Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности

Подождите немного. Документ загружается.

ем для такого вывода может послужить формулировка опре-

делений некоторых так называемых «статусных преступле-

ний»

188

За вычетом такого рода крайне редко встречающихся в

практике преступлений «абсолютной ответственности», обви-

няемым в совершении преступления «строгой ответственности»

юридически доступны почти все категории защиты против

обвинения, которые существуют в общей части английского

уголовного права (такие, как совершение преступления под

принуждением, угрозой, давлением обстоятельств, физическим

насилием или вследствие «автоматизма»). Решением Судебного

отделения Верховного суда по делу, рассмотренному им в 1997

г.

189

, было установлено правило о возможности защиты ссылкой

на невменяемость только по делам, где предметом доказывания

является наличие mens rea, и соответственно о невозможности

этой защиты по делам о преступлениях «строгой

ответственности», где, как известно, доказывание mens rea не

требуется. Во вторую категорию попали, в частности, дела об

автовождении при наличии в организме водителя алкоголя сверх

допустимой нормы — в нарушение ст. 5 Закона об

автодорожном движении (Road Traffic Act) 1988 г.

Попытаемся теперь выяснить сущность и основные пара-

метры института строгой ответственности в англосаксонском

уголовном праве.

188

Статусными преступлениями (status offences) в англо-американской

доктрине, законодательной и судебной практике называются правонару

шения, «вытекающие» из статуса субъекта (несовершеннолетнего, ино

странца, и т. д.). Они не влекут уголовной ответственности в случае со

вершения их соответственно взрослым, гражданином (подданным) стра

ны и т. д. В качестве примеров преступлений «абсолютной ответственно

сти» Кард, Кросс и Джоунс приводят преступления по делам Larsonneur

(1933) 149 LT 542 CCA, и Winzar v. Chief Constable of Kent (1983) Times

28 March, D.C.

189

DPP v. H. (1997) 1 WLR 1406, D.C.

В Англии можно осудить обвиняемого и в тех достаточно

многочисленных случаях, когда у него не было ни умысла, ни

опрометчивости, ни небрежности в отношении последствия

вменяемого ему преступления, либо даже если он не знал о

существовании какого-либо юридически значимого по делу об-

стоятельства или не действовал в отношении него с небрежно-

стью. Есть и такие преступления, за которые лицо может быть

осуждено даже при том, что оно действовало, движимое «об-

основанно ошибочным» предположением, что оно вправе так

поступить. В подобного рода случаях лицо подлежит наказанию

при отсутствии какой-либо вины на его стороне в отношении

того или иного элемента, либо элементов преступления по делу,

т. е. по принципу строгой ответственности.

Небольшой экскурс в историю института строгой ответ-

ственности в английском уголовном праве. Если говорить о

«статутных» преступлениях, то, пожалуй, одним из наиболее

старых и важных судебных решений, признавших правомер-

ность исключений из обязательного применения требования о

наличии mens rea, было решение 1875 г. по делу Prince

190

. Суть

обвинения заключалась в том, что субъект изъял незамужнюю и

не достигшую 16 лет девушку из-под контроля и против воли ее

отца. Это было нарушением ст. 55 Закона о преступлениях

против личности (Offences against the Person Act) 1861 г. Принс

знал, что девушка находится на попечении у своего отца, но у

него были достаточные основания полагать, что ей было 18 лет.

Казалось бы, преступления здесь нет. Тем не менее было

признано, что Принс осужден правильно, ибо в его случае не

требовалось заведомости относительно недостижения девушкой

16 лет. Осудивший Принса суд с очевидностью придерживался

мнения, что доказать надо было умысел изъять девушку из-под

контроля ее отца. Однако по этому поводу в английской

судебной практике есть и противоположная точ-

190

(1875) LR 2 CCR 154.

ка зрения. Так, решение по делу Prince отличается от решения по

делу Hibbert

191

. У Хибберта не было умысла изымать по-

хищенную им девушку из-под чьего-либо контроля. Судя по

всему, присяжные пришли к выводу, что у Хибберта не было

реальной или «конструктивной»

192

заведомости относительно

того, что девушка находилась на чьем-либо попечении.

В большинстве случаев преступления «строгой ответствен-

ности» — это преступления, в отношении которых судами при-

знается, что неведение или ошибка в отношении конкретного

элемента actus reus (объективной стороны) преступления не

являются оправдывающим обстоятельством, сколь бы эти

неведение или ошибка ни были обоснованны. Причина в том,

что в этих случаях не надо доказывать mens rea в отношении

такого рода элемента преступления даже тогда, когда такая

необходимость существует применительно к какому-либо

элементу или к каким-либо элементам другого рода. Более того,

в судебной практике были дела, по которым суды не признавали

за обоснованной ошибкой оправдывающего характера в

отношении основания защиты против обвинения. Встречаются и

отдельные примеры того, что суды вообще не видят по делу о

совершенном преступлении необходимости доказывать наличие

mens rea. Так, в 1997 г. было рассмотрено дело о преступном

автовождении с превышением допустимой дозы алкоголя в

крови

193

. Это было нарушением ст. 5 Закона об автодорожном

движении (Road Traffic Act) 1988 г. в соответствии с которой

вообще не требовалось доказывать никакой вины (mens rea).

(Пример действия доктрины actio libera in

191

См.: Hibbert (1869) LR1 CCR 184

192

«Конструктивный» здесь (от глагола to construe толковать: правовую

норму, закон, договор) юридически подразумеваемый конструктивный,

неопровержимо презюмируемый, существующий в силу неопровержимой

презумции

193

DPP. Н. (1997) 1 WLR 1406, D.C; Harrison (1996) 1 Cr. App. Rep. 138,

СА.

causa («действия, свободного в причине»), в соответствии с

которой субъект потребляет такую дозу алкоголя (или нар-

котика), при потреблении которой он заведомо идет на (любые)

последствия своего дальнейшего поведения, предвидеть или

предотвратить наступление которых он не сможет). Другим

примером подобного рода является решение суда по делу

Bezzina

19i

. Как замечают Кард, Кросс и Джоунс, странно, что

преступления, связанные с общеопасным автовождением, ха-

рактеризуются как преступления строгой ответственности во-

преки тому, что для установления ответственности за них по

делу требуется доказанность небрежности. В этих случаях, по-

лагают английские суды, элемент виновности является частью

actus reus, а не самостоятельным элементом mens геа

1дь

Какое-то странное, необъяснимое решение вынес английский

Апелляционный суд по делу Sandhu

196

. Суд признал, что

применительно к любому из элементов actus reus (или их сово-

купности) строгая ответственность не означает, что в отношении

этого элемента или элементов не требуется доказывать наличие

mens rea, но что лишь на обвинении не лежит обязанность

доказывать ее. При ином подходе, заявил суд, осуждение будет

признано недействительным на том основании, что

представленные на сей счет доказательства являются недопу-

стимыми и наносящими вред интересам обвиняемого. Из этого

решения Апелляционного суда следует, что в случаях, когда

обвинение располагает доказательствами mens rea в отношении

такого элемента actus reus, который является «элементом

строгой ответственности», обвинение не должно эти доказа-

тельства представлять в суд.

В Великобритании преступления строгой ответственности

известны и общему, и статутному уголовному праву. В общем

194

Bezzina (1994) 3 АН ER 964, D.C.

195

Lonkes (1996) 1 Cr. App. Rep. 444, СА; Roberts (1997) Crim. L.R. 209,

С.А.

196

Sandhu (1997) Crim. L.R. 288, CA.

праве составов преступлений строгой ответственности совсем

немного: создание источника опасности или неудобства для всех

окружающих; богохульный пасквиль (и, судя по всему,

богохульство как таковое); грубое нарушение общественных

приличий; некоторые случаи уголовно наказуемого неуважения

к суду; содержащий диффамацию уголовно наказуемый

пасквиль.

Другими словами, основная сфера применения института

строгой ответственности — статутное право, где она обычно яв-

ляется результатом судебного толкования норм того или иного

конкретного статута

197

. Большинство статутных приступле-

ний строгой ответственности в Великобритании предусмотрели

ны так называемым регулятивным законодательством, кон-

тролирующим торговлю продовольственными товарами, ли-

цензированную эксплуатацию помещений и иные разновидности

деловой активности. Кроме того, преступлениями строгой

ответственности признаны многие из числа предусмотренных

статутами об автодорожном движении и некоторых финансовых

операциях.

Вопрос о строгой ответственности в связи со статутными

преступлениями обычно возникает в результате отказа судов

предполагать в норме закона, в которой отсутствуют такие

слова, как «умышленно», «опрометчиво» или «заведомо» в

отношении какого-либо из элементов actus eeus (объективной

стороны) конкретного преступления, требование доказанности

mens rea (вины) в отношении этого элемента, либо по крайней

мере оговорку о том, что материально-правовым основанием

защиты против обвинения является наличие обоснованной

ошибки в отношении этого элемента.

197

В англо-саксонском праве есть категория судебного толкования

стату

та, которое разъясняет содержание его норм, подлежащих применению

по делу (declaratory of the statute).

198

Регулятивный (regulatory) — регулирующий; распорядительный; ин

структивный; административный.

В тех случаях, когда законодательное определение пре-

ступления содержит прямое требование того, чтобы обвиняемый

действовал «заведомо», заведомость, как правило, должна

распространяться на все элементы actus reus, отраженные в этом

определении. Так, по делу Westminster City Council v.

Croyalgrange Ltd.

19Q

, предметом рассмотрения по которому было

статутное преступление, состоявшее в заведомом допущении

безлицензионного использования помещения в качестве

публичного дома, Палата лордов признала, что обвиняемый

должен был знать не только об использовании помещения в

качестве публичного дома, но также и о том, что на подобного

рода использование его не было лицензии. Точно также по делу

НаМат

200

Уголовно-апелляционный суд постановил, что для

признания факта преступления — заведомого хранения

взрывчатого вещества в нарушение ст. 4 Закона о взрывчатых

веществах (Explosive Substances Act) 1883 г. —требуется

доказанность не только того, что обвиняемый знал, что он хра-

нил у себя какое-либо вещество, но также и то, что это вещество

было взрывчатым. Однако, толкование судами того или иного

статутного преступления порой отклоняется от обычного

правила, как это произошло, например, в 1902 г. по делу Brooks

v. Mason

201

, по которому Судебное отделение Верховного суда

признало, что лицо может быть осуждено за такое статутное

преступление, как заведомая «поставка» спиртного напитка

ребенку, не достигшему 14-летнего возраста, кроме случаев,

когда спиртной напиток «поставляется» в бутылке, запечатанной

так, как это предписано в соответствующем регулятивном акте.

При этом лицо может и не знать, что бутылка не была запечатана

указанным образом.

Есть такие статутные преступления, против обвинения в

которых предусматривающий их закон устанавливает принци-

199

(1986) 2 All E.R. 353, (1986) 1 W.L.R. 674, H.L.

200

(1957) 1 QB 569, (1957) 1 All ER 665, CCA.

201

(1902) 2 K.B. 743, 72 L.J.K.B. 19, D.C.

пиальную возможность защиты по следующим материально-

правовым основаниям: обвиняемый не признается виновным,

если докажет, что он не предполагал, не подозревал, либо что у

него не было причин подозревать возможность существования

одного или более чем одного элемента, указанного в дефиниции

инкриминируемого ему преступления

202

. Однако даже если такое

реабилитирующее обстоятельство и устанавливается в

отношении конкретного преступления, его практический

результат заключается в необходимости уяснить, что обвиня-

емый может быть осужден и в том случае, когда обвинение не

сумеет доказать mens rea в отношении указанных в дефиниции

(состава) преступления элемента или элементов.

Нельзя пройти мимо того обстоятельства, что уже в 1960-

1970-е гг. в английской судебной практике наметилась тенден-

ция к менее благоприятному восприятию доктрины преступле-

ний строгой ответственности. Так, в решении Палаты лордов

1969 г. по делу Sweet v. Parsley

203

был отмечен существенный

сдвиг в подходе судов к статутным преступлениям, дефиниции

которых не требовали с очевидностью наличия mens rea, путем

недвусмысленного повторного подтверждения принципа,

который состоял в том, что при толковании законодательной

нормы, не содержащей на сей счет никаких указаний, возникает

презумпция требования доказанности mens rea, при отсутствии,

конечно, очевидных доказательств того, что законодатель

(парламент) вложил в эту норму прямо противоположный

смысл. По этому делу Палата лордов, отменив решение

Судебного отделения не только по делу Sweet v. Parsley, но и

ранее вынесенные его решения, признала, что лицо не может

быть осуждено за преступную «причастность к управлению

помещением, использованным для курения канабиса, при от-

202

Нельзя не обратить внимания на то, что по этим элементам mens rea не

обвинение доказывает виновность обвиняемого, а обвиняемый доказывает

свою невиновность.

203

(1970) А.С. 132, (1969) 1 All E.R. 347, H.L.

сутствии у него заведомости в отношении такого использова-

ния», если, конечно, по делу не была опровергнута презумпция

требования наличия mens rea

20i

Презумпция требования наличия mens rea была вновь под-

тверждена Тайным Советом по делу Gammon (Hong Kong) Ltd. v.

A.G of Hong Kong

205

. Правда, в этом конкретном случае

указанная презумпция была опровергнута. Обвиняемым

вменялось существенное отклонение от ранее одобренных пла-

нов строительства — в нарушение действовавшего в Гонконге

постановления о строительстве. Обвиняемые заявили о своей

невиновности на том основании, что они не знали, что имевшее

место отклонение от принятых планов носило существенный

характер. Тайный Совет пришел к выводу, что презумпция

требования наличия mens rea была опровергнута в части, ка-

савшейся предполагавшейся необходимости доказать заведо-

мость в отношении существенного характера имевшего место

отклонения.

Презумпция требования наличия mens rea является одним из

правил судебного толкования статутов. Цель этих правил

состоит в раскрытии смысла того, «что хотел сказать» зако-

нодатель, т. е. в чем состояло в конкретном случае намерение

британского парламента. С точки зрения Карда, Кросса и

Джоунса, правило о презумпции mens rea носит несколько

искусственный характер. При этом они ссылаются на то, что

писал в 1971 г. по поводу института строгой ответственности

лорд Дэвлин: «На самом деле парламент вовсе не намеревается

хоть сколько-нибудь беспокоить себя размышлениями по поводу

mens rea. Если бы он был этим обеспокоен, проблема давно

204

Впоследствии британский парламент дополнительно подтвердил необ

ходимость заведомости в подобных случаях введением слова «заведомо»

в дефиницию соответствующего преступления по Закону о злоупотребле

нии наркотиками (Misuse of Drugs Act) 1971 г., который и заменил ранее

действовавшую норму.

205

(1985) АС1, (1984) 1 All E.R. 503, Р.С.

была бы решена. Все, что парламенту надо было бы сделать по

этому поводу, это прямо сформулировать свою позицию, ко-

торая не оставляла бы места ни для каких подразумеваемых

умозаключений. Поневоле приходишь к выводу, что причина, по

которой парламент никогда этого не сделал, состоит в том, что

он предпочитает оставить решение этой проблемы судьям и не

желает урегулировать ее в законодательном порядке»

206

При всем том было бы ошибкой думать, что за последние

годы резко сократилось число дел, по которым суды признавали,

что совершенное преступление было преступлением строгой

ответственности, хотя отчетливо проявилась тенденция к тому,

чтобы не применять принцип строгой ответственности по делам

о серьезных преступлениях. Например, по делу Phekoo

207

Апелляционный суд признал, что преступное причинение

беспокойства арендатору жилого помещения в нарушение ст.

1(3) Закона о защите против выселения (Protection from Eviction

Act) 1977 г. не было преступлением строгой ответственности за

то, что субъект причинил беспокойство арендатору жилого

помещения. Точно также, по делу Sheppard

208

, Палата лордов,

отменив укоренившиеся в судебной практике решения прямо

противоположного характера, признала, что преступно-

умышленное невыполнение обязанностей в отношении ребенка

таким образом, что это создавало вероятность не оправданных

обстоятельствами дела страданий или причинения вреда его

здоровью, не являлось преступлением строгой ответственности

за появление указанного риска.

Однако что касается так называемых регулятивных пре-

ступлений, то в этой области обнаружившееся по делу Sweet v.

Parsley изменение позиции судов в отношении строгой от-

206

См.: Card, Cross and Jones. Op. cit. P. 115.

207

(1981) 3 All E.R. 84, (1981) 1 WLR 1117, CA. Ст. 29 Закона о жилищ

ном фонде (Housing Act) 1988 г. в дефиницию этого преступления были

внесены поправки.

208

(1981)А.С. 394, (1980) 3 All E.R. 899. H.L.

ветственности проявляется не столь отчетливо. В значительном

числе последовавших за этим делом судебных решений

апелляционные суды

209

мало придавали или вовсе не придавали

значения указанной презумпции признанием того, что при

правильном толковании дефиниции того или иного статутного

преступления оказывается, что намерение парламента состояло в

том, чтобы исключить необходимость доказывания вины в

отношении того или иного элемента его объективной стороны. В

самом деле, в попутном высказывании по делу Champ

210

Апелляционный суд заявил, что эта презумпция не всегда может

быть применена по делам о регулятивных преступлениях. Среди

возражений против этого заявления не последним по своему

значению является тезис о том, что термин «регулятивное

преступление» носит расплывчатый характер. Например,

Апелляционный суд признал «регулятивным» такое пре-

ступление, как производство канабиса (которое по осуждении в

порядке производства по обвинительному акту

211

наказывается

тюремным заключением на срок до 14 лет). Поэтому было

предложено, чтобы этот термин распространялся только на такие

преступления, как торговля фальсифицированными продуктами,

безлицензионная эксплуатация помещений, для которой

требуется лицензия, и т. п.

Таким образом, решением по делу Sweet v. Parsley по сути

предлагается тщательно исследовать вопрос о целесообраз-

209

Включая Палату лордов — в решениях по делам Alphacell Ltd. v.

Woodword (1972) A.C. 824, (1972) 2 All E.R. 475, H.L. и Wings, Ltd. V.

Ellis (1985) A.C. 172 (1984) 3 All E.R. 577, H.L. По последнему делу Палат

лордов признала, что по смыслу ст. 14-1 (а) Закона о торговых наимено

ваниях товаров (Trade Descriptions Act) 1968 г. лицо совершает преступ

ление, если оно делает «заведомо ложное для него заявление»; это пре

ступление является преступлением строгой ответственности за сделанное

заявление, но не за его ложность.

210

(1981) 73 Cr. App. Rep. 367, (1982) Crim. L.R. 108 С.А.

211

По обвинительному акту (indictment) в Великобритании преследуются

тяжкие преступления, так называемые «арестные» (arrestable).