Сыма Цянь. Исторические записки (Ши Цзи). Том 9

Подождите немного. Документ загружается.

Глава 118. Жизнеописание Хуайнань[-вана]

Хэншань[-ваиа]

ваном замышлял мятеж, были уничтожены вместе с родичами.

Княжество было ликвидировано и стало называться областью

Хэншань.

Я, тайшигун, скажу так.

В Ши[цзине] сказано: «Жунам и ди дал он отпор，остановил на-

ступление [княжеств] Цзин и Шу...»

128

. Как верны эти слова! [Ва-

ны] Хуайнани и Хэншани были близкими родичами, одна кровь,

владели землями в тысячи ли и входили в число чжухоу. Но они не

стали верными слугами и вассалами Сына Неба, не помогали ему в

управлении, а строили злокозненные планы, замышляли мятежи.

В результате отцы и сыновья утратили свои владения, каждый из

них раньше времени окончил свою жизнь, став посмешищем для

всей Поднебесной. Это было [следствием] не только ошибочного

поведения самих ванов, но и порочности нравов [в их княжествах],

оказывающих разлагающее воздействие на подданных. А подчи-

нённые им чиновники постепенно тоже толкали их на этот гибель-

ный путь.

Ведь [жители] Цзин-Чу отважны и стремительны, но самонаде-

янны и безрассудны, любят устраивать смуту, и об этом известно

ещё с древности

129

ГЛАВА СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Сюньли ле чжуань —

Жизнеописания достойных чиновников

Я, тайшигун

，

скажу так.

С помощью законов и указов управляют народом, наказаниями

удерживают от безнравственности. Когда и законы，и наказания не

действуют, то простой народ растерян, а чиновники не выполняют

своих обязанностей. Если же [чиновники] достойно несут свою

службу, то [страна] управляема, и к чему же тогда излишняя суро-

вость?

Сунь Шу-ао был отставным чиновником в Чу. Сян Юй Цю

представил [его] чускому Чжуан-вану

в качестве своего преемни-

ка. Через три месяца [Ао] стал сяном в Чу. Он так наставлял [вана]

и руководил народом, что верхи и низы жили в добром согласии,

нравы народа заметно улучшились, управление было мягким, за-

преты не требовались, среди чиновников не было стяжателей и под-

лецов, не появлялись разбойники. Осенью и зимой люди отправля-

лись в горы охотиться, весной и летом люди пребывали в речных

долинах, добывая хлеб насущный. Все радовались такой жизни.

Чжуан-ван посчитал, что монеты [в его царстве] надо сделать

тяжелее. Байсинам это не понравилось, и они стали бросать рабо-

ту. Управляющий рынком обратился к сяну: «На рынке наступил

хаос, никто не может спокойно заниматься делом и быть уверен-

ным в своих действиях». Сян спросил: «Как долго это продолжает-

ся?» Управляющий рынком ответил:�Три месяца». Сян сказал:

«Покончим с этим. Я сегодня же отдам приказ о возврате к преж-

нему положению». Через пять дней сян отправился во дворец на

приём к вану и доложил: «Некоторое время назад вы решили сме-

нить наши монеты, посчитав их слишком лёгкими. Ныне ко мне

приходил управляющий рынком и доложил следующее:，，На рынке

наступил хаос, никто не может спокойно заниматься делом и быть

152

Глава 119. Жизнеописания достойных чиновников

уверенным в своих действиях". Подданные просят издать указ

о возврате к старому». Ван согласился с этим. Через три дня после

издания указа на рынках восстановилась прежняя обстановка.

Чуское население привыкло пользоваться повозками с низкой

посадкой. Ван посчитал, что такие повозки неудобны для лошадей,

и хотел издать указ об использовании повозок с высокой посадкой.

Сян сказал: «Ваши указы издаются часто, но народ не знает, как им

следовать. Это неправильно. Ван намерен ввести повозки с высо-

кой посадкой. Сначала я попрошу отдать указание чиновникам

всех деревень поднять арки ворот, ведь на колесницах ездят благо-

родные мужи, которые не в состоянии часто спускаться со своих

повозок [у ворот]». Ван согласился, и по прошествии полугода лю-

ди сами подняли уровень посадки своих повозок.

Таким образом, даже без необходимых наставлений народ са-

мостоятельно осуществляет изменения. Обычные люди восприни-

мают новое [только через свой опыт], а мудрые глядят широко

и способны воспринять чужой опыт. [Сунь Шу-ао] трижды занимал

пост сяна, но не выражал особой радости, так как понимал, что это

лишь признание его способностей; трижды его снимали с поста

сяна, но он этого не стыдился, понимая, что это происходило не по

его вине

Цзы Чань был одним из дафу в Чжэн. Когда в Чжэн правил

Чжао[-гун]

, [он] поставил сяном своего любовника Сюй Чжи

, и в

княжестве наступил беспорядок— верхи и низы общества стали

чужды друг другу, между отцами и сыновьями не было согласия.

[Управитель] храма предков Цзы Ци сказал правителю, что сяном

надо поставить Цзы Чаня. Через год после того как тот стал сяном

дети [в княжестве] перестали проводить время в пустых забавах,

седовласые больше не должны были браться за рабочие инстру-

менты, юноши не пренебрегали своими обязанностями. Через два

года на рынках перестали завышать цены, через три года ворота

перестали запирать на ночь，на дорогах не подбирали утерянного.

Через четыре года орудия труда с полей не надо было тащить об-

ратно по домам после работы. Через пять лет на любой клочок зем-

ли не требовались описи, срок траура соблюдался без каких-либо

команд. Цзы Чань ведал делами Чжэн двадцать шесть лет и умер.

Взрослое население оплакивало его, старики рыдали, как дети, го-

воря при этом:�Цзы Чань покинул нас! На кого же в дальнейшем

опираться народу?»

153

Жизнеописания (Jle чжуань)

Гун И-сю был боши в Jly. За свои большие способности стал

луским сяном, строго следовал законам, не допуская каких-либо

нарушений и изменений. Все чиновники правильно вели свои дела.

Он поставил дело так, что чиновники, получавшие жалованье, не

вступали в борьбу за выгоду с нижестоящими, а те, кто получал

большие доходы, не должен был гоняться за малыми выгодами.

Однажды один из кэ принес сяну рыбу, но тот её не принял. Кэ

спросил: «Я слышал, что вы, господин, любите рыбу, я и принес её

вам. Почему же вы её не принимаете?» Сян ответил: «Как раз по-

тому, что я действительно люблю рыбу, я не могу принять её от

вас. Ныне я занимаю пост сяна и сам в состоянии приобрести рыбу,

если же я начну принимать её в дар, то потеряю свой пост, а если

останусь не у дел — кто тогда накормит меня рыбой? Вот почему

я и не принимаю вашего дара»

. [В другой раз, когда сян] ел овощи,

они ему очень понравились, но он тут же велел вырвать их с кор-

нем в своём огороде и выбросить. Позднее он увидел на женщинах

в своём доме очень красивое полотно и немедленно прогнал их из

дома и сжёг их ткацкий станок, заявив при этом: «Поступая так, вы

хотите, чтобы те, кто работает на земле, не имели возможности

реализовать свои [простые] товары и продукты?!»

Ши Шэ был сяном у чуского Чжао-вана

. Он был честен и спра-

ведлив, никогда не приспосабливался и не уклонялся от ответст-

венности. Как-то он объезжал уезды и в дороге обнаружил убийцу

человека. Сян стал преследовать его, а это оказался его собствен-

ный отец. Он прекратил преследование, а вернувшись, сам себя

заточил в тюрьму и послал человека доложить вану: «Убийца —

мой отец. Так как наказать отца означает не соблюсти традицию

почитания родителей, а нарушить закон и простить злодеяние

означает нарушить преданность правителю, я виновен в преступле-

нии и подлежу казни». Ван сказал: «Раз преследовал преступника,

но не догнал, то за преступление отвечать не должен. Продолжай

исполнять свои обязанности». Ши Шэ ответил: «Если не отно-

сишься к отцу с благоговением — ты недостойный сын; если не

соблюдаешь законы правителя 一 ты не преданный слуга. Ван про-

стил моё преступление — это милосердие правителя. Однако долг

подданного — признать вину и умереть». И не дожидаясь приказа

[о прощений], перерезал себе горло и умер

154

Глава 119. Жизнеописания достойных чиновников

Ли Ли служил судьёй у цзиньского Вэнь-гуна

. Слушая одно

дело, он приговорил к казни [невиновного] человека, а затем понял,

что ошибка произошла по его вине, и решил, что он сам должен

умереть. Вэнь-гун сказал: «Чиновники бывают высокого и низкого

ранга, наказания бывают лёгкие и тяжёлые. Ваш мелкий чиновник

совершил ошибку, это не ваше преступление». Ли Ли ответил: «Я за-

нимаю пост начальника и не собираюсь уступать свой пост кому-то

из подчинённых; я получаю большое жалованье и не делюсь им

с нижестоящими. Ныне в ходе дела по ошибке казнён невиновный.

Но я ещё не слышал, чтобы перекладывали свою вину на ниже-

стоящих чиновников». И он не принял повеление вана. [Тогда]

Вэнь-гун спросил:�Раз вы себя считаете виновным в преступле-

нии, то и я тоже виноват в этом?» Ли Ли ответил: «Судья действует

согласно законам. Если он ошибся в наказании, то сам должен быть

наказан, если он ошибочно кого-то казнил, то сам должен умереть.

Вы, правитель, считали, что я по своим способностям могу улажи-

вать судебные тяжбы и решать сложные，запутанные дела, поэтому

и назначили меня на должность судьи. Сейчас в ходе судебного

дела я ошибочно казнил человека, за это преступление я тоже дол-

жен умереть». И не дожидаясь приказа Вэнь-гуна, заколол себя ме-

чом.

Я,

тайшигун

，

скажу

так.

Стоило Сунь Шу-ао сказать одно слово, и на рынке в Ин

вос-

становился порядок. Когда Цзы Чань умер от болезни, то население

Чжэн громко оплакивало его. Когда Гун И-цзы обнаружил у своих

женщин красивые ткани, он выгнал их из дома. Ши Шэ умер, осво-

бодив своего отца, и тем самым упрочилась известность чуского

Чжао-вана. Ли Ли по ошибке казнил человека и поэтому заколол

себя сам, а в результате цзиньский Вэнь[-гун] сумел выправить за-

коны в своём княжестве.

ГЛАВА СТО ДВАДЦАТАЯ

Цзщ

Чжэн

ле чжуань —

Жизнеописание Цзи [Аня�и Чжэн [Дан-ши]

Цзи Ань по прозвищу Чан-жу был уроженцем Пуяна . Его пред-

ки были в фаворе у древних правителей княжества [Малое] Вэй и в

течение семи поколений до Аля занимали посты цинов и дафу. По

протекции отца Ань при Сяо Цзине служил сяньма у наследника

престола

. Он выглядел строгим и вызывал трепет. Когда скончался

Сяо Цзин-ди и наследник взошёл на престол, [Цзи] Ань занял пост

ечжэ. Когда одни восточные юэ напали на других, государь послал

туда Аня оценить происходящее

. [Но Ань] не прибыл [к месту на-

значения], а добрался лишь до [владения] У и вернулся, доложив

[государю]: «То，что юэ нападают друг на друга, отвечает их обы-

чаям, но это не заслуживает визита посланца Сына Неба». [В это

время в области] Хэнэй вспыхнули пожары, сгорело более тысячи

домов. Государь послал [Цзи] Аня ознакомиться с положением на

месте. Вернувшись, тот доложил: «Пожары возникли в домах, ко-

торые стоят так близко друг к другу, что огонь легко перекидывал-

ся с одного на другой. Но это не повод для беспокойства. Я проехал

[область] Хэнань

，где от наводнений и засухи пострадало более

десяти тысяч бедных семей, в некоторых отцы и дети стали поедать

друг друга. Я взял на себя ответственность и, воспользовавшись

верительным знаком государя, открыл хэнаньские [государствен-

ные] кладовые и помог беднякам продовольствием. Прошу разре-

шения возвратить верительный знак и простить мою провинность,

выразившуюся в превышении полномочий». Государь признал его

действия добродетельными, но перевёл на должность лина в Инъ-

яне

. Ань посчитал это унизительным для себя и, сославшись на

болезнь, подал в отставку и вернулся домой. Когда государь узнал

об этом, он призвал его и сделал чжундафу. Так как [Цзи Ань] не

раз высказывался критически, в ближайшее окружение [императо-

156

Глава 120. Жизнеописание Цзи [Аня\ и Чжэн \Дан-ши]

ра] он не вошёл и был отправлен тайгиоу в Дунхай

. Ань придер-

живался учения Хуан[-ди] и Лао[-цзы] . Руководя чиновниками

и управляя народом, всегда был доброжелателен и спокоен, умел

назначить нужных исполнителей. Следил за тем, чтобы выполня-

лась общая суть его указаний, но не интересовался деталями. Хотя

Ань часто болел и отлёживался дома, через год с небольшим [об-

ласть] Дунхай настолько хорошо управлялась, что об этом ста-

ли говорить везде. Император узнал про это, призвал к себе [Аня]

и назначил чжуцзюэ-дувэем, включив его в число девяти цинов,

[Ань] руководил делами, исходя из понятия недеяния, и широко

подходил к вопросам, основываясь на общих принципах, не сковы-

вая себя писаными статьями законов.

По характеру своему [Цзи] Ань был человеком надменным, не-

вежливым, прямолинейным и был нетерпим к чужим ошибкам.

К тем, кто сходился с ним во взглядах, он был радушен, а тех, кто

думал иначе, он не желал даже видеть. Из-за этого чиновники не

хотели служить у него. Отметим, что он был любознателен, а на

первое место ставил служение долгу. Он мог действовать по на-

строению, [но], будучи знающим человеком с высокими моральны-

ми принципами，любил поучать государя, не раз вызывая его раз-

дражение. [Ань] нередко восхищался чертами характеров Фу-бо

и Юань Ана

. Он был в дружеских отношениях с Гуань Фу

, Чжэн

Дан-ши

и цзунчжэном Лю Ци

. Все они из-за частых прямодуш-

ных высказываний недолго задерживались на своих постах.

В это время младший брат тайхоу [Тянь] Фэнь, [носивший ти-

тул] Уань-хоу, стал чэнсяном

，

однако, когда ко двору являлись на

приём сановники с окладом в две тысячи даней зерна, Фэнь не про-

являл к ним должного уважения в соответствии с ритуалом. Когда

[Цзи] Ань встречался с [Тянь] Фэнем, он не отвешивал глубокого

поклона, а со сложенными руками делал полупоклон. Как-то Сын

Неба созвал к себе учёных-конфуцианцев, чтобы поговорить с ни-

ми на разные темы. [Цзи] Ань заявил: «У вас, Ваше Величество,

в душе много страстей, хотя представляетесь вы поборником чело-

веколюбия и справедливости. Как же вы сможете управлять в духе

великих Тана и Юя?!» Император помолчал, рассердился, изменил-

ся в лице и прервал дворцовый приём. Все высшие сановники ис-

пугались за Аня. Но государь вернулся и сказал своим приближён-

ным: «Это уже слишком，до чего же груб этот Цзи Ань!»

Многие из придворных чиновников осудили Аня, на что он им

ответил: «Разве Сын Неба назначил нас, гунов и цинов, своими по-

157

Жизнеописания (Jle чжуань)

мощниками и советниками, чтобы только льстить ему и потворст-

вовать его прихотям, способствовать ему в неправедных деяниях?

Находясь на своих постах, мы должны думать не о личном благо-

получии, а о том, чтобы не опозорить династию!»

Ань много болел, иногда по три месяца, государь несколько

раз жаловал ему отпуск, но [Ань] окончательно не выздоравливал.

Когда во время [его] последней болезни [ко двору] явился Чжуан

Чжу

с просьбой [Аня] об отставке, император спросил: «Что же за

человек этот Цзи Ань?» Чжу ответил: «Когда Ань исполняет обыч-

ные чиновничьи обязанности, он не превосходит других. Но если

ему поручить оказывать помощь молодому правителю или надёжно

защитить город, то ни на какие сомнительные предложения он не

пойдёт и командования войсками никогда не покинет. Даже [Мэн]

Бэнь и [Ся] Юй

не смогли бы поколебать его». Государь сказал:

�Согласен. [Цзи] Ань действительно подобен древним служителям

алтарей Земли и злаков».

Когда главнокомандующий [Вэй] Цин

приходил на приём во

дворец, император принимал его с пренебрежением. Когда являлся

чэнсян [Гунсунь] Хун, то государь принимал его запросто, порой

даже не надевая головного убора. Когда же аудиенцию имел [Цзи]

Ань, то император не принимал его без головного убора. Однажды

государь сидел в шатре военачальника, и, когда к нему приблизил-

ся [Цзи] Ань, чтобы доложить о делах, государь，поскольку был без

головного убора, счёл необходимым послать человека принять до-

несение Аня. Таким было уважение [императора к Аню].

Будучи тинвэем, Чжан Тан

в этот период занимался совершен-

ствованием законодательства. [Цзи] Ань не раз перед лицом импе-

ратора укорял Тана: «Вы являетесь сановником，однако государь не

в состоянии исполнить заветы прославленных императоров древ-

ности, народ не в состоянии избавиться от фальши и лицемерия

в Поднебесной, [вы не ведёте] к успокоению государства и обога-

щению народа, [не стремитесь к тому], чтобы тюрьмы опустели —

ничего из этого вы не делаете. Вы двигаетесь в неверном направле-

нии, всё ломаете, чтобы добиться заслуг. Зачем вы меняете уста-

новления, заложенные ещё Гао-хуанди? За всё это вы должны бу-

дете отвечать». [Цзи] Ань всё время спорил с [Чжан] Таном. Тан

обычно опирался на тексты законов，глубоко вдаваясь в детали.

Ань же был непреклонен, ссылался на высокие принципы, [быстро]

начинал негодовать и браниться: «В Поднебесной говорят, что

мелкие чиновники с кистью для письма и ножиком для подчистки

158

Глава 120. Жизнеописание Цзи [Аня\ и Чжэн \Дан-ши]

не могут становиться гунами и цинами. Это, несомненно, относится

и к Тану. Он принуждает Поднебесную топтаться на месте и смот-

реть на мир с закрытыми глазами!»

В это время ханьский дом проводил военную кампанию против

сюнну, покорял варваров всех четырёх сторон света

. У [Цзи] Аня

обязанностей было немного, но он использовал каждую встречу

с государем, чтобы убедить его поддерживать с ху мирные отноше-

ния и не посылать туда войска. [Однако] император в это время

ориентировался на конфуцианцев и больше всего прислушивался

к Гунсунь Хуну. Тем временем события всё нарастали, и чиновни-

ки, и народ искали выход из положения. Император больше скло-

нялся к использованию чрезвычайных законов, [Чжан] Тан и дру-

гие требовали жёстких решений по всем судебным делам. [Цзи]

Ань, со своей стороны, часто бранил конфуцианцев и открыто на-

падал на [Гунсунь] Хуна и его сподвижников за то, что они наме-

ренно приукрашивали свои познания перед правителем, чтобы со-

хранить его расположение, а их писари и канцеляристы кистью

и ножичком ловко порочили людей и обвиняли их в преступлениях

таким образом, чтобы они не имели возможности восстановить

своё доброе имя. Добившись своего，[эти канцеляристы] ещё и гор-

дились своей ловкостью. Император всё больше и больше ценил

[Гунсунь] Хуна и [Чжан] Тана, а эти двое всем сердцем ненавидели

[Цзи] Аня. Сын Неба тоже был им недоволен и искал лишь предлог

избавиться от него. Хун, будучи чэнсяном, докладывал государю:

«Под руководством правого нэйши двора трудится много знатных

людей и членов императорского дома，управлять ими трудно, чи-

новник, не обладающий высокими достоинствами, не сможет спра-

виться с этой работой. Прошу перевести на должность правого

нэйши Аня». [Цзи Ань] был правым нэйши несколько лет, и в веде-

нии дел сбоев у него не возникало.

Тем временем дацзянцзюнь [Вэй] Цин становился всё более по-

читаемым при дворе, его младшая сестра стала императрицей, од-

нако [Цзи] Ань держался с ним на равных. Некоторые говорили

Аню: «Раз Сын Неба стремится к тому, чтобы все чиновники скло-

нялись перед дацзянцзюнем, который столь влиятелен и знатен, то

и вы, господин, не можете не склониться перед ним в глубоком по-

клоне». Ань отвечал: «Дацзянцзюнь принимает у себя приезжих

учёных мужей как равных — разве это его унижает?» Узнав [об

этом разговоре], дацзянцзюнь стал ещё больше почитать Аня. [Вэй

Цин] нередко советовался с [Цзи Анем] по спорным моментам го-

159

Жизнеописания (Jle чжуань)

сударственных и дворцовых дел и встречал его ещё более почти-

тельно, чем раньше.

Хуайнаньский ван задумал мятеж

, но, опасаясь Аня, говорил:

«[Это человек, который] способен на нелицеприятный разговор с

государем, отстаивает свои принципы и готов умереть за справед-

ливость. Его трудно толкнуть на неправедное дело. Что касается

чэнсяна [Гунсунь] Хуна, он колеблется, словно падающий с дерева

лист».

В это время Сын Неба предпринял несколько походов против

еюнну и имел успехи, а советы Аня всё чаще императором отверга-

лись.

Ранее, когда [Цзи] Ань вошёл в число девяти цинов, Гунсунь

Хун и Чжан Тан ещё были мелкими чиновниками. По мере того как

Хун и Тан становились знатнее, они занимали высокие посты, став

вровень с Анем, но тот по-прежнему поносил Хуна, Тана и им по-

добных. Со временем [Гунсунь] Хун стал чэнсяном и был пожало-

ван титулом хоу, а [Чжан] Тан стал юйгиидафу; все прежние по-

мощники и чиновники Аня сравнялись с ним в ранге, а некоторые

даже превзошли его. Цзи Ань всё это тяжело переживал, не мог не

видеть такого положения и поэтому на аудиенции у императора

вышел вперёд и заявил: «Вы, Ваше Величество, назначаете чинов-

ников, словно наваливаете кучу хвороста: сучья, падающие по-

следними, оказываются наверху». Император промолчал. Ань был

отрешён от должности. Император сказал: «Конечно, Ань — чело-

век образованный, но его речи с каждым днём становятся всё не-

стерпимее».

Через некоторое время сюннуский Хуньсе-ван во главе своего

племени пришёл сдаваться ханьцам, которые решили мобилизовать

двадцать тысяч телег [для перевозки сдающихся]. У уездных чи-

новников не хватило денег, поэтому они начали брать лошадей

у населения в долг，но люди стали прятать своих коней, и нужного

количества телег не набралось. Император разгневался и наме-

ревался казнить управителя Чанъани. [Цзи] Ань сказал: «За упра-

вителем Чанъани нет вины, лучше накажите только меня, Аня, то-

гда и люди, скорее всего, отдадут лошадей. Кстати, сюннусцы вос-

стали против своего вождя и пришли сдаваться ханьцам, а дом

Хань [зачем-то] обязал уезды обеспечить их перевозку. Стоило ли

приводить Поднебесную в волнение, истощать Срединное государ-

ство ради варваров?!» Император промолчал. Ко времени появле-

ния Хуньсе[-вана] более пятисот человек, торговавших на рынках

160