Друкер Питер Ф. Менеджмент: задачи, обязанности, практика

Подождите немного. Документ загружается.

281

это также вполне физиологическое явление. В мускульных тканях

человека накапливается молочная кислота, чуткость зрительного

восприятия снижается, скорость реакции падает и становится

неустойчивой. В результате всего этого человек лучше работает,

выполняя некоторый набор операций, а не одну-единст-венную

операцию. Кроме того, — и, возможно, это еще важнее, — человек

просто плохо приспособлен для работы на неизменной скорости и со

стандартным ритмом. Он лучше всего работает, если может

достаточно часто варьировать скорость и ритм.

Единственно правильной скорости или единственно

правильного ритма для всех людей не существует. Скорость, ритм и

кривая внимательности разных людей очень сильно отличаются.

Исследования детей показали, что скорость, ритм и кривая

внимательности настолько же индивидуальны, как отпечатки

пальцев, и варьируют так же сильно. Иными словами, у каждого

человека существует собственный набор скоростей и собственная

потребность менять скорости действий. У него собственный набор

ритмов и кривых внимательности. Как нам известно, ничего не

приводит к большей усталости и сопротивлению, ничто не вызывает

больше злости и обиды, чем навязывание чуждой для человека

скорости и ритма, а тем более — постоянного общего для всех набора

скорости, ритма и кривой внимательности. Это чуждо и

неприемлемо для любого человеческого существа. Это быстро

приводит к созданию токсичных соединений в мускулах, мозге,

крови, высвобождает гормоны стресса и изменяет электрическое

напряжение во всей нервной системе человека. Чтобы трудиться

продуктивно, человек должен обладать достаточной степенью

контроля над скоростью, ритмом и вниманием, с которыми он

работает, точно так же как ребенок, который учится ходить или

разговаривать, должен обладать достаточным контролем над

скоростью, ритмом и объемом внимания, которые ему для этого

требуются.

Следовательно, если труд — понятие единообразное,

унифицированное, то организация продуктивного рабочего процесса

требует высокой степени диверсификации. Он требует широкого

диапазона скоростей, ритма и частой смены внимания. Он требует

также частых изменений рутинных операций. То, что хорошо для

282

организации производственных процессов и систем, плохо для

организации процессов для работника.

ТРУД КАК БЛАГОСЛОВЕНИЕ И КАК ПРОКЛЯТИЕ

2. Следующим аспектом человека в процессе работы является

психологический аспект. Как мы знаем, труд — это одновременно

бремя и потребность, проклятие и благословение. Мы не знаем,

унаследовано это генетически или обусловлено культурой, впрочем,

это не имеет особого значения. Когда человек достиг возраста

четырех-пяти лет, он уже может работать. Конечно, использование

детского труда в большинстве стран запрещено законом, однако

процесс обучения основам становления личности, особенно

разговорной речи, — это тоже работа; это формирует привычку

трудиться.

Мы давно знаем

, что безработица вызывает у человека сложные

психологические проблемы, причем даже не из-за экономических

обездоленности, а потому, что она разрушает в нем самоуважение.

Труд — это продолжение личности человека. Это достижение. Это

один из способов, с помощью которых человек самоопределяется,

оценивает себя и свою принадлежность к человеческому роду.

Ничего не делать просто, а организовать досуг — намного сложнее.

Для людей, особенно более молодого возраста, это, как правило,

означает весьма бурную деятельность, например, создание

транспортных пробок на и без того забитых автодорогах, а вовсе не

достойное проведение досуга. "Чтобы стать аристократом, человек

должен в раннем детстве начинать учиться достойному безделью",

— так говорили в самом снобистском из всех западных обществ, т.е. в

обществе вигов конца XVIII-начала XIX века в Англии. А еще более

старая поговорка гласит: "Дьявол всегда найдет работу для

праздных рук".

Впервые мы узнали об этом благодаря исследованиям, проведенным Полем

Лагерфельдом и Марией Ягодой в 1920-х годах, среди хронически

безработных работников текстильной промышленности Австрии.

283

Характерная особенность трудовой этики Запада (которая

возникла еще во времена Святого Бенедикта в XVI веке, а вовсе не

во времена кальвинизма) заключается не в том, что труд в ней

восхваляется и прославляется. Это не новая и не исключительно

западная традиция. Она благословляла "призвание". Согласно

этому подходу любой труд является служением людям и делает свой

вклад, а значит, заслуживает уважения. Монахи-бенедиктинцы

приравнивали физический сельскохозяйственный труд и работу в

мастерской к молению и преподаванию. Это был сознательный

отход от более ранних убеждений античных философов, которые

утверждали, что "благородный человек" должен быть освобожден

то рутины физического труда, чтобы иметь больше свободного

времени для работы более высокого уровня — для обучения,

управления государством, выполнения гражданских обязанностей,

военной службы. В результате античное общество, а также

большинство не-западных цивилизаций, распределили разные

виды деятельности с учетом иерархии. Согласно этой иерархии

физической работой должны заниматься люди, что называется,

низкого происхождения — рабы, крестьяне, ремесленники и

солдаты, а умственную работу надлежит выполнять тем, кто

является полноценной развитой личностью. Однако ни Сократ, ни

Цицерон не верили в праздность и безделье; наоборот, их

совершенная личность работала больше, чем человек низшей про-

слойки, они занимались более сложной и ответственной работой.

А когда китайский мандарин уходил после успешной карьеры в

правительстве в отставку и обосновывался в своем поместье, это

отнюдь не значило, что отныне он будет вести праздную жизнь. Он

должен был заняться другой, еще более продуктивной,

деятельностью — каллиграфией, рисованием, музыкой и

литературным творчеством. И эта деятельность считалась важнее

его предыдущего общественного вклада. В конфуцианской

общественной этике эти виды деятельности необходимы, чтобы

поддерживать гармонию общества, от которой зависит все

остальное.

Однако нет никакого сомнения в том, что коммерческая и

284

промышленная революции XVIII и XIX веков привели к резкому

увеличению рабочих часов человека: фермера и оператора станка,

продавца и промышленника.

В большой степени это отражало серьезные улучшения условий

жизни, в первую очередь питания, что ощутимо увеличило

физическую энергию для труда (точно так же как в Англии XVIII

века благодаря изобретению силосной ямы, которая позволяла

обеспечивать достаточное пропитание для животных на

протяжении зимних месяцев, тягловые животные начали выполнять

намного больший объем работы в год, чем их предки). Насколько бы

ни были ужасны условия жизни в бедных районах крупных

промышленных городов XIX века или в наше время в трущобах

латиноамериканских мегаполисов, с точки зрения обеспечения

питанием они намного лучше, чем те, в которых жили

безземельный рабочий, кустарный ткач или пряха. Если вы

сомневаетесь в том, что тут произошли серьезные улучшения,

вспомните, каким рационом приходилось довольствоваться в

прошлом морякам парусных судов. Об этом много пишется в

классической литературе, например, в книге Ричарда Дейна Два

года под мачтой, в Моби-Дике Мелвилла или в некогда

чрезвычайно популярной книге морских историй капитана

Мэриатта. И это при том, что согласно всем известным документам

моряки питались лучше других категорий населения, поскольку их

работа была очень тяжелой и требовала больших физических

усилий, а также из-за постоянного опасения хозяев кораблей перед

бунтами. Значительное увеличение рабочего времени также

свидетельствовало об изменении ценностей. Экономическое

вознаграждение приобрело новый смысл, возможно, в первую

очередь потому, что удовлетворение экономических потребностей

стало более распространенным явлением. Пролетарий в трущобах

Ливерпуля или Манчестера не мог позволить себе больших

покупок, для этого у него была недостаточная покупательная

способность. С другой стороны, если бы у его деда была большая

покупательная способность, это ему все равно ничего не дало бы,

поскольку тогда просто недоставало товаров, которые можно было

купить.

285

Отрицание принципа трудовой этики, если такое явление

вообще возможно в реальном мире, — отнюдь не отображение

гедонизма. Частично это реакция на долгие десятилетия

сверхурочной работы, стремление к восстановлению

справедливого баланса. Возможно, это отражает в первую очередь

возвращение к элитарным концепциям труда прошлого, которые

привязывают определенные виды труда к тому или иному

иерархическому уровню. В пользу этой гипотезы говорит большая

позитивная ценность, с которой относятся к труду учителя и

художника образованные молодые люди, которые по своей

природе отвергают концепцию трудовой этики. Но преподавание и

искусство сами по себе являются намного более требовательными

контролерами, чем работа на станке или торговля мылом.

Возможно, в будущем нас и правда ожидает футуристическое

утопическое общество без труда. Однако, если это произойдет, для

большинства людей это будет означать серьезный личностный

кризис. И нам очень везет, что сегодня мы не имеем ни малейших

свидетельств, подтверждающих правильность такого прогноза. А

пока задача по-прежнему заключается в том, чтобы заставить труд

обеспечивать психологические потребности человека.

ТРУД КАК СВЯЗЬ С ОБЩЕСТВОМ И МЕСТНЫМ

СООБЩЕСТВОМ

3. Труд является связью с обществом и местным сообществом, В

обществе наемного работника труд обеспечивает человеку

первичный доступ к обществу и местному сообществу. Он во

многом предопределяет его социальный статус. Когда человек

говорит: "Я — врач" или "Я — пожарный", то это утверждение несет

в себе информацию о нем самом, о его положении в обществе, о

его роли в жизни местного сообщества.

Возможно, еще важнее то, что с незапамятных времен труд был

средством удовлетворения человеческой потребности в

принадлежности той или иной группе и в наполненных смыслом

отношениях с другими людьми. Когда Аристотель сказал, что

286

человек — это животное общественное, он практически имел в

виду, что человеку нужен труд, чтобы удовлетворить свою

потребность в обществе.

Конечно, найдется очень немного людей, для которых их

общественные функции определяются только трудовым

коллективом, к которому они принадлежат. У большинства

людей есть другие общества и местные сообщества. Не редкостью

является и ситуация, когда один и тот же человек имеет низкий

социальный статус в своей трудовой группе, но при этом является

важной персоной в какой-то другой группе. Например, ничем не

примечательный инженер может оказаться очень важным членом

приходской церкви. Однако даже для этого человека работа будет

обеспечивать значительную долю общения, он будет в той или

иной мере ощущать себя членом своего трудового коллектива и

будет связан с ним определенными узами.

Для большинства людей эта связь с обществом так же важна, как

и связи в рамках их узкого семейного круга, а иногда она может

быть даже сильнее, особенно если речь идет о молодых неженатых

людях, а также о зрелых людях с взрослыми детьми. Это

подтверждают примеры компаний, которые предпочитают

нанимать женщин пожилого возраста на неполный рабочий день,

считая их самыми преданными наемными работниками. Место

работы становится для них родным коллективом, клубом,

средством избежать одиночества, в то время, как их мужья тоже

работают, а дети выросли и разлетелись кто куда.

Например, в Bell Telephone Company работает много

женщин, которые прекращают работать, чтобы вырастить детей,

но через пару десятков лет становятся ценнейшими сотрудниками,

работающими на неполный рабочий день. Их нанимают для

бумажной работы, особенно когда речь идет о

крупномасштабных финансовых мероприятиях, например о

выпуске акций, рассылке дивидендов, составлении годовых

отчетов и т.д. Если появляется такая работа, она, как правило, не

терпит отлагательств и является стрессовой; работать приходится

много, а оплата труда совсем не самая лучшая. Тем не менее

287

конкуренция на этом поприще очень высока. Уже через несколько

месяцев без работы женщины начинают названивать в компанию и

говорить: "А когда я смогу вернуться? Мне бы очень хотелось

увидеться с моими друзьями; мне бы хотелось знать, чем они

занимаются; мне не хватает их общества".

Такую же реакцию обнаруживает каждая компания,

проводящая опрос ушедших на пенсию сотрудников. "Мы скучаем

не по работе. Мы скучаем по своим коллегам и друзьям. Нас не

интересует, как поживает компания, нас интересует, чем

занимаются люди, с которыми мы работали, где они, как у них

складывается жизнь". "Я вас умоляю, не шлите мне больше еже-

годный отчет по продажам, — в порыве искренности сказал

однажды вышедший на пенсию вице-президент большой

компании, — меня больше не интересуют продажи. Пришлите

мне лучше сплетни. Я скучаю даже по тем коллегам, которых

раньше терпеть не мог".

Последний комментарий указывает нам на самую сильную

сторону связи человека с работой, на ее единственное явное

преимущество по сравнению со всеми остальными видами связи в

обществе. Она основывается не на личных симпатиях и

антипатиях. Она способна действовать без эмоциональных

потребностей. Человек может отлично работать вместе с тем, с

кем он нигде за пределами работы не встречается, с тем, к кому он

не испытывает дружеских чувств и даже симпатии. Он может

отлично сработаться с другим человеком, которого терпеть не

может, при условии, что уважает его как профессионала и

специалиста. С другой стороны, коллега по работе может также

быть близким другом, с которым человек проводит массу времени

вне службы, с которым он ходит на охоту или на рыбалку, с

которым он вместе проводит отпуск, с которым он проводит вечера,

а порой и большую часть своей жизни. Трудовые отношения

имеют объективный внешний фокус — труд как таковой. Это

делает возможными сильные связи с обществом и местным

сообществом, которые могут быть и личностными, и

обезличенными, — как пожелает человек.

Возможно, это позволяет объяснить, почему в истории

288

человечества, в первую очередь среди первобытных людей,

трудовые группы дифференцировались по половому признаку. Мы

очень редко встречаем в истории или культурной антропологии

примеры смешанных групп. Мужчины охотятся, женщины

занимаются благоустройством домохозяйства. Мужчины строят

лодки, женщины выращивают рис. В Европе доение коров было

традиционным занятием женщин, а в Америке — мужчин, но ни

в той ни в другой части мира эту работу не выполняли смешанные

группы.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

4. Труд — это способ заработать на жизнь. Он имеет

экономическую составляющую, даже когда распределение труда в

обществе находится в самом рудиментарном состоянии. В тот

момент, когда люди перестают быть самодостаточными и начинают

обмениваться плодами своего труда, труд создает экономические

узы, но при этом приводит и к экономическому конфликту.

У этого конфликта не существует решения. С ним просто надо

смириться.

Труд — это способ заработать на жизнь для работника. Это

основа его экономического существования. С другой стороны,

труд также создает капитал для экономики. Он создает средства, с

помощью которых экономика продолжает существовать. Он

обеспечивает риски экономической деятельности и создает ресурсы

для будущего, особенно ресурсы, необходимые для создания

завтрашних рабочих мест, а вместе с ними и для существования

завтрашних работников. Экономике нужен как фонд заработной

платы, так и капитальный фонд.

Однако капитальный фонд напрямую конкурирует с

потребностью работников получить средства к существованию

здесь и сейчас. Маркс пытался опровергнуть потребность в

капитальном фонде. Для рабочего наиболее привлекательным

моментом в марксизме было то, что он характеризовал

накопление капитала как эксплуатацию и совершенно ненужную

289

вещь. Большая привлекательность этой теории состояла и в том,

что Маркс пророчил исчезновение капитального фонда, как

только рабочие получат в собственность средства производства.

Очень скоро стало ясно, что это полное недоразумение. Как бы

остро Ленин не критиковал немецких социалистов-

ревизионистов, которые подчеркивали, что капитальный фонд

является объективной необходимостью и не имеет отношения к

структуре общества или власти, все коммунистические режимы и

большая часть СССР положили капитальный фонд в основу своего

экономического планирования. Иными словами, они признали,

что прибыль не является результатом власти и тем более

эксплуатации. Они поняли, что это объективная реальность

Бессмысленно уподобляться классикам-экономистам и

утверждать, что не существует конфликта между потребностью в

капитальном фонде, т.е. необходимостью получения прибыли, и

потребностью в фонде заработной платы. Экономисты-классики

утверждали, что в долгосрочном периоде эти два фонда гармонично

сосуществуют. Рабочему нужен капитальный фонд точно так же,

как нужен фонд заработной платы. Ему, как никому другому,

необходима защита от рисков неопределенности. Ему более, чем

кому-либо другому, нужны рабочие места завтра.

Быстрое повышение заработных плат и уровня жизни

американского рабочего во многом были результатом постоянно

увеличивающихся капитальных инвестиций, т.е. капитального

фонда. Это однозначно подтверждают исследования, которые

проводил Саймон Кузнец (сначала в Пенсильванском

университете, а затем в Гарвардском) в области формирования

капитала в США. Однако понятие "рабочий" — это абстракция.

Бенефициаром капитального фонда редко является тот же

рабочий, который принес вклад в его формирование.

Углубленный анализ этой дилеммы с точки зрения современного ортодоксального

марксиста представлен в работе Michael Harrington Socialism (Saturday Review Press,

1972).

290

Капитал, аккумулированный в одной отрасли, например в

американской текстильной промышленности 1890-х,

профинансировал новую отрасль промышленности —

химическую, но не создал новых рабочих мест в самой

текстильной индустрии. Кроме того, капитальный фонд создает

рабочие места и доход для завтрашнего дня, а вклад в него нужно

делать уже сегодня.

Кроме того, существует огромнейшая проблема относительных

выгод и жертв для разных типов рабочих. Вполне вероятно, что

утверждение экономистов, исследовавших труд (среди них

особенно стоит выделить Пола Дугласа, который сначала был

экономистом в Чикагском университете, а затем на протяжении

многих лет блестящим американским сенатором), которые в своих

исследованиях реальной заработной платы показали, что

деятельность профсоюзов не влияет и не может повлиять на

общий уровень реальных заработных плат в экономике, верно.

В то же время верным является и утверждение о том, что одна

группа рабочих, например рабочие строительной отрасли, может

получить и получает значительные преимущества в заработной

плате за счет других групп рабочих.

Иными словами, в конечном итоге конфликта между фондом

заработной платы и капитальным фондом действительно не

существует, но для отдельно взятого человека это не имеет

значения. Для него этот конфликт реален и непосредствен.

ТРУД КАК СПОСОБ СУЩЕСТВОВАНИЯ И ТРУД КАК ЗАРАБОТНАЯ

ПЛАТА

Еще более фундаментальный конфликт существует между

заработной платой как средством к существованию и заработной

платой как издержками. Как средство к существованию заработная

плата должна быть прогнозируемой, непрерывной и

соответствовать расходам семьи, ее стремлениям и ее положению в

обществе и местном сообществе. Как издержки заработная плата

должна быть достаточной для продуктивности той или иной