Перов Ю.В.Теоретическая и прикладная этика: традиции и перспективы

Подождите немного. Документ загружается.

Теоретическая и прикладная этика: традиции и перспективы

143

ков (Хартия Врачей без границ). Тем самым неправительственные ор-

ганизации осуществляют гуманитарную деятельность в том смысле,

который предполагает исполнение долга перед человечеством, аль-

труистическое поведение, которое игнорируется отдельными госу-

дарствами и группами в виду политических, экономических и прочих

интересов.

Проведение ГИ в своей основе содержит идею поддержания «иде-

альных» международных отношений, базирующихся в основном

на западных ценностях — соблюдении прав человека, его свободе,

права выбора и т. п. Тем не менее, эта идеальная цель часто сопри-

касается с такими опасными явлениями, как замена конечной цели

средством, согласно И. Канту, к примеру, действия США в составе

НАТО в ГИ в Косово. Сложность проведения ГИ оказывается в том,

что необходимо соотносить такие понятия, как насилие и ненаси-

лие, справедливость осуществляемых действий, принятие правиль-

ных решений (что, конечно же, относительно для разных сторон,

тем более, если речь идет об интервенции, в основе которой лежат

частные интересы). С другой стороны, закономерен вопрос о воз-

можности ГИ без насилия со стороны, пытающейся помочь мир-

ному населению, и использующей для этого совсем не мирные

цели (вспомнить хотя бы нашумевшие действия США в Косово —

бомбардировка мирных объектов). Т. е. вопрос в том, какими мето-

дами участники ГИ предполагают осуществление своего морального

долга и возможно ли поддержание мира только ненасильственным

способом.

В виду особого положения США на международной арене в ХХ в.

можно говорить и об их особой ответственности за сохранение мира.

США несут наибольшие расходы для поддержания деятельности ООН,

тем самым фактически являясь более ответственными по отношению

к остальным государствам. Однако такое положение не дает права

самовольно вмешиваться во внутренние дела других государств без

согласования с остальными (как это часто происходит, в том числе

в деле проведения ГИ). С другой стороны, большинство государств

просто-напросто остаются наблюдателями за происходящими гума-

нитарными катастрофами. Тем самым, вопрос участия (неважно в

каком виде) или неучастие в судьбе населения третьего государства

остается на усмотрение самих международных акторов, которые сами

определяют степень долженствования в решении проблем, по сути,

интернационального характера, поддержания самого существова-

Часть III. Социальная и политическая этика

144

ния людей. Участие в ГИ выявляет некий этический и политический

альтруизм, ведь на проведение ГИ требуются не только моральные

устремления, но и финансовые вложения, техническое оснащение и

людские ресурсы.

Существенно, что ГИ в том виде, в каком они осуществляются на

сегодняшний день, подвергаются критике, как в политическом, так

и в этическом плане. Во-первых, учитывая современную концепцию

разделения государств на образную принадлежность к Северу и Югу

(вместо Запада и Востока в прошлом), критике подвергаются, прежде

всего, действия США и, в меньшей степени, остальные участники ме-

роприятий, проводимых в рамках ГИ. Так некоторые страны Юга (не-

которые государства Латинской Америки, в частности) расценивают

ГИ как проявление имперских амбиций, стремление контролировать

ситуацию во всем мире, укрепляясь в роли мирового гегемона в по-

литическом, экономическом, духовном плане. ГИ видится в качестве

неоколониализма. С одной стороны, такая позиция закономерна,

ведь ГИ чаще всего происходят в слаборазвитых странах, странах так

называемого Юга и никогда в странах Севера. Вопрос в том, означает

ли такая позиция отсутствие чувства долга и возможно ли вообще в

условиях такого разделения мира существование чувства ответствен-

ности за чужие судьбы? В государствах, причисляемых к Северу, так-

же существуют проблемные территории, насчет которых в мировом

сообществе даже нет однозначной реакции (Тибет). Но пока ни один

международный актор не рискнул направить свою помощь в эти ре-

гионы. Значит за высокими моральными идеалами стоят и другие

интересы, регулирующие проведение ГИ. И здесь снова возникает

вопрос о том, должны ли субъекты международных отношений нести

«добро», поддерживая обеспечение прав население того государства

(и, главное, каким образом), которое заведомо не допустит наруше-

ние своего суверенитета.

В мировой политике появилось нечто, что можно назвать «эффек-

том гуманитарной интервенции», а именно внешнее состояние раз-

решения конфликта с одной стороны, и временный уход конфликта с

политической арены, но неизвестно, навсегда или с возможным воз-

обновлением, а также чаще всего нерешенность конфликта, разруха,

ситуация неопределенности. Проблема утрированного долга перед

мировым сообществом мешает проведению ГИ в том смысле, в кото-

ром они бы должны были быть в идеале.

Подводя итог, можно сказать, что ГИ очередное спорное предприя-

Теоретическая и прикладная этика: традиции и перспективы

145

тие в международных отношениях, неопределенное в своем полити-

ческом, а главное в этическом направлении. Установки и интересы

участников ГИ чаще всего не совпадают, что вызывает собственное

видение целей и результатов проведения ГИ. Если изначально ставит-

ся цель победить насилие, то почему не редки случаи употребления

в качестве метода того же насилия, на которое часто делается упор

со стороны наиболее сильных акторов мировой политики. Понимая

свою ведущую роль в международных отношениях, США несколько

утрируют свое чувство долга перед мировой общественностью в деле

защиты фундаментальных прав человека, столь важных для США. Не-

смотря на это, одну из ведущих ролей в этом процессе взяли непра-

вительственные организации, оказывающие помощь независимо от

личных интересов участников. Кроме того большинство государств

(несмотря на то, что в мире насчитывается более 130 государств) оста-

ются сторонними наблюдателями гуманитарных катастроф. Пробле-

ма морального долга каждое государство определяет для себя лично.

Литература:

1. Кант И. Критика практического разума, М., 1995.

2. Дель Понте К. Охота: Я и военные преступники М., 2008.

3. Устав ООН (http://www.un.org/ru/documents/charter.shtml).

4. Хартия «Врачей без границ» (http://www.ru.msf.org/russia/about-

msf.cfm).

Концепция справедливости в международных

отношениях. Историко-философский аспект

О. В. Потапова

Изучение категории справедливости применительно к сфере между-

народных отношений представляется нам актуальным и важным в

условиях современного мира. Современная система международных

отношений претерпевает значительные изменения в связи с глобали-

зацией, изменением отношения к государственному суверенитету,

появлением на мировой арене новых акторов и новых проблем. Не

удивительно, что существующие механизмы регуляции взаимоотно-

шений в мире, не всегда могут адекватно и эффективно отвечать на

эти новые вызовы.

Поэтому для трансформации таких регулятивных механизмов не-

обходимо предложить базовые принципы, которые определяли бы

основные векторы развития и международной системы в целом, и ее

отдельных элементов. Мы полагаем, что принципы должны носить

нормативный характер и быть всеобъемлющими в данной сфере, что-

бы отвечать своему назначению.

Международное право не располагает такими ресурсами, так как

само нуждается в значительной корректировке и в ряде случаев не в

состоянии отвечать сложившейся современной практике междуна-

Теоретическая и прикладная этика: традиции и перспективы

147

родных отношений. Международная политическая практика также

будет вторичным звеном в рассматриваемой системе.

Определяющими могут стать этические и моральные категории.

Причем, основным будет являться понятие справедливости, приме-

нимое к международным отношениям. Данная категория в высшей

степени отвечает всем основным проблемам современного мира, об-

ладает широким нормативным потенциалом и представляет собой

одно из всеобъемлющих этических понятий.

Начиная изучение теоретического аспекта рассматриваемой нами

категории справедливости, оговоримся, что за основу возьмем тео-

рию, представляющую наиболее концептуально изложенные взгляды

на этот вопрос. На наш взгляд, это в первую очередь, концепция спра-

ведливости в международных отношениях Дж. Ролза, изложенная в

его работе «The Law of Peoples» («Право народов»), где автор пытает-

ся приложить принципы своей основополагающей теории к реалиям

международных отношений.

Еще один фактор, говорящий в пользу теории Ролза как отправной

и основополагающей, заключается в ее преемственности по отноше-

нию к разработке категории справедливости в историко-философской

мысли. Ролз наследует традицию Канта и представляет современное

видение теории общественного договора, при этом он четко очерчи-

вает сферы применения и определяет условия использования принци-

пов справедливости в международной практике.

Именно поэтому начнем исследование с обращения к истокам рас-

сматриваемой концепции. Рассматривая справедливость в междуна-

родных отношениях на самых ранних этапах развития философской

и этической мысли, отметим, что в основном исследуемая концепция

заключалась в регулировании вопросов войны и мира и правил веде-

ния войны.

Но уже применительно к данному ограниченному кругу вопросов,

можно выделить две основные позиции. Первая формировалась в иде-

ях Платона, Аристотеля, стоиков и римских юристов. Основной сутью

их позиции было то, что справедливость признавалась наиболее раци-

ональной нормой поведения, в ряде случаев она представлялась дан-

ным свыше законом или рациональным природным законом [6, С. 32].

В любом случае, выводились определенные нормы и правила ведения

так называемой справедливой войны, которые были призваны обе-

спечивать наибольшее благо для участвовавших в ней сторонах и ско-

Часть III. Социальная и политическая этика

148

рейшее достижение мира [1, С. 57]. Таким образом, справедливость

является неким моральным идеалом, призванным регулировать меж-

дународные отношения.

Приблизительно в то же время складывается и несколько другая

традиция восприятия справедливости между народами, наблюдае-

мая во взглядах софистов и эпикурейцев. Заключается она в том, что

справедливость воспринимается как результат некого договора, скла-

дывающегося, прежде всего, под влиянием баланса сил и служащего

достижению наибольшей выгоды [6, С. 37]. Соответственно этому и

мировой процесс признается соответствующим критериям справед-

ливости, если он происходит под влиянием сильнейшего игрока и в

определенных интересах. Аналогичным образом возможно оправда-

ние различного вида войн и завоеваний.

Подобные позиции, рассматривающие справедливость как высшую

естественную рациональную идею или как результат компромисса

интересов, сохраняются, проходя определенную эволюцию и на сле-

дующих этапах развития философской мысли.

И если в эпоху Средневековья господствует понимание справедли-

вости как божественного закона [3, С. 229], то в Новое время широко

разрабатывается традиция общественного договора, что для нашей

концепции имеет важное значение, поэтому остановимся на этом во-

просе подробнее.

Так, один из основных приверженцев договорной концепции спра-

ведливости Т. Гоббс признает, что справедливым в результате произве-

денного договора будет любое решение, соответствующее интересам

заключивших его сторон (то есть отдавших часть своего суверенитета

субъектов и самого суверена). Таким образом, полностью справедли-

вой является, например, колониальная война, оправдание получают

и многие другие войны, а также на первый план выходит концепция

«цель оправдывает средства» [7, С. 8]. Д. Юм предлагает собственное

видение справедливости, которое мы рассмотрим в рамках все той же

договорной концепции — справедливости в качестве результата ба-

ланса сил [8, С. 77].

Вариации на тему справедливой войны предлагает выдающийся

ученый Г. Гроций. Он рассматривают войну как большое зло, но при-

знают ее в некоторых случаях необходимой и имеющей благотворные

последствия. То есть в складывающийся договор вмешивается есте-

ственный закон, являющийся выразителем идеала справедливости

Теоретическая и прикладная этика: традиции и перспективы

149

[3, С. 34]. Гроций одним из первых предлагал основывать ведение

мировой политики на базе естественно-правового закона, вводя тем

самым идеал справедливости в практику международных отношений

и международного права.

Продолжая начатую Гроцием тенденцию, важный вклад в развитие

идеи справедливости в международных отношениях делает И. Кант.

Он прямо следует идеалистической традиции восприятия справедли-

вости, в то же время пытается разработать тему глобального обще-

ственного договора, который мог бы воплотить идею справедливости,

заключенную в природном законе в реальность. Таким образом, дого-

вор у Канта представляет собой, прежде всего, механизм воплощения

идеального правового состояния между субъектами международных

отношений и его действие должно основываться на моральном само-

ограничении государств [2, С. 7].

В противовес этой весьма обоснованной и влиятельной позиции,

ряд современных либеральных теорий, в частности утилитаризм, на-

против, пытается рассматривать справедливость в международных

отношениях как выводимую в результате договора на основе пред-

ставления своих интересов и регулирующую достижение наибольшей

выгоды [9, С. 71]. Основным пунктом критики теории Канта со сторо-

ны представителей утилитаристской концепции является как раз не-

достижимость моральных оснований заключения договора при спра-

ведливом мировом устройстве.

Нам представляется, что наилучшим образом эту проблему решает

концепция Ролза, провозглашенная нами в качестве наиболее при-

емлемой для современного мира. Ролз в своем «Праве народов», как

уже было сказано, наследует взгляды Канта и видит справедливость в

качестве априорного идеала, стремясь одновременно и развить идею

глобального общественного договора. Причем Договор Ролза также

является источником справедливости и необходимым механизмом

ее достижения [5, С. 26]. За основу универсально признаваемой кон-

цепции, регулирующей международные отношения, Ролз принимает

права человека. Таким образом, его договор, заключаемый на двух

уровнях (внутри общества и между сообществами) одновременно

представляет собой и баланс интересов, понимаемых в универсаль-

ном смысле, и воплощение некоего идеала справедливости. Договор

является беспристрастным, что достигается с помощью так называе-

мой гипотетической оригинальной позиции. И в то же время макси-

мально представляет интересы участников, так как они априори раз-

Часть III. Социальная и политическая этика

150

деляют общий идеал справедливости. Именно этот идеал и является

основой практических интересов сторон. Дальнейший анализ кон-

цепции позволяет говорить о наиболее удачном синтезе двух рассмо-

тренных нами подходов в теории Ролза.

Таким образом, концепция Ролза претендует на то, что учитывая

недостатки различных точек зрения, может стать не только теорети-

чески выверенной и наиболее полной, но и вполне работоспособной в

условиях современного мира, приложимой к большей части глобаль-

ных проблем международного права и мировой политики.

Литература

1. Баталов Э. Я. О философии международных отношений. М., 2005.

2. Винокуров Е. Ю. Политическая философия Канта в современных

зарубежных философских дискуссиях о глобальном политическом

устройстве. Автореф. дисс. на соискание ученой степени кандидата

философских наук. М., 2001.

3. Волков С. Ю. Концептуальное осмысление международных отноше-

ний в Западной Европе на рубеже XVI-XVII вв. в трактате Гуго Гроция

«О праве войны и мира»: Дисс. на соискание ученой степени кандида-

та исторических наук. Нижний Новгород, 2005.

4. Волков С. Ю. Развитие доктрины справедливой войны в эпоху ранне-

го нового времени // Вестник Нижегородского университета им. Н. И.

Лобачевского. 2009, № 3.

5. Кашников Б. Н. Либеральные теории справедливости и политиче-

ская практика России. Великий Новгород, 2004.

6. Кащеев В. И. Война и понятие справедливости у греков в эпоху элли-

низма // Античный мир и археология. 1993, Вып. 9.

7. Образцов И. В. Военная социология: проблемы исторического пути и

методологии (Часть 1) // Социологические исследования. 1993, № 12.

8. Скворцов А. А. Нравственные проблемы войны // Вестник Москов-

ского университета. Серия 7. Философия. № 1, 2001.

9. Федотова В. Г. «Вечный мир», война и терроризм // Космополис,

2004. № 3.

Исторические этапы становления

и развития политической этики

А. В. Смирнов

Изучение вопросов политики и этики, соотношения этих сфер, их вза-

имовлияния и развития имеет долгую историю. Основная специфика

этих вопросов состоит в том, что они расположены как в плоскости

теоретического исследования, так и в области практической полити-

ческой деятельности. Важно отметить еще одну особенность, которая

состоит в том, что вопросы соотношения политической и этической

сферы всегда являются актуальными, поскольку каждый конкретный

политический поступок оценивается непосредственно с позиции поли-

тической этики. Именно поэтому в настоящей статье предпринимается

попытка историко-философского анализа проблематики становления

и развития политической этики. Термин «политическая этика» употре-

бляется для обозначения специфической дисциплины, сложившейся

в рамках политической философии и изучающая влияние моральных

принципов, норм и нравственных представлений людей на политику,

а также обратное воздействие политики на мораль. Политическая эти-

ка может рассматриваться как нормативная система, сложившаяся на

базе нравственного осмысления людьми своих политических целей и

ценностей. Это своеобразный синтез морального и политического со-

знания, форма внутреннего единства критериев нравственного выбо-

ра человека и его политического целеполагания [1, С. 26].

Часть III. Социальная и политическая этика

152

Известный немецкий ученый-политолог К. Баллестрем понима-

ет под политической этикой «часть практической философии, кото-

рая занимается основными нормативными вопросами политики:

принципами справедливого социального устройства, конституцией;

критериями легитимного управления, правами и обязанностями ру-

ководителей и граждан (включая право противодействия и долг по-

слушания); проблемой справедливости в отношениях между государ-

ствами. К политической этике в широком смысле относятся теория

социальной справедливости, легитимного управления, справедливых

войн, а также теория правильного использования власти правящими

кругами» [2, С. 87].

Политическая этика в широком понимании удостоверяет свою

практически-воспитательную и регулирующую действенность тем,

что подвергает критическому анализу функционирующее моральное

сознание участников политического процесса и выявляет меру ответ-

ственности ее имеющимся политическим и моральным отношениям.

Проблема профессиональной политической этики связана с тем, что

политики должны сопоставлять свои поступки не только с положени-

ями конституции и текущего законодательства, но и с моральными

принципами и нормами.

Исследование вопросов политики и постановка вопросов поли-

тической этики берет свои истоки в Античности. Первым общепри-

знанным философом и ученым, их изучающим, считается Аристотель.

Античные философские представления развивались по направлению

от создания модели «идеального государства», которым занимался

Платон к описанию реально существующих государств, обсуждению

вопросов о целях и предпосылках их возникновения. В оппозицию

Платону Аристотель развивал представление о естественном харак-

тере возникновения государства, которое представляет собой свое-

го рода общение, существующее «ради достижения благой жизни».

Аристотель, подчеркивая нерасторжимую связь политики и морали,

писал, что «без добродетели человек становится самым нечестивым

и самым диким существом» [3, С. 415]. Поэтому он рассматривал по-

литику как социальную этику, нравственную философию, имеющую

дело с обязанностями властных структур перед гражданами. На осно-

ве ценностей справедливости, красоты, общего блага осуществляется

интеграция частных интересов граждан с общей целью всего обще-

ства. Совпадение целей и средств осуществляется благодаря таланту

правителей. Важно отметить, что представления, выработанные в