ненное наложение друг на друга времен и поколений, как мы бы
сказали).
Очевидно, что некоторые из нас носят в себе «склепы», или
«могилы», где они как бы закопали плохо захороненных покой-
ников, «плохо умерших» – похороненных с такими тайнами, о
которых невозможно рассказать потомкам, либо преждевременно
умерших (ставших жертвами убийства, геноцида).
Странное поведение (его психосоматическое выражение), бо-
лезнь или бред часто сопутствуют этому призраку, и тайна, зажи-
во похороненная в бессознательном предков, «выводит на сцену»
волнение в его словесных или поведенческих проявле¬ниях.
Но остается непроясненным вопрос о том, как переписыва-
ются и передаются семейные тайны в повседневной жизни, если
о них не говорят.
В клинике констатируют трансгенерационную передачу се-
рьезных травм, о которых не говорили или же по поводу которых
не объявляли «траур», в том числе травм военных времен (отрав-
ленные газами, утонувшие, пострадавшие от пыток, изнасилова-
ний), что наносит раны родственникам или боевым товарищам.
Возникает вопрос о трансгенерационной передаче. как она
осуществляется? Все, что нам известно с психологической, фи-
зиологической или неврологической точек зрения, не позволяет
понять, как что-то может лихорадить разные поколения одной
семьи.
Николя Абрахам и Мария Терек выдвигают гипотезу о «при-
зраке» как свидетельстве, о наличии «мертвеца», похороненного
в другом. Это сродни дуальному единству «мать – ребенок», ко-
торое трансформируется во «внутренний дуальный союз между
сознанием и самостью (Moi)». Потомков носителя «склепа», ве-
роятно, преследуют «пробелы, оставленные в нас тайнами дру-
гих». По выражению Николя Абрахама и Марии Терек, говорит и
действует как раз эта невысказанность, обостренная молчанием
и утаиванием.