Проблемы российской истории. Вып. 10

Подождите немного. Документ загружается.

551

Государственные перевороты, по за-

ключению Е.Ю. Зубковой, были закамуф-

лированы под «народные революции», что,

однако, оставляет приоткрытым вопрос о

мере соучастия населения прибалтийских

стран политическим переменам 40-го года.

Согласно авторской реконструкции, левое

движение в Прибалтике не представляло

сколько-нибудь заметной силы, и на какую-

либо «массовую базу» в этих странах совет-

скому режиму рассчитывать не приходи-

лось. К тому же размещение советских во-

енных гарнизонов способствовало форми-

рованию нелицеприятного образа «при-

шельцев» с востока

. И, тем не менее, как

отмечает сам автор, реакция литовцев, ла-

тышей и эстонцев на советское вторжение

летом 40-го была сдержанно-выжида-

тельной (с. 79). Думается, настоящая оцен-

ка общественной активности и политиче-

ской позиции прибалтийского населения

требует дополнительной аргументации. Ко-

гда осенью 1939 г. советские войска заняли

восточные воеводства Польши, именно

Красная Армия, чьи действия регламенти-

ровались «Полевым уставом» и закрытыми

инструкциями, подразделения НКВД, а

также тысячи особых уполномоченных, на-

правленных на запад различными учрежде-

ниями, были основным инструментом сове-

тизации Западной Украины и Западной Бе-

лоруссии. В Эстонии, Латвии и Литве роль

Красной Армии и советских делегатов была

куда скромнее. Следовательно, летом 1940

г. советской стороне удалось заручиться

временной поддержкой значительной части

балтийского населения, которая, видимо,

руководствовалась ситуационными на-

строениями.

Новые властные структуры, сменив-

шие «народные правительства», и воссоз-

данные балтийские компартии по указке

Кремля определяют подходы к преобразо-

ванию конституционного строя, экономиче-

ской и социальной системы прибалтийских

республик на советский манер. Процесс

«подключения» балтийского региона к со-

ветской системе, прерванный нацистской

агрессией против СССР, получил свое про-

должение в условиях распространения со-

ветского влияния на Восточную и Цен-

тральную Европу. Послевоенный курс

Кремля, по мнению Е.Ю. Зубковой, имел

свою стадиальность. Примерно до середины

1947 г. Кремль пытался реализовать модель

«осторожной советизации» региона, пред-

полагавшую учет «национальных особенно-

стей» и специфики развития Прибалтики.

На данном этапе Москва стремилась избе-

гать наиболее жестких методов обеспечения

своего влияния в регионе, используя ре-

прессии главным образом против воору-

женной оппозиции, а задача коллективиза-

ции рассматривалась скорее как перспек-

тивная. С эскалацией «холодной войны»

советизация Прибалтики проводилась уже с

откровенным акцентом на унификацию ре-

гиона по советским стандартам и силовыми

методами, включавшими принудительную

коллективизацию, массовые репрессии и

депортацию балтийского населения.

Управление регионом Кремль пере-

поручил национальным коммунистическим

элитам, конституирование которых при-

шлось на 1940 г. и 1944 год. Кандидаты на

ключевые посты в структурах власти, по

мнению Е.Ю. Зубковой, должны были при-

надлежать к титульному этносу, состоять в

компартии и пользоваться доверием Крем-

ля, быть влиятельными и компетентными

исполнителями. Представителей правящей

прибалтийской элиты «первого призыва»

автор условно разделила на три группы: 1)

«коммунисты-нелегалы»; 2) «интеллектуа-

лы»; 3) «русские прибалты». К первой

группе относились бывшие революционеры,

которые, как правило, не покидали родину

до 1940 г. («подпольщики» Хендрик Аллик,

Арнольд Веймер) или время от времени

курсировали между Москвой и Прибалти-

кой («коминтерновцы» Янис Калнберзиньш,

Антанас Снечкус, Карл Сяре). Националь-

ное гражданство времен независимости, а

также статус пострадавших обеспечивали

им симпатии той части общества, которая

критически воспринимала прежние поряд-

ки. Настоящая категория лидеров, особенно

бывшие «подпольщики», пыталась общать-

552

ся с Москвой на равных и сочувствовала

идеям национал-коммунизма.

«Русские прибалты» были представ-

лены преимущественно латышами и эстон-

цами, которые исторически проживали в

России (Йоханнес Кэбин, Алексей Мюри-

сепп). Как отмечает Е.Ю. Зубкова, благода-

ря своей социализации они оказались са-

мым удобным «человеческим материалом»

для проведения советизации региона. Чтобы

не раздражать местное население, в чьем

восприятии московские рекруты оказались

этническими маргиналами, «русские при-

балты» занимали во властных структурах в

основном вторые и третьи позиции. Проме-

жуточное положение в политической элите

занимала группа «интеллектуалов», объе-

динявшая представителей национальной

интеллигенции - ученых и литераторов (Ав-

густ Кирхенштейн, Вилис Лацис, Юстас

Палецкис, Мечисловас Гедвилас, Йоханнес

Варес-Барбарус, Ханс Круус). «Интеллек-

туалы» выступали как адепты националь-

ных ценностей и одновременно проводни-

ками советского влияния, к чему их побуж-

дали левые убеждения. Автор предполагает,

что такая дихотомия, в конце концов, при-

вела к вымыванию большинства «интеллек-

туалов» из властных структур.

Неоднородность правящей элиты,

личные качества и амбиции отдельных ли-

деров вызывали конфликтные ситуации

внутри республиканского руководства. По-

рою клановые трения приводили к основа-

тельной ротации республиканских кадров. В

монографии подробно рассматривается так

называемое «Эстонское дело» (1949 -

1952 гг.), имевшее, по предположению

Е.Ю. Зубковой, генетическую связь с «Ле-

нинградским» (с. 303). Секретарь ЦК КП (б)

Эстонии Йоханнес Кэбин обвинил конкури-

рующую группу «старых заключенных»,

проводившую компромиссную тактику на

республиканском уровне, в притуплении

политической бдительности и в мирном

сожительстве с враждебными элементами.

Кремль поддержал эти обвинения в «нацио-

нализме», и санкционировал обновление

республиканского ареопага. Ряд эстонских

функционеров были привлечены к партий-

ной и уголовной ответственности, в резуль-

тате чего «старых заключенных» и «интел-

лектуалов» вытеснили «русские эстонцы»

во главе с Кэбиным. Как отмечает автор,

«эстонский» опыт не раз использовался

Кремлем в дальнейшем, если вдруг в союз-

ных республиках «обнаруживались» прояв-

ления «местного национализма» (с. 319).

Как показано в исследовании, ком-

мунистические республиканские элиты,

осуществляя свои управленческие функции,

придерживались четкой субординации в

отношениях с Кремлем. Значительная часть

решений, утвержденных впоследствии в

Москве, была результатом местной инициа-

тивы, и нередко согласовывалась с посред-

ническими структурами в виде Бюро ЦК

ВКП (б) по Литве, Латвии и Эстонии, а по-

том – с инспекторами ЦК ВКП (б). При

этом республиканскому руководству при-

ходилось лавировать между необходимо-

стью четко следовать в фарватере Кремля, и

стремлением артикулировать национальный

интерес в тех границах, которые были до-

пустимы и безопасны в тех условиях. В

борьбе за статус родного языка или при ре-

шении кадровых вопросов, согласно

Е.Ю. Зубковой, республиканские лидеры

стремились минимизировать ущемление

национальных интересов. От позиции при-

балтийских лидеров также зависели мас-

штабы полицейских акций, включая прове-

дение массовых депортаций «неблагона-

дежных» и подавление вооруженного со-

противления режиму.

При освещении вопроса антикомму-

нистического повстанческого движения в

Прибалтике, Е.Ю. Зубкова дистанцируется

от историографических штампов советского

времени, и частично порицает ангажиро-

ванную прибалтийскую историографию и

публицистику, подчищающих ныне исто-

рию антисоветского сопротивления от раз-

ного рода «неудобных» подробностей (с.

195). Анатомию настоящей проблемы автор

раскрывает в отдельной главе «Война после

войны: вооруженное сопротивление на тер-

ритории Прибалтики».

553

Повстанческое движение, по мысли

Е.Ю. Зубковой, было спровоцировано поли-

тикой советизации Прибалтики. Сам фено-

мен «лесного братства» стал активной фор-

мой отрицания советской действительности

и своего рода способом выживания в усло-

виях, напоминавших ситуацию гражданской

войны. Генезис вооруженной оппозиции в

монографии представлен в виде цепной ре-

акции, исходная точка которой – 1940 - 1941

годы. В ответ на открытый и до поры нена-

сильственный протест местного населения

и, – добавим, – с учетом активизации гер-

манской разведки в регионе, Кремль прибе-

гает накануне нацистской агрессии к при-

вычному «профилактическому» ресурсу –

массовым депортациям «социально чуждых

элементов». Депортация аккумулировала

антикоммунистические и антирусские на-

строения, одухотворив, таким образом, бу-

дущее повстанческое движение. Сущест-

венную услугу антисоветской оппозиции

оказала нацистская Германия, мобилизо-

вавшая прибалтийских инсургентов на воо-

руженную борьбу против СССР. В годы

войны часть латышских и эстонских легио-

неров, воевавшая на восточном фронте в

рядах вермахта и подразделений СС, соста-

вила костяк партизанского сопротивления.

В Литве ядро будущей повстанческой ар-

мии организационно сложилось, и было

вооружено германскими оккупационными

властями. На попытку переподчинить тер-

риториальные силы обороны немецкому

командованию, литовские волонтеры дезер-

тировали вместе с оружием, которое вскоре

было обращено против Красной Армии и

советского аппарата.

Социальный и топографический

портрет повстанческого движения, нарисо-

ванный в монографии, выглядит как слож-

номотивированный, социально-неоднород-

ный, но преимущественно крестьянский,

локализованный в сельской местности, т. к.

города оказались бастионами советской

власти. В 1944 – 1946 гг. партизанское со-

противление приняло в регионе, особенно в

Литве, интенсивный и массовый характер.

Литовским партизанам удалось заручиться

поддержкой католической церкви и создать

организацию, руководящую антисоветским

сопротивлением в национальном масштабе.

Именно Литва превратилась в подлинную

прибалтийскую Вандею.

Борьба советского режима с анти-

коммунистической фрондой практически

исключала компромиссы, и отличалось

обоюдной жестокостью. Автор исследова-

ния справедливо оговаривает, что рассуж-

дения о том, чьи репрессивные санкции

против населения – советские или повстан-

ческие – были «более оправданными», по-

мимо моральной ущербности, просто лише-

ны смысла (с. 242). На первом этапе госу-

дарство терроризировало население войско-

выми операциями, арестами и показатель-

ными судебными процессами. Периодиче-

ски проводились кампании по легализации

бывших партизан. С 1947 г. преобладание

получает тактика разложения антисоветско-

го подполья чекистскими методами, более

филигранными и не менее эффективными.

С переходом к массовой коллективизации с

её «антикулацкой» компонентой, были про-

ведены операции «Весна» и «Прибой», по-

дорвавшие социальную базу партизанского

движения и разрушившие связь между «ле-

сом» и «хутором». Именно массовые депор-

тации крестьян в 1949 г. стали, по мнению

Е.Ю. Зубковой, роковыми для движения

национального сопротивления в его насиль-

ственных формах. В целом же государст-

венные репрессии затронули около полу-

миллиона человек. С другой стороны, жерт-

вами партизанского террора нередко стано-

вились, как свидетельствует статистика,

случайные люди, оказавшиеся, по опреде-

лению автора, между советским молотом и

повстанческой наковальней (с. 243, 244).

Партизаны зачастую действовали как обыч-

ные преступники, не брезгуя разбоем и гра-

бежом. Только в Литве жертвы среди граж-

данского населения в 1,5 раза превышали

потери повстанцев. Всего жертвами парти-

занской активности стали 15 тысяч человек.

Прибалтика, по точному замечанию

автора, оказалась почти усмиренным, но

отнюдь не лояльным регионом (с. 256). Ан-

554

тисоветское сопротивление, прежде всего в

Эстонии, а следом в Литве и в Латвии, при-

меряется к тактике гражданского неповино-

вения. Послесталинское руководство, обес-

покоенное ситуацией в Прибалтике, заду-

мывается над необходимостью реорганиза-

ции системы управления регионом. Пар-

тийный и советский аппарат в Прибалтике

во многом был представлен служащими

силовых структур, да к тому же «пришлы-

ми», к каковым также относились «русские»

эстонцы, латыши и литовцы. Настоящие

кадры зачастую недооценивали специфику

региона и значение национального вопроса.

Инициатором «нового курса» в при-

балтийских делах выступил министр внут-

ренних дел СССР Л.П. Берия, предложив-

ший провести коренизацию местного пар-

тийного и советского аппарата, а также -

корректировку налоговой политики и мето-

дов коллективизации в Прибалтике. Сооб-

ражения Берии, частично выходившие за

ведомственные рамки, отрабатывались по

линии МВД и в аппарате ЦК КПСС, под-

контрольном Н.С. Хрущеву. Прибалтийские

проблемы стали рассматриваться как след-

ствие пренебрежения национальной специ-

фикой региона, экономических просчетов и

огульной репрессивной практики. Совет-

ское руководство высказалось за более

взвешенный учет национального фактора и

отказ от репрессий, как ведущего инстру-

мента советизации. В таком виде «новый

курс» должен был стабилизировать ситуа-

цию в Прибалтике.

В течение 1953 – 1956 гг. «классиче-

ская» общесоюзная модель инкорпорации

балтийского региона сменяется на более

«либеральный» проект превращения при-

балтийских республик в подобие «советско-

го Запада». Однако, у такого «экспозицион-

ного» варианта, по убеждению Е.Ю. Зубко-

вой, будущего тоже не было (с.337). Оттор-

жение советских порядков стало неотъем-

лемой частью общественного сознания мно-

гих литовцев, латышей и эстонцев, стало

стимулом для консолидации прибалтийских

народов в их стремлении восстановить ут-

раченный государственный суверенитет.

Такова в целом концепция и важней-

шие выводы исследования, подкрепленные

широким кругом опубликованных источни-

ков и многочисленными архивными мате-

риалами из фондов РГАСПИ, ГАРФа и

РГАНИ.

В дополнение позволю себе выска-

зать несколько соображений о композиции

монографии, а также об одном из централь-

ных выводов исследователя.

В структуре исследования очевиден

хронологический разрыв, связанный с от-

сутствием отдельной главы, посвященной

событиям в Прибалтике в 1941 – 1944 годы.

Ряд важных сюжетов о стремлении Кремля

дипломатически урегулировать с союзни-

ками балтийский вопрос в годы войны, а

также о факторах распространения движе-

ния «лесных братьев», включены в другие

разделы («Советская “зона влияния” и При-

балтика», «”Лесные братья”: кто они? Мо-

тивы, состав, организация»). Однако тема

этим, на наш взгляд, не исчерпывается. На-

цистская оккупация с её отрицанием какой-

либо видимости государственности Эсто-

нии, Латвии и Литвы, с её режимом эконо-

мической дискриминации региона

и этни-

ческими чистками, с одной стороны, а так-

же попытки Кремля и советского военного

командования влиять на ситуацию в При-

балтике, с другой, вызвали новый виток

дезориентации и раскола балтийского со-

циума. Именно в условиях войны оконча-

тельно сложился «прибалтийский» ком-

плекс проблем, повлиявший на последую-

щий вариант «долгой» советизации региона

и в целом на политическую судьбу Литвы,

Латвии и Эстонии. При таком подходе, во-

енное лихолетье, прервавшее советский

эксперимент в Прибалтике, заслуживает

отдельного рамочного изучения.

Из историографической триады «ок-

купация – аннексия – советизация», приня-

той в зарубежной науке, автор исключил

первый концептуальный элемент, наполнив

последние конкретным содержанием и

смыслом. На примере Эстонии, Латвии и

Литвы, когда речь заходит о событиях

1939 – 1940 гг., по существу реконструиру-

555

ется механизм «косвенной агрессии» - той

самой правовой нормы, которую французы

и англичане заблокировали на коалицион-

ных переговорах летом 39-го. Неоднократно

автор использует понятия «советское втор-

жение» и советская «аннексия». В моногра-

фии подчеркивается, что «вторжение Со-

ветского Союза на территорию стран

Балтии в июне 1940 г., даже несмотря на

соблюдение известных “формальностей”,

было противоправной акцией» (с. 99). В то

же время на вопрос, можно ли оценивать

советское вторжение как оккупацию и в

силу этого считать установившийся в бал-

тийских странах советский режим оккупа-

ционным, исследователь отвечает скептиче-

ски. Со ссылкой на определение «оккупа-

ции военной», заимствованное из «Дипло-

матического словаря» (1986)

, автор оцени-

вает действия СССР как «военную оккупа-

цию» по сути, но при этом оговаривает, что

термин «оккупация» совершенно не соот-

ветствует ни долгосрочным планам Совет-

ского Союза относительно Прибалтики, ни

реальному развитию событий в этом регио-

не (с. 100). Авторская позиция, завязанная

на терминологической дисциплине 80-х гг.

ХХ века, к тому же дозированной мидов-

скими специалистами с поправкой на ста-

линскую ревизию восточноевропейского

пространства в 1939-1940 гг., чревата мо-

дернизацией прошлого и выглядит дискус-

сионной

. Чтобы соблюсти историзм при

квалификации советских действий в При-

балтике, следует опираться на международ-

но-правовую мысль межвоенного и военно-

го времени, включая её советскую школу (в

разное время определения «оккупации» бы-

ли предложены Е.А. Коровиным, Л.Н. Ива-

новым, Е.Б. Пашуканисом, К. Антоно-

вым)

. В 1930-е гг. советские правоведы,

преодолевшие былое искушение революци-

онной фразой, проводили различие между

военной оккупацией и аннексией, однако к

исходу десятилетия, под впечатлением тер-

риториальной экспансии Японии и Герма-

нии, они устанавливают логическую взаи-

мосвязь между оккупацией и аннексией,

рассматривая оккупацию как предваритель-

ную фазу аннексии, без которой аннексия

становится невозможной. К примеру, в

«Политическом словаре» (1940), к изданию

которого были причастны А.Я. Вышинский

и В.П. Потемкин (под псевдонимом Галья-

нов), под оккупацией понималось «занятие

территории одного государства военными

силами другого государства. Целью оккупа-

ции является либо захват чужой земли, ли-

бо давление на государство, с тем чтобы

заставить его выполнить предъявленные

ему требования. Оккупация обычно конча-

ется полным присоединением (аннексией)

оккупированной территории»

. Иными

словами, аннексия трактовалось, как на-

сильственное присоединение предваритель-

но оккупированной территории. В любом

случае, прозвучавшие в монографии автор-

ские оценки, можно приветствовать как по-

вод к обстоятельной полемике по данному

вопросу.

Новая монография Е.Ю. Зубковой

еще раз подтвердила аналитические талан-

ты и высокую источниковедческую культу-

ру историка, включая её археографический

такт при использовании архивных сведений.

Основательно документированный труд

способствует концептуальному пониманию

«прибалтийского» варианта советизации,

принятой в СССР системы взаимоотноше-

ний республиканских и союзных структур,

характера общественного сопротивления и

т.п. Предложенная в книге модель изучения

советских региональных элит вполне при-

ложима к изучению доминантных групп в

остальных союзных республиках, включая

РСФСР. Несомненно, настоящий труд Е.Ю.

Зубковой будет тем научным аршином, ко-

торым будут оцениваться все последующие

тематически близкие исследования.

В.А. Токарев (к.и.н.)

Магнитогорск

556

ПРИМЕЧАНИЯ

Чубарьян А.О. Нельзя делать историю заложницей современной политики // Известия. 2006. 13

сентября.

СССР и Литва в годы Второй мировой войны. Т.1. СССР и Литовская республика. Март 1939 –

август 1940 гг. Сборник документов. Сост. А. Каспаравичюс, Ч. Лауринавичюс, Н. Лебедева. Vilnius,

2006.

Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945-1964. М., 1993; Она же. Послевоенное советское об-

щество: политика и повседневность 1945-1953. М., 2000.

Наличие у сталинского руководства оснований опасаться нацистского проникновения в При-

балтику в дополнительный раз засвидетельствовали материалы, опубликованные генерал-майором

Л.Ф. Соцковым: Прибалтика и геополитика. Сборник документов (1935-1945). Архив СВР. М., 2006.

«Из памяти выплыли воспоминания…»: Дневниковые записи, путевые заметки, мемуары ака-

демика АН СССР И.И. Минца. М., 2007. С. 238.

Документы и мемуары современников, напротив, свидетельствуют о том, что до середины 1940

г. будничные и, кстати, намеренно ограниченные обеими сторонами контакты военных с населением,

как правило, отличались взаимным интересом и доброжелательностью.

Автор обмолвилась о политике нацистских оккупантов по отношению к балтийским крестья-

нам (Зубкова Е.Ю. Прибалтика и Кремль… С.167-168.)

Дипломатический словарь. В 3-х т. Т.II. М., 1986. С. 299. Обзор современных подходов, ка-

сающихся трактовки «оккупации» и связанных с нею правовых норм, см.: Дэвид Э. Принципы права

вооруженных конфликтов. М., 2000.

Отметим также, что название главы 5-ой – «Политическая элита Прибалтики: между коллабо-

рационизмом и национал-коммунизмом» - независимо от воли автора оборачивается признанием фак-

та оккупации, без которого не представляется возможным сам феномен коллаборационизма.

Коровин Е.А. Современное международное право. М. – Л., 1926; Оккупация [Л. Иванов] // Эн-

циклопедия государства и права. Т. 3. М., 1925-1927; Пашуканис Е.Б. Очерки по международному

праву. М., 1935; Оккупация [К. Антонов] // Большая советская энциклопедия. Т. 42. М., 1939.

Политический словарь. Под ред. Г. Александрова, В. Гальянова, Н. Рубинштейна. М., 1940.

С. 386.

557

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ

Волков Евгений Владимирович, доктор исторических наук, профессор Южно-

Уральского государственного университета

Волкова Елена Юрьевна, доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры

отечественной истории Костромского государственного технологического университета.

Габрусевич Станислав Александрович, аспирант кафедры истории России Белорус-

ского государственного университета. strangerbel@gmail.com

Гафурова Василя Минсалиховна, кандидат исторических наук, доцент кафедры ис-

тории и социологии Магнитогорского государственного технического университета им.

Г.И. Носова». gvm_65@mail.ru

Голубев Александр Владимирович, кандидат исторических наук, внс, руководитель

Центра по изучению отечественной культуры ИРИ РАН, зам. главного редактора журнала

"Российская история". rossia_i_mir @ mail.ru

Дорожкин Андрей Геннадьевич, доктор исторических наук, профессор кафедры ис-

тории россии Магнитогорского государственного университета

Запарий Владимир Васильевич, доктор исторических наук, профессор Уральского

гоударственного технического университета

Исаев Виктор Иванович, доктор исторических наук, профессор, г.н.с. Института ис-

тории СО РАН

Козлов Сергей Алексеевич, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник

Института российской истории РАН. sa-kozlov@yandex.ru.

Конышева Евгения Владимировна, кандидат искусствоведения, доцент; доцент ка-

федры всеобщей истории Челябинского государственного педагогического университета; e-

mail e_kon@mail.ru

Коробков Юрий Дмитриевич, доктор исторических наук, профессор кафедры исто-

рии России Магнитогорского государственного университета.

Королева Елена Дмитриевна, кандидат исторических наук, доцент кафедры про-

фессионального обучения, истории и философии Уральской государственной академии ве-

теринарной медицины (УГАВМ), г. Троицк

Красовицкая Тамара Юсуфовна, доктор исторических наук, внс ИРИ РАН, профес-

сор РГГУ.

Кринко Евгений Федорович, доктор исторических наук профессор Южного научного

центра РАН

Кузьмина Виолетта Борисовна, кандидат исторических наук, доцент кафедры пе-

дагогики и психологии Курского института социального образования

Макаров Алексей Николаевич, аспирант кафедры новой и новейшей истории Маг-

нитогорского государственного университета.

Макарова Надежда Николаевна, аспирант кафедры истории России Магнитогор-

ского государственного университета. makarovanadia@mail.ru

Меерович Марк Григорьевич, доктор исторических наук, профессор Иркутского го-

сударственного технического университета. memark@inbox.ru

Меньковский Вячеслав Иванович, доктор исторических наук, профессор кафедры

истории России Белорусского государственного университета. menkovski@bsu.by,

Михеев Дмитрий Юрьевич, старший преподаватель Новосибирского военного ин-

ститута ВВ МВД РФ

НевежинВладимир Александрович, доктор исторических наук, в.н.с. ИРИ РАН

558

Никитин Леонид Витальевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры все-

общей истории Челябинского государственного педагогического университета.

Lnd2001nikitin@mail.ru

Никифорова Ольга Владимировна, кандидат исторических наук, старший препода-

ватель кафедры искусствоведения и культурологии ЮУрГУ

Орлов Игорь Борисович, доктор исторических наук, профессор кафедры прикладной

политологии Государственного университета – Высшая школа экономики (ГУ-ВШЭ).

iborlov@mail.ru

Поршнева Ольга Сергеевна, доктор исторических наук, профессор кафедры истории

России Уральского государственного технического университета

Потемкина Марина Николаевна, доктор исторических наук, прфессор кафедры но-

вой и новейшей истории Магнитогорского государственного университета

Романов Роман Евгеньевич, кандидат исторических наук, младший научный со-

трудник Института истории СО РАН. rromanov1981@mail.ru.

Сакович Екатерина Георгиевна, аспирант кафедры истории России Белорусского

государственного университета (г. Минск). ekaterina-sakovich@yandex.ru

Сальникова Алла Аркадьевна, доктор исторических наук, профессор, заведующая

кафедрой историографии и источниковедения Казанского государственного университета.

Alla.Salnikova@ksu.ru

Стародубова Олеся Юрьевна, старший преподаватель кафедры истории России

Магнитогорского государственного университета

Тажидинова Ирина, кандидат исторических наук, доцент кафедры социологии Ку-

банского государственного университета. tajidinova@yandex.ru

Токарев Василий Александрович, кандидат исторических наук, доцент кафедры ис-

тории России Магнитогорского государственного университета

Федоров Алексей Николаевич, младший научный сотрудник ИРИ РАН.

ale15226656@yandex.ru.

Федюк А.В., кандидат исторических наук, ГПНТБ СО РАН (г. Новосибирск)

Хлынина Татьяна Павловна, доктор исторических наук, главный научный сотруд-

ник Южного научного центра РАН.

Чернова Нина Викторовна, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории

России Магнитогорского государственного университета

559

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

АЗАГС – Архив ЗАГСа г. МагнитогорскаАПРФ – Архив президента РФ

ВГУ – Воронежский государственный университет

ВСНХ –Всероссийский Совет народного хозяйства

ГАВО – Государственный архив Волгоградской области

ГАНО – Государственный архив Новосибирской области

ГАОПИКО – Государственный архив общественно-политической истории Курской области

ГАРФ – Государственный архив российской Федерации

ГАСО – Государственный архив Свердловской области

ГУ ГАРО – Государственное учреждение «Государственный архив Ростовской области» .

ГУ НАРА – Государственное учреждение «Национальный архив Республики Адыгея»

ДОР – дополнительное обучение рабочих

Культпропотдел – культурно-просветительский отдел

МУ МГА – Магнитогорский «Городской архив»

МУ МКМ – Магнитогорский краеведческий музей

Облрепертком – областная репертуарная комиссия

Облсовнархоз – областной совет народного хозяйства

ОГАЧО – Объединенный государственный архив Челябинской области

ОГПУ –Объединенное государственное политическое управление

РА – русский архив

РГАЛИ – Российский государственный архив литературы и искусства

РГАСПИ – Российский государственный архив социально-политической истории

РГАЭ – Российский государственный архив экономики

РГВИА – Российский государственный военно-исторический архив

РГИА – Российский государственный исторический архив

РТШ – рабоче-технические школы

ХДНИ ГУ НАРА – Хранилище документов новейшей истории Государственного учрежде-

ния «Национальный архив Республики Адыгея».

ЦГА ИПД – Центральный государсвенный архив социально-политической документации

ЦГА СПб – Центральный государственный архив Санкт-Петербурга

ЦГАНТД – Центральный государственный арзхив научно-технической документации

ЦДНИКК – Государственное учреждение «Центр документации новейшей истории Красно-

дарского края»

ЦДНИКО – Центр документации новейшей истории Камчатской области

ЦДНИОО – Центр документации новейшей истории Омской области

ЦДНИРО – Центр документации новейшей истории Ростовской области

ЦДООСО – Центр документации общественных организаций Свердловской области

ЦДООСО – Центр документации общественных организация Свердловской области

ЦИАМ – Центральный исторический архив г. Москвы

ЦПР – Центральный промышленный район

ЦЧО – Центрально-Черноземный округ

ЦЧР – Центральный черноземный район

560

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ ..................................................................................................................................3

ВОПРОСЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ

Ю.Д. Коробков

СОЦИАЛЬНЫЙ ОБЛИК ГОРНОЗАВОДСКИХРАБОЧИХ УРАЛА В ПОРЕФОРМЕННЫЙ

ПЕРИОД: ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ.........................................5

А.Г. Дорожкин

ПРОБЛЕМА ИНТЕГРАЦИИ КАПИТАЛИСТОВ НЕМЕЦКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

В ПРЕПРИНИМАТЕЛЬСКУЮ СРЕДУ ДОРЕВОЛЮЦИННОЙ РОССИИ:

ВЗГЛЯД СОВРЕМЕННЫХ ГЕРМАНСКИХ ИСТОРИКОВ........................................................17

В.И. Меньковский

«НОВАЯ КАГОРТА» АНГЛО-АМЕРИКАНСКИХ СОЦИАЛЬНЫХ ИСТОРИКОВ

СТАЛИНИЗМА ...................................................................................................................................31

С.А. Габрусевич

ИЗУЧЕНИЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ

В СОВЕТСКОЙ ДОВОЕННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ (1920-1930 ГГ. XX В.)..........................48

Е.Г. Сакович

СОВЕТСКАЯ И РОССИЙСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ «КАРИБСКОГО КРИЗИСА».............61

ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ

С.А. Козлов

РОССИЙСКИЙ АГРАРНЫЙ ПАТЕРНАЛИЗМ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII– ПЕРВОЙ

ПОЛОВИНЫ XIX ВВ: ИСТОРИЧЕСКИЙ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ОПЫТ ........................71

В.М. Гафурова

ТРУДОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ И РЫНОК ТРУДАВ ПЕРВОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ СОВЕТСКОЙ

ВЛАСТИ: ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ

УРАЛЬСКОГО РЕГИОНА) ...............................................................................................................87

В.И. Исаев, Д.Ю. Михеев

НЕГАТИВНЫЕ СТОРОНЫ ПОВСЕДНЕВНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ СИБИРИ

В 1920 - 1930 ГГ. (ПО МАТЕРИАЛАМ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ

И ОРГАНОВ УПРАВЛЕНИЯ РЕГИОНОМ)...................................................................................96

Т.П. Хлынина

«КТО БОЛЕЕ МАТЕРИ ИСТОРИИ ЦЕНЕН?»: КРАСНОАРМЕЙЦЫ И ИНВАЛИДЫ

В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ (1920-Е ГГ.– НАЧАЛО 1930-Х ГГ.) ........117

Р.Е. Романов

РАБОЧАЯ МОЛОДЕЖЬ ОБОРОННЫХПРЕДПРИЯТИЙ НОВОСИБИРСКА

В ПРЕДВОЕННЫЕ ГОДЫ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА 1930-Х – НАЧАЛО 1940-Х ГГ.)...........125

И.Б. Орлов

БЮРО МЕЖДУНАРОДНОГО МОЛОДЕЖНОГО ТУРИЗМА«СПУТНИК»:

МЕЖДУ «СЦИЛЛОЙ ИДЕОЛОГИИ» И «ХАРИБДОЙ ПРИБЫЛИ» ......................................142