Лакуны в языке и речи: Сборник научных трудов. Выпуск 2

Подождите немного. Документ загружается.

А. А. Ривлина

г. Благовещенск

«ПРОБЛЕМЫ» VS. «ВЫЗОВЫ»: КОМПЕНСАЦИЯ

ЛИНГВОКУЛЬТУРНОЙ ЛАКУНЫ

Одним из важных разделов теории лакунарности

является систематизация методов выявления лакун в языке.

Методы выявления лакун подробно описаны в работах Г.В.

Быковой [Быкова, C.174-236]: это - контрастивный метод,

историко-сопоставительный метод, словообразовательно-

парадигматический метод, выявление лакун лингвистическим

интервьюированием и номинативным

тестированием, метод

анализа детского словоупотребления и др. Как представляется, в

качестве одного из дополнительных методов можно также

обратиться к анализу метаязыковых комментариев, под

которыми понимаются особого рода высказывания,

ориентированные на код (по Р. Якобсону, “messages about

code”), типа иначе говоря, правильнее сказать, если так можно

выразиться и т.п. [Булыгина, Шмелев, C.146-147], в тех

ситуациях, когда говорящие пытаются компенсировать

интуитивно ощущаемые ими лакуны. «Наивные»

металингвистические наблюдения обычных носителей языка,

представляющие собой «спонтанные представления о языке и

речевой деятельности, сложившиеся в обыденном сознании

человека» [Арутюнова, C.9], в отличие от других секторов

наивно-языковой картины мира («наивной анатомии», «наивной

астрономии» и др.), «были и остаются смысловой питательной

средой, продуцирующей новые образы, которыми живет

профессиональная лингвистика» [Мечковская, C.363]. В сфере

исследования внутриязыковой и межъязыковой лакунарности

метаязыковая рефлексия носителей языка может

способствовать выявлению значимого языкового материала.

Например, межъязыковые лакуны, выявляемые в переводах и в

текстах, описывающих явления иноязычной культуры, часто

сопровождаются метаязыковыми комментариями типа как

говорят англичане (американцы, французы и т.д.); не знаю

точно, как это по-русски; это слово непереводимо; такого

слова (точного соответствия данному слову) в русском языке

нет, и т.п.; as Russians say; the word does not translate into

English; etc. Ср. пример Ю.А. Сорокина и И.Ю. Марковиной,

ставший хрестоматийным в теории лакунологии: He always

thought of the sea as la mar which is what people call her in Spanish

when they love her (E. Hemingway) ‘Мысленно он всегда звал

море la mar, как зовут его по-испански люди

, которые его

любят’ [Сорокин, Марковина, C.77]; или: The most wounding

insult to an educated Russian was to be called nekulturny,

uncultured – the term didn’t translate adequately

– yet the same men

who sat in the gilt boxes at the Moscow State Opera weeping at the

end of a performance of Boris Godunov could immediately turn

around and order the execution or imprisonment of a hundred men

without blinking (Clancy, T. The Hunt for the Red October).

Анализ метаязыковых комментариев как метод

выявления лакун, инвентарь такого рода устойчивых фраз, их

типы и функции могут стать темой отдельного исследования.

Предметом рассмотрения настоящей статьи является одна

лакуна, которая, как следует из метаязыкового комментария в

приводимом ниже высказывании, ощущается современными

носителями русского языка и требует определенной

компенсации: «… какие проблемы

или, как сейчас говорят,

вызовы

стоят перед людьми?» (выделено нами – А.Р.) (из

интервью министра образования А. Фурсенко газете

«Аргументы и факты», № 30, 2004 г.). В данном высказывании

противопоставляются два слова – «проблемы» и «вызовы»:

слово «проблемы» представляется автору как неточное и/или

устаревшее, а слово «вызовы», наоборот, как более точное,

более

употребительное и более современное, что следует из

метаязыкового комментария – как сейчас говорят.

Действительно, распространенное и привычное для

носителей русского языка слово «проблема/ проблемы» в

публицистическом, политическом и некоторых других типах

дискурса сегодня часто уступает место ранее

малоупотребительному слову «вызов», причем, что еще более

непривычно, в форме множественного числа - «вызовы»,

особенно в словосочетании «угрозы и вызовы». Например: Как и

положено добротной исследовательской работе, в книге есть и

объяснение преемственности российской дипломатии, и

обоснование сложившейся внешнеполитической доктрины.

Подробно рассмотрены международная обстановка после

окончания «холодной войны» и

новые угрозы и вызовы

(«Комсомольская правда», сент. 2001 г.); "Мы до сих пор, к

сожалению, не осознали одной простой вещи - что новые

вызовы и угрозы

настолько видоизменились, что все

старые структуры безопасности оказались к этому

абсолютно и полностью не приспособлены", - заявил

министр (Газета.ru 15 сент. 2003 г., из интервью министра

обороны С. Иванова «Россия поможет НАТО в борьбе с

терроризмом»); Реалии глобализации и вызовы

XXI века,

стоящие перед человечеством, в корне меняют цели и

ограничения геополитики, они должны изменить и

стратегическое мышление (там же).

Для владеющих английским языком очевидны параллели

между использованием лексических единиц «вызов/ вызовы»,

«угрозы и вызовы» в подобных примерах с их англоязычными

эквивалентами “challenge/ challenges”, “threats and challenges”.

Ср.: UNESCO/UNU International Conference on “Globalization

and Intangible Cultural Heritage: Opportunities, Threats and

Challenges” on 26 and 27 August 2004 in Tokyo, Japan.; Global

Threats and Challenges

to the United States and Its Interests Abroad

(Statement For the Senate Select Committee On Intelligence 5

February 1997); Sept. 11 revealed not only genuine external threats

and challenges, but also inner threats and challenges we must seek

to name and to address; Considering the new threats and challenges

issued by terrorism to the international community, the State Duma's

pro-Kremlin Unity faction has proposed increasing budget

allocations for efforts to ensure the country's security and defence

capability and combat terrorism. Можно ли сказать, что в

результате интенсификации межъязыковых контактов в сфере

политики и информационных технологий произошло

заимствование (калькирование) английского клише/ политико-

публицистического штампа threats and challenges русским

языком?

На наш взгляд, в данном случае речь идет о более

сложном явлении – о компенсации лингвокультурной лакуны.

Начнем с того, что перевод слова challenge относится

практически во всех пособиях по теории и практике перевода к

числу «классических

» трудностей перевода с английского языка

на русский. Отмечают, что перевод “challenge” как «проблема»

является стилистически неудачным, «затертым», а как «вызов» -

«неуклюжим» [Палажченко, C.163], во-первых, поскольку

русский эквивалент менее распространен, а во-вторых, потому

что “challenge” содержит семы, которых нет в русском «вызов».

Русское слово «вызов» в

подобных контекстах означает,

согласно словарю С.И. Ожегова, «выраженное взглядом,

словами, поступками и т.д. желание вступить в борьбу, спор»,

например: В его словах прозвучал вызов. С вызовом посмотреть

на кого-нибудь. Бросить вызов всему обществу; обычно, как

отмечается в словаре, это говорится о поступке, идущем вразрез

с чем-нибудь

общепринятым. Английское “challenge” включает

такие отсутствующие в значении русского «вызов» смысловые

компоненты как «вызов на соревнование в сноровке, силе и т.п.

(a call to engage in a contest of skill, strength, etc), «трудность,

которая стимулирует» (a difficulty in an undertaking that is

stimulating) [Палажченко, C.163]. Иногда challenge даже

переводится как «стимул» и даже «раздражитель»

[Палажченко, C.163-164]. Другой переводной

эквивалент“challenge”, «проблема/ проблемы», тоже

оказывается ýже по значению, означая, согласно словарю С.И.

Ожегова, «сложный вопрос, задачу, требующую разрешения,

исследования; нечто трудно разрешимое, осуществимое»,

например: проблемы воспитания; Для нее пуговицу пришить –

целая проблема!

Несоответствие этих двух понятий особенно

явственно проявляется при сопоставлении производных

прилагательных в английском и русском языках, ср.:

«проблематичный» – «не являющийся решением проблемы;

маловероятный, сомнительный» (по словарю С.И. Ожегова);

“challenging” – “needing the full use of one’s abilities and effort;

difficult, but in an interesting way” («что-то, что требует

использования возможностей и способностей в полном объеме;

трудное, но интересное») (по Longman’s Dictionary of English

Language and Culture). Английским эквивалентом слова

«проблема» является “problem”, но не “challenge”, это разные

понятия: по-английски можно сказать “a challenging problem”.

Таким образом, английское

“challenge” безэквивалентно/

лакунарно при сопоставлении с русским языком. В пособиях по

подготовке переводчиков предлагаются различные варианты

смысловой компенсации при переводе “challenge” на русский

язык, например: The English Channel is only twenty miles across

but it presents a challenge

even to the strongest swimmers. -

Ширина Ла-Манша – всего двадцать миль, но переплыть его –

задача, требующая максимума усилий

(огромного напряжения

сил) даже для сильного пловца; The challenge facing the Nentsi –

and the Russian government – is how to exploit the natural wealth of

the Yamal Peninsula without destroying the cultural wealth of the

Nentsi people. – От ненцев (и от российского правительства)

потребуется немало усилий и изобретательности

, чтобы

освоить природные богатства Ямала, не разрушая культурного

богатства народа. Объединение всех перечисленных

смысловых компонентов в одном слове и делают “challenge”

исключительно трудным для перевода.

С позиций лингвокультурологического анализа

непереводимость и повышенная частотность “challenge”

объясняется тем, что это один из ключевых концептов

К ключевым относятся концепты, фундаментальные для

модели одного мира и отсутствующие в другом. А.Д. Шмелев,

ссылаясь на исследования А. Вежбицкой (Understanding Cultures

through Their Key Words [Wierzbicka, 1997]), пишет: «Можно

считать лексическую единицу некоторого языка «ключевой»,

если она может служить своего рода ключом к пониманию

англоязычной (особенно американской) культуры: О.А

Леонтович отмечает важность концепта “challenge” для

понимания американского национального характера, поскольку

в нем отражается отвага, готовность рисковать, чтобы испытать

себя, дух авантюризма, стремление к соперничеству и т.д.

Недаром, пишет она, именем Challenger в свое время был назван

американский космический корабль. Простейшее предложение

The creation of a new company is extremely challenging сложно

для

перевода на русский язык именно потому, что авантюризм и

способность к риску в большей степени свойственны

американцам, нежели русским [Леонтович, C.120-121].

Особенно плохо укладывается в русскую концептосферу

эвфемистическое употребление слова challenged

(нетрудоспособный, искалеченный, испытывающий физические

и др. проблемы; physically challenged - инвалид, visually

challenged - слепой); характерно то, что это слово, используемое

для эвфемизации, фактически

означает готовность бороться с

трудностями, бросить вызов судьбе и победить [там же].

Итак, концепты «проблема /проблемы» и «challenge

/challenges» действительно могут быть противопоставлены друг

другу следующим образом: «проблема/проблемы» - смысловой

акцент на трудностях, тяготах, преградах, «challenge

/challenges» - смысловой акцент на готовности бороться с

трудностями и победить, на восприятии трудностей

как

стимулов, способствующих развитию, пробуждающих интерес,

азарт, позволяющих проявить свои возможности и способности.

Можно проследить корреляции подобного противопоставления

каких-то важных особенностей культуры народа,

пользующегося данным языком» [Шмелев, С.11]. Критериями

при выделении ключевых концептов культуры являются их

повышенная частотность, деривационная активность,

непереводимость на другие языки, вербализуемое отношение

носителей языка к концепту как к типичному для их

национальной культуры («русское авось») и др. [Вежбицкая,

C.76-79].

с рядом традиционно выделяемых расхождений русскоязычной

и англоязычной культур: англоязычная культура - агентивность,

настроенность на инструментальную деятельность по

преобразованию действительности, энергичность и

напористость, настрой на соревновательность, оптимизм,

понимание счастья как императива, несклонность жаловаться и

обсуждать свои проблемы; русскоязычная культура –

неагентивность, бытийность, пассивность, «философствующее

бездействие», склонность к пессимизму, грусти, тоске,

долготерпение, склонность обсуждать

свои проблемы и

трудности.

Столкновение языковой картины мира носителей

русского языка с англоязычным концептом «challenge» выявило

лакунарность на данном участке лексической системы русского

языка. Началось внедрение этого ценностного концепта в

русскоязычную культуру: лакуна была компенсирована за счет

расширения значения слова «вызов /вызовы» по типу

англоязычного «challenge» (в сочетаниях «вызовы

современности», «

глобальные угрозы и вызовы», «вызовы

информационной безопасности» и др.), что свидетельствует об

определенной модификации сети оценочных содержательных

отношений в русском языковом сознании - «плохо жаловаться

на трудности; хорошо бороться с трудностями, трудности

стимулируют». Используя слова В.И. Карасика, можно сказать,

что произошел «импорт концепта», обладающего

«генеративным ценностным потенциалом», т.е. способностью

«создавать координаты для новой системы ценностей»

[Карасик, C.225]. Насколько культурно-социальные изменения в

современном российском обществе будут способствовать

закреплению произошедшего сдвига культурных доминант и

ассимиляции данного концепта в русском языковом сознании

зависит от множества экстралингвистических факторов. Но уже

сегодня тот факт, что носители языка в определенных

контекстах ощущают предпочтительность использования

слова

«вызов /вызовы» вместо «проблема /проблемы» (см. выше:

метаязыковой комментарий «как сейчас принято говорить»),

подтверждает имеющую место модификацию русскоязычной

концептосферы.

Использованная литература:

1. Арутюнова Н.Д. Наивные размышления о наивной

картине языка //Язык о языке. – М.: Языки русской культуры,

2000. – С. 7-22.

2. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Человек о языке

(метаязыковая рефлексия в нелингвистических текстах)

//Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке.

– М.: Индрик, 1999. – С. 146-161.

3. Быкова Г.

В. Лакунарность как категория лексической

системологии. – Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2003. – 364 с.

4. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М.:

Русские словари, 1996. - 416 с.

5. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты,

дискурс. – М.: Гнозис, 2004. – 390 с.

6. Леонтович О.А. Россия и США: Введение в

межкультурную коммуникацию. – Волгоград: Перемена, 2003. –

399 с.

7. Мечковская Н.

Б. Метаязыковые глаголы в

исторической перспективе: образы речи в наивной картине мира

//Язык о языке. – М.: Языки русской культуры, 2000. – С. 363-

380.

8. Палажченко П. Мой несистематический словарь (Из

записной книжки переводчика). – М.: Р. Валент, 2002. – 304 с.

9. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Текст и его

национально-культурная специфика //Текст и перевод

. – М.:

Наука, 1988. – С. 76-84.

10. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира:

Материалы к словарю. - М.: Языки славянской культуры, 2002. –

224 с.

Н. И, Рябинина

г. Комсомольск-на-Амуре

ЭЛИМИНИРОВАНИЕ ЛАКУН В ПОВСЕДНЕВНОЙ

КУЛЬТУРЕ СТАРООБРЯДЦЕВ ХАБАРОВСКОГО КРАЯ

Современное состояние гуманитарных наук

свидетельствует о том, что парадигма научных интересов,

исследовательских поисков сосредоточилась на изучении

различных аспектов межкультурной коммуникации. Сегодня,

когда мир обеспокоен проблемой перманентных конфликтов,

особенностью нашего времени стало стремление к поиску

принципиальных

оснований для моделирования диалогических

отношений не только на уровне общения носителей разных

лингвокультур, но и на уровне общения носителей культуры

одного языка, оказавшихся на одном и том же жизненном

пространстве.

В процессе контактирования несовпадающих культур

неизбежно возникают лакуны разной степени глубины.

Элиминирование лакун в той или иной лингвокультуре

открывает путь смягчения

или даже преодоления

потенциальных культурных конфликтов.

В данной статье рассматривается семиотический аспект

лакунарности. Различные аспекты восприятия лакун как

семиотической категории представлены в работах

Ю.А.Сорокина и Г.В. Быковой [Сорокин, 2003; Быкова, 2003].

Считая это направление актуальным, укажем на наличие

семиотических лакун и в повседневной культуре старообрядцев

Хабаровского края.

Основным структурообразующим

компонентом

культурной общности старообрядцев, на котором держится

система повседневной культуры, является религиозность.

Границы между религиозной и повседневной практикой

старообрядцев настолько прозрачны, что, в сущности,

повседневная культура является отражением или, вернее,

апплицированием религиозных верований и ритуалов. Старая

православная вера детерминирует не только духовную культуру,

но и определяет все аспекты повседневной культуры

старообрядцев, в том числе и поведенческий.

В данном микросоциуме в Уставе зафиксирован целый

комплекс традиционных религиозных запретов и

регламентаций, которые необходимо соблюдать, поскольку с их

помощью регулируются взаимоотношения в семье и общине.

Отсюда повседневная и поведенческая культура

старообрядцев

отличается определенной ритуальной регламентацией, элементы

культуры семиотичны, они выполняют знаковую функцию.

Осмысление своей принадлежности к конфессии в сфере

повседневности актуализируется у старообрядцев Хабаровского

края целым набором параметров, позволяющих определить

«своих». Для старообрядчества Хабаровского края указанная

оппозиция семантизируется следующим образом: «свое» –

божеское (чистое, хорошее, правильное, истинное, разумное,

положительное), «чужое» – антихристово

(нечистое, опасное,

неправильное, неприемлемое, греховное). К сфере «чужого» в

этническом и конфессиональном аспектах относится все

нестарообрядческое окружение, которое номинируется

старообрядцами следующим образом: мир, мирские, никониане,

нехристи, табашники, нечистые, поганые, хохлы, щепотники,

безбородые.

В системе повседневных понятий ключевым является

понятие «чистоты», которое является одной из принципиальных

характеристик пространства конфессиональной культуры. Оно

полисемантично и многоаспектно, имманентно пространству,

времени, сакральной жизни, духовному и физическому

состоянию человека, историческим и бытовым реалиям, лицам.

Семантический спектр концепта «чистый» включает в

себя необходимость реализации чистоты помыслов, поступков,

следования десяти заповедям, поддержания физической и

бытовой чистоты. Концепт «чистый» актуален для носителей

культуры прежде всего потому, что в их сознании

устойчивы

представления о круге опасностей, которые подстерегают

человека на его жизненном пути. Это связано с постоянно