Гуськова А.П., Муратова Н.Г. Судебное право: история и современность судебной власти в сфере уголовного судопроизводства

Подождите немного. Документ загружается.

Уяснение конкретно-исторических условий и развития правовой науки, правосознания, права

и юстиции требует осознания всей совокупности проблем становления современной судебной

власти. Конституция Российской Федерации впервые за многовековую историю суда в России

предложила новую концепцию ее реализации посредством судопроизводств: конституционного,

гражданского, административного и уголовного (ч. 2 ст. 11 Конституции РФ). Если учесть другой

важнейший принцип построения новой отечественной государственности - осуществление

государственной власти на основе разделения законодательной, исполнительной и судебной (ст.

10 Конституции РФ), то возникают два относительно самостоятельных вопроса. Как могут быть при

этом органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны (ст. 10

Конституции РФ)? Существует ли внутренняя связь в последовательности перечня

судопроизводств, отмеченных в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ? Ответы на эти вопросы, как нам

представляется, нуждаются в самом тщательном и комплексном исследовании. Исторический

аспект этих ответов уходит в глубину веков, когда суд рассматривался вершиной всех социально-

духовных интересов общества и воспринимался как общедоступный необходимый атрибут

существования. Известный русский юрист ученый Н.Н. Розин считал, что сила суда неразрывно

соединяется с исключительностью судебной власти, где сосредоточивается юрисдикционная

функция государства. Однако механизм этого явления неоднороден как в Англии, так и во

Франции, Германии, России. Рядом с исключительностью судебной власти должна стоять ее

полнота <*>.

----------------------------------

<*> См.: Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. 3-е пересмотренное издание. Петроград:

Изд-во книжного склада "Право", 1916. С. 107 - 110.

В связи с этим представляет определенный интерес исследование А.Х. Гольмстена, который

создал теорию о принципе тождества в гражданском процессе, позволяющую по-новому взглянуть

на процессуальные отношения <*>. А.Х. Гольмстен предположил, что существует некое спорное

материальное правоотношения как повод возникновения и дальнейшего существование

процессуального отношения. Возникнув однажды, оно может продолжить свое существование

лишь под условием сохранения спорного правоотношения своего внутреннего тождества. Он

писал: "Сила процессуальных норм никогда не может простираться на процессуальные

отношения, сила материально-правовых норм не может простираться на процессуальные

отношения" <**>.

----------------------------------

<*> См.: Гольмстен А.Х. Принцип тождества в гражданском процессе. С.-Петербург:

Типография Правительствующего Сената, 1884. С. 14 - 15.

<**> Там же. С. 5 - 15.

Исторический анализ отношений суда и личности позволил Л.А. Воскобитовой показать

изменения характера судебной власти в процессе ее осуществления и провести типологию

судебной власти: частноисковый, публично-репрессивный, публично-состязательный и

независимо контролирующий (сдерживающий) <*>. Как отмечает Н.А. Колоколов, отторгнув теорию

разделения властей, советская юриспруденция практически не исследовала весь комплекс

функций судебной власти, ее место в системе государственного и социального управления.

Трудно создать эффективно действующую "третью власть", не зная, какие же функции должны

быть на нее возложены <**>. Это обусловлено прежде всего тем, что судебная власть как

разновидность государственной власти вообще сохраняет все основные ее элементы. В связи с

этим представляется последовательным и обоснованным мнение Н.А. Колоколова о том, что

социально-управленческие направления деятельности (функции) судебной власти на

современном этапе правовой реформы включают в себя идеологическую (формирование

идеологии судебной власти в правовом государстве, воспитание правовой культуры),

политическую (достижение целей правового государства, участие в формировании

общеполитических целей государства), управленческую (обеспечения посредством правосудия и

других форм судебной деятельности, баланса сил в обществе, участие в формировании текущего

законодательства, конституционный контроль, нормоконтроль, судебный контроль в стадии

предварительного расследования в сферах административной деятельности) <***>.

----------------------------------

<*> См.: Воскобитова Л.А. Сущностные характеристики судебной власти. Ставрополь, 2003.

С. 34.

<**> См.: Колоколов Н.А. Идеология и политика - неотъемлемые функции современной

судебной власти // Российский судья. 2003. N 6. С. 29.

<***> См.: Колоколов Н.А. Указ. соч. С. 30; Кроме того, см.: Мурадьян Э.М. Истина как

проблема судебного права. М.: Юрист, 2004. С. 20 - 21.

Таким образом, взаимосвязь современных видов судопроизводств базируется на

конституционных нормах, определяющих общую концепцию этой взаимосвязи. Прежде всего, это

связано с полномочиями суда в конституционном, гражданском, административном и уголовном

судопроизводстве. Последовательность перечня видов судопроизводств в ч. 2 ст. 118 Конституции

РФ представляется вовсе не случайной. В начале 90-х гг. XX века уголовно-процессуальное

законодательство РСФСР, которое устаревало и отставало от демократических преобразований в

обществе и правовой системе, существенно подверглось конституционному контролю. С момента

принятия первого решения Конституционного Суда РФ по вопросам проверки конституционности

УПК РСФСР - Постановления КС РФ от 3 мая 1995 г. и до последних решений - Определения КС

РФ от 4 ноября 2004 г. и Постановления КС РФ от 11 мая 2005 г. - принято 27 постановлений КС

РФ и 36 определений КС РФ <*>. Из 27 Постановлений Конституционного Суда РФ по вопросам

проверки конституционности уголовно-процессуального законодательства 14 постановлений

содержат прямое указание о пересмотре уголовных дел в связи с правовой позицией КС РФ в

конкретном постановлении. Из 36 определений Конституционного Суда РФ по вопросам о

проверке конституционности уголовно-процессуального законодательства 9 определений

содержат прямое указание о пересмотре конкретных уголовных дел граждан, т.е. около 30%.

----------------------------------

<*> См.: Решения Конституционного Суда РФ по делам о проверке конституционности

уголовного и уголовно-процессуального законодательства России 1995 - 2001. М., 2002. 388 с.;

Кроме того, см.: Постановления КС РФ по делам о проверке конституционности положений УПК

РСФСР и УПК РФ в "Российской газете" от 14.11.2001, от 21.03.2002, от 31.07.2002, от 05.12.2002,

от 18.03.2003, от 03.06.2003, от 07.07.2004. Кроме того, см.: Определения КС РФ по делам о

проверке конституционности положений УПК РСФСР и УПК РФ в "Российской газете" от

08.05.2002, от 13.01.2003, от 10.07.2003, от 14.10.2003, от 17.12.2004.

Таким образом, исследование резолютивных частей решений Конституционного Суда,

принятых в период с 1995 по 2004 гг., показало, что ряд из них содержит указания на

необходимость в установленном уголовно-процессуальным законом порядке пересмотра

уголовных дел граждан или на обеспечение их конституционных прав. Как нам кажется, не совсем

удачным является тезис Т.Я. Хабриевой о том, что по своим задачам Конституционный Суд стоит

выше обычных судебных органов ввиду того, что "планка законности" в его деятельности поднята

на самый высокий уровень - уровень конституционной законности <*>. Можно в этой связи

согласиться с мнением В.А. Туманова, что деятельность суда оказывает значительное

воздействие на поддержание высоких стандартов соблюдения прав человека <**>. В процессе

правосудия по уголовным делам предпосылкой для квалификации деяния является, прежде всего,

наличие правовой нормы, соответствующей Конституции РФ.

----------------------------------

<*> См.: Хабриева Т.Я. Правовая охрана Конституции. Казань, 1995. С. 99.

<**> См.: Туманов В.А. Материалы о рассмотрении дел в Европейском суде // Государство и

право. 1999. N 12. С. 23.

Таким образом, решения Конституционного Суда РФ в уголовном судопроизводстве

становятся новым обстоятельством по пересмотру судебных решений при возобновлении

производства по уголовным делам (п. 1 ч. 4 ст. 413 УПК РФ). В АПК РФ в систему оснований

пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам также входят решения

Конституционного Суда РФ (п. 6 ч. 1 ст. 311 АПК РФ). В гражданско-процессуальном

законодательстве такого основания пересмотра судебных решений по вновь открывшимся

обстоятельствам нет (ст. 392 ГПК РФ). КоАП РФ допускает пересмотр вступивших в законную силу

постановлений по делу об административном правонарушении в порядке надзора ВАС РФ в

соответствии с арбитражным процессуальным законодательством, но без исследуемого основания

(ч. 4 ст. 30.11 КоАП РФ). Взаимосвязь прослеживается и в возможности объединения

Конституционным Судом РФ при рассмотрении одного из дел вопросов уголовно-процессуального

и гражданского процессуального законодательства <*>.

----------------------------------

<*> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 16 марта 1998 года N 9-П "По делу о

проверке конституционности статьи 44 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР и статьи 123

Гражданского процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами ряда граждан" // СЗ РФ. 1998.

N 12. Ст. 1459.

В соответствии с абз. 5 ч. 1 ст. 215 ГПК РФ суд обязан приостановить производство по делу

при невозможности рассмотрения данного дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в

гражданском, административном или уголовном судопроизводстве. Кроме того, обращение суда в

Конституционный Суд с запросом о соответствии закона, подлежащему применению, Конституции

РФ также является безусловным основанием для приостановления гражданского

судопроизводства (абз. 6 ч. 1 ст. 215 ГПК РФ). Арбитражно-процессуальное законодательство, в

свою очередь, также определяет этот уровень взаимосвязи - производство по делу

приостанавливается, если невозможно рассмотреть данное дело до разрешения другого дела,

рассматриваемого Конституционным Судом РФ, субъекта Федерации, судом общей юрисдикции

или арбитражным судом (п. 1 ч. 1 ст. 143 АПК РФ). В соответствии с административным

законодательством производство по делу об административном правонарушении не может быть

начато, а начатое производство подлежит прекращению при наличии, например, такого

обстоятельства, как постановления о возбуждении уголовного дела (п. 7 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ).

При рассмотрении дела на предварительном слушании суд может приостановить производство по

уголовному делу в случае направления судом запроса в Конституционный Суд РФ или принятия

Конституционным Судом РФ к рассмотрению жалобы о соответствии закона, примененного или

подлежащим применению в данном уголовном деле, Конституции РФ (п. 3 ч. 1 ст. 238 УПК).

Прослеживается четкое желание законодателя разграничить сферу правоотношений в различных

судопроизводствах. Так, в Постановлении КС РФ от 29 июня 2004 г. N 13-П отмечается, что

появление в регулировании уголовного судопроизводства нормативных положений,

противоречащих УПК, может создать неопределенность в правовом положении участников

судопроизводства, привести к нарушениям прав и законных интересов граждан и, в конечном

счете, к дестабилизации единого правового пространства в сфере уголовного судопроизводства

<*>. Например, вступившие в законную силу приговоры, установившие ложность показаний

свидетеля, заключения эксперта, фальсификацию доказательств и другие преступные действия

участников процессуальных отношений, включены в перечень оснований пересмотра по вновь

открывшимся основаниям судебных решений по гражданским (п. п. 2, 3 ч. 2 ст. 392 ГПК РФ) и

арбитражным делам (п. п. 2, 3 ч. 1 ст. 311 АПК РФ). Таким образом, прослеживается приоритет

Уголовно-процессуального кодекса РФ перед иными федеральными законами в регулировании

уголовно-процессуальных отношений. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24

февраля 2005 года N 3 разъяснено принципиальное положение о запрете повторной судебной

оценки сведений, которые были признаны доказательствами в уголовном или гражданском

судопроизводстве, если возник спор в порядке ст. 152 ГК РФ <**>. В УПК РФ 2001 г. исключена

инициатива суда в разрешении вопроса о возмещении материального ущерба при постановлении

приговора, содержавшаяся в прежнем УПК РСФСР (ч. 4 ст. 29). Наличие данной нормы нарушало

один из основополагающих конституционных принципов уголовного процесса - осуществление

правосудия на основе состязательности и равноправия сторон. В литературе отмечалось, что,

осуществляя самостоятельное доказывание гражданского иска, суд, таким образом, вставал на

позицию обвинения, ухудшая положение защиты <***>.

----------------------------------

<*> См.: Постановление КС РФ от 29.06.2004 по делу о проверке конституционности

отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов

Государственной Думы // "Российская газета" от 7 июля 2004 г. N 143. С. 11.

<**> См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 N 3 "О судебной

практике по делам о защите чести и достоинства, а также деловой репутации граждан и

юридических лиц" // "Российская газета" от 15 марта 2005 г. N 50. С. 10.

<***> См.: Лившиц Ю.Д., Тимошенко А.В. Обеспечение гражданского иска в стадии

предварительного расследования // Лившиц Ю.Д. Сборник научных трудов. Челябинск, 2004. С.

116 - 117.

Глава II. СООТНОШЕНИЕ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ И СУДЕБНОГО ПРАВА

2.1. Характеристика сущности судебной власти

Генезис судебной власти, ее исторические типы в современных исследованиях общей

теории государства и права неизменно связаны с теорией разделения властей <*>. Восприятие

этой теории (или принципа разделения властей) в настоящее время осуществляется через призму

современного государственного режима. Эта теория достаточно древняя - ей более 300 лет и

ассоциируется она со ставшими хорошо известными и узнаваемыми древними трибунами,

мыслителями, философами, учеными-юристами. Идея разграничения видов деятельности

различных государственных органов в самом общем виде высказывалась еще Платоном,

Аристотелем, Полибием и др. Однако редко в юридической литературе отмечается роль Джона

Лильберна (1618 - 1657 гг.) в становлении теории разделения властей. Между тем он - то и был

одним из первых, кто выдвинул идею разделения властей на законодательную, исполнительную и

судебную с целью гарантии законности и предупреждения возможных злоупотреблений в

государстве <**>.

----------------------------------

<*> См.: Марченко М.Н. Разделение властей в государственном механизме // Теория

государств и права: Учебник. Изд. второе, перераб. и доп. М., 2004. С. 362 - 364; Мурадьян Э.М.

Истина как проблема судебного права. М., 2004. С. 26 - 27; Воскобитова Л.А. Сущностные

характеристики судебной власти. Монография. Ставрополь, 2003. С. 30 - 32; Лазарева В.А.

Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе. Самара, 1999. С. 15.

<**> См.: Лильберн Дж. Памфлеты. Соглашение свободного народа Англии. М., 1937. С. 107 -

119.

Традиционно основоположниками "классического" варианта теории разделения властей в

юридической литературе называют Дж. Локка и Ш. Монтескье. Однако Дж. Локк, разделяя власть,

подчинил все власти законодательным органам, поскольку "тот выше, кто может предписывать

законы". Дж. Локк не выделял отдельно судебную власть, считая ее основным элементом

исполнительной власти. Дальнейшее развитие теории разделения властей получила в работах Ш.

Монтескье, назвавшего три "рода" власти: законодательную, исполнительную и судебную.

Последняя, по его мнению, может быть доверена не какому-нибудь специальному органу, а

выборным лицам из народа, привлекаемым к отправлению правосудия на определенное время

<*>. К.Н. Анненков отмечал, что у всех "культурных" народов Европы суд был учреждением чисто

народным и притом всегда публичным <**>.

----------------------------------

<*> См.: Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1955. С. 292.

<**> См.: Анненков Н.Н. О классификации судебных решений. Опыт комментария к Уставу

гражданского судопроизводства. Т. 4. Решение. Способы его обжалования. Судебные сроки.

Судебные издержки. СПб., 1888. С. 12 - 13.

Ж.Ж. Руссо с позиции неотчуждаемого, единого и неделимого народного суверенитета

критиков идею Ш. Монтескье о разделении властей не признал и одним из первых выдвинул

предложение о разделении государственных функций, но не власти <*>. И. Кант, признавая

необходимость разделения законодательных, исполнительных и судебных органов

государственной власти, подчеркивал необходимость взаимного дополнения, связи и

согласования <**>.

----------------------------------

<*> См.: Руссо Ж.Ж. Исповедь. М.: Захаров, 2004. С. 693.

<**> См.: Кант И. Соч. в 6-ти томах. М., 1965. Т. 4, ч. 4. С. 234 - 237.

Трехсотлетняя теория разделения государственной власти на законодательную,

исполнительную и судебную не могла возникнуть спонтанно, не отражая объективного развития

общества и государства. Могла ли она возникнуть в государствах, где власть неизменно

сосредоточивалась лишь в одних руках - восточного деспота, царя, фараона, монарха? Думается,

что М.Н. Марченко справедливо отмечает начало материализации теории разделения властей,

есть определенная стадия развития государства и общества, когда идет усиленный поиск путей и

средств создания надежных гарантий прав и свобод подданных им граждан <*>.

----------------------------------

<*> См.: Марченко М.Н. Разделение властей в государственном механизме // Теория

государства и права. Учебник. Изд. второе, перераб. и доп. М., 2004. С. 363.

Оригинальное мнение в связи с этим высказал Г.Ф. Шершеневич, который говорит о

единстве государственной (высшей) власти: двух высших властей быть не может. "Отсюда, - писал

Г.Ф. Шершеневич, - очевидна ошибочность взгляда, высказанного знаменитым французским

писателем XVIII века Монтескье о необходимости разделения властей. Монтескье в поисках

государственного строя, при котором могла бы быть наиболее обеспечена свобода граждан,

пришел к заключению, что главная опасность кроется в сосредоточении всей власти в одних руках.

Монтескье предлагал установить три власти: законодательную, исполнительную и судебную. Но

эти расчеты оказались теоретически ошибочными, поскольку практически трех равных по силе

властей существовать не может. Законодательство, исполнение (управление) и суд - это не три

власти, а только три формы проявления единой, неделимой государственной власти" <*>.

----------------------------------

<*> См.: Шершеневич Г.Ф. Общее учение о праве и государстве (лекции). Лекция третья. М.:

Тип. И.Д. Сытина, 1908. С. 33 - 34.

Данная цитата на фоне всеобщего положительного внимания к теории разделения властей

может выглядеть неуместной. В общетеоретической литературе обоснованно высказывается

опасение, что этот принцип разделения властей нередко идеализируют, представляют чуть ли не в

виде некой панацеи от всех бед, и невольно создается впечатление, что в государственно-

правовом механизме России, как только будет полностью воспринят принцип разделения властей,

немедленно установится подлинно демократический порядок <*>.

----------------------------------

<*> См.: Марченко М.Н. Указ. соч. С. 384.

Нам представляется, что это не совсем правильно. Судебная власть - это ветвь

государственной власти. И хотя ученые в исследованиях, посвященных судебной власти, по-

разному определяют ее сущность, однако отметим, что, прежде чем выразить свою точку зрения о

судебной власти, следует предварительно рассмотреть позиции отдельных ученых. Так, одни

ученые судебную власть определяют как совокупность судебных органов, а власть

государственная, следовательно, есть обоснование. Они включают такие признаки, как

характеристика судебной системы, принципы организации и деятельности судов, правовой статус

судей, взаимоотношения суда с другими государственными органами <1>. Другие в основу

характеризующих признаков судебной власти включают принцип функционирования, т.е.

выделяют деятельность суда по рассмотрению и разрешению в судебных заседаниях споров о

праве <2>. Что касается мнения ученых в современных условиях, то, например, некоторые

предлагают объединить эти два понятия и определить тем самым судебную власть как

исключительные полномочия суда по разрешению возникших в обществе конфликтов с

использованием специальной процедуры <3>. Думается, что такой подход вполне оправдан, и мы

разделяем данную позицию автора. В словаре С. Ожегова и Н. Шведовой власть определяется как

"право и возможность распоряжаться кем-нибудь или чем-нибудь, подчинять своей воле <4>".

Такое грамматическое понимание согласуется с сущностью судебной власти, которая обладает

возможностью принудительно воздействовать на поведение различных субъектов (физических и

юридических лиц, органов государственной власти и их должностных лиц, и оказывать это не

иначе как путем принятия обязательных к исполнению судебных решений посредством

конституционного, гражданского и административного и уголовного судопроизводства (ч. 2 ст. 118

Конституции РФ).

----------------------------------

<1> Фойницкий Н.Я. Указ. соч. Т. 1. С. 158; Витрук Н.В. Конституционное правосудие.

Судебное конституционное право и процесс. М., 1998. С. 11; Черемных Г.Г. Судебная власть в

механизме разделения властей и защите прав и свобод человека и гражданина // Государство и

право. 1997. N 8. С. 49.

<2> Общая теория государства и права / Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994. 284 с.; Гуценко

К.Ф., Коваль М.А. Правоохранительные органы. М.: Бек, 1995. С. 33.

<3> Лазарева В.А. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе. Самара, 1999. С.

<4> См.: Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999. С. 858.

Анализируя сущностные характеристики современной судебной власти, обратимся к позиции

Л.А. Воскобитовой, которая считает, что все обозначенные подходы выражают лишь внешнюю

сторону характеристики судебной власти, а потому, понятно, они являются недостаточными, т.к.

"не объясняют, почему эта деятельность является властью, в чем же состоит ее властная природа

<*>". Сущность судебной власти раскрывается через три характеризующих ее элемента: во-

первых, судебная власть понимается как разновидность власти. Во-вторых, это одна из ветвей

государственной власти. И в-третьих, судебная власть квалифицируется именно как судебная, что

отличает ее от иных разновидностей государственной власти. Думается, что раскрытие

сущностных признаков характеристики судебной власти через наличие исключительно только

властных признаков явно будет недостаточным.

----------------------------------

<*> Воскобитова Л.А. Сущностные характеристики судебной власти. Ставрополь, 2003. С. 83.

Устоявшееся выражение "ветвь власти", пожалуй, точнее характеризует судебную власть,

поскольку судебная власть есть одна из ветвей единой неделимой государственной власти, что и

будет являться неотъемлемой ее сущностной чертой. Вторую ее черту, как нам видится, следует

увязать исключительно с правом судить, разрешать спор, конфликт о праве. И, наконец, третья:

предназначение судебной власти обеспечивать реализацию конституционной функции судебной

защиты посредством восстановления нарушенных прав, ограждая при этом конституционные

права и свободы личности от незаконных действий и решений.

Судебная власть как одна из ветвей государственной власти является средством

управления обществом. И в этой связи она может быть рассмотрена в различных аспектах.

Например, как социально-политический феномен. Судебная власть может быть представлена как

обязательный атрибут политически организованного общества. В этом будет проявляться

характеристика взаимоотношений государства, общества и личности. Если рассматривать

судебную власть применительно к ее функционирующим основам, то этот вид государственной

деятельности выступает непременно средством разрешения конфликтов правового характера,

возникающих в обществе. А если же рассматривать судебную власть как государственно-правовой

институт, то здесь налицо обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина,

предопределяемое функциональным назначением судебной деятельности органа, наделенного

властью по обеспечению защиты прав и свобод. Сегодня о судебной власти можно сказать, что в

системе иных ветвей власти это самостоятельная и полновесная ветвь государственной власти в

силу своего высокого статуса, компетентности, авторитетности. Именно она должна гарантировать

обеспечение конституционных прав и свобод личности.

Ст. 118 Конституции РФ отражает, что судебная власть как одна из ветвей государственной

власти осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и

уголовного судопроизводства. Это означает, что судебная власть реализует себя посредством

судопроизводства, т.е. урегулированного процессуальным законом деятельности суда по

конкретному делу, состоящей из разрешения дела по существу, а также в решении иных правовых

вопросов, возникающих в ходе процессуальной деятельности по конкретному делу.

Как известно, в сферу действия судебной власти, например в уголовном судопроизводстве,

вошли значительные по своему объему и последствиям правомочия суда по контролю за

законностью действий органов исполнительной власти в досудебном производстве по уголовным

делам. Судебный контроль в этом случае осуществляется посредством дачи судом разрешения на

производство ряда процессуальных действий, способных нарушить или ограничить

конституционные права и свободы граждан (ч. 2 ст. 29 УПК). Судебный контроль может иметь

место и при рассмотрении жалоб граждан на незаконные действия (бездействие), о решении

должностных лиц в досудебном производстве, если они нарушили предоставленные Конституцией

РФ права и свободы граждан (ст. 125 УПК).

Проявление судебной власти в досудебном производстве по уголовным делам

свидетельствует об усилении роли суда по защите прав и свобод личности.

Судебная власть - это особая форма государственно-властных отношений в сфере всех

видов судопроизводства, а потому обращение в суд с жалобой кого-либо из участников процесса

независимо от формы судопроизводства обязывает суд выполнить предусмотренные

процессуальным законом соответствующие действия и принять соответственно решение.

Отечественная юридическая наука постоянно обращалась к теме судебной деятельности -

правосудию, как к основной деятельности по рассмотрению и разрешению в судебных заседаниях

уголовных и гражданских дел. Сегодня, когда развитие научной мысли идет в объеме тех перемен,

которые происходят в государстве и обществе, то новым становится и такое понятие, как судебная

власть, обладающая статусом самостоятельной и независимой ветви государственной власти. В

этой связи принципиально новым является ее назначение: служить средством защиты прав и

свобод человека, гражданина, обеспечивать верховенство права при разрешении правовых

споров, конфликтов, развивать систему "сдержек и противовесов" во взаимоотношениях с

органами законодательной и исполнительной власти и тем самым обеспечивать самоограничение

государственной власти с помощью права. Это в равной степени относится также к производству

дел любой формы судопроизводства.

С появлением категории "судебная власть" теперь уже в ее современном понимании и

значении в правовой науке появилось много таких острых вопросов, которые требуют

незамедлительного их изучения и осмысления.

В числе таких вопросов авторами данного монографического исследования предпринята

попытка исследовать функцию органа государственной власти суда в аспекте ее процессуальной

деятельности на уровне концепта судебного права. Как справедливы слова авторов: "Сколько ни

муссируется тезис, что между гражданским и уголовным судопроизводством больше различий,

чем общего, он не в состоянии заслонить существо проблемы, которая заключается не в

арифметическом подсчете совпадающих деталей и расхождений, а в признании принципиального

единства, имманентной общности главных органических признаков судопроизводства по

гражданским и по уголовным делам <*>", а теперь добавим еще и признаков конституционного,

арбитражного и административного судопроизводств.

----------------------------------

<*> Полянский Н.Н., Мельников А.Л. Проблемы судебного права. С. 11.

Н.Н. Ковтун, используя традиционный смысл понятия функции как основное направление

деятельности или реализации какого-либо явления, предлагает понимать правосудие (судебный

контроль как частную форму его проявления) функцией не столько самой государственной власти,

сколько соответствующих судебных органов государства <*>. Далее Н.Н. Ковтун пишет, что

именно конституционная функция судебной защиты прав и законных интересов личности,

интересы государства и общества составляют сущность и основное направление деятельности

судебной власти <**>. Мы разделяем такой подход, что именно конституционная судебная защита

прав и законных интересов личности выступает как основное направление деятельности судебной

власти. Представляется, что сегодня в теории права исследуются самостоятельные по значению и

этимологии понятия: "судебная власть", "судебная защита", "судебные функции", "судебный

контроль", "судебный надзор", "правосудие".

----------------------------------

<*> См.: Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород,

2002. С. 20 - 21.

<**> Там же. С. 21.

Переосмысление роли суда в системе уголовной юстиции началось практически

одновременно с началом судебно-правовой реформы в конце 80-х - начале 90-х гг. XX века.

Отмечалось, что суды, находясь в центре системы уголовной юстиции, выступали как органы

расправы, репрессии, а не как органы правосудия. Это неизбежно вытекало из того, что

законодатель ставил перед всеми органами уголовной юстиции общую задачу борьбы с

преступностью. Законодатель обращался ко всем представителям правоохранительных органов с

общим требованием "О решительном усилении борьбы с преступностью" (Постановление

Верховного Совета СССР от 4 августа 1989 г.) <*>, обязывая в равной степени следственные

органы и суды "с максимальной строгостью рассматривать случаи совершения различных

преступлений". Верно обращено внимание Т.Г. Морщаковой в 90-х гг., что указанный стереотип

законодательного, теоретического и практического правосознания продолжает действовать и

сейчас, когда провозглашено проведение судебно-правовой реформы на принципах правового

государства <**>.

----------------------------------

<*> См.: Ведомости Съезда народных депутатов Верховного Совета СССР. 1989. N 9. С. 22.

<**> См.: Морщакова Т.Г. Судебная реформа // Сборник обзоров. М., 1990. С. 10.

В литературе постоянно подчеркивалось, что в новом уголовно-процессуальном

законодательстве должны быть исключены все рудименты обвинительной роли суда: право суда

(судьи) возбуждать уголовные дела, обязанность суда, а не прокурора - обвинителя направлять

подсудимому копию обвинительного заключения; обязанность суда восполнять пробелы

предварительного расследования за счет самостоятельного поиска доказательств; оглашение

судом обвинительного заключения; право суда вести первым допрос подсудимого и других

участников судебного разбирательства; обязанность продолжать процесс при отказе прокурора и

потерпевших от обвинения; обязанность направлять уголовные дела на доследование при

неполноте расследования; право председателей вышестоящих судов приносить протесты против

интересов осужденного по мотивам необоснованного оправдания, применения закона о менее

тяжком преступлении, излишней мягкости наказания.

Последовательные решения, принятые Конституционным Судом РФ, о роли судебной власти

выводят суд из общей системы правоохранительных органов. Суд не должен продолжать

обвинительную деятельность (уголовное преследование), продолжая "бороться" с преступностью

наряду с органами, предназначенными для этого. Именно в то время в литературе высказывалось

и обосновывалось мнение о структурном изменении уголовной юстиции и о возложении задачи

осуществления надзора за законностью расследования на суды, право на обжалование в суд

действий и решений следователя до окончания расследования уголовных дел, санкционирование

и проверку судом законности и обоснованности применения мер процессуального принуждения

<*>.

----------------------------------

<*> См.: Морщакова Т.Г. Судебная реформа // Сборник обзоров. М., 1990. С. 24.

Демократический путь развития общества предполагает радикальную реформу судебной

системы, повышение уровня правосознания и правовой культуры, совершенствование

законодательства в части определения правового положения личности в различных сферах

государственной деятельности, включая все формы судопроизводства. И хотя судебная реформа

определила контуры разрешения проблем по организации и функционированию судебной власти,

однако по мере решения таковых будут возникать и другие проблемы, которые также будут в

достаточной степени значимы. Сегодня достаточно много ученых высказывают мнения и суждения

относительно сущности судебного контроля. Да, судебный контроль действует как мера

защищенного характера, обеспечивающая законность и обоснованность ограничения прав

человека, и в этом его огромное предупредительно-охранительное назначение. Понятно, что

внимание к нему сегодня достаточно обоснованно. Мы со своей стороны судебному контролю

также уделяем немало внимания, поскольку судебный контроль - это одна из форм судебной

защиты. Например, есть мнение, что судебный контроль за законностью решений следователя -

нецелесообразная мера, его надо исключить из уголовного процесса. Наилучшим местом

судебного контроля является, по мнению отдельных ученых, конституционный процесс <*>.

----------------------------------

<*> Свиридов М.К. Соотношение функций разрешения уголовных дел и судебного контроля в

деятельности суда // Правовые проблемы укрепления Российской государственности. Выпуск 7.

Томск, 2001. С. 5 - 6.

Такая авторская позиция нами будет рассмотрена более обстоятельно в нашей работе.

Здесь мы, однако, подчеркнем, что с такой позицией согласиться нельзя. Судебный контроль за

законностью и обоснованностью действий и принимаемых решений в досудебном производстве

есть не что иное, как функция судебной власти по обеспечению защиты прав и свобод человека и

гражданина.

Говоря о судебной защите как о функции судебной власти, можно отметить, что она может

рассматриваться как система процессуальных правоотношений, в которых реализуется право

лица на судебную защиту. Здесь возникновение таких правоотношений следует рассматривать

через инициативу лица, обратившегося в суд, а именно эта инициатива и предполагает, что

появляется обязанность суда рассмотреть такое обращение. Судебная защита - это, по сути, есть

система действий судебных органов, связанных с рассмотрением и разрешением судом дел и

соответственно последующего исполнения принятых решений, как в досудебном, так и судебном

производстве. Поэтому под судебной защитой надлежит рассматривать как отдельное судебное

действие - постановление приговора, решение по гражданскому иску, так и принятие мер

обеспечения иска, применение или отмена мер пресечения, вынесение частного определения и

т.д. В.А. Лазарева правильно пишет: "...выполняя различные процессуальные действия: исследуя

доказательства, выслушивая показания и объяснения сторон, вынося решение, разрешая

заявленные сторонами ходатайства, суд (судья) защищает права участников судебного

разбирательства и обеспечивает им право на личное участие в правосудии, на использование

предоставленных для этого полномочий" <*>.

----------------------------------

<*> Лазарева В.А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. С. 28.

Другими словами, осуществляемая судом деятельность по восстановлению нарушенных

преступлением или иным правонарушением прав и свобод человека и гражданина и

предупреждению этих нарушений есть не что иное, как правосудие. Думается, что правильно

обращается В. Лазарева к Конституции РФ, обосновывая эту позицию <*>.

----------------------------------

<*> Лазарева В.А. Указ. соч. С. 28.

Положение ст. 18 Конституции РФ о том, что права и свободы человека и гражданина

обеспечиваются правосудием, фактически означает, что они защищаются именно судом. Поэтому

понятия правосудия и судебная защита тесно связаны между собой, но отнюдь они не

взаимозаменяемы. Верно находит В.А. Лазарева, что правосудие есть способ осуществления

судебной защиты, форма ее реализации <*>. Понятие "правосудие" не исчерпывается, конечно же,

судебной защитой. Судебная защита - сложное и многофакторное правовое явление. Государство,

принявшее на себя обязанности признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и

гражданина, должно проявлять наибольшую заботу о создании достаточно развитой системы

гарантий в целях обеспечения и реализации защиты прав и свобод человека и гражданина. В

русле обеспечения судебной защиты должна действовать единая функция судебной власти,

реализуемая посредством уголовного, гражданского, административного и конституционного

судопроизводства, поскольку нарушения прав и свобод человека и гражданина предполагают

одинаковые правовые средства защиты, независимо от характера и вида нарушения.

----------------------------------

<*> Там же. С. 28.

Как можно заключить, судебное право предстает как сложная, комплексная отрасль права.

Значение концепции судебного права как в теоретическом, так и практическом аспекте

значительно велико. Как уже было отмечено, речь не идет о создании судебного права как новой

отрасли права, а о познании и реализации судебного права в целях осуществления органами

судебной власти судебной защиты.

Проблема обеспечения прав участников процесса всегда является актуальной. И сегодня,

сколько бы мы ни уповали на то, что многочисленные нарушения прав лиц, участвующих при

производстве дел, заключается не в совершенстве процессуальных норм той или иной отрасли

права или целого института, однако мы никогда не добьемся для себя желаемого, если не усвоим,

что судебная защита как функция судебной власти есть главная определяющая и составляющая

часть всей процессуальной деятельности. А поскольку верховенствующая роль в деле защиты

прав и свобод человека и гражданина принадлежит правосудию, то защищенность личности

напрямую зависит от уровня как законности дел и демократичности правил осуществления

правосудия, так и степени их воплощения в правоприменительную практику. Говоря о значении

концепции судебного права, мы должны сосредоточить внимание на судебной защите как функции

судебной власти, дабы, выражаясь словами заведующего отделом Института законодательства и

сравнительного правоведения при Правительстве РФ проф. В.П. Кашепова: судебная защита

должна стать приоритетной во всей судебной деятельности и рассматриваться как система

"взглядов, представляющих совокупность конституционных идей, выражающих тенденции

возможного развития судебной власти и обеспечения правосудием конституционных положений о

правах и свободах человека и гражданина" <*>.

----------------------------------

<*> Кашепов В.П. Институт судебной защиты прав и свобод граждан и средства ее

реализации // Государство и право. 1998. N 2. С. 66.

Учитывая, что существование судебного права зависит от наличия связи, общих,

существенных свойств процессуальных отраслей права, мы полагаем, что сегодня создаются

достаточно благоприятные условия для интегрированного исследования проблем правосудия во

всех аспектах такой отрасли государственной деятельности, какой является судебная власть.

Концепция судебного права предназначена именно для того, чтобы укреплять судебную власть,

ибо она, обладая сущностными свойствами государственной власти, призвана обеспечивать

функцию судебной защиты. Поэтому сегодня остро встает потребность в научных разработках

проблем, например, судебной этики, повышения культуры в отправлении правосудия, обеспечения

внутренней культуры тех, кому доверено вести процессуальную деятельность по защите прав и

свобод личности, включая и органы, которые ведут процессуальную деятельность в досудебном

производстве.

В.М. Савицкий в свое время убедительно аргументировал идею судебного права, говоря, что

"идея судебного права выражает не только научную концепцию, теоретическую модель, но и,

прежде всего, реально существующее явление правовой жизни, само действующее право, что

отчетливо видно из соотношения трех отдельных, но органически связанных друг с другом

отраслей: судоустройства, гражданского и уголовного судопроизводства. Именно они составляют

основу судебного права" <*>.

----------------------------------

<*> Полянский Н.Н., Строгович М.С., Савицкий В.М., Мельников А.А. Указ. соч. С. 27.

Э.М. Мурадьян в своей работе достаточно убедительно рассматривает доводы в пользу

судебного права и приводит аргументы в пользу того, что в судах общей юрисдикции есть дела как

уголовные, так и гражданские. Соответственно, применяются правила УПК и ГПК. Здесь не

существует гибрида. Хотя в процессе уголовном решаются, помимо вопросов о преступлении,

вине, ответственности и наказании, также вопросы гражданского права (гражданский иск) и т.д.

Соображениями быстроты уголовного правосудия продиктованы подходы законодателя, которые

позволяют в рамках уголовного процесса рассматривать гражданский иск, а также оставлять без

разрешения гражданско-правовые последствия преступного деяния. Таким образом, вопросы

выносятся за рамки уголовного дела и процесса. Понятно, что гражданский истец вправе по

завершении первого (уголовного дела) начать по своей инициативе гражданское дело и

добиваться разрешения гражданского иска. Однако его право судебной защиты оказалось в таком

случае затрудненным, хотя первое дело уже рассматривалось, а во втором деле вновь имело

место выяснение тех же вопросов <*>. Или другой пример, который она рассматривает в своей

работе относительно возмещения имущественного и морального вреда, причиненного

административным правонарушением. Если о возмещении имущественного вреда заявлен иск,

судья вправе возместить его одновременно с нарушением административного наказания. Спор же

о возмещении морального вреда, причиненного административным правонарушением, решается

судом в порядке гражданского судопроизводства <**>. Подборку подобных ситуаций можно было

бы продолжить.

----------------------------------

<*> Мурадьян Э.М. Указ. соч. С. 20.

<**> Там же. С. 22.

Два правонарушения предполагают две судебные процедуры. Но субъект обоих

правонарушений один и тот же. Арбитр также один - суд. Получается, что как с юридической

позиции, так и формально-логического мышления такая ситуация отнюдь не обеспечивает

качество защиты потерпевшего лица. Процесс не должен быть бесполезным для потерпевшего.

Он вполне мог быть решаем в рамках одного производства по делу. Поэтому мы поддерживаем

позицию Э.М. Мурадьян, что "дробление судебных дел, привычное для судебного

правонарушения, распыляет единство судебной истины, что вредно не теоретически, а с позиции

достигаемого результата <*>". И далее приводим ее слова: "...с позиции судебного права

представляется своевременным и приемлемым введение категории уголовно-гражданских дел, с

отнесением к ним дел об экономических, экологических и некоторых иных преступлениях, а также

уголовных дел с исками в защиту общественного интереса или группового иска <**>".

----------------------------------

<*> Там же. С. 23.

<**> Там же. С. 23.

Однако, как можно сегодня отметить, практика рассмотрения подчас совмещенных исков в

одном деле не всегда себя оправдывает. Например, разрешение гражданского иска о возмещении

ущерба в уголовном судопроизводстве. Какие могут перспективы по получению защиты

нарушенных преступлением прав потерпевшего, когда он вынужден вновь обращаться в суд

повторно с гражданским иском, но уже в порядке гражданского судопроизводства. В

международной практике существует противоположный подход, когда гражданский иск в

уголовном деле не рассматривается (например, американская процедура) <*>.

----------------------------------

<*> Оскавек. Сравнительное правоведение. М., 2002. С. 409.

Итак, вопрос о совершенствовании механизмов и процедур, призванных защищать права и

свободы граждан, о создании развитой системы гарантий, на основе которых будут решаться эти

задачи, непременно должен рассматриваться на уровне взаимосвязи межотраслевого института

права, каким выступает судебное право. Судебное право в механизме исполнения принятой на

себя государственной обязанности защищать права и свободы личности посредством судебной

власти способно быть гарантом универсальной правовой защищенности личности.

Рассматривая вопросы защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения,

осуждения, ограничения прав и свобод личности, Уполномоченный по правам человека РФ

отмечает, что в целом тематика жалоб, принятых Уполномоченным к производству, на протяжении

1998 - 2002 годов существенно не менялась и настораживает тенденция увеличения обращений

по уголовно-правовой тематике: в 1998 году - 30% от всех поступивших в аппарат

Уполномоченного обращений, в 2002 году их число возросло до 51%.

В соответствии с ч. 1 ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных

свобод "каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность, никто не должен

быть лишен свободы без законных на то оснований". Каждое арестованное лицо незамедлительно

доставляется к судье или к другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять

судебные функции, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на

освобождение до суда. Судебный порядок выдачи ордера (приказа) на арест существует в

большинстве цивилизованных стран: США, Англии, Германии, Франции и во многих других.

Сохраняется, кроме того, процедура "Habeas Corpus Act", принятая в Англии в 1679 г. Ее основное

содержание в том, что каждый арестованный вправе обратиться с жалобой в суд. Если

подозреваемый арестован или известна его личность, то полицейский следователь представляет

окружному прокурору копии материалов дела, а последний составляет информационное письмо

или жалобу и представляет их в суд вместе с подозреваемым или без него, если тот скрылся.

Судья информирует подозреваемого об имеющемся против него обвинении и разъясняет права. С

этого момента, по существу, начинается уголовное преследование. Такой подход к гарантиям от

произвольного ареста развивается в соответствии с названным Международным пактом и

принятым Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 г. Сводом принципов защиты всех лиц,

подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, согласно которым лицо,

задержанное по уголовному обвинению, имеет право в любое время возбудить разбирательство

перед судебным или иным органом для оспаривания законности задержания, а также право на

судебное разбирательство в разумные сроки либо на освобождение от суда.

В соответствии с Римским Статутом Международного уголовного суда от 17 июля 1992 г.,

вступившим в силу 1 июля 2002 г., также предусмотрены процедуры обоснованного ограничения

прав лиц, связанных, например, с рассмотрением просьбы об аресте (ст. 91) или о судебном

преследовании или исполнении приговора (раздел III, правило 214).

Проведенный опрос адвокатов показал, что адвокаты-защитники активно используют право

обращения в суд с жалобой в досудебном производстве на действия и решения следователя и

прокурора. Так, 79,4% (от общего числа адвокатов, отвечавших на вопросы анкеты) часто не

согласны с избранной судом мерой пресечения в виде заключения под стражу и обжалуют это

решение в суд кассационной инстанции, 21,4% обжаловали в суд постановление о прекращении

уголовного дела, 15,8% обжаловали в суд постановление о привлечении в качестве обвиняемого.

Применение судебно-контрольных гарантий уголовно-процессуальных ограничений прав и свобод