Шапошникова Т.Е. Основы психологии семьи и семейного консультирования: учебно-методический комплекс: в 2 ч. Часть 2

Подождите немного. Документ загружается.

нгпу

151

на примерах семей индейцев кечуа, чем в семьях, живущих в

чертаново или в Ист-Сайде. На мой взгляд, при этом возника-

ет обратный перенос, и закономерности поведения, характерные,

например, для индейцев чероки, переносятся на носителей хрис-

тианской или иудейской культуры, к которой принадлежат иссле-

дователи.

С точки зрения психолога (да и этнографа), нормальная ка-

толическая семья обладает столь же уникальными особеннос-

тями структуры и динамики, как и семьи обществ, являющиеся

излюбленными объектами внимания ученых-путешественников.

Разумеется, заслуги этих исследователей (в частности, великой

Маргарет Мид) перед человечеством огромны.

Однако в понимании механизмов формирования личности

под влиянием социальной микросреды сегодня мы не очень дале-

ки от уровня знаний начала ХХ в.

каждая культура (и ее субкультуры) порождает определен-

ную нормативную модель семьи (или группу моделей). Структу-

ра нормативной семьи включает в себя:

• элементы, т.е. нормативных членов семьи;

• отношения власти – подчинения и эмоциональной привя-

занности – отталкивания;

• их динамику.

Структура отношений определяет особенности позиций и ро-

лей членов семьи.

Нормативная модель всегда «скрыта», формы ее экспликации

разнообразны, но главной является описание нормативной семьи

в религии.

Нормативная модель определяет структуру реальной семьи

в данном обществе. Отклонения от модели специфичны для каж-

дой культуры, и виды аномальной семьи, а также виды дефектов,

которые возникают при социализации детей в аномальных семь-

ях, зависят от культуры. Проще говоря, потеря отца по-разному

скажется на воспитании детей в протестантской и католической

семьях. Следует лишь заметить, что мы имеем в виду не вероис-

поведание, которого придерживаются члены семьи, а лишь вклю-

ченность семьи в ту или иную культуру, условно называемую

«протестантской» или «католической».

нгпу

152

Эти высказывания, может быть, звучат тривиально, без кон-

кретизации: какие же особенности отличают семьи в различных

культурах? Здесь важны именно психологические особенности.

Не на все вопросы можно получить ответ в эмпирическом ис-

следовании. Результаты экспериментов, в том числе проведенных

автором, его аспирантами и дипломниками, служат лишь иллюст-

рацией, а не доказательством. Но любое исследование начинается

не с вопроса, а с некоторой «нулевой точки», начала координат:

я не знаю, кто, что и зачем писал по этой проблеме; я не хочу

знать, кто и что именно подумает о том, что будет написано мной;

я удивлюсь, если этот труд вдруг окажется кому-то не только ин-

тересен, но и полезен, потому что это есть лишь авторский взгляд

на часть мира.

Совпадение взглядов – большая редкость. На то, чтобы из-

менить чье-то мнение, претендовать не стоит. Тем самым книга

есть плод свободы и той внешней безответственности, которую

свобода порождает и которой грех не воспользоваться.

И последнее замечание: можно считать Россию державой, ис-

кусственно составленной из Восточной Европы и Северной Азии,

можно считать российскую цивилизацию особой (евразийской), но

я считаю, что Европа не кончается за карпатским или за Уральским

хребтом, а русская культура есть большая особая ветвь единой, но

не однородной европейской христианской культуры.

нгпу

153

Н.С. Пряжников,

доктор педагогических наук, профессор МГППУ

Недошалившие и недоигравшие родители

что такое детская шалость для многих «вроде бы понятно» –

это когда детки не слушают взрослых. Правда, психологи отме-

чают, что сама шалость, как и игра, – это естественное состояние

ребенка. В шалости ребенок пробует свои возможности творчес-

кого выполнения некоторых доступных его пониманию норм по-

ведения. В шалости ребенок утверждает свое собственное «Я»,

он как бы заявляет всему миру: «Смотрите, я не только могу де-

лать что-то “как положено”, я могу быть не только послушным,

исполнительным роботом, но могу поступать и немного по-дру-

гому, по-своему». Шалящий ребенок как бы обыгрывает ту норму

правильного поведения, которую он в данный момент осваивает,

ведь известно, что лишь только «наигравшись» с каким-то объек-

том (вещью, словом, правилом и т.п.), можно по-настоящему его

понять и освоить.

Шалость также формирует у ребенка такую важную способ-

ность, как способность к риску, когда ребенок по-своему «иссле-

дует» реакции окружающих на отклонения от правильного поведе-

ния. конечно, шалость имеет и негативную сторону, когда родите-

ли начинают баловать свое чадо и способствуют у него развитию

таких качеств, как агрессивность, эгоизм, капризность и т.п.

Но, как известно, шалят и взрослые. Возникают вопросы:

«В чем сущность и смысл взрослой шалости?», «Почему они ша-

лят?» и «как к этому относиться?». Сама взрослая шалость бы-

вает двух основных типов: 1) шалость, похожая на шалости де-

тей, и в этом случае можно сказать, что такие взрослые просто не

наигрались в детстве; 2) собственно взрослая «шалость» (напри-

мер, пьянство, загулы, сплетни и т.п.), причиной которых часто

являются скука жизни, слабый характер, а главное – стремление к

самоутверждению. Наиболее отчетливо проявляется стремление

взрослых «пошалить» тогда, когда после длительного перерыва

вновь собираются бывшие одноклассники, сокурсники или со-

служивцы (например, так называемые «дембеля-дембели») и на-

чинаются либо воспоминания о былых «подвигах», либо попыт-

нгпу

154

ки снова сделать что-нибудь «этакое», часто заканчивающееся,

правда, банальной попойкой… Но иногда встреча старых друзей

(а часто – старых детей) помогает им лучше что-то понять и в их

взрослой жизни.

как и в случае с детьми, у взрослых шалость часто является

средством для «обыгрывания» тех или иных норм, но уже взросло-

го поведения и всей жизни, что и позволяет человеку лучше понять

эти нормы и приспособить их именно к своим психологическим

особенностям. Правда, такие взрослые шалости обычно имеют

другие названия, типа «распущенность», «невоспитанность», «не-

солидность», «неадекватность», «странность» и т.п. Хотя сама

сущность шалостей детей и взрослых в целом одна и та же, только

проявляется все это с учетом возрастной специфики тех и других.

И определяется эта сущность стремлением лучше освоить какое-то

правило поведения, почувствовать себя необычно в какой-то новой

социальной роли. Даже тогда, когда шалость совершается вроде бы

для развлечения или от скуки, человек ищет для себя возможность

в данной ситуации хоть в чем-то убедить себя и окружающих, что

и этот момент (или ситуация) жизни прожита не напрасно и в ней

есть хоть что-то, заслуживающее внимания.

Взрослые шалости проявляются в самых разных ситуациях:

на работе, на отдыхе, в компаниях друзей-приятелей, шалости

между ищущими приключений мужчинами и женщинами (ви-

димо, не догулявшими в молодости, что свидетельствует иногда

даже о молодых еще душах этих людей), а также – шалости в

общении с детьми и родственниками. Именно последнему вари-

анту проявления взрослых шалостей мы и посвятим дальнейший

разговор на эту несколько необычную тему.

В отношениях родителей со своими маленькими детьми

взрослое «шаловство» проявляется примерно в следующих ти-

пичных ситуациях.

Ребенок шалит, а родитель вместо того, чтобы сделать ему

замечание, сам начинает «подыгрывать» ребенку. В каком-то

смысле это довольно неплохой и даже творческий воспитатель-

ный ход, позволяющий даже негативное поведение превратить в

игру и не акцентировать на этом внимание. Но если такие ситу-

нгпу

155

ации повторяются постоянно и для самого ребенка игрой стано-

вится сам факт повторения этих ситуаций, т.е. риск, то он усвоит

какую-то норму поведения очень однобоко. Например, «поймет»

для себя, что если он корчит за столом рожицы, а папенька ему в

ответ делает более страшные гримасы, то в целом делать гримасы

за столом – это очень хорошо.

Молодая мама, не наигравшаяся в детстве в куклы, заводит

себе ребенка как большую, «настоящую» куклу. Соответственно,

в обращении с таким ребенком-куклой мама не столько воспи-

тывает свое дитя, сколько играет в ним в «дочки-матери» (есть

у девочек такая любимая игра). Здесь, в отличие от настоящего

воспитания, игра предполагает гораздо меньшую степень от-

ветственности игрока. Например, если маленький ребенок мно-

го плачет и не дает маме спать, то он может просто «надоесть»,

а дальше уже нетрудно представить себе, как такая «уставшая» от

воспитания мамочка будет постоянно «отыгрываться» на своем

ребенке, иногда даже бессознательно пытаясь ему «отомстить» за

свою «испорченную молодость»… Не случайно в традициях сов-

ременного русского (и не только русского) домашнего воспита-

ния таких молодых, не наигравшихся в детстве мамочек обычно

подстраховывают бабушки и другие, более взрослые и опытные

члены семьи.

Женщина (молодая или в возрасте) заводит себе мужа ско-

рее как «куклу-игрушку», который нуждается в уходе, заботе, а

заодно и покровительстве. Заметим, что нередко ущемленный

муж, чувствующий, что к нему относятся как к ребенку, разры-

вает отношения с такой «женой-матерью» или с «женой-не на-

игравшейся девочкой». Иногда такая ситуация приводит к тому,

что женщина отказывается от ребенка, так как муж для нее –

и есть ребенок. Но ведь и каких-то мужей такое положение впол-

не устраивает…

Молодой папочка купил своему ребенку красивую машинку

(или какую-то другую хорошую игрушку). Но сам папочка в детстве

не наигрался в подобные машинки. Естественно, он начина-

ет показывать своему ребенку, «как надо правильно играть»,

и часто, увлекшись этим делом, быстро ломает игрушку. Понят-

нгпу

156

но, каково состояние воспитываемого в таких ситуациях малыша.

Но ведь и папашу понять можно…

В общении с родственниками и своими собственными роди-

телями (уже бабушками и дедушками) молодые родителя обычно

позволяют себе следующие шалости.

Молодой родитель в отношении бабушки (дедушки) занимает

позицию инфантильного ребенка. часто такой позиции потворству-

ют сами старики, ведь для них-то молодой родитель – «еще ребе-

нок»… Такой, уже взрослый ребенок получает известный выиг-

рыш: например, бабушка меньше доверяет ему воспитание детей

(своих внуков), хлопоты по хозяйству и т.п., а молодой родитель

в роли «неопытного еще ребенка» получает больше свободного

времени и меньше ответственности. Расплатой за такой «выиг-

рыш» является часто признание своей меньшей компетентности

в семейных делах, а также согласие с отношением к себе как к

потенциальному «шалуну» и «проказнику», готового «что-то сде-

лать не так…».

Другая распространенная позиция молодого папаши заклю-

чается в том, что он сам занимает по отношению к свои старым

родителям покровительственную позицию. Это обычно происхо-

дит тогда, когда молодой родитель преуспевает в делах карьеры,

много зарабатывает и фактически обеспечивает старикам «счас-

тливую старость» или же когда он имеет дело с бабушками и де-

душками, уже вошедшими, к сожалению, в стадию старческого

маразма (или, к еще большему сожалению, смирившиеся с тем,

что их воспринимают как «маразматиков»). «Шаловливая» иг-

рав этом случае состоит в том, что молодой родитель относится

к своим старым родителям как к игрушкам, помогая и ухаживая

за которыми он самоутверждается в чувстве собственной значи-

мости. Нередко можно наблюдать, как стариков в этих ситуаци-

ях унижают, в чем-то даже стыдят, ведут себя в их присутствии

вызывающе нагло и даже ругаются. Все это смахивает уже на

шалости подросткового возраста, когда самоутверждение стано-

вится просто болезненным пунктом для еще незрелой личности.

Здесь молодой самоутверждающийся родитель как бы «застрева-

ет» в своем развитии на уровне подросткового возраста. Жаль,

нгпу

157

что такой уже взрослый человек не находит для себя других, более

благородных и творческих способов утверждения чувства собствен-

ного достоинства.

Естественно, подобная «опека» стариков, в чем-то близкая

даже к «ухаживанию» за куклами в детском возрасте, часто ис-

ключает искреннюю привязанность, благодарность и любовь.

чувствуя все это, «облагодетельствованные» старики обычно

смиряются со своим положением и даже начинают убеждать себя

в том, что им «очень повезло»…

И наконец, последний вопрос, поставленный еще в начале ста-

тьи: «что же делать в таких и подобных ситуациях?». к сожалению

(а для творческого, привыкшего думать своей головой человека –

к счастью), готовых ответов здесь быть не может. Необходимо каж-

дый раз оценить особенности конкретной ситуации и свою роль в

этой ситуации. Но в любых случаях важно хотя бы понимать при-

чины взрослой шалости и не всегда осуждать взрослого челове-

ка за то, что он (по разным причинам) не наигрался в детстве или

не смог самоутвердиться в иных делах и ситуациях. Правда, надо

помнить еще и об интересах ребенка и взрослых родителей, за счет

которых нередко и происходит такое самоутверждение.

Некоторые психологи даже считают, что не следует торопить,

ускорять развитие ребенка, пока он не исчерпал возможности

своего возраста, в том числе и возможности различных шалостей

и игр. Это даже позволяет несколько по-иному взглянуть на про-

блему так называемых «вундеркиндов», опережающих по неко-

торым показателям развития своих сверстников. Но это уже тема

другого разговора.

нгпу

158

М.А. Хазанова (доцент МГППУ)

Непринятие в семье – проблема несчастливых детей

Счастье – это переживание полноты бытия,

связанное с самоосуществлением.

Философская энциклопедия Т.V.

Быть тем «Я», которым ты действительно

являешься.

С. Кьеркегор

Речь пойдет о несчастливых детях в обычных семьях средне-

го класса: где нет явных сексуальных домогательств, голода, бро-

шенности, отсутствия физической заботы. Такие семьи внешне

достаточно благополучны – родители стараются быть и выглядеть

достойными людьми, не лишены способностей и талантов, быва-

ют успешными в работе, имеют друзей. Все вроде бы нормаль-

но, а дети не чувствуют себя счастливыми, почти не уносят во

взрослую жизнь согревающих душу воспоминаний детства. Было

ли их «детство Родиной любви?». Трудно ответить однозначно:

и «да», и «нет». «Нет», к сожалению, перевешивает. Оно часто

становится ведущим в отношениях с людьми и самим собой.

Нам кажется, что в значительной степени это зависит от того,

был ли принят ребенок своими родителями или, может быть, одним

из них и в какой мере: полностью без, каких-либо условий и оценок

или частично – с определенными оговорками и условиями. Полное

принятие – это такое состояние, такой настрой души, в котором про-

является безусловность желания бытия другого человека, такого, как

он есть. Буквальное значение слова «бытие» – быть Я, т.е. не просто

быть живым существом, а приближаясь к своей духовной сущности,

максимально реализовать свои потенции, не зарывая таланты и не

упуская возможности, воплощая их в реальной жизни.

У родителей по отношению детям это состояние нередко вы-

ражается как стремление содействовать бытию ребенка такого,

как он есть: «Я для него сделаю все, что могу…». Полное, т.е.

безоценочное и безусловное, принятие близких или одного из них

позволяет ребенку переживать моменты психологической свобо-

ды: когда он максимально может быть самим собой и проявлять

нгпу

159

себя без какого-либо страха сделать что-нибудь не так или услы-

шать негативную оценку. В такие моменты ребенок испытывает

глубокое доверие к близким и к себе, обращаясь к миру своей

светлой стороной. И чем больше будет таких моментов полного

принятия, тем более полно будет развиваться светлая сторона его

личности, тем более адекватными его возможностям будут спосо-

бы проявления себя в самом широком смысле: в общении с дру-

гими людьми и с самим собой, в познании мира и в творчестве,

в работе. человек, выросший в атмосфере принятия, самостояте-

лен в решениях, независим во взглядах и оценках, доброжелате-

лен к окружающим и миру, искренен в осознании и проявлении

своих чувств, доверяет себе, конструктивен, гибок и устойчив в

разрешении конфликтов, т.е. творчески, последовательно, глубо-

ко реализует свои возможности, сверяясь с собой.

Неизбежно возникают вопросы – не тождественно ли полное

принятие вседозволенности? И каким образом при таком отноше-

нии ребенок, а потом и взрослый, будет слышать и видеть других

людей, с их проблемами, чувствами, горестями и бедами? Взрос-

лый, любя и принимая ребенка, не жертвует собой, а живет: слы-

шит, чувствует и откликается на то, что происходит с ним самим,

и если это необходимо, то переключает центр внимания с ребенка

на себя, свои нужды, при этом не испытывает вины перед ним и не

обвиняет его.

Таким образом возникают собственные границы каждого

человека, и малыш постепенно с ним соглашается, привыкает к

ним, и они становятся естественной частью его жизни. Сначала

ребенок может не понимать, почему в какие-то моменты взрос-

лые с ним не играют, не разговаривают, а занимаются чем-то дру-

гим. каждый решает эти проблемы по-своему: кто-то объясняет,

что он собирается делать, кто-то говорит, что любит малыша и

при этом должен сделать работу… Здесь не столь важно, что го-

ворится, сколько – как говорится и какие чувства в этот момент

испытывает и транслирует взрослый.

Выше отмечалось, что принятие может быть полным и непол-

ным – частичным, или условным, т.е. зависящим от определенных

условий – соответствие человека нормам и правилам, ценностям,

принятым в семье стандартам жизни. В таких случаях психоло-

нгпу

160

гическим содержанием частичного принятия будет условное (т.е.

обусловленное чем-то) желание бытия другого человека, такого,

как он есть. каждый в той или иной мере сталкивался с таким

отношением: «Будешь слушаться, куплю…, почитаю…, разрешу

смотреть телевизор…». чем чаще и жестче предъявляются требо-

вания соответствия, тем труднее ребенку принимать самого себя,

быть самим собой, не отказываться от себя, чувствовать право на

свое бытие или существование.

Нам кажется, что в основе постоянных жестких требований

к ребенку соответствовать чему-то, лежит страх взрослого, что

у него и у ребенка жизнь сложится «не так», если не будет это-

го соответствия. Настойчивость взрослого порождается тем, что

ему самому необходимо соответствовать чему-то, для него важ-

ному. И это его право. Ребенок же оказывается в этом процессе

бесконечного сравнения не по своей воле, можно сказать насиль-

но, его жизнь, так же как и жизнь взрослого, становится спосо-

бом доказательства, аргументом в утверждении взрослым своего

соответствия. В такой ситуации взрослый принимает только ту

часть души, жизни, переживаний, поступков ребенка, которые

соответствуют, а остальное не принимается. Взрослому кажется,

что он воспитывает, развивает те черты характера и способности,

которые помогают и будут помогать ребенку соответствовать: быть

хорошим, умным, добрым, любящим. Однако развивается усечен-

ный человек, стыдящийся, не принимающий часть себя, т.е. чело-

век, лишенный целостности и гармонии.

Диктат соответствия, как правило, порождает чрезмерные требо-

вания к ребенку. Они потому и чрезмерные, что ребенок не может их

удовлетворить в силу физических и психологических причин. Физичес-

кие причины – не может быстро считать, так как медлителен, трудно

запоминает стихи, так как у него небольшой объем памяти и невысокая

степень концентрации внимания, неаккуратно пишет – не развита мел-

кая ручная моторика. Здесь нет ничего страшного. Это в пределах фи-

зиологических норм возраста, и с помощью определенных упражнений

можно развить названные функции. Известно, что дети удивительно

пластичны в обучении при условии, что их эмоционально поддержива-

ют и не отвергают. Психологические причины в том и состоят, что не-

гативное отвергающее отношение взрослых блокирует даже то, к чему