Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

282

Характер

обществен-

ных образо-

вании

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭНДОГАМНАЯ КОММУНА НЕАНДЕРТАЛЬЦЕВ

В своем месте нам пришлось указать на чрезвычайную медленность раз-

вития общества в мустьерское время и крайний консерватизм его матери-

ального уклада. Лучшее отражение это получает в технике обработки

кремня, где в течение всего среднего палеолита удерживаются простейшие

приемы, сопряженные или с обтесыванием кусков кремня, или с расщепле-

нием их на грубые, широкие, часто треугольные отщепы. Из подобных

отщепов изготовлялись немногочисленные виды орудий, среди которых

до конца мустьерского времени главное место занимают два орудия —

мустьерский остроконечник и скребло. Они живут в обиходе мустьерцев

многие тысячелетия, пока быстро сложившийся с наступлением верх-

него палеолита новый, значительно более богатый и разнообразный крем-

невый инвентарь не заставляет их исчезнуть уже в так называемую

ориньякскую эпоху.

Чем же объясняется этот резкий перелом в развитии палеолитической

культуры, который может быть прослежен в очень многих местонахожде-

ниях Европы? Не будем останавливаться на разборе теорий, которые

находят единственное объяснение прогрессивного характера верхнепалео-

литического общества в смене древнего населения пришлым населением,

принесшим новые, высшие формы культуры. Не приходится говорить о том,

что какие-то перемещения населения могли иметь место и в эту эпоху, как

и в более раннее и последующее время первобытной истории человечества.

Однако эти «теории»—«расовая» и «теория культурных кругов» ничего не

объясняют в закономерности развития палеолитического общества в ши-

роком историческом масштабе, подменивая в то же время общую закономер-

ность исторического процесса, — переход человечества из одной историче-

ской стадии в другую, —столкновением рас и культур (культуры «широ-

кой» и «узкой пластинки», неандертальской и кроманьонской «расы»).

Заметим, что примитивность мустьерской .культуры и чрезвычайно

медленный темп ее развития находятся как будто в известном противо-

речии с фактом растущего значения охоты и большой продуктивности

охоты на крупных животных уяге со сравнительно ранней поры среднего

палеолита, обеспечивавшей существование человека, что, казалось бы,

должно было явиться предпосылкой достаточно быстрого расцвета куль-

туры. Разрешение этих вопросов приходится искать в характере обще-

ственных образований, складывающихся на данной исторической ступени.

Мустьерские орды, очевидно, нужно представлять себе в виде обо-

собленных групп первобытных охотников, разбросанных на огромной

территории. Уже это обстоятельство — немногочисленность человеческого

населения в эту эпоху, державшегося на удобных для охоты территориях,

которые, вероятно, разделялись сотнями километров совершенно без-

людных пространств,— д^л-жно было создавать условия, очень неблаго-

приятствовавшие более быстрому развитию и усложнению материальной

основы культуры. Крайне низкий уровень потребностей и неразвитые

формы разделения труда с своей стороны вели к той же замкнутости

существования и отсутствию потребности в каких-либо формах взаимного

общения отдельных охотничьих групп.

Естественным следствием подобных условий являлось другое весьма

важное обстоятельство. Отдельные крепкие и сплоченные группы мустьер-

ских охотников, разбросанные на огромных пространствах материков,

едва лишь начатых осваиваться человечеством, должны были развиваться

при наличии половой замкнутости, эндогамно, то есть путем браков

внутри орды. Конечно, термин «брак» здесь приходится применять со-

вершенно условно, поскольку не моя;ет быть сомнения, что в эту эпоху

ЭНДОГАМНАЯ ОРДА

283

в течение долгого времени вряд ли существовали какие-либо нормы,

ограничивающие сношения между полами. Данные современной этно-

графии позволяют полагать с достаточной определенностью, что поло-

вые сношения на этой стадии развития человеческого общества имели

характер группового брака между всеми мужчинами и всеми женщинами

первобытной общины, принадлежащими к одному поколению.

Таким образом, охотничьи коллективы мустьерцев должны были исто-

рически отвечать той стадии развития первобытного общества, для кото-

рой типичной формой общественной организации становится «кровно-

родственная семья». Последняя сменяет еще более древнее общественное

образование, относящееся к начальной эпохе человеческой истории —

стадные группы шелльцев с господствовавшей у них практикой проми-

скуитета .

Вместе с укреплением общественных ячеек среднего палеолита с их

складывающимся естественным разделением труда — труда мужчин и

•женщин, взрослых и несовершеннолетних или слишком старых членов

общины, должна была постепенно формироваться первобытная семейная

община неандертальцев. Общественную группу эпохи мустье составлял

коллектив, связанный групповым браком, в котором уже существовало

первое ограничение половых отношений между разными поколениями

кровных родственников.

Мы уже видели, что представление о наиболее раннем этапе человече-

ской истории, какое естественно вытекает из анализа собранных совре-

менной наукой археологических фактов, в сущности лишь развивает и дает

конкретное содержание взглядам, изложенным ЭНГЕЛЬСОМ И МОРГАНОМ.

Средняя ступень дикости, по ЭНГЕЛЬСУ, может быть охарактеризована

как значительный шаг вперед в отношении развития материальных про-

изводительных сил первобытного общества, находившихся в предше-

ствующую эпоху в более или менее зачаточном состоянии. Особенное

значение здесь имело появление охотничьего оружия в его простейших

формах — деревянного копья с заостренным при помощи огня концом,

тяжелой палицы, пращи и метательных камней, бола из ремней с грузом

на конце и пр., что, вместе с усложнением самой техники охоты, при-

менением огня, загонов и пр., могло более или менее обеспечить перво-

бытную группу постоянными продуктами охоты.

Это приобретение, имевшее, несомненно, чрезвычайно большое зна-

чение, вместе с освоением огня освобождало людей от прежней тесной за-

висимости от природных условий. Оно давало возможность человеческому

обществу впервые значительно расширить занятую им территорию. Чело-

век расселяется теперь в умеренных широтах Европы и Азии, в тех мест-

ностях, которые оставались недоступными ему на предшествующей сту-

пени. Он проникает в эту эпоху даже в высокогорные районы, лежащие на

границе вечных снегов, где успешно охотится на пещерных медведей,

горных козлов и т. д. Естественно, что успехи, достигнутые на этой ста-

дии человеческим обществом становятся возможными только вместе с зна-

чительным усовершенствованием техники — прежде всего в части изгото-

вления каменных орудий. Последние были совершенно необходимы для

обработки таких материалов, как дерево; без них равным образом была

невозможна разделка убитого животного и т. д. ЭНГЕЛЬС для этой фазы —

второй ступени дикости — определенно указывает на палеолитическое

время. Не будет ошибкой сказать, что охарактеризованный таким образом

этап развития первобытного общества вполне отвечает, по нашим совре-

менным представлениям, гторой стадии палеолита, его среднему отделу.

Средняя

ступень

дикости

284

Кровнород-

ственная

семья

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭНДОГАМНАЯ КОММУНА НЕАНДЕРТАЛЬЦЕВ

Во всяком случае средняя ступень дикости включает уже в себя и то,

что мы называем ашёльско-мустьерским временем.

Испытало ли само первобытное общество — составляющие его ячейки —

какие-либо изменения в эту эпоху? Относительно этого мы можем найти

определенные соображения у МАРКСА .И ЭНГЕЛЬСА.

И МАРКС, И ЭНГЕЛЬС неоднократно высказывали взгляд на охоту как

на прогрессивную форму первобытного производства, являющуюся в этих

условиях первичным видом кооперации, то есть коллективно-обществен-

ного труда. Отсюда понятно повсюду распространенное у отсталых народ-

ностей общее владение средствами труда — в первую очередь, естественно,

местами охоты и собирания плодов, кореньев и т. п. Понятна также и

самая организация общественного коллектива, которая даже у народно-

стей с упадочными формами охотничьего образа жизни, вроде тех же

австралийцев и бушменов, имеет бросающиеся в глаза черты перво-

бытно-общинного строя.

Таким образом, приобретение охотой значения важнейшего источника

жизненных благ, что имело место на определенной исторической ступени,

неизбежно должно было быть связано с оформлением первобытной ячейки

как производственного коллектива, который в предшествующее время мог

лишь носить совершенно неразвитый, зачаточный характер.

Первым следствием этого порядка вещей должно было явиться усиле-

ние внутренней связанности первобытной общины, что, очевидно, должно

было содействовать появлению в головах составляющих ее индивидуумов

осознания общности их происхождения, но, в равной мере, также и про-

тивопоставлению себя другим производственным объединениям. Учитывая

эти моменты, то есть замкнутость такой ячейки, соединяющие ее узы

кровного родства, мы могли бы назвать эту примитивную форму обще-

. ственной организации первобытной «родовой семьей», как ее называли

МАРКС И ЭНГЕЛЬС, конечно в очень условном значении этого слова.

Как мы знаем, ЭНГЕЛЬС и МОРГАН намечают в истории семьи ряд исто-

рически складывавшихся типов, отражающих в области брачных отно-

шений те изменения, которые происходили внутри самого первобытного

общества по мере роста его производительных сил. Это — 1) ступень не-

упорядоченных брачных отношений, 2) кровнородственная семья, 3) семья

пуналуального типа или типа брачно-классовой системы австралийцев,

отвечающая групповому брачному союзу, 4) парная семья, имеющая

широкое распространение у многих современных отсталых народностей,

5) патриархальная семья, 6) сменяющая ее, типичная для классового

общества, моногамная семья. В эту систему, может быть, следовало бы

включить также семью, основанную на индивидуально-групповом браке,

переходную меязду третьим и четвертым типом, которая уцелела в на-

стоящее время у некоторых народностей в виде единственного пережитка

древней «родовой семьи», пользуясь выражением МАРКСА. Пережитка,

если говорить о еще существующей форме семьи, так как номенклатура

родства в той или иной степени хранит до сих пор у большинства отста-

лых племен прежнюю структуру семейного союза, сложившуюся на

основе группового брака.

Древнейшую форму семьи — «семьи» в указанном нами условном

смысле слова, — характеризующуюся полной неупорядоченностью поло-

вых отношений, мы в праве искать на низшей ступени дикости, по терми-

нологии ЭНГЕЛЬСА, отождествляя ее с первобытной шелльской ордой, едва

отошедн1ей от животного состояния. Из этого начального состояния не-

оформившихся брачных отношений вырастает путем первых ограничений

ЭНДОГАМНАЯ ОРДА

этих отношений между поколениями дедов и бабок, отцов и матерей, детей

и внуков то, что МОРГАН назвал кровнородственной семьей.

Говоря о первоначальной стадии развития общественно-семейной орга-

низации (являющейся в то же время цельной, не зависящей от других

таких же общественных образований производственной ячейкой перво-

бытного общества), ЭНГЕЛЬС указывает на глубокую древность первичной

формы семьи, относительно которой «...едва ли можно рассчитывать найти

среди социальных ископаемых, у отсталых дикарей, прямые доказатель-

ства ее существования в прошлом».

Не имея возможности непосредственно наблюдать наиболее архаиче-

скую форму семейно-родственной организации первобытного общества—

кровнородственную семью, мы в праве считать, что ее существование в от-

даленном прошлом не может вызывать сомнений, поскольку эта стадия вы-

текает из первобытно-общинной организации рождающегося человеческого

общества.

Если ЭНГЕЛЬС И МОРГАН не ставили с полной определенностью

вопроса о том, к какой именно исторической ступени может быть отне-

сено возникновение кровнородственной семьи, поскольку сама постановка

этого вопроса при крайней недостаточности фактических материалов еще

недавно была в сущности невозможна, эта проблема получает свое осве-

• щение в изучении археологических фактов.

Замечательной чертой общественной организации, отвечающей стадии

кровнородственной семьи, была замкнутость этих ячеек, то есть их эндо-

гамность. Размножение «в себе», в маленьких замкнутых общественных

группах — первобытных эндогамных семьях — приходится расценивать

как факт, весьма неблагоприятно влиявший преяеде всего на физическое

развитие человека среднего палеолита.

Интересно, с другой стороны, что неандертальские охотники на ма-

монта и пещерного медведя, жившие не менее, чем за 40—50 тысяч лет

до нашего времени, благодаря добычливости своих охот, как мы отме-

тили выше, находились во многих отношениях не в худших условиях

в смысле обстановки существования, чем некоторые современные отсталые

народности, такие как австралийцы, бушмены, ведды и другие.

Вряд ли можно сомневаться в том, что эти племена в более или менее

отдаленном прошлом также были окружены еще не истощенной, девствен-

ной природой, дававшей им более надежные источники для поддержа-

ния существования, чем в настоящее время. В связи с этим нельзя не

вспомнить мысль ЭНГЕЛЬСА, подчеркивавшего, что не грубость является

показателем примитивного состояния у отсталых народностей, а степень

сохранения ими первобытных кровных связей.

Если мы не находим у таких племен коллективного брака в качестве

постоянного института, а, наоборот, наблюдаем более или менее устано-

вившуюся форму парной семьи^ сочетающуюся с пережитками группового

брака — это может говорить только о том, что эти народности имеют за

собой в прошлом долгий путь исторического развития.

286

Ф. Энгельс, Происхождение семьи, 1937, стр. 42. По контексту ЭНГЕЛЬС говорит

здесь о наиболее примитивной общественной ступени (стадия промискуитета), относя

ее к чрезвычайно отдаленной эпохе и противопоставляя ей гораздо более позднюю

форму семьи, основанной на групповом браке (семью гавайского типа). Однако уже

из этого положения явствует, что начальные формы группового брака должны были,

несомненно, иметь, в представлении ЭНГЕЛЬСА, также очень большую древность.

Как отметил МОРГАН, пережитком этого далекого прошлого является обозна-

чение отцов" и матерей (братьев и сестер — внутри кровнородственной семьи) в системе

гавайского родства одним и тем же термином.

Архив Маркса и Энгельса, т. I (VI), 1933, стр. 217.

-286

Замкнутый

характер

мустьер-

ских общим

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭНДОГАМНАЯ КОММУНА НЕАНДЕРТАЛЬЦЕВ

Неблагоприятные условия природной среды, сложившиеся в резуль-

тате непредусмотрительного расходования природных ресурсов, неблаго-

приятная историческая обстановка, поставившая отдельные группы чело-

вечества в состояние изоляции, которая на многие тысячелетия задер-

жала их развитие, именно эти условия в естественном ходе вещей яви-

лись причинами некоторого социального регресса, распада ранее сложив-

шегося строя их общественно-хозяйственной жизни.

В частности, и бродяжни-

чество, как необходимый в этих

условиях образ жизни, должно

было вызвать значительное

огрубение и упрощение всего

.уклада жизни этих народно-

стей. Отсюда явствует, что было

бы неправильно переносить все

то, что мы находим у наиболее

отсталых народностей совре-

менности, в далекое прошлое

человечества.

Очерченный выше характер

мустьерского общества делает

понятным многое из того, что

мы о нем знаем. Прежде всего

естественно, что отсутствие

связи между отдельными общи-

нами мустьерцев, их изолиро-

ванность и разбросанность

должны были создавать усло-

вия, весьма тормозившие их

развитие.

Та же дробность и замкну-

тость первобытных ячеек дает

возможность понять другую ха-

рактерную особенность мустьер-

ской эпохи — длительное су-

ществование бок о бок в преде-

лах Европы различных ти-

пов производственного инвен-

таря — того, что мы обозна-

чаем как примитивно-мустьер-

ские, клэктонские, ашёльские, типично-мустьерские наборы орудий,

но которые в действительности могли существовать часто рядом друг

с другом приблизительно в одну и ту же эпоху.

Этот факт достаточно убедительно показан раскопками в нижнем гроте

Мустье/ в Комб-Капелль и в других французских местонахождениях

среднего палеолита.

Он делает понятным для таких памятников юга СССР, Крыма и

Прикубанья, как Киик-Коба, Чокурча, Ильская, — сочетание кремневого

инвентаря, имеющего формально некоторые «ашёльские» черты,

с да-

Рпс. 9!). Погребение неандертальца

в Ла Феррасп.

;По Пейрони)

Но существу это, конечно, своеобразный позднемустьерский инвентарь, с весьма

прогрессивными чертами — в отношении производственно-техническом.

ЭНДОГАМНАЯ ОРДА

287

леко ушедшей утилизацией кости, даже появлением настоящих костяных

изделий, которые, как правило, становятся известны только с началом

верхнего палеолита.

В следующей главе мы постараемся показать, что происходит с мате-

риальной культурой, когда изменяется характер общественной структуры

первобытного человечества и на месте мелких, изолированных и раздроб-

ленных охотничьих групп возникают более крупные их объединения, что,

с, одной стороны, чрезвычайно усиливало производственные возможности

человеческого труда как основы дальнейшего ускоряющегося историче-

ского развития первобытного общества, с другой — открыло путь для

экзогамии, создавшей предпосылки для оформления нового, высшего

человеческого типа — типа современного человека.

Наиболее отсталые общества современности, в особенности тасманий-

ское, о котором сохранились некоторые известия от XVIII и начала XIX ве-

ков, при всей своей простоте представляют все же общественные образо-

вания, достаточно далеко ушедшие от первобытного строя мустьерской

эпохи. К числу, таких черт, которые следует рассматривать как возникшие

в относительно более позднее время, можно относить уже известное возвы-

шение власти вождя у австралийских племен.

С другой стороны, вероятно, неблагоприятными условиями, такими,

как уменьшение дичи и вызванный им недостаток мясной пищи, вместе

со сложившимся уже разделением труда, при котором на женщину па-

дает собирание необходимых для существования орды растительных и

иных продуктов, можно объяснить наблюдающееся уже у тасманийцев

подчиненное положение женщины. У нас нет оснований предполагать

подобного рода отношений в среде мустьерского общества, где крепнущий

социальный инстинкт, в связи с большой хозяйственной сплоченностью

группы, создает условия, благоприятные для равноправия членов орды,

и где женщина, нужно полагать, сохраняет по крайней мерё одинаковое

положение с мужчиной.

Усложнение жизненных потребностей, вместе с зарождающейся осед-

лостью, могло влиять все же на известное разграничение некоторой сферы

мужского и женского труда. Последний, естественно, должен был про-

являть себя преимущественно в области, связанной с лагерем, жилищем,

приготовлением пшцн, одежды. Очевидно, также главным образом на жен-

щин и подростков падает собирание всякого рода растительных продуктов

в виде ягод, кореньев, съедобных лишайников и пр., которые дая?е в су-

ровых условиях полярной природы являются необходимым элементом

питания человека и при наличии достаточных запасов мяса.

В использовании кремня для нужд первобытного хозяйства это намеча-

ющееся разделение труда ведет, по крайней мере к концу мустьерского вре-

мени, к закреплению двух основных типов орудий — мустьерского остро-

конечника и скребла, которые можно рассматривать, как мы видели выше,

как орудия диференцирующегося труда мужчины и женщины — «муж-

ской» и «женский» нож.

Очень интересную, но и наименее выясненную сторону жизни мустьерца

представляет его духовная жизнь.

Одним из наиболее могущественных социальных факторов в условиях

первобытно-охотничьей стадии должна была явиться речь, отражавшая

в себе растущую и укрепляющуюся потребность в общении, шедшую рука

об руку с усложнением хозяйственной организации первобытного общества.

Если было бы невозможно мыслить себе даже полуживотную стадию древ-

него палеолита без какой-то зачаточной речи, естественно, что в мустьер-

Зачаткп

разделения

труда

Речь

288 ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭНДОГАМНАЯ КОММУНА НЕАНДЕРТАЛЬЦЕВ

ское время человек должен был уже широко владеть этим способом обще-

ния. МАРКС И ЭНГЕЛЬС в своей работе о ФЕЙЕРБАХЕ вполне определенно ука-

зывают, что язык так же древен, как сознание, поскольку язык есть созна-

ние в его практической, объективированной форме, которая понятна и для

меня самого, и для других людей.

Однако вопрос о происхождении языка не является таким простым,

как это изображается нередко — в виде процесса постепенного овладения

человеком звуковыми сочетаниями, дававшими возможность, с ростом

культуры, вкладывать в них все более услоншяющиеся представления.

Вопрос о происхоя?дении речи в ее звуковом выражении, как ука-

зывает Н. Я. МАРР, не может быть отделен от понимания исторического

развития самого человеческого общества в его стадиальном, диалектиче-

ском процессе.

Учение Н. Я. МАРРА дает первый опыт такого диалектического анализа

языка. Как основной момент, который требует учета для понимания исто-

рического оформления речи, новое учение о языке указывает ранее совер-

шенно не учитывавшееся содержание языковой символики, которое це-

ликом находит объяснение в изменении производственной среды и в услож-

нении самих первобытных общественных ячеек на этих древнейших этапах.

Вместе с тем в том же процессе становления общественного человека дол-

жен был создаваться и видоизменяться сам аппарат речи.

Действительно, говорит Н. Я. МАРР, если речь, в ее наиболее простых

начальных проявлениях в виде языка мимики, жеста, то есть так называе-

мая кинетическая речь, создавалась непосредственно из освоения созна-

нием древнейшего человека материальной обстановки его существования,

то членораздельная звуковая речь представляет собой такого рода истори-

ческий факт, который вырос в значительно более сложной общественно-

хозяйственной среде на основе значительно более сложной системы

ассоциаций. При этом сама звуковая речь стала возможной только на оп-

ределенной ступени физического развития человека.

Можно ЛИ все же предполагать существование звуковой речи у неан-

дертальского человека? Приходится думать, с одной стороны, что относи-

тельно весьма простая структура мустьерского общества и в особенности

большая замкнутость составляющих его ячеек — мелких охотничьих

орд — вряд ли могла быть особенно благоприятной для развития звуко-

вого способа общения. Тесная спаянность такой группы давала воз-

можность легко обходиться языком жестов или, в случае необходимости,

сигнальным криком, который мог видоизменяться в зависимости от

того, что он должен был обозначать — призыв, предупреждение об

опасности и т. д.

С другой стороны, мояую предполагать все же, что в условиях по

крайней мере более поздней поры среднего палеолита должны были уже

зарождаться в некоторых зачаточных формах известные связные сочета-

ния звуков для определенных понятий.

Развитие звуковой речи, вероятно, шло параллельно с нарастанием

представлений, отрывавшихся от простейших актов повседневного су-

ществования и суммировавших опыт общественного коллектива — во

взаимоотношениях его членов между собой и, с другой стороны, с внеш-

ним миром.

Мы знаем, какую роль играют в жизни даже некоторых высших

обезьян (например гиббонов) коллективные игры, сопровождающиеся

звуками, напоминающими своеобразное пение. Необходимо предполо-

жить, что обрядовые танцы после удачной охоты или в связи с каким-

ЭНДОГАМНАЯ ОРДА

289

либо выдающимся событием в жизни группы, например возвращением

взрослых членов орды осенью с зимними запасами, где определенные

моменты подчеркивались звуковыми сигналами, вполне могли быть одним

из тех источников, откуда растет и крепнет значение слова.

Мы знаем, что время среднего палеолита дает ряд фактов из области

идеологических явлений, неизвестных в предшествующую эпоху. Если

для премустьерских поселений, к которым мы относим находки синантропа

и описанные выше пещерные стойбища типа Крапины, и стоянки на от-

крытом воздухе вроде нижнего слоя Таубаха и Эрингсдорфа,у нас нет уве-

ренности, что в некоторых из них (Чжоу-Коу-Тянь) мы имеем нечто дей-

ствительно связанное с обрядами древних неандертальцев, зато появление

погребений со второй половины среднего палеолита представляет факт,

который не может быть объяснен иначе, как в

плоскости явлений идеологического порядка.

Зарождение эстетики в виде заботы об укра-

шении тела, о которой говорят находки мине-

ральной краски, охры, в стоянках среднего па-

леолита, вряд ли можно рассматривать вне

того я^е круга представлений.

Конечно, такие естественные проявления

эстетического чувства, как украшение головы,

шеи, рук и обнаженного тела цветами или низ-

ками ягод и зерен, судя по наблюдениям

КЕЛЛЕРА над шимпанзе, могут восходить к

чрезвычайно ранней эпохе, вырастая из чисто

биологических инстинктов. Однако находкам

красящих веществ на местах мустьерских ста-

новищ

можно придавать значение не только

средства украшения в узком значении этого

слова.

Нельзя забывать, что многие современные

охотничьи народности практикуют окрашива-

ние тела краской, смешанной с жиром, как

•средство защиты от холода. Вместе с тем уя?е

с очень ранней поры краски — красная, белая,

черная — должны были переплетаться в пер-

вобытном, еще очень смутном сознании с опре-

деленным кругом представлений, являясь для древнего человека симво-

лом многих из окружавших его явлений, таких, например, как огонь,

кровь, солнце, день с его антитезой — ночной тьмой и т. д., выраставших

в его миропонимании в ряды ассоциирующихся образов.

На возникновение достаточно сложных ассоциаций указывают от-

мечаемые нами ниже находки на'местах мустьерских поселений плит с ча-

шечковидными углублениями и первые проявления того, что можно на-

звать условно орнаментальным искусством — в виде, например, костяной

пластинки с нанесенными на ней рядами тонких параллельных нарезок

(рис. 100), найденной в мустьерском слое главного убежища Ла Ферраси. г

Можно указать, например, находку большого количества минеральной краски

(перекись марганца), часто в-виде кусков со следами скобления, в стоянке Ребиер II

(Боном) в Дордони (Е. Pittard, ук. соч., стр. 392). Такие факты известны и в отношении

других стоянок эпохи более позднего мустье. Первыми на них указали Капитан

и Пейрони в своей статье, посвященной стоянке Ла Ферраси в Revue anthropologique,

1912, стр. 84*.

D. Peyrony, La Ferrassie, 1934, стр. 24.

19 П. II. Ефименко. Первобытное общество — 1734:

Рис. 100. Кость с правильно

расположенными нарезками и

грубо оббитая кость из му-

стьерского сюя главного

убежища Ла Ферраси.

7г н. в.

(По Пейрони;

Минераль-

ная краска

Изобрази-

тельное

творчество

290

Строй пред-

ставлений

Взгляд

перво-

бытных

народностей

на смерть

IF!

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЭНДОГАМНАЯ ЕОММУНА НЕАНДЕРТАЛЬЦЕВ

Приходится учитывать также усложнение элементов материальной

культуры, наблюдающееся в более позднее мустьерское время, что должно

было требовать значительной диференциации понятий, для чего язык

движений и жестов создавал, вероятно, уже слишком узкие рамки.

Инстинктивная боязнь окружающего, сопровождавшая существование

древнейшего человека в эпоху шелля, поскольку его яшзнь протекала

в условиях постоянной опасности со стороны хищных животных, которым

он едва ли мог противопоставить серьезные средства защиты, в мустьерскую

эпоху должна была приобрести иной характер. Достаточно смутное, «диф-

фузное», по выражению Н. Я. МАРРА, мышление людей древнего палеолита,

построенное на весьма узком круге ассоциаций, должно было смениться

у неандертальцев концентрацией сознания вокруг обстановки его суще-

ствования, где он сам выступает как весьма реальная действующая сила.

Вместе с тем, включая в себя все большее количество представлений из

области внешнего мира, сознание неандертальца должно было остана-

вливать его внимание на явлениях природы, которые имели непосредствен-

ное отношение к его повседневному существованию, как ночь и день,

небо, солнце, звезды, вода, огонь, гроза, окружающий мир животных,

которые он, очевидно, пытался осмысливать, исходя из строя своей собствен-

ной жизни. Однако некоторые зачатки религиозных представлений, ко-

торые на этой стадии общественного развития было бы невозможно от-

делить от мышления, формирующегося на опыте практической жизни, —

настолько они сливались у первобытного охотника в темном, крайне

ограниченном понимании связей явлений окружающего мира — прихо-

дится искать в кругу фактов, ближайшим образом связанных с жизнью

самого первобытного общества. Судя по всему тому, что мы застаем у перво-

бытных охотников настоящего времени, ими могло явиться то особое

положение, которое начинает занимать в сознании орды ее умерший

сочлен.

ПОГРЕБЕНИЯ

Не раз теми исследователями, которые имели возможность ближе

познакомиться с духовной жизнью современных отсталых народностей,

обращалось внимание на странный факт, что многие из первобытных групп

населения земного шара не имеют представления о естественной смерти,

то есть о том, что каждый человек подвержен смерти от старости, истоще-

ния, болезни и т. п. Понятной для них смерть является тогда, когда дело

идет о гибели, например, на охоте, от ран, нанесенных животными, при

нападении врагов или в результате несчастной случайности, но факт

смерти без видимого повреждения тела почти всегда рассматривается

как результат колдовства, т. е. действия враждебно настроенных лю-

дей или духов.

Правда, такие взгляды мы находим у народностей, стоящих на более

высокой ступени развития, мысль которых уже населила окружающий

мир духами, покровительствующими или врая^дебными первобытной орде,

причем самая возможность насылать смерть связывается у них с магией—

особыми действиями, являющимися основой первобытного культа. Но

такого рода представления имеют весьма глубокие корни в предшествую-

щей истории человеческого общества и вытекают из отношения к смерти

как к факту, который не усваивается первобытным сознанием, если он не

имеет-вполне осязательных причин. На этой почве должны были вырастать

те взгляды, которые привели мустьерского человека к известным формам

заботы об умершем, для него лишь спящем или впавшем в какое-то не-

ПОГРЕБЕНИЯ

291

понятное состояние члене орды, хотя внутренние мотивы появляющихся

в эту эпоху захоронений трупа могли быть и сложнее, насколько об этом

можно судить по обстановке первых погребений.

Не может быть сомнения, говорит ОБЕРМАЙЕР, ЧТО мустьерцы, по

крайней мере в некоторых местностях, погребали если не всех, то

известную часть умерших на поверхности почвы или в приготовленных

для этой дели могилах. Иногда пользовались для этого каменными плит-

ками, которыми отчасти защищалось тело умершего, хотя, вероятно, чаще

для того же служили

шкуры, ветви или земля.

Вблизи большинства

скелетов находят крем-

невые изделия, которые

следует толковать как

сопровождающие покой-

ника дары.

Тот же автор идет в

этом направлении еще

дальше, поддерживая со-

вершенно неправдопо-

добное утверждение, что

встречающиеся в сосед-

стве с некоторыми погре-

бениями (Ферраси, Ша-

пелль-о-Сен) угли и ко-

сти животных следует

рассматривать как по-

минки или жертвы умер-

шему.

Одно из наиболее интересных, к тому же лучше сохранившееся

погребение неандертальца дала пещера Буффиа близ JIa Шапелль-о-Сен

в департаменте Коррез во Франции, где на дне пещеры, в особом

углублении, имевшем правильную форму, но сравнительно небольшие

размеры — 1,45 м в длину, при 1 л в ширину и 0,30 м глу-

биной, — был открыт в 1908 г. при раскопках, производившихся

тремя аббатами — БАРДОНОМ И братьями БУИССОНИ, скелет взрослого

мужчины, почти старика, в возрасте, вероятно, около 50 — 55 лет.

На-

сколько можно установить, он лежал в позе спящего, с подогнутыми

ногами; его правая рука была согнута в локте и направлена к черепу.

Выше находился нетронутый культурный слой с изделиями поздних

мустьерских типов, отвечающими так называемому классическому мустье,

и костями животных — сибирского носорога, европейского бизона (Bison

priscus), горного козла (Capra ibex), северного оленя, сурка (Arctomys

marmotta). По сведениям, сообщаемым исследователями этой пещеры,

непосредственно возле человеческих костей было найдено бедро бизона,

как они полагают, положенное в виде запаса пищи погребенному, а также

некоторые кремневые орудия и кусок охры (рис. 98).

Сходную картину представляет погребение подростка, открытое в

1907 г. О. ГАУЗЕРОМ В нижнем гроте Мустье. Оно дает ту же характерную •

Рис. 101. Камин с чашечковидными углублениями мустьер-

ской и ориньякской эпох.

1. —Из Ла Ферраси (по Капитану и Пейрони). 2 и

3. — Из Абри-Бланшар (по Дидону).

23 и. В.

:Из^Со.иаса) -

A et J. Bouyssonie et L. Bar don, La station moustierienne de la «Bouffia». Bon-

neval a la Chapelle-aux-Saints, <JJAnthropologies, XXIV, 1913, № б, стр. 609; также

M. Boule, L'homme fossile de la Chapelle-aux-Saints, <<Annales de Paleontol.», VI,

1911 — 1913.

Обстановка

погребений

Шапелль»

о-Сен

Мустье •

Ла Ферраси