Стецовский Ю.И., Ларин А.М. Конституционный принцип обеспечения обвиняемому права на защиту

Подождите немного. Документ загружается.

При отсутствии существенных противоречий нет ос-

нованай и для воспроизведения в суде «видеофонограмм

проверки показаний на месте, следственного эксперимен-

та, предъявления для опоздания и иных следственных

действий, в ходе которых их участники что-либо пока-

зывали, демонстрировали»

398

Чем-либо, кроме стремления добиться осуждения при

слабо доказанном обвинении, трудно объяснить советы

зм

ел вдова селям применять звукозапись, когда можно прод-

полозкить, что допрашиваемый в дальнейшем изменит свои

показания; когда потерпевшие и свидетели состоят ц

родстве с обвиняемым и изобличают его, и т. д. Пред-

ставляется, что такие рекомендации имею с обвинитель-

ный уклон, приносящий вред правосудию.

При отрицании обвиняемым своей вины фоне- и видео-

запись обычно не применяются. К ним прибегают для

фиксации признания обвиняемого, чтобы затруднить его

отказ от признания и побудить суд вынести обвинитель-

ный приговор при отсутствии к тому достаточных оспо-

ваппй. Вынесение неправосудных приговоров нередко

связано с тенденциозностью судей, их повышенным до-

верием к признанию, когда заявления о том, что записан-

ное на ппенку получено с помощью незаконных мер,

отклоняются бел тщательной проверки.

Многократное цитирование протоколов допросов, уг-

розы привлечением к уголовной ответственности, непра-

вильное воспроизведение звукозаписи, оглашение прото-

колом при несущественных противоречиях и обращении

к допрашиваемым с вопросами, подтверждают ли они

показания на предварительном следствии, — явления не-

правомерные. Оглашение протоколов допускается нр для

подтверждения показаний. Уакон имеет в виду другие

цели: выяснить причины существенных противоречий

между записями "в протоколе и показаниями на суде и

установить путем непредвзятого и всестороннего исследо-

вания всех обстоятельств дола, отражена ли истина в

протокольных записях или в устных показаниях па суде.

Таким образом, соблюдение принципа непосредствен-

ное

) и нскиочаст преобладание материалов предваритель-

ною расследования над данными судебного разбиратс,1ь

ства «Суд, — гласит ст. 43 Основ, — основывает приго-

вор лишь на тех доказательствах, которые были рассмот-

рены в судебном заседании», а материалы предваря-

|тельного расследования могут учитываться им лишь в

|той мере, в какой они были исследованы в судебном

ва се да пи и в соответствии с принципами непосредствен-

Ьзости и устпости, права на защиту и состязательности.

[Судебное разбирательство не должно сводиться к про-

Тстой проверке материалов предварительного расследова-

[вия, хотя п включает такую проверку. Оно является

'прежде всего и главным образом самостоятельным ис-

следованием, проводимым в таких процессуальных фор-

мах, которые в максимальной степени обеспечивают уста-

новление истины и охрану прав личности. Основное зна-

чение для законного и обоснованного приговора имеет

то, что происходит в суде, те доказательства, которые

исследуются под углом зрения и обвинения и защиты,

воспринимаются судьями непосредственно из первоисточ-

ника, а не из протоколов допросов, составленных в ходе

предварительного расследования. Пленум Верховного су-

да РСФСР обратил внимание судов на «недопустимость

случаев, когда приговоры основываются на таких дока-

зательствах, об исследовании которых отсутствуют све-

дения в протоколе судебного заседания, либо когда со-

держание некоторых фактических данных (например, по-

казапия подсудимого, свидетеля), па которые содержится

ссылка в приговоре, не соответствует, а иногда проти-

воречит содержанию тех же фактических данных, за-

фиксированных в протоколе судебного заседания»

291

Для осуществления права на защиту и установления

истины немалое значение может иметь судебный осмотр,

оглашение и проверка документов. При этом подсудимый,

его защитник и другие стороны вправе обращать вни-

мание суда на те или иные обстоятельства, сиязанпые

с исследованием доказательств

аэа

. Если же суд не произ-

вел осмотр, хотя имел такую возможность, не огласил

в судебном заседании документ или огласил, по пс за-

дал в связи с этим необходимые вопросы, то значит дока-

зательство не исследовано, и на него нельзя ссылаться

в приговоре. При отступлении от данного порядка об-

Чеви, А А . Горинов Ю А. Указ, соч С, 71,

См.: Там же С. 3^—33.

Бюл. Верхов суда РСФСР. 1987. И 7. С. 89,

Иногда председательствующий заявляет сторонам, что они могут

ссылаться в судебных прениях не только на оглашенные, но и на

все другие документы. Такой порядок противоречит требовани-

ям ст. 240 и 295 УПК РСФСР, он способен стеснить право под-

судимого давать объяснения и заявлять ходатайства ж тем са-

мым затруднить п>гь к истине.

6 закал -VI 27

161

Представляется, что данное решение нарушает не

прерывность судебного разбирательства и не согласуется

с общесоюзным законом — ст. 37 Основ. Когда разбира-

тельство дела откладывается и суд начинает слушать!

другие дела, а потом возвращается к первому, живое

и непосредственное восприятие судей ослабляется, фор-1

мирование их внутреннего убеждения 1! достоверности!

доказательств затрудняется или вообще становится не-!

возможным. Неясно, например, как могут быть долрошс-]

ны и освобождены от участия в деле эксперт, специалист,

потерпевший, гражданский истец или их представители.

Ведь специалист должен содействовать суду в доказы-'

вапии в течение всего судебного разбираIельства, а;

эксперт — участвовать в исследовании доказательств и'

давать свое заключение лишь по выяснении всех дока-

зательств; оглашать можно только показания допрошен-

ного судом свидетеля, а не потерпевшего (ст. 253

286, 288 УПК РСФСР).

Отступление от требований ст. 37 Основ о непрерыв-

ности судебного разбирательства способно осложнить про-

цесс. Ведь после отложения разбирательства дело мо-

жет рассматриваться в том же составе суда, но с другим

прокурором или адвокатом. Если у последних или

иных сторон возникнут вопросы к ранее допрошенным

лицам, их вызов придется повторить. Отказ же суда в

повторном вызове может нарушить право подсудимого

па защиту. Оглашать показания ранее допрошенных сви-

детелей будет нельзя и т. п.

Следует отметить, что по смыслу нынешней редакции

ч. 2 ст. 277 ее применение для суда не обязательно.

Допрос явившихся лиц возможен законным составом су-

да, если в судебном заседании присутствуют все стороны.

Судебное следствие не может быть начато при заявлении

подсудимым о своем желании пригласить или заменить

защитника.

Допрос явившихся лиц возможен после проведения

в полном объеме подготовительной части судебного за-

седания и в порядке, установленном для проведения су-

дебного следствия. В противном случае полученные по-

казания оказываются недопустимыми. Вопрос о необхо-

димости или нецелесообразности вторичного вычова в

судебное заседание решается судом коллегиально. При

отом председательствующий обязан разъяснить и обеспе-

чить сторонам их право на ознакомление с протоколом

судебного заседания, на участие в следующих судебных

164

„

асе

даниях, извещать в дальнейшем стороны о времени

н месте следующих заседаний. После отложения разби-

рательства судебное заседание должно начинаться с под-

готовительной части

а97

. По смыслу ч. 2 ст. 277 и 286

УПК РСФСР суд вправе огласить показание, данное в

цррвом судебном заседании, если свидетель не вызыва-

ется на повторное заседание.

Отход от требований ст. 37 Основ приводит не к ус-

корению процесса, а к судебной волоките и нарушению

права на защиту. Так, например, 10 япваря суд, допро-

сив подсудимого, потерпевшую и свидетелей, отложил

рассмотрение дела до получения заключения экспертизы

о психическом состоянии подсудимого. Получив это зак-

нюченис, 13 марта суд без допроса подсудимого, потер-

певшей и свидетелей выслушал прения сторон и поста-

новил обвинительный приговор. Верховный суд РСФСР

отменил приговор, так как вопреки требованиям ст. 20«

279 и 280 УПК РСФСР не обсуждался вопрос о порядке

исследования доказательств, пе, был допрошен подсуди-

мый, не исследованы другие доказательства

298

Указания ст. 37 Основ относительно «времени, наз-

наченного для отдыха», и о запрете рассмотрения в пе-

рерывах «других дел» нуждаются в разъяснении.

Следуя буквальному тексту закона, нельзя объявить

непродолжительный перерыв для обеспечения явки выз-

вапного лица для составления экспертом заключения,

для подготовки адвоката и прокурора к судебным пре-

ниям и т. и., поскольку перерыв используется не для

отдыха. Но каждому, кто знаком с судебной практикой,

известно, что в таких случаях перерывы объявляются,

и представляется необходимым это узаконить.

Немалое значение имеет и регламентация продолжи-

тельности перерывов. Принцип непосредственности мож-

но свести на нет, если продолжительность перерыва пе

будет ограничена, а поэтому в законе следует указать

предельный срок перерыва

29В

Указывая па недопустимость рассмотрения в переры-

ке «других дел», законодатель не уточняет, каких именно.

Исходя из принципа непосредственности, надо признать,

' Бюл Верхов, суда РСФСР. 1985. № 12. С. 8; КобликоеА. Новые

изменения и дополнения УПК РСФСР и их значение для осу-

ществления правосудия // Сов. юстиция. 1985. Л» 17. С. 0—7.

Бюл Верхов, суда РСФСР. 1986. « 10. С. 7-8.

Например но УПК ГДР перерыв не может длиться более 10 дней

(§

218).

165

вами и жалооами — все это расширяет пределы примене-1

ния принципа непосредственности на иредваритсльпом!

следствии, способствует полноте исследования обстоя-

тельств дела, защите прав и охраняемых законом инте-1

ресов обвиняемого.

Осуществление принципов непосредственности и обес-1

печения права обвиняемого на защиту связано с проб-1

лемой соедшгения и выделения дел.

В случае большого объема дела следствие может быть

поручено нескольким следователям. Каждый следователь

обычно исследует отдельные эпизоды обвинения, зани-

мается одним или несколькими из многих обвиняемых.

При этом уже на следствии возникает ряд негативных

явлений.

Иногда объем дела и следственная бригада достигают

таких размеров, что ответственный за дело следователь —

руководитель занимается в основном организационными

вопросами и не имеет времени на исследование доказа-

тельств. В итоге он оказывается не в состоянии воспри-

нять все обстоятельства дела и подтверждающие их до-

казательства чтобы дать им обоснованную оценку и из-

ложить все это к обвицительпом заключении. Тогда

каждый из следователей составляет часть, относящуюся

к обстоятельствам, которые он лично расследовал, а из

этих частей руководитель монтирует обвинительное зак-

лючение. Если из-за громоздкости дела оценка доказа-

тельств оказывается непосильной для следователя, веду-

щего расследование многие месяцы, то трудно ожидать

большего от судьи и народных заседателей. В этом —

одна из причин возвращения таких дел на дополнительное

расследование и даже их прекращения в кассационных

или надзорных инстанциях

зов

Для изучения дела большого объема у судьи очень

мало времени: решение о придании обвиняемых суду

принимается не позднее 14 суток с момента поступления

дела я суд. Защитник и другие стороны также ограни-

чены во времени, необходимом для подготовки к про-

цессу, поскольку рассмотрение дела в судебном заседании

должно быть начато не позднее 14 суток с момента преда-

ния обвиняемых суду (ст. 221, 239 УПК РСФСР).

Рассмотрение на протяжении нескольких месяцев де-

ла в десятках, а подчас сотнях томов, с большим числом

подсудимых, с многочисленными свидетелями и экспер-

тами препятствует установлению истины и принятию

судом правильного решения. В силу несовершенства че-

ловеческой памяти живое, целостное и непосредственное

восприятие вытесняется письменными материалами.

В длительном процессе суд и стороны психологически

сосредоточены прежде всего на рассмотрении обстоя-

тельств обвинения. Чем больше подсудимых, тем меньше

времени остается для отдельного подсудимого. Исследо-

ьание его личности и благоприятных для него данных

отступает на задний план, крайне удлиняется время

предварительного заключения под стражей. По такпм

делам чрезвычайно осложнено обеспечение подсудимых

квалифицированными защитниками, затруднена также

проверка дел в кассационном и надзорном порядке.

С полным основанием Верховный суд СССР считав!,

что соединение в одном производстве дел на значитель-

ное число обвиняемых недопустимо, если это затрудняет

исследование доказательств и установление истины по

делу

807

. По групповым делам суд всякий раз должен

убедиться, соблюдены ли органами расследования требо-

вания ст. 26 УПК РСФСР, и решить вопрос о дальней-

шем движении дела. Представляются обоснованными вы-

воды о том, что предотвращению следственных и судебных

ошибок соответствовало бы указание в ст. 129 УПК

РСФСР на обязанность руководителя следственной бри-

гады самому выносить постановления о привлечении в

качестве обвиняемого и допрашивать обвиняемых, про-

верять их показания и составлять обвинительное заклю-

чение; о дополнении ст. 26 УПК РСФСР правилом о

разделении дел в связи с чрезмерно большим объемом

материалов дела

зов

эо

* См.. Конституционные основы правосудия в СССР. С. 104—105.

168

'' Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных

судов СССР и РСФСР. С. 277.

В связи с реабилитацией Н И. Бухарина и его «соучастни-

ков» Генеральный прокурор СССР отметил: «Мы, тщательно

изучив каждый из сотен томов дела, пришли к выводу, что в чту

группу осужденных соединены лица не по действиям, а по целям.

, Действий вообще никаких не было ..»(Сов Россия 1988. 7 фсвр.).

Конституционные основы правосудия в СССР. С. 105.

Глава 3

ПРАВО ОБВИНЯЕМОГО НА ЗАЩИТУ

II ФУНКЦИЯ ЗАЩИТЫ

По советскому праву обвиняемый является субъектом

широкого круга процессуальных драв, а не бесправным!

объектом властных полномочий лица, производящего до-|

знание, следователя, прокурора или суда. Трактовка!

обвиняемою как объекта исследования, возможного объ-'

скта наказания * искажает его процессуальное положение,

и означает отказ обвиняемому в праве на защиту, в воз-'

мощности быть полноправным участником процесса.

Субъективное право обвиняемого на защиту представ-

ляет собой социальную ценность, благо, служащее обес-

печению нрав и охраняемых законом интересов личности,

и его допустимо определить как выраженную в законе:

а) возможность обвиняемого лично участвовать в процес-

се, совершать определенные действия н свою защиту и тре-

бовать соответствующего поведения правообязанных субъ-

ектов; б) свободу поведения обвиняемого в границах,

очерченных законом; в) возможность обвиняемого от-

стаивать свои права с помощью зашитнпка, а в определен-

ных случаях и законного представителя.

В связи с трактовкой права на защиту как субъектив-

ного права обвиняемого в данной главе рассматриваются.:

вопросы о правоотношениях между государством, его ор-

ганами и обвиняемым; о знании обвиняемым своих прав;

о свободе поведения обвиняемого в границах, очерченных

законом; о защите как процессуальной функции.

Так. М. А. Челъцов считал обвшшемого по только субъектом;

процесса, но н объектом исследования, к которому следует от-!

носиться не как к «стороне, субъекту процесса, а как к предцо.(а-|

гаемому виновному в преступлении... Мы рассматриваем обводите-]

мого как возможный объект наказания* (Челъцов М. Д. Обвиняв- <

мый н его показания в советском уголовном процессе. М., 1948.'

С. 12—14; Челщое М. А. Советский уюлотшый процесс. М., 1951..

С 105). В качестве «объекта деятельности» судей рассматривает!

подсудимого В. Волков (см.: Волков В. О значении пси пологи ч е-!

ского ионгакта с подсудимый // Сов. юстиция. 1971. Л» 3. С, 25). |

1. Правоотношения между государством,

его органами и обвиняемым

Установленные законом права и обязанности субъектов

уголовного судопроизводства реализуются через право-

(иношеппя: нраву одного субъекта соответствует опре-

деленная обязанность другого.

Формула К. Маркса «нет нрав без обязанностей, нет

обязанностей без прав»

выражает ту мысль, что нрава

|Т обязанности могут реально существовать лини, в нераз-

рывной связи друг с- другом. Поэтому, когда обвиняемый

вправе, лицо, производящее дознание, следователь, иро-

клрор. суд обязаны. Так, поскольку обвиняемый вправе

Шспь, в чем он обвиняется, следователь обязан предъ-

![)шть ему обвинение, а суд вручить копию обвиюпель-

иого заключения; обвиняемый вправе дать показания, зна-

чит, следователь н суд обязаны произвести допрос и обес-

печить запись показаний в протокол. И наоборот, поскочь-

кг следователь айране отобрать у обвиняемого обязатмь-

( 1во являться по вызовам, обвиняемый обязал явиться

к назначенный срок; председательствующий вправе прс-

"[\предить о недопустимости нарушения порядка судеб-

ною заседания, а потому подсудимый обязан беспрекос-

ювно подчиняться распоряжениям председательствую-

щего.

Неотъемлемое свойство субъективного права — его

1,гранэированпост!,, т. е. способность быть осуществлен-

ным с помощью мер государственного принуждения. Они

необходимы и случаях возникповепия препятствий для

осуществления права па защиту, неисполнения корреспон-

дирующих обязанностей другими органами и лицами.

Уголовно-процессуальное отношение тесно связано

с уголовно-правовым отношением. Но отсюда вовсе не еле-

д\ет какая-либо тождественность этих правовых отно-

шений.

Уголовно-правовое отношение возникает в момент со-

вершения общественно опасного деяния, предусмотрен-

ною уголовным законом, которое и становится юридиче-

ским фактом для данного правоотношения. Участники

>"1о ювно-правового отношения — государство и лппо,

совершившее такое деяние.

Участники уголовно-процессуальны к отношений — это

де всего государственные органы, ведущие процесс,

Марне Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е год. Т. 16. С. 13.

171

и обвиняемый (или другой гражданин, другое лицо).

Уго ювно-процессуальное отношение возникает не в мо-

мент совершения деяния, а позднее. Юридическим фактом,

порождающим данное правоотношение, является процес-

су а [ьпый акт лица, производящего дознание, следовате-

ля, прокурора, суда

Уголовно процессуалвное отно-

шение служит средством установления уголовно-правового

отношения Ведь совершение деяния и существование уго-

ловного закона сами по себе наказания не влекут. Оно

возможно шлько на основе судебного приговора, который

становится актом применения нормы права к данному

конкретному случаю. Однако обвините л вный приговор

лишь констатирует уголовно правовое правоотношение,

но не есть юридический факт, порождающий такое право-

отношение. Его порождает совершение деяния, а не обви-

нительный приговор.

Различие между уголовно-правовым и уголовно-про-

цессуальным отношениями имеет большое теоретическое

в практическое значение.

Наличие уголовно-процессуального отношения не озна-

чает и не предрешает существования уголовно-правового

отношения. Уголовно процессуальное правоотношение мо-

жет окончиться прекращением уголовного дела, вынесе-

нием оправдательного приговора; в нем нет преступника,

виновного, а есть обвиняемый. Субъект же уголовно-пра-

вого отношения не обвиняемый, а лицо, действительно

совершившее общественно опасное деяние. Подозре-

ваемый, обвиняемый, подсудимый и осужденный — субъ-

екты уголовно-процессуального отношения. И если в ка-

честве осужденного оказывается невиновный, то уголов-

но-правового отношения между ним и государством вооб-

ще пе возникало. Суд в этом случае неправильно устано-

вил такое отношение и его приговор подлежит отмене.

Когда гражданин привлечен в качестве обвиняемого,

предан суду, уголовно-правовое отношение при этом не

устанавливается и поступать с обвиняемым как с преступ-

ником государственные органы, участвующие в уголовном

судопроизводстве, права не имеют. Между этими органа-

ми и обвиняемым возникли уголовно-процессуальные

правоотношения, которые во избежание тяжелых ошибок

и в целях охраны прав граждан недопустимо смешивать

с л готовно-правовым отношением.

^ иногда и другого лица. Например, потерпевший подает жалобу

тд предприятие заявляет гражданский иск.

Конституционное и отраслевое законодательство не

подтверждает мнение авторов

, считающих применение

меры пресечения или вынесение постановления о при-

я ючении в качестве обвиняемого началом наступления

\ отовной ответственности Использование мер процес-

, \ ального принул.дения до постановления обвинительного

приговора и его вступления в законную силу пе предре-

шает уголовную ответственность. В силу ст. 160 Консти-

туции СССР никто не может быть признан виновным в со-

вершении преступления, а также подвергнут наказанию

иначе как по приговору суда и в соответствии с законом.

Отождествление уголовно-правовых и уголовно-про-

исссуалъных: отношений неизбежно влечет за собой отож-

дествление обвиняемого с виновным и искажает та-

ьие проблемы уголовного судопроизводства, как презумп-

ция невиновности, право обвиняемого на защиту, уста-

новление истины и т. д. Правильно отмечал А. А. Пионт-

ьовский: «Постановка вопроса о правоотношениях в об-

тасти уголовного права и процесса направлена на укреп-

юние правовых гарантий личности в процессе следствия,

Ода и исполнения приговора»

Раз1раничепие уголовно-правовых и уголовно-процес-

с\алыш\ отношений и обеспечение права обвиняемого

па защиту в известной мере осложнены несовершенством

терминологии закона.

Термин «привлечение к уголовной ответственности»

л потребляется и в уголовно-процессуальном, ив уго-

ловном законодательстве

. Но привлечение к уголовной

ответственности по уголовному закону не равнозначно

привлечению в качестве обвиняемого по процессуальному

чакону. В нормах уголовного закона речь идет о лице,

* овершившем общественно опасное деяние, а в уголовно-

процессуальных нормах — об обвиняемом. Этим, в част-

ности, объясняется, что привлечение лица в качестве об-

шшяемого не является конечным моментом срока

давности. Ведь при вынесении постановления о привле-

чении в качестве обвиняемого не разрешается вопрос о на-

(.ч Жогин Я. В., Фаткуллмк Ф II. Предварительное следствие.

Ч 191)5 С 224, Наташев А. Е , Стручков И А. Основы теории

исправительно-трудового права М ,1967.0.8, Фа-пкуллин, Ф. Я ,

Зчнатуллии 3. 3 , Аврах Я С Обвинение и защита по уголовным

чЕчам Казань, 1976 С. 10—11

' Иробтемы социалистического государства а права в современный

период М , 1969. С. 115.

См ,

папр

, п 7 ст. 25 УПК

Грузинской

ССР и ст. 41

ОСНОР

уго-

ювного законодательства.

172

173

личпи или отсутствии уголовно-правового отношения

Необходимо, чтобы «ни один невиновный не был при-

влечен к уголовной ответственности» — сказано в сг. 2

Основ, и уголовная ответственность л процессуальном

смысле означает

ОТВРТ

на

предъявленное обвинение,

за-

щиту от уголовного преследования, а пе О1кетствснпость

в смысле обязанности несения неблагоприятных последст-

вий за совер)иенное преступление. Обозначение одни» тер-

мином «уголовная ответственность» различных понятий

прсдсиавляется неоправданным, поскольку порождает

трудности па практике, приводит к опасному смешению

угОЛОВНО-ПрОЦСССуалЬПЫХ И уГОЛОВНО-ПравоВЬК О1НО-

ШРПИЙ.

По мнению В. 3. Лукашевича, следователь, вступая

«в уголовно-процессуальные отношения с лицом, совер-

шившим преступление... тем самым устанавливает н на-

личие уголовно-правового отношения»

; «что касается

сроков давпости привлечения к уголовной ответе! цен-

ности, то они определяются моментом привлечения лица

к уголовной ответственности», так как иначе «лишаются

правовой определенности процессуальные акты, в част-

ности постановления о предъявлении обвинения, оп из-

брании меры пресечении и т. п.». С принципом презумпции

невиновности вряд ли можно согласовать то, что на пред-

варительном следствии участвует пе обвиняемый, а лицо,

«совершившее преступление», что следователь «устанавли-

вает наличие уголовно-правового отношения», что для

сохранения «правовой определенности» упомлнуты-с по-

становлений требуется их подтверждение в обвинитель-

ном приговоре суда.

Проблема правоотношений актуальна и в судопроиз-

водстве по применению принудительных мер медицинского

характера. Отношения в этом производстве процессуаль-

ные, они урегулированы уголовно-процессуальным зако-;

ном. По существует ли уголовно-правовое отношение меж-;

ду государством и лицом, совершившим общественно опас-!

ное деяние, предусмотренное уголовным законом, в со-]

стоянии невменяемости?

Конечно, типичный юридический факт, порождающий

условно-правовое отношение — совершение преступле-

ния. Вместе с тем в сферу уголовно-правового рогулиро-

папия включаются и более широкие правовые категории.

Л момент совершения невменяемым общественно опасного

дошшя, предусмотренного уголовным законом, между

,[пм лицом и государством неизбежно возникает уголов-

но-правовое отношение. Наличие такого отношения фик-

< пруется во вступившем в законную силу определении

с\'да. В этом определении решается вопрос не о наказании,

а о принудительных мерах, предназначенных для предот-

иращения рецидива и лечения человека. Установив уго-

ловно-правовое отношение, суд вправе применить прину-

дительную меру медицинского характера и обязан осво-

бодить невменяемого от уголовной ответственности; в слу-

чае изменения психического состояния суд прекращает

пли изменяет эту меру (ст. 58—60 УК РСФСР). Приме-

няются и другие нормы Общей части УК, исключающие

принудительные меры (о действии уголовного закопа во

времени — ст. 6, о малозначительности деяния — ч. 2

01. 7, о возрасте — ст. 10, об основаниях признания не-

вменяемости— ч. 1 ст. 11, о сроках давности — ст. 48,

«ю амнистии — ст. 5(> и т. п.). Непризнание невменяемых

с ,\ бъектами уголовно-правового отношения сопряжено с от-

рицанием у этих невиновных людей прав, установленных

УГОЛОВНЫМ

законодательством

Разрешение судами дел о применении принудительных

шф медицинского характера является осуществлением

правосудия и это следовало бы отразить в Основах законо-

дательства Союза ССР и союзных республик о судоуст-

ройстве в СССР. Сейчас же там говорятся, что правосудие

осуществляется путем «рассмотрения в судебных заседа-

ниях уголовных дел и применения установленных законом

ж'р наказания к лицам, виновным в совершении преступ-

ления, либо оправдания невиновных» (н. 2 ст. 4).

' См.: Стецопскиц Ю. И. О терминологии уголовно-процессуально-*

го законодательства // Вопросы борьбы с преступностью М., :

1972. Л« 5. С. 16; Даев В. Г. Взаимосвязь уголовного права ч про-!

цесса. Л., 1982. С. 55.

Лукашевич, В. 3. Установление уголовной ответственности и с«-|

веаском уголовном процессе. Л., 1985. С. 27, 31, 32, 51.

174

Сч :

ЛТиз-еее

Р. И.,

Протченко

Ь. А .

Правоотношения,

порождае-

мые деяниями невменяемого // Сов. государство и право. 1984.

Л- 11. С. 84 и след.

175

2. Знание обвиняемым сноих прав

Знание обвиняемым своих процессуальных прав и их

разъяснение. В современных условиях заметно возрастает,

значение правовой информированности граждан, кпк су-

щественного условия успешной деятельности государства

и его органов во всех сферах, подвергнутых правовому р

гулированию. Правовая информированность общества —

одна из предпосылок развития демократии, совершенст-

вования законодательства, повышения уровня правосо-

знания и правовой культуры населения, ;крепления за-

конности.

Необходимо, чтобы храждане хорошо знали своп пра-

ва, пути и методы их осуществления

. Знание прав

и борьба граждан за них, отстаивание, в частности, обви-

няемым своего права на защиту — нужное и полезное

обществу и юсударству дело.

Поскольку Конституция обязывает все государствен-

ные оргапм, всех должностных лиц обеспечивать охрану

прав и свобод граждан, уголовпо-продесеуальпое законо-

дательство возлагает на лицо, производящее дознание,

следователя, прокурора и суд обязанность разъяснить

обвиняемому его права и обеспечить возможность их осу-

ществления (ст. 27 Основ)

!в

. Обязанность разъяснения

прав сложит одной из гарантий равенства граждан перед

законом и судом независимо от образования, рода занятий

и иных обстоятельств (ст. 34 и 156 Конституции СССР,

ст. 8 Оспов).

Значение знания и реализации норм права обвиняемым

и всеми другими субьектами уголовного судопроизводст-

ва состоит в -том, что опи согласуют свое поведение с тре-

бованиями права и тем самым содействуют органам, ве-

дущим процесс, в проведении правовых норм в жизнь.

111

В данном параграфе рассматриваются вопросы разъяснения об-

виняемому его процессуальных прав, а также право знать, в чем

он обвиняется. О других правах обвиняемого я его защитника

см : Стецовский Ю . И. Уголовно-процессуальная деятельность

защитника. М., 1982.

Сч : Ленин В И. Поли собр соч. Т 53. С. 149

Положения С1 27 Основ соответствуют между народным доку-

ментам, принятым о участием Советского Союза. Так, в Заклю-

чительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в

Европе государства— участники, признавая всеобщее значение

принципа прав человека, подтвердили «право лиц знать свои

права и обязанности в этой области» (Ведомости Верхов. Совета

СССР. 1975. Приложение к № 33. С. 7).

фактическая возможность осуществления прав обвиня-

емым зависит не только от его знания, но и от понимания

своих прав. У обвиняемого, не знающего своих прав или

не понимающего их юридического значения, мало преиму-

ществ перед теми, кто не имеет прав. Такой обвиняемый

не сможет воспользоваться предоставленными правама

и рискует оказаться в положении бесправного объекта

исследования. Поскольку мы хотим, чтобы права обвиня-

емого обладали ценностью, необходимо, чтобы он их знал

и нопимал. В ином случае эффективность системы прав

обвиняемого снижается.

Органы, ведущие процесс, обязаны не уведомлять об-

виняемого о его правах, а разъяснять их ому. На прак-

тпке

же

имеют место факты недостаточно полного

разъ-

яснения обвиняемому его прав и контроля за их фактиче-

ским уяснением.

Опросы, проведенные в ходе предварительного рассле-

дования, показывают, что никто из обвиняемых не знает

всего комплекса прав, предоставленных ему ст. 21 Ос-

нов

Недостаточное знание и уяснение обвиняемым своих

прав способствует возможности их нарушения. Чтобы

обвиняемый мог воспользоваться своими правами и сооб-

разовать свое поведение с законом, права ему должны

разъясняться полно и не формально. Необходимо разъ-

яснять ирава с учетом образования, культурного уров-

ня, житейского опыта, психологических особенностей об-

виняемого.

Требуется, например, разъяснить в понятных для не-

соьергаеннолетнего обвиняемого выражениях смысл упот-

ребляемых в законе терминов (ходатайство, законный

представитель и т. п.).

Обвиняемый должен, конечно, знать, что его отказ

от дачи показания может затруднить путь к истине и по-

вредить ему. Вместе с тем иногда говорят, что следователь

Это связано и с содержанием образцов процессуальных доку-

ментов. Например, в учебных пособиях для студентов и практиче-

ских руководствах для следователей не говорится об обязанности

следователя разъяснить обвиняемому, что он имеет право просить

прокурора о допуске защитника с момента предъявления обви-

нении. Рекомендуется разъяснять иное: право иметь защитника

с момента окончания предварительного следствия. См.: Процес-

суальные акты предварительного расследования; Примерные об-

разцы. М., 1972 С 47, 48; Сборник образцов уголовно-процес-

суальных документов: Учебное пособие. Казань, 1980. С. 44,

43, 53.

176

177

всегда стремится к достижению истины и заинтересован

в правдивых показаниях обвиняемого, а поэтому нецеле-

сообразно разъяснять обвиняемому его право на молча-

ние. Если бы это было так, многие нормы оказались бы

лишними (ст. 176—179 УК РСФСР, ст. 20, 77 УПК РСФСР

и др.). Однако эти нормы н^жны и не только в кодексах.

Из опубликованных материалом судебной практики и со-

общений общей печати видно, что в ряде случаев были

осуждены невиновные люди. Законность нарушалась

в результате того, что некоторые следователи была за-

интересованы не в достижении истины, а в ее искажении;

проявляли стремление получит!, от обвиняемого не пра-

вдивые, а ложные показания. В таких ситуациях обвиня-

емому может оказаться необходимым использование своего

права на молчание

. Поэтому нолыя согласиться с тем,

что «разъяснять обвиняемому его право отказаться от

дачи показаний нецелесообразно»

. Требованиям ст. 21 и

27 Основ соответствует иное: действия следователя и суда

не должны «строиться па неосведомленности обвиняемо-

го, подозреваемого или ипых лиц в вопросах уголовного

процесса»

. Обвиняемый должен знать все спои права. Нет

таких нрав, разъяснять которые ему нецелесообразно.

Нельзя забывать и о том, что обвиняемый, если он дей-

ствительно виновен, не обязан заниматься саморазобла-

чением.

Итак, обвиняемому необходимо разъяснить не только

право давать объяснения по предъявленному обвинению,

но и его право не давать показания, право изложить свои

показания собственноручно, требовать дополнения про-

токола допроса и внесения в него поправок, ходатай-

ствовать о применении звукозаписи при допросе.

Права, предусмотренные ст. 21 Основ, перечисляются

сейчас на бланке постановления о привлечении в качестве

обвиняемого. Но при ознакомлении с постановлением

внимание обвиняемого сосредоточено прежде всего на со-

держания обвинения, его последствиях и на предстоящем

допросе. Факт предъявления обвинения обычно связан

с моральным потрясением и переживаниями, что

может снизить способность обвиняемого запомнить

и усвоить предоставленные ему законом права. В связи

О том, что «подсудимый имеет право не отвечать на заданные ему

вопросы», говорились уже в Положении о революционных воен-

ных трибуналах «т 4 мая 1920 г. (от. 24].

Лукашевич В. 3. Укал. соч. С. 151.

1в

Там же. С.

158.

,УГЛМ

возникает вопрос

составлении протокола,

кото-

ром перечисляются права обвиняемого, и отражается факт

л\- разъяснения, с вручением копии этого протокола об-

виняемому.

Правила об обязательном ведении протокола — су-

щественная гарантия прав граждан, вовлеченных в уго-

ловное судопроизводство. Протокол следственного деист-

1лш составляется не только для отражения его результатов,

но и для того, чтобы удостоверить выполнение требо-

ваний закона о разъяснении прав участнику процесса.

Протоколы обязательно ведутся при производстве следст-

венных действий, а также в судебных заседаниях судов

первой инстанции (ст. 102, 140, 264 УПК РСФСР). Это

подтверждает, что при предъявлении обвинения обяза-

тельно должен быть составлен протокол о разъяснении

обвиняемому его прав. Вручение копии протокола обви-

няемому может содействовать осуществлению его субъек-

тивного права па защиту и разрешению задач уголовного

судопроизводства. Указанный протокол должен содер-

жать перечень не только прав, предусмотренных ст. 21

Основ, но и всех других прав обвиняемого.

Кроме того, по смыслу ст. 113 и 27 Основ, в протоколе-

любого процессуального действия, проводимого с учас-

шем обвиняемого, должна быть отметка о разъяснении

следователем (судом) прав, которыми обвиняемый поль-

зуется при совершении данпого действия.

Хотя для осуществления субъективного права на за-

щиту обвиняемому требуется знатт, все свои права и на

всеV этапах движения дела, ему не разъясняются его-

процсссуальные права в стадаях предания суду, испол-

нения приговора и надзорного производства. Не только

при предъявлении обвинения, по а в подготовительной

части судебного заседания обвиняемому разъясняются

лишь права, предусмотренные ст. 21 Основ. Данное по-

шженяе может быть устранено путем совершенствования:

ряда процессуальных норм. Так, следовало бы указать

к УПК РСФСР, что при предъявлении обвинения обви-

няемому разъясняются его права, о чем составляет сн про-

токол, копия которого вручается обвиняемому (ст. 149);

что обвиняемому разъясняются его права нри окончании

расследования (ст. 201); что нри вручении копии обвини-

тельного заключения обвиняемому разъясняется право-

иметь приглашенного защитника, а также просить суд

о назначении защитника, дополнении списка свидетелей

и экспертои, об истребовании новых доказательств; что-

179

178

разъясняется порядок обжалования и опротестования

определений суда, право знакомиться с поступившими

в суд протестами и жалобами, подать на них возражения,

получить копию протеста или жалобы, участвовать в рас-

смотрении дела кассационной инстанцией и заявлять при

этом ходатайства и отводы (ст. 261, 320, 327) и т. д

Невыполнение органом, ведущим процесс, обязан-

ности по разъяснению обвиняемому его прав является

одним из основании к направлению дела на дополнитель-

ное расследование или применения иных правовосстано-

вятельных мер ". В целях обеспечения прав обвиняемого

необходимо не только решительное применение этих мер.

Представляется также целесообразным указать в ст. 27

Основ, что если орган, ведущий процесс, не разъяснил

участвующему в деле лицу его права, то отсутствие та-

кого разъяснения или ошибочное разъяснение не может

иметь отрицательных процессуальных последствий для

лица, которого это касается {например, если в приговоре

не был указан срок и порядок обжалования и осужден-

ный узнал о праве на жалобу после истечения кассацион-

ного срока, его жалоба должна быть принята и рассмот-

рена).

Право обвиняемого знать, в чем он обвиняется. Поло-

жение обвиняемого в качестве субъекта процесса характе-

ризуется и тем, что обвиняемый «имеет право знать, в чем

он обвиняется и давать объяснения по предъявленному

ему обвинению* (ст. 21 Основ). Нарушение этого пра-

ва—существенное нарушение уголовно-процессуального

закона.

Знать обвинение обвиняемый вправе на всех стадиях

процесса, в которых он участвует. Его осведомленность

об этом гарантируется рядом обязанностей органов, ве-

дущих процесс: 1) своевременно предъявить конкретное

обвинение и допросить лицо в качестве обвиняемого;

2) обеспечить обвиняемому возможность знакомиться со

всеип материалами дела и выписывать из него необходи-

мые сведения при окончании предварительного рассле-

дования и в последующих стадиях процесса; 3) вручить

обвиняемому копию обвинительного заключения (а иног-

да и других документов) с тем, чтобы оп мог подготовиться

Практика прокурорского надзора при рассмотрении судами уго-

ловных дел. Сб. док. М., 1987. С. 475, 562—563, Сборник поста-

новлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда

СССР по вопросам уголовного процесса. М , 1964 С. 258, Бюл.

Верхов, суда РСФСР 1974. № 6. С. 15; № 11. С 15.

180

к своей защите; 4) обосновывать и мотивировать выноси-

мое решения; 5) ограничить судебное разбирательство

строго определенными пределами.

Д1Я обеспечения права обвиняемого на защиту, а так-

,1гв для законного и справедливого расследования и раз-

решения дела очень важно время вынесения постановления

о привлечении в качестве обвиняемого. Именно с момента

ьыпесения этого постановления в стадии расследования

появляется лицо, вынужденное не только претерпевать

меры процессуального прину/кдения, но одновременно

наделенное существенными правами.

Мотивированное постановление о привлечении в ка-

честве обвиняемого выносится при наличии достаточных

доказательств, дающих основание для предъявления об-

винения в совершении преступления. Хотя это должны

быть веские и проверенные доказательства, привлечение

в качестве обвиняемого не есть окончательный вывод

С1едователя о виновности привлеченного им лица, по-

сконьку в ходе дальнейшего расследования обвинение

мо/кет-

измениться

или

вовсе отпасть.

При отсутствии доброкачественных и достаточных

доказательств в положении обвиняемого может оказаться

невиновный. Вместе с тем необоснованная задержка с

привлечением в качестве обвиняемого не только нарушает

право на защиту, но и ведет к неправильному направле-

нию и результату предварительного расследования.

Чтобы избежать этого, некоторые УПК требуют «немед-

ленно» вынести мотивированное постановление о привле-

чении лица в качестве обвиняемого при наличии достаточ-

ных доказательств, указывающих на совершение преступ-

ления данным лицом (ст. 122 УПК Узбекской ССР, 122

УПК Эстонской ССР). Такой порядок следовало бы

предусмотреть и в УПК других союзных республик.

Еще А. Ф. Кони писал: «Осторожность в привлече-

нии — вещь необходимая. Это не только юридическое,

но и нравственное требование. Но осторожность не долж-

на! быть смешиваема с умышленной медлительностью

сводящею на ничто права обвиняемого, подлежащего

рано или поздно неизбежному привлечению»

. Кони

резко и справедливо критиковал «одностороннее обвини-

тельное творчество», проявляющееся в привлечении в

качестве обвиняемого лишь в самом конце расследования,

почти накануне отсылки дела прокурору, «когда на

А. В Собр. соч. М., 1967. Т. 4. С. 186.

181