Марков Б.В. Человек, государство и Бог в философии Ницше
Подождите немного. Документ загружается.
Третья книга: Имморалист. Критика моральных заблуж
дений.
Четвертая книга: Дионис. Философия вечного возвра
щения.
2
Книга 1: Антихрист.
Книга 2: Мизософ.
Книга 3: Имморалист.
Книга 4: Дионис.
3
Антихрист. Попытка критики христианства.
Имморалист. Критика моральных заблуждений.
Мы утверждающие. Критика философии как нигили
стического движения.
Дионис. Философия вечного возвращения.
4
I. Избавление от христианства: Анрихрист.
II. от морали: Имморалист.
III. от истины: Свободный дух.
IV. от нигилизма:
5
IV. Дионисово законодательство.
6
Свободный дух. Критика философии как нигилистиче
ского движения.
Имморалист. Критика моральных предрассудков.
Дионисийский философ.
Последний, шестой, план, вероятно, был записан после
окончания «Антихриста». Можно заметить некоторое из
менение последовательности в структурах второй и третьей
книг: критика философии на втором месте, а критика мо
рали — на третьем; раньше было наоборот. Но в целом
прежний порядок сохраняется: после критики христианст
ва, морали и философии следует изложение собственной
философии вечного возвращения.
Этим история «Воли к власти» как литературного проек
та и закончилась. В ноябре 1888 г. Ницше расценил «Анти
христа» как «Переоценку», о чем свидетельствует подзаго
ловок его труда. Но в декабре он поменял название — вме
304
сто «Переоценка всех ценностей» надписал: «Проклятие
христианству». Все это вместе с «Ecce Homo», «Дионисо
выми дифирамбами», «Ницше против Вагнера» и полити
ческой прокламацией против Германии, отправленной
кайзеру Вильгельму II, представляет собой запутанное за
вершение интеллектуальной эволюции Ницше.
После выхода критического издания Коли и Монтинари
любой внимательный читатель может убедиться, что ком
пиляция, составленная Гастом и ФёрстерНицше, является
грубым искажением замыслов Ницше. Произведение,
опубликованное под названием «Воля к власти», не явля
ется его созданием. Отсутствие читателей его собственных
сочинений, на которое жаловался Ницше, и популярность
компиляции поднимают вопрос о том, кого же на самом
деле мы читали. Кроме изданных работ осталось обширное
рукописное наследие. В своей последовательности оно
представляет собой род целостности, и недопустимо про
извольно выбирать из него то, что нравится или не нравит
ся. После филологического анализа заметок 1885–1888 гг.
разговор об оценке пресловутой компиляции «Воли к вла
сти» становится беспредметным. Исследователь может
опираться только на рукописные фрагменты. Прочтение
сочинений Ницше в том порядке, в каком они появлялись,
избавляет от одиозной интерпретации. Однако возникает
вопрос о том, насколько хронологический подход прибли
жает нас к раскрытию хода мысли Ницше в отношении
воли к власти. После филологов решающее слово должны
сказать философы.
Глава 3
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ НИЦШЕ
В ФИЛОСОФИИ ХХ ВЕКА
Понимание развития современной философии немыс
лимо без учета идей Ницше. Однако их интерпретация во
многом определяется духом времени. Если Ницше оценивал
символическую культуру как иммунную систему общества,
то современные философские дискурсы имеют отчетливо
выраженный деструктивный характер. После М. Хайдегге
ра источником философии вместо удивления оказался
ужас. И он нарастает, так как человек продолжает мыслить
в условиях чрезвычайной ситуации. Два события — взрыв
атомной бомбы и клонирование человека наиболее ярко
обнаруживают несостоятельность классического опреде
ления человека. Однако монструозная сущность человека
оформилась изначально, ибо он — дитя техники. При этом
именно идея Богатворца стала выражением глубинного
стремления к власти над природой. Евроамериканская
цивилизация начала процесс против античного гуманизма
и ввела в игру новую идею человека. Это не теоретические
дебаты, так как наиболее убедительные лекции о природе
человека читают не философыгуманисты, а атомные тех
нологии. Хайдеггер осознавал, что дух уже лишен своего
статуса,— откровение делает техника. Он не сравнивал ис
тину с солнечным светом. После взрыва атомной бомбы
это было уже невозможно. Хайдеггер охарактеризовал мир
Нового времени как постолимпийский порядок, где глав
ную роль играют внечеловеческие силы. То, что человек
собирает мир, не означает, что под его именем инкогнито
действует Бог. Его позиция монструозна потому, что его
способность к истине отсылает к технике. Благодаря этому
306
метафизика Хайдеггера оказалась современной и стала
языком нашего времени
1
.
Очеловечивание человека перестало определяться по
стижением истины бытия, которое Хайдеггер назвал «жи
тельствованием» человека в мире. Сегодня «дом бытия»
окончательно погребен грудой мусора, производимого тех
ногенной цивилизацией,— никто уже не знает, как он вы
глядел. Техническая культура породила такое агрегатное
состояние языка и письма, которое имеет мало общего с
традиционной религией, гуманизмом и метафизикой. С их
помощью уже невозможно артикулировать способ бытия
современности. Традиционные понятия и различия уже не
позволяют понять такие культурные феномены, как инст
рументарий, знаки, произведения искусства, законы, нра
вы, книги, машины и другие искусственные «вещи», кото
рые невозможно распределить по таким оппозициям, как
дух и материя, душа и тело, субъект и объект. Попытка рас
суждать об этих сложных феноменах в рамках однозначной
онтологии и двузначной логики приводит к деструктив
ным последствиям. В нашу апокалиптическую эпоху во
прос о человеке должен ставиться иначе, чем во времена
Хайдеггера. Конечно, и его время было ужасным. Но
именно сегодня, когда нет споров относительно пути про
гресса и все выбирают благоденствие, проявляется несо
вместимость человека как продукта технологии с его гума
нистическим проектом. Но так ли они несовместимы?
Именно техника выводит человека из нечеловеческого
состояния в человеческое. Техника не производит отчужде
ния, как не служит причиной перверсий. Вместе с тем эти
явления сопровождают технический прогресс. Определе
ние человека как субъекта низводит технику до простого
средства материальной реализации проектов духа. Если ста
рая техника погружала материю и природу в состояние он
тологического рабства, то новые технологии стремятся дать
вещам возможность быть самими собой. Понимание этого
во многом способствует корректировке современных ин
терпретаций философского процесса от Ницше к Хайдегге
ру. Однако процесс деконструкции понятий в постмодерниз
ме приводит к новым трудностям. Б. Паскаль утверждал, что
307
человек должен превзойти самого себя. В его эпоху считали,
что человека еще нет, им еще нужно стать. В современную
эпоху, наоборот, бесконечно предлагается образ человека,
идет соревнование предложений. Но как можно выбирать
жизнь в эпоху, когда антитеза жизни и смерти деконструи
рована? Как мыслить благо, которое преодолевает простое
различие добра и зла? Для ответа на эти вопросы полезно
посмотреть на наследие Ницше глазами философов ХХ в.
Ясперс и Ницше
Книга К. Ясперса «Ницше. Введение в понимание его
философствования» была написана еще до войны. В том,
что Ясперс написал такую книгу, нет ничего удивительно
го. Влияние Ницше на немецкую философию начала ХХ в.
невозможно переоценить. Его идеи стимулировали твор
чество не только Хайдеггера, но и М. Вебера, М. Шелера,
К. Лёвита, К. Мангейма, Ф. Тённиса. Хотя они, за исклю
чением Ясперса и Лёвита, не оставили специальных исто
рикофилософских исследований о Ницше, тем не менее
во всех их сочинениях читается ответ на поднятые им про
блемы. Естественно, Ясперс видел в Ницше предшествен
ника экзистенциальной философии и, не вступая в пря
мую полемику с другими интерпретациями, пытался ос
мыслить его тексты как отражение опыта пограничного су
ществования, в котором и происходит встреча человека
с бытием. Он полемизировал прежде всего с хайдеггеров
ской интерпретацией Ницше, которая в связи с приходом
к власти фашистов казалась ему особенно опасной, может
быть даже более опасной, чем незатейливые попытки анга
жировать Ницше идеологами третьего Рейха.
Отношения Хайдеггера и Ясперса были драматичными
и не укладывались в простую схему «учитель — ученик».
В письмах друг к другу они называли себя «боевыми това
рищами», поэтому, когда их взгляды постепенно разо
шлись, каждый из них расценил это ни больше ни меньше
как предательство другого. Хайдеггер все более решитель
но отмежевывался не только от «психологизма», но также
308
от «гуманизма» и «экзистенциализма». Ясперс, наоборот,
отказывался от попыток «опросить» и «услышать» бытие.
Не удивительно, что их подход к интерпретации Ницше
оказался диаметрально противоположным.
Ницше отзывался чуть ли не на все вопросы жизни. В его
книгах можно найти яркие суждения о природе, человеке,
о болезни и здоровье, семье, народе, о мужчинах и женщи
нах, о государстве, религии, морали, науке и искусстве.
Понимание высказываний Ницше возможно и как отри
цание общепринятых мнений по этим вопросам, и как по
иск позитивных ответов. Ясперс отмечал, что переход от
негативного к позитивному оставался проблемой до само
го конца творческого пути Ницше. Сам Ницше характери
зует свое философствование то как «опрокидывание идо
лов», то как «рисование на стене новых идеалов». Такова
ситуация после «смерти Бога»: отрицать старое и создавать
новое. Ясперс писал: «Мышление Ницше иногда может
показаться пустым, а иногда — достигающим подлинных
глубин. Оно пусто, когда тот, кто обращается к нему, хочет
обладать тем, что действительно и существует; в нем есть
полнота, когда он принимает участие в движении»
2
. В от
личие от великих философов прошлого, у которых преоб
ладает утверждение, Ницше добивается большей истинно
сти благодаря отрицанию. Он расчищает пространство
движения вперед, но при этом не устанавливает границ
критики. И в этом его опасность.
Человек и Бог. Человек — не понятие и не идея. Как ос
новоположник экзистенциальной философии Ясперс хо
рошо понимал это и опирался в своих рассуждениях на
идею свободы. Он писал: «Вопрос „что есть человек?“ со
отнесен с вопросом, что и с какой целью он хочет из себя
самого себя создать»
3
. Ясперс различает две позиции. Пер
вая состоит в изучении человеком себя как некоего вотбы
тия, чем занимается антропология и психология. Вторая —
формулирует требования, которые человек предъявляет к
самому себе и, таким образом, приводит себя к становле
нию. Антропология исследует реальные условия, а фило
софия открывает духовные возможности человеческого
309
бытия. Такая позиция представляет собой результат кон
венциального соглашения между наукой и культурой, со
гласно которому одна занимается абстрактными математи
ческими объектами, а другая — жизненным миром людей.
Вместе с тем различения экзистенции и трансценденции
оказывается явно недостаточно для понимания той труд
ности в признании другого человека, к которой Ницше
оказался столь чувствителен. Ясперс со знанием дела ре
конструирует необычную психологию Ницше. Используя
терминологию психоанализа, он открывает возможность
прочтения Ницше как философствующего психолога, как
продолжателя старинного искусства души. Предметом ин
тереса Ницше, отмечает Ясперс, выступают не физиологи
ческие процессы, но и не духовные акты переживания
идей и ценностей. Философия человека Ницше представ
ляет собой разновидность «трансцендентальной прагмати
ки», в которой тело трактуется как «большой разум». Ди
лемму духовного и телесного Ницше преодолевает на ос
нове «перспективизма», который направлен против абсо
лютизации христианской морали. Ценностные характери
стики человека он ставит в зависимость от места, занимае
мого им в социальном пространстве. Взаимное признание
и согласование различных позиций происходит у Ницше
по модели рынка, как свободная игра сил.
Ясперс скептично относится к Ницшевой критике мо
рали. Знание происхождения и условий морали, отмечает
он, еще не касается ее ценности. Нападки на мораль пре
тендуют на высшие моральные оценки и, таким образом,
не подрывают значимости морали вообще. В частности,
Ясперс отмечает непоследовательность Ницше в критике
христианской морали. Иисус, по Ницше, был первым и
единственным христианином. Все остальное фальшиво.
Ясперс считает оправданной Ницшеву критику спосо
бов поведения, которые выдают себя за «моральные», но
утверждает, что она не затрагивает корней того, что являет
ся безусловным. Ясперс видит непоследовательность Ниц
ше в том, что его «генеалогия» обнаруживает земные корни
любой морали, в том числе и христианской. Если христи
анство вытеснило этос Рима, то оно оказалось более эф
310
фективной формой власти. Стало быть, любая мораль «ес
тественна». В допущении Ницше о том, что нравствен
ность происходит из безнравственности, Ясперс усматри
вает двойной круг. Генеалогия морали из неморального ка
жется ему неубедительной. Она раскрывает происхожде
ние, исторические обстоятельства становления, а не само
существо и ценность морали. В этом, утверждает Ясперс,
состоит самый спорный пункт Ницшевой критики морали.
Конечно, абсолютизация морали имеет разрушительные
последствия для других институтов общества. Но и отказ от
нее не менее ужасен. Более того, Ясперс высказал серьез
ное сомнение в том, что такой отказ возможен. Абсолют
ный моральный нигилизм приводит к «метафизическому
самоубийству» морального скептика — он сам себя исклю
чает из человеческого сообщества. Понимал ли это Ниц
ше, и какой выход из этой трудности он видел?
По Ясперсу, свободу Ницше заменил творчеством. Но
нельзя забывать, что он отрицал трансцендентальную сво
боду, связанную с необходимостью морали и рассудка, как
критиковал свободу воли и веру в нравственный миропо
рядок. Свобода, по Ницше, связана с отречением от повсе
дневных норм и созданием себя заново (тут сходство ско
рее с Декартом, чем со Спинозой). Позитивность свободы
раскрывает вопрос «для чего?» Она имеет своей границей
нечто иное, чем мораль. Ницше полагал, что свободный
человек будет ограничивать самого себя исходя из собст
венного истока. Тут есть некое сходство с позицией Канта,
который говорил об автономности человека, но в качестве
самоограничения принимал моральный закон. Ницше
считал, что если люди слишком слабы, чтобы самим себе
давать законы, то за них это делает тиран. Но, признавая
фактическое неравенство людей, он видел выход в воспи
тании чувства меры — как меры господства, так и меры
подчинения. Именно таким способом примиряются воля к
власти и этика. То, что Ясперс называет апелляцией к «эк
зистенциальному истоку», у Ницше есть лишь утвержде
ние естественной фактичности, природности человека,
ибо, полагает он, нельзя мыслить моральную деградацию
отдельно от физиологической. Биология, психология, со
311
циология — это и есть «экзистенциальная» основа челове
ка. Он медиум этих систем. И в признании этого состоит
его свобода. Но чем тогда позиция Ницше отличается от
позиции Маркса? Ясперс старательно разводит биологию
и физиологию от экзистенции. Бытие, которым я должен
стать (экзистенция), означает совокупность возможно
стей, которых я не знаю и которых не содержит в себе ни
природа, ни общество. Отсюда следует, что человеческое
бытие является свободным и рискующим.
Место трансценденции у Ницше, отмечал Ясперс, зани
мает необходимость и судьба, понятые как «воля случая».
Поэтому границей свободы оказывается не трансценден
ция, а то, что Ясперс называет «завершением», когда сво
бодный индивид обожествляется,— Ницше называет себя
то Иисусом, то Дионисом. Но есть и другая граница: сво
бодный человек доходит до крайностей, до ничто. Не есть
ли опыт трансгрессии, экстаза, на который указывали
Ж. Батай и М. Фуко, более адекватным ответом на вызов
Ницше? Снятие моральных табу приводит к необходимо
сти стать выше, чем человек. Но какова граница «сверхче
ловека», остается ли он, если не разумным, то все же ко
нечным существом?
По Ясперсу, тем, что тянет стать выше самого себя, явля
ется образ не Бога, а человека. Образ человека — набросок
его возможностей. Ницше устроил великолепную презен
тацию разнообразных типов и образов человека. Это и со
циологические, и психологические, и философские типы:
торговец, политик, священник, ученый, аскет, жрец, ак
тер, политик. Образ человека предполагает позитивный и
негативный фон. Критика человеческого, слишком чело
веческого у Ницше — это борьба за новый образ человека.
Его формирование проходит в эволюции Ницше несколь
ко ступеней. Высший человек, образ которого первона
чально предлагал Ницше, способен сбросить оковы, осво
бодиться от тяжких заблуждений морального, религиозно
го и метафизического характера. Опасность для таких
людей таит в себе повседневность. Она идет от зависти дру
гих. Гибель высших людей — закон западной цивилизации,
и от него она погибнет сама
4
. Образ высшего человека ус
312
тупает место сверхчеловеку. Высшее осуществляется, если
покидает высокое. Задачей является «творить превыше
себя» — человек не удался, «Бог умер: теперь хотим мы,
чтобы жил сверхчеловек»
5
.
Чистое бытие и Бог сходны в том, что их существование
проблематично. Что такое Бог и душа, этого не знает никто.
В Ницшевом безбожестве есть чтото демоническое. Прав
дивость заставляла Ницше не только отрицать Бога, но так
же учитывать последствия этого. Ясперс указывает прежде
всего на экзистенциальные последствия «смерти Бога». Они
состоят в том, что каждый сам должен решить, может он или
нет жить без Бога, и, поскольку существование Бога нельзя
ни доказать, ни опровергнуть, отважиться на риск веры или
неверия. Философия не является абсолютным знанием, она
осознает свои возможности и границы в соотношении с ре
лигией откровения. В отличие от атеизма философия не от
рицает религию, а ставит ее и себя под вопрос, она обраща
ется к разуму людей, которые сами должны решить, как им
жить и во что верить. Философия, по Ясперсу, существует
как форма коммуникации религии откровения и атеизма,
выявляющая их пропасти и возможности.
Как же осознавал Ницше последствия безбожия? Смерть
Бога означает, что любое истолкование мира — иллюзия.
Ничто не истинно, а все позволено. Не существует никаких
наперед заданных ограничений, порядок возникает как ре
зультат соотношения сил, вступающих в борьбу. Ясперс
был одним из немногих, кто увидел в воле к власти не анар
хию, против которой выступал Ницше, а основу закона. Его
устанавливает победитель, а побежденный подчиняется ус
тановленному порядку. Поскольку слабые, ссылаясь на об
щение с внемировыми силами, стараются нечестным путем
навязать выгодный для себя порядок, постольку предлагае
мый Ницше способ достижения жизни кажется более чест
ным и справедливым. Ясперс называет принципиально но
вый стиль философствования Ницше волей к чистой по
сюсторонности. Его исходная позиция состояла в том, что
религия принизила роль человека. Однако постепенно она
менялась, ибо «смерть Бога», как побочный результат кри
тики религии, оказалась по своим последствиям просто ка
313