Чураков М.В. Народное движение в Магрибе под знаменем хариджизма

Подождите немного. Документ загружается.

Глава IV

ХАРИДЖИТСКИЕ ВОССТАНИЯ В ИФРИКИИ

(741—750)

Инициатором выступления хариджитов Ифрикии (а может

быть, просто первым известным здесь вождем хариджитов) был

Уккаша ибн Айюб ал-Фазари. Он был суфритом и происходил

из группы племен, в которую входили абситы, записавшиеся в

джунд Куфы. В качестве одного из эмиров в войске правителя

Кайруана, Уккаша был хорошо информирован о развитии собы-

тий, о планах Кайруана, мог оценить сложившуюся ситуацию.

Видимо, уже до прибытия из Египта правителя Ифрикии Кулсу-

ма ибн Ийада ал-Кайси Уккаша установил тесные связи со

своими единомышленниками. А после того как Кулсум отпрат

вился против Майсары, Уккаша послал своего брата, чтобы на-

чать военные действия в Триполитании, сам же выступил в Га-

бесе [I?, с. 218—219; 36, т. XII, с. 446—447].

Заместитель Кулсума в Кайруане немедленно напал на Ук-

кашу, но, потерпев поражение, бежал обратно в Кайруан, где

оказался осажденным силами хариджитов [17, с. 219, 221; 22,

т. V, с. 143]. Тем временем брат Уккаши, подняв в Триполита-

нии берберов зената, осадил Сабрату. На помощь городу поспе-

шил амил наместника в Триполитании. Он разбил брата Уккаши

и преследовал его до Габеса. К этому времени на западе Кул-

сум сам потерпел поражение близ Танжера и затребовал по-

мощь кз Ифрикии. Однако ни Кайруан, на Триполи не могли

ему помочь. И когда преследовавшее брата Уккаши войско до-

стигло Габеса, уже было известно, что Кулсум разбит и погиб

[17,

с. 221; 22, т. V, с. 143]. Тогда войско Триполитании объеди-

нилось с кайруанским для совместной обороны. В Кайруан вско-

ре прибыла часть разбитой армии Кулсума. Все вместе они об-

рушились на Уккашу, вынудили его снять осаду Кайруана и

укрыться в Габесе, а затем отступить в пустыню [17, с 221; 22,

т. V, с. 143].

С победой хариджитов на Дальнем Магрибе источником по-

тенциальной угрозы реставрации свергнутого халифского режи-

ма оставался Кайруан.

С помощью бежавших из Дальнего Магриба в Кайруан ос-

татков армии Кулсума заместитель последнего нанес ряд пора-

жений Уккаше [28, т. I, с. 137]. Это неудивительно, если учесть,

что харнджиты были плохо организованы. Поражает то, как бы-

стро Уккаша смог поднять на борьбу новые массы берберов. Его

пример побудил присоединиться к нему объединившийся под

знаменем хариджизма большой союз племен хуввара и других

кочевников Триполитании во главе с их вождем Абд ал-Вахи-

дом ибн Язидом ал-Хуввари [17, с. 222; 22, т. V, с. 144; 28, т. I,

с. 138; 36, т. XII, с. 447]. Эта угроза заставила халифа Хишама

поторопиться с присылкой в Магриб нового наместника. Как и

прежде, он был взят из Египта. Наместник Египта Ханзала ибн

Сафван отличился перед халифом в деле подавления народных

волнений, и выбор остановился на нем [17, с. 221; 10, вып. II,

€..

653]. Ханзала прибыл в Ифрикию в 742 г. [17, с. 221].

Тем временем, Уккаша выступил со своим войском и воинами

Абд ал-Вахида, которого считали хариджитом-суфритом. Под

началом последнего собралось 300 тыс. человек [17, с. 222; 28,

т. I, с. 138; 22, т. V, с. 144]. В 742 г. хариджиты общими силами

дважды нанесли поражение войскам Ханзалы. В одном из сра-

жений погиб прежний заместитель Кулсума, командовавший

военными силами Кайруана [17, с. 222; 22, т. V, с. 144]. После

этих побед Абд ал-Вахид обосновался в городе Тунисе, где ему

присягали как халифу [17, с. 222]. Однако не сообщается, как

отнеслись к этому акту Уккаша и другие вожди хариджитов.

Затем хариджиты предприняли поход на Кайруан. К этому

времени в составе войска Абд ал-Вахида уже упоминают и вож-

дя хариджитов Тлемсена

—

Абу Курру [42, с. 46; 17, с. 222—223;

36,

т. XII, с. 448]. Под Кайруаном Абу Курра возглавил аван-

гард объединившихся сил хариджитов. Абд ал-Вахид иногда

называется в источниках главой всего войска. Фактически же

хариджиты двух основных племенных групп Триполитании

—

хуввара во главе с Абд ал-Вахидом и зената с другими во главе

с Уккашей

—

действовали порознь. Как увидим, соперничество

между ними было Очень сильным. И те и другие расположились

под Кайруаном в большом отдалении друг от друга [36, т. XII,

с. 448}.

Известия источников о решающем столкновении под Кайруа-

ном весьма неполны. Они повествуют главным образом о спо-

собностях и военной хитрости Ханзалы. По этой причине мы ни-

чего больше не узнаем, например, о роли ветерана суфритов Абу

Курры, хотя тот неизменно оставался вместе с местными харид-

житами. Мы вынуждены судить о действиях хариджитов по опи-

саниям побед Ханзалы.

Сообщается, что оба войска хариджитов окружили Кайруан,

каждое со своей стороны. Положение Ханзалы казалось безвы-

ходным: он считал, что бессилен против объединившихся пов-

станцев. Так полагал и Абд ал-Вахид. Он написал Ханзало,

предлагая сдать Кайруан хариджитам. Ханзала счел это за се-

паратный (без согласования с Уккашей) шаг и ухватился за не-

го с целью разжечь вражду между обоими вождями хариджи-

тов.

Он написал письмо Уккаше, подстрекая его против Абд

ал-Вахида. Некоторые считают, что таким путем Ханзала пре-

дупредил объединение обеих армий хариджитов [17, с. 222; 22,

т. V, с. 144; 42, с. 62—63].

Одновременно Ханзала мобилизовал все денежные ресурсы и

запасы оружия Кайруана. Против восставших он набрал много

людей, предложив им высокую плату, и часть снабдил кольчуга-

ми [36, т. XII, с. 440]. Улсмы проповедовали воинам Кайруана

джихад, возбуждая их опасностью захвата города хариджитами,

пугая угрозой убийств, грабежей и насилия [17, с. 222; 42, с. 63;

22,

т. V, с. 144]. Затем, отвлекая Абд ал-Вахида перепиской,

Ханзала неожиданно напал на него своими главными силами и

разгромил и рассеял его войско. Подготовившись к этому зара-

нее,

Ханзала до рассвета напал на отряд хариджитов Уккаши,

пока тот еще не узнал о бегстве Абд ал-Вахида, и разбил и его.

В бою пал и Абд ал-Вахид, а бежавший Уккаша был пленен и

доставлен Ханзале, который казнил его [17, с. 222—223; 42,

с. 63; 28, т. I, с. 138]. Это произошло в 125 г. х. (742—743) [17,

с. 223; 22, т. V, с. 144].

Источники сообщают о резне, учиненной над побежденными

хариджитами. Сообщается явно мифическая цифра — 180 тыс.

убитых; говорится о пленении и обращении в рабство жен ха-

риджитов: Для убеждения читателя в справедливости этого до-

бавляется, что хариджиты были суфритами и «разрешали плене-

ние женщин и пролитие крови мусульман» [17, с. 233; 42, с. 64;

36,

т. XII, с. 449]. Это утверждается почти во всех основных ис-

точниках, хотя ни в одном из них не приводится ни факта, ни

намека на подобные действия суфритов Магриба. Можно пред-

полагать, что основанием для таких утверждений были факты

из истории хариджизма на Востоке. Источники много рассказы-

вают о жестокостях хариджитов по отношению к нехариджитам,

и наоборот, на Востоке. Очевидно, с целью оправдать жесто-

кость по отношению к хариджитам Магриба (ср. [102, ч. V,

с. 2006]) иногда без всякого на то основания суфритов называ-

ют азракитами, которые среди всех хариджитов были особенно

непримиримыми. Ханзала использовал легенду об истираде *

для устрашения как склонявшихся к участию в борьбе против

Уккаши и Абд ал-Вахида, так и склонных примкнуть к харид-

житам.

Описывая последние события, источники упоминают в соста-

ве войска Абд ал-Вахида не только Абу Курру, но и массу ха-

риджитов, прибывших в Ифрикию после победы в районе Тан-

жера. Так, из сообщения источника, подробнее других останав-

ливающегося на интересующем нас этапе, мы узнаем, что после

побед в Танжере «суфриты вновь направили в поход для за-

воевания и ограбления Кайруана вначале 300 тыс. берберов».

По сообщению приведенного источника, «среди вождей этого

войска был Тариф» [42, с. 60]. Его характеризуют как вождя

племен зувага и зената, участника походов Майсары ал-Матга-

* Прппцрп хариджнтского азракитского учения, согласно которому любой

человек, вера которого отличается от их веры, должен считаться незермым.

Если он не обратится в азракитский ислам немедленно, его следует убить вме-

сте с его женами и детьми. Такими неверными счяталясь и все мусульманс-

нехарнджиты (примеч.

ред.).

ри [12, с. 134; 42, с. 60]. Впрочем, сообщения и здесь противо-

речивы: марокканцев, присоединившихся к суфритам Ифрикии,

не могло быть столько же, сколько насчитывала вся армия суф-

ритов. Возможно, марокканцы составляли авангард, который

возглавил Абу Курра. Затем, видимо, последние разошлись с

суфритами Ифрикии; новый авангард возглавил, как сообщает-

ся,

Абу Амр ал-Атаки из арабского племени азд [36, т. XII,

с. 448).

Несмотря на расхождения между руководителями, налицо

солидарность хариджитов отдаленных друг от друга областей, и

она остается важным элементом событий. Так или иначе, Абу

Курра находился со своими силами в Ифрикии. Уходя на время

в Тлемсен, он неизменно вновь возвращался для помощи мест-

ным хариджитам.

Недостаточная сплоченность хариджитов обеспечила победу

Ханзале. Но рознь между группировками верхушки была еще

острей, и за победой последовало возобновление усобиц в его

лагере. Ханзала не успел еще пожать плоды своей победы, ук-

репиться и оттеснить обосновавшуюся издавна в Кайруане груп-

пировку потомков Укбы, как последние ополчились на него. Бе-

да была тем опасней, что основная поддержка, на которую Хан-

зала мог тогда рассчитывать против местной знати, была под-

держка халифа, представителем которого он был в Кайруане.

Но Омсйяды доживали последние годы. За один только 126 г. х.

(743—744) на троне сменилось четыре халифа.

В борьбе за власть халифы сквозь пальцы смотрели на уси-

лившиеся хищения верхов. Казна опустошалась, налоги стано-

вились непосильными. Четвертый из этих халифов

—

последний

Омейяд Мерван II все годы своего недолгого правления (744—

750) употребил на борьбу с претендентами. Пустая казна заста-

вила его уменьшить жалованье рядовым джунда, и ему же при-

ходилось попрекать их: «Вам лишь бы стремиться к захвату

добра зиммиев, мимо которых вы проходите» [22, т. I, с. 234] (я

также [266, и 34, т. VI, с. 67]). Влияние этих и других событий

на Магриб отмечает Ибн Халдун: «Когда произошла распря

среди Омейядов, приключились столкновения шиитов и харид-

житов с Мерваном, наступила победа Аббасидов над Омейяда-

ми,

Абд ар-Paхман ибн Хабиб пересек море из Андалуса в Иф-

рикию и овладел ею» [28, т. I, с. 138].

История Магриба вновь возвращает нас к первому правите-

лю—

Укбе и его потомкам. В годы правления Мусы ибн Нусей-

ра здесь прославились три сына Укбы: Ийад, Осман и Абу

Убсйда в городе Сегума. Когда Муса впал в немилость, халиф

привлек Хабиба, сына Абу Убейды, для убийства сына Мусы,

которого отец оставил правителем Испании [42, с. 40—42]. Этот

факт не свидетельствовал ни о дедовской отваге внука, ни о по-

корности фихритов воле халифа. Он лишь отражал готовность

фихритов любыми средствами устранить соперника, тем боле*

что речь шла о сыне «маула».

По мере того как род потомков Укбы нбн Нафи

—

Фихри-

тов

—

в Кайруане разрастался, возрастало и его влияние; они

уже открыто сопротивлялись распоряжениям халифа. А когда

сирийцы, направляясь с Кулсумом против Майсары, останови-

лись в Кайруане и вознамерились контролировать здесь ифри-

кийцев, последние как к своему «патрону» обратились за защи-

той к главе фихритов Хабибу. Тот пригрозил сирийцам высту-

пить со своим войском против них, и они не смогли игнориро-

вать его угрозу [22, т. V, с. 143; 42, с. 41—42].

В последовавшей затем битве 741 г. погибли и Кулсум и Хг-

биб,

а сын последнего Абд ар-Рахман бежал в Андалус. Ему

там не очень обрадовались, и он предпринял поход на Кайруан.

В 744 г. Абд ар-Рахман высадился в Тунисе с родичами,

«мавали», слугами и предъявил правителю Ханзале требование

сдать Кайруан. Мы приблизительно можем представить себе,

каковы были шансы Абд ар-Рахмана. Если даже он был в со-

стоянии выставить несколько тысяч воинов, то пойти на приступ

Кайруана он смог бы только в расчете на помощь сторонников

фихритов внутри города. Что касается Ханзалы, то в этом конф-

ликте он вряд ли мог опереться на джунд Ифрикии: это войско

было очень ненадежно, к тому же основательно поредело в боях

с Уккашей и Абд ал-Вахидом. Несомненно, однако, что его силы

превышали силы Абд ар-Рахмана, по крайней мере в первое

время.

Ханзала, как сообщается, избегая напрасного кровопроли-

тия,

послал к Абд ар-Рахману представителей для переговоров.

Опасность кровопролития в случае выступления фихритов в го-

роде действительно была весьма велика. Но, учитывая опыт пе-

реговоров Ханзалы с Абд ал-Вахидом, можно предположить, что

посылка дачегации была ловушкой для Абд ар-Рахмана. По-

сланцы состояли, видимо, из верных Ханзале военачальников

джунда Кайруана, которые были способны разведать силы Абд

ар-Рахмана или просто затянуть переговоры до подхода помощи

из Египта [15, с. 15/43]. Но Ханзала жестоко просчитался —

Абд ар-Рахман не был наивным племенным вождем вроде Абд

ал-Вахида. Он был хорошо осведомлен не только о бессилии

халифа помешать его планам, но, по-видимому, и о реальных

шансах Ханзалы на поддержку джунда. Кроме того, Абд

ар-Рахман, разумеется, учитывал свои шансы на яомощь фихри-

тов и зависимых от них лиц в самом Кайруане.

Одни источники утверждают, что высадка Абд ар-Рахмана,

капитуляция Ханзалы и все связанные с этим события

завершились в течение года (744—745) [28, т, I, с. 138; 22, т. V,

с. 235—236; 17, с. 223—224]. Другие считают, что конфликт за-

вершился лишь через два с лишним года, в 747 г. [42, с. 65].

Агрессивная и смелая политика фихритов—среди которых, кз?:

мы видим, Абд ар-Рахман не составлял исключения — не допу-

скает мысли, что он длительное время дожидался депутации.

По-видимому, оба противника одновременно вели войну и меж*

ду собой, и против хариджитов, поблизости от Туниса или от

Кайруана. Междоусобица была очень острой и разорительной.

Ханзала решился поэтому послать представителей к Абд

ар-Рахману.

Как сообщают, вместо переговоров Абд ар-Рахман заковал

посланцев в кандалы и сделал заложниками. Вместе с ними он

приблизился к укреплениям Кайруана и объявил, что убьет их,

если с городских стен в него будет брошен хоть один камень

[42,

с. 65}. Это предупреждение не звучало пустой угрозой.

К требованию сдать город Абд ар-Рахману, не говоря уже о

фихритах города, открыто присоединился джунд, очевидно,

близкие и соратники захваченных заложников. Ханзала лишил-

ся всякой поддержки, н этим можно объяснить его уход из горо-

да на Восток без дальнейшего сопротивления [42, с. 65]. Абд

ар-Рахман овладел Кайруаном. Центр халифата в Магрибе

окончательно попал в руки фихритов.

Начало правления Абд ар-Рахмана в Ифрикии ознаменова-

лось семилетием чумы и голода, к которым добавились восста-

ния племен. Город Кайруан оказался в мятежном кольце. Но

воинственные фихрнты (Абд ар-Рахман с сыном, братьями, пле-

мянниками и джундом) сумели в течение нескольких лет раз-

бить по отдельности всех. Подобно своему отцу, Абд ар-Рахман

видел высшую мудрость правления в жестокости и наведении

ужаса и неуклонно ей следовал. Источники сообщают о его рас-

правах, о том, что при нем «в Ифрикии были войны и сражения,

о которых долго рассказывать> [42, с. 66].

Поэтому события просто перечисляются. Не во всех случаях

удается их проанализировать, и мы вынуждены о них только

упомянуть. Около 747—748 г. отмечается столкновение Абд

ар-Рахмана с джундом Туниса, возглавляемым Урвой ибн Ва-

лидом. По соседству с ним восстали берберы под руководством

Ибн Аттафы ал-Азди [42, с. 66]. Эта борьба, видимо, не прекра-

щалась здесь со времени высадки Абд ар-Рахмана в Тунисе.

После захвата власти он организовал поход против Ибн Атта-

фы,

пустив слух, что готовит его против Урвы. Достигнув окре-

стностей Туниса, Абд ар-Рахман повернул войско против Ибн

Аттафы и напал врасплох на берберов, которые были разгром-

лены. Ибн Аттафа пал в бою. После этого фихритам уже не-

трудно было разгромить джунд Туниса. Урва бежал и был убит.

Правителем Туниса стал брат Абд ар-Рахмана, Амран [22, т. V.

с. 237; 42, с. 66].

Ибн Хал дун перечисляет события этих лет, характеризуя их

как подъем борьбы хариджитов [28, т. I, с. 138; 42, с. 66]. Затем

он сообщает о восстаниях берберов. Первое произошло в плодо-

родном районе Туниса под руководством Сабита ибн Узидуна

(берб. у-Зидун

—

Ибн Зеид) ас-Санхаджи Баджа, взявшего

главный город. Вторым восстанием, примерно в том же районе,

руководил Абдаллах ибн Сакердид, тоже санхаджа, иногда на-

зываемый суфритом [42, с. 66; 28, т. I, с. 138]. Некоторые источ-

7о

ники упоминают еще восстания арабов, осевших на плодород-

ном побережье Ифрикии, южнее Туниса, среди которых были

потомки ансаров. Подчеркивают, что расправы с восставшими

производились руками пленных берберов [42, с. 66].

Средневековые источники характеризуют эти и другие вос-

стания как события, служащие прославлению фихритов. Они,

правда, отмечают и другие факты, сводящие на нет эту славу,

но оценить историческое значение народных восстаний для раз-

вития Магриба они, разумеется, еще не могли. Почти повторяя

друг друга, они говорят о результатах репрессий Абд ар-Рахма-

на: «Он подчинил себе весь Магриб, обесславил находившихся в

кем берберов» [28, т. I, с. 139]. При этом один автор добавляет:

«Все население Магриба было охвачено ужасом» [42, с. 66].

Подчинив Ифрикию, Абд ар-Рахман предпринял набег на

Тлемсен [42, с. 67, 73; 28, т. I, с. 139; 15, с. 15/44]. Это был

центр, вокруг которого шла борьба между Абу Куррой и Хаза-

ридами, подобно Абд ар-Рахману использовавшими «смуту» для

расширения сферы своего господства.

До этого похода Абд ар-Рахман успешно добивался призна-

ния его действий халифами. И надо полагать, что ему приходи-

лось выполнять при этом определенные условия вассалитета.

Однако он отказался посылать обычные дары вступившему на

трон в 754 г. халифу Абу Джафару ал-Мансуру. Оказывается,

последний требовал рабов и рабынь, а Абд ар-Рахман ответил

ему. «Ифрикия ныне вся исламизирована, и угон в рабство от-

сюда прекращен» [42, с. 76] (см. также

[22,

т. V, с. 238}). В кон-

це концов Абд ар-Рахман порвал с халифатом.

Его успехи породили распри в лоне самой его семьи. Разго-

рались аппетиты потомков Хабиба

—

братьев и племянников

Абд ар-Рахмана. Одни из них правили крупными центрами, дру-

гие возглавляли военные походы. Среди военачальников особен-

но выделялся брат Абд ар-Рахмана, Ильяс. По-видимому, серь-

езное недовольство Ильяса вызвало то, что Абд ар-Рахман на-

значил наследником трона своего сына. Абд ар-Рахман, как

передают, стремясь укрепить авторитет сына, приписывал ему*

победы, одержанные Ильясом [42, с. 76]. Другим обстоятельст-

вом, обострившим отношения между братьями, послужила казнь

Абд ар-Рахманом, по обвинению в покушении на власть, двух

омейядских принцев, бежавших в Кайруан от преследования Аб-

басидов. А Ильяс был женат на их двоюродной сестре [42,

с. 77].

Критической точки отношения между братьями достигли

после разрыва Абд ар-Рахмана с Аббасидами: «Ильяс увидел в

этом путь для достижения своей цели, столковался с вождями

джунда об убийстве Абд ар-Рахмана, и те дали слово быть вер-

ными аббасиду ал-Мансуру. Ему содействовал также его брат

Абд ал-Варис» [15, с. 16—47; 42. с. 77—78]. Однажды, когда

Абд ар-Рахман предложил Ильясу отправиться в Тунис, где

яравил его брат Амран, Ильяс в присутствии Абд ал-Вариса

ударом кинжала пронзил грудь Абд ар-Рахмана, изрубил era

мечом, отрезал голову и предъявил ее заговорщикам, ждавшим

поблизости исхода схватки. Это произошло в 755 г. [42, с. 77—

78].

Правителем стал Ильяс. Несмотря на его приказ закрыть

ворота дворца и захватить сына и наследника Абд ар-Рахма-

на

—

Хабиба, последнему удалось скрыться. Он нашел поддерж-

ку у своего дяди Амрана, и они вместе повели борьбу против

Ильяса [42, с. 78; 15, с. 17/48]. После ряда вооруженных столк-

новений Ильясу пришлось пойти на переговоры с ними, в ре-

зультате которых Ифрикия была поделена на три удела: северо-

восточное побережье с городом Тунисом было отдано Амрану;

юг области, включая Гафсу и оазисы Кастилии, перешел к Ха-

бибу; центр вместе с Кайруаном

—

Ильясу [42, с. 78—79; 15,

с. 17/50]. Вскоре Ильяс расправился с Амраном, а затем разго-

релась война между Ильясом и Хабибом, в которой племянник

убил своего дядю и отрезал голову ему и некоторым из его

знатных соратников. Другой дядя Хабиба, Абд ал-Варис, пре-

следуемый племянником, бежал в горы Аурас, где вынужден

был искать убежища у мятежных племен [42, с. 80; 15, с. 17—

18/50—52].

Так завершился в Магрибе политический кризис ха-

лифата, приведший к переходу

власти

к фихритам.

На Востоке за эти годы произошли события, оказавшие боль-

шее влияние на хариджитское движение в Магрибе, чем деся-

тилетнее господство фихритов. Мы имеем в виду новый резкий

поворот в политике ибадитов Востока и его влияние на ибадитов

Триполитании. Дело в том, что в последние годы правления

Хаджжаджа верхи ибадитов Востока подверглись гонениям.

Одних он сослал, других арестовал. Когда же они вновь обрели

свободу, их деятельность активизировалась вопреки принятому

мнению о том, что начало хариджитского движения в Магрибе

совпало с его прекращением на Востоке [85, с. 59]. В то же вре-

мя передвижение центра активности ибадитского движения в

Магриб привело к тому, что хариджитское движение в середине

VIII в., особенно с конца 50-х годов, стало главной формой на-

родных выступлений против эксплуатации центральной власти.

Трудные годы середины VIII в., связанные с переходом власти

от Омейядов к Аббасидам, также способствовали оживлению

деятельности харнджитов, которые считали момент подходящим

.для осуществления своих целей. Очевидно, с этим следует свя-

зывать создание в Басре религиозной школы, которая должна

была готовить хариджитских (ибадитских) проповедников для

отправки в различные страны на окраинах халифата. К этому

же времени относится переход "ибадитов к открытым выступле-

ниям против «неправедных» халифов. Под руководством энер-

гичного главы

ибадитов

Абу Убейды Муслима эта деятельность

•быстро набирала силу.

С 745 г. в источниках появляются сообщения о выступлениях

ж мекканской мечети ибадита Абу Хамзы Яхьи, призывавшего к

борьбе против последнего омейядского халифа Мервана II [22,..

т. V, с. 267; 34, т. V, с. 230; т. VI, с. 66]. Содержание проповедей

Яхьи известно благодаря публикации В. Р. Розеном [11, с. 142]

одной из этих проповедей, произнесенной в Медине. Она недву-

смысленно демонстрирует переход ибадитов к активной деятель-

ности. В. Р. Розен отмечает их главную мысль: «Дело никогда

не разнилось от слова, и слово никогда не заменяло дела»

—

подчеркивает: «...именно по этой причине для ибадитов не было

уже места в... организме мусульманского государства» [11,.

с. 142].

Интересно отметить у Абу Хамзы оценку халифа Омара Г

и противопоставление его Осману: «Он действовал по Книге ь

сунне, собирал фай и раздавал пособия... Осман ибн Аффан сле-

довал шесть лет по стопам асхабов, но был хуже первых двух

[халифов],

а затем в следующие шесть лет поступал противопо-

ложно им...» [11, с. 143]. Известен ближайший соратник Абу

Хамзы, Балдж ал-Азди. Видимо, оба опирались на хариджитов

Йемена, возглавляемых Абдаллахом ибн Яхьей ал-Кинди, по

прозвищу Талиб ал-Хакк (Поборник Справедливости). Их дея-

тельность способствовала также распространению хариджитско-

го влияния на насельние Хадрамаута. Абу Хамза присягнул Та-

либу ал-Хакку как халифу, и таким образом хариджиты запо-

лучили известную территорию и организованное в рамках госу-

дарства население, что дало им конкретную материальную силу

и возможность перейти от слов к делу [22, т. V, с. 267].

С 746 г. ибадиты начали войну против правителя Мекки..

В 746 и 747 гг. они во главе с Абу Хамзой овладели обоими свя-

щенными городами мусульман [34, т. VI, с. 66; 22, т. V, с. 297].

Мерван II послал против ибадитов войско, возглавленное-

военачальником Ибн Атийей. Ибадиты были разбиты, Абу Хам-

за убит [22, т. V, с. 297—298]. По другой версии, Абу Хамзя

укрылся с остатками приверженцев в Мекке, но преследовавшее

его войско не признало за побежденными права убежища, и"

Абу Хамза был убит, правда лишь в 748 г., вместе с большим

числом своих последователей [34, т. VI, с. 67].

Выступивший из Саны в помощь Абу Хамзе Талиб ал-Хакк

был настигнут войском у Таифа. Его силы также были разгром-

лены, и сам он был убит [34, т. VI, с. 67]. Остатки ибадитов

бежали в Хадрамаут и позже основали свой имамат в Омане.

По-видимому, известия об этих событиях распространялись сре-

ди ибадитов других стран и доходили и до Северной Африки.

Касаясь эмиграции хариджитов с Востока в страны Север-

ной Африки, следует отметить, что они предпочитали укрываться

и вести проповедь в отдаленных и труднодоступных местах, та-

ких, как горы Джебел-Нафуса. Географическое положение Дже-

бел-Нафуса благоприятствовало организации здесь безопасного

для эмигрантов убежища, очага хариджизма. Горный массив

Джебел-Нафуса был изолирован от остальной Триполитании и

лежал в стороне, хотя и недалеко, от большой дороги в Магриб-

'Его восточная окраина в то же время находилась сравнительна

-недалеко от хариджитских центров в азиатских странах, в част-

ности от Басры. Западные окраины массива были близки к ха-

риджитским областям в Магрибе. Согласно известиям историка

ал-Якуби, территория Джебел-Нафуса была населена бербер-

скими племенами и родами, смешавшимися с иными людьми

различного происхождения [33, с. 348]. Ибн Халдун называет

их группой родственных племен (28, т. I, с. 143].

Появившиеся здесь хариджиты-ибадиты вступили с этими

племенами в контакт. Следует напомнить, что население Джс-

бел-Нафуса сохраняло старые традиции сопротивления цен-

тральной власти и борьбы с нею еще со времен римского, а

затем византийского господства. В свое время к ним проникло

христианство, свидетельством чего являются сохранившиеся

здесь до нашего времени здания церквей, превращенных в мече-

ти [84, с. 75 и др.; 79, с. 426, 434]. Эти традиции, а также жесто-

•кое обращение с берберами этих областей Амра ибн ал-Аса и

Укбы во время завоеваний [17, с. 172; 28, т. I, с. 142—143; 42,

с. 3; 134, с.

200—201;

42, с. 8] обусловили дурное отношение на-

селения к мусульманам, хотя часть его приняла ислам еще при

Укбе ибн Нафи. Скоро жители района поняли, что проповедь

хариджитов имеет ту же социально-политическую направлен-

ность, что и их борьба с властью халифата. С тех пор Джебел-

Нафуса стал одним из очагов хариджизма, а жители его начали

обращаться в ислам хариджитского толка. Здесь с самого нача-

ла закрепились хариджиты-ибадиты и, как сообщают, осущест-

влял свою миссию ибадит Салама ибн Сайд, прибывший в Ма-

гриб вместе с Икримой. Поле деятельности ибадитов распрост-

ранялось и южнее, за пределы гор. Сообщают, например,

об ибадитах Гадамеса и о том, что ибадизм проник туда

через посредство обращенных в этот толк посетителей гор [42,

л.

2а].

В течение четверти века, предшествовавшей хариджитским

восстаниям в Магрибе, хариджизм оказал решающее влияние

на горцев, со многими из которых иммигранты-ибадиты жили

совместно и породнились. По мнению известного польского ис-

следователя хариджизма в Магрибе Т. Левицкого, христианство

господствовало среди нафуса до восстания хариджитов Танжера

[42,

с. 3; 108]. Однако последующие события свидетельствуют о

том, что ко времени вторжения фихритов, т. е. к 40-м годам

VIII в., ибадизм уже стал в Джебел-Нафуса господствующей

формой идеологии и оказывал большое влияние на всю Трипо-

литанию.

События в Танжере, успех восстаний марокканских харид-

житов всколыхнули Триполитанию. Для Джебел-Нафуса подоб-

ных сообщений нет. Это можно было бы объяснить сдерживаю-

щим влиянием христианства, если бы источники не свидетель-

ствовали о развитии к этому времени правоведения и богосло-

вия у ибадитов Магриба. Об этом пишет, например, немецкий