Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

392

Поселки

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Изложенного вполне достаточно, чтобы сделать очевидным тот факт,

что начиная с так называемой ориньякской эпохи в Европе получают

широкое распространение охотничьи поселения долговременного типа,

с прочными, хорошо отепленными зимними жилищами, больше всего

напоминающими по своему устройству зимние поселки народностей

арктического круга, то есть прежде всего населения северо-востока Азии

и полярной Америки, для жилища которых наиболее характерной чер-

той является устройство жилого помещения в камере, вырытой в земле,

с перекрытием ее земляным н?е сводом, наряду с прочным типом очага,

вымостками из камней и т. п.

Вспомним, что этот же тип жилища-землянки в виде зимнего жилья

вновь и уже на долгое время завоевывает более северные лесные области

Евразии в эпоху раннего неолита, с переходом ее обитателей сначала

к оседлому рыболовству, а затем значительно позже—к земледельческому

хозяйству.

В ориньяко-солютрейское время население Европы, державшееся

в лёссовой полосе нашего континента, недалеко от окраины угасающего

великого оледенения, жило оседло в своих лагерях значительную часть

года главным образом за счет добычливых, обильных охот на некоторые

породы животных, среди которых особенно важную роль играли мамонт

и большая европейская лошадь. Очевидно это было возможно и потому,

что эти последние также вели более или менее оседлый образ жизни

в местах, особенно благоприятствовавших их размножению.

Мамонт должен был давать охотничьим ордам ориньякского и солю-

трейского времени колоссальные запасы провианта: мяса, сала, которым

был одет этот громадный, но, видимо, неповоротливый зверь, затем кост-

ного мозга. Он же давал прекрасный материал в виде бивней для изго-

товления оружия и разнообразных изделий из «слоновой кости». Части

его скелета служили как строительный материал и широко применялись

в качестве горючего для отепления жилищ в долгие и суровые зимы

ледниковой эпохи; волос и шкура шли для разнообразных хозяйствен-

ных надобностей. Подобное животное весом в несколько тонн могло под-

держивать в течение довольно долгого времени существование целой

охотничьей орды.

Нам трудно сейчас судить, за отсутствием систематических раскопок,

которые ставили бы себе подобную цель, о величине поселений этой эпохи.

Вряд ли, однако, они были очень значительны. В охотничьем лагере

Солютре его исследователями, в частности Адрианом АРСЕЛЕНОМ, отмечается

наличие 7—8 отдельных жилищ, но они относятся, видимо, не к одному

периоду времени. Можно предположить, что обычно это были сравни-

тельно небольшие поселки, заключающие, в среднем, каждое от 50 до

100 человек. Может быть, находка в Пржедмосте и дает приблизительно

состав населения одного такого дома. В Гагарине найдено, по имею-

щимся данным, только одно жилище подобного типа, но, возможно, что

дальнейшие поиски обнаружат существование и других жилищ где-

нибудь в близком соседстве.

В эту эпоху уже существовали жилища гораздо больших размеров,

которые в одних случаях являлись обиталищем целой небольшой орды,

в других же, может быть, служили для определенной части ее, наподобие

мужских домов у некоторых первобытных народностей настоящего вре-

мени или общинных хИжин у эскимосов Гренландии.

Необходимо полагать, что поселки из нескольких жилищ должны

были представлять собой некоторое хозяйственное целое, то есть их насе-

ЗИМНИЕ ЖИЛИЩА

ление образовывало сплоченную производственную организацию, перво-

бытную коммуну. Без такого допущения нельзя было бы объяснить огром-

ную продуктивность охоты, о которой говорят описанные выше скопле-

ния костей мамонта, характерные для лагерей этой эпохи, так же как

нельзя было бы понять, каким образом доставлялись на место поселений

целые части туши мамонта чуть ли не в 0,5—1 тонну весом. По нашим

наблюдениям в Супоневской палеолитической стоянке под Брянском,

исследовавшейся нами в 1927 г., отдельные части животных, например

конечности, доставлялись на место поселения в нерасчлененном виде.

В пользу той же хозяйственной общности говорит сближен-

ность мест обитания, отдельных жилищ («пепелищ», как их обычно

называют), на небольшом пространстве в тесном соседстве с хозяйствен-

ными запасами — кучами костей мамонта и лошади.

Конечно, приведенные нами факты говорят только об определенной

стороне жизни первобытных охотников эпохи мамонта. Наряду с зим-

ними, более прочными стойбищами, существовали в гораздо большем

числе и лагери, которые служили для летнего промысла. Они возникали

на местах, где удавалось убить крупного зверя или сделать удачную

облаву. Такое временное становище представляет, например, находка,

сделанная близ Томска, где в 1896 г. был открыт почти полный скелет

мамонта в сопровождении следов кострищ и довольно многочисленных

орудий из кремня. Из всей обстановки этой находки видно, что здесь

не существовало поселения в прямом смысле слова, а лишь временный

лагерь, кратковременная стоянка около убитого зверя.

893:

Кратковре-

менные

лагери

Головка медведя

(Костенки I).

ГЛАВА

ВОСЬМАЯ

Э. ЛАРТЭ

ориньяео-солютрейское время

памятники ссср

ТЕХНИКА ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОЙ ЭПОХИ

Описанные ранее природные условия и претерпеваемые ими изме-

нения в течение ориньяко-солютрейской эпохи намечают путь, по кото-

рому должно было следовать развитие хозяйственной деятельности перво-

бытных обитателей Европы.

Приходится думать, что собирательство, связанное с растительной

пищей, которое в мустьерское время могло составлять еще довольно

важный источник существования, в последующую эпоху должно было

уступить главенствующее место в жизни человека охоте. Только охота,

как хозяйственная база, с ее растущим значением может объяснить те

изменения, которые переживало общество верхнего палеолита в веществен-

ном облике его материальной культуры и, очевидно, в какой-то степени

и в его социальной структуре. Но, разумеется, растительная пища в виде

ягод, трав, кореньев, играющая все же относительно большую роль и

в жизни современных обитателей крайнего севера, очевидно, являлась

одинаково необходимой для охотников на мамонта, дикую лошадь и

северного оленя.

Что касается рыбной ловли, являющейся одним из основных источ-

ников существовашш у всех современных полярных народностей, то

вряд ли она могла иметь то же значение и в эпоху позднего палеолита, —

в ориньякское и солютрейское время ее хозяйственное значение должно

было быть еще весьма скромным. По крайней мере находки костей рыб

в стоянках этого времени составляют достаточно редкое явление. Из

ориньяко-солютрейских стоянок Европы можно, например, указать

пещеру Сюрень I в Крыму, если будет подтвержден ее ориньякский воз-

раст, где Г. А. Бонч-Осмоловским найдены остатки главным образом

лосося.

Salmo Irutta labrax, также головля (Leuciscus cephalus) и вырезуба (Rutilus

. frisii}. Ср. Fische aus dem Palaolithikum der Krim, чБюлл. Ком. no иауч.

чете, пер.», № 1, 1929, стр. 43.

Растительная

пища

Рыбная

ловля

ТЕХНИКА ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОЙ ЭПОХИ

395

В отношении же среднего палеолита у нас вообще нет данных, чтобы

предполагать наличие рыболовства, хотя бы и в ограниченных размерах.

Все, что мы знаем в отношении стоянок ориньякского и солютрейского

времени, говорит об исключительно большом значении здесь в эту эпоху

охоты на мамонта и затем на дикую лошадь. Скопление остатков этих

животных, к которым в разных районах Европы присоединяются другие

виды, известны уже в стоянках среднего палеолита. Мы упоминали о них

в связи с находками в Мон-Доль и Кэвр во Франции, Извор в Бессара-

бии, в пещерной стоянке Чокурча в Крыму близ Симферополя и других

местах, где особенно большое место занимают остатки мамонта, являв-

шегося, очевидно, одним из главных объектов охоты. Добычливая охота

на этих животных уже в мустьерское время должна была послужить

известным толчком к оседанию, о чем свидетельствуют обширные лагери,

появляющиеся особенно к концу среднего палеолита.

Интересно, например, что в Чокурче, где имеются следы неодно-

кратного занятия этого грота неандертальцами, лишь горизонт,

содержащий зна-

чительное коли-

чество остатков

мамонта, носит

характер дли-

тельного обита-

ния — с значи-

тельным отложе-

нием культур-

ных остатков.

Дальнейшее

развитие этой

оседлости мы ви-

дим в стоян-

ках верхнего па-

леолита. При на-

личии достаточно обильной добычи должно было возникать стрем-

ление к оседлости, с одной стороны, потому что она обеспечивала

возможность иметь значительные запасы пищи в виде сушеного, коп-

ченого или мороженого мяса, с другой — лишь оседлое существование,

по крайней мере в холодное время года давало возможность при-

менить постройку жилья как способ защиты от становившихся все

более суровыми климатических условий. Можно видеть, что прочные жи-

лища надземного или полуподземного типа появляются особенно в конце

ориньяка, когда природная обстановка значительно ухудшается по срав-

нению с предшествующим временем. Вместе с тем возникающая оседлость

должна была итти рука об руку с совершенствованием приемов охоты,

связанных с более оседлым образом жизни, — загонов, охотничьих ям,

прочных ловушек на крупного зверя, значительно увеличивавшим

продуктивность охоты. Все это имело результатом сложение определен-

ного типа охотничье-собирающего хозяйства с его центром в более проч-

ном, лучше приспособленном жилище, обслуживающем растущие и услож-

няющиеся потребности первобытного общественного коллектива.

Не может быть сомнения в том, что этот процесс, носивший, очевидно,

общий характер, для населения не только Европы, но также и северной

Рис. 164. Острие с затупленной спинкой и способ его упо-

требления.

(По Пфейффвру)

Значение

охоты на

мамонта

Развитее

оседлости

W. Soergel, Die Jagd der Vorzeit, 1922, стр. 42.

396

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Азии, должен был сопровождаться глубокими изменениями внутри самойг

первобытной орды. Наиболее отчетливо значительный прогресс, имевший

место при переходе к верхнему палеолиту, проявляется в материальных,

технических средствах, которые становятся известны в стоянках после-

мустьерского времени. Но он находит свое отражение решительно во всем

укладе первобытного общества.

Большой интерес представляет вопрос о том, чем следует объяснить

смену мустьерского общества следующим за ним ориньякским обществом.

Если, как мы уже говорили, нет никаких оснований думать о разрыве,

якобы наблюдающемся между мустьерской и ориньякской эпохами,

поскольку та и другая связаны преемственностью в отношении очень

многих явлений, все же бесспорно, что переход к верхнему палеолиту

представляет собой резко вырая?енный переход от одного общественно-

хозяйственного уклада к другому, от общества первобытных охотников-

собирателей неандертальскойступени

к родовой организации и высшему

типу культуры охотников верхнего

палеолита.

Вне сомнения, этот переход нельзя

мыслить себе вне связи с растущей

производительностью охотничьего хо-

зяйства, которая на определенном

этапе раскрывает новые возможности

технического прогресса, целый ряд

новых завоеваний в области исполь-

зования материалов, даваемых приро-

дой. В этом отношении важное место

может быть отведено производству

орудий из кремня, уровень развития

которого в условиях первобытного об-

щества является одним из главных

показателей степени развития хозяй-

ственных форм.

Преобладающая масса орудий в

стоянках ранней поры верхнего па-

леолита, как мы видели, принадлежит, в противоположность мустьерской

эпохе, уже технике удлиненных пластинок (lames), подправленных ударной

оббивкой. Разнообразные виды кремневых орудий ориньяко-солютрейского

времени можно разбить на несколько групп в порядке их численного пре-

обладания и, очевидно, также хозяйственного значения. На рассмотрении

их нам придется несколько остановиться. Следует, однако, заметить, что по-

скольку нам приходится черпать свой материал не из живого быта, а из

остатков, значимость которых в условиях первобытного общества еще

требует выяснения, — отсюда вытекает необходимость фиксировать те

комплексы находок, с которыми они связаны, в их хронологической и

стадиальной преемственности. Имеющийся в нашем распоряжении ма-

териал удобнее всего хронологически подразделить на три группы на-

ходок: к ранней фазе относятся стоянки раннего и среднего ориньяка,

обнаруживающие достаточно много общих черт, отличающих их от сле-

дующей фазы, отвечающей более позднему ориньяку и раннему солютре;

наконец, к поздней фазе мы можем относить стоянки собственно солю-

трейского времени. Мы видели выше, какие виды изделий характери-

зуют каждую из них.

Рис. 163. Кремневый скребок в работе.

{По ПФейФФеру)

ТЕХНИКА ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОЙ ЭПОХИ

Конечно, такое деление имеет по существу довольно ограниченное

значение даже для Европы. Из него выпадает в значительной мере вся

территория южной Европы от Кавказа и Крыма до Пиренейского полу-

острова, где ориньякская культура представлена в несколько иных фор-

мах,-чем в средней полосе Европы, и где совершенно отсутствуют памят-

ники солютрейского типа. Но и в этой последней части Европы, находи-

вшейся под непосредственным влиянием северного оледенения, солю-

трейские стоянки не составляют всеобщего явления, и во многих случаях

ориньякский инвентарь и ориньякский уклад существования лишь в не-

сколько измененных формах переживают здесь до эпохи мадлена.

Этот инвентарь, который иногда называют «мадленом с ориньяк-

ской традицией», мы находим одинаково как в Англии и Бельгии, так,

с другой стороны, в Венгрии, Румынии и в стоянках восточно-европей-

ской равнины — Костенках II, III, IV, Карачарове, Студенице и т. д.

Переходя к рассмотрению вещественного инвентаря находок с точки

зрения его хозяйственных функций, мы должны будем выделить прежде

всего те категории орудий, которые более или менее бесспорно могут

быть связаны с диференцирующейся областью мужского и женского труда,

указывая, таким образом, на продолжающийся процесс усложнения перво-

бытной производственной коммуны, наметившийся уже в стоянках поздне-

мустьерского времени.

В поселениях верхнего палеолита главную массу находок составляют

обычно кремневые отщепы и мелкие осколки кремня, частью являющиеся

отбросом производства, частью составляющие материал для выделки

орудий.

Было бы совершенно неправильно, однако, рассматривать их только

как сырой материал производства кремневых изделий. Внимательное изу-

чение показывает, что лучше удавшиеся кремневые пластинки и отщепы

широко применялись для повседневных хозяйственных целей в виде са-

мых различных орудий — наконечников дротиков, ножей, острий, рез-

цов и т. п. наряду с законченными, хорошо отделанными орудиями,

которые имели, конечно, то большое преимущество, что могли служить

гораздо дольше и были у первобытного человека всегда при себе.

Наиболее характерным «руководящим» орудием ориньякской эпохи

обычно считается так называемое ориньякское острие. Происхождение его

из мустьерского остроконечника может считаться более или менее устано-

вленным. В наиболее древнем виде — тип оди — оно и представляет,

в сущности, лишь несколько видоизмененный мустьерский остроконеч-

ник, у которого ретушь нанесена по одному более изогнутому краю и

скорее затупливает его, образуя спинку. В последующее время — в на-

чале верхнего палеолита — оно получает вид типичного древнеориньяк-

ского острия с характерно изогнутой и затупленной спинкой и под име-

нем острия типа шательперрон проходит в западных стоянках через

нижние и средние горизонты ориньяка (рис. 164).

На почве Франции, в верхних горизонтах ориньякских стоянок, оно

сменяется более узким острием типа граветт и затем дает начало мел-

ким пластинчатым остриям, в сущности, уменьшенным вариациям острия

граветт, приспособленным для всякого рода тонких работ. Мелкие пла-

стинки с затупленным краем переживают в инвентаре палеолита до весьма

позднего времени.

Прослеживая историю ориньякского острия, можно видеть, как из

орудия, по своему назначению близкого мустьерскому остроконечнику,

который-естественнее всего считать «мужским ножом», в более позднее,

897

Использова-

ние пласти-

нок и отще-

пов

Ориньякекое

острие

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Резец

Скребок

ориньякское, время складываются два вида инструмента, несомненно свя-

занные преимущественно с трудом мужской части ориньяко-солютрей-

ской орды. Оба эти вида орудий часто очень мало отличаются один от

другого, как это можно наблюдать и у современных наиболее отсталых

народностей. Это, во-первых, заостренный кремневый клинок, который,

будучи насаженным на короткую рукоять, несомненно являлся универ-

сальным орудием режущего характера, но кроме того имел важное зна-

чение в условиях охотничьего существования, будучи употребляем для того,

чтобы прикончить животное, вспороть его шкуру, разнять на части тушу

и т. п. Во-вторых, это кремневый наконечник метательного дротика или

копья.

Уже острия типа граветт, переживающие во многих местонахожде-

ниях Европы до сравнительно поздней поры ориньякского времени (верх-

ний ориньяк), в ряде случаев имеют настолько крупные размеры и пра-

вильную удлиненную форму, что их приходится рассматривать как ору-

дия, выполняющие обе эти функции — клинка и наконечника.

В раннесолютрейскую пору, в связи с уве-

личением размеров пластинки и хорошей рету-

шью, в несколько видоизмененном виде это ору-

дие приобретает особенно законченный облик.

То же значение заостренного клинка ножа-кин-

жала и наконечника копья или дротика, являв-

шихся незаменимым оружием в условиях охот-

ничьего хозяйства верхнего палеолита, несо-

мненно сохраняет типичный тонко отделанный

кремневый «наконечник» солютрейских стоя-

нок. :

Другим важным орудием преимущественно,

можно думать, также мужского труда является

резец, появляющийся уже в стоянках раннего

ориньяка и даже конца мустьерского времени.

Это орудие возникает из потребности в прочном

режущем инструменте, предназначенном для

обработки наиболее твердых материалов, как кость, камень, дерево и пр.

Л. ПФЕЙФФЕР очень метко сравнивает его, в смысле его функции, с зуб-

цами пилы — «однозубой пилой», что, действительно, ближе всего опре-

деляет его назначение (рис. 166). Его роль в технике верхнего палео-

лита подчеркивается тем обстоятельством, что это орудие в разнообраз-

ных вариантах пользуется чрезвычайным распространением во всех

европейских стоянках данного времени.

Одним из наиболее важных орудий труда, судя по количеству нахо-

док его в стоянках верхнего палеолита, следует считать и так называе-

мый скребок, который, йак и резец, известен в наиболее ранних находках,

относящихся к ориньякской эпохе. Относительно некоторых видоизмене-

ний этого инструмента в более ранних и более поздних стоянках ориньяко-

солютрейского времени мы уже говорили. Как правило, в эту эпоху он

имеет вид так называемого концевого скребка, то есть представляет собой

пластинку, конец которой превращен в дугообразное рабочее лезвие.

Можно думать, что это было орудие, которое должно было удовлетворять

главным образом потребностям домашнего хозяйственного обихода, то

есть являлось орудием женского труда.

(jр. D. Peyrony, Les gis"ments prehistoriques de Bourdeilles (Dordogne), «Archives

de I'liistitut de paleontologie humaine», mem. 10, 1932, стр. .15.

Рис. 166. Прием изготовле-

ния резца срединного типа

из кремневой пластинки.

ТЕХНИКА ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОИ ЭПОХИ

39»

Пластиночки

с затуплен-

ной СПИНКОЙ

Нередко скребок рассматривают исключительно как орудие, предна-

значенное для выделки кожи и вообще для работ, связанных с обскабли-

ванием шкур животных, также кости, дерева и т. п. Однако нетрудно

показать неправильность, то есть односторонность такой точки зрения.

Скребок в эпоху верхнего палеолита имел, несомненно, более сложные

и многообразные функции.

В основном это было не только скоблящее,

но и режущее орудие, как и кремневый резец, но только служившее для

разделки менее твердых материалов (рис. 165).

Это находит подтверждение при внимательном изучении этого рода ору-

дий, происходящих из стоянок верхнего палеолита: как это отмечено уже в

археологической литературе, скребки, при внешнем сходстве, имеют различ-

ный характер рабочего лезвия, что указывает на их различное применение.

К той же категории инструментов, связанных с домашним обиходом,

раскраиванием и шитьем меховой одежды и пр., приходится относить раз-

личные мелкие кремневые инструменты, которые обычно

объединяются под именем микролитов, или пластиночек с

затупленной спинкой, появляющихся уже в стоянках

среднеориньякского времени (рис. 168).

Правда, Д. ПЕЙРОНИ

предлагает для них другое объяс-

нение, считая возможным, что они использовались в каче-

стве вставок в желобчатую выемку, проделанную вдоль

края деревянной или костяной пластины, как это широко

практиковалось в эпоху эпипалеолита, превращая такое

орудие в нож или кинжал. Однако такое толкование нам

кажется искусственным, поскольку ПЕЙРОНИ не приводит

никаких положительных фактов в подтверждение своей

точки зрения.

Хотя главным приобретением верхнепалеолитической

техники обработки кремня является удлиненная пластинка,

отщепляемая от призматического нуклеуса, наряду с ней в

кремневом производстве, складывающемся в ориньяке, осо-

бенно в его среднюю пору, широко применяется особый

прием изготовления орудий, который можно назвать тех-

никой пластинчатых стесов, так как орудие в этом случае

изготовляется из куска кремня посредством скалывания узких, удлинен-

ных пластиночек, что придавало такому орудию сходство с нуклеусом.

Для изготовления нуклевидных орудий, более удлиненные и более

узкие формы которых носят также название ладьевидных или килевидных,

обычно употреблялись обтесанные и отработанные нуклеусы; легкой

подправки такого нуклеуса часто было достаточно, чтобы превратить края

его в рабочее лезвие инструмента. Одни из нуклевидных орудий ориньяк-

ского инвентаря являются режущими или раскалывающими орудиями,

назначение которых было универсЭльным, но большинство представляет

более определенные и специализированные формы. Можно указать не-

Иуклевндные

Рис. 167. Скол

от резца (Ме-

зин).

Кремень.

(Сборы автора)

L. Pfeiffer, Die Werkzeuge des Steinzeit-Menschen, Jena, 1920, стр. 51.

D. Peyrony, ук. соч., стр. 17.

Мы не считаем слишком рискованным высказать еще одну догадку в отношении

назначения этих, обычно довольно миниатюрных орудий, сохраняющих свой харак-

тер во все время верхнего палеолита. Нам кажется возможным, что эти маленькие

ножички с характерно затупленной спинкой и очень острым противоположным режу-

щим краем могли употребляться, помимо всего прочего, и для подрезывания волос.

Известно, что ориньяко-солютрейские фигурки часто изображают женщин с коротко

подстриженными волосами. Кое-какой материал имеется в этом смысле и для изо-

бражений мужчин, особенно в мадленское время.

400

Топоры и

тесла

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОЕ ВРЕМЯ

сколько видов таких инструментов и целый ряд разновидностей, опубли-

кованных французскими исследователями — БУИССОНИ И другими, кото-

рые различают три главных типа их: нуклевидный и ладьевидный скре-

бок, скобель (rabot) и резец.

Для какой цели могли служить этого рода орудия, которые, появляясь

в большом числе в ориньякских стоянках, в мадленскую эпоху почти

выходят из употребления? Нужно признать, что этот вопрос остается

очень слабо освещенным в археологических трудах, хотя типологией их

занимались многие исследователи. Однако известный мате-

риал для его разрешения может быть собран.

Мы видели выше, что в связи с растущей добычливостью

охоты с началом верхнего палеолита значительно усили-

вается процесс оседания первобытных охотничьих групп, ко-

торый с течением времени приводит к возникновению до-

статочно прочных, долговременного типа жилищ и, оче-

видно, также был связан с сложением соответствующих

форм хозяйства и со структурой самой первобытной орды.

Этот процесс должен был получить известное отражение и

в кремневом инвентаре ориньяко-солютрейского времени,

поскольку оседание не могло не вызвать возникновения

некоторого круга связанных с ним потребностей в опре-

деленных орудиях производства.

Прежде всего оседание должно было требовать хотя бы

и несложных деревянных сооружений и, очевидно, соот-

ветствующих инструментов, пригодных для этой цели. Раз-

личные хозяйственные запасы, без которых трудно было бы

представить и наиболее первобытную оседлость, должны

были, с своей стороны, создавать потребность в деревянной

утвари, приспособлениях, вместилищах, что также требовало

обработки дерева в гораздо более широком размере, чем это

наблюдается у бродячих охотников. Выкапывание обширных

землянок для устройства жилища, а также ловчих ям, при-

менявшихся для охоты на зверя, требовало аналогичных

орудий. Для последней цели могли служить отчасти и орудия из кости.

Действительно, в некоторых стоянках позднеориньякского и в осо-

бенности солютрейского времени были находимы мотыги или кайла

из бивня мамонта или рога оленя. Они известны в Виллендорфе,

Пржедмосте,

в Мезине (стр. 501); если же взять стоянки, относя-

щиеся к верхнему палеолиту в целом, то находки орудий из камня и,

особенно, из кости, которые могли служить для копания ям или добы-

вания съедобных кореньев, здесь вовсе не составляют особенную

редкость. Еще более интересные находки сделаны в Костенках I,

М. Bourlon, J. et A. Bouyssonie, Grattoirs carenes, rabots et grattoirs nucleiformes,

«Revue anthropologique», t. XXII, 12, 1912, стр. 473.

БАЙЕР описывает среди еще не изданных вещей, происходящих из позднеориньяк-

ского слоя стоянки Виллендорф, короткий отрезок оленьего рога со срезанным наи-

скось концом; сохранившийся глазничный отросток играл роль рукоятки. Он склонен

рассматривать этот предмет как настоящий костяной топорик, подобный топорикам

Маглемозе («Die Eiszeit», Bd. Ill, H. I, 1926, стр. 48).

Крупные костяные пластины с заточенным лезвием из Пржедмоста часто совер-

шенно произвольно называются «веслообразными палицами» (Obermaier, Der Menseh

der Vorzeit, стр. 298), в действительности, в них скорее приходится видеть большие

теслообразные топоры. Огромные кремневые топоры (гигантолиты), найденные недавно

И. Г~Пидопличком в числе трех экземпляров на палеолитической стоянке в Нов-

город-Северске, представляют ближайшую аналогию костяным теслам из Пржедмоста.

Рис. 168.

Кремневая

микропла-

стинка ти-

па «с зату-

шенной спин-

кой».

Способ за-

крепления

;е в рукояти

уменьшено).

ТЕХНИКА ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОИ ЭПОХИ

Нередко скребок рассматривают исключительно как орудие, предна-

значенное для выделки кожи и вообще для работ, связанных с обскабли-

ванием шкур животных, также кости, дерева и т. п. Однако нетрудно

показать неправильность, то есть односторонность такой точки зрения.

Скребок в эпоху верхнего палеолита имел, несомненно, более сложные

и многообразные функции.

В основном это было не только скоблящее,

но и режущее орудие, как и кремневый резец, но только служившее для

разделки менее твердых материалов (ркс. 165).