Проблемы российской истории. Вып. 10

Подождите немного. Документ загружается.

511

Напротив, советская пресса охотно демонстрировала «преклонение» высокопостав-

ленных иностранцев перед советскими достижениями. В этом отношении показателен слу-

чай, описанный С.Д. Нариньяни. Однажды между советским и американским инженерами

разгорелся спор по поводу подъема на фундамент дробильного механизма «трайлор». Аме-

риканский специалист Робинс считал, что «дробилку» необходимо было устанавливать час-

тями. Советский инженер, стремясь сэкономить драгоценное время, настаивал на поднятии

механизма уже в собранном виде. В итоге «трайлор» был поднят в соответствии с расчета-

ми советского инженера.

«Утром мистер Робинс пришел и снял шляпу, - вспоминал С. Нариньяни. -

Был здесь фотограф Жора Петрусов. Он не успел заснять Робинса без шляпы.

Так Робинс тогда крикнул ему: ''Не волнуйтесь, заправляйте новую пластину,

я сниму шляпу еще раз. Пусть весь мир видит, как Америка склоняет голову

перед большевистским упорством''»

Снимки попадали на страницы местных периодических изданий обычно спустя сутки

после совершения того или иного события. Освещение же строительства ММК посредством

фотографии в центральной периодике в силу технических обстоятельств не отличалось та-

кой оперативностью и подробностью. К примеру, 1 февраля 1932 года был получен первый

чугун первой магнитогорской домны. Это событие приобрело по своей значимости всесо-

юзную известность. Однако фотокорреспонденты ни центральных, ни местных изданий не

уделили этому событию должного внимания. «Корпус спецкоров стоял на литейном дворе,

во всеоружии. У каждого открытый блокнот в левой руке и отточенный карандаш в пра-

вой..»

. Ни у одного корреспондента в этот ответственный момент, согласно воспоминани-

ям С. Нариньяни, не оказалось фотоаппарата. А последний был точно, по крайней мере, у

Зиновия Чагана (в книге «Звонок из тридцатого» об этом имеется два упоминания). Фото-

аппараты, безусловно, были и у других корреспондентов. Тем не менее, факт отсутствия

фотоаппаратов в момент пуска первой домны остается неясным. Все это объясняет то, что

на сегодняшний день отсутствуют какие-либо визуальные свидетельства получения первого

чугуна 1 февраля 1932 года. Имеется снимок, сделанный за сутки до этого события. Запе-

чатлена общая панорама доменного цеха

. В «Челябинском рабочем» в тот же день, 30

января 1932 года был размещен фотомонтаж. Верхний снимок изображал первую магнито-

горскую домну, нижний – челябинскую феррохромовую печь № 5. В центре красовался фо-

топортрет И.В. Сталина. Первый крупный снимок, демонстрирующий заполнение ковшей

горячим чугуном, появился в главной магнитогорской многотиражке лишь 24 февраля 1932

года. Литейный двор во время выплавки чугуна из печи №1 был сфотографирован только

26 марта 1932 года. По свидетельству некоторых очевидцев события, например, С. Горели-

ка, профессора Московского государственного института стали и сплавов, «тогда не обош-

лось без аварий: через два часа сгорела фурма

, на площадку выбросило гору раскаленного

кокса»

. Видимо, присутствовавшие здесь корреспонденты были вынуждены покинуть

литейный двор, спасая собственную жизнь. 4 февраля на домне произошла новая серьезная

авария: оборвался конус загрузочного аппарата

. Естественно, аварийная ситуация по

идейным и цензурным соображениям тогда не была увековечена фотолетописцами Магни-

тостроя.

Центральная пресса на пуск первой доменной печи Магнитогорска отреагировала

еще скромнее: снимок каркасов доменных печей Магнитогорска был смонтирован с фото-

графией, изобразившей «всесоюзного старосту» М.И. Калинина, оглашающего на 17-ой

партконференции полученную с новостройки телеграмму о выплавке первого чугуна на

магнитогорской домне.

Вторая доменная печь «Комсомолка» вступила в строй 7 июня 1932 года. Теперь фо-

токорреспонденты оперативно отреагировали на событие. Тем же днем датирован соответ-

512

ствующий снимок. На многочисленных фотографиях красуется «восьмое чудо света» - шес-

тидесятиметровая башня, крытая снаружи листовым железом. Толщина стен, выложенных

из особого сорта огнеупорного кирпича – шамота, достигает полутора метров. Вообще две

первые доменные печи привлекали внимание многих именитых фоторепортеров. Причем

каждый из них подходил к съемке предприятия со своими «методами». Однако в

«ту пору считалось хорошим вкусом даже самую объемную, значитель-

ную тему воплощать в небольшом количестве кадров – эпизодов фотоочерка.

И тут уж не только близкие по содержанию, но и построенные на сходном

предметном материале снимки нещадно отбрасывались»

Так из двух снимков Г. Петрусова, сделанных в 1931 году, и изобразивших первые

магнитогорские домны, цензурой был забракован тот, на котором индустриальный сюжет

снят сквозь ажурную сетку металлической арматуры, что больше подчеркивало момент

продолжающейся стройки (арматура, между прочим, еще видна в немалом количестве и в

навершиях печей). Другой снимок («Магнитка в строю»), был сделан с иного ракурса, по-

этому на нем не видна сетка металла. Он и вошел во все периодические издания тех лет.

Недостроенная доменная печь не радовала глаз цензурных блюстителей. Показ ударных

темпов строительства стал одной из главных задач советской фотожурналистики.

В период с 1929 по 1932 годы помимо домен велось строительство других объектов,

без которых работа комбината была невозможна. Это – километровая железобетонная пло-

тина, преградившая путь верховью реки Урал; рудник на горе Магнитной, вступивший в

строй 15 мая 1931 года; электростанция, начавшая работу 20 октября 1931 года; восьмая

коксовая батарея, принявшая 26 декабря первую партию кузнецкого угля. Еще раньше, 21

мая 1929 года, началось строительство кирпичного завода, а 18 октября 1930 года – шамот-

но-динасового цеха: для доменных печей был необходим огнеупорный кирпич. Строитель-

ство этих объектов так или иначе освещалось в фоторепортаже на страницах советских пе-

риодических изданий начала 1930-х годов. Напомним, что строительство первой магнито-

горской плотины началось 26 июля 1930 года. 20 августа были уложены первые кубометры

бетона. Ежедневно здесь на прожекторной вышке вывешивалась доска, на которую поме-

щались сведения о выполнении строительного плана. Безымянный фотограф запечатлел

доску с надписью: «Плотина. 10 сентября 30 г. Левый берег». В центре доски красовалась

пятиконечная звезда, а снизу – сводка, говорящая о выполнении задания на 108%

. А уже

меньше, чем через семь месяцев, было завершено возведение флютбета плотины и началось

заполнение заводского водохранилища. До нашего времени сохранился снимок 1932 года

запечатлевший первую Магнитогорскую плотину, самую протяженную на тот период в ми-

ре

. «Вот она какая плотина сегодня!» - словно говорил читателю сделанный М. Альпер-

том с самолета снимок железобетонного тела плотины. С данным снимком контрастировала

взятая из архива строительства фотография: бревенчатый мостик, на котором женщины

стирают белье. Вообще многие снимки были построены на антитезе, противопоставлении

«старого» и «нового». Так 29 августа 1930 года в «Магнитогорском рабочем» была опубли-

кована фотография «Пятилетка в действии». Подпись к ней гласила: «Цеха старых заводов

тесны, темны и грязны. Их строили капиталисты. Наши новые цеха светлы, просторны,

чисты. Они обеспечивают наилучшие условия труда». Тем не менее, снимок недостроенно-

го, продуваемого всеми ветрами помещения плохо соответствовал подстрочнику.

Возведение большинства мартеновских печей, коксовых батарей, многочисленных

прокатных станов и других металлургических объектов было отражено в советском фото-

репортаже 1930-х годов в значительно меньшей степени. Встречаются в основном снимки

моментов начала (закладки фундамента) и в отдельных случаях завершения их строительст-

ва. С 1934 года заметно уменьшился интерес фотокорреспондентов к строительным работам

на комбинате. И не случайно. К этому времени завершилось возведение основных метал-

513

лургических агрегатов: четырех доменных и четырех мартеновских печей. Большая часть

фоторепортажей 1934 года имела несколько отвлеченную тематику. Фотографы увлеклись в

основном съемкой общих видов домен, мартеновских печей, отдельных цехов и стройпло-

щадок комбината. Настоящая ситуация сохранялась и в течении всего следующего года. К

этому времени ММК стал предприятием тяжелой индустрии, обладающим полным метал-

лургическим циклом. Период интенсивного строительства комбината сменяется относи-

тельно размеренным его развитием вплоть до Великой Отечественной войны.

Одновременно с возведением комбината с июля 1930 года велось строительство го-

рода Магнитогорска. Градостроительство в меньшей степени нашло отражение в советском

фоторепортаже 1930-х годов. Фотокорреспонденты всесоюзного масштаба не оставили ни

одного снимка строящегося Магнитогорска: их внимание, как и внимание всей страны, в

первую очередь, было приковано к «гиганту черной металлургии». Поэтому приходится

довольствоваться снимками местных фотокорреспондентов.

Сам процесс проектирования и строительства «социалистического города» привлекал

к себе внимание ведущих архитекторов, как советских, так и зарубежных. Многочисленные

проекты, рассмотренные специальной комиссией, были отклонены. Дальнейшая работа бы-

ла поручена бригаде Э. Мая. Несмотря на то, что по сути первый рабочий проект планиров-

ки Магнитогорска на 200 тыс. человек бригады Э. Мая был закончен в феврале 1933 года

уже шла интенсивная застройка левобережья. В конце 1933 года вышло постановление пра-

вительства о переносе жилищного строительства Магнитогорска на правый берег Урала.

Фоторепортаж 1930 - 1933 годов очень слабо отражал строительство первых кварталов го-

рода с примыкающей к ним Театральной площадью (ныне пл. Победы) и деловым центром

комбината – Комсомольской площадью.

Жилищному строительству сопутствовало озеленение кварталов, улиц и площадей:

идея создания города-сада не оставляла планировщиков. План озеленительных работ соцго-

рода был утвержден 1 сентября 1933 года. Городской фоторепортаж в 1933 году был открыт

снимками, освещающими кампанию по озеленению Магнитогорска, что указывает на несо-

мненно важное значение работ по благоустройству городских кварталов. «Превратим пер-

вый квартал в образец социалистического города»,- этот лозунг на страницах «Магнитогор-

ского рабочего» расходился с реальностью. «Руководители Госзеленстроя не помогали не-

мецкому специалисту, энергично взявшемуся за озеленение города, а наоборот, мешали ему

в этой работе, препятствуя завозке и посадке крупных деревьев»

. Тем не менее, пусть

медленно, но верно шли посадочные работы. Снимок от 15 августа 1933 года зафиксировал

посадку тополей на площади между 12 и 15 корпусами города. Однако отсутствие опыта

посадки приводило к массовой гибели зеленых насаждений. В 1932 – 1934 годах погибло

около половины высаженных деревьев и кустарников

. Об этом, кстати, фотокорреспон-

денты корректно умолчали. А 10 мая 1934 года в нескольких городских газетах был расти-

ражирован один и тот же снимок, который изображал как «по всему Магнитогорску идет

посадка деревьев и окапывание посаженных осенью прошлого года». Видимо, снимать «по

всему» городу было уже нечего.

Снимки от 5 сентября 1933 года свидетельствует о начале укладки первых асфальти-

рованных дорог города. Два катка работают на дороге – от Березок до соцгорода протяну-

лась лента укатанного шоссе. Летом 1935 года велись работы по асфальтированию тротуа-

ров в Магнитогорске, о чем свидетельствуют немногочисленные фоторепортажи. В 1937

году В. Георгиев зафиксировал работы по укладке асфальта Пушкинской улицы Магнито-

горска.

Осенью 1933 года в Магнитогорске шло строительство нового дома для инженерно-

технического персонала. Такой дом строился впервые на Урале – он состоял не из отдель-

ных кирпичей, а из цельных крупных блоков весом от 250 кг до 3 тонн. Один из таких бло-

514

ков, переносимых подъемным краном, направляет рабочий – снимок, зафиксировавший

строительство «первого опытного» крупноблочного дома на Урале, имел целью продемон-

стрировать использование передового опыта советских архитекторов и прогрессивных

строительных технологий в Магнитогорске. Строительство крупноблочного дома заверши-

лось 12 ноября 1934 года, что подтверждают фотоиллюстрации в прессе. Однако, по оценки

ряда советских инженеров, строительство первого крупноблочного жилого дома еще нельзя

назвать индустриальным, поскольку значительный объем работ выполнялся кустарными

методами: вручную осуществлялись земляные работы, изготовление сборных элементов

Имеются снимки, зафиксировавшие строительство здания трамвайного парка

. 18

января 1935 года была открыта первая трамвайная линия, протянувшаяся от Щитовых до

площади Заводоуправления. Укладка трамвайных рельсов не была отражена на снимках,

опубликованных в «Магнитогорском рабочем». Подобное невнимание было не удивитель-

ным: работы по строительству трамвайного пути производились заключенными магнито-

горской колонии

. Накануне пуска трамвая в «Магнитогорском рабочем» появился сни-

мок, изобразивший первый моторный вагон в пробном рейсе.

Но не все было так просто. Первые дома возводились в спешке, поэтому уже к середи-

не 1935 года они стали приходить в аварийное состояние. Во многих корпусах Кировского

района начали протекать крыши, здания – разрушаться от сырости. «Фотообвинение», опуб-

ликованное на страницах «Магнитогорского рабочего», показало ужасный вид потолка и стен

одной из комнат 4 этажа 3 корпуса. Но этот снимок критиковал работу отдельных структур

жилищного управления, но не в коем случае не работу по застройке города в целом.

7 ноября 1935 года в «Магнитогорском рабочем» был напечатан фотоочерк «Наш го-

род», состоящий из 8 подписей и 11 снимков, ни один из которых не отражает отрицательные

моменты градостроительства. Все фотографии пронизаны пропагандой технических дости-

жений магнитогорцев за 5 последних лет и верой в светлое социалистическое будущее.

К концу второй пятилетки фотокорреспонденты в общем утрачивают интерес к част-

ным проявлениям строительства и благоустройства города. Среди фотоиллюстраций в прессе

к 1937 году стали преобладать общие виды городских улиц и кварталов, панорамные снимки.

Фоторепортеры В. Георгиев и Б. Ерофеев в этот период доставляли в редакцию «Магнитогор-

ского рабочего» панорамные снимки города с площади Заводоуправления, а также общие ви-

ды Пионерской улицы Кировского района. Ровные ряды четырехэтажных домов, молодые,

только что посаженные деревца, одинокий автомобиль (обязательный атрибут роскоши того

времени) и девушки в ситцевых платьицах – настоящий советский «рай».

12 ноября 1939 года появился, можно сказать, заключительный в изучаемом периоде

фотоочерк, посвященный строительству Магнитогорска. Очерк органически сочетал 8 фо-

тографий, 2 рисунка и 10 соответствующих подписей

. На первом снимке был запечатлен

недавно построенный Дворец культуры. «Здесь расположилась крупнейшая на Урале биб-

лиотека, драматический театр, залы для художественной самодеятельности..». Зритель ви-

дит, что в городе все приспособлено для культурной жизни трудящихся. На втором снимке

– городской трамвай. Рабочий беспрепятственно может добраться до любого уголка города.

Третий, четвертый и десятый снимки посвящены образовательным и дошкольным учреж-

дениям города. «В Магнитогорске 50 детских садов на 3450 мест..», - третий снимок запе-

чатлел воспитательницу Л.М. Кучину, проводящую занятия с ребятами старшей группы.

Четвертая фотография изобразила отличницу учебы В. Крайнову, отвечающую у доски.

Десятая - школу № 46 («..город за последние пять лет получил 20 новых школ»). Советское

правительство уделяет детям особое внимание. На рисунке № 5 дано графическое изобра-

жение магазина «Гастроном» на пятом участке. «Мы имеем 276 стационарных магазинов и

лавок, 268 ларьков и палаток..». Советский человек свободен в выборе товаров. Шестой

снимок посвящен благоустройству Магнитогорска: «Площади благоустроены, озеленены,

515

асфальтированы». На фотографии – монумент «вождю народов» на площади заводоуправ-

ления. Снимок имел яркий характер популяризации И.В. Сталина и вообще выглядел как

дежурный поклон советской власти. «За последние три года магнитогорцы получили 10

новых многоквартирных благоустроенных домов на правом берегу Урала и целый городок

на левом». Вид из квартиры нового дома, выстроенного для лучших стахановцев комбина-

та, изображен на рисунке 7-ом. Восьмая фотография посвящена средствам связи в Магнито-

горске. «В 1937 году был введен новый вид связи – фототелеграф, а в 1939 – установлен

скородействующий аппарат – телетайп». Снимок, пропагандирующий технические дости-

жения Магнитогорска в области средств связи, имел также информационный и агитацион-

ный характер. Девятым снимком следовало бы завершить очерк: «Магнитогорск строится

по генеральному плану. Когда он будет осуществлен, это будет замечательный город». Зда-

ние Государственного банка и школы № 5 с такой подписью прекрасно подвели бы итог

замыслу корреспондентов – показать город социалистического образца, «в полном смысле

культурную и зажиточную жизнь» советского человека. В целом данный фотоочерк подку-

пает правдивостью и предельной точностью в преподнесении читателю аргументов соци-

ального благополучия горожан. Однако цифры, приводимые А. Сысиным в подстрочниках

к снимкам и рисункам расходятся с официальными статистическими данными. Так, соглас-

но статистике, на 1939 год магнитогорцы располагали услугами 234 предприятий рознич-

ной торговли

(напомним, что корреспондентами было «насчитано» 544 предприятия). По

статистическим данным, в 1940 году в Магнитогорске имелось 44 детских сада

. Фото-

очерковая информация сообщала о наличии 50 детских садов уже в 1939 году. Таким обра-

зом, преподносимые читателю посредством фотоочерка факты были целенаправленно пре-

увеличены. В течении двух последующих лет на страницах «Магнитогорского рабочего» не

встретилось ни одной фотоиллюстрации, посвященной строительству города.

В 1939 году М. Альперт создает новый фотоочерк, частично посвященный Магнито-

горску. В «Династии Коробовых» был использован прием сопоставления старого и нового,

метод контрастов при освещении бытовых сторон жизни всех трех поколений Коробовых.

«Вот старая и новая Макеевка: на месте землянок, где жил Коробов и его товарищи, воз-

двигнуты красивые дома, Дворец культуры, школы, библиотеки, театр, детские парки, ста-

дионы. Некогда нищий шахтерский поселок прошел за эти двадцать с лишним лет тот же

путь, который прошла наша страна»

. И, чтобы подтвердить, что новая Макеевка – не ис-

ключение, что процесс обновления жизни происходит везде, автор очерка, неожиданно пре-

рвав нить рассказа, перенес внимание зрителя к двум фотографиям. Одна изображала глу-

хой пустырь, на котором впоследствии вырос Магнитогорский металлургический комбинат,

другая – просторную улицу молодого уральского города с его красивыми домами и зелены-

ми насаждениями.

В целом магнитогорский фоторепортаж создавал картину строительства, близкую к

идеальной. Значительное число сюжетов строительства было оставлено без внимания со

стороны фоторепортеров, которые, подчас просто не в состоянии были охватить фотообъ-

ективом масштабные работы, которые велись на новостройке. Отбор снимков для публика-

ции в прессе производился в соответствии с социальным заказом эпохи. Менее 10% фото-

графий (фотообвинений, относящихся в основном ко времени первой пятилетки) отражали

просчеты местного руководства в ходе строительства комбината и города Магнитогорска.

Цикл фотоиллюстраций, тиражируемых в прессе, призван был показывать новейшие дос-

тижения инженерно-технической мысли, применяемые на строительстве комбината и горо-

да, развенчивать идеи разного рода «вредителей» о превосходстве западной промышленно-

сти над отечественной. Советским фоторепортажем было существенно искажено реальное

соотношение на новостройке ручного труда и «кустарщины» с индустриальными методами

строительства и механизацией труда в пользу последних. Фоторепортеры намеренно скры-

516

вали от глаз советского и тем более зарубежного зрителя производственные аварии и несча-

стные случаи на стройке. Магнитогорский фоторепортаж, давая наглядное подтверждение

многочисленным успехам, порой визуально «подгонял» завершение того или иного объек-

та, и тем самым, выдавал желаемые, а точнее, утвержденные «свыше» темпы строительства,

за действительное положение дел на новостройке.

ПРИМЕЧАНИЯ

СССР на стройке. 1932. №1.

Юность Магнитки: Документально-художественная композиция. М., 1981. С. 37.

Попов Л.С. Печать на индустриальном фронте. Челябинск, 1975. С. 15

Там же. С. 16.

Голубев А.В. Политическая карикатура 1920-1930-х гг. как часть советской повседневности //

Повседневный мир советского человека 1920-1940-х гг. - Ростов-на – Дону. 2009. С. 351.

Строительство ММК освещалось на страницах ряда советских журналов. В первую очередь,

это иллюстрированный журнал «СССР на стройке» (1930-1941), рассчитанный, в основном, на зару-

бежную публику и выходивший, кроме русского, еще на 3 европейских языках (французском, немец-

ком и английском). Неудивительно, что в редколлегию журнала входили такие влиятельные предста-

вители советской культуры как Михаил Кольцов и Максим Горький. Почти одновременно с «Рабочей

газетой» шефство над Магнитостроем взял журнал «Крокодил». В его обязанности входила критика

отстающих бригад, лодырей и прогульщиков, борьба за генеральную линию партии. Сатирический

журнал помещал на своих страницах разоблачительные стихотворения. С летом 1931 г. на новострой-

ке издавались собственные журналы («Буксир», «За техвооружение», «Магнитострой») общим тира-

жом 7937 экземпляров.

МУ МГА. Ф. 10. Оп. 1. Д. 9. Л. 13.

Записки фоторепортеров. М., 1939. С. 112.

Подробнее см.: Макаров А.Н. Инфраструктура магнитогорского фоторепортажа 1930-х гг. //

Проблемы российской истории. Вып. 9. М., Магнитогорск, 2009. С. 244-257.

ОГАЧО. Ф. 783. Оп. 1. Д. 11. Л. 46.

Здесь и далее расчет сделан по газете «Магнитогорский рабочий»

Слово о Магнитке / сост. Н. Карташов. М., 1979. С. 44.

Галигузов И.Ф., Чурилин М.Е. Флагман отечественной индустрии. М., 1978. С. 60.

Правда. 1934. 20 января.

Галигузов И.Ф., Чурилин М.Е. Флагман отечественной индустрии. М., 1978. С. 62.

СССР на стройке. 1932. №1. С. 15.

Постоянная экспозиция. МУ МКМ

Постоянная экспозиция. МУ МКМ.

Галигузов И.Ф., Чурилин М.Е. Флагман отечественной индустрии. История Магнитогорского

металлургического комбината имени В.И. Ленина. М., 1978. С. 27.

Постоянная экспозиция. МУ МКМ.

История строительства доменного цеха.1930-1935 [Фотоальбом] // МУ МКМ. Инв. № 2920.

МУ МКМ. Инв. № 1281-33.

Боров – часть дымохода, ведущая от котла печи к дымовой трубе.

Магнитогорский рабочий. 1938. 28 августа.

Чаган З. У подножья Магнитной горы. М., Л., 1930. С. 13.

Галигузов И.Ф., Баканов В.П. Станица Магнитная. Магнитогорск. 1994. С. 263.

Магнитогорский рабочий. 1930. 11 ноября; 21 ноября; 1931. 18 июля.

Блюмс – стальная квадратная заготовка.

Борьба за металл. 1934. 5 июля.

517

–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

Галигузов И.Ф., Чурилин М.Е. Флагман отечественной индустрии История Магнитогорского

металлургического комбината имени В.И. Ленина. М., 1978. С. 26.

История строительства доменного цеха. 1930-1935 [Фотоальбом ] // МУ МКМ. Инв. № 2920.

История строительства доменного цеха. 1930-1935 [Фотоальбом ] // МУ МКМ. Инв №2921.

Магнитогорский рабочий. 1930. 3 октября; 1931. 3 мая.

Борьба за металл. 1934. 21 июня.

Нариньяни С.Д. Звонок из 1930 г.: Повесть в семи вопросах и семи ответах. М., 1973. С. 189.

Там же. С. 46.

Магнитогорский рабочий. 1932. 30 января.

Фурма – устройство для подачи дутья в металлургические печи и агрегаты.

Горелик С. Мой первый универитет // Западно-Восточный Альянс. 2007. №1. С. 24.

Магнитострой. 1932. №1-4. С.11.

Вартанов А. Звезда Петрусова // Советское фото. 1989. №1. С. 36.

Магнитка: сталь и люди: Альбом. М., 1979. С.23.

CCCР на стройке. 1932. №1. С 21.

Демидов В., Жигунов П. Ударный эшелон – Магнитострою. М.,Л., 1932. С. 23.

Магнитогорск. Краткая энциклопедия. – Магнитогорск, 2002. С. 26.

Магнитогорский рабочий. 1933. 14 августа.

Магнитогорск. Краткая энциклопедия. Магнитогорск, 2002. С. 50.

Казаринова В.И., Павличенков В.И. Магнитогорск. М., 1961. С. 115.

Магнитогорский рабочий. 1934. 11 сетября.

Борьба за металл. 1934. 29 ноября.

Автором фотографий являлся В. Георгиев, автором пояснений – А. Сысин.

Магнитогорску – 50 лет. Статистический сборник. Магнитогорск, 1979. С. 39

Там же. С. 51.

Альперт М.В. Беспокойная профессия. М.: Искусство, 1962. С. 43.

A.N. Makarov (Magnitogorsk)

MAGNITKA IS IN FOCUS: THE HISTORY OF NEW BUILDING WORK

AS PRESENTED IN REPORTS OF SOVIET PHOTO JOURNALISTS IN THE 1930-S

The article deals with the representation of building a new major industrial centre by means

of photo journalism that tells the story entirely through pictures. The author arrives at a conclusion

that photo journalists gave a picture of an almost ideal construction. Photo journalists failed or

refused to notice many topics, partially because sometimes they were unable to bring the wide

scope of construction which was under way into focus of their cameras. The photos were selected

for publication in the news media in accordance with the social order of that epoch.

518

Н.Н. Макарова

Магнитогорск

СЕМЬЯ И ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1930-Х ГГ.

(ПО МАТЕРИАЛАМ МАГНИТОГОРСКА)

Основу создания новых взаимоотношений в семье заложили первые Декреты Совет-

ской власти, провозгласившие юридическое раскрепощение женщин, ее равноправие с

мужчиной во всех сферах жизни. В 1920-е гг. семью рассматривали как своеобразный пе-

режиток прошлого, а институт брака перестали ценить и уважать. Аборты были узаконены.

Все это в совокупности существенно ослабило семью как социальный институт. На рубеже

1920-1930-х гг. в советском обществе начали формироваться новые нормы семейной жизни,

сущность которых заключалась в том, что советский человек должен быть ориентирован на

моногамный брак. С середины 1930-х гг. государство перешло на позиции защиты семьи и

материнства, объявив в 1936 г. аборты вне закона, сделав процедуру развода затруднитель-

ной и дорогостоящей, установив льготы для многодетных матерей, утверждая авторитет

родителей.

Основополагающими принципами семейных взаимоотношений в начале 1930-х гг. в

Магнитогорске были стремление к достижению равенства возможностей мужчин и женщин

в профессиональном плане. В новом индустриальном центре, по мнению теоретиков социа-

листических городов, было проще реализовать идею равенства мужчины и женщины. Од-

нако установка о том, что «ранее женщина – раба домашней кухни и тирана мужа, теперь

вышла на большую дорогу» носила преимущественно декларативный характер. На практи-

ке такое равенство довольно часто не соблюдались. Многие организации в городе отказы-

вались принимать женщин на работу, «а если и принимали, то создавали такие условия,

чтобы женщины с работы уходили»

. В частности, на кирпичном заводе города женщин не

допускали на работы, требовавшие высокой степени квалификации

. Многих работниц ли-

шали премий

. Несмотря на препоны со стороны администрации кирпичного завода, жен-

щины принимали активное участие в работе предприятия и смогли добиться права работать

со сложными механизмами. Многие женщины писали открытые письма в местные газеты и

просили помощи. Так, работница цеха телефонной связи, мать двоих детей Ивакина не мог-

ла добиться права стать ударницей, т. к. после работы не могла оставаться на производст-

венные собрания

В Магнитогорске, где строился не только новый металлургический завод, а прежде

всего новый быт, развернулась широкая культурно-воспитательная работа среди женщин.

Улучшение положения жизни женщины связывались не только с предоставлением ей прав,

но и изменением ее функций в семье. Женщин пытались вовлечь в производственную и

общественную деятельность в городе, создавали отряды женских масс, проводили собра-

ния. Работу среди женщин начали с выборов делегатских собраний. В 1930 г. было создано

тридцать женских делегатских групп, которые занимались также учетом женщин, «не втя-

нутых в производство». Так, в Магнитогорске в 1930 г. только 5 310 женщин (32 %) работа-

ли, остальные 68 % занимались ведением домашнего хозяйства и воспитанием детей

. В

1931 г. число неработающих женщин возросло до 23 тысяч

. Но даже не все работающие

женщины могли посещать собрания, как того требовали новые принципы. Домашние хло-

поты и забота о детях оставались приоритетными задачами в жизни женщин, хотя их пред-

полагалось освободить от целого ряда домашних обязанностей (приготовление пищи и вос-

питание детей). Приготовление обедов должна была взять на себя сеть общепита, а забота о

детях передавалась в ведение комплекса детских учреждений.

Женщины-активистки создавали в Магнитогорске специальные бригады по «вовле-

чению в члены союза и закреплению работниц на производстве», по соцсоревнованию, по

519

борьбе с прогулами, по охране женского труда, помощи общественному питанию, по охра-

не материнства и младенчества и т. д

. Наиболее активные участницы общественной жизни

занимались организацией конкурсов на чистый и уютный барак, лучшую заботу о детях.

Кроме того, женщины проводили субботники, организовывали уютный быт в общих бара-

ках, где жили холостые мужчины

. Символами уюта в магнитогорских бараках стали зана-

вески на окнах и графины с водой на тумбочках. Таким образом, в Магнитогорске было

расхождение между пропагандируемыми правами женского населения и их реальной реали-

зацией. Но женщины, желающие вести активный образ жизни и заниматься общественной

работой, могли добиться желаемого.

Таблица 1

Половой состав населения города

год мужское население (%) женское население (%) разница (%)

1930 66 34 32

1932 46 54 8

1933 48,6 51,4 2,8

1934 49 51 2

1935 49,6 50,4 0,8

Реалии первой половины 1930-х гг. сформировали многообразие факторов, которые

содействовали дестабилизации семьи как социального института. Негативное влияние на

стабильность семьи в Магнитогорске оказывал демографический фактор, а именно диспро-

порция в соотношении полов. Если в течение 1929 г. на Магнитострое до 90 % населения

составляли мужчины, то уже в 1930 г. соотношение полов было 2:1. Преобладание женско-

го населения в городе началось в 1932 г. и сохранялось в течение всего исследуемого пе-

риода. Из таблицы видно, что доля женского населения в Магнитогорске была стабильно

более высокой, хотя и на незначительный процент. Так, женское население превышало

мужское в 1932 г. - на 8 %, в 1933 г. - на 2,8 %, в 1934 г. - на 2 %, в 1935 г. - на 0,8 %.

Для сравнения, в СССР подобные диспропорции также имели место, но в основном

за счет нехватки мужского населения и массовых миграций. К тому же в деревнях половая

диспропорция носила более ярко выраженный характер.

Значительное влияние на дестабилизацию семьи оказывали социально-бытовые и

экономические условия жизни в Магнитогорске. Как писал Джон Скотт,

«тяжелая физическая работа, часто на холоде и в две смены, а также

плохое питание не оставляли сил и энергии на любовь. К тому же переполнен-

ные неженатыми мужчинами бараки и отдельно построенное для незамуж-

них женщин жилье не создавали условий для организации семей»

Действительно, создать семью в сложных бытовых условиях было нелегко. Но если

это удавалось, то семейные труженики Магнитогорска проживали в семейных бараках ко-

ридорной планировки с изолированными комнатами площадью по 12 - 15 кв. м. В каждом

бараке было 30 - 36 комнат. При наличии в семье детей родители устанавливали над вход-

ной дверью антресоль (полати) для игр и сна площадью около 5 кв. м. Однако комнатных

бараков явно не хватало, и поэтому многие семьи жили в общих, отгородившись чем-

нибудь. Один из организаторов культурного обслуживания в Магнитогорске Колбин был

шокирован обстановкой в «привилегированном» бараке ударников:

«Придешь в барак к работникам, к нашим лучшим ударникам – живет он

с семьей в общем бараке <...> Придешь к ним побеседовать – тут кричат

дети, тут стирают, тут варят обед, тут пришел ударник только с работы,

520

ночь работал, повалился и спит. У одного отгорожено какой-то рогожкой, у

другого поставлены доски, у третьего еще что-нибудь, у четвертого одеяло

висит. Словом, наделали себе клетушек и живут со своими семьями. И это

лучшие ударники»

Многие мужчины не справлялись с ролью главы семьи и склонялись к девиантному

поведению. Некоторые из них чувствовали, что теряют свой статус из-за дискуссии о рав-

ноправии полов. К тому же Семейный кодекс 1926 г. гласил о том, что незарегистрирован-

ный брак имел правовое значение, а процедура развода была крайне упрощена. Опасаясь

развода, многие женщины ехали на Магнитострой вслед за мужьями.

Все это влекло значительное число разводов. Однако и количество браков в городе

было стабильно высоким. В Магнитогорске, по имеющимся в архиве данным, было заклю-

чено весомое число брачных союзов. При этом мы использовали данные официальной ста-

тистики, а значит, что число фактических браков и разводов (незарегистрированных в ЗА-

ГСе) в ней не отражено. Наиболее интенсивной «брачной» порой в городе были летние ме-

сяцы, в отличие от сельских районов, где свадьбы традиционно играли осенью после окон-

чания полевых работ. К сожалению, мы не имеем данных по количеству браков и разводов

в Магнитогорске за 1934 - 1935 гг., но статистика за 1930 - 1933 гг. позволяет говорить о

том, что количество брачных союзов стабильно росло. Одновременно число разводов оста-

валось стабильно высоким. Так, в 1930 г. процент разводов по отношению к числу заклю-

ченных браков составил 22,6, в 1931 г. - 22,1, в 1932 г. - 27, а в 1933 г. - 17,4 %

Таблица 2

Статистика браков и разводов

год число браков число разводов

% разводов по отношению

к числу заключенных браков

1930 97 22 22,6 %

1931 416 92 22,1%

1932 759 205 27%

1933 1149 201 17,4%

Таким образом статистика браков и разводов представлена неполно, но она позволяет

судить о росте числа брачных союзов в городе и как следствие росте рождаемости. Брач-

ность в России в первой половине 1930-х гг. была также традиционно высокой. По данным

В.Б. Жиромской, в городах РСФСР в 1933 г. расторгался каждый второй брак

. Следова-

тельно, устойчивость семьи как социального института в Магнитогорске была незначитель-

но выше. Такая ситуация складывалась в значительной степени из-за того, что в городе ве-

сомую долю населения представляли выходцы из деревень. У последних традиционное се-

мейно-брачное поведение было устойчивее, чем у мигрантов из крупных индустриальных

центров.

Вопросы двоеженства и сожительства оставались фактически не урегулированными

и не отраженными в статистических отчетах. Однако имеющиеся свидетельства очевидцев

и наличие на территории города значительного числа мусульман доказывают, что проблема

многоженства в Магнитогорске имела место. В воспоминаниях участника строительства

Колбина содержится информация о том, что «они [мусульмане – Н. М.], когда сюда приеха-

ли к нам, еще с собой по несколько жен привезли»

Преобладание в Магнитогорске молодежи и активное создание семей вели к росту

рождаемости в городе. Динамика рождаемости отличалась скачкообразностью, резкими

колебаниями. Так, коэффициент рождаемости в 1930 г. составлял 20,45 %, в 1931 – 46,96 %,

1932 г. – 19,26 %, в 1933 г. – 9,7 %, в 1934 г. – 22,05 %, а в 1935 г. – 52,59 %. Средний коэф-