47
английского, зависит от того, можно ли признать их
переводческие эквиваленты устойчивыми сочетаниями русского
языка. Определение же этого факта, в свою очередь, затруднено
в силу отсутствия в русском языке словарей устойчивых
словосочетаний, вследствие чего исследователям для
определения степени устойчивости конкретного словосочетания
приходится прибегать либо, как отмечалось выше, к
собственной интуиции, либо проводить
достаточно трудоемкий
психолингвистический эксперимент и полагаться на
обобщенный опыт носителей русского языка, что, однако, также
не может гарантировать точности ответа.
На настоящий момент существует большое количество
классификаций межъязыковых лакун, основанных на различных
принципах: по системно-языковой принадлежности
(межъязыковые и внутриязыковые), по внеязыковой
обусловленности (мотивированные и немотивированные), по
парадигматической характеристике (родовые
и видовые), по
степени абстрактности содержания (предметные и абстрактные),
по типу номинации (номинативные и стилистические), по
принадлежности лакуны к определенной части речи
(частеречные) (см. Попова, Стернин, c. 21-23), по половой
принадлежности обозначаемых референтов (гендерные), а
также на основании внешней и внутренней связи между
обозначаемыми предметами (метонимические) (см. Махонина,
с. 42). Г.В. Быкова
отмечает наличие уникальных и частных
лакун, абсолютных и относительных лакун, этнографических
лакун, нулевых лакун, смешанных лакун, вакантных
(некомпенсированных) лакун, эмотивных (коннотативных,
ассоциативных) лакун, грамматических лакун, речевых лакун:
частичных, компенсированных, полных (см. Быкова, с. 57-75).
Все вышеприведённые классификации, позволяющие
выявить те или иные характеристики лакун, представляют
несомненный интерес, однако практически ни одна
из них, за
исключением классификации на межъязыковые и
внутриязыковые лакуны, не основана на едином принципе и не
является всеобъемлющей. Такая типология, которая