Терещенко Н. М. Синтаксис самодийских языков. - Л.: Наука. 1973. -
324 с.
В грамматических исследованиях большинства малоизученных языков по сравнению с морфологией и фонетикой раздел синтаксиса представлен еще недостаточно. Полностью относится это положение и к самодийским языкам. В первой научной грамматике самодийских языков главы о синтаксисе вообще пет. М. А. Кастрен не успел обобщить несомненно имевшиеся у него наблюдения по синтаксису ненецкого и селькупского языков. Некоторые из собранных М. А. Кастреном материалов до этому вопросу приложены А. Шифнером к подготовленным им к печати Словарям самодийских языков в виде образцов разговорной: речи.
В изданной в 1935 г. грамматике селькупского языка после обширного введения историко-этнографического характера, обзора фонетических явлений и весьма обстоятельного описания морфологии, остающегося до сих пор непревзойденным, на 19 страницах даны лишь некоторые сведения по синтаксису. В очерке ненецкого языка того же автора, опубликованном в 1937 г., на 5 страницах даются сведения о порядке слов в предложении, об отсутствии согласования, о некоторых особенностях управления, об использовании форм переходного глагола в связи с прямым дополнением и приводятся примеры простых распространенных
предложений, функционально соответствующих сложноподчиненным предложениям русского языка.
Ни по энецкому, ни по нганасанскому языкам никаких синтаксических исследований не проводилось. В кратком грамматическом очерке нганасанского языка Г. Н. Прокофьева указано только: «Что касается синтаксиса, то, насколько мы можем судить на основании имеющихся в нашем распоряжении материалов, синтаксис нганасанского диалекта никаких отличий от синтаксиса ненецкого языка не имеет, если не говорить об отдельном случае согласования определения с определяемым».6 То же положение повторяется применительно к энецкому языку: «Синтаксис энецкого диалекта никаких отличий от синтаксиса ненецкого языка не имеет».
Совершенно естественно, что на первом этапе исследования самодийских языков невозможно было всесторонне охватить их во всех аспектах. Как можно заключить на основании дальнейшего изучения, и в области синтаксиса (так же, как и в области фонетики, морфология, лексики) каждый из этих языков имеет свои отличительные особенности и потому нуждается в специальном рассмотрении.
Только по ненецкому языку имеются разработки отдельных синтаксических проблем, произведенных главным образом в послевоенные годы.
В некоторых статьях обобщаются материалы по синтаксису самодийских языков.
В работах по вопросам синтаксиса уральских языков привлекаются и самодийские языковые материалы, в первую очередь материалы ненецкого языка.
Трудность данной работы определяется еще и тем, что как по нганасанскому, так и по энецкому языкам совершенно отсутствуют изданные тексты. Очень мало публикаций и по селькупскому языку — это в основном тексты песен, записанных в свое время М. А. Кастреном и подготовленных к печати в Хельсинки Т. Лехтисало.
В связи с этим выводы по синтаксису нганасанского и энецкого языков строятся целиком на основе материалов, собранных нами в 1962 и 1963 гг. во время научных экспедиций в районы расселения нганасанов а энцев, а выводы по синтаксису селькупского языка — преимущественно на основании опубликованной работы Г, Н. Прокофьева «Селькупская (остяко-самоедская) грамматика» и записей селькупского фольклора, сделанных Г. Н. Прокофьевым и любезно предоставленных в наше распоряжение Е. Д. Прокофьевой.
Основой для наблюдений по ненецкому языку послужили главным образом материалы тундрового наречия, по энецкому — в первую очередь материалы наречия бай. Что касается нганасанского языка, то, по нашему мнению, он вполне единообразен и у авамских и у хатангских нганасанов; некоторые отличия наблюдаются лишь в области фонетики. Аналогичное заключение по этому вопросу высказано и Б. О. Долгих, указавшим, что «. нганасаны теперь все говорят на одном языке».
Сравнительное изучение синтаксиса всей самодийской языковой семьи диктуется теми соображениями, что именно при таком рассмотрении материала наиболее отчетливо и выпукло выступают отличительные особенности каждого из языков этой группы в отдельности. Поддержку этой мысли находим в работах И. И. Мещанинова, в частности в его последней по времени статье, в которой, как нам представляется, данная постановка вопроса сформулирована особенно четко:
«Подход к любому языку в его изолированном от других положении затрудняет правильное освещение всех деталей его грамматического строя. Более полное их определение дают сравнительные сопоставления. В связи с этим исследование обращается в первую очередь к сравнению с языками, родственными по своему грамматическому строю».
В работе уделяется большое внимание способам выражения членов предложения и видам синтаксической связи (и в словосочетаниях, и в строе предложения), а также различным типам простого предложения с глагольными именами, причастиями и деепричастиями, которые по своей структуре существенно отличаются
от обычных простых предложений, но в то же время не являются сложными. Именно в указанных разделах наиболее ярко проявляются синтаксические закономерности, свойственные самодийским языкам.
При трактовке видов синтаксических связей дается представление и об основных типах словосочетаний в самодийских языках, поскольку объем работы не позволяет специально останавливаться на этом вопросе.
В ряде разделов (там, где, с нашей точки зрения, это казалось наиболее интересным и важным) даются отсылки к финно-угорским и к некоторым тюркским языкам. Для исследователей, занимающихся проблемой уральской языковой общности, эти разделы могут представить наибольший интерес.
В целом работа является первой попыткой систематического изложения важнейших синтаксических закономерностей самодийских языков.
В понимании общих положений синтаксиса всемерно учтены точки зрения, изложенные в работах русских языковедов: В. В. Виноградова, И. И. Мещанинова, Д. Н. Овсяннико-Куликовского, А. М. Пешковского, А. А. Потебни, А. А. Шахматова. Максимально приняты во внимание положения советских финно-угроведов: П. Аристэ, Д. В. Бубриха, М. Н. Коляденкова, В. И. Лыткина, К. Е. Майтинской, П. Н. Перевозчикова, Б. А. Серебренникова и других.
Написание синтаксиса самодийских языков является нелегкой задачей. Особенно затрудняем эту работу тот факт, что отдельные самодийские языки и их диалекты изучены недостаточно, а о некоторых из них в науке известно еще очень мало.
Являясь результатом первой попытки анализа не исследованного до этого материала, работа не претендует на окончательное решение затронутых в ней вопросов: она может и должна послужить отправным пунктом для дальнейшего изучения этой области науки.
Автор считает приятным долгом выразить свою искреннюю признательность всем ненцам, энцам, нганасанам, селькупам, помогавшим ему в осмыслении грамматических явлений их родного языка, и высказывает благодарность руководителям партийных и советских организаций Ненецкого, Ямало-Ненецкого, Таймырского национальных округов за оказанное содействие в его работе.
В грамматических исследованиях большинства малоизученных языков по сравнению с морфологией и фонетикой раздел синтаксиса представлен еще недостаточно. Полностью относится это положение и к самодийским языкам. В первой научной грамматике самодийских языков главы о синтаксисе вообще пет. М. А. Кастрен не успел обобщить несомненно имевшиеся у него наблюдения по синтаксису ненецкого и селькупского языков. Некоторые из собранных М. А. Кастреном материалов до этому вопросу приложены А. Шифнером к подготовленным им к печати Словарям самодийских языков в виде образцов разговорной: речи.
В изданной в 1935 г. грамматике селькупского языка после обширного введения историко-этнографического характера, обзора фонетических явлений и весьма обстоятельного описания морфологии, остающегося до сих пор непревзойденным, на 19 страницах даны лишь некоторые сведения по синтаксису. В очерке ненецкого языка того же автора, опубликованном в 1937 г., на 5 страницах даются сведения о порядке слов в предложении, об отсутствии согласования, о некоторых особенностях управления, об использовании форм переходного глагола в связи с прямым дополнением и приводятся примеры простых распространенных
предложений, функционально соответствующих сложноподчиненным предложениям русского языка.
Ни по энецкому, ни по нганасанскому языкам никаких синтаксических исследований не проводилось. В кратком грамматическом очерке нганасанского языка Г. Н. Прокофьева указано только: «Что касается синтаксиса, то, насколько мы можем судить на основании имеющихся в нашем распоряжении материалов, синтаксис нганасанского диалекта никаких отличий от синтаксиса ненецкого языка не имеет, если не говорить об отдельном случае согласования определения с определяемым».6 То же положение повторяется применительно к энецкому языку: «Синтаксис энецкого диалекта никаких отличий от синтаксиса ненецкого языка не имеет».
Совершенно естественно, что на первом этапе исследования самодийских языков невозможно было всесторонне охватить их во всех аспектах. Как можно заключить на основании дальнейшего изучения, и в области синтаксиса (так же, как и в области фонетики, морфология, лексики) каждый из этих языков имеет свои отличительные особенности и потому нуждается в специальном рассмотрении.
Только по ненецкому языку имеются разработки отдельных синтаксических проблем, произведенных главным образом в послевоенные годы.
В некоторых статьях обобщаются материалы по синтаксису самодийских языков.
В работах по вопросам синтаксиса уральских языков привлекаются и самодийские языковые материалы, в первую очередь материалы ненецкого языка.
Трудность данной работы определяется еще и тем, что как по нганасанскому, так и по энецкому языкам совершенно отсутствуют изданные тексты. Очень мало публикаций и по селькупскому языку — это в основном тексты песен, записанных в свое время М. А. Кастреном и подготовленных к печати в Хельсинки Т. Лехтисало.
В связи с этим выводы по синтаксису нганасанского и энецкого языков строятся целиком на основе материалов, собранных нами в 1962 и 1963 гг. во время научных экспедиций в районы расселения нганасанов а энцев, а выводы по синтаксису селькупского языка — преимущественно на основании опубликованной работы Г, Н. Прокофьева «Селькупская (остяко-самоедская) грамматика» и записей селькупского фольклора, сделанных Г. Н. Прокофьевым и любезно предоставленных в наше распоряжение Е. Д. Прокофьевой.
Основой для наблюдений по ненецкому языку послужили главным образом материалы тундрового наречия, по энецкому — в первую очередь материалы наречия бай. Что касается нганасанского языка, то, по нашему мнению, он вполне единообразен и у авамских и у хатангских нганасанов; некоторые отличия наблюдаются лишь в области фонетики. Аналогичное заключение по этому вопросу высказано и Б. О. Долгих, указавшим, что «. нганасаны теперь все говорят на одном языке».
Сравнительное изучение синтаксиса всей самодийской языковой семьи диктуется теми соображениями, что именно при таком рассмотрении материала наиболее отчетливо и выпукло выступают отличительные особенности каждого из языков этой группы в отдельности. Поддержку этой мысли находим в работах И. И. Мещанинова, в частности в его последней по времени статье, в которой, как нам представляется, данная постановка вопроса сформулирована особенно четко:
«Подход к любому языку в его изолированном от других положении затрудняет правильное освещение всех деталей его грамматического строя. Более полное их определение дают сравнительные сопоставления. В связи с этим исследование обращается в первую очередь к сравнению с языками, родственными по своему грамматическому строю».
В работе уделяется большое внимание способам выражения членов предложения и видам синтаксической связи (и в словосочетаниях, и в строе предложения), а также различным типам простого предложения с глагольными именами, причастиями и деепричастиями, которые по своей структуре существенно отличаются
от обычных простых предложений, но в то же время не являются сложными. Именно в указанных разделах наиболее ярко проявляются синтаксические закономерности, свойственные самодийским языкам.
При трактовке видов синтаксических связей дается представление и об основных типах словосочетаний в самодийских языках, поскольку объем работы не позволяет специально останавливаться на этом вопросе.
В ряде разделов (там, где, с нашей точки зрения, это казалось наиболее интересным и важным) даются отсылки к финно-угорским и к некоторым тюркским языкам. Для исследователей, занимающихся проблемой уральской языковой общности, эти разделы могут представить наибольший интерес.
В целом работа является первой попыткой систематического изложения важнейших синтаксических закономерностей самодийских языков.
В понимании общих положений синтаксиса всемерно учтены точки зрения, изложенные в работах русских языковедов: В. В. Виноградова, И. И. Мещанинова, Д. Н. Овсяннико-Куликовского, А. М. Пешковского, А. А. Потебни, А. А. Шахматова. Максимально приняты во внимание положения советских финно-угроведов: П. Аристэ, Д. В. Бубриха, М. Н. Коляденкова, В. И. Лыткина, К. Е. Майтинской, П. Н. Перевозчикова, Б. А. Серебренникова и других.
Написание синтаксиса самодийских языков является нелегкой задачей. Особенно затрудняем эту работу тот факт, что отдельные самодийские языки и их диалекты изучены недостаточно, а о некоторых из них в науке известно еще очень мало.
Являясь результатом первой попытки анализа не исследованного до этого материала, работа не претендует на окончательное решение затронутых в ней вопросов: она может и должна послужить отправным пунктом для дальнейшего изучения этой области науки.
Автор считает приятным долгом выразить свою искреннюю признательность всем ненцам, энцам, нганасанам, селькупам, помогавшим ему в осмыслении грамматических явлений их родного языка, и высказывает благодарность руководителям партийных и советских организаций Ненецкого, Ямало-Ненецкого, Таймырского национальных округов за оказанное содействие в его работе.