Кульпин Э.С. (ред.) Природа и самоорганизация общества

Подождите немного. Документ загружается.

МЕЖДУНАРОДНАЯ ПРОГРАММА "ЛВДЕРЫ В ОБЛАСТИ

ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ И РАЗВИТИЯ LEAD-CIS"

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

СОЦИОЕСТЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ

ВЫПУСК XXII

ПРИРОДА

САМООРГАНИЗАЦИЯ

ОБЩЕСТВА

Под редакцией Э.С.Кульпина

МОСКВА "Московский лицей"

УДК 347.78.00.4(075) ББК 633(2)43+63.3(4) 1120

Серия научно-методических работ «Социоестествснная история" ("Генезис кризисов природы и общества в России»)

содержит результаты научных изысканий, выполняемых Центром социоестественных исследований Академии

городской среды и Институтом востоковедения РАН и издается под редакцией руководителя программы Э.С.Куль-пина

(Кульпина-Губайдуллина). Цель исследований целостное конструктивное осмысление исторических процессов,

используя оригинальную методологию социоестсственнои истории - научной дисциплины на стыке гуманитарных и

естественных наук, изучающей взаимосвязи, взаимодействие и взаимовлияние процессов, явлений и событий в жизни

общества и природы.

П20 Природа и самоорганизция общества

Серия «Социоестественная история. Генезис кризисов природы и общества в России». Под ред. Кулышна

Э.С. Вып. XXII) М.: Московский лицей, 2002. - с. 256

Сборник содержит статьи и тезисы докладов XI-XII конференций "Человек и природа. Проблемы социоестествснной

истории" - истории взаимоотношений человека и природы. Рассматриваются процессы, явления и события в жизни

общества и жизни природы, взаимосвязь, взаимодействие и взаимовлияние природы, техники, технологии, экономики,

политики и идеологии.

ISBN 5-7611-0362-1

СОДЕРЖАНИЕ

От редактора

ПРИРОДА И САМООРГАНИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА

АКСЕНОВА О.В. Западное общество и экологическая рефлексия 11

КУЛЬПИН Э.С., БУРНАКОВА Е.В. Локальный социально-экологический кризис (на примере Приаралья)

МОКРУШИПА Л.С. Самоорганизация и управление

в сельском землепользовании 30

НЕЧИТАЙЛО А.Л. Степь и человек в эпоху энеолита 37

ОЛЕЙНИКОВ Ю.В. Колонизующийся социум.

Геополитическая стратегия России 46

СТОЛЯРОВА Т.Ф. Ценностной фактор антиглобализма 72

ХИЗРИЕВА ГА. Формирование исландской этнокультурной

общности в эпоху средневековья 78

иОГРАНИЧЬЕ В ЖИЗНИ ПРИРОДЫ И СОЦИУМА

Высокие широты

ЦИТЦЕР О.Ю., ЛАДЕЙЩИКОВА Е.Н. Перспективы

межгосударственного взаимодействия в области охраны

окружающей среды и природопользования

в северо-западном регионе России 93

IIIPAMM Р., ШРАММ Т. Влияние деятельности человека

на среду Шпицбергена 101

Лесостепное пограничье Восточной Европы

КУЛЬПИН Э.С. Борьба за природные ресурсы в XI-XV вв 118

ПЕТКЕВИЧ К. Казацкое государство 138

Лесное пограничье МАЛЕТИН Е.В. Беллигеративные ландшафты

Карельского перешейка 165

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СЕЙ

(течисы докладов XI и XII конференций "Человек и природа") Природные ресурсы и межэтнические

отношения Пантин В.И. Природные факторы межэтнических

и политических конфликтов 171

Александров Ю.Г, Черное морс и енрачийская нефть 174

Бекназаров Р.А. Избасарова Г.Б. Совместные предприятия

Казахстана и межэтнические противоречия 177

Вяткнн А.Р. Природные ресурсы Крыма и репатриация

крымских татар (1989—2001) 179

Гуня A.M., Гуня Е.А. Современные проблемы трансграничного

сотрудничества в области природопользования

и охраны природы на Кавказе 181

Гуня А.Н., Классен В. II. Структура и трансформация

экзистенциального пространства горного сообщества 183

Емельянова Л.Г Освоение природных ресурсов Севера

и формирование межэтнических отношений 184

Кирюхина С.В. Крым: внеэкономическая конкуренция

в условиях дефицита ресурсов 186

Маршевский М. Положение русскоязычной

общественности в Киргизии 188

Олейников Ю.В. Природный фактор в истории

российско-польских отношений 190

Сьвидер К. Сербско-мусульманский конфликт и антагонизм

на Балканах в последней десятилетии XX века 190

Скруква Г. Галицийские украинцы на Приднепровской Украине

во время эпидемии тифа 1919/1920 192

Сеиюткин С.Б. Проблема нехватки природных ресурсов

на Иижегородчине в XVIII в. 193

Хифиева Г.А. Этнокультурное развитие исландской

общности в свете исландско-норвежских отношений 194

Ландшафт и этнос

Антипова А.В, Атропогенизация и экотонизация ландшафтов

как естеетвенноисторический процесс 196

Батуева Д.Ж. Рекреационный потенциал Республики Бурятия:

сосгояние и задачи 1 99

Бурханов А.А. К проблеме локализации

административно-столичных и военно-стратегических

центров Казанского ханства 200

Дикарева ТВ. Экотонные экосистемы в районах

экологической напряженности в Азии 205

Тайшин В.А. Номадное животноводство

и сохранение биоразнообразия 207

Слепцов Л. М. История климат Восточной Европы

в последние два тысячелетия 209

Природа и общество в истории России

Григорьева Е.А. К вопросу о взаимосвязи европейского

и дальневосточного направлений во внешней

политике России II половины XVII I четверти XVIII вв. 210 Константинов В.М., Лебедев И.Г. Значение

и происхождение русских солярных названий птиц 214

Кривошейка Г.Г. Изучение природных ресурсов

и национальная самоидентификация науки в России 219

Олейников IO.B. Природные предпосылки социальной

организаций российского социума 222

История цивилизаций

Дробышев Ю.И. Аксиология природы в эпоху

монгольских завоеваний 223

Измайлов И.Л. Восточное Закамье в эпоху средневековья

в контексте социоестественной истории 226

Лебедев И. Г. Корова - солярное божество

в социоестественной истории славян 238

Мещеряков А.Н. Способы сакрализации японского т.энно

и русского царя 241

Микульски К. Социоестественная обусловленность

военной активности польской шляхты во второй

половине XVI и в XVII вв. 243

Теоретические проблемы

Смирнов Л.М. К эмпирическому сравнению природных

и культурных оснований выбора базовых ценностей 245

Яхин Р.Г. Датирование методом электропарамагнитного

резонанса 247

Пусковые механизмы долговременных процессов Нечитайло АЛ. Значимость металлоносных ресурсов

Западного Кавказа 251

Выпуски серии СЕЙ 253

Природа и самоорганизация общества

От редактора

Сборник статей содержит результаты наиболее значительных исследований в области социоестественной

истории - истории взаимоотношений человека и природы за 2001-2002 гг. Из помещенных материалов мне

хотелось бы обратить особое внимание на статью профессора Кшингго-фа Петкевича, Написанная в форме

традиционного исторического изложения материала, она имеет характер неявного открытия с позиций соци-

оестественной истории. Представляется не случайным возникновение казацкого государства именно в

природном (лесостепь) и политическом (между Речью Посполитой и Крымским ханством) пограничье. На

наш взгляд, только в таком пограничье могло возникнуть обшество, отличное позд нефеодал ь и ото с его

четкой сословной стратификацией, вне этой стратификации. Попытка утверждения такого государства на

ином природном и социальном пространстве оказалась также не случайно безрезультатной.

Приносим извинения за невозможность (по техническим причинам) поместить все материалы,

представленные на Научный совет по проблемам социоестественной истории. Неопубликованное ранее, нам

удавалось до сих публиковать в последующих выпусках серии. Постараемся поступать так и в дальнейшем.

Материалы сборника использовались при проведении семинаров по программе "Лидеры в области

окружающей среды и разввития LEAD-CIS" СНГ,

Природа и самоорганизация общества

ПРИРОДА И САМООРГАНИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА

О.Аксенова

(Институт социологии РАН)

Западное общество и экологическая рефлексия

Под социально-экологической рефлексией в данном случае имеется в виду процесс осмысления различными

социальными группами способов и следствий взаимодействия общества и природы и возникающих в этой

связи общественных отношений в культурной, социальной, политической и экономической сферах. В

результате этого процесса формируются позиции агентов экополитики и стратегия разрешения

экологических проблем, отражающие тенденции общественного развития.

Исследователи находят корни многих современных экологических воззрений еще в философских и

экономических идеях XVIII-XIX веков. Но только в 60-е годы XX века началось реальное выделение сферы

социально-экологических отношений, включавшая в себя появление экологических движений,

экологической политики и экологического управления. Ей сопутствовал бурный процесс осмысления (и

переосмысления) взаимоотношений среды и общества и появления большого числа их интерпретаций,

Результатом послевоенного экономического бума в западных странах стало не только возникновение

общества всеобщего благосостояния, но и появление экологических проблем невиданной ранее остроты и

масштаба. Уже в начале 60-х годов экологические последствия бурного промышленного развития стали

очевидны и ощутимы для населения. А к 70-м ученые заговорили о существовании реальной угрозы

глобального экологического кризиса как прямого следствия научно-технического прогресса и

неограниченного индустриального роста.

Новая ситуация потребовала от общества и действий, и размышлений. И то, и другое оказалось поистине

революционным. Главным социальным агентом экологического действия стало экологическое движение,

возникшее в начале 60-х наряду с другими новыми социальными движениями (женским, антивоенным,

правозащитным и др.). Экологическое движение, состоявшее из множества различных групп и течений,

было центром развития самоорганизации людей на разных уровнях. Вырабатывая формы и методы

самоуправления и мобилизации населения, стратегию и тактику своих действий и взаимодействия с другими

социальными группами, движение создавало новую для индустриального общества форму горизонтальной,

неиерархической структуры связей, новые мето-

Природа и самоорганизация общества

ды процесса принятия решений, расширяло применение форм прямой демократии и т.п.

Очень скоро стало ясно, что проблемы охраны среды и предотвращения экологического кризиса не

решаемы техническими средствами. Наличие жестких срсдовых ограничений экономического роста

заставило подвергнуть сомнению безусловность научно-технического прогресса, усомниться в лежащем в

основании западного мировоззрения принципе антропоцентризма и задуматься о том, может ли человек

далее удерживаться на позициях венца творения или должен занять равное место с другими биологическими

видами. Было необходимо также найти решение ряда других вопросов: связано ли прогрессирующее

разрушение среды с социальными ценностями и установками; обусловлено ли оно производительными

силами, производственными отношениями или общественной системой в целом и пр.

Центральная проблема, стоявшая как перед экологическим движением, так и перед ею оппонентами

(компаниями и государством) может быть сформулирована следующим образом: можно ли избежать

глобальной экологической катастрофы без радикальных изменений базовых институтов современного

общества или для этого требуется переход к иной (альтернативной) социальной системе?

Решение экологических проблем требовало, таким образом, социальной рефлексии. Именно экологическое

движение стало ее катализатором, так как сумело вынести эти вопросы на общественное обсуждение и вов-

лечь в него представителей разных социальных групп (экоактивистов, ученых, бизнесменов, политиков и

др.). В результате поиск путей проэко-логического переустройства индустриальной системы стал предметом

обсуждения практически на всех уровнях общества. Было выдвинуто немало теорий, объясняющих причины

экологического кризиса и предлагающих различные варианты выхода из нею. Благодаря этой рефлексии

сформировался комплекс идей, идеологий, программ переустройства общества.

Примерно до середины 80-х годов ядром этого комплекса были концепции альтернативного преобразования

общества (например, экосоциа-лизм, экоанархизм), в 90-е годы они были оттеснены на периферию, а их место

заняли теории проэкологического развития современного общества (модернити) без радикального изменения ее

институтов (теории устойчивого развития, идеи "зеленого капитализма" и концепция экологической

модернизации). На политической арене представители государства и бизнеса сменили экоактивистов, само

движение институционализировалось и превратилось в сеть экоНПО.

Природа и самоорганизация общества

Поиск альтернативных путей развития общества в 1960-70-е гг.

Самой важной вехой развития социально-экологической мысли в начале 70-х годов стал доклад Римскому

клубу "Пределы роста". В 60-е годы правительства и промышленные компании могли просто игнорировать

предупреждения :жоактивистов о вероятности полного разрушения среды, обвиняя экологическое движение

и его сторонников в некомпетентности. Но после публикации доклада призрак глобальной экологической

катастрофы превратился в реальную, ощутимую угрозу для всех и начались дискуссии о том, как следует

переустроить общество, чтобы избежать кризиса.

Основные подходы, ставшие ключевыми дли развития экодвижения, были сформулированы также в книге

"План выживания». Это действительно был план проэкологического реструктурирования Британии, ко-

торый содержал и сроки исполнения. Его авторы писали: "Радикальные перемены необходимы и

неизбежны, так как росте населения и потребления ведет к разрушению экосистем и истощению ресурсов и

подрывает самые основания жизни".

Идеи, изложенные выше, так или иначе, нашли отражение в разнообразных направлениях социально-

экологической мысли 70-х годов.

Экисоциализм до падения железного занавеса был одной из самых популярных социально-экологических

идей. Его сторонники считают, что разрушение среды есть результат капиталистических отношений, глав-

ными причинами эксплуатации природы являются капиталистический способ производства и

эксплуататорский характер общества. Они предлагают радикальное изменение общественных отношений,

переход к планированию производства, которое, по мнению авторов, позволит развивать промышленное

производство с учетом потребности общества в здоровой среде и неразрушенной природе, а, следовательно,

регулировать воздействие на нее. Экосоциализм предполагает сохранение антропоцентризма, так как

именно человек является основной целью предотвращения экологической катастрофы и сохранения среды,

связями с ней, для общественного блага.

Теоретики зкоанархизма считали, что индустриализм как таковой приводит

к экологическому кризису.

Разрушение среды, насилие современного общества над природой есть результат иерархического устройства

любого индустриального общества, централизации его жизни в целом, политики и управления в частности,

парламентских форм демократии, различных видов насилия человека над человеком. В свою очередь, все

эти формы современных общественных отношений есть требование логики промышленного производства,

его технической и тсхнологичес-

Природа и самоорганизация общества

кой составляющих. Следовательно, необходим отказ от современного индустриального производства и

переход к децентрализованным формам общественной организации.

Глубинная экология фокусируется на необходимости внутренних изменений в человеке, его системе

ценностей и отношении к природе. Она предполагает полный отказ от антропоцентризма и замену его

биоцентризмом (или эксцентризмом). Главная цель глубинных экологов - развитие экологического

сознания, которое не признает более никаких границ - ни границ между биологическими видами, ни границ

между людьми. Таким образом, глубинная экология сфокусирована на личностных, индивидуальных

ценностях гораздо в большей степени, чем на действиях и на политике.

Перечисленные идеи были весьма популярны и оказывали серьезное влияние на общество, в особенности на

молодежь. Государство и промышленные компании, которые в этот исторический период были после-

довательными оппонентами экологического движения, не смогли противопоставить им ничего

существенного. Ими предлагались теории выхода из экологическою кризиса без изменения существующей

общественной системы. Поиск различных моделей подсчета экологических затрат и вариантов платежей,

механизмов их включения в экономический процесс привел к возникновению целой отрасли экономики (в

СССР - «'.Экономика природопользования»). Однако все подобные попытки упирались в невозможность

определить объективную цену издержек и цену экологических факторов. До середины 80-х годов идеи

неальтернативной и нерадикальной реконструкции общества находились на периферии социально-

экологической мысли.

Новая экологическая парадигма и концепция общества риска -1980-е гг. В конце 80-х эмпирическая

социология внесла важный вклад в развитие социальной экологии. Изучая экологические движения как но-

сителей новой системы ценностей социологи сформулировали Новую экологическую парадигму (НЭП).

Современное общество опирается на установки, составляющие Доминирующую социальную парадигму

(ДСП), основой которой является антропоцентризм. НЭП предполагает отказ от этого принципа и признание

человека одним из многих других су шесть, которые взаимозависимы и включены в глобальную экосистему.

Она основывается на доминировании таких идей, как самоценность природы, •забота обо всех живых

организмах, включая людей и их будущие поколения, стремление к исключению любых видов риска и

опасностей, угрожающих человечеству и природе; признание того, что существую! чаконы биосферы,

которые человеческое общество не должно преступать. Эко-

Прщюда и самоорганизация общества

логическое преобразование общества может быть представлено, таким образом, как смена доминирующей

социальной парадигмы, то есть суммы идей, отражающих социальное устройство общества и его институ-

циональную структуру, управляющую поведением отельных людей и социума в целом.

В этот период экологическая опасность и ее воздействие на социальные процессы стала глобальной и явной

угрозой существованию современного общества. Причем угрозой не только здоровью людей и состоянию

природных экосистем, но экономическим и политическим интересам различных социальных групп. В

результате возникла концепция общества риска. Общество столкнулось с необходимостью оценки степени

реальной экологической опасности, созданной развитием его индустриальной основы. Определение

вероятности техногенных аварий и катастроф стало обязательным для управления различными

технологическими системами. В то же время, под давлением экологических движений в развитых странах

Запада были приняты «зеленые», проэкологические законодательства. Промышленное лобби нуждалось в

весомых аргументах в борьбе для отставания своих интересов.

В результате появилась так называемая количественная оценка риска, которая была призвана стать, с одной

стороны, реальным инструментом управления, с другой - идеологическим орудием борьбы промышленных

компаний с экологическим движением. Последняя функция была явно преобладающей. Эти исследования

были вполне убедительными для технического сообщества. Оценка вероятности стала выражением идеоло-

гии индустриализма и предназначалась для того, чтобы доказать, что риск невелик, а экологического

кризиса нет, и не будет. Протесты экодвиже-ний и населения против опасных объектов были объявлены

иррациональными страхами неспециалистов. В свою очередь количественная оценка риска вызвала резко

отрицательную реакцию со стороны экологического сообщества и недоверие населения. Антропологи и

социологи доказали, что неприятие общественностью этого подхода и растущее беспокойство по поводу

экологических и технологических рисков не есть нечто иррациональное, а представляет рациональность

более высокого порядка. Общество должно решать, что оно будет считать наиболее опасным или

рискованным, а это зависит от индивидуальных, групповых и общественных ценностей. В различных

областях науки развернулись исследования по восприятию риска, выбору риска, одобрению риска и т.д.

Но самый важный шаг в развитии оценки риска, позволивший в конечном итоге увязать социальные и

технологические аспекты оценки риска был сделан Чарльзом Перроу, которЕ>ш ввел понятие обычной или сие-

Природа и самоорганизация общества

темной аварии. Он произвел детальный анализ ряда аварий, включая аварию на атомной станции Три Майл

Айленд и пришел к заключению, что виновником катастроф являются сложные технологии как таковые.

Вероятность сбоя, возникающего при взаимодействии между их элементами невозможно вычислить,

анализируя вероятности сбоев в каждом из них.

Дальнейшее развитие исследований риска привело к появлению концепции общества риска У. Бека в 1984

году. Бек вывел понятие системного инцидента за узкие рамки функционирования технологических систем,

определив современное общество как общество риска, который является всеобщим, непредсказуемым и

некалькулируемым. Общество и его институты вынуждены постоянно оценивать свои действия с позиций

приемлемости риска. Именно этот процесс определяется Веком и его последователями как рефлексивная

модернизация.

"За пределами роста*': устойчивое развитие и экологическая модернизация. В конце 80-х годов

расклад сил на экополитической арене серьезно изменился. Об экологическом кризисе и способах выхода из

него начинают говорить и политики, встраивая эти вопросы в повестку дня деятельности государства.

В 1992 г. авторы "Пределов роста" издают новую книгу "За пределами роста", в которой утверждают, что

современное общество способно преодолеть средовые ограничения, вписав свое воспроизводство в установ-

ленные природой пределы и заменив "рост" "развитием".

Идеи «зеленого капитализма» акцентируют внимание на капиталистическом механизме воспроизводства,

который можно перенастроить и заставить функционировать в про:жологическом направлении. К таким

механизмам откосят возникновение и расширение гак называемых «зеленых рынков» под влиянием

растущего спроса на чистые продукты и на продукцию, произведенную без нанесения ущерба среде.

Утверждается, что сокращение отходов и загрязнений может быть увязано с получением прибыли (за счет

увеличения количества выпускаемых товаров или экономии энергии и т.п.). Конкурентная борьба, присущая

свободным рынкам, есть основной фактор, способствующий созданию новых технологий, которые

необходимы для дальнейшей борьбы с загрязнениями.

Термин «устойчивое развитие» появился в начале 80-х годов. В течение последующего десятилетия был

опубликован ряд работ, в которых обсуждалась возможность развития современной экономики без наруше-

ния баланса с природой. Затем идеи устойчивого развития легли в основу доклада «Наше общее будущее»,

опубликованного в 1987 году, и с этого времени они стали своего рода идеологией экогюлитики развитых

стран Запада. Согласно выводам бруи гландовской комиссии существует возмож-

Природа и самоорганизация общества

ность удовлетворить потребности современного поколения, не подвергая при этом риску возможности

удовлетворения потребностей будущих поколений. Сторонники устойчивого развития полагают, что

мировых ресурсов достаточно для удовлетворения нужд человечества на очень долгий срок.

Современные стратегии устойчивого развития ориентированы, прежде всего, на достижение «устойчивого

оптимума» нагрузки на природную среду за счет снижения загрязнений, сокращения использования ре-

сурсов, экономии энергии и т.п. Предполагалось разработать и реализовать «устойчивые» сценарии для

каждой группы продуктов и каждого вида социальной деятельности. Однако до сих пор нет данных, что

устойчивый сценарий где-либо удалось осуществить.

Концепция устойчивого развития основана скорее на политическом прагматизме, нежели на научно

обоснованных идеях. Но, по мнению ряда авторов, она позволила достигнуть определенного консенсуса

различных политических и экономических сил, так как, во-первых, дает возможность для достаточно

широкой трактовки, во- вторых увязывает сохранение среды с экономическим ростом. В настоящее время

категория устойчивого развития есть лишь некая рамка, в которую каждый может вписать все, что

пожелает, так как определены только две основных позиции: необходимость баланса между природой и

обществом, экономической и экологической системами, и замена роста развитием, а указаний, как это мож-

но сделать, нет.

Экологическая модернизация - на сегодняшний день единственная последовательная научная теория,

объединяющая и обосновывающая идеи «зеленого капитализма», устойчивого развития, теорию общества

риска и идеи рефлексивной модернизации. По мнению сторонников экомодер-низации, она представляет

собой хорошо продуманный инструмент достижения устойчивого развития, отвечая на вопросы о том, как

добиться баланса между средой и обществом и как заменить рост развитием.

В начале 90-х годов экологическая модернизация превратилась в стройную концепцию, которая в последние

годы претендует на роль теоретической основы государственной политики и идеологии экологического

движения ряда западных стран. Согласно этой концепции, модернизаци-онному процессу как таковому

присуща логика проэкологической трансформации. Современная индустриальная система вступает в новую

фазу своего развития. На смену стадиям индустриального прорыва и формирования индустриального

общества приходит стадия супериндустриализации, основной чертой которой становится экологизация

индустриального процесса. Основным принципом концепции является возможность

Природа и самоорганизация общества

достижения одновременно экономического роста и сохранения среды благодаря новым технологиям.

Предотвращение загрязнений и сокращение отходов в процессах производства и потребления за счет

сбережении сырья и энергии, и вследствие этого, увеличение выпуска продукции позволяет встроить

экологические ограничения в механизм капиталистического производства. Сами ограничения перестают

быть таковыми и становятся факторами получения добавочной прибыли, В отличие от "зеленого

капитализма", экомодернизация направлена скорее на преобразование организационной и менеджерской

основы индустриальной системы, чем на проэкологическую переориентацию рыночного механизма,

который рассматривается как один из естественных элементов экомодер-низационпой системы управления.

Экомодернизация предполагает определенное сочетание государственного регулирования и

самоорганизации. Экологическая политика должна стать децентрализованной настолько, насколько это

возможно. Необходимо включить механизмы саморегулирования и освободить государственные структуры

от ряда функций в экологическом менеджменте, с тем, чтобы они сконцентрировались на тех задачах,

которые никто кроме них не может решить. В то же время государство играет лидирующую роль a

экомодернизационном процессе. Как менеджерская стратегия, экомодернизация предполагает

функционализацию всего экополитического процесса, в котором место каждого из его субъектов (власти,

компаний, экоН-ПО, науки и образования) строго определено. В концепции зафиксированы происходящие

изменения в раскладе социальных сил. По мнению ее сторонников, происходит смена основного агента

экополитики - от экологических движений эта роль переходит к государству и экономическим силам.

Экодвижение превращается в сеть НПО, которые выполняют в основном посреднические функции,

связывая между собой государственные организации, структуры местной власти, промышленности, малого

бизнеса и др. Главным принципом взаимодействия всех этих социальных групп становится кооперация и

партнерство.

Казалось бы, вопрос об устройстве общества, необходимом для преодоления экологического кризиса,

наконец, решен. Тем не менее, полная победа экологической модернизации уже вызывает ряд сомнений и

вопросов. Постмодернизм, информационное общество, экологическая модернизация оказываются не совсем

тем, чего от них ожидали в начале 90-х годов. Участники экодвижения заметили это, пожалуй, одними из

первых.

Природа и самоорганизация общества

Стандартизация и функционализация социальной жизни, неизбежно приводят к се упрощению. Требования

безопасности и минимизации рисков влекут за собой ограничение свободы. Возникает проблема не только

(может быть, и не столько) отношений общества и природы, прогресса и его экологических пределов, но

соотношения безопасности и свободы, безопасности и демократии, прогресса и свободы.

Успехом прошедших десятилетий можно считать экологически ориентированного потребителя, о чем

свидетельствует развитие «зеленых» рынков и рост заинтересованности компаний в производстве

экологически чистой продукции. Однако, новая экологическая парадигма так и не сложилась до конца, а

доминирующей постепенно становится, по мнению некоторых западных теоретиков "инструменталистская,

менеджерская, стандартизирующая парадигма, лишенная человеческого смысла".

Рефлексивная модернизация означает рефлексию, осуществляемую вну 1ри системы и фактически самой

системой. Это скорее управленческая реакция на риск, направленная на обеспечение безопасности, сохра-

нение и воспроизводство системы в целом. Отодвинув на периферию экологические дискуссии

«альтернативщиков» с их идеями, общество фактически лишилось критического взгляда на самое себя,

критической оценки основ своего развития.

Кроме того, как уже говорилось, основным катализатором этого анализа, вовлекающим в процесс

осмысления и обсуждения все слои общества, было экологическое движение. Его институционализация и

превращение в сеть экоНПО свели его роль к обслуживанию экологической модернизации, которая не

подлежит сомнению и критике. Радикальные и альтернативные движения, разумеется, существуют, но они

маргинальны и не оказывают серьезного влияния на общество

Наконец, решило ли общество проблему экологического кризиса? Пока основные проблемы загрязнения во

многом решаются просто путем переноса в развивающиеся страны наиболее опасных производства. По

мнению сторонников экомодернизации, это временное явление. Но последние события; отказ США от

подписания Киотского протокола, появление ряда публикаций, отрицающих само наличие кризиса, юво-ряг

о том, что экономические интересы снова открыто выдвигаются на приоритетные позиции, отодвигая

интересы охраны среды на второй план.

В любом случае, вопросы взаимодействия общества и среды, и проблемы общественных отношений,

связанные с этим взаимодействием (или вызванные им), с нашей точки зрения, остаются открытыми и

требуют дальнейших исследований.

Природа и самоорганизация общества

Кульпин Э.С., Бурнакова Е.В.

(Институт востоковедения РАН)

Современный локальный социально-экологический кризис

(на примере Приаралья)

Работа выполнена при поддержке РГНФ грант 00-03-00229а

Приаральский кризис, распространившейся на Каракалпакию и Хорезмскую область Узбекистана, Кзыл-

Ординскую область Казахстана и Тапшузскую область Туркменистана, - безусловно, одно из самых ярких

проявлений современного локального социально-экологического кризиса - кризиса одновременно природы

и общества. Пусковым механизмом Аральского кризиса во второй половине XX а. стал растущий

бездумный, бесплатный, бесконтрольный и беспредельный отбор вод рек Аму- и Сыр-дарьи на полив полей

монокультур - хлопчатника, в меньшей степени -риса. Стратегия первоочередною развития водоемкого

производства привела к ускоренному разбору речного стока на полив. Положение усугублялось освоением

неудобных для мелиорации земель, низким качеством проектирования, и такими высокими темпами

наращивания орошаемых площадей, которых не знала мировая история. Помимо больших затрат воды поля

хлопчатника и риса требовали значительного использования удобрений и средств защиты растений, что

вызвало химическое загрязнение окружающей среды до уровней, превышающих допустимые в деоп ки раз

(Алтуиин, 1 лазовский, Делицын, Кузнецов, Куприянова, Турсунов, Эльпинер).

В конце 1980-х - начале 1990 гг. учеными-естественниками были подытожены результаты исследований

природного кризиса в Приаралье -иссушение моря, соляные бури, ухудшение климата, причем не только за

советский период, но за всю его трех тысячелетнюю историю Хорезма (см. работы Андрианова Б.В.,

Алтунина В.С., Бабаева А.Г, Бобылева С.Н, Бортника В.Н., Герасимова И.П., Городецкой М.Е. Кесь А.С.,

Кирста Б.Т, Кузнецова Н.Т., Куприяновой Е.И., Кукса В.И, Турсунова А.А. Цьщарин А.Г. , Цыцарина А.Г. и

др.). Аналогичного суммарною итога анализа кризиса как социального явления, ни как комплексного -

социально-экологического не было сделано. Лишь во второй половине 1990-х п. была сделана попытка

представить кризис как комплексный - социально--экологический. В такое понимание, исходя из общей

теории систем и синергетики, входило общетеоретическое представление о кризисе как о бифуркационном

состоянии - переходе из одного состояния в другое, о процессе и моменте выбора нового пути эволюции.

Трансформирующиеся экосистемы получили название экотоиных.

Природа и самоорганизация общества

(Термин "экотон" введен в научный оборот в 1928 году Ф.Клементсом, к концу XX века получил широкое

толкование). Изучение экотонов оформилось в новую научную дисциплину, развитие гахторой многом

произошло за счет трудов В.Б.Сочавы и члена Научного совета по проблемам социо-есгественной истории

выдающегося российского ученого Владимира Сергеевича Залетаева (см. Залетаев 1998). Залстаев не только

связал локальные явления с глобальными, но впервые подошел к проблеме социально-экологического

кризиса - кризиса одновременно не только природы, но и общества, впервые выявил главные взаимосвязи

процессов в природе и обществе на конкретном примере социально-экологического кризиса в Приаралье

(Залетаев 1996, 1997,1999). После смерти этого раз-постороннего, энциклопедически образованного ученого

исследования вновь сосредоточились только на естественнонаучной части проблем. Цель настоящей работы

- представить кризис в Приаралье как комплексный -социально-экологический.

Социально-экологический кризис ~ одно из двух основных состояний системы человек-природа. Второе

состояние - социально-экологическая стабильность - явление сохранения относительно равновесных

отношений в природе и обществе и между обществом и природой. Для природных биосистем "и в

древности, и в настоящее время усилия по освоению новых территорий оказывались непосредственно

связанными с развитием экологических кризисов, которые являются как бы "спутниками" ос-воительской

активности людей. И это понятно, поскольку вмешательство в природные процессы создает дисбаланс

естественных взаимодействий в экосистемах, нарушает их структуру, создавая, таким образом, пусковой

механизм для развития эндогенных биогеоценотических процессов, представляющих собой цепь

дальнейших нарушений среды, вызываемых уже внутренними причинами" (Залетаев 1999). Напротив,

разрушительные общественные процессы большей частью сопровождаются снижением демографического

давления на землю и укрепления естественных биоценозов.

Для природы и общества в совокупности рост устойчивости или деградация не является простой суммой

негативных или позитивных процессов в подсистемах природы или общества, а зависят от снижения или

роста самоорганизации комплексной системы. В случае Приаралья, когда вместо полупустынных

биоценозов в результате труда людей возникают поля и сады, а рост производительности труда стимулирует

развитие культуры, то при локальном кризисе естественных аридных биосистем утверждается социально-

экологическая устойчивость искусственно созданной системы "человек-ир ирод а

'. Оазисы, вообще, и

Приаралье, в

Природа и самоорганизация общества

частности, являются примерами таких локальных устойчивых социопри-родных систем. Уровень

самоорганизации в таких системах не является постоянным.

Главные критерии уровня самоорганизации в аридной зоне весьма специфичны. Это - не передовые

технологии в промышленности и сельском хозяйстве: сами но себе они не являются свидетельством уровня

развития общества и экологического равновесия в природе, и не достижение высокого плодородия почв:

аллювиальные почвы дельт имеют природное плодородие, как правило, более высокое, чем можно

достигнуть с помощью современных промышленных технологий. Критериями являются задействованный

для промышленных и сельскохозяйственных целей объем воды и пространственное ее использование - рост

обводненных земель. В истории Приаралья периоды расцвета орошения полностью совпадали с периодами

роста политической централизации, а упадок был вызван социальными потрясениями, ростом феодальной

раздробленности и опустошительными войнами (Андрианов 1969, Вайнберг 1999; Толстов 1948а, 1958).

Наивысший уровень самоорганизации, по-видимому, был достигнут отнюдь не XX веке, как самодеянно

убеждено человечество сегодня, не в Новое и Новейшее время, а скорей всего, перед монгольским

завоеванием в начале XIII в. Для средневековых оросительных систем Хорезма XI— XII вв. уже были

характерны все основные элементы позднейших i идро-технических сооружений: защитные дамбы на

основном русле Амударьи, головные сооружения (сака), магистральные каналы (арна), крупные рас-

пределители (яб), второстепенные арыки, чигаршле ямы и водорегулирующие приспособления. Чигири

позволили освоить под земледелие высокие поля и увеличить площадь фактического орошения, чего не

было в античности. До того коэффициент использования земли не превышал 10— 20% по отношению ко

всей площади, занятой системой орошения, в ХП в. коэффициент использования земель повысился до 30—

40%. В то же время объем работ по очистке каналов сократился, уменьшилась опасность засоления полей

(Андрианов 1991, Гулямов, Толстов 1948-6).

В XI— XII вв. произошло возрождение ирригационной системы периода предыдущей социально-экологической

стабильности, основу которой составляли каналы и плотины. В XI XII вв. в южном Хорезме функционировали три

огромных канала, известных в XIX в. под названием Пал-вам. Газават и Шават, было осуществлено строительство

грандиозной плотины около Гурганджа, сдерживавшей натиск воды на город и поддерживающей устойчивость

всей оросительной системы в средней дельте реки. Земли левобережного оазиса были освоены вплоть до

Аральско-

llpupoda и самоорганизация общества

го моря. Общая площадь освоенных земель достигла 2,4 млн. га, из них регулярно орошались 1,4 млн. га. В

1097-1221 гг. при династии Хорезм-шахов имела место политическая централизация государства, и Хорезм

стал центром обширной империи. При дворе хорезмшаха была создана «Академия», расцвет литературы и

искусства сопровождался сменой сурового конструктив и сте ко го стиля пышным декоративизмом;

строительством караван-сараев, крепостей, мавзолеев и минаретов, облицованных резной терракотой и

глазурованными цветными кирпичами (Алибеков, Андрианов 1969, Бартольд, Толстов 1948а, История

Хорезма).

Перед утверждением в Средней Азии советского строя Приаралье находилось в состоянии социально-

экологической стабильности, уровень самоорганизации которой был ниже, чем в домонгольскую эпоху.

Утверждение советской власти, растянувшееся в Средней Азии на два десятилетия (последний басмаческий

отряд в ближайшем от Приаралья Мангышлаке был разгромлен буквально накануне Отечественной войны),

происходило в условиях нарушение социальной стабильности, но не природных комплексов. Они

оставались стабильными до середины XX века. Орошаемые Аму и Сыр-дарьей поля давали устойчивые

урожаи, а Арал оставался уникальным природным объектом, с многообразием видов живой природы,

высокой биологической продуктивностью. Переоценить рыбохозяйственное, охотохозяйстве иное,

транспортное и рекреационное значение обширного водоема посреди ареала пустынь и полупустынь трудно

переоценить. Он оказывал благотворное климатическое, гидрологическое и гидрогеологическое влияние на

окружающие территории в радиусе до 150-200 км (по мнению некоторых ученых до 400 км), служил местом

размножения, нагула и отдыха перелетных птиц.

Процесс разрушения природных комплексов стартовал в предвоенный, но интенсифицировался в

послевоенный период с 1950-х гг. До 1960-х гг. Арал оставался солоновато-водным озером-морем.

Ежегодный сток рек в Арал по многолетним наблюдениям за 1878- -1955 гг. в среднем составлял 60,2

км

/год, что поддерживало объем водоема в 1000 км

и площадь водного зеркала - свыше 60 тыс. км

. К 1960

г. площадь орошаемых земель по сравнению с 1913г. увеличилась наЗ млн. га. Несмотря на то, что

безвозвратное изъятие воды из Амударьи и Сырдарьи достигло 64,6 км

, уровень воды в море оставался в

пределах многолетних норм. С 60-х по 70-е и 80-е годы приток воды сократился до 20—30 км

, а в 1989--

1990 IT. до 5 км

, что вызвало быстрое обмеление и осолонение моря, экосистема региона оказалась

разрушенной, более 200 видов флоры и фауны исчезло. Высохшее дно стало очагом солевых и пыльных

бурь. Барханы окрестных пустынь пришли в движение и начали перемещаться со скоро-

Природа и самоорганизация общества

стью 500 1200 м/год. Изменение базиса эрозии вызвало врезание дельтовых протоков и каналов. Возросли

континенталыюсть климата и глубина залегания подземных вод. Опустынивание земель и, соответственно,

падение их продуктивности захватило сотни тысяч гектаров. К началу 1990-х гг. уровень водоема понизился

на 14—15 м (до отметки 38,5 м абсолютной высоты), соленость увеличилась втрое и достигла 30 г/л, Арал

разделился на Большое и Малое моря, питающиеся остатками сгока Аму-дарьи и Сырдарьи (о названных

процессах см. Бабаев, Кирста: Кузнецов; Муртазаев; Зимовец, Пягай).

Наступивший кризис характеризовался следующими явлениями. Большинство населения Приаралья

традиционно занято в сельском хозяйстве и зависит от наличия и качества местных природных ресурсов и

продуктивности земель. Основными занятиями населения было рыболовство, скотоводство и выращивание

монокультур - хлопчатника и риса. В условиях иссушение моря рыбная промышленность полностью

отмерла, а деградация почв привела уменьшению количества и снижению качества сельскохозяйственной

продукции. Прекращение морского рыболовства привело к незанятости населения прибрежной полосы - г.

Муйнак и соседних населенных пунктов, а потеря качества питьевой воды и плохая социально-

экономическая обеспеченность значительных групп населения - к распространению заболеваний. В целом

резкое ухудшение условий жизни, питания, труда и отдыха местного населения и привело к росту

заболеваемости и смертности людей до наивысшего уровня, зарегистрированного до того в благополучном в

этих отношениях Советском Союзе. В отдельных местах Приаралья с начала 1980-х гг. умирает каждый

десятый младенец и четверо из пяти взрослых страдают различными заболеваниями (см. Известия ЛИ

СССР. Серия географическая 1991, №4; Зале-таев 1996; Глазовский, Кудинова, Одинокова, Стрелецкий,

Шестаков).

Как постулировал Залетаев (1997), основными проблемами при этом становятся: 1) масштабы кризиса; 2)

обратимость или необратимость изменений природной среды как среды жизни определенных групп населе-

ния с присущей им специализацией хозяйственной деятельности и социальной психологией и 3)

возможность прогнозирования социально-экологического кризиса, оценки ею последствий и уровня

моральных, научных и материальных затрат на его ограничение или поиск путей выхода из назревающего

экол о го-социального конфликта. Поскольку, как полагал ученый, экологический кризис - это также и

конфликт форм хозяйства и социально-культурного комплекса со средой существования. Решение

названных выше проблем стимулировало становление науки об ч кото н ах, тесно примыкающей к

социоестественной истории и питаю-

Природа и самоорганизация общества

щей ее развитие. Экотоны - это переходные пограничные ценозы (биосистемы) между различными

природными, между природными и антропогенными системами, между различными природными зонами.

Экотонои-зация природы или нахождение ее в переходном состоянии ныне является не исключительным,