Серебрянников В.В., Дерюгин Ю.И. Социология армии

Подождите немного. Документ загружается.

и опорой ее. Как говорят: оружие, винтовка рождает власть. XX век дает множество

примеров, когда народы в борьбе за социальное и национальное освобождение

создавали армии, на основе которых после победы формировались правительства

молодых независимых государств. В далеком прошлом верхушка военных, собственно,

выступала самой властью, творила и осуществляла политику.

Но в XX веке в

развитых демократических государствах доминировала

тенденция ухода военных из органов власти - законодательных и исполнительных.

Такой подход полностью утвердился в Европе, Северной Америке и Азии. Но в ряде

стран Африки и Ближнего Востока высший генералитет вооруженных сил широко

представлен в правительствах и парламентах, играет нередко ведущую роль в

государственной власти. Хотя такое

нахождение военных в недрах высшей власти все

более сужается.

Общая логика изменения положения и роли армии в структуре власти выглядит

как неуклонное умирание ее как субъекта власти (ее источника, творца, заглавного

носителя и т.п.), снижения ее роли как субъектно-инструментального актора власти

(определяющего, кому быть у власти; кого и

когда устранить от нее и т.д.),

преобладание инстументально-субъективной и особенно чисто инструментальной

значимости по отношению к власти. Все более полный выход армии, имея в виду ее

верхушку, из недр власти и превращение в рядомположенный инструмент,

трансформирует ее роли в государственно-властных делах: а) в обеспечении

безопасности власти все большую роль играют социально-экономические,

политические, духовно-нравственные, информационные и другие факторы); б) в

формировании политического курса, принятии государственных, в том числе военно-

политических решений, защите социальных прав и интересов военных возрастает роль

гражданских институтов; в) в осуществлении политики, управлении государственными

делами, политической деятельности вообще главные роли принадлежат невоенным

средствам и структурам

Власть может использовать армию преимущественно эгоистично для самой себя

(как опору, средство сохранения и защиты, придания большей мощи своей воле), для

защиты интересов близких ей отдельных социальных групп, классов, партий или в

интересах большинства, всего народа.

Конечно, во всяком государстве власть стремится, чтобы армия была ее опорой.

Но в зависимости

от своего характера власть может иметь разнообразные,

многочисленные опоры или даже всего одну. Итак, армия может быть по отношению к

власти: а) единственной опорой; б) главной опорой; в) одной из главных опор (основ);

г) вспомогательной - “страховочной” - опорой на случай чрезвычайных обстоятельств.

Армия как единственная опора власти более характерна для древних монархических

диктаторских, тиранических государств. Власть, опирающаяся только на военную силу,

называют “голой властью”, т.е. лишенной социальной поддержки подавляющей части

населения. Например, Цезарь считал войско более значимой силой, чем народ.

Томас

Гоббс писал по этому поводу: “...армия представляет собой такую силу и охватывает

такую массу людей, что ей легко внушить веру в то, что она является народом. Такими

именно средствами Юлий Цезарь, поддержанный народом в борьбе с сенатом, завоевал

любовь своей армии и сделал себя властелином над народом и сенатом.

Этот образ

действия популярных и честолюбивых людей представляет собой явный мятеж и может

быть сравним с действием колдовства.”

Такая власть имела и имеет место в XX веке в

некоторых государствах, а как момент переходного периода даже довольно

распространена. Например, власть большевиков в России в 1921 г. потеряла

социальную поддержку крестьянства и значительной части рабочего класса и

поддерживалась лишь администрацией, армией и силовыми структурами. Сменив

политику продразверстки на политику продналога, большевики сумели восстановить

доверие крестьянства, улучшить положение с продовольствием в стране и поднять

Утченко С.Л. Юлий Цезарь. Изд. Мысль. - М., 1976. С. 99.

Гоббс. Т. Избр. произв. в 2-х томах. - 1964. Т. 2. Изд. Мысль. С. 345.

жизненный уровень рабочих и населения городов, превратить основные классы

общества в опору советского власти. К началу 90-х г.г. коммунисты в СССР вновь

утратили поддержку большинства народа в силу многих просчетов и ошибок в

политике, сохранив лишь одну опору - силовые структуры. Но силовая опора власти

есть ненадежная, “недостаточная” опора в том

случае, если большинство народ

недовольно властью. В этом случае неизбежно недовольство проникнет в армию и

подточет ее силы и стойкость. Власть не может долго опираться только на военную

силу, хотя определить временные рамки такого положения весьма затруднительно.

Армия может выступать для власти главной опорой, но не единственной, а

наряду с

другими - поддержкой власти какими-либо классами, слоями, группами

населения. Но при этом (когда армия выступает главной опорой власти) власть не

пользуется поддержкой большинства населения. Так выглядит положение дел в период

с 1992 г. по 1997 г. в России. Правящий режим имел три-четыре точки опоры: слой

“новых русских”, стремительно разбогатевших на разграблении

общенародного

богатства, привилегированное чиновничество, региональные элиты, зависимые от

центра и силовые структуры. Но эти группы еще не утвердились, неустойчивы.

Поэтому армия является главным гарантом внутренней стабильности. Среди 10

ведущих политиков России, список которых устанавливается регулярно в последние

годы научными центрами и публикуется “Независимой газетой” вплоть до 1997 г.

около 25% “силовики” - руководители силовых ведомств

, действующие и отставные

генералы, представители военно-промышленного комплекса.

Наиболее характерна роль армии как главной опоры власти для тоталитарных

государств, а также для развивающихся стран с военно-диктаторскими режимами.

Стоит только каким-либо образом “изъять” армию из государств, где армия

является единственной или главной опорой власти, как правящий режим, властвующая

элита

или диктатор (вождь), становятся абсолютно беспомощными, лишенными силы и

влияния. Развал, ослабление военных машин зачастую ведет в таких случаях к краху

всего государства. Так было в XX веке с милитаристко-фашистскими режимами

Германии, Италии, Японии и других стран.

Две другие типичные формы взаимосвязи армии и власти, названные выше, а

именно выполнение армией роли одной из главных опор, а также своего рода

”страхового полиса” - вспомогательной опоры на случай - могут функционировать в

обществе, где

власть пользуется поддержкой большинства, где достаточно сильным и

массовым оказывается средний класс, выступающий основной поддержкой.

Для строительства правового демократического государства важное значение

имеет правильное понимание роли армии, особенно военной “верхушки”, в

формировании и осуществлении политического курса, принятии политических

решений (в том числе военно-политических), в управлении государственными делами.

Весьма сложна конкретная

взаимосвязь власти и армии во внутренней жизни

государств. История, особенно после второй мировой войны, дает ряд характерных

типов этой взаимосвязи: 1) армия играет лишь инструментальную роль, находясь

полностью в руках государственной власти, являясь послушным оружием последней;

2) армия, выполняя преимущественно функции инструмента государственной власти,

обладает известной долей самостоятельности вплоть до превращения в

один из центров

государственной власти, способный оказывать воздействие на главных носителей этой

власти, действовать при определенных условиях самостоятельно или совместно со всем

военно-промышленным комплексом, включающим, кроме армии, военную экономику,

оборонную науку, а также военизированные общественные организации и движения

(объединения ветеранов, добровольного содействия армии и флоту и др.); 3)

государственная власть

лишается армии, например, как лишились армий тоталитарные

режимы Чаушеску (Румыния), Живкова (Болгария), Хоннекера (бывшая ГДР) и т.п.,

когда при развертывании народных выступлений военные остаются нейтральными,

отказываются выполнять приказы диктаторов, либо встают на сторону народов; 4)

армия участвует в борьбе за власть, за приход новых сил к власти; 5) военные (армия)

берут власть в свои руки и устанавливают военное правление.

Характер взаимосвязи власти и армии зависит от природы общественного и

государственного строя, политического режима, конкретной социально-экономической

и политической обстановки, прочности правового порядка, эффективности всей

системы инструментов властвования

В истории России, например, издревле и до новейших времен верхушка военной

силы, включая князя, царя, вождя, вырабатывала политику, решения на применение

войск, а сама армия (дружины, войско и т.п.) являлась важнейшим инструментом

управления государством, осуществляющим надзор за порядком, исполнением законов

и распоряжений власти, собирала налоги, производила учет и перепись

населения,

выполняла карательно-репрессивные функции по отношению провинившихся

чиновников и непослушного, мятежного населения. Выдающиеся мыслители прошлой

России Илларион, Д.Заточник, И.Пересветов, Г.Сковорода, П.Чаадаев и др. писали, что

“войско-опора власти и державы”, “сила власти в силе армии”, “войско есть средство

для властвования” и т.д.

В России на протяжении почти всей истории общая политика подчинялась

военным интересам, а собственно военная политика творилась и осуществлялась

военными. Это было одной из причин сильного милитаристского флюса в политике,

который обусловил чрезмерную милитаризацию страны, перенапряжение народа и

экономики. За шесть десятилетий до 1990 года в СССР на создание военно-

промышленного комплекса

и содержание армии тратилось до 80% сырьевых,

технических, финансовых, интеллектуальных ресурсов. Конечно, это обеспечило

военную защиту страны, победу в Великой Отечественной войне, сыграло огромную

роль в поддержке национально-освободительных движений в десятках бывших

Отечественная философская мысль о войне и армии, воинском долге. Хрестоматийный сборнике. - М.:

Воениздат, 1995. С. 4, 27, 47, 114, 203.

колониальных стран, сдерживанию агрессивных сил. Но чрезмерная милитаризация

принесла колоссальный вред стране, надорвала ее силы, сдерживала экономическое и

социальное развитие, улучшение жизни народа. Надо учитывать, что так было и

раньше: на протяжении XVIII и XIX веков в России на военные дела уходило до 30-

40% бюджета, не считая огромных косвенных (скрытых) военных “вытяжек”. Страна

как бы воевала в течение многих столетий и воевала по-крупному.

В демократических государствах лучше понимали опасность участия военных в

формировании общей и военной политики, но особенно собственно военной политики,

и постепенно закрыли такую возможность. Главным в управлении государством и

осуществлении власти здесь является не военный фактор, а авторитет закона,

политическая

культура, гражданская дисциплина, добровольная поддержка власти.

Главная тенденция, все с большей силой пробивающая себе путь, состоит в

выключении военных из процесса формирования политики, принятия политико-

государственных решений, управления государственными и общественными делами.

Исключительно важным и острым является вопрос о построении власти над

армией. Извечный принцип жесткого централизма (единоначалия) во внутреннем

устройстве и командовании вооруженными силами (который, кстати, может на

практике осуществляться со многими особенностями) действовал в условиях весьма

многообразных форм властвования над самой армией. История и современность дают

множество вариантов: а) концентрация власти над армией в одной физической и

политической точке - в руках монарха, вождя, императора, короля, царя, президента и

.п.; б) властвование над армией группы высших правителей (наподобие триумвирата в

Римской республике), одного коллегиального органа правящей партии или

государства; в) сосредоточение высшей власти над армией в руках исполнительной или

представительной власти или разделение ее между этими ветвями власти и т.п. Еще в

давние времена самой плохой формой власти

и общего государственного руководства

вооруженными силами признавалась единоличная власть одного лица, которая плодила

многие беды для военной организации, государства и народа.

В демократических странах при сохранении централизма в командовании

вооруженными силами давно введено разделение полномочий и прерогатив глав

государств и правительств, исполнительной и законодательной власти по отношению к

военной сфере.

На глав государств или правительств

возлагаются обязанности Верховного

Главнокомандующего Вооруженными Силами, ответственность за разработку и

осуществление военной политики, общее руководство жизнью и деятельностью

вооруженных сил, принятие решений об их применении в соответствии с

установленными законами порядками. Законодательные (представительные) органы

власти наделяются исключительным правом объявлять войну и заключать мир,

формировать армию и определять расходы на нее,

структуру вооруженных сил, способ

их комплектования, социальное обеспечение и правовой статус военнослужащих,

порядок прохождения службы. Например, в США президент осуществляет назначения

на политические посты в военной области только с согласия сената. Но этим дело не

ограничивается - все продвижения по службе и присвоение очередных воинских званий

в вооруженных силах проводятся также только

с согласия сената. Подавляющее

большинство подтверждений таких назначений и званий проводятся сенатом чисто

формально - списком, но были и исключения, когда по политическим соображениям

сенат отказывал в продвижении по службе некоторым офицерам. В США президент

Э.Джонсон в 1867 году был подвергнут импичменту (досрочному освобождению

конгрессом от должности) за то, что пытался

отстранить от должности военного

министра без согласия сената. Правда, импичмент не состоялся, так как не хватило

одного голоса в сенате. Конгресс строго следит за соблюдением разделения власти

над армией. Важно, что люди знают: они служат не одному лицу, а государству. Это

знание наполняет продвижение по службе и в званиях высоким государственным и

общественным смыслом.

Кстати, Конституция СССР до 1990 года предусматривала разделение власти

над оборонной сферой, хотя оно и нарушалось, Важнейшие решения принимались

(пусть формально) правительством, Верховным Советом, Советом обороны.

Разумеется, на основе указаний Политбюро и ЦК КПСС, включая назначения на

высшие

военные посты, присвоение званий (до генерал-полковника присваивались

постановлениями Совмина, а от генерала армии и выше Президиумом Верховного

Совета).

Представительные органы власти в демократических государствах регулярно

заслушивают отчеты президента и руководства военного ведомства о состоянии

вооруженных сил, выполнении военного бюджета. Специальные комитеты и комиссии

контролируют жизнь и деятельности военных, соблюдение их

прав, состояние быта и

нравственно-психологических отношений, обоснованность решений по использованию

армии внутри страны или за ее пределами. Трения, дискуссии и даже конфликты между

законодательной и исполнительной властью по вопросам полномочий, ассигнований на

военную сферу, использованию вооруженных сил, персональных назначений и т.п.

являются естественными и лишь укрепляют взаимную ответственность,

конструктивное взаимодействие, сводят до минимума просчеты и ошибки в оборонных

делах.

Решая практически вопрос о власти над военной сферой, Россия должна

учитывать свой исторический опыт. В нем ясно выступает одна линия, которая, по-

существу, торжествует и сейчас.

Какие бы пертурбации ни происходили с устройством власти в России до и

после Октября 1917 года, всегда сохранялось исключительное и безраздельное право

императоров, вождей, генсеков, узкого круга их соратников распоряжаться военной

силой, как своей собственной, не оглядываясь на какие-либо государственные органы,

общественность, правовые акты. Такое сосредоточение власти над военными

средствами (армией, милицией, внутренними войсками, службой безопасности)

оказывается бедственным для народа, армии и самих правителей. Эти средства

произвольно быстро, без колебаний применялись для разгрома народных волнений,

кровавых расправ с оппозиционными партиями и движениями, удержания в

подчинении других государств. В руках деспотов армия духовно

калечится и может

стать соучастником беззакония над народом. Когда основной опорой власти является

вооруженная сила, то правители оказываются пленниками военных.

К сожалению, действующая Российская Конституция практически перечеркнула

провозглашенный демократами принцип разделения властей в военной сфере. Все

права на вооруженную силу сконцентрированы у президента. Он определял и

определяет военную политику, доктрину,

является Верховным Главнокомандующим,

присваивает воинские звания, награждает государственными наградами и т.д.

Парламенту оставлены лишь вопросы бюджета и разрешение использовать войска за

рубежом, но и здесь имеют место нарушения.

Практически президент не считается с парламентом. Вопреки решениям

парламента президент начал войну в Чечне, приведшую к огромным потерям людей и

колоссальным разрушениям

Разделение власти над военной сферой - показатель ее демократических

устремлений. Полномочия должны быть так распределены, чтобы все ветви власти

помогали, укрепляли, предостерегали и зависели друг от друга в решении самых

важных военных дел. При этом остаются достаточно широкие полномочия Президента

как верховного главнокомандующего по оперативному командованию армией.

Демократическая власть приводит к

единому знаменателю различные позиции,

предупреждает от больших ошибок, произвола и незаконного насилия.

Россия нуждается в новой, подлинно демократической, правовой,

народовластной политической системе. И нет сомнения, что она придет к ней. В

строительстве и развитии этой системы важно правильно определить место, роль,

функции, взаимодействия армии и других институтов. Раньше, да и теперь, не

существовало объективного критерия правильного вписывая вооруженных сил, как и

других силовых структур государства, в политическую систему общества. На наш

взгляд, этот критерий должен целостно отразить объективные потребности в таком

положении

, роли, функциях, взаимодействиях армии внутри политической системы,

которые в максимальной степени способствуют потребностям России: выходу из

кризиса, спасению и будущему возрождению нашего Отечества. Этот критерий должен

иметь в виду, чтобы положение и роль армии в политической системе служили: а)

утверждению народовластия, парламентаризма и подлинной демократии; б)

преодолению милитаристских тенденций, предотвращению

и исключению

вооруженных конфликтов и войн, насилия над обществом и народом, выполнению

армией лишь инструментальной роли и недопустимости превращения ее в субъект

политики; в) развитие и применение армии, как и других силовых структур, должно

быть подчинено политическому, экономическому, духовно-нравственному, научно-

техническому развитию, обеспечению надежной безопасности личности, общества и

государства.

Высшая

государственная власть в лице Президента, парламента, правительства

определяет военную политику и доктрину, качественно-количественные параметры

вооруженных сил, их функции и задачи, принимает политические решения по

применению военной силы. Непосредственное же руководство вооруженными силам

осуществляет Министерство обороны. На основе политических установок высшей

власти оно реализует строительство и развитие армии, отвечает за

ее боеспособность,

оснащение техникой и оружием, состояние морального духа и дисциплины,

обеспечивает выполнение распоряжений государства.

Министерство обороны является, с одной стороны, органом правительства,

входит в его состав, разрабатывает и вносит на утверждение предложения о военной