Семенец О.Е., Панасьев А.Н. История перевода. Средневековая Азия, Восточная Европа XV-XVIII вв
Подождите немного. Документ загружается.
91
общались торговцы — через язык-посредник или через переводчиков,
неизвестно. Если через последних, то как и где кхмеры могли выучить
латынь?
В конце XIII в. Бирма и Индокитай подверглись монголо-татарскому
нашествию, но оно не было ни столь опустошительным, ни столь
продолжительным, как для многих других регионов Запада и Востока.
Монголы не удержали Индокитай и соседние районы и ушли, не оставив
после себя ни нового политического устройства, ни каких бы то ни было
культурных влияний, которые могли представить интерес с точки зрения
истории перевода.
В XIV в. буддизм окончательно оттесняет брахманизм; и та и другая
религия бытовали в Камбодже в различных проявлениях. В первой
половине XIV в. «в страну широким потоком хлынул буддизм Малой
Колесницы, принесенный сюда тайскими завоевателями. Он полностью
овладел Камбоджей и Лаосом, постепенно вытесняя все другие религии»
[213, 176].
С XIV в. и начинаются переводы буддийских текстов на кхмерский
язык. То были тексты как непосредственно связанные с религиозным
обиходом, так и произведения общего нравоучительного плана. Были
переведены некоторые джатаки, причем перевод их растянулся на
столетия.
В начале XVI в. в Камбоджу проникают португальцы, испанцы, а
затем голландцы; появляются и христианские миссионеры, но следов их
деятельности практически не осталось—обращенных было немного.
Известно, что миссионеры выучивали кхмерский язык, но нет сведений,
занимались они переводами, или ограничивались устной проповедью.
Миссионеры не сыграли в Камбодже той роли, которую они сыграли в
Индии: нам неизвестны ни грамматики, ими составленные, ни их
произведения на местном языке, ни переводы, осуществленные ими.
В XVII в. Камбоджа подпадает под политическое влияние Сиама и
Вьетнама. Как и в Индии, в Камбодже рукописи изготавливались из
пальмовых листьев и хрупкость этого материала и его недолговечность, а
также сложность в тиражировании рукописей привели к тому, что
основная часть письменных памятников до XVIII в. практически утрачена.
Ясно лишь то, что кхмерский язык в XVII в. получил достаточно широкое
распространение и как литературный язык, отвоевывая позиции у пали. С
пали и, очевидно, с санскрита делались переводы трудов, связанных с
составлением законов и государственным устройством. Неправильно было
бы утверждать, что средневековая Камбоджа пребывала под тотальным
воздействием индийской цивилизации, однако «можно сказать, что
население Камбоджи восприняло индусскую религию, культуру и
92
цивилизацию, заимствовало политические и социальные идеи и обычаи
индусов» [202, 249].
В XVIII и. кхмерский язык становится основным литературным
языком Камбоджи, и на него с пали переводятся произведения буддийской
литературы. Ведущим жанром остается поэзия, и основные мотивы
творчества кхмерских поэтов заимствуются из индуистских или
буддийских источников.
XVIII в. был эпохой постоянных войн, страна оказалась
расчлененной. В середине XIX в. Камбоджа попадает в зависимость от
Франции. В таких условиях трудно ожидать расцвета национальной
культуры, однако переводческая деятельность все же имела место.
Перевод в Сиаме
Первые государственные образования на территории нынешнего
Таиланда датируются примерно VII в. н. э. Тогдашний Сиам находился в
сфере влияния индийской цивилизации, и первые государственные
образования здесь задолго до прихода тайских племен были, согласно
традиции, основаны индийцами. До XIII в. буддийские и брахманские
тексты, а также светская литература имели хождение в Сиаме на
кхмерском, монском языках и на санскрите и пали,
Создателем системы тайского письменного языка считается король
Рама Камхенг (конец XIII в.). Эта система письменности, претерпев лишь
небольшие изменения, используется и поныне.
«Буддийская община, игравшая важную роль в тайском
средневековом обществе, оказала влияние на развитие и становление
национальной литературы» [169, 60]. В Сиаме существовали сотни
монастырей, которые стали играть роль центров социальной и культурной
жизни. В монастырях тайское население получало образование, там же
переписывались рукописи на пальмовых листьях или на специально
обработанной коре деревьев. В монастырях же осуществлялись переводы.
Одним из самых ранних произведений на тайском языке считается
рукопись переводов буддийских текстов, сделанных с пали королем
Литаем (правил в 1347—1361 гг.). Это своего рода компиляция палийских
текстов по различным вопросам буддизма. И то, что еще одна литература
начинается с переводов, нас уже не должно удивлять.
93
В середине XV в. в Сиаме мы обнаруживаем еще одного короля-
переводчика. Боромотрайлоканат (1448—1488 гг.) — крупный полководец
и политический деятель, сделал много для своей страны не только на
поприще политическом, но и, будучи литературно одаренным человеком,
на поприще литературном. Ему приписывается создание романтической
любовной поэмы «Пра Ло», которая стала одним из популярнейших
произведений тайской литературы. Даже в XX в. па основе поэмы
создавались пьесы и писались песни.
В конце 60-х годов XV в. король принял посвящение в монахи и
ушел в монастырь, где и оставался до конца жизни.
Уже в монастыре он осуществил новый перевод «Вес-сантара
джатаки» с пали на тайский язык. Перевод получил название «Махачат
камлуанг» («Сочинение короля»). Вероятным побуждением к переводу
послужили наблюдения образованного короля-монаха за тем, что монахи и
сказители слишком вольно обращаются с текстом джатаки, подчас
искажая самый смысл оригинала, дополняя его по собственному
усмотрению. Монахи и профессиональные сказители, делая перевод,
читали джатаку, как мы бы теперь сказали, «с листа», что, конечно, далеко
уводило их от текста. Боромотрайлокапат перевел джатаку стихами
популярных тогда размеров, и перевод этот «в течение долгого времени
являлся единственным буддийским каноном на тайском языке» [169, 94 ].
В начале XVII в. в Сиаме довольно прочно обосновывается
голландская Ост-Индская компания, однако уже к середине века ее
отношения с правительством осложняются и Сиам переориентируется на
Францию, с которой были установлены дипломатические отношения, что
является косвенным свидетельством какой-то переводческой деятель-
ности.
Миссионеры, появившиеся в Сиаме уже с конца XVI в., стали
вывозить из страны рукописи, и именно благодаря этому они были
спасены от гибели во всех политических перипетиях более поздних
времен. В основном эти рукописи сохраняются в библиотеках Франции.
Тайский язык как литературный оформился полностью лишь к XVII
в., и уже в XVII в. обнаруживается информация о крупном сиамском
переводческом центре. Таковым был буддийский монастырь в Чиангмае
— центр палийской учености, своего рода «Палийский университет». Во
время правления Нарая Великого (1657—1688 гг.), который оказывал
содействие переводческой деятельности, буддийские монахи перевели с
пали на тайский язык основной свод буддийской литературы. Но этим они
94
не ограничились: были переведены и некоторые сугубо светские
произведения, в частности ряд хроник. В дальнейшем труды Палийского
университета оказали большое влияние на литературное творчество
многих сиамских поэтов и прозаиков.
Известна и тайская версия «Рамаяны», в которой усматривают
влияние кхмерской; вероятно, перелагались на тайский и некоторые
истории из «Панчатантры». Донеслись в Сиам и персидские веяния: еще в
XVIII в. был частично переведен (а полностью — в XX в.) сборник
персидских сказок «Двенадцать голов».
На вторую половину XVIII в. приходится переводческая
деятельность Хон Бунлонга, известного под именем Пра Кланга (1750—
1805 гг.). Он был не только переводчиком, имя которого впервые
обнаруживается в истории перевода в Сиаме, но и крупнейшей фигурой в
развитии сиамской прозы.
Пра Кланг прошел путь от мелкого чиновника до ближайшего
советника царя Рамы I. Его собственное оригинальное творчество было
достаточно обширным и разнообразным, но ничем особо примечательным
не отличалось. В литературу Пра Кланг вошел прежде всего как
переводчик, давший возможность сиамской культуре приобщиться к про-
изведениям монской (бирманской) и китайской классической литературы
— исторической хронике монов «Царь царей» и роману Ло Гуань-Чжуна
(1330—1400 гг.) «Троецарствие».
Стилистические достоинства переводов показали сиамскому
читателю, что и в прозе могут создаваться достойные произведения.
Монская хроника, полная назидательности, ярких географических,
этнографических и исторических описаний, переведенная и частично
вольно переложенная на сиамский, обрела большую популярность у
тогдашних сиамских читателей. Трудно с уверенностью сказать, почему
была выбрана для перевода эта хроника. Высказывалось предположение,
что в связи с антибирманскими настроениями в Сиаме того периода
обращение к хронике народа, завоеванного бирманцами, подавлявшими
его культуру, нашло живой отклик в Сиаме. Возможен и просто общий
интерес к колоритному рассказу.
При работе над переводом Пра Кланг прибегал к помощи других
переводчиков — знатоков языка и культуры. При переводе оригинальный
текст в некоторых случаях переорганизовывался, но в основном то был,
по-видимому, все-таки перевод, а не свободное переложение или пересказ.
К концу XVIII — началу XIX вв. Сиам начинает устанавливать
95
торговые и прочные контакты с Китаем, поэтому интерес к китайской
культуре и, в частности, к литературе вполне понятен. Перевод
«Троецарствия» был выполнен близко к тексту, причем китайские реалии
транскрибировались. В целом, однако, перевод не был чрезмерно перегру-
жен китайской лексикой и дожил до наших дней как весьма популярное
чтение.
Перевод в Лаосе
Культурная ситуация в Лаосе в рассматриваемый период близка той,
которая сложилась в Сиаме и Бирме и характеризуется огромным
воздействием индийской цивилизации.
Лаосский язык относится к тайской языковой группе (сюда же
включаются языки народов, населявших и населяющих территории
нынешних Таиланда, Бирмы, Вьетнама и некоторых районов Китая).
Население, пришедшее, очевидно, из Южного Китая, в XIV в.
образовывает свою государственность — королевство Ласанг. Тогда же в
Лаосе утверждается буддизм, а также получает достаточно широкое
распространение брахманизм. И та и другая религии, естественно, были
позаимствованы из Индии. Распространение этих религий вызвало
достаточно обширную переводческую деятельность. Очевидно, уже в XIV
в. была переведена- переложена «Панчатантра». Перевод этот, скорее
всего, делался не с санскрита, а с какого-то языка-посредника. Как и в
Сиаме и Бирме, языком очень бурно распространившегося буддизма был
пали, и на лаосский в XIV—XV вв. было переведено немалое количество
произведений буддийской литературы. Особую известность получила
«Вессантара джатака», которая была переведена с пали на лаосский язык в
конце XV в. ученым монахом Прамаха Тхеплуангом. Надо думать, что и у
истоков юридической литературы, получившей довольно широкое
развитие в Лаосе, лежат переводные тексты.
В XIV—XVI вв. были осуществлены переводы-переложения
«Рамаяны» — известны три ее версии. Мотивы и эпизоды из «Рамаяны»
буквально заполняют лаосскую средневековую литературу. Лаосская
прозаическая и стихотворная повесть также насыщалась сюжетами,
почерпнутыми из переводной литературы, прежде всего из буддийских
джатак.
Лаос подпал под бирманское владычество, но освободился в начале
XVII в., и в течение того века в стране существовала относительная
политическая стабильность, что благоприятно отразилось на культуре.
96
Снова растет количество переводов из буддийской литературы, причем
теперь переводятся тексты не только канонические, но и выходящие за
пределы канона. Главными, если не единственными, центрами учености
являлись буддийские монастыри, где на основе переводческой литературы
создавались и оригинальные произведения, в частности своего рода
легендарные и полулегендарные хроники и дидактическая литература.
В начале XVIII в. страна распадается на три королевства, а в конце
века завоевывается Сиамом. Культурная жизнь замирает вплоть до XX
века.
Скудость сведений по средневековому Лаосу в значительной
степени объясняется плохой сохранностью манускриптов, которые, как и в
других странах индийского культурного влияния, записывались на
пальмовых листьях. Но из того немногого, что известно, совершенно
очевидно, что и в Лаосе огромную роль в распространении культуры и
развитии литературы играла индийская буддийская литература и ее
переводы.
Перевод в Нусантре
На географической карте обнаруживается соседство Малайского
полуострова и группы больших и малых островов, которые позже
получили название Индонезии. Весь Малайский архипелаг иногда
поэтически называется Нусантра — далекие острова. В прошлом
Индонезии, в особенности в ее древности и средневековье, осталось еще
много темных, а то и просто пустых мест, которые затрудняют
последовательное изложение истории культуры. Индонезию и Малайю
связывает глубинная культурная общность, этническая близость и
древнемалайский язык, имевший распространение в близких формах в
собственно Малайе и на некоторых островах Индонезии. Индонезийский и
малайский языки принадлежат к австронезийской (малайско-по-
линезийской) семье, в состав которой входят языки, занимающие почти
весь Малайский архипелаг и распространенные в некоторых областях
Индокитая, па острове Тайвань, на Филиппинах, на многочисленных
островах Тихого океана и на острове Мадагаскар.
В культурном отношении выделяется остров Ява, где средневековая
индонезийская культура достигла высшего расцвета. Но помимо яванской
культуры, и в частности литературы, существовала литература на
малайском (на Суматре), сунданском, мадурском, ачехском, батакском,
бугийском, макасарском и других языках. Проследить развитие
97
перевода во всем этом литературном многообразии — задача
трудновыполнимая. Поэтому главное внимание будет уделено Яве и
переводам на яванский язык, хотя это составит лишь часть общей картины.
Более или менее конкретные сведения о первых государственных
образованиях здесь относятся приблизительно к VII в. Дальнейшая
политическая история Индонезии столь запутана, что придется
ограничиться указанием на то, что государства Нусантры возвышались,
распадались, сменяли друг друга до тех пор, пока в конце XVIII в.
Индонезия не попала в колониальную зависимость от Голландии. Незави-
симость Индонезия обрела лишь в XX в.
Индийские влияния приходили в Индонезию волнами и уже на
рубеже новой эры в Индонезию начинают проникать и буддизм, и
индуизм. Имели место и какие-то этнические миграции, однако Индонезия
никогда не находилась в прямой зависимости от Индии и все влияния шли
не по политической, а по общекультурной линии. Первые этапы куль-
турного развития Индонезии прошли под доминантой индийской
цивилизации. Это касается и религии, и искусства, и литературы.
Характерно, что «начало яванского летоисчисления — 78 г. н. э.—
связано с именем мифического индийского принца Аджи Сака, который
считается также изобретателем яванского алфавита (в основе его лежит
восточноиндийское письмо венги) [280, 12].
По мнению других исследователей [62, 55], графическая система
древнеяванского языка — кави — возникла в VII—VIII вв. в результате
эволюции паллавского письма. Древнеяванский литературный язык (кави)
вышел из употребления в XV в., и уже в XVIII в. на новояванский пере-
водятся произведения с древнеяванского языка [62, 17].
Одной из древнейших рукописей на кави, известной в настоящее
время, считается перевод санскритского руководства по стихосложению.
Возможно, что это не перевод, а просто изложение санскритской системы
стихосложения. Во многих из рассматриваемых регионов на определенных
этапах существовало весьма распространенное дву- или даже
многоязычие. «Двуязычие средневековых литератур заставляет с большой
осторожностью применять к ним некоторые понятия современного
литературоведения, такие, например, как «заимствование», «перевод» и т.
д., так как многие произведения на сакральном надэтническом языке
являются общим достоянием всех носителей данной религиозной
традиции, частью их литературной системы» [41,35].
98
Среди других, наиболее ранних памятников литературы на кави —
буддийские и брахманистские сочинения, которые, очевидно,
представляют собой переложения-переводы с санскрита. Кроме этого,
известна древнеяванская «Брахмандапурана», которая близка известным
санскритским версиям. В конце X в. на Яве при дворе царя Дхармавангсы
Тегуха собирается группа санскритских книжников, которые переводят
для царя произведения не только сугубо религиозного содержания, но и
вполне светского. Так, на основе санскритских составляется свод яванских
законов. Царь также повелел перевести на кави «Махабхарату». Не-
известно, был ли переведен весь эпос, так как до нас дошла лишь половина
всех книг «Махабхараты», но из того, что сохранилось, ясно, что здесь
следует вести речь о переложении, притом весьма вольном.
Приблизительно тогда же или несколько позже на кави была переложена
«Рамаяна», из которой до нас дошла лишь незначительная часть. Весьма
необычным для восточных литератур всех рассмотренных ранее регионов
является то, что переводы эти делались прозой. В целом одной из
отличительных особенностей древнеяванской литературы на ранних
этапах ее развития является приоритет прозы над поэзией. Однако уже в
XI или XII в. была еще раз переведена «Рамаяна», но то уже был
стихотворный перевод-переложение. На этот раз в основу древнеяванской
версии была положена поэма «Раваньяваддха», написанная в VI—VII вв.
индийским поэтом Бхатти. Эта древнеяванская «Рамаяна» исстари
признавалась к признается венцом поэзии на кави [129, т. 2, 87]. Перед
переводчиками-перелагателями — весьма вероятно, что их было
несколько — стояла довольно сложная задача. Дело в том, что поэма
Бхатти написана на изысканном санскрите. К тому же Бхатти поставил
«перед собой цель в ходе повествования о деяниях Рамы
проиллюстрировать правила санскритской грамматики и поэтики» [129, т.
2, 57]. Основная часть поэмы на кави весьма близко следует поэме Бхатти,
однако около трети древкеяванской поэмы написано размерами,
отличными от размеров, использованных в оригинале; имеются также
эпизоды, вовсе отсутствующие в оригинале. Текст на кави достигает
больших поэтических высот, а примененные ассонансы и аллитерации
необычайно изощренны.
В том, что в переводе этой поэмы имели место вольности, ничего
примечательного нет, однако вызывает интерес то, что переводчики в
значительной степени следовали поэтическим размерам оригинала.
В дальнейшем в яванской литературе разрабатываются и
99
варьируются на все лады сюжетные мотивы, почерпнутые из
«Махабхараты» и «Рамаяны», т. е. переводы, с которых собственно
начиналась индонезийская литература, дают мощный импульс литературе
и культуре вообще.
На древнеяванский язык, в основном с санскрита, перелагались
сочинения на религиозно-философские темы, руководства по ритуалам,
магии, астрологии, медицине, поэтике, драматическому искусству. «На
Яве были известны и переложенные на кави, имеющие древнеиндийское
происхождение книги о военном деле, об управлении государством и
политике» [17, 137]. На эти же темы имелось достаточное количество
оригинальных сочинений и на кави. К сожалению, установить
соотношение переводной и оригинальной литературы не представилось
возможным, тем не менее можно с уверенностью предположить, что на
ранних этапах приоритет следует отдать переводной литературе.
Открытым остается вопрос и о том, существовали ли на древнеяванском
языке переводы, которые можно было бы назвать полноправными
переводами, или же то были переложения. Мы уже неоднократно
сталкивались с ситуациями, когда сакральные, научные или
псевдонаучные тексты переводились близко к оригиналу, подчас
буквально, а светские тексты перелагались достаточно вольно. Известно,
что «к числу древнейших образцов религиозной литературы на
древнеяванском языке относятся перевод и комментарии теологических и
ритуально-практических положений вадж-раянистской — «Санг Хьянг
Камахаяникан» [17, 73], однако установить, насколько близко переводы
канонических текстов воспроизводили оригинал, не удалось. В большин-
стве случаев оригинал, с которого делался перевод, неизвестен, а если
учитывать множество бытовавших версий, то становится понятным, что
провести сравнительный анализ — дело сложное, а то и просто
невозможное.
В период XIII—XVI вв. литература на кави продолжает активно
развиваться, оставаясь преимущественно придворной и разрабатывая
достигнутое на предыдущем этапе. О переводах в этот период упоминаний
фактически не встречается, что, судя по всему, говорит о резком снижении
переводческой активности и что вполне закономерно и находит
подтверждение в других культурах.
В XVI в. язык кави претерпел существенные изменения, но еще не
вышел из литературного употребления: литературный язык все сильнее
подвергался воздействию разговорной стихии, но все же еще не настолько,
чтобы возникла необходимость перевода древнеяванской литературы на
складывающийся новояванский. Очевидно, уже в XVI в., а возможно и
раньше, начались переводы-адаптации произведений малайской
100
литературы, которые в свою очередь часто являлись такими же
переводами-адаптациями с индийских и арабо-персидских источников.
В XVI в. на Яве и на других островах Нусантры начинает
распространяться ислам, что сразу же приводит к оживлению
переводческой деятельности. Однако в связи с тем, что ислам столкнулся в
Индонезии с буддизмом, индуизмом и местными религиозными
традициями, он не смог, в отличие от многих других регионов, куда он
проникал, выйти абсолютным победителем. Отсюда проистекала и ог-
раниченность влияния ислама, и вялая деятельность по переводу
исламской литературы.
В XVII и особенно в XVIII вв. происходит культурное обособление
Нусантры, которое в немалой степени было связано с ограничивающей
деятельностью нидерландской Ост-Индийской компании, организовавшей
фактическую блокаду Нусантры от всего остального мира в стремлении
полностью прибрать к рукам всю торговлю. С этим же связана вялая
деятельность христианских миссионеров, которая сдерживалась
компанией, опасавшейся антиевропейских эксцессов. Очевидно, именно
поэтому мы и не находим информации о переводах христианской
литературы в этот период.
В XVIII в. начинаются переводы и переложения на новояванский
язык классических произведений на кави. Эти переводы и переложения,
«как правило, изобиловали ошибками... первые новояванские поэмы
появились на «приблизительном кави» (т. е. на новояванском языке,
только начавшем оформляться как литературный.— Авт.), в них подчас
неверно истолковывались трудные места оригиналов, а размеры лишь по
количеству слогов соответствовали древнеяванским, поскольку в новом
яванском языке уже не было долгих слогов» [129, т. 5, 550]. Среди
переводчиков древнеяванской литературы выделяются отец и сын
Иосодипуро (вторая половина XVIII — начало XIX вв.). Интересно от-
метить, что переводы и переложения, сделанные отцом, затем были
отредактированы сыном. Одной из первых в период обращения к
древнеяванской литературе была переведена древнеяванская «Рамаяна».
Особое внимание уделялось произведениям морализаторского толка.
В XVII—XVIII вв. заметное развитие получают и другие литературы
Нусантры. На острове Бали подстрочно переводят древнеяванскую
литературу, занесенную сюда, очевидно, еще в XIV в. Очень популярными
были не столько письменные переводы, сколько переводы «с листа», в
которых древнеяванский текст трактовался весьма вольно. Влияние