Стецовский Ю.И., Ларин А.М. Конституционный принцип обеспечения обвиняемому права на защиту

Подождите немного. Документ загружается.

Б отношении актов ревизии и других служебных

обследований, имеющих подчас первостепенное значение

в уголовных делах о преступлениях должностных лиц,

применима аналогия права: эти акты признаются недо-

пустимыми в качестве доказательств при наличии данных

о личной заинтересованности или профессиональной не-

компетентности ревизора.

К наиболее широким критериям недопустимости до-

казательств относится нарушение законной процедуры

производства следственных и судебных действий.

В законе процедурные правила выражены в виде

запрета или в виде ограничивающих условий, пли в

виде описания порядка и последовательности действий,

прав и обязанностей участвующих лиц. Так, ч. 3 ст. 14

Основ устанавливает: «Запрещается домогаться показаний

обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем на-

силия, угроз и иных незаконных мер». Этот запрет, надо

полагать, распространяется и на понуждение обвиняе-

мого и других лиц к каким-либо высказываниям или

телодвижениям в ходе предъявления для опознания, след-

ственного эксперимента и др. При нарушении данного

запрета показания или протокол, фиксирующий ход и

результаты следственного действия, недопустимы в ка-

чество доказательства.

Универсальными, относящимися ко всем следственным

действиям являются условия допустимости, изложенные

в правилах о следственном эксперименте: «если при этом

не унижается достоинство и честь участвующих в нем

лиц и окружающих и не создается опасность для их

здоровья» (ч. 2 ст. 183 УПК РСФСР). Отступление от

этих условий — унижение участников действия и окру-

жающих, опасность, даже не реализовавшаяся в ущербе

для здоровья, — создает беспокойную, психически трав-

мирующую обстановку, затрудняющую участникам вос-

приятие происходящего, а также отстаивание своих за-

конных прав и интересов. Вот почему результаты таких

действий недопустимы в качестве доказательств.

Правила опознания изложены в виде описания пос-

ледовательных операций. Опознающего предварительно

допрашивают о приметах и особенностях предъявляемого

затем лица или предмета; опознаваемого предъявляют

среди других, по возможности схожих с ним лиц, которых

должно быть не менее двух; перед предъявлением опоз-

наваемому предлагают занять любое место среди предъяв-

ляемых лиц; наводящие вопросы не допускаются

302

(ст. 164—165 УПК РСФСР). Нарушение хотя бы одного

из этих правил приводит к недопустимости протокола

опознания в качестве уличающего доказательства.

Пример с предъявлением для опознания послужит нам

и для выяснения еще одного из аспектов рассматриваедюй

проблемы—асимметрии правил о допустимости.

Предположим, при предъявлении обвиняемого для

опознания все приведенные правила были нарушены:

опознающего о причетах опознаваемого но допрашивали;

опознаваемый был предъявлен один либо вместе с ли-

цами, совсем на пего не похожими; избрать любое место

среди предъявляемых он не мог; следователь, указав

пальцем на обвиняемого, спросил опознающего, не это

ли искомое лицо. Однако если при всех этих нарушениях

опознающий заявит, что предъявленного ему обвиняемо-

го он пе знает, и это не тот, кто совершил преступление,

то, очевидно, протокол данного опознания явится до-

пустимым оправдательным доказательством.

Какова правовая основа такой оценки? Недопустимым

доказательство становится в силу не формального, а су-

щественного нарушения закона. Существенными, соглас-

но сг. 345 УПК РСФСР, признаются нарушения, которые

«путем лишения или стеснения гарантированных законом

прав участников процесса при рассмотрении дела или

иным путем помешали суду всесторонне разобрать дело

и повлияли или могли повлиять на постановление за-

конного и обоснованного приговора». Предварительный

допрос опознающего, предъявление опознаваемого вместе

с другими схожими лицами, выбор места среди них,

запрет наводящих вопросов — все это гарантии против

ложного опознания, т. е. гарантии права обвиняемого

на защиту. Устранение этих гарантий практически может

лишить обвиняемого данного права. Но в рассматривае-

мом примере, поскольку опознающий отказался опоз-

нать обвиняемого, эти гарантии не понадобились, и по-

пытка лишить обвиняемого права на защиту по достигла

цели, а потому не устранила допустимости акта опозна-

ния как защитительного доказательства. Подобным обра-

зом сохраняют доказательственное значение результаты

допроса обвиняемого, свидетеля или потерпевшего, кото-

рые вопреки незаконным домогательствам дали защити-

тельные показания.

Обеспечивая право обвиняемого на защиту, суд, про-

курор, следователь, защитник принимают все необходи-

мые меры к тому, чтобы ошибочно попавшие в дело

303

материалы, не удовлетворяющие требованиям допусти-

мости доказательств, пе служили основаниями процес-

суальных решений.

5. Доказывание

и предпроцессуальная деятельность

защитника

Пред процессуальной мы называем не облеченную в

процессуальную форму деятельность участвующих в деле

лиц, направленную на получение информации об обстоя-

тельствах дела для использования этой информации при

процессуальных действиях, а также при принятии ре-

шений.

Пред процессуальный характер носят проверочные дей-

ствия прокурора, следователя, органа дознания и судьи

в стадии возбуждения уголовного дела (ч. 2 ст. 109 УПК

РСФСР), оперативно-розыскные меры и розыскные дейст-

вия органа дознания (ст 118, ч. 4 ст. 127 УПК РСФСР).

Меры, направленные на выяснение возможных сви-

детелей, поиски документов и предметов, пригодных в

качестве доказательств, предпринимают и защитники. Та-

кие меры иногда с неодобрением называют «параллель-

ным расследованием», «адвокатским следствием» и т. п.

«Недопустимы, — пишет, считая себя свободным от дово-

дов, комментатор УПК, — „предварительные беседы" за-

щитника со свидетелями, потерпевшими, экспертами, фак-

ты, которые защитник считает существенными, он дол-

жен выяснить в установленном процессуальном порядке

и только процессуальными средствами — ходатайствовать

о вызове свидетелей, об истребовании документов, наз-

начении повторной экспертизы и т. д.»

а4

Между тем речь идет о деятельности, предусмотрен-

ной уголовно-процессуальным законом. Мысль о том, что

процессуальный закон предусматривает прсдпропессуаль-

ную, т е. непроцессуальную, деятельность, пе парадокс.

Упоминавшиеся уже проверочные действия прокурора,

следователя, судьи я стадии возбуждения дела, опера-

тивно-розыскные меры, розыскные действия органа доз-

Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу РСФСР.

С. 87. Видимо, здесь имеются в виду беседы пе с теми, кто уже

вызван па допрос в качестве свидетеля или потерпевшего и.чп на-

значен экспертом, а с теми, кто может после таких бесед быть

вызван по ходатайству адвоката.

304

нания уголовно-процессуальный закон предусматривает,

но пе регламентирует.

Предусматривает закон и не процессуальную деятель-

ность защитника.

Так, ст. 23 Основ фиксирует право защитника иметь

свидание с обвиняемым. Очевидно, это свидание нужно

им обоим для обмена информацией и определения линии

защиты по уголовному делу. Но ход свидания, процедуру

обмена информацией закон не регламентирует. В уголовно-

процессуальном законодательстве закреплены права об-

виняемого и защитника ходатайствовать об истребовании:

дополнительных доказательств, о вызове к следователю

и в суд дополнительных свидетелей, о назначении допол-

нительных экспертов, представлять доказательства на

всех стадиях процесса вплоть до рассмотрения дела

вышестоящим судом (ст. 21, 23, 44 Основ, ст. 46, 51, 70,

131, 204, 276, 294, 332 УПК РСФСР). В соответствии

со ст. 6 Закона об адвокатуре в СССР защитник-адвокат

вправе запрашивать через юридическую консультацию-

справки, характеристики и иные документы, необходи-

мые в связи с оказанием юридической помощи, из госу-

дарственных и общественных организаций, которые обя-

заны в установленном законом порядке выдавать эти до-

кументы или их копии.

Нигде в законе, однако, не сказано, что сведения о-

возможных дополнительных свидетелях, о документах,

полезных для защиты, обвиняемый и защитник могут

почерпнуть только из материалов дела, только в про-

цессуальном порядке. Как правило, нет » не может

быть в деле сведений о дополнительном эксперте, назна-

чить которого просит обвиняемый или защитник. Оче-

видно, сведения о таком эксперте, о его компетентности

приходится им собирать самим. Материалы, представля-

емые в суд кассационной инстанции с жалобой осужден-

ного или защитника, называются дополнительными как

раз потому, что в уголовном деле таких материалов еще-

нет, и они получены пепроцессуальным путем.

Против «предварительных бесед» защитника с лицами,,

от которых он рассчитывает получить затем информацию-

при допросе, я когда-то высказал возражения, мотивируе-

мые заботой о достижении истины и даже об интересах за-

щиты: «В силу одностороннего характера своих: функций

адвокат в таких беседах может даже певольпо повлиять-

па объективность собеседника. И уже сам факт такой

беседы, лишенной процессуальных гарантий, не фикси-

ЗОЬ

руемой, способен породить сомнения в правдивости сви-

детеля и в порядочности адвоката. А это, конечно, не

в интересах защиты»

. Это ошибочные возражения.

Несомненно, защитник стремится выявить оправды-

вающие, исключающие или смягчающие ответственность

обстоятельства, тогда как сотрудники милиции, осущест-

вляющие дознание, следователи, прокуроры и судьи обя-

заны быть всесторонними и объективными. Этого требует

от них закон и теория процесса. Тем не менее практи-

чески односторонний обвинительный уклон в деятель-

ности органов расследования, прокуратуры, суда — не

такая уж редкость. Не случайно большая часть судебных

ошибок (за которыми часто стоят следственные ошибки)

заключается в постановлении необоснованных обвини-

тельных (а не оправдательных) приговоров, в назначении

наказаний, явно несправедливых по своей суровости (а не

мягкости). Присущая защите односторонность необходи-

ма для преодоления одностороннего обвинительного

уклона.

Лишены процессуальных гарантий не только «пред-

варительные беседы» защитника, по и производимые

прокурором, следователем, органом дознания и судьей

истребование необходимых материалов и получение

объяснений в стадии возбуждения дела, которые преду-

сматривает ст. 109 УПК РСФСР (в последующих же ста-

диях эти материалы и объяснения могут быть использова-

ны в качестве доказательств). Что же касается оператив-

но-розыскпых мер, то они не только непроцессуальны, но

и негласны, и материалы, полученные непосредственно в

результате этих мер, не подлежат проверке в суде. Тем не

менее целесообразность, необходимость и законность таких

мер для обнаружения преступлений и лиц, их совершив-

ших, т. е. для подготовки к собиранию доказательств, не-

сомненны.

Таким образом, соображения об односторонности функ-

ций, о нспроцессуальности и нефиксируемости пе пред-

ставляют достаточных оснований для отказа от допроцес-

суальпой деятельности защитника, подобно тому, как ана-

логичные соображения не могут служить аргументами за

отмену непроцессуалышх форм деятельности прокурора,

следователя, органа дознания, судьи в стадии возбужде-

ния уголовного дела, за отмену оперативно-розыскных

мер и розыскных действий.

Сов. государство и право. 1973. Д° 2. С. 147,

306

«Адвокат при выполнении своих функций,— писал

М. С. Строгович,— вправе собирать нужные ему для за-

щиты сведения, принимать меры к выяснению лиц, мо-

гущих быть свидетелями в пользу обвиняемого, и т. д.,

при обязательном, конечно, условип, что все его действия

соответствуют закону. Нужно устранять недоверие к ад-

вокатам, подозрительность к пим, опасения в том, что

стоит только адвокату дать большую свободу, то он и сви-

детелей начнет подговаривать к ложным показаниям, и

документы будет подготавливать неверные, и т. д. Ведь

вряд ли кому придет в голову мысль вводить какие-либо

ограничения в собирание нужных сведений и документов

для потерпевших, для близких обвиняемому лиц, для са-

мих обвиняемых, находящихся на свободе, кроме, разу-

меется, требования не нарушать законность. Почему же

недоверие может проявляться в отношении членов кол-

легий адвокатов?»

Подчеркнем в связи с этим, что в от-

личие от потерпевших, обвиняемых, их родственников и

знакомых защитники-адвокаты (т. е. практически все

защитники за крайне малочисленными исключениями)

при вступлении в коллегию принимают на себя обязан-

ность «в своей деятельности точно и неуклонно соблюдать

требования действующего законодательства». Невыпор-

пенис или недобросовестное выполнение своих обязан-

ностей, иные поступки, несовместимые с пребыванием в

коллегии, в частности фальсификация доказательств,

влекут применение к адвокату мер взыскания вплоть до-

исключения из коллегии (ст. 7, 13, 14 Закона об адвока-

туре в СССР). Таким образом, адвокат стремится действо-

вать законно и нравственно, понимая, что от этого зави-

сит его положение в обществе. И это одна из значитель-

ных гарантий добросовестности защитника-адвоката.

Важно в данном контексте и то, что обстоятельства

истребования защитником документов, его встреч и бесед с

будущими свидетелями могут получить огласку на предва-

рительном следствии и в суде, и это в свою очередь отразит-

ся на оценке доказательств защиты. Но это — вопрос о вы-

боре правомерных, тактически оправданных и морально-

одобряемых приемов, который должен решать сам защит-

шш с учетом конкретных обстоятельств дела. Априорные

же отрицательные оценки показаний, которым предшество-

Строгоеи.ч М. С. Деятельность адвокатов в качестве защитников

обвиняемых. С. 90—91.

307

вала беседа свидетелей с защитником, очевидно, были бы

нео боснов анш.тми.

Считая предпроцессуалъную деятельность защитника

не только правомерной и целесообразной, но иногда и

необходимой, И. Л. Петрухип убедительно возражает вы-

ступающим за запрет зтой деятельности: «Во имя чего

защитник должен отказаться от беседы с людьми, кото-

рым что-то известно по делу? И разве может адвокат иг-

норировать просьбу своего подзащитного побеседовать с

лицами, которые могут опровергнуть или смягчить обви-

нение? Становится непонятным и то, как защитник может

осуществить предоставленное ему законом право ходатай-

ствовать о вызове и допросе в качестве свидетелей и потер-

певших определенных лиц, если он не знает, о чем хотя

бы примерно они будут говорить»

О возможных свидетелях, документах, вещественных

доказательствах для установления оправдывающих и смяг-

чающих обстоятельств защитник может узнать от об-

виняемого.

Однако немедленное заявление ходатайства о допросе

названных обвиняемым лиц может оказаться по меньшей

мере преждевременным: не исключено, что они намерены

в случае вызова на допрос скрыть свою осведомлен-

ность и даже дать порочащие обвиняемого сведения, опро-

вержение которых излишне затруднит защиту. Поэтому

прежде чем ходатайствовать о допросе этих лиц, защит-

ник, естественно, по возможности выясняет, каких пока-

заний следует от них ожидать.

Ну, а если подзащитный невиновен и не имеет никако-

го представления о происшедшем? Если он пе помнит да-

же, где он был и чем занимался в то время, когда совер-

шено инкриминируемое ему преступление, не помнит имен-

но потому, что для него эти дни и часы ничем не отлича-

лись от предыдущих и последующих? Подобные ситуации

достаточно характерны в случаях ошибочных обвинений.

И защитник оказывается вынужденным провести сложную

поисковую работу, чтобы без помощи подзащитного обна-

ружить лиц, документы, предметы, потверждаю щие алиби,

если эту работу пе выполнил следователь.

Встречаются и промежуточные ситуации. Например, в

случае неумышленных деяний обвиняемому может быть

известно то, что относится к собственному поведению, по

Петрухин И. Л. О расширения защиты на предварите льном

следствии // Сов. государство и право. 1982. Л1» 1. С. 84.

308

неизвестно или недостаточно известно о присутствии на

месте происшествия и поведении других лиц, включая и

потерпевшего, о событиях, предшествовавших и сопут-

ствовавших инкриминируемому деянию, о его последстви-

ях. II в этих делах выявление возможных источников

защитительных доказательств во многом иногда зависит

от предпроцессуалг.ной деятельности защитника.

Большую часть прсдпроцсссуальной деятельности за-

щитника составляет ведение досье, в котором концентриру-

ется информация о содержании дела, планы выступлений

и пр. Традиционно в течение многих лет досье формиро-

вались пз копий процессуальных документов, выписок,

рукописных заметок п т. п. В последнее же время бла-

годаря развитию производства портативных магнитофонов,

диктофонов защитник может прибегнуть к звукозаписи

допросов и других следственных действий на стадии рас-

следования и в суде.

Использованию защитником звукозаписывающей ап-

паратуры препятствует отрицательная позиция некото-

рой части судей

зв

. Не входя здесь в рассмотрение причин

такой позиции (это вопрос, заслуживающий самостоя-

тельного исследования), надо отмстить ее неправомер-

ность. Никаких ограничений или запретов закон на этот

счет не содержит. Защитник, да и не только защитник,

но п журналист, и любой гражданин вправе в открытом

судебном заседании записать все, что его интересует, ис-

пользуя обычные способы, стенографию или звукозапись,

лишь бы это не нарушало порядка в зале суда.

Представляется очевидным, что звукозапись, выпол-

ненная защитником или самим судом, обеспечивает наибо-

лее адекватное воспроизведение в протоколе судебного

заседания всего хода судебного разбирательства. А это —

в интересах правосудия.

Каковы правовые пределы пред процессуальной де-

ятельности защитника?

Прежде всего следует иметь в виду, что защитник, в

отличие от следователя, прокурора, суда, но обладает

властными полномочиями и не может обязывать граждан

к тем или иным действиям, например к даче правдивых

показаний, к выдаче предметов, документов и т. п. Это

отличие носит фундаментальный характер, и потому пред-

Достаточно репрезентативные результаты обследования, выпол-

ненного

1985-1986

гг. Л. С.

Шоифер

(ИГПАН), показывают,

что такой позиции придерживаются более 80% судей.

309

процессуальную познавательную деятельность защитника

принципиально неправильно называть «параллельным

следствием», «адвокатским расследованием» и т. п.

зв

Получить вне процессуальных условий сведения от

того или иного гражданина защитник может не иначе как

по инициативе или с согласия своего собеседника. На

тех же условиях он может принять от гражданина для

представления следователю или суду какой-либо предмет,

документ. С согласия или по просьбе владельца он может

ознакомиться с обстановкой квартиры, а с разрешения

ответственных сотрудников — также с производственным

или служебным помещением. Разумеется, не може! быть

никаких ограничений для посещения и изучения защит-

ником общедоступного места (перекрестка дорог, участ-

ка парка, кинозала, фойе клуба и т. п.), где произошли

исследуемые события.

Особый, исключительный в рассматриваемом отноше-

нии характер имеет право защитника-адвоката запраши-

вать через юридическую консультацию из государствен-

ных и общественных организаций документы, необходи-

мые в связи с оказанием юридической помощи, т. е.

с защитой. Государственные и общественные организации,

как сказано в ст. 6 Закона об адвокатуре в СССР, обязаны

исполнять эти запросы. Из этого следует, что неисполнение

может и должно повлечь примепепие правовосстановптель-

ных и штрафных санкций (например, применение дисци-

плинарных мер к виновным в неисполнении или в за-

держке исполнения). На такие нарушения Закона об

адвокатуре должны энергично реагировать прокуратура,

суды, президиумы коллегий адвокатов.

Согласимся, однако, что и защитнпкн-пеадвокаты,

а также обвиняемые, лично осуществляющие свое право

на защиту, вправе обращаться в государственные и об-

щественные организации за справками, характеристи-

ками и другими требующимися для защиты документами

на тех же основаниях, как и всякие другие граждане.

Необоснованный отказ в выполнении такой просьбы сле-

эв

Поэтому Истгриемлемо предложение предоставить адвокату (воз-

можность самостоятельного... допроса свидетелей защиты для

выявления целесообразности заявления ходатайства о его вызове

в суд или на прсдв зритель по о следствие, а также права про-

цессуальной фиксации полученных доказательств» (Проблемы

деятельности адвокатуры: Обзор откликов на материалы «Кругло-

го стола* // Сов. государство и право. 1986. Л» 9. С. 88—89).

310

дует квалифицировать как бюрократизм со всеми выте-

кающими последствиями.

Проблема пределов правомочий защитника в сфере

предпроцессуального собирания информации об обстоя-

тельствах дела еще не получила должной теоретичес-

кой разработки. Это затрудняет решение ряда частных

практических вопросов. Среди них и такой: вправе ли

адвокат-защитппк получить по запросу любой документ,

который может быть использован в целях защиты?

В ст. 6 Закона об адвокатуре не сказано: «любые до-

куменгы». Вместо этого здесь примерный перечень: «справ-

ки, характеристики и иные документы». И это, видимо,

не случайно. Общим для справок, характеристик явля-

ется то, что они создаются на основании сведений, кото-

рыми постоянно располагает выдающая их организация;

при необходимости такие документы без особого труда

могут быть возобновлены. Этим справки, характеристики

существенно отличаются от первичных документов, фик-

сирующих товарные, денежные, технические операции

и непосредственно доказывающих ответственность участ-

ников данной операции (накладные, кассовые ордера,

журнал инструктажа по технике безопасности, фоно-

грамма связи самолета с диспетчерской службой и т. п.).

Можно полагать, что под «иными» в законе понимаются

подобные справкам, характеристикам возобновляемые,

а не оригинальные первичные документы. Это же можно за-

ключить из указания па обязанность «выдавать эти доку-

менты или их копии». Выбор между выдачей подлинника

или копии принадлежит, очевидно, запрашиваемой орга-

низации (для запрашивающего всегда предпочтителен

подлинник, как правило, более информативный). И когда

это касается первичных документов, то защитнику вполне

правомерно может быть выдана копия.

Определенные ограничения правомочий защитника-

адвоката установлены процессуальным правом. Так, адво-

кат не вправе запрашивать документы, содержащие све-

дения, которые являются государственной тайной; доку-

менты, принадлежащие иностранным дипломатическим

представительствам; документы, представ л яюгцие собой

почтово-телеграфную корреспонденцию. Получение этих

документов в связи с производством по уголовному делу

закон относит к исключительным полномочиям органов

расследования, прокуратуры и суда, устанавливая для

этого особую процедуру (ст. 12, ч. 1 ст. 167, ст. 173, 174

УПК РСФСР}.

311

Подобные правила содержат и нормативные акты неко-

торых других отраслей права. Так, ст. 16 Основ законо-

дательства Союза ССР и союзных республик о здраво-

охранении, запрещая разглашение врачебной тайны, де-

лает исключение для следственных органов и судов, по

требованию которых руководители учреждений здраво-

охранения обязаны сообщать сведения о болезни граждан

Для адвокатов такого исключения нет. Также в силу ст. 25

Устава государственных трудовых сберегательных касс

СССР справки о вкладчиках и операциях по вкладам вы-

даются кроме клиентов только судам и органам рассле-

дования по делам, находящимся в их производстве. Оче-

видно, если защитник считает нужным истребование и

приобщение к делу документов такого рода, он должен

ходатайствовать об этом перед следователем или судом,

а не лично запрашивать их через юридическую консуль-

тацию.

К непосредственным результатам предпроцессуальной

деятельности защитника относятся, во-первых, докумен-

ты, истребованные им от государственных и обществен-

ных организаций; во-вторых, предметы и документы,

переданные ему подзащитным и другими лицами; в-тре-

тьих, впечатления от бесед с лицами, осведомленными об

обстоятельствах дела, а также от посещения связанных

с этими обстоятельствами участков местности, зданий,

помещений и т. д.

Нет юридических препятствий к тому, чтобы по прось-

бе адвоката его собеседник зафиксировал известные ему

обстоятельства в виде объяснительной записки или фоно-

граммы, которая затем может быть представлена следо-

вателю или в суд.

Обстановку относящихся к делу участков местности,

помещений и т. п. адвокат может зафиксировать, про-

изведя фотосъемку, составив план, схему и т. д.

Документы, запрошенные защитником из государ-

ственной или общественной организации и представленные

им следователю или в суд при условиях, указанных

в ч. 1 ст. 88 УПК, приобщаются к делу в качестве пись-

менных доказательств.

Признаками документов обладают и упомянутые объ-

яснительные записки или фонограммы, в которых граж-

дане по просьбе защитника излагают обстоятельства,

имеющие значение для дела. По своим объективным свой-

*" Свод законов СССР. М., 1984. Т. 5.

312

•ствам эта информация аналогична часто приобщаемым

к уголовному делу объяснениям, которые получают от

граждан и должностных лиц ревизоры, инспекторы ве-

домственных и межведомственных контролирующих, над-

зирающих служб при ревизиях и иных служебных об-

следованиях, а также прокуроры, следователи, работ-

ники милиции при проверке сообщений о преступлениях

(ст. 109 УПК РСФСР). Представление защитником таких

объяснительных записок, фонограмм целесообразно, ко-

гда данное лицо не может быть допрошено (из-за болезйи,

смерти и др.) или если его показания на допросе сущест-

венно расходятся с тем, что он же говорил защитнику

раньше.

Показательно в этом отношении дело Волкова, осуж-

денного по обвинению в злостном хулиганстве. Президи-

ум Волгоградского областного суда, рассмотрев дело по

протесту заместителя Председателя Верховного суда

РСФСР, отменил обвинительный приговор, как вынесен-

ный с нарушением требований закона о полном, объектив-

ном и всестороннем исследовании обстоятельств дела.

При этом суд обратил внимание, в частности, па то, что

Волков представил в суд объяснения нескольких лиц,

подтверждающих его алиби, и ходатайствовал о допросе ,

этих лиц, а суд не удовлетворил его ходатайство, хотя

должен был это сделать

. Очевидно, столь же правомер-

ным должно быть получение и представление в суд подобных

объяснений защитником.

Вправе ли защитник принять от подзащитного, его

родственника или кого-либо еще предмет, имеющий зна-

чение вещественного доказательства, чтобы затем пред-

ставить его следователю или в суд для приобщения к делу?

Уделив в свое время внимание этому вопросу, В. Г. Стря-

пунин и С. А. Хейфец правильно писали, что предметы

такого рода «могут быть доставлены следователю или

суду любым лицом (ст. 70 УПК РСФСР), в том числе и

адвокатом»". Далее, однако, применительно к разным

процессуальным стадиям авторы предложили два реше-

ния данного вопроса. Они выступили против представления

защитником предметов следователю, считая, что в этом слу-

чае «адвокат может превратиться в свидетеля по делу,

так как следователь должен будет допросить его по пово-

« Бюл. Верхол. суда РСФСР. 1986. № 7. С. 15—16.

Стряпунин В. Г., Хейфец С. А. Представление адвокатом докэ-

затель.С1В по уголовному делу // Вопросы защиты по уголовный

дедам. Л., 1967. С. 101.

313

ду того, как этот предмет попал к адвокату, кем он изъят

с того места, где оп находился, где, сколько времени,

в каких условиях он хранился после изъятия с места обна-

ружения и др.» И наряду с этим высказано убеждение,

что в суде «защитник может сам представить суду оказав-

шиеся у него в руках предметы, могущие стать веще-

ственными доказательствами по делу, и в случае необходи-

мости ходатайствовать о допросе в качестве свидетелей

лиц, у которых хранились эти предметы или которые

обнаружили их и передали адвокату»

Здесь пет последовательности. Положения ст. 70

УПК, правильно принятые за исходные в этом рассу-

ждении, имеют общее значение для предварительного

следствия и для суда. Как следователю, так и суду важ-

но знать, где и кем был изъят данный предмет из ого «ес-

тественной среды», где находился, кем и когда найден и

передан защитнику. Допрос защитника принципиально

недопустим (ст. 72 УПК РСФСР). Поэтому защитник во

всех случаях должен в своем.ходатайстве сообщить, от ко-

го получен представляемый предмет. Иначе этот предмет

не может быть принят ни следователем, ни судом. Поэто-

му для дифференцированного решения данного вопроса

нет места. Правовая основа представления защитником

предметов, которые могут служить вещественными дока-

зательствами, является общей и на предварительном след-

ствии, и в суде. В принципе аналогичен и образ действий

защитника в обеих стадиях. Надо также признать, что

защитник не должен представлять следователю и в суд

предметы, найденные им лично (например, при посещении

места происшествия,) а также полученные от неизвест-

ных

лиц.

При обращении с предметом, который может служить

вещественным доказательством, защитнику полезно со-

блюдать криминалистические рекомендации, предупре-

ждающие случайное уничтожение имеющихся на'предмете

следов (прежде всего латентных, микроскопических),

а также появление новых, не относящихся к делу следов.

Заслуживает внимания вопрос о юридической приро-

де изготовленных защитником фотоснимков, планов,

схем, отображающих обстановку места происшествия и

другие обстоятельства, имеющие значение для дела. Вы-

сказано мнение, что эти материалы, не являясь сами по

« Таи же. С.

102.

314

себе доказательствами, «могут быть представлены следо-

вателю или в суд для обоснования тех или иных хода-

тайств защитника»*

. Это верно. Внешне такие фотосним-

ки, планы и пр. не отличаются от документов. Но все же

это по документы. Документ как доказательство пред-

полагает существование ответственного за его составле-

ние лица, которое может быть допрошено, если возникнет

сомнение относительно удостоверяемых обстоятельств. Од-

нако фотоснимок, план, схема, изготовленные защитни-

ком, этому условию не соответствуют: защитник не мо-

жет быть допрошен об обстоятельствах дела, которые ему

известны в связи с исполнением своих процессуальных

обязанностей. Поэтому изготовленные им лично фото-

снимки, планы, схемы могут служить наглядными, убеди-

тельными аргументами в его ходатайствах о выполнении

дополнительных следственных действий или в жалобах

с указанием на ошибки в уже выполненных действиях,

но не доказательствами.

Иное положение, однако, возникает, когда для изго-

товления фотоснимка или плана защитник приглашает

фотографа, техника и др. Удостоверенный таким лицом

фотоснимок, план или схема обладают необходимыми

признаками документа, а само это лицо при необходи-

мости может быть допрошено в качестве свидетеля.

Таким образом, можно констатировать: существует

достаточно широкое поле законной предпроцессуальпой

деятельности защитника, которая способствует процес-

суальному доказыванию обстоятельств, оправдывающих

обвиняемого или смягчающих его ответственность, облег-

чающих его участь.

** Петрухин И. Л. Указ. соч. С. 01—65.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1

ПРАВО ОБВИНЯЕМОГО НА ЗАЩИТУ КАК ПРЕД-

МЕТ КОНСТИТУЦИОННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ 3

1. Общие положения 3

2. Конституция СССР и законодательство, обеспечи-

вающее обвиняемому право на защиту 24

Глава 2

ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОБВИНЯЕМОМУ ПРАВА НА ЗА-

ЩИТУ В СИСТЕМЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ПРИН-

ЦИПОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА , . 42

1. Право на защиту я презумпция невиновности , . 44

2. Право на защиту и состязательность 107

3. Право на защиту и независимость судей .... 129

4. Право на защиту в непосредственность уголовного

судопроизводства 152

Глава 3

ПРАВО ОБВИНЯЕМОГО НА ЗАЩИТУ И ФУНК-

ЦИЯ ЗАЩИТЫ 170

1. Правоотношения между государством, его органами

и обвиняемым 171

2. Знание обвиняемым своих прав 176

3. Свобода поведения обвиняемого в границах, очер-

ченных законом 196

4. Защита как уголовно-процессуальная функция 205

Глава 4

ГАРАНТИИ ПРАВА ОБВИНЯЕМОГО НА ЗАЩИТУ 223

1. Идеологические и процессуальные гарантия права

обвиняемого на защиту 223

2. Процессуальная форма . - 244

316

Глава 5

ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОБВИНЯЕМОМУ ПРАВА НА ЗА-

ЩИТУ И ДОКАЗЫВАНИЕ 266

1. Предмет доказывания м предмет защиты .... 26&

2. Обеспечение участия обвиняемого и защитника в

доказывании — объект правовой регламентации 272

3. Защитительные доказательства 293

4. Правила о допустимости доказательств и защита 298-

5. Доказывание и предпроцессуалъная деятельность

защитника

304

Научное издание

Стецовскпй Юрий Исаакович,

Ларин Александр Михаилович

КОНСТИТУЦИОННЫЙ ПРИНЦИП

ОБЕСПЕЧЕНИЯ ОБВИНЯЕМОМУ

ПРАВА ПА ЗАЩИТУ

Утверждено к печати

ученым советом

Института государства и права

АН СССР

Редактор издательства Л. В. Ильина

Художник Д. В. Денисова

Художественный редактор В. В. Алексеев

Тешические редакторы П. П. Кузнецоиа,

А. с. Еархина

Корректор Е. Л. Сысоева

!1Б

38123

Сдано в набор 21 01 88

подписано к иечати 03.06.83.

А-ОчЭ04. Формат 84X108' /аз

Бумага для множительных аппаратов

Гарнитура обыкновенная

Печать высокая

Усл. печ.

л. 16. В

Усл.

кр.

отт.

17 Уч.

-изд.

1. | ^

Тираж 7700 экз. Тип. зак. 27

Цепа 1 р. 10 к.

Ордена Трудового Красного Знамени

издательство «Наука*

117864 ГСП-7, Москва В-485

Профсоюзная ул., 90

4-я типография издательства «Наука»

«30077, Новосибирск, 77, Станиславского, 2а

В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ «ПАУКА»

ВЫШЛИ ИЗ ПЕЧАТИ КНИГИ:

О, Л. Дубовик, А. Э. Жалйнскяй.

ПРИЧИНЫ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕСТУПБЕНИЙ.

1988,

12 л., 1 р. 80 к.

В книге исследуются причины экологической преступности

и моры по со ликвидации, включая уголовно-правовые средства

в профилактику преступных парушонии законодательства об охране

природы. Рассмотрены причины отдельных видов экологических

преступлении. Даются рекомендации для работников правоохрани-

тельных и природоохранительных органов по выявлению причин

экологических н р есту п пени и.

Для юриеюв-нрактиков, экологов п широкого круга читателей.

И. И. Карпец.

МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ.

1988,

о л„ 33 к.

Книга посвящена актуальной проблеме современности — тер-

рористическим методам в политике и практике империализма. Эю

политические убийства, убийства в борьйе за власть, сферы влия-

ния, обогащение. В популярной форме показывается, как стирается

грань между преступностью и политикой реакционных кругов, как

руками наемников империализма совершаются тягчайшие пре-

ступления.

Для гористой и широкого круга читателей.