Гуськова А.П., Муратова Н.Г. Судебное право: история и современность судебной власти в сфере уголовного судопроизводства
Подождите немного. Документ загружается.
решения на срок свыше 48 часов; 8) Постановление КС РФ N 13-П от 17 июля 2002 г., признавшее
не соответствующими Конституции РФ и Конвенции ряд процедурных норм УПК РСФСР,
допускавших пересмотр и отмену в порядке надзора по протесту прокурора вступившего в
законную силу оправдательного приговора (non bis in idem).
----------------------------------
<*> Данный анализ впервые применен автором в докторской диссертации - см.: Муратова
Н.Г. Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории,
законодательного регулирования и практики. Дис. ... доктора юрид. наук. Казань, 2004. С. 377 - 406.
В современных условиях формирование правовых позиций Конституционного Суда РФ
невозможно без учета международно-правовых норм, касающихся прав человека вообще и в
уголовном судопроизводстве в особенности, поскольку именно в этом виде юридической
деятельности указанные права могут быть существенно ограничены, а в ряде случаев и просто
нарушены. Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы
международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной
частью ее правовой системы.
При определении роли норм международного права в решениях Конституционного Суда
вопрос о системности правовых актов имеет первостепенное значение. Некоторые нормы
международного права Конституцией России введены непосредственно в правовую систему
государства. Включение европейских стандартов по правам человека в российскую правовую
систему существенно повышает меру ответственности всех правозащитных механизмов <*>.
----------------------------------
<*> См.: Нафиев С.Х., Васин А.Л. Европейские стандарты обеспечения конституционных
прав личности при расследовании преступлений. Казань, 1998. С. 3.
Конституционный Суд в своих решениях неоднократно использовал общепризнанные
принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации для
обоснования своих правовых позиций. Для формирования своей правовой позиции
Конституционный Суд выделил, в частности, такие акты, как Соглашение о контрольном
механизме в Германии между Правительствами СССР, США и Великобритании от 14 ноября 1944
г.; Приговор Нюрнбергского трибунала от 1 октября 1946 г.; мирные договоры 1947 г. с Болгарией,
Венгрией, Италией, Румынией и Финляндией и много других международных документов <*>.
----------------------------------
<*> См.: Тиунов О. Решения Конституционного Суда РФ и международное право //
Российская юстиция. 2001. N 10.
Конституционный Суд неоднократно использовал положения Конвенции о защите прав
человека и основных свобод и в том толковании, которое уже придал им Европейский суд по
правам человека. Это связано с тем, что Россия признала его юрисдикцию и обязалась привести
правоприменительную, в том числе судебную, практику в полное соответствие со своими
обязательствами, вытекающими из участия в Конвенции и Протоколах к ней. Можно
сформулировать следующий перечень правовых позиций Конституционного Суда РФ по вопросам
применения в уголовном судопроизводстве положений Европейской конвенции: 1. Постановление
КС РФ N 9-П от 16 марта 1998 г., признавшее не соответствующими Конституции РФ и Конвенции
ряд процедурных норм УПК РСФСР и ГПК РСФСР о передаче дела по подсудности без судебного
акта. 2. Постановление КС РФ N 27-П от 10 декабря 1998 г., признавшее не соответствующими
Конституции РФ и Конвенции ряд процедурных норм УПК РФ, не представлявших возможность
осужденному изложить свою правовую позицию в кассационной инстанции. 3. Постановление КС
РФ N 1-П от 15 января 1999 г., признавшее не соответствующими Конституции РФ и Конвенции ряд
норм УПК, на основании которых потерпевший не допускался к участию в судебных прениях. 4.
Постановление КС РФ N 5-П от 23 марта 1999 г., признавшее не соответствующим Конституции РФ
и Конвенции положения ч. 1 ст. 218 и ст. 220 УПК РСФСР, поскольку они по смыслу, придаваемому
им правоприменительной практикой, исключали в ходе предварительного расследования
судебное обжалование обыска, наложение ареста на имущество и другие решения. 5.
Постановление КС РФ N 7-П от 20 апреля 1999 г., признавшее не соответствующими Конституции
РФ и Конвенции ряд процедурных норм УПК, возлагавших на суд несвойственную ему функцию
обвинения, выражавшуюся в обязанности суда по собственной инициативе возвращать уголовные
дела на дополнительное расследование и обосновывать обвинение при отказе прокурора от
обвинения. 6. Постановление КС РФ N 11-П от 27 июня 2000 г., признавшее не соответствующими
Конституции РФ и Конвенции ряд процедурных норм УПК РСФСР, которые по их буквальному
смыслу представляли право на защитника лишь подозреваемому, а не только лицам, чьи права и
свободы могут быть существенно затронуты действиями и мерами, связанными с уголовным
преследованием. 7. Постановление КС РФ N 6-П от 14 марта 2002 г., признавшее не
соответствующими Конституции РФ и Конвенции ряд процедурных норм УПК РСФСР,
допускающих задержание до судебного решения на срок свыше 48 часов. 8. Постановление КС РФ
N 13-П от 17 июля 2002 г., признавшее не соответствующими Конституции РФ и Конвенции ряд
процедурных норм УПК РСФСР, допускавших пересмотр и отмену в порядке надзора по протесту
прокурора вступившего в законную силу оправдательного приговора.
Следующими нормативно-правовыми актами международного права, которыми
обосновываются решения Конституционного Суда, является Международный пакт о гражданских и
политических правах 1966 г., а также Всеобщая декларация прав человека 1948 г., положения
которых о необходимости судебной защиты, справедливости правосудия и эффективного
восстановления в правах стали основополагающими при вынесении следующих решений Суда:
1. Постановление КС РФ от 2 февраля 1996 г. N 4-П, признавшего несоответствующими
Конституции РФ и Международному пакту ряд процедурных норм УПК РСФСР, препятствующих в
случаях исчерпания возможностей судебного надзора и исправления судебных ошибок, т.к. п. 4 ст.
384 УПК ограничивал круг оснований к возобновлению уголовного дела по вновь открывшимся
обстоятельствам, "неизвестными суду при постановлении приговора или определения".
2. Постановление КС РФ от 2 июля 1998 г. N 20-П, признавшее не соответствующими
Конституции РСФСР и Международному пакту ряд процедурных норм УПК, исключающих до
постановления приговора возможность обжалования и пересмотра в кассационном порядке
определений (постановлений) суда первой инстанции: о назначении судебного заседания, о
применении меры пресечения, о приостановлении дела, о помещении лица в медицинское
учреждение для проведения стационарной судебно-психиатрической экспертизы об отложении
разбирательства.
3. Постановление КС РФ от 6 июля 1998 г. N 21-П, признавшее не соответствующим
Конституции РФ и Международному пакту положения ч. 5 ст. 325 УПК РСФСР, лишавшего
осужденного права на обжалование в кассационном порядке приговора Верховного Суда
Российской Федерации.
4. Постановление КС РФ N 3-П от 2 февраля 1999 г., признавшее не соответствующими
Конституции РФ и Международному пакту ряд процедурных норм УПК РСФСР и Постановление
Верховного Совета РФ от 16 июля 1993 г. N 5451/1-1, препятствовавшее реальному обеспечению
права обвиняемому в удовлетворении ходатайства о рассмотрении его дела судом с участием
присяжных заседателей.
5. Постановление КС РФ от 14 января 2000 г. N 1-П, признавшее не соответствующими
Конституции РФ и Международному пакту ряд процедурных норм УПК РСФСР, допускавших и
предусматривавших полномочия суда возбуждать уголовное дело, в том числе в отношении
нового лица.
Кроме того, некоторые решения Конституционного Суда РФ содержат принципиальные
правовые позиции, выработанные Генеральной Ассамблеей ООН.
Используются следующие нормативные акты:
Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то
ни было форме, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 г., согласно которому
лицо, задержанное по уголовному обвинению, имеет право в любое время возбудить
разбирательство перед судебным или иным органом для оспаривания законности задержания
(Постановление КС РФ N 14-П от 13 июня 1996 г.);
Процедуры эффективного осуществления основных принципов независимости судебных
органов, принятых Резолюцией Экономического и Социального Совета ООН 1989/60 от 24 мая
1999 г., согласно которым, в частности, ни от одного судьи нельзя требовать выполнения функций,
несовместимых с его независимым статусом (Постановление КС РФ N 19-П от 28 ноября 1996 г.,
Постановление КС РФ N 1-П от 14 января 2000 г.);
Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления
властью, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 г., в соответствии с которой
лица, которым в результате преступного деяния причинен вред, включая телесные повреждения,
моральный ущерб или существенное ущемление их основных прав, должны иметь право на доступ
к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию причиненного вреда (Постановление КС РФ
N 1-П от 15 января 1999 г.);
Стандартные минимальные правила Организации Объединенных Наций в отношении мер,
не связанных с тюремным заключением (Токийские правила), принятые Резолюцией Генеральной
Ассамблеи ООН 45/110 от 14 декабря 1990 г. Пункт 9 указанных Правил к органам, выносящим по
ходатайству правонарушителя решение о мерах, принимаемых после постановления приговора, в
том числе об освобождении от наказания, относит в первую очередь суд (Определение
Конституционного Суда РФ от 4 ноября 2004 г. N 342-О).
Глава 5. ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ
5.1. Классификация судебных решений, принимаемых
в досудебном производстве
Конституционные основы судебной власти принципиально меняют идеологию уголовного
судопроизводства и требуют нового подхода к исследованиям всей совокупности правовых норм,
регламентирующих уголовно-процессуальные отношения. Уголовно-процессуальное право как
совокупность норм, правил поведения, санкционированных государством и предназначенных для
регламентации производства по уголовному делу, откликнулось на воплощение в государственный
механизм теории разделения властей. Благодаря этому появилась целая система норм,
регламентирующих судебное присутствие в стадиях возбуждения уголовного дела и
предварительного расследования <*>. Учитывая, что состязательный уголовный процесс
предполагает иные формы и правила поведения субъектов права, то обоснованно появляется
потребность обратиться к рассмотрению вопросов, связанных с принятием решений, принимаемых
в досудебном производстве. Новая система принципов уголовного судопроизводства
обеспечивается новой концептуальной совокупностью уголовно-процессуальных норм, которая
гарантирует свободу обжалования и судебную защиту конституционных прав и свобод личности
(ст. 6 УПК). В литературе неоднократно отмечалось, что судебная власть реализуется не только
после окончания расследования, но и в досудебных стадиях в форме судебного контроля <**>.
--------------------------------
<*> Марченко М.Н. Разделение властей в государственном механизме / Теория государства
и права. Учебник. Изд. второе, перераб. и доп. М., 2004. С. 362 - 364; Мурадьян Э.М. Истина как
проблема судебного права. М., 2004. С. 26 - 27; Воскобитова Л.А. Сущностные характеристики
судебной власти. Монография. Ставрополь, 2003. С. 30 - 32; Гуськова А.П. Процессуально-
правовые и организационные вопросы стадии подготовки к судебному заседанию по УПК РФ.
Монография. Оренбург, 2002. С. 30 - 35; Михайленко А.Р. Расследование преступлений //
Законность и обеспечение прав граждан. Киев, 1999. С. 252 - 255; Муратова Н.Г. Система
судебного контроля в уголовном судопроизводстве: вопросы теории, законодательного
регулирования и практики. Казань, 2004. С. 62 - 64; Хисматуллин Р.С. Конституционные основы
судебной деятельности. Уфа, 2003. С. 15 - 17; Колоколов Н.А. Судебный контроль в стадии
предварительного расследования. М., 2004. С. 10 - 14; Химичева О.В. Концептуальные основы
процессуального контроля и надзора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. М.,
2004. С. 200 - 214.
<**> Устимов М.А. Судебный контроль на стадии предварительного расследования.
Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 1999; Кашепов В.П. Институт судебной защиты прав и
свобод граждан и средства ее реализации // Государство и право. 1998. N 2; Питулько К.В.
Судебный контроль за применением заключения под стражу и реализация права обвиняемого
(подозреваемого) на защиту в уголовном процессе РФ. СПб., 2000; Солодилов А.В. Судебный
контроль в системе уголовного процесса России. Томск, 2000; Ковтун Н.Н. Судебный контроль в
уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород, 2002; Муратова Н.Г. Судебная власть и
проблемы законности процессуальных действий и решений следователя // Новый УПК РФ и
практика его применения. Оренбург, 2002. С. 144 - 149.
Конституционный судебный контроль обеспечил судебную защиту прав личности по
уголовным делам и исключение из уголовного законодательства многих недемократических форм
процессуального контроля: возбуждение уголовного дела судом по своему усмотрению;
возвращение дела судом на дополнительное расследование; рассмотрение уголовного дела при
отказе прокурора от государственного обвинения <*>.
--------------------------------
<*> См.: Решения Конституционного Суда РФ: Постановление от 03.05.95 N 4-П;
Постановление от 29.04.98 N 13-П; Постановление от 23.03.99 N 5-П; Постановление от 20.04.99 N
7-П; Постановление от 27.07.2000 N 11-П и др.; см.: Решения Конституционного Суда РФ по делам
о проверке конституционности уголовного и уголовно-процессуального законодательства России.
1995 - 2001. М., 2002. С. 388.
В отличие от ранее действовавшего уголовно-процессуального законодательства многие
решения, относившиеся прежде к компетенции прокурора, теперь правомочен принимать только
суд. В досудебном производстве в зависимости от различий судебных процедур принимаются
следующие виды судебных решений: 1) при рассмотрении ходатайства об избрании меры
пресечения: постановление об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры
пресечения в виде заключения под стражу (п. 1 ч. 7 ст. 108 УПК) либо об отказе в удовлетворении
ходатайства (п. 2 ч. 7 ст. 108 УПК); постановление о продлении срока содержания под стражей,
при условии признания судом задержания законным и обоснованным на срок не более 72 часов с
момента вынесения судебного решения (п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК); постановление или определение
суда об избрании домашнего ареста в качестве меры пресечения (ч. 2 ст. 107 УПК); постановление
судьи об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу лица, находящегося на
территории иностранного государства. К запросу о выдаче для уголовного преследования должна
быть приложена заверенная копия постановления судьи (ч. 5 ст. 460 УПК); 2) при рассмотрении
ходатайства о производстве следственного действия: постановление о разрешении производства
следственного действия (ч. 4 ст. 165 УПК) либо постановление об отказе в его производстве с
указанием мотивов (ч. 4 ст. 165 УПК); 3) при рассмотрении ходатайства об иных мерах
принуждения: постановление о временном отстранении подозреваемого или обвиняемого от
должности или об отказе в этом (ч. 2 ст. 114 УПК); постановление о наложении денежного
взыскания в случаях неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных
обязанностей либо постановление об отказе в его наложении (ч. 4 ст. 118 УПК); 4) при
рассмотрении представления прокурора о возбуждении уголовного дела в отношении отдельных
категорий лиц (судебный иммунитет): заключение о наличии или об отсутствии в действиях лица
признаков преступления (ч. 3 ст. 448 УПК); 5) при обжаловании действий (бездействия) и решений
органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора в соответствии с ч. 1 ст. 123 и ч. 1 ст. 125
УПК: постановление о признании действий (бездействия) или решения соответствующего
должностного лица незаконным и необоснованным и его обязанности устранить допущенное
нарушение (п. 1 ч. 5 ст. 125 УПК) или об оставлении жалобы без удовлетворения (п. 2 ч. 5 ст. 125
УПК); 6) при установлении явного затягивания времени ознакомления с материалами уголовного
обвиняемого и его защитника (ч. 3 ст. 217 УПК) в порядке ст. 125 УПК: постановление об
определении срока для ознакомления с материалами уголовного дела (ч. 3 ст. 217 УПК); 7) при
заявлении ходатайства в порядке ч. 1 ст. 119 УПК РФ: постановление или определение об
удовлетворении ходатайства либо о полном либо частичном отказе в его удовлетворении (ст. 122
УПК); 8) при производстве в исключительных случаях следственных действий в соответствии с ч. 5
ст. 165 УПК: постановление о законности следственного действия и признания доказательств либо
о незаконности следственного действия и признания доказательств, полученных в ходе такого
следственного действия недопустимыми (ч. 5 ст. 165 УПК); 9) при обжаловании решения о выдаче
лица в соответствии с ч. 1 ст. 463 УПК: определение о признании решения о выдаче лица
незаконным или необоснованным и его отмене (п. 1 ч. 7 ст. 463 УПК) либо об оставлении жалобы
без удовлетворения (п. 2 ч. 7 ст. 463 УПК).
Таким образом, судебный контроль начинается с начального этапа, как только появляются
основания полагать, что в ходе уголовного судопроизводства могут быть ограничены чьи-либо
конституционные права и свободы, который может осуществляться как по ходатайствам лиц,
производящих проверку первоначальной информации о преступлении, так и по жалобам лиц,
полагающих свои права нарушенными <*>.
--------------------------------
<*> Мартыняхин Л.Ф. Судебная власть в предварительном производстве по уголовному делу
// Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ). Ч. 2. Екатеринбург, 2005. С. 55.
Однако принципиальная неограниченность судебного вмешательства в деятельность
органов предварительного расследования может как парализовать деятельность органов
предварительного расследования, так и повлиять на объективность рассмотрения дела в
судебном разбирательстве. Поэтому должны быть четко обозначены основания, которые
допускают обжалование в суд незаконных действий и решений: ограничение конституционных
прав граждан, обжалование незаконных действий при применении мер процессуального
принуждения, при проведении следственных действий. В правоприменительной практике
отмечается также, что могут быть обжалованы и такие действия, которые затрудняют доступ к
правосудию <*>. Особенно важное значение имеет вопрос о том, каковы последствия судебного
решения вопросов о законности и обоснованности следственных действий. Так, вопросы института
признания доказательств недопустимыми долгое время находились на периферии отечественной
уголовно-процессуальной науки, а в настоящее время теория недопустимых доказательств или
правил, аналогичных действующим в зарубежных странах, не существует, законодательная и
судебная практика еще на пути становления <**>. Так, в американской системе права существует
доктрина "плодов отравленного дерева": если произошел незаконный обыск жилища, то
невозможно использовать доказательства, будь то наркотики, оружие и еще что-то, которые
обнаружены и изъяты во время такого обыска <***>.
--------------------------------
<*> См.: Постановление президиума Владимирского областного суда от 19 апреля 2004
года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2005. N 2. С. 24 - 25.
<**> Брагин Е.А. Вопросы исключения недопустимых доказательств на стадии
предварительного расследования // Проблемы раскрытия преступлений в свете современного
уголовного процессуального законодательства: Материалы Всерос. науч.-практ. конф.,
посвященной памяти проф., доктора юрид. наук, заслуж. юриста РФ И.Ф. Герасимова.
Екатеринбург, 6 - 7 февр. 2003 г. Екатеринбург: Изд. "Чароид", 2003. С. 51.
<***> Тейман С. Правовое сотрудничество российских и американских политиков и юристов:
новые возможности и перспективы // Судебная реформа и становление правового государства в
РФ. М., 2003. С. 61 - 62.
В соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, как известно, не допускается использование
доказательств, полученных с нарушением федеральных законов, т.е. когда при собирании и
закреплении доказательств нарушаются гарантированные Конституцией РФ права человека и
гражданина, а также установленный законодательством порядок собирания и закрепления этих
доказательств и если собирание и закрепление доказательств осуществляется ненадлежащим
лицом <*>. В соответствии с ч. 1 ст. 235 и ч. 4 ст. 236 УПК при наличии ходатайства стороны об
исключении доказательств назначается предварительное слушание и судья вправе удовлетворить
данное ходатайство. В этом случае материалы уголовного дела, обосновывающие исключение
доказательств, не могут исследоваться и оглашаться в судебном заседании и использоваться в
процессе доказывания в суде при рассмотрении дела по существу.
--------------------------------
<*> Алексеева В.В., Белянинова Ю.В., Труевская И.Н., Дедов А.М., Петров М.И., Костькона
О.В., Земскова И.М. Указ. соч. С. 117 - 118.
Жалобы и представления на судебные решения, принимаемые в ходе досудебного
производства по уголовному делу, приносятся в апелляционном, кассационном и надзорном
порядке и в связи с вновь открывшимися или новыми обстоятельствами (ст. 127 УПК). Таким
образом, "выстраивается" единая вертикаль судебного контроля, осуществляемого в ходе
досудебного производства по уголовному делу, начиная с суда первой инстанции и в
вышестоящих судебных инстанциях, вплоть до Европейского суда по правам человека,
аналогичная той, которая традиционно существовала по уголовным делам при вынесении судом
приговора. Однако суть судебных решений при осуществлении судебного контроля иная. Так, в
Определении Конституционного Суда РФ от 25 марта 2004 года N 61-О в п. 1 резолютивной части
подтверждается ранее сформулированная правовая позиция о том, что обвиняемый имеет право
изложить суду кассационной инстанции свое мнение по существу вопросов, связанных с
рассмотрением жалобы или представления на промежуточное судебное решение, затрагивающих
его конституционные права и свободы <*>.
--------------------------------
<*> См.: Определение Конституционного Суда РФ по жалобе гражданина Дмитренко Виталия
Павловича на нарушение его конституционных прав ч. 2 и ч. 3 ст. 376 УПК РФ от 25 марта 2004 г. N
61-О // Российская газета от 15 апреля 2004 г. С. 10.
Означает ли это, что все виды "промежуточных" судебных решений должны иметь единые
основания отмены и изменения в вышестоящих судебных инстанциях? Как известно, в
соответствии с УПК формируются два направления в кассационном обжаловании: обжалование
приговоров и иных судебных решений. При наличии одних и тех же оснований обжалования
вышестоящие суды при рассмотрении жалоб на решения судебного контроля в досудебном
производстве не идут на вынесение предусмотренных (традиционных) видов решений судов
вышестоящих инстанций, ограничиваясь частью из предусмотренных видов решений (оставляют
без изменения или возвращают на новое судебное разбирательство). Представляется, что
положение заявителя ухудшится в уголовном судопроизводстве в том случае, если, например, в
соответствии со ст. 405 УПК в порядке надзора будет отменено судебное решение о признании
незаконным и необоснованным постановления о возбуждении уголовного дела, а значит,
возобновится уголовное преследование. Нами вносится предложение: внести в УПК новую статью
379.1 "Основания отмены или изменения судебных решений в досудебном производстве".
5.2. Проблемы судебного контроля при наложении ареста
на имущество: эффективность и правовые основы
Уголовно-процессуальное принуждение представляет собой осуществляемое на основе
закона специфическое воздействие со стороны уполномоченных государственных органов и
должностных лиц на поведение участников процесса с целью успешного разрешения задач
уголовного судопроизводства <*>. Наложение ареста на имущество законодатель относит к иным
мерам процессуального принуждения, которое дознаватель, следователь, прокурор или суд
вправе применить к подозреваемому или обвиняемому. Данная норма не противоречит
международно-правовым актам, предусматривающим систему эффективных мер по
предотвращению получения доходов преступным путем (Конвенция об отмывании, выявлении,
изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 г., подписанной и
ратифицированной Россией и вступившей в силу 1 декабря 2001 г.). В ч. 1 ст. 115 УПК указаны
основания применения данной меры - в целях обеспечения установленного порядка уголовного
судопроизводства, надлежащего исполнения приговора. Наложение ареста на полученное в
результате преступных действий либо нажитое преступным путем имущество подозреваемого,
обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, как мера
процессуального принуждения применяется для обеспечения исполнения приговора в части
гражданского иска, других имущественных взысканий, а также возможной конфискации имущества,
полученного в результате преступных действий либо нажитого преступным путем.
--------------------------------
<*> См.: Зинатуллин З.З. Применение мер уголовно-процессуального принуждения. Устинов,
1986. С. 3.
Возможность предусматривать национальным законодательством конфискацию имущества
предусмотрена в Руководящих принципах для предупреждения организованной преступности и
борьбы с ней (Конгресс ООН 1990 г. в Гаване) и в Конвенции об уголовной ответственности за
коррупцию от 27 января 1999 г. Однако Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ "О
внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" была отменена ст.
52 УК РФ, которая устанавливала в качестве одного из дополнительных видов наказания
конфискацию имущества, даже добросовестно приобретенного подсудимым. Однако законодатель
оставил возможность конфискации имущества и в тех случаях, когда речь идет об орудиях
преступления, принадлежащих обвиняемому при вынесении приговора или постановления или
определения о прекращении уголовного дела (п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК). Если же речь идет о предметах,
признанных вещественными доказательствами: имущество, деньги и иные ценности, которые
были получены в результате преступных действий или нажиты преступным путем (п. 2.1 ч. 1 ст. 81
УПК), то они подлежат возвращению законному владельцу либо обращению в доход государства
по приговору (п. 4 ч. 3 ст. 81 УПК). Как отмечается в литературе, отсутствие уголовно-правовой
нормы о конфискации как виде наказания означает, что изымать в доход государства,
конфисковывать имущество, не обладающее обязательным для вещественного доказательства
признаком вещественности, в том числе денежные средства на счете, ценные бумаги в
бездокументарной форме выпуска, нельзя <*>.
--------------------------------
<*> См.: Гуров А.А., Яни П.С. Конфискация имущества // Вестник Российской правовой
академии. 2004. N 4. С. 67.
Содержание судебного контроля состоит в системе предусмотренных законодателем и
осуществляемых в строгой процессуальной форме действий (процедур) и решений суда и сторон
по разрешению предмета контроля в целях: а) предупреждения незаконного нарушения или
ограничения конституционных прав граждан (предшествующий контроль); б) восстановления или
компенсации нарушенных прав (последующий контроль); в) отмены (признания не имеющими
юридической силы) незаконных актов (правовосстановительный контроль) <*>.
--------------------------------
<*> См.: Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород,
2002. С. 42.
В новом УПК 2001 г. исключена инициатива суда в разрешении вопроса о возмещении
материального ущерба при постановлении приговора, содержавшаяся в прежнем УПК РСФСР (ч. 4
ст. 29). Наличие данной нормы нарушало бы один из основополагающих конституционных
принципов уголовного процесса - осуществление правосудия на основе состязательности и
равноправия сторон. В литературе отмечалось, что, осуществляя самостоятельное доказывание
гражданского иска, суд, таким образом, вставал на позицию обвинения, ухудшая положение
защиты <*>.
--------------------------------
<*> См.: Лившиц Ю.Д., Тимошенко А.В. Обеспечение гражданского иска в стадии
предварительного расследования // Лившиц Ю.Д. Сборник научных трудов. Челябинск, 2004. С.
116 - 117.
Представляется, что сущность судебного контроля при наложении ареста на имущество в
досудебном производстве характеризует предшествующий и последующий характер деятельности
суда. Так, Б.Б. Булатов считает принципиальным вопрос о свойствах судебного решения при
наложении ареста на имущества и предлагает ввести запрет на кассационное обжалование
данного судебного решения, что, по его мнению, обеспечит немедленное вступление в законную
силу судебного решения после его оглашения в судебном заседании <*>.
--------------------------------
<*> См.: Булатов Б.Б. Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве. Омск,
2003. С. 208 - 209.
Свобода обжалования процессуальных действий и решений как новый демократический
принцип уголовного судопроизводства (ст. 19 УПК), безусловно, предполагает обжалование
решения суда о наложении ареста на имущество в вышестоящий суд. Однако не все так просто.
Может возникнуть гражданско-правовой спор собственников (наследников) об имуществе. В этом
случае прокурор, дознаватель или следователь с согласия прокурора возбуждают перед судом
соответствующее мотивированное ходатайство о необходимости наложения ареста на имущество
подозреваемого, обвиняемого, принадлежащее ему на правах частной собственности, а также
являющееся его долей в общей собственности. Здесь может возникнуть вопрос гражданско-
правового характера: о выделе доли из общего имущества, например, супругов, должен ли
прокурор, следователь, дознаватель прежде, чем выйти с ходатайством в суд о наложении ареста
на имущество, разрешить вопрос о выделении этого имущества из общей доли? Уголовно-
процессуальный кодекс не дает ответа на этот вопрос и не содержит законодательных
формулировок по этому поводу. Можно предложить следующие модели правового поведения:
супруги добровольно определяют доли, либо изначально в гражданско-правовом порядке ставить
вопрос о выделе доли подозреваемого, обвиняемого из общего имущества и только уже после
решения суда выходить с ходатайством о наложении ареста на эту долю. В противном случае -
при наложении ареста на общее имущество нарушаются права и законные интересы
законопослушных граждан. В данном случае механизм и сроки, в которые может быть наложен
арест, должны быть детально регламентированы уголовно-процессуальным законом. Гражданско-
процессуальные сроки и сроки предварительного следствия не совпадают. Представляется, что
возникает необходимость в приостановлении сроков предварительного следствия. Между тем
именно в сфере уголовного судопроизводства ограничение прав и свобод личности, как известно,
носит наиболее кардинальный характер и особенно остро проявляет себя в рамках реализации
института мер процессуального принуждения <*>.
--------------------------------
<*> См.: Ковтун Н.Н., Магизов Р.Р. Практика реализации судебного контроля за законностью
и обоснованностью применения мер процессуального принуждения. Н. Новгород, 2004. С. 4.
Ходатайство подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда
соответствующего уровня по месту производства предварительного следствия или производства
следственного действия не позднее 24 часов с момента его поступления (ч. 2 ст. 165 УПК). В
судебном заседании вправе участвовать прокурор и следователь. Участие в судебном
рассмотрении ходатайства о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или
лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, а также их защитников не
предусмотрено. Это является пробелом в законодательстве и прямым нарушением прав сторон,
участвующих в деле, нарушением принципа состязательности. По результатам рассмотрения
ходатайства судья выносит постановление о разрешении производства ареста на имущество с
указанием, на какое именно имущество накладывается арест, либо отказывает в этом (ч. 4 ст. 165
УПК). Такой отказ должен быть мотивированным. Кроме того, в решении суда должны быть
указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых суд принял такое
решение (ч. 1 ст. 115 в ред. ФЗ от 08.12.2003 N 161-ФЗ). В Постановлении Пленума Верховного
Суда N 23 от 18 ноября 2004 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и
легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным
путем" в п. п. 16, 27 отмечается необходимость обоснования в приговоре принятого решения об
обращении в доход государства имущества, денег, иных ценностей, полученных в результате
совершения преступления.
Наложение ареста на имущество заключается в запрете, адресованном собственнику или
владельцу имущества, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им. При этом
имущество может быть изъято и передано на ответственное хранение. Наложение ареста на
имущество допускается вне зависимости от места, где оно находится. Арест может быть наложен
на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно
получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого. Такие основания
должны быть подтверждены в процессуальном порядке, а их достаточность мотивирована в
соответствующем ходатайстве, возбужденном перед судом. Арест налагается на имущество, на
которое в соответствии со ст. 446 УПК не может быть обращено взыскание. При наложении ареста
на имущество может участвовать специалист в порядке, предусмотренном ст. 168 УПК. Наложение
ареста на имущество должно производиться в присутствии понятых, которым разъясняются их
права, предусмотренные ст. 60 УПК. Законом не предусмотрено обязательное уведомление
заинтересованных лиц - подозреваемого, обвиняемого, защитника о производстве наложения
ареста, ничего не сказано об их участии при этом действии. На наш взгляд, в этом есть
необходимость, т.к., присутствуя при составлении описи имущества, при наложении ареста на
имущество, указанного в этой описи, указанные выше лица могли бы тем самым реализовать свои
конституционные и процессуальные права, меньше было бы допущено нарушений со стороны
следственных органов. Имущество, на которое наложен арест, либо его часть могут быть изъяты
или переданы по усмотрению лица, производящего арест, на хранение собственнику или
владельцу этого имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об
ответственности за сохранность имущества, о чем делается соответствующая запись в протоколе.
Критериев выбора "хранителя" имущества в законе не прописано. Решение об этом принимает
должностное лицо, производящее наложение ареста, в соответствии с обстоятельствами дела.
При наложении ареста на принадлежащие подозреваемому, обвиняемому денежные
средства и иные ценности, находящиеся на счете, во вкладе или на хранении в банках и иных
кредитных организациях, операции по данному счету прекращаются полностью или частично в
пределах денежных средств и иных ценностей, на которые наложен арест. О необходимости
полного или частичного прекращения таких операций должно быть указано в постановлении о
наложении ареста на имущество. Руководители банков и иных кредитных организаций обязаны
предоставить полную информацию по письменному запросу суда, прокурора, следователя или
дознавателя с согласия прокурора (ч. 7 ст. 115 УПК). При наложении ареста на имущество
составляется протокол, который должен отвечать требованиям ст. 166 и 167 УПК. Копия протокола
вручается лицу, на имущество которого наложен арест. В протоколе указывается, кому передано
на хранение имущество. При отсутствии имущества, подлежащего аресту, данное обстоятельство
указывается в протоколе.
Наложение ареста на имущество отменяется на основании постановления, определения
лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой
меры отпадает необходимость (ч. 9 ст. 115 УПК). Получения согласия прокурора и судьи на
принятие решения об отмене наложения ареста на имущество не требуется. По сути речь идет об
отмене органом следствия судебного решения, а суд даже не уведомляется об этом.
Уголовно-процессуальный кодекс актуализировал целый комплекс проблем теории и
практики уголовно-процессуального права, определяющих современное состояние правового
регулирования судебной защиты законных прав и интересов лиц, потерпевших от преступлений по
уголовным делам, обосновывающих необходимость и реальность нового подхода к обеспечению
реализации конституционного права на защиту от преступлений и злоупотреблений властью (ст.
52 Конституции РФ). О значимости и глубине рассматриваемого вопроса свидетельствует, прежде
всего, желание законодателя привлечь внимание правоприменителей к фигуре потерпевшего в
уголовном судопроизводстве. В связи с этим защита прав и законных интересов лиц и
организаций, потерпевших от преступлений, названа первоочередной задачей уголовного
судопроизводства (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК). 20 августа 2004 года был принят Федеральный закон N 119-
ФЗ "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного
судопроизводства". Такой диссонанс с прежними задачами уголовного судопроизводства (быстрое
и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных) привлекает самое пристальное
внимание ученых и практиков <*>. Защита прав юридического лица непосредственно связана с
обеспечением своевременного судебного контроля за законностью применения мер принуждения
в отношении конкретного юридического лица (возможного изъятия имущества при обыске,
приобщении в качестве вещественного доказательства, длительного хранения при уголовном деле
в ходе расследования, его ареста и т.п.).
--------------------------------
<*> См.: Александров А.И. Уголовная политика и уголовный процесс в Российской
Федерации // История, современность, перспективы, проблемы. С.-Петербург, 2003. С. 411 - 431;
Славгородских Т.А. Предмет доказывания обстоятельств гражданского иска в российском
уголовном судопроизводстве. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2003. С. 5 - 6;
Раменская В.С. Институт реабилитации в уголовном процессе. / Автореф. дис. ... канд. юрид. наук.
Екатеринбург, 2004. С. 8 - 9.
Отсутствие единого теоретического и методологического подхода к определению
содержания прав юридического лица в уголовном судопроизводстве порождает ряд сложных
дискуссионных проблем. Во-первых, обращает на себя внимание несовершенство
законодательных формулировок: "организации" - п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК, "юридическое лицо" - ч. 1 ст.
42 УПК, "юридические лица" - ст. 139 УПК, "коммерческая или иная организация", "руководитель
организации" - ст. 23 УПК, "законный владелец" - п. 4 ч. 3 ст. 81 УПК, "владелец" - пп. "а" п. 2 ч. 2
ст. 82 УПК, "доход государства" - п. 4 ч. 3 ст. 81 УПК, "собственность государства" - п. 6 ч. 3 ст. 81
УПК, "редакция", "главный редактор средства массовой информации" - ч. 2 ст. 144 УПК. Во-вторых,
проблема защиты прав потерпевших от преступлений и их реабилитации является задачей
государственной важности.
Известно, что в соответствии с действующим законодательством возмещение ущерба
потерпевшему по уголовному делу производится только при наличии вступившего в законную силу
обвинительного приговора, т.е. после полного раскрытия преступления и изобличения виновного.
В-третьих, четко не определен правовой статус юридического лица и в связи с этим и механизм
защиты прав юридических лиц в уголовном судопроизводстве.
Поскольку уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо,
достигшее определенного возраста (ст. 19 УК РФ), вполне понятны аргументы сторонников
исключения юридических лиц из перечня субъектов права на возмещение вреда в уголовном
судопроизводстве <*>. Действительно, доктрина уголовного права построена на том, что к
уголовной ответственности привлекаются конкретные физические лица. Однако уголовно-
правовая теория не отрицает возможности установления уголовной ответственности юридических
лиц несмотря на кажущуюся нереальность такого предположения, и в теории уголовного права
существует серьезная аргументация о поддержке идеи поэтапного введения уголовной
ответственности юридических лиц <**>.
--------------------------------
<*> См.: Эрделевский А.М. О компенсации морального вреда юридическим лицам //
Хозяйство и право. 1996. N 11. С. 23. Так, В.С. Раменская считает, что модель возмещения вреда
юридическому лицу в уголовном процессе выглядит несколько фантастической. Раменская В.С.
Институт реабилитации в уголовном процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С.
101.
<**> См.: Талан М.В. Преступления в сфере экономической деятельности: вопросы теории,
законодательного регулирования и судебной практики. / Автореф. дис. ... доктора юрид. наук.
Казань, 2002. С. 12.
На наш взгляд, такая постановка проблемы не лишена определенной логики, тем более что
уголовное законодательство ряда зарубежных стран предусматривает уголовную ответственность
юридического лица (Франция, Нидерланды, США, Дания, Люксембург, Португалия), что в
определенной степени, можно отметить, соответствует международно-правовым стандартам. В то
же время в уголовных кодексах других стран такая ответственность не допускается (страны СНГ,
Латвия, Эстония, Польша, Китай, Вьетнам, Япония, Испания, ФРГ).
В УПК впервые закреплена возможность возмещения вреда, причиненного юридическим
лицам незаконными действиями (бездействие) и решениями суда, прокурора, следователя,
дознавателя, органа дознания. Вред возмещается государством в полном объеме в порядке и
сроки, которые установлены главой 18 УПК "Реабилитация". Если положение уголовно-
процессуального закона о внесении в понятие потерпевшего юридического лица, которому
преступлением причинен вред имуществу и деловой репутации (репутационный вред),
практически не вызывает соответственно сомнения (ч. 1 ст. 42 УПК), то возможность возмещения
морального вреда юридическому лицу в уголовном судопроизводстве вызывает обоснованные
сомнения.
Гражданским истцом (ч. 1 ст. 44 УПК) как в уголовном судопроизводстве, так и в гражданском
процессе (ч. 1 ст. 37 ГПК) могут являться как граждане, так и юридические лица. А в случае
причинения вреда деловой репутации юридического лица, согласно ч. 7 ст. 152 ГК РФ, допускается
возможность компенсации морального вреда. Таким образом, юридические лица имеют право на
обращение в суд с иском о компенсации морального вреда в случаях распространения сведений,
порочащих его деловую репутацию (информация в СМИ о задержании руководителя, о проверках
налоговых служб, об обысках в офисах организаций и т.п.). В связи с этим, в частности, В.В.
Владимирова предлагает понятие "моральный вред, причиненный юридическому лицу" заменить
другим понятием - "неимущественный вред, причиняемый юридическому лицу", закрепив его в ч. 1
ст. 42 УПК <*>.
--------------------------------
<*> См.: Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации
потерпевшего в российском уголовном процессе. Дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2004. С. 100.
В ряде решений Конституционного Суда РФ (от 23.03.99, от 17.07.2000) высказана правовая
позиция о необходимости рассматривать правовой статус субъекта не только с точки зрения
уголовно-процессуальных отношений, но и с учетом конституционных прав личности и
фактического положения при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности. В
соответствии с ч. 9 ст. 42 УПК в случае признания потерпевшим юридического лица его права
осуществляет представитель. Из этого следует, что идея о внесении юридического лица в круг
уголовно-процессуальных отношений, связанных с реабилитацией, не является абсурдной или
бессмысленной. Так, Т.А. Славгородских считает, что гражданский иск в уголовном деле есть
универсальное средство судебной защиты прав и законных интересов потерпевших как
физических, так и юридических лиц, так как он является единым правовым понятием как
гражданского, так уголовно-процессуального права <*>. Вред юридическим лицам может быть
причинен незаконным применением мер процессуального принуждения в ходе уголовного
судопроизводства (выемки документов, наложения ареста на имущество, временное отстранение
руководителя от должности) <**>. И.В. Жеребятьев также обращает внимание на ст. 23 УПК,
регламентирующую привлечение к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или
иной организации <***>. Механизм же привлечения к ответственности за заведомо ложный донос
(в этом случае юридическое лицо в виде руководителя) в соответствии с ч. 2 ст. 148 УПК
нуждается в уточнении.
--------------------------------
<*> См.: Славгородских Т.А. Предмет доказывания обстоятельств гражданского иска в
российском уголовном судопроизводстве. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2003. С. 8.
<**> См.: Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу
Российской Федерации. СПб.: Питер, 2004. С. 360.
<***> См.: Жеребятьев И.В. Личность потерпевшего в современном уголовном
судопроизводстве. Оренбург, 2004. С. 33 - 34.
Представляется, что современное уголовно-процессуальное законодательство позволяет
совершенствовать правоприменительную деятельность, направленную на реализацию прав
юридических лиц. Так, при расследовании уголовного дела о покушении на мошенничество в ходе
расследования по уголовному делу был наложен арест на плавсредства (теплоход-буксир и две
сухогрузные баржи), принадлежащие ООО "Я". Поскольку привлекался к уголовной
ответственности руководитель данного предприятия и именно за присвоение, по мнению
обвинения, этого имущества мошенническим путем, наложение ареста на плавсредства повлекло
за собой ряд гражданско-правовых последствий (аренда другим юридическим лицом, получение
прибыли другим юридическим лицом, упущенная выгода и т.п.). Однако руководитель ООО "Я"
был оправдан, реабилитирован, и плавсредства были возвращены ему как законному владельцу.
Но два года, когда шло расследование, судебные процедуры и производство по обжалованию
действий и решений следователя в досудебном производстве, предварительные слушания,
судебные заседания при вынесении решения по существу, законная экономическая деятельность
предприятия ООО "Я" ограничивалась, так как было арестовано имущество, которое было
способом получения законной прибыли и доходов <*>.
--------------------------------
<*> См.: Архив Вахитовского районного суда г. Казани, 2003 г., уг. дело. N 1-60/2003.
В соответствии с ч. 3 ст. 56 Конституции РФ свободу законной экономической деятельности
(ч. 1 ст. 34 Конституции РФ) ограничить нельзя. За последние десять лет общее число выявленных
преступлений в сфере экономики, а также учтенный размер нанесенного ими ущерба возросли
более чем в три раза. Так, практически вдвое увеличился размер материального ущерба,
причиненного выявленными преступлениями, который составил 66,6 млрд. рублей. Всего изъято
ценностей и имущества, имеющих отношение к преступной деятельности, на сумму 34,8 млрд.
рублей <*>.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Статья О.В. Дмитриева "Состояние экономической преступности в России" включена в
информационный банк согласно публикации - "Безопасность бизнеса", 2005, N 3.
<*> См.: Дмитриев О.В. Состояние экономической преступности в России // Российский
судья. 2005. N 2. С. 21. В Республике Татарстан возмещаемость ущерба по всему массиву
преступлений в 2002 г., 2003 г., 2004 г. составляет от 49,8% до 54% (Архив МВД РТ).
Я.И. Гилинский, следуя практике мировой криминологии о двух типах преступности, относит
экономическую преступность к "респектабельной" или "беловоротничковой" и отмечает тенденцию
возрастания доли экономических преступлений <*>. Исключение конфискации как вида наказания
может негативно отразиться на соблюдении назначения уголовного судопроизводства - защите
прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК).
Следует поддержать новые концептуальные идеи правового регулирования конфискации как вида
наказания, которое позволило бы обеспечивать неотвратимость ответственности за корыстные
тяжкие преступления <**>.
--------------------------------
<*> См.: Гилинский Я.И. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль //
Криминология. СПб., 2002. С. 227 - 232.
<**> См.: Гуров А.А., Яни П.С. Конфискация имущества // Вестник Российской правовой
академии. 2004. N 4. С. 69.