Механизм правового регулирования общественных отношений: теория и практика

Подождите немного. Документ загружается.

341

С.В. Рыбак

О ДЕЯТЕЛЬНОСТНОМ АСПЕКТЕ ПОДОЗРЕНИЯ

Понятие обвинения в уголовно-процессуальном законодательстве

представлено в двух аспектах: как утверждение о совершении определен-

ным лицом конкретного общественно опасного деяния (материальном) и

как процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения

(деятельностном). Определив подозрение в качестве условия применения

мер процессуального принуждения и обоснованного предположения о

причастности лица к совершению деяния, содержащего признаки преступ-

ления [6, с. 92; 5, с. 299], следует призна ть, что на досудебном производстве

определенная совокупность процессуальных действий и процессуальных

решений может быть объединена в отдельную группу, имеющую направ-

ленность на разрешение вопросов, связанных с подозрением лица в совер-

шении преступления. Для установления характера и сущности этой дея-

тельности, рамок ее осуществления, а также целесообразности выделения

представляется необходимым рассмотреть вопрос о соотношении подо-

зрения с уголовным преследованием и привлечением к уголовной ответ-

ственности.

В юридической науке высказывались различные точки зрения по дан-

ному поводу. Так, одни авторы считают подозрение одним из этапов уго-

ловного преследования [1, с. 6; 2, с. 236; 4, с. 9]. Другие представляют его в

качестве этапа привлечения к уголовной ответственности, а последние, в

свою очередь, включают в состав уголовного преследования [3, с. 36, 40].

Попробуем разобраться в данном вопросе с учетом особенностей отече-

ственног о законодательства.

Согласно п. 48 ч. 1 ст. 6 УПК уголовное преследов ание – это «процес-

суальная деятельность, осуществляемая органом дознания, дознавателем,

следователем, прокурором, частным обвинителем в целях установления

факта и обстоятельств совершения общественно опасного деяния, преду-

смотренного уголовным законом, и совершившего его лица, а также для

обеспечения применения к такому лицу наказания либо иных мер уголов-

ной ответственности или принудительных мер безопасности и лечения».

Исходя из логического анализа данной нормы, уголовное преследование

призвано обеспечить применение к лицу мер уголовной ответственности,

т.е. создать условия для ее фактической реализации. В теории уголовного

права под уголовной ответственностью понимается обязанность лица, со-

вершившего преступление, понести негативные правовые последствия сво-

его деяния. В соответствии со ст. 10 УК основанием уголовной ответствен-

ности является виновное совершение запрещенного уголовным законода-

тельством деяния в виде: 1) оконченного преступления; 2) приго товления к

совершению преступления; 3) покушения на совершение преступления;

4) соучастия в совершении преступления. Следовательно, обязанность лица

342

претерпеть негативные правовые последствия за совершенное им преступ-

ление (т.е. уголовная ответственность) возникает с момента его соверше-

ния, а реализуется в соответствии со ст. 44 Уголовного кодекса Республики

Беларусь при осуждении лица и применении к нему наказания или иных

мер, регламентированных законодательство м .

Таким образом, уголовная ответственность представляет собой более

широкое понятие, нежели уголовное преследование. Последнее является од-

ним из средств привле чения к уго ловной отве тственности. Говоря о соотно-

шении уголовного преследования с подозрением, необходимо отметить, что

действия следователя и дознав ателя, направленные на формулирование и

проверку обоснованности подозрения, увеличение степени истинности зна-

ний о преступлении и лице, его совершившем, вплоть до привлечения его в

качестве обвиняемог о, имею т область соприкосновения с уголовным пре-

следованием, но, в то же время, в ряде случаев выходят за его рамки или не

могут быть включены в его содержание. Так, на этапе формирования подо-

зрения, его юридического закрепления и работы с по дозреваемым , исходя из

содержания ст. 10 УПК, орган уголовного преследов ания обязан об еспе чи-

вать защиту прав и свобод подозреваемого. Статья 18 УПК предписывает ему

собра ть помимо у личающих и оправдыв ающие обвиняемог о доказательства,

установить все обстоятельства, имеющие значение для правильного разре-

шения дела. Все это не то лько не вх одит в понятие уголовного преследования,

регламентированног о п. 48 ч. 1 ст. 6 УПК, но и не мож ет быть вклю чено в него

с учетом этимологического анализа данной катег ории. С другой стороны, не

вся процессуальная деятельность, относящаяся к уголовному преследова-

нию, может быть отнесена к подозрению. Это касается как стадии возбужде-

ния уг оловног о дела, где далеко не всег да осуществляется деятельность, вклю-

ченная в понятие подозрение, так и предварительного расследования. Ведь,

исхо дя из анализа и сопоставления п. 17 и 48 ч. 1 ст. 6 УПК, уго ловное пресле-

дование имеет место и после предъявления лицу обвинения (вплоть до при-

нятия решения об окончании предварительног о расследов ания), когда о по-

дозрении уже и речи не идет. Момент возникновения подозрения и начала

уголовного преследования может совпадать лишь при задержании лица по

непосредственно возникшему подозрению в совершении преступления до

возбуждения уголовного дела. В остальных случаях подозрение возникает

позж е начала уго ловного преследования. Т аким образо м, следует признать

ошибочным определение по дозрения в качестве этапа уго ловног о преследо-

вания. Указанные категории имеют лишь общие области соприкосновения,

но не являются составной частью друг друга.

В этой связи представляется обоснованным вывод об отсутствии необ-

ходимости законодательной регламентации и теоретического исследования

по дозрения в ка честве самостоятельног о вида уго ловно-процессуальной дея-

тельности. О подозрении, с точки зрения деятельностного аспекта, можно

говорить лишь как об одном из этапов в решении вопроса о привлечении

лица к уголовной ответственности. Однако необходимость и рациональность

343

выделения данного этапа видится сомнительной ввиду существования более

организованной в нормативном плане, более строгой, аргументированной и

востребованной системы стадийности уголовного процесса.

Список литературы

1. Мельников, В.Ю. Задержание подозреваемого: дис. ... канд. юрид.

наук: 12.00.09 / В.Ю. М ельников. – Красно дар, 2004. – 169 с.

2. Муравьев, К.В. Возбуждение уголовного дела в отношении лица:

дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09 / К.В. Муравьев. – Омск, 2005. – 236 с.

3. Пантелеев, И.А. Проблемы совершенствования института подозре-

ния в уголовном проце ссе России: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09 /

И.А. Пантелеев. – Екатеринбург, 2000. – 160 с.

4. Пономаренко, С.И. Современные проблемы реализации процес-

суального ст атуса подозреваемого: дис. ... канд. юрид. наук: 1 2.00.09 /

С.И. Поно м аренко. – Волгоград, 2005. – 192 с.

5. Рыбак, С.В. Может ли применение меры пресечения порождать

возникновение подозреваемого / С.В. Рыбак // Теория и практика право-

творчества и правоприменения: Республика Беларусь в условиях интегра-

ционных проце ссов : тезисы докл. Междунар. науч.-практ. конф., Гродно,

13-14 апр . 2007 г. / Гродн. гос. ун-т; редкол.: И.Э. Мартыненко (отв. ред .)

[и др.]. – Гродно: ГрГУ, 2007. – С. 298 – 300.

6. Рыбак, С.В. О соотношении задержания и подозрения / С.В. Рыбак //

Беларусь на пути устойчивого инновационного развития: проблемы тео-

рии и практики: материалы Междунар. науч. конф. молодых ученых, аспи-

рантов и студентов, Минск, 11 мая 2007 г. / редкол.: С.Ф. Сокол. [и др.]. –

Минск: БИП-С Плюс, 2007. – С. 91 – 93.

С.А. Сенько

ПРОБ ЛЕМЫ ПРАВОВ ОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОКАЗАНИЯ

МЕЖДУНАРОДНОЙ ПРАВ ОВ ОЙ ПОМОЩИ

ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

Динамика уголовно-процессуальных отношений обусловлена целым

рядом объек тивных и субъективных факт оров, среди которых особое место

в силу известных причин занимает институт оказания международной пра-

вовой помощи по уголовным делам. В Ре спублике Беларусь концепция

оказания международной правовой помощи по уголовным делам разрабо-

тана на достаточно серьезном уровне и получила свое закрепление в дей-

ствующем Уголовно-процессуальном кодексе Республики Беларусь (далее

по тексту – УПК) (см. Закон Ре спублики Беларусь от 4 января 2008 г.

«О внесении дополнений и изменений в некоторые законы Республики Бела-

344

русь по вопросам оказания международной правовой помощи по уголов-

ным делам») и Законе Респу блики Беларусь от 8 мая 2004 года «О междуна-

родной правовой помощи по уголовным делам».

Вместе с тем необходимо отметить, что правоприменительная дея-

тельность органов уголовного преследования выявляет немало проблем-

ных вопросов, связанных с правовой регламентацией отношений, возника-

ющих в процессе реализации международной правовой помощи по уго-

ловным делам, которые требуют своего быстрейшего разрешения на пра-

воприменительном и законодательном уровнях. Таковыми, в частности,

являются вопросы исчисления, продления и зачета процессуальных сроков

содержания лиц, подлежащих экстрадиции, под стражей на территории ино-

странного государства.

Общеизвестно, что обязательным условием исполнения компетент-

ными органами иностранных государств просьбы об экстрадиции обвиня-

емых на территорию Республики Беларусь является, прежде всего, наличие

соответствующего решения отечественного органа уголовного преследо-

вания о применении к данному лицу меры пресечения в виде заключения

под стражу. При этом, вопрос о дальнейшем продлении национальными

органами уголовного преследования сроков содержания под стражей по-

добных обвиняемых в УПК не решен. В то же время, в соответствии с час-

тью 4 и частью 9 статьи 127 УПК предельный срок содержания под стражей

лица не должен превышать 18 месяцев. Дальнейшее продление возможно

лишь Председа телем Верх овного Су да Республики Беларусь тольк о при не-

обходимости предоставления обвиняемому и его защитникам времени для

ознакомления с материалами уголовного дела. Т аким образом, длительное

решение вопроса об экстрадиции обвиняемых зачастую приводит к тому,

что предельный срок содержания лица под стражей по УПК истекает. В

связи с этим выданное органам уголовного преследования Республики Бе-

ларусь лицо не может быть заключено под стражу, и в отношении его не

могут быть применены иные меры пресечения, реально гарантирующие

достижения задач, стоящих перед уголовным процессом.

На наш взг ляд, в рассматриваемой ситуации следует исходить из того,

что взаимодействие Республики Беларусь при осуществлении международ-

но-правовой помощи с г осударствами-членами Содружества Независимых

Государств регулир у е тся Конвенцией о правовой помощи и правовых отно-

шениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г.

(Минская К онвенция) и Конвенцией о правовой помощи и правовых отноше-

ниях по гражданским, семейным и уголовным делам от 7 окт ября 2002 г. (Ки-

шиневск ая К онвенция). В обеих К онвенциях (статья 61-2 Минск ой Конвенции,

статья 74 Кишинев ской К онвенции) содержится о днозначно трак т уемое пра-

вило, согласно кот оро му время задержания и содержания выдаваемого лица

по д стражей на территории запрашиваемого Респу бликой Беларусь государ-

ств а должно засчитываться Респуб ликой Беларусь в общий 18-ти месячный

срок содержания лица под стражей в Республике Беларусь.

345

Таким образом, независимо от того, продлевают ли отечественные

прокуроры процессуальные сроки содержания лиц под стражей на терри-

тории запрашиваемого государства или нет (по Кишиневской Конвенции

такое про дление обязательно в силу требований статьи 73, по Минской Кон-

венции необходимость подобного продления трактуется с долей сомнения),

срок задержания и содержания лица под стражей на территории запраши-

ваемого государства необходимо засчитывать при определении максималь-

но допустимого процессуального срока нахождения лица под стражей в

Республике Беларусь. В соответствии с действующими нормами УПК и

указанных Конвенций, такое решение следует принимать и в том случае,

если оно изна чально б удет препятствовать надлежащему проведению пред-

варительного расследования по уголовному делу.

Совершенно иная картина прослеживается при осуществлении Рес-

публикой Беларусь международной правовой помощи в рамках имеющих-

ся двухсторонних договоров об оказании правовой помощи, а также в про-

цессе оказания правовой помощи на основании принципа взаимности. В

этом случае на органы уголовного преследования Республики Беларусь

(если обратное не трактуется из содержания договора либо требования орга-

на юстиции иностранного государства), по нашему мнению, не возлагается

обязанность по зачету в указанные в статье 127 УПК сроки времени задер-

жания и содержания выдаваемого лица под стражей на территории запра-

шиваемого государства.

В данной ситуации вопрос о продлении отечественными прокурора-

ми срока содержания лица под стражей на территории иностранного госу-

дарства должен разрешаться только на основании положений текущего за-

конодательства Республики Беларусь. Анализ предписаний УПК и иных

нормативных правовых актов (статьи 1 «Законы, определяющие порядок

уголовного процесса», статьи 3 «Пределы действия уголовно-процессуаль-

ного закона», статьи 117 «Основания применения мер пресечения», статьи

126 «Заключение под стражу», статьи 127 «Сроки содержания под стражей

и порядок их продления», раздела XV «Международная правовая помощь

по уголовным делам на основе принципа взаимности» и др. статей УПК,

статей Закона Республики Беларусь «О порядке и условиях содержания лиц

под стражей» от 16 июня 2003 г. и положений других нормативных право-

вых актов) свидетельствует о том, что время задержания и содержания лица

под стражей на территории иностранного государства в связи с решением

вопроса о его экстрадиции не должно засчитываться в общие сроки содер-

жания лица под стражей в Республике Беларусь, указанные в статье 127

УПК. Дело в том, что лицо, содержащееся под стражей на территории ино-

странног о государства нах одится в не юрисдикции органов уг о ловного пре-

следования Республики Беларусь и основанием его заключения под стражу

являются не фактические и юридические данные, указанные в статье 117

УПК, а необходимость решения вопроса об экстрадиции лица.

346

По нашему мнению, обязанность прокуратуры санкционировать про-

дление сроков содержания лица под стражей в порядке статьи 127 УПК по-

является в рассматриваемом случае у прокурора лишь с момента передачи

лица правоохранительным органам Республики Беларусь.

В целях же дальнейшег о совершенствов ания правовой рег ламентации

уголовно-процессуальной деятельности при оказании международной пра-

вовой помощи по уголовным делам и единообразного толкования, и при-

менения норм уголовно-процессуального законо дательства, законодателю

необходимо рассмотреть и положительно решить вопрос о дополнении части

4 ста тьи 127 УПК правилом о возмо жности продления Генеральным проку-

рором Республики Беларусь максимального 18-ти месячного срока содер-

жания лиц под стражей на срок задержания и нахождения лица под стражей

на территории иностранного государства в связи с решением вопроса о его

экстрадиции.

В.С. Соркин

ПРАВОВЫЕ ФАКТОРЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ТЕОРИИ

АДВ ОКА ТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

В основе формирования теории адвок атской деятельности, вне всяко-

го сомнения, главенствующую роль играет конституционное право.

В науке конституционного права А.Н. Котовым сформулирована по-

зиция о том, что «конституционное право играет роль общей части для

др угих отраслей права» [1, 13]. В этой связи нельзя не согласиться с утверж-

дением Б.Я. Гаврилова, что конституционное право, с одной стороны, ста-

новиться объектом изучения отраслевых наук, с другой – сама наука кон-

ституционног о права активно проник ает в отраслевые юридические науки [2,

c. 161]. Вместе с тем, мы не можем не констатировать детерминирующего

влияния норм конституционного права на науки об иных областях юриди-

ческих знаний. В отношении такого воздействия на науку уголовного про-

цесса это отмечает, например, упомянутый нами Б.Я. Гаврилов [3, с. 8–11].

При этом высказывание данного автора о том, что проблемы влияния

на юридическую науку конституционных прав и свобод «подвергались ис-

следованию в большей степени в рамках отечественной криминалистичес-

кой науки» [3, с. 8–11], кажется нам не бесспорным, а скорее парадоксаль-

ным. Такие исследования действительно имели место в советской юриди-

ческой науке, но были исключительно редки [4, с. 8–11]. Связано это, веро-

ятно, с тем, что данная наука, имеющая прикладное значение для целей

уголовного судопроизводства, чаще всего определяет характер и содержа-

ние взаимосвязей с наукой уголовного процесса, изменения в котором в

последние го ды существенно связаны с новым конституционным законо-

да тельством и правовыми позициями Констит уционного суда. Однако надо

347

признать, что изменения в уго ловно-процессуальном законода тельств е про-

изошли под воздействием конституционного законо дательства.

Нам представляется, что на правовую природу формирования теории

эффективной деятельности влияют достаточно много факторов, к которым

можно отнести тактику, методику и стратегию защиты. Данному вопросу

значительное внимание уделено Л.А. Зашляпиным [5, с. 75–85]. Эту работу,

по нашему мнению, вообще можно отнести к одному из фундаментальных

научных трудов, которые посвящены рассматриваемой проблематике.

По мнению упомянутого автора, для становления теории эффектив-

ной адвокатской деятельности, особенно в период ее становления необхо-

дим «бэконовский светильник» в виде правовых норм освещающих путь

исследования [5, с. 80]. Однако, мы позволим себе не в полном объеме

согласиться с позицией автора и высказать в этой связи свои соображения.

Во-первых, не исключая уголовно-процессуального регулирования

поло жений регламентирующих статус защитника в уголовном деле, вряд ли

возможно выделить общеобязательные правила, позволяющие эффектив-

но осуществлять адвокатскую деятельность в уголовном деле.

Во-вт орых, криминалистик а является прикладной юридической на укой.

Применение каких-либо норм, предписывающих защитнику как необходимо

действовать стратегически и тактически для достижения максимально благо-

получного для подзащитного результата, представляется маловеро ятным .

В-третьих, эффективность адвокатской деятельности, на наш взгляд,

определяется достижением конечного результата, а именно, задачами и це-

лями, защиты в рамках каждого уголовного дела.

Приведенные нами доводы бесспорно не претендуют на окончатель-

ную истину. Мы выражаем уверенность, что дальнейшие исследования в

данной части послужат выработки наиболее оптимальной научной пози-

ции по кругу рассматриваемых вопросов.

Список литературы

1. Проблемы науки конституционного права / под ред. А.Н. Кок отова,

М.И. Кукушкина. – Екатеринбург, 1998. – С. 13.

2. Богданова, Н.А. Система науки к онституционного права / Н.А. Бог-

данова. – М., 2001. – С. 161.

3. Гаврилова, Б.Я. Обеспечение к онституционных прав и свобод чело-

века и гражданина в досудебном произво дстве / Б.Я. Гаврилова. – М., 2003. –

С. 8 – 11.

4. Васильев, А.Н. Актуальные проблемы развития советской кримина-

листики / А.Н. Васильев // Конституция СССР и дальнейшее укрепление за-

конности и правопорядка. – М., 1979.

5. Зашляпин? Л.А. Основы теории эффективной адвокат ской дея-

тельности. Прелиминарный аспект / Л.А. Зашляпин. – Екатеринбург, 2006,

C. 75–85.

348

А.С. Тукиев

О ПОРЯДКЕ И СПОСОБАХ ДОВЕДЕНИЯ ЗАОЧНОГО ПРИГОВ ОРА

ДО ОСУЖДЕННОГО

В Послании Президента страны народу Казахстана «Стратегия разви-

тия Республики Казахстан до 2030 года» указывается на необходимость «ус-

тановить абсолютное верховенство закона и защитить законопослушных

граждан от преступности. Напротив, применить всю силу власти и закона к

тем, кто обеспечивает себе безбедное существование противозаконным

путем» [1]. Для решения данной задачи следует придать динамичность уго-

ловному процессу и повысить его эффективность посредством совершен-

ствования существующих и создания новых институтов и производств.

В связи с дальнейшей дифференциацией уголовно-процессуальной

формы [2] в ряд актуальных задач выдвинулась проблема заочного произ-

водства по уголовным делам. Внес ение существенных поправок Законом

РК № 43-11 ЗКР от 16 марта 2001 г. «О внесении изменений и дополнений в

некот орые законодательные акты РК по вопросам усиления борьбы с орга-

низованной преступностью и коррупцией» служит важным инструмент ом

достижения цели и решения зада ч уго ловного процесса в условиях трансна-

циональной преступности и необходимости обеспечения национальных

правовых интересов суверенного Казахстана.

Несмотря на то, что институт заочного производства в усеченной

форме ранее был известен в различных правовых системах, теоретические

и прикладные его аспекты являются практически неизученными.

Уголовный процесс сравним с живым организмом, находящимся в

непрерывном развитии, когда отмирают старые клетки, нарождаются но-

вые. Меняются подходы и инструменты, предаются забвению или, наобо-

рот, реанимируются те или иные формы уголовного преследования. Дина-

мичность судебной реформы в РК, появление нового института заочного

производства обусловили необходимость рассмотрения некоторых сопут-

ствующих вопросов.

В настоящее время порядок и способы доведения приговора до осуж-

денного, а так же срок его обжалования при постановлении заочных приго-

воров или вообще не учитываются, или декларируются в стандартной фор-

ме. Результаты исследования 138 уголовных дел, в том числе 5 заочно рас-

смотренных, свидетельствуют о том, что в своей резолютивной части при-

говоры содержат формулировку: «Приговор может быть обжалован и оп-

ротестован в Карагандинский областной суд через Жезказганский городс-

кой суд в течение 10 суток со дня его оглашения». Эта формулировка прак-

тически стандартна [3].

Вместе с тем, данное разъяснение, скорее всего, предназначено для

присутствующих в судебном заседании лиц. Каким способом и в каком

порядке, а также в какой срок приговор будет доведен до отсутствующего

349

осужденного, неясно. Представляется, что существующий порядок провоз-

глашения приговоров не подходит для заочных. Действующее законодатель-

ство весьма лаконично в отношении процедуры оглашения приговора. Не

говоря уже о том, что оно никак не регламентирует процедуру сообщения

осужденному или оправданному о состоявшемся заочном приговоре. Мы

считаем, что этому моменту должно придаваться важное значение.

Для этог о необ ходимо внести в зак оно дательство изменения, связанные

со сроком для уведо мления осужденного (пригов оренног о). Ста тья 386 УПК

РК предусматривает в качестве такового 5 суток после провозглашения при-

г овора. Приняв решение о заочном рассмотрении уголовного дела, государ-

ство, посредством ко мпетентных органов, должно обеспечить уведомление

лица о состоявшемся в его отсутствие заочном приговоре. Но существует

два момента, которые по длежат разъяснению. Во-первых, с читаем необходи-

мым уточнить, с как ого момента дол жен течь срок обжалования.

Изученные нами уголовные дела имели приговоры, как в рукопис-

ном, так и в печатном виде. Причем последние были изготовлены позднее,

т.е. после провозглашения подписанного судом рукописного приговора.

Общеизве стно, что к отсылке такой приговор зачастую негоден, и несет

более формальное значение. Однако ст. 386 УПК РК предписывает: «Не поз-

днее пяти суток после провозглашения приговора...». Таким образом, на-

званный срок начинает течь с момента провозглашения приговора, а как

нами было отмечено, фактически составление приговора, готового к озна-

комлению всеми участниками процесса, происходит после его провозгла-

шения (в печатном виде). Между тем, датой его вынесения считается день

окончания разбирательства по существу и провозглашения приговора, а на

практике практически по любому делу с оформленным приговором мож-

но ознакомиться лишь по истечении нескольких дней.

Таким образом, происходит фактическое уменьшение срока вруче-

ния приговора. Представляется, что такой подход никак не может удовлет-

ворить осужденного и обеспечить в его отсутствие соответствующими пра-

вами в части ознакомления с вынесенным приговором. Срок в пять суток

для вручения копии заочного приговора отсутствующему осужденному

(оправданному) слишком мал. В данном случае предлагаем устанавливать

срок вручения отсутствующему осужденному (оправданному) копии при-

говора, не в пять суток, а в 10 суток, о чем в ст. 386 УПК РК специально

упомянуть. Кроме того, в ч. 1 ст. 399 УПК РК в соответствии с вышеуказан-

ным необходимо внести изменения следующего содержания: после слов

«осужденным, содержащимся под стражей» дополнить – «или отсутству-

ющим осужденным, оправданным...».

Относительно способа отправки копии приговора закон также без-

молвств ует. Поэтому считаем целесообразным применить указанное по-

ложение и к вручению копии приговора – копии, а не выписки. По нашему

мнению, для достижения цели вручения копии приговора осужденному

(оправданному) следует использовать те же способы и правила, что и при

350

уведомлении о заочном расследовании уголовного дела или рассмотрении

(здесь речь идет об обвинительном приговоре). А именно, в случае нахож-

дения осужденного вне пределов Республики Казахстан и уклонения от явки

в орган, осуществляющий уголовный процесс, су д вправе опубликовать

приговор в республиканских средствах массовой информации, а также в

общедоступных телекоммуникационных сетях, а в случае, когда его место-

нахождение известно, в средствах массовой информации по местонахожде-

нию последнего.

Если же местонахождение лица суду известно, копия приговора на-

правляется ему с использованием средств связи, в том числе по почте. В

случае необходимости суд вправе организовать публикацию сообщения о

состоявшемся приговоре в республиканских средствах массовой инфор-

мации, в средствах массовой информации по местонахождению лица, а

также в общедост упных телек оммуникационных сетях.

Список литературы

1. Назарбаев, Н.А. Казахстан – 2030. Процветание, безопасность и улуч-

шение благосостояния всех казахстанцев: Послание Президента страны на-

роду Казахстана / Н.А. Назарбаев. – Алматы, 1998.

2. Рогов, И.И. Перспективы развития уголовного судопроизводства

Республики Казахстан в свете Концепции правовой политики / И.И. Рогов //

Юридическая газета. – 2003. – 5 марта.

3. Архив Жезказганского городского суда Карагандинской области за

2002 г. – Архивно е дело № 1-377: Приговор от 12.05.2002 г. в отношении

гр. Калыбаева Ж.Х.

Е.И. У сова

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ С ОТРУДНИЧЕСТВ О ГОСУДАРС ТВ

В БОРЬБЕ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ НАРКОТИКОВ

Масштабы злоупотребления наркотиками еще 100 лет назад привели к

пониманию того, что решить проблемы наркомании без сотрудниче ства

между так называемыми странами – потребителями и странами – постав-

щиками наркотиков или сырья для их производства невозможно.

Это является доказательством того, что актуальность данной пробле-

мы очевидна и мировое сообщество, понимая глобальность угрозы пред-

приняло попытки предо твратить дальнейшее распространение наркомании.

Так, в 1961 году была принята Единая К онв енция о наркотических средствах,

в 1971 году – Конвенция о псих отропных веществах, а в 1998 году – К онвен-

ция о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психо-

тропных веществ.