Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

430

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯЕО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Погребение

ребенка в

Мальте

пригнуты к подбородку. Такое положение умершего и сейчас практи-

куется многими примитивными народностями; оно достигается обвязыва-

нием тела веревками или ремнем и обвертыванием его в шкуру животного.

Вероятно, кроме заботы об умершем и сохранении его телесных остатков,

здесь говорит и страх, заставляющий потуже связать тело и прикрыть

его камнями или чем-нибудь подобным.

Скелет, найденный случайно при земляных работах в Брно, был

окрашен в красный цвет и прикрыт бивнем и лопаткой мамонта, рядом

с ним были положены статуэтка из слоновой кости и украшения из того же

материала. В Павиленде (Уэльс, Англия) рядом со скелетом, окрашенным

красной охрой и сопровождавшимся пронизками из раковин и слоновой

кости, в особой яме был положен целый череп мамонта.

Многочисленные погребения, открытые в гротах Гримальди около

Ментоны, из которых некоторые были обставлены каменными плитами,

дали очень много украшений. При двух детских скелетах, например,

было найдено свыше 1000 просверленных раковин, которыми была обшита

их одежда. В других погребениях раковины лежали в области груди, лба,

вокруг головы или образовывали перевязь, нечто вроде браслета на руке.

Здесь же были находимы привески и пронизки из зубов оленя, позвон-

ков рыб и т. п. Многие скелеты были окрашены красной краской.

Палеолитические погребения в известной стоянке Солютре оказались

также защищенными каменными плитками, которыми прикрывалась

главным образом голова умершего. Судя по старым раскопкам ДЮКРО,

иногда тело* погребалось здесь внутри жилища, которое в этом случае,

видимо, оставлялось его обитателями. Сходный факт дает и Пржедмост,

где в подобном же полуподземном жилище найдено было 20 скелетов,

причем при одном из IJHX было встречено ожерелье из пронизок, вырезан-

ных из бивня мамонта.

В связи с этим нельзя не упомянуть о весьма интересном погребении

в Мальте под Иркутском, которое по времени должно относиться прибли-

зительно к той же стадии верхнепалеолитической культуры, что и погре-

бение, открытое в Брно, то есть к поздней поре солютрейской эпохи.

При раскопках М. М. ГЕРАСИМОВА в 1929 г. здесь было открыто среди остат-

ков жилья особое сооружение, содержавшее погребение ребенка 3—4 лет,

которое, благодаря тщательно производившимся раскопкам, может быть

восстановлено во всех существенных подробностях, несмотря на плохую

сохранность скелета. Погребение помещалось в неглубокой яме, имевшей

овальную форму, размерами 1,15 м на 0,68 м, под толстым слоем культур-

ных отбросов, и было обставлено большими плитами известняка, отчасти

сохранившими вертикальное положение, и прикрыто такой же плитой.

Скелет лежал, видимо, на спине, но с ногами, подогнутыми в коленях.

На костях и под ними сохранились следы красной охры. При нем был

положен целый набор вЪсьма интересных украшений, вырезанных из

бивня мамонта, и некоторые другие вещи. Среди них мы видим ожерелье

из множества мелких пронизок и привесок с более крупной оригиналь-

ной формы бляхой, занимавшей центральное место в этом наборе

украшений (рис. 237); далее — обруч из бивня мамонта, лежавший непо-

средственно на голове и, очевидно, входивший в состав головного убора;

Интересно, что украшения этого типа существуют и даже не так редки именно

в солютрейских стоянках Европы. Обычно они имеют вид полуобруча, то есть узень-

кой согнутой полоски слоновой кости, часто украшенной по краю зубчатой нарезкой.

На концах ее сделаны отверстия для завязывания с помощью ремешка вокруг головы.

По миению ПЕЙРОНИ, они служили для того, чтобы придерживать волосы с целью,

КРОМАНЬОНЕЦ

затем круглую тонкую пластинку из той же слоновой кости^ украшенную

на лицевой стороне рядами зигзагообразных полосок, которые на другом

подобном же предмете, найденном на месте стоянки, воспроизводят вполне

отчетливо фигуры змей (рис. 230). Эта бляха была открыта в области по-

ясничных позвонков, с правой стороны; она имела посередине небольшое

отверстие, служившее для прикрепления. Несмотря на несколько странный

характер изображения змей с их большими треугольными головами,

трудно усомниться в стремлении художника изобразить именно это живот-

ное. В связи с этим интересно вспомнить что у чукчей, совершенно не

знающих змей, сохранилась до сих пор легенда о большом полосатом черве,

живущем вблизи страны мертвых, настолько большом, что он убивает

оленя, сжав его в своих кольцах, и затем проглатывает его целиком.

На правой плечевой кости выше локтя был надет браслет в виде об-

руча, меньшего размера, чем уже упомянутый ранее, но с таким же спо-

собом закрепления с помощью ремешка или шнура, который продевался

в отверстия на его концах. Под грудными позвонками в области нижних

ребер среди других обломков каких-то украшений была найдена неболь-

шая фигурка, схематически передающая летящую птицу с длинной вытя-

нутой шеей. Подобные фигурки были найдены на месте стоянки в довольно

большом числе. В ногах ребенка было положено крупное колющее орудие

вроде кинжала, сделанное из бивня мамонта, и несколько кремневых

орудий.

Все эти факты говорят о том, что забота об умершем играла большую

роль в жизни общественных групп ориньякских охотников, очевидно

переплетаясь с выработавшимися в течение многих веков и сложившимися

в определенную обрядность религиозными воззрениями, в частности

с представлениями о потребностях умерших близких в жилище, одежде

и т. п. Нам приходится их воспринимать как естественное отражение бы-

тового уклада, связанного с возникающей оседлостью и обеспеченного

известными материальными благами, которые в нашем представлении вы-

ходят из рамок примитивного хозяйства, например, тех же австралийцев.

КРОМАНЬОНЕЦ

Физический тип человека, восстанавливаемый на основании указан-

ных выше и других находок костных остатков, дошедших до нас от эпохи

ориньяка и солютре, не представляется вполне однородным, хотя вместе

с тем он повсюду обнаруживает черты организации, характерной для

современного человечества и весьма отличной от того, что мы видели на

стадии неандертальца. По представлениям, господствующим в западно-

европейской науке, тип современного человека (Homo sapiens), сменяю-

щий в европейских местонахождениях верхнепалеолитического времени

древнюю расу «неандертальского» человека (Homo neanderthalensis), вряд

ли может быть рассматриваем как продукт эволюции последней. Другими

словами, по весьма распространенному взгляду, для Европы это уже

были новые племена, пришедшие на смену ее древнему населению, вытес-

нившие или уничтожившие его и принесшие с собой ряд новых культур-

ных приобретений — производство более совершенных изделий из кремня,

чтобы последние не падали на лицо. Находка, сделанная в Мальте, подтверждает

это предположение. Аналогичные вещи найдены в Ферраси, убежище Кастане, Селлье,

Бланшар и на территории СССР—в Костенках I.

В. Г. Богораа, Чукча, часть I, Ленинград, 1934, стр. 5.

482

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОЕ ВРЕМЯ

обработку кости, иной уклад жизни, иные воззрения и, наконец, неизвест-

ное раньше искусство.

Конечно, мы не должны представлять себе переход от неандертальца

к кроманьонцу как процесс «ологенеза», то есть как процесс, совершав-

шийся обязательно в одинаковых формах на всех территориях и у всех

групп человечества. Следует думать, что общая закономерность истори-

ческого развития, многочисленные подтверждения которой мы имеем

в археологических фактах, относящихся в такой же мере к Европе, как

и к Передней Азии, Африке и т. д., не исключает того, что в одних слу-

чаях новый тип человека в различных его разновидностях мог склады-

ваться быстрее, тогда как в других случаях этот процесс мог итти, по

тем или другим причинам, более замедленным^темпом. Многие западно-

европейские археологи и антропологи, не принадлежащие к реакционным

кругам, убеждены, что в эпоху переходную от неандертальца к кромань-

онцу (от мустье к верхнему палеолиту) кое-где должны были существовать

одновременно и приходить в столкновение эти два физических типа чело-

века с различным укладом культуры. Теоретически мы не имеем основа-

ния отрицать возможность сосуществования в определенный отрезок

времени неандертальского и кроманьонского типов человека. Все эти

вопросы, представляющие значительный исторический интерес, еще ждут

своего разрешения в дальнейшем накоплении данных фактического

порядка.

Однако мы должны в самой категорической форме отвергнуть как

антинаучные измышления взгляды, пропагандируемые буржуазной антро-

пологией, согласно которым между верхнепалеолитическим населением

Европы и неандертальцами эпохи мустье нет прямой родственной связи.

Факты, накопленные современно!! наукой, достаточно убедительно свиде-

тельствуют о совершенно ином. Мы не можем не рассматривать появле-

ние нового типа человека и появление новых форм культуры как резуль-

тат закономерного развития первобытного общества на определенном

историческом этапе.

Большинство известных в настоящее время остатков человека ранней

поры верхнего палеолита принадлеяотт к так называемому кроманьонскому

типу (от пещеры Кроманьон во Франции). Мы их встречаем в гротах

Гримальди, Кроманьон, Верхняя Ложери, Павиленд и других местностях

западной Европы, не менее, чем в 30 местонахождениях, с общим числом

более, чем в 80 индивидуумов.

Все эти остатки говорят о рослых, широкоплечих людях с хорошо

развитым черепом долихоцефального типа, с большим объемом мозга,

обнаруживающего вполне современное строение. Их особенностью яв-

ляется характер лицевой части черепа,указывающий на непропорционально

короткое, широкоскулое лицо с близко поставленными четырехуголь-

ными глазницами, орлиным носом, крепкими челюстями и хорошо

сформированным подбородком. Этот человеческий тип, по некоторым

данным, сохранился до сих пор среди населения северной Африки и у

гуанчей — прежних обитателей Канарских островов, а также и кое-где

в Европе.

Однако, видимо, не все население Европы в эту эпоху принадлежало

разновид- к кроманьонскому типу. Известны находки, которые позволяют думать

ноети

существовании в разных частях Европы таких групп ее обитателей,

Josef Szombaty, Die diluvialen Menschenreste aus der Fiirst-Johanns-Hohle be

h in Mahren, «Die Eiszeit», Bd. II, H. 1 u 2,. стр. 1—34 и 73—95.

M. Boule, Les hommes fossiles, 1923, стр. 292.

Кроманьон-

ский тип

Другие

5 и

2 X X •-!

ТАБЛИЦА XIV

Костенки I. Плотный ^Р^снято^с о ^ ^

КРОМАНЬОНЕЦ

433

которые представляли иные разновидности верхнепалеолитического че-

ловека. Среди других подобных остатков особенно выделяются скелеты,

найденные в одном из гротов Ментоны, в так называемом гроте Детей,

где под слоями, содержащими остатки представителей рослой кроманьон-

ской расы, были открыты ВИЛЛЬНЕВОМ (1905) и описаны затем антрополо-

гом Верно два костяка совершенно иного типа. Один из них принадлежал

женщине средних лет, другой юноше лет 16—17. Как оказалось в резуль-

тате их всестороннего изучения, по ряду признаков — строению черепа,

значительному прогнатизму (косая постановка зубов, уступающих впе-

ред), характеру подбородка, пропорциям конечностей — они могут быть

сближаемы, в известной степени, с некоторыми из современных африкан-

ских негров. Их отличает от кроманьонцев и значительно меньший рост

(1,55—1,60 м), хотя по объему мозговой коробки они вполне принадлежат

к типу современного человека, как и люди Кроманьона.

Эта находка послужила одним из оснований для теории, поддерживае-

мой многими исследователями, что культура ориньяка, сменившая при-

митивную культуру мустье, была принесена племенами африканского

происхождения, вторгшимися в Европу и вытеснившими первобытных не-

андертальцев. Очевидно, однако, что поскольку она остается единичной

и не подкрепляется другими подобными находками на материке Европы,

ее естественно рассматривать как некоторую инфильтрацию южных групп

человечества, вполне понятную при учете географического положения

Ментоны в относительной близости к африканскому континенту.

Мы уже говорили, что появление нового человеческого типа, обладаю-

щего чертами современного человека, — безразлично, возьмем ли мы его

в «негрской» разновидности, представленной находками в гроте Детей

близ Ментоны, или в типе кроманьонца, или в типе «ориньякского» чело-

века из Комб-Капелль, отличающемся также некоторыми особенно-

стями, — приходится ставить в связь с теми чрезвычайно важными изме-

нениями, которые претерпевает первобытное общество в конце мустьер-

ской эпохи при переходе к верхнему палеолиту.

Можно думать, что трансформация неандертальца с его примитивным

физическим строением в тип современного человека, протекавшая, на-

сколько мы знаем, в относительно короткий промежуток времени, по-

скольку она, очевидно, была подготовлена предшествующим развитием

общества, явилась, в основном, результатом перехода от эндогамии к

экзогамии, от размножения «в себе», в маленьких замкнутых кровнород-

ственных ячейках, к широкому обновлению крови в экзогамных объе-

динениях охотничьих орд. Имеется достаточно оснований для того, чтобы

предполагать, что весьма однородная и, вместе с тем, по своим элементам

достаточно сложная культура охотников на мамонта и дикую лошадь

эпохи рельефов Лосселя, гротов Гримальди, Виллендорфа, Пржедмоста,

Гагарина, Костенок должна была сложиться в результате очень широ-

кого общения первобытного населения Европы.

ЭНГЕЛЬС, приводя слова МоргАНА: «...браки между членами родов,

не состоящих в кровном родстве, порождали физически и умственно более

крепкую расу; смешивались два прогрессирующих племени, у новых по-

колений череп и мозг естественно увеличивались, пока они не объединяли

в себе способностей обоих племен», — особенно подчеркивает значение

перехода от эндогамной к экзогамной, родовой организации, рассматри-

вая этот пепеход как крупнеиший этап в развитии первобытного общества.

Условия

формирова-

ния типа

современного

человека

Ф. Энгельс, Происхождение семьи, 1937, стр. 62

2S П. П. Ефименко. Первобытное общество—17Н V

434

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯЕО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Это вполне подтверждается нашим анализом археологических материалов,

собранных современной наукой.

Вероятно, подобным же образом на других материках, в иных усло-

виях климата и природной среды, этот процесс привел в свою очередь

к образованию того, что мы называем современными человеческими ра-

сами. Таким образом, сложение главных разновидностей современного

человечества — так называемой белой, черной, желтой и других рас —

не может быть понято без учета этого перехода от первобытной неандер-

тальской стадии к обществу верхнего палеолита. Если мы вернемся к Ев-

ропе, для которой у нас имеется несравненно больше данных, чем в отно-

шении всех остальных материков, мы можем сказать, вместе с известным

американским антропологом Грдличкой, что было бы неправильно ду-

мать, что процесс перехода от неандертальца к кроманьонцу совершился

внезапно, не оставив после себя никаких следов.

Уже довольно давно антропологи обратили внимание на то, что в не-

которых находках, сделанных в разЪых пунктах Европы, до эпохи со-

лютре удерживается тип человека, обладающий всеми признаками со-

временного физического строения, характерного для кроманьонца, и,

вместе с тем, наследующий некоторые более древние черты. Его скелетные

остатки связаны с описанным нами замечательным лагерем охотников на

мамонта в Пржедмосте, где было открыто в разное время до 26 скелетов

людей этой эпохи, то есть конца ориньяко-солютрейского времени. Он

же представлен и в Брно в остатках погребения солютрейской поры

(Брно I и Брно II), затем находкой в Брюксе (Бельгия), где при слу-

чайных обстоятельствах был обнаружен череп, показывающий характер-

ные черты того же физического типа.

Отличительными особенностями этой так называемой «брюннской

расы» является крайняя длинноголовость, уплощенность черепной ко-

робки, убегающая форма лба, большое развитие надбровных дуг и пр.,

то есть ряд таких признаков, которые были свойственны, но только в не-

сравненно более резко выраженной степени, п неандертальскому чело-

веку. Некоторые антропологи считают возможным относить к тому же

физическому типу череп из Галлей-Хилл в Англии, найденный, однако,

при недостаточно выясненных условиях.

Некоторые из описанных нами статуэток ориньяко-солютрейского вре-

мени такя?е представляют интерес с точки зрения воспроизводимого ими

физического типа. Древний мастер настолько реалистически передавал

в этих изображениях то, что он видел в действительности, что их особен-

ности могут заслуживать внимания антрополога. Они передают обычно,

как мы уже говорили, два разных типа женщины: одну с удлиненными

пропорциями тела и другую — с короткой, плотной и массивной фигурой.

И тот и другой тип строчения тела является вполне обычным в среде со-

временного населения северного полушария. Вообще, судя по этим ста-

туэткам, верхнепалеолитические обитатели южной Франции, берегов

Дона и Прибайкалья ничем существенно не отличались от современного

человека. Однако у некоторых из них имеется ряд таких черт, которые,

быть может, в известной степени могут быть рассматриваемы как пережи-

вание более древнего типа. Особенно это бросается в глаза в одной из

больших статуэток Костенковской стоянки, затем у виллендорфской «Ве-

неры» (рис. 172).

К признакам этой категории можно относить мощный торс при ко-

ротких нижних конечностях, сгорбленную спину, сутуловатые плечи,

отсутствие шеи и в особенности характерную посадку головы, сильно опу-

КРОМАНЬОНЕЦ

щенной книзу, вместе с непропорционально крупными размерами самой

головы. Можно думать, что к тем же особенностям этого типа при-

надлежит и особое положение ног, сведенных в коленях и расходящихся

книзу. Перечисленные признаки представляют наиболее заметные от-

личия фигуры неандертальца от рослого, стройного кроманьонца —

типичного представителя современных человеческих рас.

К сожалению, мы все же еще очень мало знаем, как, в какой обста-

новке и в каких промежуточных формах происходил процесс трансформа-

ции неандертальского типа в тип кроманьонца. Этим объясняется, что

не только БУЛЬ, весьма, вообще говоря, осторожный исследователь, но

п такой видный антрополог, как ШВАЛЬВЕ, отстаивают мысль о каком-то

особом происхождении кроманьонцев, независимом от неандертальского

человека. Считая такую точку зрения совершенно неприемлемой, по-

скольку она находится в вопиющем противоречии с закономерностью

развития физического тела человека, — мы в настоящее время имеем

и прямые указания на существование переходных форм от неандертальца

к кроманьонцу (в недавних находках на горе Кармел в Палестине).

Существует предположение, что неандертальцы должны были извест-

ное время сосуществовать в тех или других местностях Европы с иными,

более совершенными в смысле физического развития человеческими груп-

пами. Эта точка зрения оказывается созвучной с взглядами, например,

ПЕЙРОНИ о вероятности одновременного существования в ледниковое

время во Франции групп населения — различных и по физическому

типу, — представлявших как бы разные «эпохи» палеолита.

Подобные представления все же не подкреплены никакими положи-

тельными фактами.

Несколько обособленную группу населения Европы составляет тип

шанселад, представленный погребениями, открытыми во Франции в гроте

Шанселад, в Лоя?ери-Басс, в гроте Дюрюти (Сорд), а также в гроте Пла-

кар, и описанный впервые в его характерных особенностях Л. ТЕСТЮ

(1889). В этих мадленских охотниках на северного оленя и морского

зверя — в Дюрюти при скелете человека были найдены изображения

тюленей и рыб, вырезанные на кости, в гроте Раймонден (или Шанселад)

были встречены остатки гренландского тюленя, хотя этот грот располо-

жен на довольно значительном расстоянии от берега моря, — ряд ученых

склонен видеть предков современных эскимосов, с которыми люди типа

шанселад обнаруживают много общих физических черт.

Как ни расценивать значение физических различий, которые могут

быть установлены для обитателей северного полушария в эпоху, непосред-

ственно следующую за средним палеолитом, ясно все же, что они не имеют

для нас особенно существенного значения в вопросе об изменениях куль-

турного состояния на протяжении ранней поры верхнего палеолита,

поскольку население Европы и северной Азии в соответствующих обла-

стях обнаруживает в интересующее нас время, независимо от своих фи-

зических признаков, черты замечательного единства.

Например, «Revue anthropologique», 1925, стр. 290.

Большой интерес представляют недавние находки (в 1936 г.) в Бурети на Ангаре,

где в обстановке палеолитического поселения, близкого по времени к Мальте, была

встречена А. П. ОКЛАДНИКОВЫМ прекрасно сделанная статуэтка. Последняя изобра-

жает человека ( женщину) в меховой одежде, с чертами лица, очень наноминающими

так называемый палеоазиатский тип. Любопытно, что как раз инвентарь Бурети, как

и Мальты, обнаруживает и в изделиях из кремня и в характере произведений искус-

ства наибольшее сходство с палеолитическими памятниками Европы соответствующего

премени.

436

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯЕО-СОЛЮТРЕИСЕОЕ ВРЕМЯ

Связь с рекой

Залегание

в лёссе

Тяготение

к выходам

известняка

или мела

ОСТАТКИ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОГО ВРЕМЕНИ

НА ТЕРРИТОРИИ СССР

После общего ознакомления с остатками, относящимися к ранней поре

верхнего палеолита Европы, мы переходим к рассмотрению того, что

представляют собой эти остатки на территории СССР. На карте европей-

ской части Союза можно видеть, что в своем распространении, насколько

мы имеем возможность судить в настоящее время, эти остатки ограничи-

ваются на севере определенной полосой, за пределами которой палеолити-

ческие стоянки пока неизвестны. Их северной границей, видимо, является

граница распространения лёсса. Представляется весьма вероятным, что

пределом распространения человеческих поселений здесь являлась про-

стиравшаяся далеко к югу полоса озер и болотистых низменностей,

окружавших отступающий ледник. Близость этого последнего, очевидно,

обусловила тот отпечаток арктической фауны, который носит мир живот-

ных большинства стоянок, расположенных в более северных широтах —

по течению Десны и Оки.

Открытый, равнинный характер обширных пространств южной части

восточной Европы и Сибири определяет общий характер, какой имеют

памятники верхнего палеолита на всем огромном протяжении СССР от

Днестра до Байкала. Почти все известные здесь поселения этого времени

представляют собой охотничьи становища, расположенные в долинах

рек на открытом воздухе, под защитой склона правого, возвышенного

берега долины или в устьях древних глубоких оврагов, прорезывающих

водораздельные возвышенности и открывающихся в речную долину.

Поселения людей в эту эпоху были разбросаны по берегам многовод-

ных речных потоков, питавшихся водами отступающего ледника. Связь

стойбищ, относящихся к ранней поре верхнего палеолита, с временем

более высокого уровня рек может быть установлена в ряде случаев: в сто-

янке на Кирилловской улице, Мезинской стоянке, в Гонцах и т. д.

Гораздо чаще остатки ориньяко-солютрейского, так же как и мадлен-

ского, времени в пределах СССР бывают связаны с лёссовым наносом,

покрывающим склоны береговых возвышенностей, то есть они пред-

ставляют ту же картину, что и ранее нами описанные лёссовые место-

нахояадения верхнепалеолитического времени Моравии и Нижней Австрии.

Благодаря расположению на склонах возвышенностей глубина залега-

ния этих остатков в толще лёсс$ значительно колеблется, часто даже для

одной и той же стоянки. То "она сравнительно невелика, то достигает

десятка и более метров

В более восточных районах, например на Дону

под Воронежем, где типичный лёсс отсутствует, палеолитические остатки

бывают покрыты сходным с лёссом делювиальным наносом, намытым

с соседних возвышенностей. Толщина его бывает значительно меньшей,

чем в настоящих лёссовых стоянках.

Интересно, что верхнепалеолитические памятники СССР, как и стоянки

этого времени на Западе, имеют тяготение к выходам известняков или

мела. Они как будто*»^меренно выбирают места, где высокие обрывистые

берега речной долины представляют живописные обнажения подобных

горных пород, тогда как пологие склоны долин, где мел или известняк

отсутствуют или глубоко замаскированы поверхностным наносом, обычно

обходились палеолитическим человеком. Этим, очевидно, объясняется

особенное богатство палеолитическими остатками среднего течения Дне-

стра, Десны и некоторых участков течения Дона.

ОСТАТКИ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОГО ВРЕМЕНИ

437

В равнинной части восточной Европы почти нет выходов плотных извест-

няков, дающих во многих местностях западной Европы, как и в Крыму и

в Закавказье, в аналогичных условиях удобные навесы и пещеры, часто

использовавшиеся в виде убежищ палеолитическим населением. Нужно

думать, очевидно, что крутые обрывистые склоны долин все же в какой-то

степени защищали человека от холодных северных ветров и вообще от

непогоды. Замечено, что стоянки располагаются здесь преимущественно

в местах, закрытых с севера, например в устьях оврагов, выходящих в реч-

ную долину, по их левым склонам, обращенным на юг, к солнцу. Несом-

ненно также, что меловые или известняковые, сильно изрезанные берего-

вые возвышенности представляли лучшие условия для охоты, особенно

загоном. В большинстве случаев подобные местности изобилуют и крем-

нем, столь необходимым материалом для выделки орудий, и, может

быть, в этом в особенности можно видеть их притягательную силу для

палеолитического человека.

Памятники палеолитической культуры на территории СССР до недав-

него времени были мало известны. Правда, палеолитические местонахо-

ждения на Оке, в Подонье, на Украине, в Крыму и даже в Сибири были

открыты еще в 70—80-х годах прошлого столетия. Первая стоянка чело-

века ледникового времени на территории Европейской России стала извест-

на еще в 1871 г. в окрестностях с. Гонцов Лубенского у. Полтавской губ.

Она была обнаружена случайно, как это часто бывает с остатками палео-

литических стойбищ, и не пропала бесследно для науки, так как, по сча-

стью, обратила на себя внимание учителя Каминского, заметившего, что

при костях мамонта, оленя и других животных попадались расщеплен-

ные кремни. В 1873 г., когда начаты были раскопки в Гонцах, на терри-

тории Польши ЗАВИШЕЙ были предприняты раскопки в Мамонтовой и Ма-

шицкой пещерах в недалеком расстоянии от Кракова. В 1877 г. А. С. УВА-

РОВЫМ близ его усадьбы у с. Карачарова Муромского у. Владимирской губ.

в стене соседнего оврага, выходящего к Оке, были обнаружены вымытые во-

дой кости мамонта, сибирского носорога и других животных, сопровожда-

ющиеся, как показали раскопки, обильными находками обработанных крем-

ней. Через два года, в 1879 г., И. С. Поляков, принимавший перед этим уча-

стие вместе с УВАРОВЫМ В раскопках Карачаровской стоянки, сделал анало-

гичную, но еще более важную находку в с. Костенках Воронежской губ.

Перечисленные открытия совпали со временем, когда русская наука

стала проявлять заметный интерес к остаткам древнейшей культуры чело-

века. В связи с результатами, которые дало исследование пещер Франции,

и в России в эти годы особенное внимание было обращено на пещеры, из-

вестные по окраинам восточноевропейской равнины — на Урале, Кавказе,

в Крыму. Однако поиски в них были по разным причинам большей частью

мало успешны. Счастливее оказались раскопки пещер южного Крыма,

предпринятые в 1879—1880 гг. К* С. МЕРЕЖКОВСКИМ. Ему удалось отыскать

в целом ряде пещер и навесов Крыма культурные отложения палеолити-

ческого возраста с разнообразным и интересным кремневым инвентарем и

даже первые остатки самого Палеолитического человека (навес по

р. Каче). С другой стороны, в Поднестровье В. Б. Антонович

в начале

В. Антонович, О скальных пещерах на берегу р. Днестра в Подольской губ.,

«Труды Одесского Арх. съезда», т.. I, стр. 93. Хотя Антонович не дает описания собран-

ных им здесь кремней, его коллекция, которую мы имели случай осмотреть в 1924 г.

в археологическом кабинете Киевского университета, показывает их верхнепалео-

литический возраст. Описание Студеницкой стоянки См. также у Н. И. Криштафо-

вича, О геологическом исследовании палеолитических стоянок в Евр. России летом 1904 г.,

«Древности»,-т. XXI, в. 2, стр. 178.

Иетория

открытий

в СССР

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРННЬЯЕО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

80-х годов отметил несколько пунктов, где были сделаны, частью также

в пещерах, находки костей мамонта и кремневых орудий. Наиболее инте-

ресные-находки им были сделаны по левому берегу р. Днестра на высоком

береговом мысу, представляющем высокое меловое плато, рассеченное

глубокими оврагами, в окрестности с. Студеницы. К тому же десятиле-

тию, когда становятся известны первые палеолитические стоянки Евро-

пейской России, относятся первые находки остатков палеолитической

культуры в Сибири, в окрестностях Иркутска и Красноярска.

После ряда счастливых открытий, создававших, казалось бы, достаточно

благоприятную почву для дальнейшего накопления фактов, в следующие

годы мы видим, наоборот, упадок волны интереса к палеолиту, совпадаю-

щий с эпохой жестокой реакции, имевшей место в 80—90 годах. Как это

ни покажется странным, остается фактом, что в течение последующих

30—40 лет ни одна из открытых стоянок не была исследована более де-

тально, ни одна из добытых этими раскопками коллекций не была изучена

и освещена в соответствии с требованиями, которые ставила в то время за-

падно-европейская наука.

Некоторый подъем интереса к памятникам древнего каменного века

в России намечается снова около половины 90-х годов. К этому вре-

мени относится несколько новых открытий палеолитических стоянок:

Н. И. КРИШТАФОВИЧА В Новой Александрии на берегу Вислы, где ему уда-

лось обнаружить в 1894 г. в интересных геологических условиях — очень

невысоко над уровнем реки, почти в основании надлуговой террасы, остатки

палеолитического обитания с костями мамонта, сибирского носорога,

первобытного быка и пр. в сопровождении довольно многочисленных

кремней верхнепалеолитических типов.

Далее можно назвать открытия,

сделанные КАЩЕНКО в Томске, В. В. Хвойко на Кирилловской улице

в Киеве, наконец, де БАЕМ В Ильской станице на Кубани. Эти находки

в большей или меньшей степени разделили судьбу прежних находок,

не послужив источником для более углубленного интереса к вопросам

русского палеолита.

Пробуждение серьезного внимания к остаткам палеолитической куль-

туры может быть поставлено в прямую связь с трудами Ф. К. ВОЛКОВА —

политэмигранта, получившего возможность вернуться в Россию после

революции 1905 года. В сущности, Волков, ученик МОРТИЛЬЕ, является

первым исследователем, применившим к изучению памятников «древнего

каменного века» на территории бывшей России методы, накопленные за-

падной наукой. В своих очерках, посвященных анализу находок на

Кирилловской улице в Киеве, Волков, опираясь на работы главным

образом французских исследователей, показал с полной очевидностью,

что эта стоянка, вопреки взглядам других русских археологов, не может

считаться древнейшим памятником палеолитической культуры и отно-

сится к определенной, достаточно поздней поре палеолита.

Важным этапом в "изучении позднепалеолитических остатков восточ-

ной Европы явилось открытие Волковым (в 1908 г.) богатой палеолити-

ческой стоянки на реке Десне, в Черниговской губ., в устье обширной

балки, в которой расположилось село Мезин. В течение ряда лет стоянка

исследовалась Ф. К. Волковым, П. П. ЕФИМЕНКО И др. Сделанные в ней

находки сразу же выдвинули ее на одно из первых мест среди иных палео-

литических местонахождений восточной Европы и возбудили большой

интерес к русскому Палеолиту со стороны западных ученых, для ко-

Н. И. Ериштафович, Послетретичные образования в окрестностях Новой Але-

ксандрии, Bapiuaea, 1896, стр. 47 и сл.