Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве

Подождите немного. Документ загружается.

Л. А. Лунц

232

равноценны, постольку и всякое соглашение, направленное на дискрими-

нацию между ними, ничтожно. Новая теория выводит запрещение такой

дискриминации из двух совокупных моментов – обязательной платежной

силы банкнот плюс их неразменности на золото: право объявляет банкно-

ту и золото равноценными именно в тот момент, когда они перестают

быть таковыми, и допускает их

различную оценку тогда, когда они фак-

тически равноценны!

После того, как закон 5 августа 1914 г. вновь ввел принудительный

курс на банкноты, французским судам приходилось уже неоднократно

высказываться по вопросу о действии золотой оговорки.

7 июня 1920 г. Кассационный суд

рассматривал дело по иску фран-

цузского страхователя к американскому страховому обществу «Нью-

Йорк» (претензия по полису страхования жизни, снабженному золотой

оговоркой). Суд признал золотую клаузулу действительной, «так как это

соглашение, заключенное с иностранцем, исполнение которого будет

иметь результатом приток во Францию золотой монеты, ни в коем случае

не противоречит законам

публичного порядка, которые обязывают креди-

тора принимать во Франции платежи бумажными деньгами, снабженны-

ми принудительным курсом. Платеж золотыми монетами, напротив того,

полностью соответствует цели, которую преследует закон; ибо публич-

ный порядок направлен полностью на осуществление национальных ин-

тересов и этот порядок заинтересован в принудительном курсе лишь по-

стольку, поскольку речь идет

о платежах, совершаемых во Франции меж-

ду французами; иностранный же должник, обязанный по договору пла-

тить монетой, не может ссылаться на льготу, вытекающую из установ-

ленного во Франции принудительного курса».

***

Из сопоставления этого решения 1920 г. с приведенным выше реше-

нием 1873 г. видно, что во французской юриспруденции наметилось раз-

личное отношение

к золотой оговорке в зависимости от того, является ли

платеж по обязательству чисто внутренним или же он связан с притоком

из-за границы валютных ценностей.

Общее правило гласит, что в условиях принудительного курса бу-

мажных денег золотая оговорка недействительна. Последующей практи-

кой, как мы увидим ниже, принцип этот был значительно

расширен. Было

признано, что принудительный курс бумажных денег порождает недейст-

вительность не только золотой оговорки всех видов, но также и недейст-

Hubrecht, стр. 256.

Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран

233

вительность условия о платеже в иностранной валюте или по курсу на

иностранную валюту, ибо все подобные «гарантийные» – на случай обес-

ценения бумажных денег – условия по существу направлены к обходу

действия закона о принудительном курсе бумажных денег.

Другая цепь судебных прецедентов, идущая от приведенного выше

решения 1920 г., направлена на то, чтобы

выработать принцип, который

должен уточнить круг изъятий из приведенного выше общего правила.

Нельзя было по вопросу об этих изъятиях остановиться на принципе,

формулированном в решении 1920 г., согласно которому соглашение о

платеже в золотой монете, заключенное с должником-иностранцем, ис-

полнение коего имеет своим результатом приток во Францию золота, не

противоречит

публичным интересам, а потому считается действитель-

ным. Односторонний характер этого принципа нельзя было выдержать

до конца. Усилия французских судов под самым непосредственным воз-

действием исполнительной власти в лице прокуроров [при] апелляци-

онных судах, действовавших на основании циркулярных распоряжений

министра юстиции, направлены были на то, чтобы выработать такую

формулировку понятия «международных расчетов

», которая фор-

мально носила бы характер двусторонней, но по существу

приводила бы к сохранению действия гарантийной клаузулы по воз-

можности лишь в тех случаях, когда это вызывалось интересами фран-

цузских кредиторов.

Практика эта встретила, особенно в период 1920 – 1924 гг., резкую

оппозицию со стороны большинства французских теоретиков права, ука-

зывавших, что аннулирование

золотой оговорки нарушает принцип вер-

ности договорам, что теория о «международных расчетах» не может дать

какого-либо определенного критерия для суда и по существу приводит к

судебному произволу.

Эта точка зрения отражала стремление определенной части деловых

кругов в условиях постоянно падающей покупательной силы бумажных

денег найти твердую единицу для исчисления платежей

: золотая оговор-

ка, казалось, давала такую возможность.

Уступая этому течению, Сенский трибунал 31 июля 1923 г.

по дого-

вору долгосрочной аренды, заключенному в 1880 г., признал действи-

тельность золотой оговорки, указав на отсутствие прямого законодатель-

ного запрета такой оговорки и отметив, что закон от 5 августа 1914 г.,

который ввел принудительный курс банкнот (т. е. приостановил размен

См.: Hubrecht, стр. 258.

Л. А. Лунц

234

банкнот на золото), касается лишь права держателей этих банкнот, но не

затрагивает договорных отношений, о которых идет речь.

Но решение это было отменено второй инстанцией – парижским

апелляционным судом 22 февраля 1924 г. на основе «заключения», пред-

ставленного представителем прокуратуры

В этом решении повторены все доводы изложенного выше решения

1873 г. и, в частности, подчеркивается принцип равенства (с точки зрения

закона) франка, представленного банкнотой, и франка, представленного

золотой монетой: «…банковые билеты, платежная сила коих является

принудительной во всех платежах внутри Франции и не зависит от ме-

таллической монеты, не могут быть

поставлены в каком-либо отношении

ниже металлической монеты».

С этого момента принцип, согласно которому золотая оговорка во

внутренних платежах несовместима с принудительным курсом бумажных

денег, более не подвергался сомнению во французской судебной практике и

был, как уже отмечено, распространен на другие виды гарантийных клаузул.

Практика эта была подытожена в циркуляре 1926

г. министра юстиции

генеральным прокурорам при апелляционных судах

, в котором подчерки-

вается, что во внутренних платежах в условиях принудительного курса бу-

мажных денег недействительны следующие виды гарантийных оговорок:

(1) условие «payable en or ou en espèces métalliques»;

(2) условие о платеже в иностранной валюте;

(3) условие о платеже деньгами, имеющими законное хождение «sur la

base de l’or ou d’une monnaie étrangère», ибо все подобные условия направ-

лены на то, чтобы «ограничить значение французских банковых билетов

лишь ролью расчетного знака, лишенного самостоятельной стоимости»;

(4) условие о платеже не деньгами, а купонами четырехпроцентной

французской ренты 1925 г., выраженными в фунтах стерлингов.

Как уже было показано выше, первое из приведенных условий при-

знано при наличии принудительного курса банкнот недействительным в

решении кассационного суда 1873 г.; второй и третий виды гарантийных

условий

признаны недействительными в решении кассационного суда

от 17 мая 1927 г.

, о котором будет сказано ниже.

Что же касается условия о платеже французской рентой 1925 г., то

оно было признано недействительным по решению Сенского трибунала

21 января 1928 г.

Clunet, 1924, стр. 691.

Clunet, 1927, стр. 256.

Clunet, 1928, стр. 419.

См.: Revue du droit bancaire, 1928 г., стр. 463.

Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран

235

В циркуляре поставлен вопрос о действительности договорного ус-

ловия, по которому сумма платежа исчислена в индексе товарных цен или

цена товара определена не твердо, а по каким-либо рыночным или бир-

жевым показателям.

В отношении подобной гарантийной клаузулы циркуляр выражает

лишь сомнение в ее действительности. Однако в последующем

практика

допускала подобные условия также и при наличии принудительного кур-

са бумажных денег.

Наконец, в циркуляре 1926 г. поставлен вопрос о действительности

гарантийных клаузул применительно к обязательствам, связанным с меж-

дународными расчетами. В циркуляре подчеркнуто, что перед французской

судебной практикой возникает задача уточнить, что следует понимать под

«международнорасчетными» обязательствами. При этом

определенно ука-

зывается на то, что национальность сторон и место платежа не имеют в

этом отношении значения, ибо, де, нельзя допустить, чтобы путем произ-

вольного введения в договор какого-либо иностранного элемента можно

было создавать обход закона о принудительном курсе бумажных денег. В

частности, не относятся к обязательствам, по которым

можно было бы до-

пустить золотые и валютные оговорки, отношения (хотя бы с участием

иностранцев) по продаже и найму недвижимости во Франции, не связанные

с «каким-либо движением ценностей из страны в страну».

Но принудительный курс бумажных денег не должен приводить к

аннулированию гарантийных клаузул в договорах, «относящихся к опе-

рациям

, которые имели место на территориях двух государств и которые

заканчиваются путем требования денежного перевода из одного государ-

ства в другое государство»; это по преимуществу – сказано в циркуляре –

касается договоров в области международного оборота.

Можно сказать, что последующая французская практика по вопро-

су о гарантийных оговорках является в значительной мере развитием

тех положений, которые установлены в циркуляре от 16 июля 1926 г.

Если в этом отношении имели место какие-либо отступления, то выте-

кали они опять-таки из новых «заключений» представителей министер-

ства юстиции.

В решении Кассационного суда от 17 мая 1927 г.

судебная практика

решительно отказалась от критерия иностранного гражданства сторон как

основания для определения международнорасчетного характера обяза-

тельства. Истцом в этом деле выступила английская компания, которая в

1869 г. арендовала в Алжире у городского муниципалитета земельный

См.: Nussbaum. Money, стр. 408, примечание 18.

Clunet, 1928, стр. 419.

Л. А. Лунц

236

участок на 90-летний сок, а в 1883 г. сдала этот участок в субаренду на

61 год французскому гражданину с условием взноса арендной платы в

фунтах стерлингов (9 400 в год), подлежащей уплате в Лондоне или Ал-

жире по выбору английской компании.

Кассационный суд признал, что английское общество не может тре-

бовать уплаты в

иностранной валюте или по курсу иностранной валюты,

ибо нет обязательства, связанного международными расчетами.

После этого апелляционный суд в городе Ниме, куда дело было пе-

редано на новое рассмотрение, 9 января 1928 г.

в полном согласии с

решением Кассационного суда признал, что в данном деле нет никаких

элементов d’une transaction extérieure ou internationale, что речь идет о

«внутреннем договоре», направленном на аренду недвижимости на

французской территории, и что валютная оговорка вследствие этого

лишена силы; мало того, суд решил, что так как арендатор в течение

ряда лет производил взносы

из расчета 9 400 фунтов стерлингов в год,

произошла уплата недолжного и возможно обратное взыскание упла-

ченного излишка.

Решения Кассационного суда и апелляционного суда по делу аренды

недвижимости в Алжире вынесены под прямым воздействием циркуляра

министерства юстиции 1926 г. Иностранное гражданство истца и загра-

ничное место платежа не приняты во внимание. То обстоятельство,

что

иностранное общество инвестировало в данном случае средства во Фран-

ции и стремилось путем введения в договор валютной клаузулы и ино-

странного места платежа вернуть себе инвестированные средства, остав-

лено без всякого внимания

В другом деле, по иску Bret к оттоманскому обществу Société Hera-

clée, основанному на облигации, Кассационный суд решением от 7 июля

1931 г.

формулировал новую теорию обязательства, связанного с между-

народным платежом.

Суд вынес свое решение после заслушания заключения генерального

прокурора Маттера и в буквальном соответствии с этим заключением как

в отношении мотивов, так и в отношении выводов, указал на то, что «ме-

ждународным платежом» считается лишь платеж, связанный с «двойным

переводом денежных

ценностей из страны в страну».

Речь шла об облигациях, выпущенных в период 1909 – 1913 гг.

турецким обществом на условиях уплаты купонов: 25 французских

Clunet, 1928, стр. 1201.

См. заметку по поводу этого решения Перру: Clunet, 1928, стр. 1212.

Clunet, 1932, стр. 403.

Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран

237

франков в Париже или Женеве, или 110 золотых пиастров в Констан-

тинополе.

Вследствие того, что турецким законом 1914 г. были аннулированы

золотые оговорки, общество отказалось от соблюдения этой оговорки при

расчетах в Константинополе. Держатели облигаций предъявили купоны к

платежу в Женеве и Париже, настаивая на том, чтобы им уплачено было

из расчета

не 25 французских франков по номиналу (франки к тому вре-

мени потеряли

своего прежнего золотого содержания), а 110 золотых

пиастров.

В Швейцарии федеральный суд

признал, что налицо не альтерна-

тивное обязательство (с правом выбора золотых пиастров в Константино-

поле или франков в Париже и Женеве), а гарантийная оговорка по дого-

вору в целом, направленная на то, чтобы обеспечить держателя, незави-

симо от места предъявления купона к платежу – в Константинополе, Па-

риже или Женеве – от

возможности падения курса бумажных денег.

Суды первых двух инстанций во Франции вынесли по этому делу

иное решение, они признали, что формулировка облигаций прямо ука-

зывает на то, что имелась в виду гарантия облигационеров лишь на

случай обесценения турецкой валюты, а не на случай обесценения

франка: в момент выпуска облигаций в период

1909 – 1913 гг. стороны

едва ли предвидели возможность обесценения франка. Однако Кас-

сационный суд на основе заключения генерального прокурора занял

иную позицию.

В своем заключении генеральный прокурор высказывает два поло-

жения:

а) если в международном займе с множественными валютными па-

ритетами хотя бы один из валютных паритетов снабжен золотой оговор-

кой, то

весь заем следует считать золотым;

б) в данном деле речь идет о международном платеже, ибо имело

место перемещение валютных ценностей из Франции за границу (в мо-

мент подписки на облигацию); затем последовало использование этих

ценностей в Турции, и, наконец, происходит возврат денег во Францию в

виде уплаты процентов и погашения капитала

; такое двойное перемеще-

ние ценностей из Франции за границу и обратно (или в другом направле-

нии – из-за границы во Францию и обратно) и является признаком «меж-

дународнорасчетного» характера обязательства, по которому допускается

сохранение в силе гарантийной клаузулы.

Clunet, 1931, стр. 510.

Л. А. Лунц

238

Кассационный суд в решении от 7 июля 1931 г.

полностью повторя-

ет заключение генерального прокурора, отменяет решение предшест-

вующих инстанций и дело переходит на новое рассмотрение в апелляци-

онном суде в городе Амьене, который 27 января 1932 г.

вновь повторяет

все мотивы и выводы генерального прокурора Маттера.

По вопросу о золотой оговорке Амьенский суд говорит: «Если наме-

рение сторон явно, то вовсе не требуется, чтобы золотая оговорка была

выражена».

Можно полагать, что решение проблемы о «международнорасчет-

ном» обязательстве найдено и что дальнейшая практика будет применять

лишь уже найденную

формулу.

Однако в дальнейшем оказалось, что теория двойного перевода из

страны в страну толкуется по возможности ограничительно, когда речь

идет о силе гарантийной клаузулы, в которой заинтересован иностранный

кредитор.

В решении от 2 ноября 1932 г.

, о котором французский его коммен-

татор Перру сказал, что в нем есть quelque chose de choquant

, Кассацион-

ный суд обсуждает следующий фактический состав: английское общество

инвестировало в виде займа свои капиталы во французское предприятие и

затем за счет инвестированных средств приобрело облигации того же

предприятия, специально (в особом соглашении) оговорив, что сумма,

причитающаяся по этим облигациям, будет выплачена в фунтах стерлин-

гов по курсу: один фунт

стерлингов за каждые 25 французских франков.

Кассационный суд приходит к заключению, что приведенная гарантийная

валютная клаузула не может иметь силы в условиях принудительного

курса франка, ибо приобретение облигаций имело место за счет средств

английского общества, которые ранее были инвестированы во Франции,

но не специально переведены из-за границы во Францию.

Решение от

2 ноября 1932 г. содержит ссылку на статью 2 закона

от 23 июня 1928 г., которым была произведена девальвация франка: за-

крепление его золотого содержания на уровне 65,5 миллиграмма золота

0.900 пробы; этот новый франк – франк Пуанкаре – равен приблизительно

прежнего франка – франка жерминаля; в той же статье 2 закона 1928 г.

подчеркивается, что новое определение франка не применяется к между-

народным платежам, которые до опубликования настоящего закона за-

ключены в золотых франках. Здесь впервые в порядке

Clunet, 1932, стр. 403.

Clunet, 1933, стр. 118.

Ibidem, стр. 1197.

Ibidem, стр. 1200.

Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран

239

закона апробирована была практика признания золотой оговорки в

области «международных платежей» и а contrario – общий принцип не-

действительности золотой оговорки в условиях принудительного курса

бумажных денег. Понятие международных платежей, однако, не было

определено.

Закон 23 июня 1928 г. ввел во Франции золото-слитковый стандарт,

но не обращение золотых монет; размена банкнот на золото

в том смысле,

в котором он существовал до первой мировой войны, закон не восстано-

вил, но Банк Франции производил (на основе статьи 3 того же закона)

продажу золота по фиксированной законом цене для целей международ-

ных расчетов и платежей по внешней торговле.

Таким образом, де-юре принудительный курс банкнот остался силе,

а следовательно, остались в силе и запрещения гарантийных клаузул во

внутренних платежах и сохранила свое значение проблема обязательства

по международным расчетам, по которым допускаются такие клаузулы

(ибо, как уже отмечено, закон 1928 г. не дал определения понятия такого

обязательства).

В практике ряда лет (1928 – 1936 гг.) исходной была теория Маттера

о двойном переводе

валютных ценностей из страны в страну, но она явно

не покрывала всех случаев международных платежей, и Кассационный

суд часто выходил за пределы этой теории. Так, в решении Кассационно-

го суда от 2 мая 1932 г.

признана была действительность условия об ис-

числении в иностранной валюте цены товара, проданного на условиях

«сиф»; речь шла об импорте зерна из-за границы, и суд признал здесь на-

личие d’une opération d’ordre international, хотя и не было двойного пере-

вода валютных ценностей из страны в страну.

Более того, в сделке перепродажи импортного товара

, заключенной

между французами, было допущено подобное же условие

Наконец, Кассационный суд в решении 14 января 1934 г. провозгла-

сил, что облигационный заем, выпущенный во Франции французским

обществом и являющийся источником для кредитов, предоставленных

этим обществом за границей под обеспечение находящейся там недвижи-

мости (причем французские подписчики на облигации этого займа были

уведомлены, что источником платежа по этим облигациям являются до-

ходы от инвестированных за границей средств), есть заем, носящий ха-

рактер операции по международным расчетам, заем, по которому, следо-

вательно, допускается гарантийная клаузула. Ибо «международный ха-

рактер операций зависит не от домициля сторон или места платежа, а от

Clunet, 1933, стр. 380.

Кассционный суд, 2 июля 1935 г., Clunet, 1936, стр. 625.

Л. А. Лунц

240

природы и совокупности различных элементов операций, которые долж-

ны быть учтены и с которыми связано движение валютных ценностей,

придающих этой операции черты, выводящие ее за пределы внутренней

экономики»

Это, насколько мне известно, последняя формулировка доктрины об

обязательстве «международнорасчетного» характера, по которому допус-

каются гарантийные оговорки. Здесь нет уже ни единого момента права;

все сводится к экономическому анализу операций, связанных или могу-

щих быть связанными с данным обязательством, к анализу, который воз-

лагается на суд и при котором суду

предоставляется широкая свобода

усмотрения.

***

1 октября 1936 г. был принят закон, покончивший с франком Пуан-

каре и определивший, что «золотое содержание франка не может быть

ниже 40 миллиграммов и выше 49 миллиграммов золота, 0.900 пробы».

При обсуждении проекта этого закона в парламенте

многие члены

палаты ссылались на то, что в свое время (1928 г.) девальвация, произве-

денная Пуанкаре, причинила большие убытки французским держателям

иностранных займов. Выставлено было требование, чтобы новое сниже-

ние золотого содержания франка не коснулось держателей иностранных

займов независимо от того, имеется в этих займах золотая оговорка или

нет. Один из

членов парламента указал при этом на то, что общая сумма

иностранных займов, в которые вложены французские сбережения, вчера

еще (т. е. на 28 сентября 1936 г.) при действии франка Пуанкаре доходила

до 550 миллиардов франков. «В результате того, что мы не получили

процентов в нормальном франке (франке жерминаля), французское госу-

дарство, т. е. французское

казначейство, за период 1920 – 1933 гг. потер-

пело ущерб в размере 54 млрд.» «В результате того же факта французские

семьи, инвестировавшие свои сбережения в эти займы, потеряли за время

с 1920 г. 216 млрд. франков.» «Таково, – заключил оратор, – великое зна-

чение этого вопроса».

Это и другие выступления были поддержаны большинством, в ре-

зультате чего в

закон 1 октября 1936 г. введена была статья 6, которая, в

отступление от всех традиций в области международных расчетов, в от-

ступление от принципа номинализма, выраженного во французском зако-

Решение Кассационного суда от 14 января 1934 г.; см. B. I. J. I., 1935, XXXIV, 1, стр., 76;

см. также: Clunet, 1934, стр. 1202.

См. Journal Officiel от 29 сентября 1936 г., Débats Parlementaires, № 82, стр. 2806.

Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран

241

нодательстве и практике, оставила в силе прежнее золотое содержание

франка (65,5 миллиграмма золота) для так называемых международных

платежей, создав, таким образом, две денежные единицы: одну с пони-

женным золотым содержанием для платежей по «внутренним» обязатель-

ствам и другую с повышенным золотым содержанием для старых обяза-

тельств по международным расчетам.

Кроме того

, статья 6 содержала определение понятия международ-

ного платежа – указание, что такой платеж связан двойным переводом

валютных ценностей из страны в страну (формула, в свое время предло-

женная генеральным прокурором Маттером, см. выше).

До тех пор, пока подобное определение понятия международного

платежа (хотя и выраженное в ряде решений Кассационного суда) остава-

лось

доктриной судебной практики, оно допускало отступления и, как мы

видели, не очень связывало суды. Но введенная в закон доктрина эта не

могла не создать значительного сужения в содержании и объеме понятия

«международнорасчетного» обязательства.

Так, руководствуясь этой доктриной, гражданский трибунал в городе

Бетюме 28 декабря 1936 г.

вынес решение, из которого прямо вытекало,

что к обязательствам «международнорасчетного» характера не могут

быть отнесены платежи по экспорту или по импорту товаров, так как с

ними, де, не связано двойных переводов ценностей из страны в страну, а

лишь однократный перевод валюты за границу или из-за границы. Полу-

чалось, что

обязательства по внешней торговле не могли быть выражены

в иностранной валюте, а лишь во франках, и что лишь чисто денежные

операции, вытекающие из иностранных займов в виде облигаций или в

иной форме, допускают гарантийные (золотые или валютные) оговорки.

Это вызвало возражения с разных сторон. Кроме того, беспреце-

дентный дуализм денежной единицы

создал неблагоприятную реакцию

со стороны иностранных деловых кругов. Но главное обнаружилось, что

сохранение франка Пуанкаре в области международных расчетов в ко-

нечном счете не отвечало и французским интересам, так как загранич-

ные обязательства французского фиска на очень крупную сумму, сроч-

ные в 1937 г., были выражены во франках без золотой оговорки.

На это

указал министр финансов Винцент Ориоль в речи своей в палате 9 фев-

раля 1937 г.

По совокупности этих соображений, статья 6 закона 1 октября 1936 г.

была в целом отменена законом от 18 февраля 1937 г

. Она была заменена

Clunet, 1937, стр. 761.

Journal Officiel, Débats Parlementaires, 1937, стр. 408.

Journal Officiel, Lois et Décrets, от 19 февраля 1937 г., стр. 2274.