Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки отечественной историографии

Подождите немного. Документ загружается.

М. Б. Свердлов. Следует, впрочем, сказать, что он, в отличие от С. М. Каш-

танова, отрицает у восточных славян за родом права собственности на зем-

лю. По словам М. Б. Свердлова, «сравнительно-исторические наблюдения,

теоретические исследования и данные „Повести временных лет" не позво-

ляют предполагать ни родовую земельную собственность, ни ее паритетное

существование с племенной собственностью. Напротив, эти материалы сви-

детельствуют о племени как верховном собственнике земли и о наличии раз-

личных видов подчиненной общинной собственности».

Род, вопреки

М. Б. Свердлову, все-таки являлся собственником.

317

Это и понятно, ибо род

старше племени, а тем более — союза племен. Лишив род права земельной

собственности и провозгласив племя верховным собственником земли, ав-

тор получил возможность посредством довольно нехитрой логики сделать

вывод об установлении верховной земельной собственности государства в

лице князя, произошедшей в результате смены племенной организации го-

сударственной, племенных органов управления князьями, боярами и прочи-

ми господами, контролировавшими государственную власть в стране.

318

По-

вторяя идеи представителей теории княжеской верховной собственности в

Древней Руси, М. Б. Свердлов пишет: «Реализация верховной собственности

феодального государства и князя на крестьянскую земельную собственность

осуществлялась также в передаче князем-сюзереном земель и городов в

управление и кормление князьям, боярам и княжим мужам».

319

Как видим,

М. Б. Свердлов наслаивает одну собственность на другую, забывая о том,

что, при наличии верховной собственности государства и князя на землю

крестьян, о поземельной крестьянской собственности речь вести невозмож-

но, ибо это — вещи несовместимые.

Приверженец концепции «государственного феодализма», М.Б. Сверд-

лов разделяет все ее недостатки. Так, наряду с верховной собственностью

государства существовал, оказывается, крестьянский аллод.

320

Перед нами

все та же попытка сочетать несочетаемое: полную, свободную собствен-

ность крестьянина на парцеллу с феодальной верховной собственностью. В

конечном счете М. Б. Свердлов доводит до абсурда развиваемую им тео-

рию, определяя крестьянскую свободную собственность как вид феодаль-

ной собственности.

321

Тем самым он перечеркивает процесс классообразо-

вания и классовой борьбы в средневековой России.

316 Свердлов М. Б. Генезис феодальной земельной собственности в Древней Руси // ВИ.

1978. №8. С. 50.

317 См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 132, 137; см. также: Бромлей Ю. В. Совре

менные проблемы этнографии. М., 1981. С. 181-184.

318 Свердлов М. Б Генезис... С. 50-52.

319 Там же. С. 55.

320 Там же.

321 Там же. С. 53.

302

В своей книге, вышедшей в 1983 г., М. Б. Свердлов рассматривает ге-

незис феодализма в плане становления верховной собственности государ-

ства на землю и развития индивидуального господского хозяйства.

322

Она

содержит мало нового. И поэтому А. П. Новосельцев был прав, когда писал:

«В традиционном духе написана книга М. Б. Свердлова, в которой автор

приводит ряд дополнительных аргументов в пользу концепции Б. Д. Гре-

кова и других ученых его школы».

Представления В. Л. Янина о складывании феодализма в Новгород-

ской земле сформировались не без влияния исследований Л. В. Черепнина.

В монографии В. Л. Янина «Новгородская феодальная вотчина» заключен

интересный опыт реконструкции генеалогии крупных новгородских вот-

чинников. Здесь изучается также вопрос о возникновении и развитии вот-

чинной системы в Новгороде. Начало этой системы В. Л. Янин связывает с

возникновением княжеского домена, датируя его появление рубежом XI-

ХII вв.

324

Вслед за княжеским доменом стали возникать вотчины новгород-

ских бояр и монастырей. Зарождение вотчины, таким образом, историк на-

блюдает поздно: не ранее XII в. Эта точка зрения нам кажется убедительно

обоснованной.

Создание вотчинного сектора новгородской экономики ХП-ХШ вв.,

согласно В. Л. Янину, происходило «в значительной степени путем раздачи

черных волостей как частным лицам, так и духовным учреждениям».

325

Пе-

риод, предшествующий XII столетию, исследователь именует «довотчин-

ным». При этом он ставит вопрос: «Если до конца XI в. ни князь, ни бояре в

Новгородской земле не были вотчинниками, т. е. не располагали домени-

альной собственностью, кому же там принадлежала земля? Составляла она

собственность государства или собственниками ее были крестьяне-

общинники?»

326

По мнению В. Л. Янина, земля в Новгороде довотчинных

времен составляла верховную корпоративную собственность новгородского

боярства.

327

Вот почему «довотчинный период может рассматриваться как

такая форма эксплуатации земельных владений, при которой государствен-

ный налог и рента в значительной части становятся предметом раздела ме-

жду членами землевладельческой корпорации».

328

Первоначальные же ос-

новы права верховного распоряжения черными землями корпорацией бояр

322 Свердлов М. Б. Генезис и структура феодального общества в Древней Руси. Л., 1983.

323 Новосельцев А. П. Некоторые проблемы древнейших государств на территории СССР в

освещении современной советской историографии // Новое в исторической науке / Под ред. С. С.

Хромова. М., 1984. С.18.

324 Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина. М., 1981. С. 245. ш

Там же. С. 246.

326 Там же. С. 273.

327 Там же. С. 278-279.

328 Там же. С. 279.

303

были заложены при Ярославе Мудром.

329

Надо сказать, что мысль о верховной корпоративной собственности

бояр в Новгороде довотчинных времен обоснована В. Л. Яниным, на наш

взгляд, недостаточно убедительно. Ссылка на концепцию Л. В. Черепнина

служит ему едва ли не главным аргументом. Те же упоминаемые им слу-

чаи, когда распорядителем земельных фондов выступает новгородское ве-

че, никоим образом не говорят о верховной собственности корпорации бо-

яр, ибо вечевая организация в Новгороде, по нашему мнению, имела иную

социальную природу.

331

Мы полагаем, что утверждения В. Л. Янина насчет

корпоративной собственности новгородских бояр в довотчинный период

расходятся с исторической реальностью.

332

Попытку установить критерии раннего феодализма на Руси и наметить

стадии его перехода в развитой феодализм предпринял Г. В. Абрамович. На

первом этапе, датируемом VIII — серединой IX в., среди приднепровских и

ильменских славян выделяется социальная группа, узурпировавшая общин-

ное «право избирать и быть избранным на командные посты». Эта группа

представляла собой «своеобразных сеньоров, которые, хотя формально ос-

тавались членами общины, их выбиравшей, но фактически имели все воз-

можности получать от общинников не только добровольные приношения за

выполнение общественных функций, но и регулярные принудительные до-

ходы путем внеэкономического принуждения (кормы и виры на содержа-

ние и вооружение дружины и пр.)». Однако эксплуататорские тенденции

знати пока ограничивала военная демократия в лице «воев»— вооружен-

ных защитников общинной «старины». Сдерживала феодализацию и боль-

шая семья, преобладавшая «в структуре сельской общины». Данную фазу

общественного развития восточных славян Г. В. Абрамович характеризует

как первичную стадию в складывании раннефеодальных отношений, когда

закабаление знатью рядовых общинников осуществлялось с помощью об-

щинных институтов.

333

Вторая стадия эволюции раннефеодальных отношений охватывает

время с середины IX по начало XI в., когда шло «окняжение» общинных

земель, сопровождаемое превращением племенной знати «в поземельно

зависимых слуг великого князя», и сделан первый шаг «по пути приспособ-

329 Там же. С. 280.

330 Там же. С. 279.

331 См.: ФрояновИ.Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории.

С. 180-183.

332 См.: Фроянов И. Я, Дворниченко А Ю 1) Города-государства в Древней Руси / Ста новление

и развитие раннеклассовых обществ / Под ред. Э. Д Фролова, Г. Л. Курбатова, И. Я. Фроянова. Л.,

1986. С. 247-252; 2) Города-государства Древней Руси. Л., 1988. С. 190-195.

333 Абрамович Г. В. К вопросу о критериях раннего феодализма на Руси и стадиальности его

перехода в развитой феодализм // ИСССР. 1981. № 2. С. 70.

304

ления норм обычного права к защите интересов нарождающегося класса

феодалов», о чем свидетельствовало появление Древнейшей Правды.

334

На третьем этапе (начало — конец XI в.) происходит окончательное

оформление княжеской вотчины, получившей в Правде Ярославичей «за-

конодательное утверждение». Появляются новые категории зависимого на-

селения: рядовичи и смерды. Первые добровольно (по «ряду») входили в

состав нижней категории княжеских слуг, а вторые попадали в зависимость

вследствие окняжения общинных земель. Этому этапу свойственна «затор-

моженность процесса частновладельческого освоения («обояривания») об-

щинных земель в силу постоянного передвижения князей с их дворами и

дружинами из княжества в княжество и преобладающая роль в эксплуата-

ции населения этих общин даней и кормлений, т. е. государственной формы

феодализма».

335

Наконец, четвертая стадия развития раннефеодальных отношений,

«нашедшая свое отражение в Пространной редакции Русской Правды, ха-

рактеризуется энергичным наступлением феодализма по всему фронту, т. е.

как в государственной форме, так и в частновладельческой». Замечается

быстрый рост боярских вотчин, что запечатлел Устав о закупах, где встре-

чаем «новую, типичную именно для боярской вотчины систему вовлечения

широких слоев свободного населения в сферу феодальной эксплуатации».

По словам Г. В. Абрамовича, «победа феодальной вотчины в социально-

экономической системе Древнерусского государства знаменовала собой

переход от раннефеодального периода к периоду развитого феодализма,

начальная стадия которого характеризуется в плане государственного уст-

ройства переходом от относительного единства к феодальной раздроблен-

ности, а в социально-политическом плане— приобретением вотчинами

сеньориальных прав, основанных на иммунитете, а также расхищением в

широких масштабах общинных земель и закабалением населения».

336

Таковы соображения Г. В. Абрамовича насчет стадиальности раннего

феодализма в Древней Руси. Эти соображения, на наш взгляд, неприемле-

мы. Сложнейшие вопросы истории древнерусских рядовичей, смердов, за-

купов Г. В. Абрамович решает, не углубляясь в источники и специальную

литературу, посвященную этим категориям зависимого населения Древней

Руси. То же самое можно сказать и относительно его исследования семей-

ной организации восточных славян.

Г. В. Абрамович не отличает парную семью от малой,

337

смешивает

малую семью с неразделенной.

338

Он порой слишком смело толкует лето-

334 Там же. С. 73.

335 Там же. С. 75.

336 Там же. С. 77.

337 Там же. С. 73.

338 Там же. С. 74.

305

писные источники. Неизвестно, например, какие летописные сведения по-

зволили ему сделать заключение о том, что поляне под натиском древлян

«ищут покровительства у хазар и соглашаются платить им дань». По мне-

нию Г. В. Абрамовича, «ценным источником для изучения социального

расслоения общины в составе целого восточнославянского племени, нахо-

дившегося вне влияния Киевского государства, является описание древлян-

ской земли».

339

Рассматривая социальные отношения у древлян в X в., ис-

торик убеждается в том, что древлянские князья и «нарочитые мужи» успе-

ли «разделить» землю, т. е. поделить ее на «сферы влияния и управле-

ния».

340

Отсюда делается далеко идущий вывод о значительном расслоении

древлянского общества, что позволяет автору выделить целую стадию в

развитии раннего феодализма на Руси.

341

Но из чего явствует этот «раздел»

древлянской земли? Ведь в Повести временных лет по Лаврентьевскому и

Ипатьевскому спискам говорится о древлянских князьях, «иже распасли

суть Деревьску землю». Что же пишет Г. В. Абрамович? «В описании пере-

говоров древлян с Ольгой, — замечает он, — имеются расхождения между

Лаврентьевской и Ипатьевской летописями, с одной стороны, и летописью

Нестора— с другой. В первых двух древляне, говоря о своих князьях,

употребляют термин «распасли» землю и не называют число избранных

ими по требованию Ольги „нарочитых мужей", а Нестор вместо „распасли"

употребляет термин „разделили", что, по нашему мнению, более точно оп-

ределяет их взаимоотношения с населением. Кроме того, он говорит, что

древляне избрали и направили к Ольге для сопровождения ее к жениху 50

„нарочитых мужей", что также представляет интерес, а поэтому мы пользу-

емся при анализе общественного устройства древлян летописью Несто-

ра».

342

Позволим себе напомнить Г. В. Абрамовичу, что «летописью Несто-

ра» в ее авторском варианте современная наука не располагает. Эта лето-

пись сохранилась не в подлинном виде, а в редакционной обработке, до-

шедшей до нас в составе поздних летописных сводов. Г. В. Абрамович

принял за «летопись Нестора» содержащуюся в Воскресенской летописи

(памятник XVI в.) Повесть временных лет, названную издателями «средним

текстом летописи Нестора». Последнее, вероятно, и ввело в заблуждение

Г. В. Абрамовича.

Вопрос о существовании во времена Пространной Правды крестьян-

ской собственности и верховной собственности князя Г. В. Абрамович ре-

шает противоречиво, утверждая, что в эти времена «оставались еще боль-

шие массивы так называемых „черных" земель, население которых все еще

339 Там же. С. 66.

340 Там же. С. 66-67.

341 Там же. С. 70.

342 Там же. С. 66-67 (прим. 44).

306

продолжало жить по нормам обычного права и соответственно считать себя

собственником обрабатываемых им земель, тогда как по нормам государст-

венного феодального права, обязательным для всего населения государства,

собственником этих земель был великий князь».

343

Но ведь нельзя одновре-

менно жить по нормам обычного права, считать себя собственником земли

и подчиняться феодальному праву, провозглашавшему собственником той

же земли великого князя.

Поддерживает концепцию «государственного феодализма» в Древней

Руси и А. А. Горский. Он полагает, будто «возникновение феодальных вот-

чин не являлось сущностью генезиса феодализма на Руси. Основным со-

держанием процесса складывания феодальных отношений была узурпация

общественных доходов военной верхушкой и установление налоговой экс-

плуатации общинников».

А. А. Горский называет три основные предпо-

сылки генезиса феодализма у восточных славян: 1) «развитие производи-

тельных сил, выразившееся в переходе к пашенному земледелию с приме-

нением железных орудий труда»; 2) «формирование соседской общины»;

3) «возникновение военно-служилой знати», т. е. дружины. Переход к па-

шенному земледелию, по А. А. Горскому, есть «исходная» предпосылка, а

появление дружины — «непосредственная».

345

Именно дружина выступает у

исследователя как созидающее феодализм начало. Только вокруг дружины

происходила генерация феодальных отношений, и генезис феодализма

выражался в смене доклассовых форм ее содержания «налоговой эксплуа-

тацией населения».

Рассматривая дружину в связи с генезисом феодализма на Руси,

А. А. Горский выделяет три этапа в развитии дружинной организации: VI-

VIII, IX-X и XI—XII вв. По его словам, «первый этап принадлежит доклас-

совому обществу, его последней стадии. В это время растут количество

дружин, численность дружинников и их влияние в обществе. На втором

этапе, в ходе образования и расширения Киевского раннефеодального госу-

дарства, военно-дружинная знать превращается в корпоративного собст-

венника земли, реализующего свою собственность путем взимания с лично

свободного земледельческого населения даней-налогов ...На третьем этапе

часть дружинников становится индивидуальными землевладельцами и рас-

селяется по своим вотчинным владениям. В то же время, как свидетель-

ствуют источники, часть дружинников продолжает жить под крышей у кня-

зя, на его содержании, а бояре владеют дворами на территории городов».

346

Таким образом, первой формой феодальной земельной собственности

Горский А. А. К вопросу о предпосылках и сущности генезиса феодализма на Руси //

Вест. Моск. ун-та. Сер. История. 1982. № 4. С. 80.

345

Там же. С. 78.

346

Горский А. А. Дружина и генезис феодализма на Руси // ВИ. 1984. № 9. С. 24.

307

343

Там же. С. 77.

344

была корпоративная (государственная) собственность военной знати, пер-

вой формой эксплуатации — государственные повинности (дани-налоги) в

пользу этой знати. Вотчинная собственность — вторичная форма феодаль-

ной земельной собственности, образовавшаяся путем распределения между

отдельными лицами земель, находившихся в собственности раннефеодаль-

ного государства.

347

Объявляя, подобно В. Л. Янину, Я. Н. Щапову, Ю. А. Кизилову и дру-

гим ученым, государственную собственность на землю первичной фео-

дальной собственностью, предшествующей вотчинному землевладению,

А. А. Горский как бы устраняет слабое звено в развиваемой им концепции

Л. В. Черепнина, делая ее более логически стройной и, казалось бы, со-

вершенной. Но это лишь видимость, ибо в итоге А. А. Горский впадает в

крайность, совершенно, как нам представляется, неприемлемую с точки

зрения теоретической. У автора, как и у тех, кто вместе с ним считает кор-

поративную (государственную) собственность на землю первой формой

феодальной земельной собственности, политический фактор в ходе генези-

са феодализма приобретает решающую и даже всеобъемлющую роль, а

экономические процессы создают только отдаленные предпосылки феода-

лизации общества. Отсюда понятно, почему, согласно А. А. Горскому, го-

сударственная феодальная собственность на землю устанавливается после

появления налога, порожденного в результате насильственных мер военно-

дружинной знати.

348

Получается, таким образом, что насилие— един-

ственная пружина генезиса феодализма на Руси. А. А. Горский прав, когда

говорит о том, что принудительное (т. е. насильственное) отчуждение при-

бавочного продукта, производимого земледельцем, суть главный признак

феодальной земельной собственности. Но это отнюдь не означает, что сама

феодальная земельная собственность возникает исключительно благодаря

насилию. Давно известно, что появление собственности в истории нельзя

рассматривать как следствие грабежа и насилия.

349

Ф. Энгельс указывал:

«Уже тот простой факт, что порабощенные и эксплуатируемые были во все

времена гораздо многочисленнее поработителей и эксплуататоров и что,

следовательно, действительная сила всегда была на стороне первых, — уже

один этот факт достаточно показывает нелепость всей теории насилия».

350

Целью всегда выступает экономическая выгода, тогда как насилие есть всего

лишь средство.

351

Поэтому насилие «только охраняет эксплуатацию, но не

создает ее».

352

347 Там же. С. 78-79.

348 См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 165.

349 Там же. С. 183.

350 См.: Там же. С. 164.

351Горский А. А К вопросу о предпосылках... С. 80-81.

352 Там же. С. 155-157.

308

Слабая в теоретическом аспекте позиция А. А. Горского несостоятель-

на и в плане конкретно-историческом. Автор изучает дружину как некий

самодовлеющий институт, оторванный от общественной жизни. Он конста-

тирует факт: «Дружины существовали в племенах и союзах племен». Затем

следует вывод: дружина была оторвана «от массы непосредственных про-

изводителей и от общинной структуры».

353

Однако нельзя подменять соци-

альные отношения пространственными. Нахождение дружины при племени

или союзе племен никоим образом не значит, что дружинники стояли «вне

общинной структуры», как полагает А. А. Горский.

354

Достаточно сказать,

что племена и союзы племен также являлись общинными организациями,

правда, более высокого порядка, представлявшими собой органическое со-

единение родовых общин. К. Маркс писал: «...подобно геологическим об-

разованиям есть и в исторических образованиях ряд типов — первичных,

вторичных, третичных и т. д...».

355

Поскольку родовые общины входили в

племя и в союз племен как части целого, то надо признать ошибочность

противопоставления дружины родовым коллективам. А. А. Горский, выво-

дя дружинников за пределы общинной структуры, совершает серьезный

исторический и методический просчет.

Другой его не менее серьезный просчет заключается в том, что дружи-

на рассматривается им изолированно от проблемы военной организации

восточных славян и Древней Руси. Анализ соответствующих исторических

данных убеждает в демократическом характере военной организации вос-

точнославянского и древнерусского обществ, в которой весьма важное ме-

сто принадлежало народному ополчению «воев». Именно оно определяло

исход военных столкновений, внешних и внутренних. С помощью «воев»

киевские князья покоряли соседние племена, облагая их данью. Вооружен-

ный народ в лице «воев» превосходил по своей мощи дружину. Вот почему

у древнерусской знати не было ни сил, ни средств для осуществления мас-

совых насилий, в частности экспроприации земельной собственности сво-

бодных общинников.

356

Своими рассуждениями о корпоративной собствен-

ности военно-служилой знати А. А. Горский предает дружине на Руси не

свойственное ей значение.

Преувеличивает роль дружины в формировании классов в Киевской

Руси и Л. В. Милов. «Процессы классообразования в древнерусском ранне-

феодальном обществе, — пишет он, — характеризовались по преимущест-

ву не разложением общины, а развитием господствующего класса, опосре-

дованным через рычаги государственного аппарата (например, в лице дру-

353 Горский А, А К вопросу о предпосылках... С. 76.

354 Горский А. А. Дружина и генезис феодализма на Руси. С. 20.

355 Архив К. Маркса и Ф. Энгельса. М.; Л., 1928. Кн. 1. С. 278.

356 См.: Фроянов И Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории.

С 185-215.

309

жинного компонента)...». По Л. В. Милову, «феодальная эксплуатация в

Древней Руси зародилась как эксплуатация земледельцев-общинников пре-

жде всего государством».

357

Историк наблюдает на Руси «феномен очень

сильной государственной власти, а отсюда и весьма раннее обладание ат-

рибутом верховной собственности на землю в пределах государственной

территории». В этих условиях «единственно возможной формой феодаль-

ной ренты была рента-налог, или централизованная рента».

358

Такого рода представления о роли налога в раннесредневековых обще-

ствах подверг справедливой критике Ю. В. Бромлей. С полным основанием

он признает существование в эпоху раннего средневековья полноправных

свободных общинников, живших «на так называемых государственных

землях (великокняжеских, королевских)».

359

Социальное положение этих

общинников во многом зависело от характера налогов в раннесредневеко-

вых обществах. Ю. В. Бромлей подчеркивает, что упомянутые налоги «в

конечном счете становятся феодальной рентой, как это, например, имело

место у государственных крестьян в период развитого феодализма в Рос-

сии... Но вправе ли мы механически проецировать этот факт в раннее сред-

невековье? Значит ли это, что государственные налоги превращаются в

феодальную ренту тотчас же с момента их возникновения?» Ю. В. Бромлей

отрицательно отвечает на поставленные вопросы. Сторонники мнения о

феодальной природе налогов у народов раннего средневековья не учиты-

вают, полагает Ю. В. Бромлей, «по крайней мере следующие три обстоя-

тельства. Во-первых, генетическую связь налогов с добровольными прино-

шениями и повинностями общинников; во-вторых, существование таких

приношений и повинностей на стадии общественного развития, предшест-

вующей рабовладельческому строю; в-третьих, наличие налогов как формы

эксплуатации во всех антагонистических обществах».

360

Исходным моментом формирования феодализма дани-налоги могут

стать лишь при определенных условиях. Превращение суверенитета в зе-

мельную собственность является важнейшей материальной предпосылкой

перехода налога в феодальную ренту. Но это — процесс длительный. И по-

этому «далеко не все свободные общинники в раннесредневековых славян-

ских государствах превратились в феодально-зависимых людей».

361

Сооб-

ражения Ю. В. Бромлея плодотворны и ценны.

357 Милое Л В. О причинах возникновения крепостничества в России// ИСССР. 1985.

№3. С. 179.

358 Там же. С. 180.

359Бромлей Ю. В. Некоторые аспекты изучения статуса свободных общинников в раннесредневековых

славянских государствах// Исследования по истории и историографии феодализма. К 100-летию со дня

рождения академика Б. Д. Грекова М , 1982. С 133.

360 Там же. С. 134.

361 Там же С. 134-136.

310