Серебрянников В.В., Дерюгин Ю.И. Социология армии

политике, обеспечении обороны страны. С другой стороны, оно есть звено в механизме

военного командования, осуществляемого через Министерство обороны, Генштаб, к

Главнокомандующим видами и родами Вооруженных сил, групп войск, округов и

флотов.

Опыт показывает, что смешение политического и военного руководства влечет

негативные последствия и для политики и для профессионального военного дела.

Поэтому

во многих странах разделяется военно-политическое и военно-

профессиональное управление вооруженными силами, что обеспечивается замещением

руководящих постов министерства обороны гражданскими политическими деятелями и

возложением на него военно-политических функций. Военные же обеспечивают

профессиональное управление жизнью и деятельностью войск, ведением военных

действий.

Вопрос о том, кто должен возглавлять Министерство обороны был

объектом

острой борьбы в высших властных структурах СССР, особенно на протяжении 60-70-

80-х годов. Брежнев после смерти маршала Р.Малиновского попытался сделать

министра обороны гражданским, чтобы ослабить влияние военных на власть, но

встретив яростное сопротивление, отступил, оказавшись со временем в полном плену у

генералов. Другая попытка была сделана во второй половине 80-

х годов в ходе

перестройки политической системы общества, но также оказалась неудачной. Третья

заявка на этот счет была сделана руководителями России после августовского путча в

1991 г. Вплоть до апреля - мая 1992 года они говорили о гражданском политике во

главе Министерства обороны, придавая этой мере принципиальное значение. Как и

многие другие обещания,

оно осталось невыполненным. Руководство Министерства

обороны оказалось, как и прежде, военным, если не считать назначения одного

гражданского лица на пост первого заместителя министра. Но такое вкрапление ничего

не меняет. Тем более, что он занимается вопросами вооружения и техники, НИОКР,

конверсии, науки.

К оставлению военных во главе министерства вынуждают-де историческая

традиция, сложность процесса формирования российской армии, психологическая

неготовность к этому народа и армии.

Большинству государств при переходе к демократизму пришлось отказываться

от многовековой традиции руководства армией военными. Со сложными задачами

строительства российской армии лучше справятся гражданские политики, так как это

требует увязки

с эволюцией жизни внутри и на мировой арене. У гражданского

политика во главе Министерства обороны то преимущество, что он смотрит на армию

из общества, а не узкопрофессионально - “изнутри”. Социологические исследования

показывают, что около 70% населения и 50% офицеров признают необходимость

гражданского руководства Министерства обороны.

Гражданское руководство Министерством обороны обеспечивает утверждение

гражданского начала

в строительстве армии, особенно в социальной и духовной жизни

военных, во взаимоотношениях военнослужащих, в области прав и свобод личности.

Оно служит более тесной широкой увязке жизни армии и общества, выкорчевыванию

вредной корпоративности, замкнутости, ненужной закрытости вооруженных сил.

Устраняя подчиненность военных самим себе, гражданское руководство Министерства

обороны до предела сужает возможность превращения

армии в самостоятельный центр

власти, применении ее против гражданских, интервенции военных в политику,

вредную партизацию и политизацию армии, особенно ее верхов.

Создание Министерства обороны во главе с гражданским руководством создает

своеобразный буфер между гражданкой властью и военными, подчиняет последних

гражданским, позволяет военным в большей степени заниматься профессиональными

делами.

В России

военное министерство, учрежденное Александром I в 1802 году всегда

подчинялось непосредственно императору и отвечало только перед ним.

Исключительное положение военного ведомства усиливалось непрерывно.

Комплектовалось оно и возглавлялось военными. В нем смешивалось политическое и

военное руководство. Военные сами вырабатывали военную политику и доктрину,

готовили политические решения для самих себя и выступали их исполнителями, не

подвергаясь гражданскому контролю. Так было по существу и до последних времен.

Создание гражданского министерства обороны должно послужить утверждению

приоритета гражданского начала

над военными и в сфере обороны, подчинить ее

развитию прогресса общества. Принятие политических решений в сфере обороны

должно стать делом гражданских политиков, а за военными должны остаться

профессионально-военные решения по их выполнению.

Переход от военного к гражданскому министерству обороны диктуется рядом

соображений. Во-первых, в этом случае Россия предстает

в мировом сообществе в

более цивилизованном облике, соответствующем миролюбивому, демократическому,

правовому гражданскому обществу. Во-вторых, это обеспечивает коренное усиление

воздействия гражданского общества на формирование военной политики, приведение

последней в соответствие с реальными потребностями и возможностями. В-третьих,

переход от военного к гражданскому министерству обороны обеспечивает более

эффективную власть и контроль общества

над армией, принятием решений на ее

применение, а также способствует выключению армии их политической борьбы,

укрепляет стабильность самой армии, а следовательно, и общества.

Введение гражданского министерства обороны возвращает армии ее

естественное предназначение - быть инструментом политики. Резко сужаются

возможности превращения ее в субъект политики. Военное командование получает

возможность больше сосредоточиваться на профессиональных

военных делах.

На практике имеет важное значение правильное понимание категорий

“гражданская власть” и “военная власть”. Первая категория отражает приоритет

гражданских внутри власти, а также ее контроль над невоенной и военной сферами, над

всеми сферами общества. Категория “военная власть” означает носителя всей власти

над вооруженными силами (соответствующие должностные лица и органы

государства), порядок подчинения и командования внутри армии, а также особый

правовой режим, вводимый высшей государственной властью в стране или отдельных

ее частях при чрезвычайной обстановке (война, стихийное бедствие, восстание,

массовые беспорядки и т.п.).

В давние времена гражданская и военная власти были слиты.

В Римском

государстве, например, они находились в провинциях в руках губернаторов. Этим они

пользовались нередко для захвата высшей власти в государстве. Чтобы предохранить

свой престол и общественное спокойствие от честолюбивых замыслов этих

могущественных сил, император Константин отделил военное управление от

гражданского.

Это нововведение видоизменялось, развивалось, иногда отвергалось,

но в целом утвердилось во всех государствах.

Вопрос о соотношении гражданской и военной власти привлекал многих

деятелей. В частности, Де Голль проявлял к нему интерес еще в ходе первой мировой

войны, что нашло отражение в его первой книге “Раздор в стане врага”, вышедшей в

1924 г. В ней подчеркивалось, что военные власти как в мирное время, так и во время

войны, обязаны всецело подчиняться своему правительству, ибо только оно

“обозревает” всю картину внутренних и внешних событий, а, следовательно, способно

учитывать все основные факторы состояния общества для принятия верных военно-

политических решений.

Взаимоотношения между гражданской и

военной властями могут выражаться в

том, что одна верховенствует над другой или обе они сосредоточиваются в одной

точке, в одних руках, взаимно притягиваются и качественно изменяются.

Так в местностях, объявленных на военном положении, все функции органов

государственной власти переходят по существу к военным органам. Вводятся

Эдуард Гиббон. История упадка и крушения Римской империи. С.-Петербург, “ЮВЕНТА”. - 1994. С.

195.

ограничения на гражданские права и свободы, может запрещаться деятельность

определенных политических партий, движений и организация, появляется цензура и

другие ограничения на распространение информации, возлагаются дополнительные

обязанности на население, устанавливается военный контроль за работой предприятий,

дополнительная ответственность всего населения перед военными за свою

деятельность и поведение, вплоть до отдания нарушителей военного порядка

под суд

военных трибуналов и т.п.

В мирное время военное положение в условиях обострения внутриполитической

обстановки объявлялось во Франции (1948г.), США (1968г.), Польше (1980г.), в

бывшем СССР в августе 1991 г., Россией - в Москве в октябре 1993 г. Войска и органы

военного командования в таких случаях берут на себя силовые действия

по

восстановлению законного порядка, изменению общей ситуации в интересах

обеспечения безопасности граждан, либо во имя сохранения власти узких

эгоистических группировок, не имеющих широкой социальной опоры. В последнем

случае, насилие не устраняет причины социальных волнений, а лишь временно

загоняет их внутрь и неизбежно вызывает растущее сопротивление режиму.

Военное (чрезвычайное) положение вводится нередко

для того, чтобы

устрашить оппозицию, при чем специально провоцируются поводы и условия для

этого. Социальный срез событий в Москве в сентябре- октябре 1993 года еще предстоит

раскрыть науке.

3. Мировая власть и военная сила

На протяжении всей истории человечества стержнем внешней политики

государств была борьба за власть и влияние в ближайших

регионах или на мировой

арене. Это главный и извечный фактор мировой политики.

Есть много аргументов в пользу того, что эта борьба, видоизменяясь в формах и

средствах, не исчезнет до тех пор, пока сохраняться государства. Более того, она имеет

тенденцию к усилению. Известный политик М.Тэтчер полагает, что через 100 лет

состояние мира будет характеризоваться борьбой примерно полдюжины великих

держав за власть и влияние, опирающихся

на свою силу, чтобы “обеспечить

улучшение, а не ухудшение своих позиций.”

Подобные взгляды высказывают многие

политики и ученые.

Что же такое мировая власть? Какое значение она имеет для государств и

мирового сообщества? Какова роль военной силы (армии) в ее обеспечении?

Под мировой властью понимается способность того или иного государства

(коалиции, международной организации типа Лиги наций или ООН) определять,

направлять, регулировать развитие

отношений с другими государствами (коалициями)

в глобальном масштабе или региональном, добиваясь осуществления своей воли и

целей, в том числе преодолевая сопротивление других субъектов международных

отношений.

Она может быть единодержавной или коллективной, имперской или

демократической, служить утверждению справедливости или произвола, получению

односторонней выгоды или общего блага.

Через всю историю пробивается стремление

некоторых государств к

установлению власти над всем миром или его значительной частью (Македонский,

Чингисхан, Наполеон, Гитлер). Сильные господствовали над слабыми, жестко

конкурируя между собою за право верховодить во всем мире. И в настоящее время

большинство государств ставят перед собой цель повысить свой вес или влияние в

региональном или глобальном масштабе. А наиболее сильные из них претендуют на

самые значительные роли. Например, США - на лидерство в мире. В документе,

именуемом “Стратегия национальной безопасности США”, говорится: “Никогда еще

Советская Россия. - 1996, 19 апреля.

лидирующая роль Америки не была столь необходима для преодоления новых

опасностей, угрожающих миру, и использования возникающих в нем благоприятных

возможностей... мы можем и должны своим участием оказывать влияние на мировые

процессы, но степень нашей вовлеченности в них следует тщательно регулировать с

тем, чтобы она отвечала нашим интересам и приоритетам.”

К роли лидеров в различных регионах стремятся Россия, КНР, Франция, ФРГ,

Индокитай и др.

Исторический опыт свидетельствует, что стремление к региональному или

мировому лидерству может иметь под собой преимущественно идейно-нравственные

основы (стремление возглавить переделку несправедливого мира в справедливый,

тоталитарного в демократический и т.д.), возникать и складываться на добровольном

признании

ведущей роли того или иного государства (группы государств) другими

странами и народами, либо преследовать меркантильные цели, осуществляться

принудительно с использованием всех средств насилия (экономических, политических,

информационных, военных и т.д.).

Мировая власть практически никогда не принадлежала какой-либо одной

державе. Она делилась между группой наиболее сильных государств соответственно их

военной мощи

Обладание такой властью ставило соответствующие государства в

господствующее положение в своем долевом секторе, позволяло извлекать

колоссальные выгоды: вывозить за бесценок, контролировать и распределять ресурсы,

эксплуатировать дешевую рабочую силу, монополизировать обширные рынки сбыта

товаров и за счет всего этого обеспечивать более высокий уровень жизни людей в

собственных странах, урегулировать все споры

и противоречия в своих корыстных

интересах, иметь военные базы и т.д.

Стратегия национальной безопасности США. Независимая газета. - 1994, 26 ноября.

И сейчас богатые западные страны с примыкающими к ним богатыми молодыми

государствами, население которых называют “золотым миллиардом”, опираясь на свою

мощь, получают доступ к природным богатствам слаборазвитых стран, навязывают им

неэквивалентный обмен, искусственно сдерживают их развитие, обеспечивают в

значительной мере высокий уровень жизни в своих странах за счет бедности в

зависимых

, подчиненных, отсталых. Но и в отношениях между богатыми сильнейший

извлекает пользу. Так, США сейчас борются за то, чтобы стать гарантом безопасности

в азиатско-тихоокеанском регионе. Роль эта весьма выгодна. Например, благодаря

выполнению функций добровольного защитника Японии Вашингтон сглаживает

экономические противоречия с этой страной чаще всего в свою пользу.

Сейчас мы

видим попытки активного передела сфер влияния между ведущими

государствами. И наряду с политико-дипломатическими, экономическими и другими

мерами используются и военно-силовые.

В прошлом, вплоть до середины XX века первостепенным фактором мировой

власти и влияния государств была военная сила. Сила и масштаб власти той или иной

державы в мире были прямо пропорциональные

ее военной мощи. Власть

отождествлялась с силой, которая считалась ее основанием. Кто имел самую сильную

армию, тот обладал наибольшей властью. Мировая власть делилась между державами

соответственно их силе. Ненасытная жажда усиления и расширения власти являлась

главной причиной наращивания военной мощи государств, подхлестывала гонку

вооружений, рост армий, учащение войн, породила две

мировые войны. Центры

военной силы выступали и центрами власти.

В начале XX века казалось бы открывалась возможность прекратить оплачивать

власть и влияние кровью народов.

Оборонная мощь бывшего СССР, его Вооруженные силы особенно до 50-60-х

годов выступали существенным фактором ограничения военного произвола

колониальных держав, их рабовладельческой власти над колониями, самой борьбы за

мировое господство. Особенно неоценимо значение Великой победы в 1945 году над

германским фашизмом и японским милитаризмом. Победив, бывший СССР вынес

решающий приговор тысячелетней политике борьбы великих государств за

единодержавное властвование в мире. Победа и вызванные ею прогрессивные

изменения в мире открывали возможность уже в XX веке полностью устранить с

мировой арены имперскую политику

, военное насилие, войны как средство борьбы

государств за власть над другими государствами и странами.

Но эта возможность была упущена по ряду причин - создание атомного и

ядерного оружия, которое было воспринято политиками США как уникальный шанс в

истории для утверждения своего лидерства в мире, а также из-за существенных

деформаций внешней

политики СССР, связанных с нарастанием имперских

великодержавных тенденций, подчинявших себе в значительной мере развитие и

использование советской военной мощи, боевых способностей Советской армии. В

советской международной политике стало обнаруживаться все большее сходство с

силовой политикой Запада. СССР использовал армию не только для обеспечения

безопасности, но и для поддержания своей идеологии, для

подчинения тех стран и

правительств, на территории которых находились советские войска, или которым

оказывалась военная помощь, для политического доминирования силового

подталкивания революционных процессов. Вопреки провозглашенным идейным

принципам бывший СССР воздействовал преимущественно своей военной мощью, а не

примером наилучшей организации жизни и деятельности народа.

Борьба за политическое доминирование стала особенно опасной

в условиях

ядерной эры, наступившей к концу 40-х - началу 50-х годов XX века. Она таила в себе

угрозу уничтожения жизни на земле.

Наиболее дальновидные ученые и политики выступили с призывом ко всем

государствам прекратить использовать силу в борьбе за мировую власть.

Английский ученый Б.Рассел провозгласил радикальным способом спасения

мира и жизни на Земле отказ противостоящих держав и коалиций от имперских

амбиций, попыток взять верх друг над другом в военно-силовом соревновании, от

жестокой военно-силовой борьбы за власть в международных отношениях, для чего

призвал все страны резко снизить уровень национальных вооружений

. Это был вызов

всей предшествующей политике и политологии. Стали разрабатываться концепции,

обосновывавшие усиление роли экономических, научно-технических,

интеллектуальных и других факторов по сравнению с военной мощью в соревновании

государств за власть и влияние на мировой арене. В СССР был провозглашен переход к

новому политическому мышлению, отрицавшему опору на силу в соревновании

держав

за доминирование в мире.

В 80-х г.г. среди ученых шел спор, какие факторы мощи государств - военные

или невоенные - будут стоять на первом месте в международных отношениях

государств, в определении их веса и влияния. Большинство, склоняясь к признанию

возрастающей роли экономических, технологических и других слагаемых общей мощи

государства, понимали

, что военный фактор не уйдет в тень и будет еще долго

сохранять большую значимость.

Американский ученый Р.Кляйн (был одним из советников президента США

Р.Рейгана) вывел формулу определения мощи отдельных стран на мировой арене,

которая стала чуть ли не классической: Pp = (C+E+M) х (S+W), где Pp -

предполагаемая мощь; С - критическая масса (население + территория

); E -

экономический потенциал; М - военный потенциал; S - стратегическая цель; W - воля

осуществлять национальную стратегию.

На основе формулы выстраивается “лестница” оценки мощи государств. Многие

полагают, что право на лидерство дает не только сила, но и другие факторы.

Уткин. Американская футурология. Международных отношений в XX веке. - М., Изд. “Наука”, 1990. С.

38-39.

Серебрянников В.В., Дерюгин Ю.И. Социология армии

Подождите немного. Документ загружается.