Чураков М.В. Народное движение в Магрибе под знаменем хариджизма

Подождите немного. Документ загружается.

•содействия берберов). В годы междоусобной войны в Аравии

(ббб—661) Ибн Худайдж сделал Ифрикию базой приверженцев

•Омейядов. Об укреплении арабо-берберских связей свидетельст-

вует прибытие из Тлемсена делегации объединения племен, ру-

ководимого Хазаридами, которая заключила первый известный

.арабо-берберский союз [28, т. I, с. 127, 132; 17, с. 192—199].

Краткие, но важные сведения о ситуации в Северной Африке

того времени сообщает также Абд ар-Рахман Ибн Халдун. Опи-

сывая отношения, сложившиеся между предводительницей пле-

мен джерава Кахиной и византийским экзархом, Ибн Халдун

отмечает ее обязательства по отношению к экзарху поставлять

тому отряды для походов и платить дань. Однако источник от-

мечает, что «всякой иной [повинности] джерава сопротивлялись».

Ибн Халдун сообщает о борьбе джерава на стороне экзарха

против войск Абдаллаха ибн Сада. Затем отряды Кахины оттес-

нили более многочисленную экспедицию Хассана ибн ан-Нумана

[28,

т. II, с. 9—10].

«В других, более отдаленных районах,—продолжает описание

Ибн Халдун,— за владениями городов племена со своими царя-

ми,

вождями» были совсем независимы [28, т. I, с. 132]. Таким

образом, территорию джерава и земли к западу и особенно к

того-западу от нее можно считать полузависимой и независимой

зонами Северной Африки. При первом омейядеком халифе Муа-

вии (661—680) начинается планомерное освоение североафри-

канских территорий и распространение на них власти халифата.

С этой целью было решено создать город, который служил бы

арабам убежищем в самой Северной Африке. Таким городом

стал Кайруан. Первым наместником здесь был назначен Укба

ибн Нафи ал-Фихри, племянник Амра ибн ал-Аса, участник пер-

вых набегов на Триполитанию [22, т. III, с. 386; 42, с. 1—3, 13].

Ан-Нувайри сообщает, что предварительно арабы обратились

к берберам с призывом о присоединении к мусульманской общи-

не Г36, с. 317]. Это сообщение подтверждается известием Ибн

ал-Асира о реакции берберов на призыв: «Они покорились, и не-

которые приняли ислам» [22, т. III, с. 386—387]. Автор не объ-

ясняет причин, почему другая часть берберов воздержалась от

обращения. Но логически они вытекают из характера правления

Укбы, прозванного «режимом меча» [там же, с. 386]. Этим же

объясняется и то, что «обратившиеся отрекались от ислама, как-

только эмир от них отдалялся» [там же, с. 387]. Положение п

целом способствовало решению основать здесь город, который

был бы резиденцией наместника и опорной базой арабов в Се-

верной Африке. Это, в свою очередь, положило начало формиро-

ванию здесь постоянного оседлого арабского населения, которое

в дальнейшем мы именуем ифрикийцами. Страна в целом стала

называться Магрыбом (Запад), в отличие от Востока халифа-

та— Машрика (ср. [17, с. 218; 27, с. 19]).

Постройку Кайруана, по-видимому, ускорило соперничество

между Укбой, Ибн Худайджем и временным преемником перво-

го

го Абу ал-М^хаджиром, каждый из которых заложил свой соб-

ственный кайруан (лагерь) [73, с. 109, примеч. 1—4]. Кромс-

того,

отправляясь в 682 г. в дальний поход, Укба оставил в

Кайруане многочисленных родичей и домочадцев со всем накоп-

ленным

имуществом

[39, с. 38].

Ал-Балазури подтверждает, что Укба, оккупировав Ифрикию-

в 670 г., разделил ее между мусульманами [14, с. 227—228,

230].

Такая же участь постигла богатые латифундии Сахеля,

присвоенные верхушкой ифрикийцев, главным образом курай-

шитами и частично ансарами, из войска, прибывшего с Укбой

[12,

с. 146; 45, с. 8]. В качестве примера можно привести сооб-

щение из сочинения ал-Бакри, в котором говорится, что члены

рода ал-Фихр владели участком земли рядом с мечетью Кайруа-

на и что, согласно преданию, они были принуждены халифом

Хишамом продать этот участок казне [12; с. 24,] *. Таким обра-

зом, положение о централизации фая было в корне нарушено.

В 675 г. Укба был смещен. Его преемнику Абу л-Мухаджиру

удалось склонить к исламу вождя племени аураба Кусейлу и его

союзников. Когда потом Укба вновь стал правителем, Абу

л-Мухаджир укорял его в том, что он в отношении берберской

знати не следовал примеру Пророка и его политике привлечения

сердец. Действительно, Укба третировал Кусейлу как слугу, за-

ковал в кандалы Абу л-Мухаджира и возил обоих в поход на

самый юг (Дальнего Магриба) [22, т. IV, с 90; 28, т. I, с. 185—

186].

По известиям Ибн Халдуна, в пути Укбе оказали сопроти-

вление вожди племен в Забе, Тахарте и Танжере. В горах Атла-

са он попал в засаду, из которой его выручили племена Хазари-

дов,

присоединившиеся при Османе. Сопротивлявшихся Укба

покорил, захватил их имущество, истребил боеспособных, а про-

чих угнал в плен [28, т. I, с. 134, 185; 94, с. 161—170].

Во время этих событий Кусейла освободился и с частью свое-

го племени напал на Укбу на его обратном пути. В Забе Укба

пал в бою (ок. 683 г.), а его наместник в Кайруане Зухайр ибн-

Кайс вынужден был отступить на восток. Город в течение пяти.

* Высказанный автором тезис не может быть принят целиком и безогово-

рочно. Текст ал-Балазури, на который он ссылается, скорее дает основания

считать,

что

ТО

время в отношении земель Северной Африки в среде арабов

существовали две тенденции. Одна из них заключалась в том, что, вероятно,.

многие воины, участвовавшие в завоевании, стремились к разделу захваченных

земель. Сторонником такого распределения был, например, аз-Зубайр, и об

этом в источнике сказано прямо и недвусмысленно. Вторая тенденция отража-

ла интересы центральной власти, т. е. халифа и его окружения, знати и т. п.—

лиц, которые лично в завоевании не участвовали, но по своему положению

в мусульманской иерархии могли претендовать на участие в получении дохо-

дов,

если эти земли станут государственными. В борьбе этих тенденций верх

одержала вторая, что не исключает, конечно, случаев выдачи земельных участ-

ков отдельным лицам. Высказанное автором мнение представляется преувели-

чением этой практики. Однако для положительного ответа необходимо спе-

циальное исследование. В тексте ал-Балазури прямого указания на то, что

все земли были розданы, нет (примеч.

ред.).

51з

лет оставался резиденцией Кусейлы; жителей его он пощадил

«соответственно договору с мусульманами», т. е. союзу с Абу

л-Мухаджиром [22, т. IV, с. 90, 92; 39, с. 38; 28, т. I, с. 134J.

Через пять лет, около 687 г., халиф назначил правителем Зу-

хайра и, дав ему новое войско, направил в Африку.

Есть сообщение, что Зухайр заселил Кайруан новыми жите-

лями. Ими могли быть пришедшие с ним люди джунда. Заселе-

ние джундом предполагало изменение состава населения и его

•симпатий в пользу нового правителя, а также необходимость

выделения новому джунду участков и дохода фай * (ср. [37,

сер.

I, с. 2090, 2807; 14, с. 132, 166, 306]).

После гибели Зухайра пост правителя Магриба несколько

лет оставался вакантным, пока в 688—689 г. не прибыл новый

наместник Хассан ибн ан-Нуман [28, т. I, с. 135; 22, т. IV,

•с.

300—302]. Правление Хассан ибн Нумана имело большое зна-

чение для Северной Африки и ее населения, так как именно при

«ем имели место многие важные, имевшие серьезные последст-

вия события. При нем был окончательно захвачен Карфаген,

бывший административным центром византийских владений в

Африке. При нем было разгромлено сопротивление берберских

племен Аураса, во главе которого стояла женщина-вождь Ка-

хина. При нем же была создана судоверфь в Тунисе и проведе-

ны меры по организации джунда. Но особенно важными среди

предпринятых им мер были те, которые имели целью создать

основания для совместного проживания берберов и арабов. Сре-

ди них нужно отметить меры, направленные на обращение бер-

беров в ислам, привлечение их к участию в дальнейших завое

ваниях и особенно распространение той практики, которая была

введена ал-Хаджжаджем в Ираке и состояла в том, что новооб-

ращенные должны были уплачивать поземельный налог

—

ха-

радж. На практике это выражалось в том, что налог связывал-

ся не с личностью человека, обрабатывавшего землю, а с самой

землей. И если земля была хараджная, то харадж должен был

платить тот, кто ее обрабатывал, независимо от того, был ли он

иноверцем или мусульманином [17, с. 20Ц 28, т. I, с. 136; 42,

с. 30].

Изменение первоначального отношения к подчинившемуся и

принявшему ислам населению вызывалось тем, что с увеличени-

ем числа новообращенных падали доходы казны. Эти меры, с

одной стороны, сближали арабское и берберское население, а с

другой

—

создавали, укрепляли и увеличивали недовольство

берберского населения и его готовность примкнуть ко всякой

ереси, оппозиционной правительству.

* В тексте источников необходимо различать выделение земельных участ-

ков для получения дохода и для проживания. Выделение участков для про-

живания было, по-видимому, обычным делом. Много сведений о предоставле-

нии таковых содержится, например, в сочинении Ибн Абд ал-Хакама. Но эти

участки нельзя отождествлять с

катиа —

участками, которые выдавались для

извлечения дохода; их в начале завоеваний было совсем немного (примеч.

ред.).

Таким образом, Хассан ибн Нуман урегулировал налогообло-

жение, освободил новообращенных от уплаты джизьи и обложил

хараджем всех африканцев-неарабов, которые придерживались

христианства [17, с. 201; 28, т. I, с. 136; 42, с. 30]. Но есть и со-

общения о том, что Хассан наделял берберов землей и долей до-

бычи [134, с. 275]. Источники особо отмечают, что обращение

берберов происходило через посредство Хассана, представлявше-

го мусульманскую общину, а затем новообращенные присоеди-

нялись к арабам для совместной борьбы против византийцев и

их союзников [39, с. 41; 42, с. 29].

В 698—699 г. эмиром Магриба был назначен Муса ибн Ну-

сайр [17, с. 203; 42, с. 43]. В период его правления происходило

дальнейшее завоевание стран Дальнего Магриба и начато завое-

вание ал-Андалуса. В составе войска ибн Нусайра было много

берберских воинов. О его успехах свидетельствовали многие ты-

сячи пленных, захваченных в Дальнем Магрибе. Увод пленных

и захват огромной добычи разоряли эти страны. В это же время

в источниках появляется новый термин

—

«рухун» («заложни-

ки»),

что, очевидно, объясняется большим количеством пленных

чз числа берберов и характером отношений к ним завоевателей.

Наряду с этим мы имеем известия Ибн Халдуна, в которых го-

ворится о выдаче значительного земельного

пожалования

(икта)

на р. Нукур в Северном Марокко [28, т. I, с. 282; 12, с. 91]. По-

зднее этот термин стал обычным для феодального землевладе-

ния на Ближнем Востоке *.

Таким образом, деятельность Мусы ибн Нусайра и его сорат-

ников создавала новые причины для будущих восстаний. Одна-

ко,

как показывают события, восстаниям в Северной Африке

предшествовали отступления от ислама [22, т. III, с. 387]. Ибн

Хал дун сообщает, что берберы принимали ислам и отрекались

от него двенадцать раз [28, т. I, с. 126, 136]. Можно предпола-

гать,

что сам факт отступничества берберских племен заклю-

чался в отказе их предоставлять арабам заложников (рухун),

платить накладывавшиеся на них налоги, отдавать своих детей,

особенно женского пола, в счет налогов.

Причиной отступничества были эксплуатация и низведение

яа низшие социальные ступени. Не случайно первое обвинение

берберов в отступничестве Ибн 'ал-Асир приводит наряду с со-

общением о «режиме меча», который арабский исследователь

Мунис считает причиной «отступничества». По его свидетельст-

ву, Укба утонял новообращенных в плен, вопреки заступничест-

ву за них амила Гафсы. Об угоне Укбой пленных из Гафсы со-

о'бщает также Ибн Идари [42, с. 8, 13; 134, с. 200—201]. Не слу-

* Из указанного места в сочинении Ибн Халдуна нельзя увидеть, йак эти

пожалования назывались. Однако сумма источников и характер приведенных

в них сведений (например, у Ибн Абд ал-Хакама) говорят о том, что это были

не условные земельные пожалования, которые именуются икта, а безусловные

дарения, носившие название

катиса,

получатель которых был полным их хозяи-

ном. Известия Ибн Лбд ал-Хакама пестрят сообщениями о продаже, покупке,

-наследовании, дарении и т. п. этих участков (примеч.

ред.).

чайно также, что применение к берберам термина «отступники»

лишено конкретности. С обострением борьбы за фай обвинение

племен в отступничестве давало повод к расширению грабежей.

Однако такое положение не могло продолжаться все время, так

как подобная практика подрывала основу эксплуатации насе-

ления Северной Африки и получение государством дохода.

В связи с этим в начале VIII в. в обычной практике отношения

к этому населению наступает известная перемена. Она связыва-

ется с именем халифа Омара II, снискавшего себе славу право-

верного, в связи с его политикой по отношению к низшим слоям

населения халифата.

Около 715 г. Муса был отставлен со своего поста в Магрибе,

а через два года новый халиф Омар 11.(717—720) назначил

правителем Магриба Исмаила, внука Абу ал-Мухаджира. Ис-

точники отмечают его справедливое правление, призывы к пле-

менам об обращении в ислам и утверждают, что ом действовал

успешно. При нем в Кайруане началось систематическое обуче-

ние исламу; впервые в Магрибе было запрещено вино [17,

с. 213; 42, с. 45; 134, с. 297].

Не может быть сомнения, что терпимое отношение к бербер-

скому населению было одним из проявлений общей политики

халифа. Омар II провозгласил «возврат к книге Аллаха и сунне

посланника его». Он обратился к амилам с особым посланием, в

котором указывал, что бремя налогов стало для берберов невы-

носимым, подрывает хозяйство податных (а тем самым и дохо-

ды казначейства —

бейт

ал-мал) и политическое могущество ха-

лифата. Особое место Омар уделял расхищению фая, который"

считал основным доходом халифата. В качестве выхода он пре-

дложил местной знати компромиссное решение: уравнять фай с

ганима,— чего она не могла добиться от Омара I [74, с.

73—74j.

Это,

по сути, означало признание Омаром II законности захвата

фая местной знатью, при этом последняя обязывалась отчислить-

центру установленную для ганимы пятую часть захваченного ею>

фая (хумс). Знать, видимо, восприняла халифское послание как

утверждение ее прав на фай, но отказалась от уступки какой-ли-

бо его части.

Недостаток в предъявленном Омаром II требовании и крат-

кое время его правления предопределили его поражение. Изве-

стно лишь его распоряжение амилу Андалуса об «отчислении-

пятой части с завоеванных земель и имений, о присылке описа-

ния страны с ее реками» [21, т. 2, с. 25; 31, с. 441]. Преемник

Омара II Язид II (720—724) назначил правителем Магриба

бывшего секретаря Хаджжаджа Язида ибн Абу Муслима. Суть-

его действий сводилась к проведению «политики Хаджжаджа»,

незаконному обложению новообращенных, клеймению гвардей-

цев наподобие стигматов в Византии [22, т. V, с. 76; 35, с. 65;

123,

с. 92; 42, с. 46; 17, с. 213—214; 65, с. 15]. Он был убит соб-

ственной стражей в самом начале его пребывания в Северной

Африке [42, с. 46; 17, с. 213—214].

Халиф Хишам (724—743) назначил правителем Магриба

Убайдаллаха ибн ал-Хабхаба [10, с. 652; 68, с. 33—34, при-

меч. 6], известного своими решительными мерами в аграрной и

налоговой политике в Египте. Его назначение состоялось в 734 г.

Убайдаллах ибн ал-Хабхаб был правителем Магриба, при кото-

ром вспыхнуло первое восстание хариджитов, в связи с чем ему

пришлось совершить поход в Дальний Магриб. По поручению

Ибн ал-Хабхаба его возглавил Хабиб, внук Укбы. Как сообща-

ют источники, он подавил сопротивление местных племен, за-

хватил богатую добычу и пленных [28, т. I, с. 137; 22, т. V,

с. 141J. Источники приводят конкретные факты столкновений с

берберскими племенами, а также покушений помощников Ибн

ал-Хабхаба на имущество племен; «...до берберов дошло, что он

отчисляет (йухаммису) пятую часть {добычи] с берберов, ввиду

того что они

—

фай для мусульман» [28, т. I, с. 137]. Сообща-

ется также, что «он захотел отчислить пятую часть [добычи] с

берберов-мусульман, считая их фаем... Амил Танжера обострил

обстановку, увеличил садаку, десятину...», и заключается; «...до

него ни один амил так не грешил, и власти отчисляли пятую

часть лишь с тех, кто не подчинялся исламу» [22, т. V, с. 142;

42,

с. 52].

Заключительные слова цитаты имеют в виду тех, кто продол-

жал сражаться против мусульман {ахлу-л-харб, а также вероот-

ступников): лиц не податных, но обреченных на угон в плен,

рассматриваемых в

качестве

добычи (ср. [46, с. 230; 70, с. 140—

141,

169]). Вот с кем фактически тахмис уравнивал всех бербе-

ров,

независимо от религии. По сообщению Яхьи ибн Халдуна

(брата знаменитого историографа), вожди берберов приписыва-

ли тахмис (наподобие расхищения фая) обычному произволу

местных правителей. Можно предполагать, что вначале берберы

ограничивались локальными восстаниями, питая надежды на

центральную власть. Но после того, как их делегацию не допу-

стили к халифу, решились на восстание под общим знаменем

хариджизма [27. с. 15; 134, с. 290—291]. Восставшие признали

лозунг хариджитов «нет суда, кроме божьего, и нет покорности

отступившему от Аллаха» (ср. [34, т. V, с. 319]), и в течение ос-

тальной части VIII в., а также два последующих столетия ха-

риджитское движение было одним из главных фактов жизни

Северной Африки, сотрясая ее порою грозными восстаниями.

Как видно из конкретных фактов, непосредственной причиной

этого движения и этих восстаний была та грубая эксплуатация»

которой берберы подвергались под властью арабов.

Глава II

ТАНЖЕРСКОЕ ВОССТАНИЕ

ХАРИДЖИТОВ-СУФРИТОВ

(739-741)

Танжерское восстание было первым в цепи хариджитских

восстаний в Северной Африке. Можно полагать, что толчком

для него послужило убийство в 721 г. в Танжере правителя Язн-

да ибн Абу Муслима. Танжер стал центром восстания. Кара-

тельная экспедиция во главе с Хабибом ибн Абу Убейдой ал-

Фихри, организованная новым правителем Убейдаллахом Ибн

ал-Хабхабом и направленная в 734 г. на юг Марокко, в область

Сус ал-Акса [28. т. I, с. 150—151], вероятно, была вызвана этим

восстанием. Возможно также, что этот поход был вызван актив-

ным сопротивлением местных племен и страна не была еще пол-

ностью завоевана. Но первое предположение более вероятно.

Косвенно оно подкрепляется сообщением Ибн Халдуна о дея-

тельности хариджитов-суфритов в Сиджилмасе на юге Марокко,

где пребывала значительная группа хариджитов-иммигрантов,

которая и распространила здесь ислам (собственного толка).

Деятельность этих хариджитов Ибн Халдун связывает с восста-

нием, предводительствуемым главой хариджитов Танжера —

Майсарой [28, т. I, с. 167].

На связь восстания 739 г. в Танжере с походом Хабиба ибн

Абу Убейды ал-Фихри указывает также то, что Маисара в сво-

их планах начала боевых действий учитывал передвижения и

действия Хабиба [42, с. 52]. Хабиб прошел Южное Марокко,

вторгся в Судан и вернулся в Кайруан, а затем отправился на

Сицилию. Лишь тогда Майсара восстал. Таким образом, воз-

можно, что между восстанием в Танжере в 739 г., походом Ха-

биба ибн Абу Убейды в 734 г. и убийством Язида ибн Абу Мус-

лима в Танжере в 721 г. существовала какая-то связь [28, т. 1,

с. 137; 132, с. 103]. Из этих скудных фактов, вероятно, можно

заключить, что территории Дальнего Запада представляли со-

бой страну, в которой до этого подспудно накапливалось возму-

щение властью мусульман и росла решимость выступить против-

нее с оружием.

Конкретным поводом для открытого возмущения стала нало-

говая практика танжерского наместника Омара ал-Муради, ко-

торый несправедливо увеличивал размеры налогов

—

предназ-

наченной для бедных садаки и десятины, а в конце концов ре-

шил их заменить пятиной (ху'мсом), чего до него никто не де-

лал, так как хумс собирали только с берберов, не обратившихся

в ислам [42, с. 50]. Так рисует картину Ибн Идари.

Реакция племен так и не позволила Ибн ал-Хабхабу и его

преемникам полностью претворить план тахмиса в жизнь. Ибч

ал-Асир следующим образом характеризует деятельность по-

мощника Омара ал-Муради: «...он хотел отчислить пятую часть

с берберов-мусульман, считая, что. они

—

фай мусульман» [22,

т. V, с. 142]. Ибн Идари объясняет причину этого стремления

следующими фактами: «...халифы Востока находили удовольст-

вие в диковинках из Магриба; они внушали это ифрикийским

правителям, и те присылали им пленниц-берберок. А когда пра-

вление перешло к Ибн ал-Хабхабу, то он прельстил их [хали-

фов] их обилием и взял на себя (или они возложили на него)

больше прежнего. Он вынужден был чинить насилия, установить

дурной режим. Тогда берберы начали войну» [42, с. 53].

От Ибн Халдуна мы узнаем, что до народа дошли известия

•об «отчислении Ибн ал-Хабхабом пятой части с берберов, вви-

ду того что они

—

фай мусульман» [28, т. I, с. 137]. В другой

месте он конкретизирует: халифы требовали поставок тончай-

шей шерсти, которая добывалась от ягнят, находившихся еше яо

чреве заколотых овец. По сообщению автора, нужно было зако-

лоть сотню овец, чтобы достать одного ягненка, подходящего

для выполнения заказа на шерсть требуемого качества [28, т. I,

с. 150—151].

В результате в области Танжера в борьбе против ал-Муради

объединился ряд племен, примкнувших к хариджизму суфритс-

кого толка. В силу политического и военного значения Танжера

они оказались в первых рядах движения. Главой восставших

утвердился Майсара, один из вождей местного племени матгара.

По некоторым сообщениям, он был шейхом суфритов; по дру-

гим, их духовным главой был Абд ал-Аала

—

«маула арабов»,

византиец по происхождению. Сообщают, что Майсара вначале

присягал Абд ал-Аале как главе суфритов, а затем объявил себя

халифом [28, т. I, с. 137]. Военные успехи сделали для повстан-

цев посильной задачу овладения центром Марокко

—

Танжером.

В решающем сражении за него хариджиты одержали победу:

амил области ал-Муради был убит, и восставшие заняли город.

Это произошло в 739—740 г. [17, с. 218; 42, с. 52].

Укрепившись в Танжере, Майсара немедленно направился в

Сус на помощь тамошним хариджитам [42, с. 52; 17, с. 217—218;

22,

т. V, с. 142]. Благодаря размаху хариджитских восстаний на

-севере и юге хариджиты победили в значительной части Марок-

ко и освободили главные районы, занятые представителями ха-

лифата.

Вероятно, танжерскому восстанию сопутствовали более мел-

кие восстания в других местах страны, но о них нам ничего не

известно [42, с. 52]. Известна лишь попытка Ибн ал-Хабхаба

использовать для расправы с восставшими войска подчиненного

ему правителя на противоположной стороне Гибралтара. Вой-

ско,

возглавляемое лично амилом, переправилось через пролиэ

в Африку и напало на местных жителей. Однако Ибн ал-Хабха-

бу не удалось подавить восстание, андалузцы были разгромле-

ны,

сам амил едва спасся бегством [21, т. 1, с. 242].

Ибн ал-Хабхаб поспешил вызвать войско Хабиба с о-ва Си-

цилия. Вместе с тем, не дожидаясь возвращения Хабиба, амил

спешно призвал подкрепление из оставшихся в Магрибе ифри-

кийцев. В распоряжение Ибн ал-Хабхаба, как сообщается, при-

были «ифрикийское войско, вожди и знать» [42, с. 54]. По опре-

делению другого автора, прибыли «ифрикийцы из курейшитов,.

ансаров и прочих» со следовавшими за ними соплеменниками,

мавалн и челядью [17, с. 218]. Во главе нового ополчения был

поставлен также фихрит

—

Халид ибн Хабиб.

С этими силами Халид выступил в поход. По существу, на

этой стадии восстания ему предстояло заново завоевать Марок-

ко.

Что касается восставших, то они впервые встретились не с

местными гарнизонами, а с войском, хорошо вооруженным, ве-

роятно, опытным и сознающим свои классовые интересы. Май-

сара вышел навстречу неприятелю, и на подступах к Танжеру

разгорелось, по выражению хроники, «неслыханное, ожесточен-

ное сражение» [42, с. 54—55; 22, т. V, с. 142]. Противники би-

лись упорно, и в первых столкновениях ни один из них не до-

бился решающего перевеса. Майсара вернулся в Танжер. Вско-

ре после этого вновь завязалось сильное сражение между вос-

ставшими и войсками Халида. По одной из версий, в это время

на сцену выступает новый вождь восставших, Халид ибн Хамид

аз-Зенати, ставший преемником Майсары. Очевидно, предпри-

нятое им нападение с тыла, силами племен, спустившихся с со-

седних гор, оказалось роковым для войска ифрикийцев [42,.

с. 54—55]. Зажатое хариджитами в горной местности и окру-

женное племенами, войско ифрикийцев было наголову разбито

хариджитами. Никто, как сообщается, «не спасся». В этом бою

погиб цвет аристократии ифрикийцев вместе с полководцем Ха-

лидом ибн Хабибом. В историю это сражение вошло под назва-

нием «битва благородных» [17, с. 218; 42, с. 54—55].

Когда халифу донесли о «битве благородных», его гневу не

было предела. Он угрожал посылкой против восставших огром-

ного войска (авангард которого будет у них, а арьергард

—

него [22, т. V, с. 142; 42, с. 55]. На место Ибн ал-Хабхаба был

послан Кулсум ибн Ийад. В распоряжение Кулсума было предо-

ставлено 12 тыс воинов сирийского джунда, во главе которых

он поставил своего племянника Балджа. Кроме того, при про-

хождении через территории Египта, Барки и Триполитании та-

мошние наместники должны были пополнять его войско мест-

ными отрядами. С этой армией в июле 741 г. Кулсум прибыл в

Ифрикию

Г17,

с. 218; 28, т. I, с. 137; 42, с. 56].

Между вновь прибывшими и ифрикийцами сразу возникла

распря. Перед лицом восставших стороны пытались договорить-

ся,

однако расхождения не были улажены. Нерешенными оста-

лись даже некоторые военные вопросы, чрезвычайно усложнив-

шие задачи командования объединенным войском халифата. Си-

рийцы, очевидно, не сомневались в том, что достаточно натиска

их конницы, чтобы рассеять повстанцев. Хабиб же настаивал

на том, чтобы против пеших повстанцев выставить свою пехоту

и предоставить сирийцам борьбу с конницей противника. Сирий-

цы не хотели с этим согласиться [22, т. V, с. 143; 17, с. 220], мо-

жет быть, потому, что предпочитали не делить славу с местным

ополчением, отводя ифрикийцам второстепенную роль. Прислан-

ные халифом воины Сирии были уверены в своем превосходстве

над безоружно»? толпой «мавали».

О повстанцах источники пишут: «Они встретили его [Балд-

жа] голые и босые, одетые только в шаровары» [17, с. 219; 42,

с. 57]. Их оружием были пращи и камни. Однако, вопреки рас-

четам Балджа, бросившим против восставших сирийскую конни-

цу, масса восставших не рассеялась после первого же нападе-

ния. Прежние победы подняли дух народа. Конечно, отразить

натиск конницы они были не в силах. Сраженные ударами ме-

чей и копий противника, многие пали, и лошади топтали груды

тел.

Но когда Балдж врубился конницей в гущу хариджитов,

•он оказался отрезанным сомкнувшимися за ним рядами.

Кулсум чувствовал опасность и предложил командование

Хабибу (который ждал в своем лагере прибытия новых сил), но

тот не согласился взять на себя ответственность, хотя и присо-

единился со своими силами к войску наместника [17, с. 220].

'Сражение было проиграно. Кулсуму пришлось вызвать помощь

из Кайруана. Заместитель Кул сум а в Кайруане, получив его

приказ, снарядил было войско, но в это время вспыхнуло вос-

стание хариджитов-суфритов в самой Ифрикии во главе с неким

^Уккашой ил-Фазари.

В результате исех перипетий борьбы и Кулсум и Хабиб по-

гибли, а Балдж и Абд ар-Рахмап (сын Хабиба) в конце концов

оказались в Испании. Остатки разгромленных войск бежали на

Босток [17, с.

220—221;

22, т. V, с. 143; 42, с. 57]. Таким обра-

зом, восстания устранили от берберского населения угрозу об-

ложения пятиной (тахмис).

Интересно привести отдельные высказывания источников, из

^которых виден размах восстаний. Содержащиеся в них оценки

•сражений более или менее совпадают у всех авторов: «Между

:ифрикийцами и магрибинцами происходило много сражений, о

которых долго рассказывать... Восстали все берберы вместе с их

эмиром Майсарой ал-Хакиром» [42, с. 52]; «ополчились против

него [наместника] все

—

мусульмане и неверные» [22, т. 1,

с. 142], «запылал пламенем Магриб, положение халифов Восто-

ка [в нем] настолько расшаталось, что покорность им уже не

была восстановлена» [28, т. I, с. 151]. В руках халифата после

этого оставался только Кайруан

—

крепость с гарнизоном, очаг

осевшей здесь знати ифрикийцев.

В Северной Африке при сохранении в социальных отношени-

ях родо-племенной структуры уже произошло заметное расслое-

ние между верхами и рядовой массой. Расслоению при арабах