Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

874

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОРПНЬЯЕО-СОЛЮТРЕЙСКОЕ ВРЕМЯ

Виды

лошадей

полнены костями лошадей, которые также всегда разбивались челове-

ком для получения костного мозга. По подсчетам некоторых авторов

в известной стоянке Солютре были найдены остатки десятков тысяч

лошадей, убитых человеком и принесенных на место становища.

Среди изображений животных в искусстве верхнего палеолита, вос-

производившем главным образом виды животных, имевших особенное

значение в существовании человека, изображение лошади является одним

из наиболее распространенных. Судя по рисункам и скульптурным изо-

бражениям, дикая лошадь в ледниковое время была представлена не-

сколькими видами. Это подтверждает изучение остаткон лошади в стоянках

позднего палеолита. В более раннюю пору большим распространением

пользовались крупные породы лошадей, которые можно рассматривать

как предков современной европейской лошади (рис. 151). К.тшнцуже верх-

него палеолита, в мадленскую эпоху, они вытесняются на значительном

пространстве Европы степной маленькой лошадью, и сейчас водящейся

в диком состоянии на плоскогорьях центральной Азии и получившей

название лошади Прже-

вальского. Этот вид ло-

шади по ряду признаков

отличается от европейской

лошади — низкорослостью,

большой головой, густой

косматой шерстью, сбрасы-

ваемой ею летом, которая

защищает ее зимой от силь-

ных морозов (рис. 113).

Кроме мяса, костного

мозга, шкуры и костей,

также находивших приме-

нение в хозяйственной дея-

тельности человека, ло-

шадь давала позднепалео-

литическому охотнику хо-

который использовался для

Рис. 153. Кремневые орудия в Форме лавролистных

наконечников из пещеры Ежмаиовской.

7а н. в.

(По Л. Козловскому)

Северный

олень

Другие виды

оленей

роший материал в виде конского волоса

плетения веревок, силков, ловушек и т. п.

Охота на северного оленя в условиях ориньяко-солютрейского вре-

мени имела далеко не такое большое значение, как охота на мамонта

и лошадь, хотя, несомненно, ее роль постепенно возрастает к концу ран-

ней поры верхнего палеолита. Как мы уже отметили выше, во вторую

половину так называемой эпохи солютре во многих стоянках западной

Европы остатки северного оленя (рис. 152) начинают занимать гла-

венствующее место.

Однако на востоке Европы охота на северного оленя до конца верх-

него палеолита не получает того исключительного значения, какое она

имела в мадленскую эпоху во Франции и в некоторых других погра-

ничных с Францией областях западной Европы. Видимо, с этим обстоя-

тельством, имеющим существенное значение для понимания условий,

складывающихся для первобытного населения Евразии, приходится свя-

зывать и несколько иное направление развития материальной культуры

в некоторых областях западной Европы (Франция, Швейцария), с одной

стороны, и затем на востоке Европы и в Сибири, с другой.

Наряду с северным ааенем в орпньякское время добычей человека часто

становятся и другие виды оленей, в особенности благородный олень (рис .114)

ПОСЕЛЕНИЯ ОХОТНИКОВ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОГО ВРЕМЕНИ 375

•и его крупные родственники — марал и вапити, хотя последние в стоянках

позднего палеолита встречаются значительно реже, чем в лагерях му-

стьерского времени. Затем идут дикие виды быков—первобытный бык,

или тур, и, в особенности, европейский бизон — зубр. Последнее животное

(рис. 1-11), водившееся преимущественно на степных равнинах и пастби-

щах в более южных областях Европы, местамп играло особенно большую

роль в охоте человека ранней поры верхнего палеолита. В пещерных

стоянках Пиренейского района юго-западной Франции Эдуард ПЬЕТТ счи-

тал возможным выделить нижние слои по обилию находимых в них кос-

тей этого животного в виде особой бовидской — «бычьей» стадии.

Список животных, кости которых встречаются в кухонных отбросах

верхнепалеолитических поселений ранней поры в меньших количествах,

весьма обширен и не одинаков для разных областей. Это и естественно:

в одних местностях, где человек еще жил в окружении леса, среди остатков

его добычи мы видим лесных животных, и таких, как носорог, болыперогий

олень, лось, кабан, рысь, волк

и др. В пещерных стоянках,

расположенных в скалистой,

сильно рассеченной местности,

и в позднеледниковое время

довольно обычны еще обита-

тели пещер и ущелий — пещер-

ный или бурый медведь, лев и

гиена. В иных стоянках встре-

чаются остатки степных живот-

ных, таких, как сайга (рис. 109),

джигетай и степные грызуны.

Наконец, во многих стоянках,

особенно с эпохи солютре, часто

попадаются, кроме северного

оленя, характерные представи-

тели тундры — мускусный овце-

•бык(рис. 112), россомаха, песец,

лемминги и др. Разнообразие

фауны в отбросах стоянок можно рассматривать как одно из свидетельств

того, что орды верхнего палеолита жили за счет добывания диких жи-

вотных и приручение животных им оставалось еще неизвестным.

ЛОСЕЛЕНИЯ ОХОТНИКОВ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОГО

ВРЕМЕНИ

Мы уже указывали, что достаточно распространенное представление

о наших предках в интересующую нас эпоху как о первобытных обита-

телях пещер в значительной степени основано на поверхностном отноше-

нии к фактам. Эти взгляды рисуют человека ориньякского и солютрей-

ского времени, прежде всего, как бродячего охотника, если и придержи-

вающегося определенных областей обитания, то лишь в смысле границ

«го перекочевок. Его оседлость случайна; его поселения — это только

временные лагери с ветровыми заслонами или, в лучшем случае, убе-

жища в пещерах и под навесами скал. Так представляют себе верхне-

палеолитических охотников на мамонта ОБЕРМАЙЕР, ЗЁРГЕЛЬ, МЕНГИН

и другие авторы. При настоящем уровне знания такие представления

не дают удовлетворительного, объяснения для целого ряда вопросов.

Рис. 154. Кремневые наконечники грубой вы-

делки из пещеры Ежмановскон.

7з н. в.

: (По Л. Козловскому)

Разнообразие

фауны

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. О ГИНЬ ЯЕ О- С ОЛЮ TPE1ICR ОЕ ВРЕМЯ

В самом деле, если бы мы стали на подобную точку зрения, было бы

трудно понять, чем, например, объясняется сочетание образа жизни

охотников верхнего палеолита, рисуемых в виде троглодитов, скрываю-

щихся в недрах пещер, где они должны были, очевидно, влачить жалкое,

полузвериное существование, с тем, что мы знаем в отношении замеча-

тельных произведений их изобразительного творчества. Это странное

обстоятельство не станет для нас более понятным, если мы вслед за западно-

европейскими археологами будем предполагать особенную «художествен-

ную одаренность» верхнепалеолитических охотников на мамонта и север-

ного оленя, «присущую» им как предкам европейских рас.

Если мы попытаемся ближе присмотреться к тому, что представляют

собой места поселений в ориньякское и солютрейское время, мы должны

будем притти к выводам, которые значительно отличаются от обычных

взглядов на этот предмет. Нужно заметить, что последние в большой

степени питаются тем, что нам известно в отношении условий существо-

вания наиболее отсталых народностей земного шара, в первую очередь

обитателей Австралии, отчасти южной 'Африки и южной Америки.

Однако исследователи, переносящие представление о материальной

культуре современных бродячих охотников южного полушария — австра-

лийцев, бушменов или ботокудов — в эпоху палеолитических обитате-

лей Евразии, не принимая во внимание различия в конкретных условиях

исторического развития тех и других, допускают несомненно большую

ошибку. Они не учитывают того, что на данной стадии первобытного

общества природная среда должна была оказывать и несомненно ока-

зывала огромное влияние на характер хозяйственной деятельности чело-

века и на связанную с ней теснейшим образом всю обстановку человече-

ского существования.

Одной из наиболее характерных особенностей бродячего охотничьего

быта названных выше народностей является крайняя необеспеченность

в отношении средств существования, в связи с чем их жизнь проходит

в постоянных поисках пищи. Поселения их, как известно, имеют характер

лагерей, которые разбиваются там, где удалось добыть зверя или где

имеется известный запас плодов, кореньев ит. д. Через день-два они обычно

оставляются для нового привала. Только в случае особенно удач-

ной охоты или во время сезонов созреваний определенных видов плодов

или вывода личинок, змей, черепах и т. п. лагери устраиваются на более

продолжительный срок, но всегда сохраняют временный характер. С дру-

гой стороны, климат и не требует от обитателей теплых широт более проч-

ной оседлости для защиты от внешних условий.

В северном полушарии для интересующего нас времени мы находим

несколько иную обстановку.

Уже стоянки поздней мустьерской эпохи не только в западной и во-

сточной Европе, но также, например, по сирийскому побережью Среди-

земного моря нередко имеют характер лагерей, которые, очевидно, в те-

чение долгого времени были обитаемы первобытными ордами мустьер-

цев. Масса отбросов охоты и всякого рода иных остатков, а также

и сама толщина «культурного слоя» делают вероятным, что оНи в ряде

случаев должны были служить местом жилья не для одного поколения

охотничьих групп, которые покидали их, а затем вновь возвращались

на насиненные и удобные места.s

Вместе с ориньякским временем мы вступаем в такую стадию в исто-

рии первобытных обитателей Евразии, когда эти становища нередко

приобретают характер долговременных поселений, которые служат чело-

ПОСЕЛЕНИЯ ОХОТНИКОВ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОГО ВРЕМЕНИ

веку не только убежищем п защитой от неблагоприятных природных

условий, но и являются средоточием достаточно сложной и разнообраз-

ной хозяйственной деятельности.

Прекрасную картину такого становища мы имеем в местонахождении

Пржедмост в северной Моравии, в долине р. Бечвы, недалеко от ее впа-

дения в Мораву, в области так называемых «Моравских ворот», где схо-

дится отроги Судетских гор и Бескид. Эта низина служит естественным

сообщением между польской и моравской равнинами. Здесь в лёссовых

отложениях, прикрывающих подножие известнякового массива Гра-

диско, который давал человеку хорошую естественную защиту от ветра,

был обнаружен обширный лагерь охотников на мамонта. Он был изве-

стен по находкам костей этого животного еще в средние века, а в конце

XIX века стал предметом изучения со стороны ряда моравских ученых —

ВАНКЕЛЯ, МАШКИ, КРЖИЖА и др.

Рис. 133. Привески и некоторые изделия пз кости. Мамонтова пещера, ннашии

горизонт. Из раскопок Завиши.

Просверленные зубы хищников (1-—4), просверленные клыки оленя (5, 6).

Подвеска из слоновой кости (7). Острия из костей мелких животных (8, 9).

Орудие неясного назначения из слоновой кости (10). Наконечники из кости

(вид сверху—И, вид сбоку — 12).

;Но Козловскому,)

По сообщаемым ими сведениям, это исключительно интересное место-

нахождение, занимающее площадь около гектара, представляет толстый

пласт всякого рода отбросов обитания, достигающий 1 м толщины и

состоящий из золы, угля, дробленых костей с массой кремневых изделий

ц предметов из кости. При раскопках, далеко не охвативших еще всей

площади стоянки, помимо множества костей других животных, были

встречены остатки не менее чам 1000 мамонтов. Все исследователи отме-

чают, что последние не были рассеяны в беспорядке, но, наоборот, собраны

в определенных местах и с определенным отбором — бивни, коренные

зубы н челюсти, лопатки, тазы, длинные кости конечностей. Последние

были по большей части расколоты для добывания мозга.

Остатки других животных не представляли таких больших скоплений,

поскольку эти животные, видимо, не играли в жизни пржедмостских

Wankel, Die Losstation von Prerau, «Korrespondenzblatt der d. Ges. fur Anthrop.

Ethnol. und Urgeschichte», XVII, 1886, стр. 149; К. J

Maska, Der diluviale Mensch in

Mahren, Neuitschein, 1886; Maska, Ausgrabungen in Predmost, «Mitteil. der geolog..

Ges. in Wien», XX, 1894, стр. 129; K'riz, Die Losslager in Predmost bei Prerau, «Mitt,

der anthrop. Ges. in Wien», XXIV, 1894, стр. 40—50.

o< I

Пржедмост

•ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОРИНЬЯЕО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

охотников той роли, как мамонт. Однако фауна Пржедмоста отличается зна-

чительным разнообразием и ишеет заметно выраженный характер полярной

фауны. По крайней мере, типичные обитатели северной тундры составляют

в ней довольно значительный процент видов животных. Чаще других

животных встречаются лошадь и северный олень, затем сибирский носо-

рог, бизон, мускусный овцебык, антилопа-сайра, благородный олень, пещер-

ный и бурый медведи, пещерный лев, дикая собака (Суоп europeus), пещер-

ная гиена, лемминги. Если отбросить пещерных хищников, очевидно,

водившихся в ближайших предгорьях, фауна Пржедмоста очень близка

к исследованной нами Мезинскох! стоянке на р. Десне (ниже Новгород-

Северска), которая по времени представляется не слишком удаленной

от Пржедмоста.

По некоторым сведениям, в частности по данным, сообщаемым

Авсолоном,

в интересующем нас местонахождении имеется не один,

а, видимо, три последовательных напластования культурных остатков,

из которых главным является нижний горизонт, достигающий мощности,

по АБСОЛОНУ, в 0,50—0,80 м. Таким образом, можно думать, что место,

удобное в смысле охоты, населялось человеком не раз, с какими-то пере-

рывами во времени, хотя более точных сведений об этом мы не имеем.

Во всяком случае, главная масса находок в Пржедмосте относится

к определенному времени, которое обнимает, может быть, конец так назы-

ваемой ориньякской эпохи и затем солютре. О последнем говорит присут-

ствие характерных изделий из кремня (также роговика, яшмы, даже

обсидиана и других пород) — кремневых лавролистных наконечников,

отделанных грубоватой, но достаточно типичной солютрейской ретушью.

Многочисленные другие орудия из камня насчитываются в Пржедмосте

многими тысячами: это проколки, пластиночки с затупленной спинкой,

резцы разных видов, скребки характерной формы, суживающиеся к осно-

ванию, с широким верхним рабочим концом. В,виде пережитка ориньяк-

ских типов изделий из кремня здесь встречаются небольшие острия

-с черенком и боковой выемкой.

Особенно богато и интересно представлены в Пржедмосте изделия

из кости, материалом для которых, кроме различных костей животных,

•служили бивни мамонта и рога северного оленя. Мы их можем только пере-

числить. Сюда относятся иглы и шилья из расколотых трубчатых костей,

лощила, вырезанные из ребер животных, кинжалы из длинных, заострен-

ных костей крупного хищника — льва или медведя, тесла или топоры

из кости

и многое другое, не говоря о целом ряде украшений или аму-

летов и предметов искусства, к которым нам еще придется вернуться.

Для оценки значения описываемой стоянки в жизни современного

»ей человека приходится учесть, что его привлекала сюда, к известняковым

утесам Градиско, несомненно главным образом охота на мамонта, кото-

рый должен был в большом числе водиться где-то поблизости от этого

поселения. Очевидно, что человек не мог издалека приносить сюда части

туши громадного зверя, вроде головы, конечностей с тазом или лопаткой,

огромных бивней и т. д. Можно думать, что удобства охоты, обилие

Материалы АБСОЛОНА опубликованы в книге КЛААЧА — Н. Klaatsch, Der Wer-

degang der Menschheit und die Entstehung der Kultur, Berlin, 1920, стр. 357 и сл.

H. Breuil, Notes de voyage paleolithique en Europe centrale, II, Les industries pa-

leolithiques du loess de Moravie et Boheme

«L'Anthropologies, 1924, t. XXXIV, Л5 6,

стр. 515.

Нужно заметить, однако, что, по АБСОЛОНУ, орудий этого типа с характерной

«солютрейской ретушью в Пржедмосте найдено очень немного.

Ср. II. Obermaier, Der Menseh der Verzeit, стр. 298, рис. 190 (no Кржижу).

ПОСЕЛЕНИЯ ОХОТНИКОВ ОРИНЬЯКО-СОЛЮТРЕЙСКОГО ВРЕМЕНИ

379

зверя позволяли охотничьей орде долго жить на одном месте, в результате

чего здесь только и могло накопиться так много отбросов обитания.

Эта замечательная стоянка, одна из наиболее интересных стоянок этого

времени в Европе, к сожалению не была исследована более внимательно.

Правда, МАШКА указывает здесь находку исключительно любопытной

землянки, о которой мы скажем несколько ниже, но неоднократно отме-

ченные при раскопках следы каких-то углублений, вырытых в виде

ям диаметром до 1,5—2 м, остатки очагов и пр. так и остались подробно

не описанными.

Совершенно ту же картину, отличающуюся только несколько меньшими

размерами скоплений остатков мамонтов, мы имеем и в других стоянках

этого времени, открытых в Чехословакии, где известен, например, боль- •

шой охотничий лагерь в Внстонице, недавно исследованный Авсолоном.

Ряд подобных поселений открыт и в Нижней Австрии, в долине Дуная.

Эти поселения, видимо, приурочены к местностям, изобиловавшим ста-

дами мамонтов, представлявших особенную ценность в качестве охот-

ничьей добычи для ориньякских и солютрейских охотничьих орд. Из

стоянок, открытых в Австрии, значительный интерес представляют извест-

ная стоянка Виллендорф, затем Ланг-Маннерсдорф, расположенные

в местности, особенно богатой остатками верхнепалеолитпческого вре-

мени, — в районе Кремса.

Но и в лёссовых стоянках юга европейской части СССР скопления

костей мамонта в виде огромных куч, сопровождающих палеолитические

кострища, составляют вполне обычное явление. Из ннх на одно из первых

мест можно поставить известную стоянку на Кирилловской улице в

Киеве, к сожалению, недостаточно исследованную, где было найдено

не менее 67 экземпляров мамонтов. То же мы встречаем в палеолити-

ческих стоянках у селений Костенки и Боршево (вблизи Воронежа) на

Дону, в Бердыже на р. Соже (под Гомелем) п т. д.

Значительная часть этих стоянок в обширной области, расположенной

между Дунаем и Доном, относится к определенному времени, соответствую-

щему позднеориньякской и раннесолютрейской эпохам, причем нужно

заметить, как было уже сказано, что между той и другой фазой в этой

части Европы нельзя уловить определенной границы. Другими словами,

эти стоянки, несмотря на появление в более позднее время в некоторых

из них довольно типичных солютрейских черт, в сущности, по всей сово-

купности признаков — характеру поселений, изделиям из кремня и кости,

•предметам так называемого палеолитического искусства, представляют

собой одну стадию, одну историческую эпоху. Это легко можно видеть

при сравнении позднеориньякских слоев Виллендорфа с Пржедмостом

или, в восточной Европе, например стоянок Боршево I и Костенки I,

расположенных в ближайшем соседстве на берегу Дона, которые могут

считаться типичными местонахождениями позднего ориньяка и раннего

солютре на территории европейской части СССР.

То, что было сказано относительно поселений ранней поры верх-

него палеолита в восточной части Европы, между Дунаем и Доном, где

находится большинство известных нам «лёссовых» стоянок, то есть откры-

тых охотничьих лагерей, относящихся к позднеориньякскому и ранне-

солютрейскому времени, рисует, таким образом, условия жизни первобыт-

ных охотников Европы в эту эпоху мало похожими на обстановку существо-

вания современных наиболее отсталых групп человечества. Здесь богатый

мир животных обеспечивал охотничьим ордам такие источники существо-

вания, которые трудно представить в близкое нам время где-нибудь

Другие

памятники

того же типа

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОРПНЬЯКО-СОЛЮТРЕИСКОЕ ВРЕМЯ

в той же Австралии или южной Африке, где многие поколения охотников,

в течение тысячелетий должны были значительно разредить их животное

население.

ЗИМНИЕ ЖИЛИЩА

Мы подходим к вопросу, имеющему очень серьезное значение для пони-

мания общественно-хозяйственных условий, складывавшихся на терри-

тории Евразии в начальную эпоху верхнего палеолита. Естественно, нас

не может не интересовать, что же представляли собой те палеолитические

поселения, о которых мы только что говорили, какой характер должны

были иметь составлявшие их жилища: следует ли рассматривать их как

легкие летние сооружения вроде шалашей из ветвей, травы, древесной

коры или шкур животных, или, наоборот, на местах долго существо-

вавших становищ охотничьи орды ориньяко-солютрейской поры строили

более прочные и солидные обиталища?

Нужно сказать, что на этот^вопрос мы не имели ответа до самого по-

следнего времени. Чтобы понять это странное обстоятельство, приходится

учесть узость интересов исследователей, занимавшихся раскопками палео-

литических стоянок,, для которых задача их изучения обычно сводится

к установлению стратиграфического разреза, характера залеганий куль-

турных слоев в геологических наносах и к составлению коллекций более

или менее эффектных находок- Остальное, в частности уяснение всего

комплекса фактов, освещающих общественно-хозяйственные условия

жизни первобытного общества, обычно отходит на последнее место, а

часто и вовсе не интересует археолога при исследовании палеолитических

поселений. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть неко-

торое количество работ, посвященных описанию палеолитических место-

нахождений, публикуемых в специальных изданиях. Заслугой советских

ученых, занимающихся изучением ранних этапов развития первобытного

общества, является то, что они впервые выдвинули эти вопросы и собрали

материал, который позволяет подойти к их разрешению. Нуяшо отметить,

что инициатива постановки этой чрезвычайно интересной проблемы

в значительной степени принадлежит акад. Н. Я. MAPPF.

Уже некоторые старые работы дают весьма ценный материал, который

до сих пор никем не был учтен в смысле интересующего нас вопроса —

что представляло собой жилище первобытных обитателей приледниковых

пространств в эпоху верхнего палеолита. Мы можем начать свой обзор

прежде всего с одной достаточно старой находки, сделанной в Пржедмосте.

5 августа 1894 г. МАШКА, производивший систематическое исследова-

ние Пржедмостского местонахождения, обнаружил под ненарушенными

культурными напластованиями яму овальной формы,

имевшую 4 м

и длину и 2,5 м в ширину, в глубину же достигавшую 2,6 л. Она имела,

таким образом, вид вырытого в лёссовом грунте довольно большого поме-

щения, дно которого было вымощено сплошным слоем камней, а стены

по обеим сторонам обставлены лопатками мамонта. Кроме того, у одной

стены землянки помещались нижние челюсти мамонта, которые могли

служить довольно удобными сидениями. Современные полярные народ-

ности в местностях, бедных лесом, например вокруг Берингова пролива,

таким же образом укрепляют внутренние помещения своих подземных

жилищ, употребляя для этой цели главным образом кости кита.

Klaatsch, ук. соч., стр. 3G4.

Жилище н

Пржедмосте

ЗИМНИЕ ЖИЛИЩА

381

Это помещение было заполнено скелетами, большею частью лежащими

в скорченном положении. На основании этого сам МАШКА, а затем и все

последующие авторы толкуют его как «братскую могилу». Всего здесь

было найдено не менее 20 индивидуумов, из них 8 скелетов принадле-

жали взрослым, а остальные — детям. При одном из последних было подоб-

рано ожерелье из пронизок, вырезанных из слоновой кости.

Представляется не только правдоподобным, но в свете других нахо-

док вполне достоверным, что в этой исключительно интересной находке

до нас дошло настоящее зимнее жилище охотников Пржедмоста, послу-

жившее затем местом коллективного захоронения. Погребение в жилище

является, как известно, широко распространенным обычаем у многих

примитивных народов современности. Довольно обычно оно и в далеком

прошлом Европы, начиная, как мы видели, уже с мустьерской эпохи.

Можно было бы предположить, что в Пржедмосте мы имеем дело с слу-

чайно погибшим

(например, в ре-

зультате эпидеми-

ческого заболева-

ния) населением

такого жилища.

Если основываться

на некоторых дру-

гих находках (Ко-

стенки I, Ланг-

Маннерсдорф), мо-

жно думать, что ис-

пользованная для

погребеннякамера,

видимо, составля-

ла здесь только

часть более обшир-

ного жилого со-

оружения, детали

которого ускольз-

нули от внимания

исследователя.

Другой весьма интересный факт подобного же рода описывает БАЙЕР

в Ланг-Маннерсдорфе

в нижней Австрии, где произведенные им в не-

давнее время тщательные раскопки обширного лагеря позднеориньяк-

ского времени позволили установить присутствие довольно сложных

жилых сооружений. Насколько можно судить по опубликованным БАЙЕ-

РОМ результатам раскопок, ^ЭТА стоянка, как и большинство других

известных нам «лёссовых» поселений орпньяко

солютрейского времени,

состояла из ряда отдельных мест обитания, того, что французские архео-

логи называют «пепелищами» (foyers), и сопровождающих их значитель-

ных скоплений остатков мамонта.

В виду особого интереса, который представляют раскопки в Ланг-

Маннерсдорфе, мы познакомимся с ними несколько подробнее, поскольку

это возможно по опубликованному предварительному отчету. Сам

БАЙЕР относит Ланг-Маннерсдорф к ориньякскому времени.

J. Bayer, Der Mammutjagerhalt der Aurignaczeit bei Lang-Manners dor/ a. d. Per-

sehling (Nicderosterreich), «Mannus», Bd. 13, 1921, стр. 76.

Рис. 130. План жилища в Фурно-дю-Дьябль.

(Но Пейрони;

Ланг-Мап-

нередорф

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОРПНЬЯБО-СОЛЮТРЕЙСЕОЕ ВРЕМЯ

Площадки

Исследованное БАЙЕРОМ второе «скопление культурных остатков»,

или, пользуясь его словоупотреблением, Lagerplatz В (место обитания

первобытного человека), представляет культурный слой обычного вида

и состава, в целом очерчивавший большую правильную площадку оваль-

ной формы, диаметром в 20,0 и 14,0 м. На ней были располон^ены, как

описывает БАЙЕР, В виде отдельных участков: место приготовления пищи,

то есть собственно кострище с толстым слоем раздробленных и переж-

женных костей, место «трапезы», отмеченное плоскими плитками извест-

няка, далее место обработки кремня, скопление костей животных и т. д.

Этот комплекс, если не целиком, то

в какой-то значительной своей части,

должен был быть перекрыт кровлей,

как это определенно доказывают

обнаруя^енные в центральной его ча-

сти три ямы для опорных столбов.

Интересно, что в состав того я?е

жилья входила жилая яма круглых

очертаний, около 2,5 м в попереч-

нике, глубиной в рост человека

(1,7 м). На дне ее у стены была выру-

блена в лёссовом грунте скамья для

сидения. Дно ямы было покрыто тол-

стым слоем раздробленной кости и

кремня, что позволило точно уста-

новить ее размеры и форму.

Сведения о жилищах в поселе-

ниях ориньяко-солютрейского вре-

мени для восточной области Европы

не ограничиваются указанными па-

мятниками. Можно утверяадать, что

они составляют широко распростра-

ненное явление, которое, к сожа-

лению, не достаточно учитывалось

при исследовании этих стоянок. Как

на общее явление для лёссовых

стоянОк восточной Европы можно

указать на резко замкнутые границы

Рис. 157. План палеолитического жилища

в Гагарине.

Черными точками обозначены места

находок статуэток.

(По С. Н. Замятину) так называемого культурного слоя,

который располагается в лёссовых ла-

герях, сопровождающихся нагромождениями костей мамонта в виде обшир-

ных площадок или линз правильной формы. Об этом вполне определенно

говорит, например, ОБЕРМАЙЕР.

По его словам, культурные напластования известных ему лёссовых

стоянок располагаются, как правило, большими пятнами, на которых

можно различить более бедные находками .места очагов, мастерские и т. д.

и в которых резко очерчиваются границы обитаемой зоны от окруя^ающей,

не содержащей находок площади. Это, по его мнению, является следствием

того обстоятельства, что каждый охотник сосредоточивал отбросы охоты

и производства внутри определенного, вероятно специально выделен-

ного пространства.

Н. Obermaier, Siedlung ( Palaolithiktim), «Reallexikoii der Vorgeschichte», herausge-

geben von M. Ebert, Bd. XII, Berlin, 1928, стр. 97.

ЗИМНИЕ ЖИЛИЩА

Наши наблюдения над стоянками Костенок, Боршева и другими не

только вполне отвечают тому, что говорит ОБЕРМАЙЕР в отношении стоя-

нок Австрии, но позволяют утверждать, что эти локализованные куль-

турные отложения на самом деле представляют не что иное, как основание

жилых помещений — огражденных стенами надземных сооружений или

неглубоких землянок того же рода, что и ранее описанные. Они сопро-

вождаются разнообразными углублениями, вырытыми в лёссовой почве,

служившими для хранения запасов или являвшимися очажными ямами,

в которых могли жариться целые части туш животных.

Такие ямы на месте жилищ отмечены во многих стоянках: вКостенках I

на Дону, в Гагарине, в Супоневе (под Брянском) на р. Десне, в Мальте

под Иркутском, на Афонтовой горе под Красноярском, в Елисеевичах,

в Пржедмосте и т. д.

В Костенках I во время наших раскопок 1931—1936 гг. нами было

исследовано обширное жилище с очень интересными деталями внутрен-

него устройства, окруженное землянками, служившими частью в каче-

стве отепленных жилых помещений, частью в виде хранилищ для продо-

вольственных запасов,

запасов топлива и пр.

Очаги главного жилища,

в числе десяти, были

заполнены совершенно

переложенными костями

животных, применявши-

мися в качестве топ-

лива, главным образом,

вероятно, в зимнее вре-

мя. На полу жилища

было встречено довольно

много небольших ям

правильной округлой формы, отчасти может быть от столбов, поддер-

живавших кровлю.

Интересную картину жилища, правда иного типа, имевшего значительно

меньшие размеры, дает стоянка в с. Гагарино в Воронежской области,

недалеко от Липецка, расположенная на береговой террасе Дона и ис-

следованная в 1927 и 1929 гг. (рис. 157 и 158).

Время ГагариНской стоянки определяется довольно точно всем ком-

плексом находок, в особенности же характерными кремневыми наконеч-

никами с боковой выемкой, которые обычны в Костенковской I стоянке и

верхнем слое Виллендорфа, где, как и в Гагарине, были сделаны

находки женских фигурок.

Из этих находок мы можем (вделать вывод, что в стоянках ориньяко-

солютрейского времени, более или менее длительно заселенных охотни-

ками за мамонтом и лошадью, встречаются прочные жилища в виде

больших сооружений, сопровождающихся землянкдми (по своему типу

близко напоминающими подземные камеры современных полярных народ-

ностей), в которых человек переносил суровые зимы вюрмского времени.

В исследованной нами осенью 1937 г. Тельманской стоянке (в сел. Костенки),—

представляющей наиболее ранний из числа известных нам памятников ориньяко-

солютрейского времени для восточной Европы, — нами было встречено палеолитиче-

ское жилище, напоминающее гагаринское. Оно имело вид круглого помещения диа-

метром около 5 м, пол которого был значительно углублен ниже уровня окружаю-

щей площади поселения.

383.

Коетенкв

]'агарино<

Характере

жилищ

Рис. 158. Разрез культурного слоя в Гагарине.

(По С. II. Замятнину)