Биллингтон Дж. Х. Икона и топор. Опыт истолкования истории русской культуры

Подождите немного. Документ загружается.

IV. Век дворянской культуры

некоторыми католиками. Сообщество Цинцендорфа стало зародышем

религиозного братства, известного как Моравские братья, а точнее — Со-

единенные братья. Почти изначально братья стремились оплодотворить

чужие земли не только пиетистскими идеями, но и целостным жизнен-

ным опытом сообщества гернгутеров. Поселяясь повсюду — от амери-

канской Джорджии до Гренландии и Индии, они обратили в 1730-х гг.

свои колонизаторские усилия на Восточную Европу, что было и наибо-

лее естественно, и наиболее перспективно. Продвигаясь частью через

Латвию и Эстонию, частью же через Польшу и Венгрию, они восполь-

зовались поощрительными указами Екатерины 1762 и 1763 г. и в боль-

ших количествах переселялись в Россию.

Моравские братья скоро сделались движущей силой постоянно воз-

раставшей в числе общины немецких протестантов нонконформистско-

го толка (включавшей меннонитов, гуттеритов и т.д.), расселявшихся в

новооткрытых для колонизации юго-восточных областях Российской им-

перии

. Сперва они разыскивали следы изначальной Моравской церк-

ви, которая, по их предположениям, некогда процветала на Кавказе, за-

тем обосновались в пустынных окрестностях Сарепты, в низовьях Волги,

и быстро превратили эти места в край образцового земледелия.

К 1790-м гг. немецкие пиетисты приобрели огромную популярность

у российского дворянства. Вольное экономическое общество заинтере-

сованно изучало их земледельческие достижения; аристократы съезжа-

лись в Сарепту, содействуя курортной славе тамошних минеральных

вод

; а когда разразилась Французская революция, россияне стали ви-

деть в этих набожных и трудолюбивых людях живое противодействие аб-

страктному рационализму французского Просвещения. Жуковский, чьи-

ми усилиями русская поэзия сменила классические образцы на

романтические, был (как и великий немецкий поэт Новалис) воспитан

преимущественно немецкими пиетистами. Тихон Задонский, который

основал на Дону собственную «истинно христианскую» общину, ставил

во главу угла пиетистское предписание обретать истину Господню по-

средством чтения Библии и дел молитвы и милосердия

Терпимость, прилежание и богомольное рвение гернгутерских общин

оказали глубокое воздействие на формирование в европейской культуре

романтического воображения. Вероятно, воспитательные усилия брать-

ев повлияли на поверхностно католический идеал объединенного хрис-

тианства, выраженный Новалисом в его поэтическом трактате «Европа

или христианство». Мадам де Сталь посвятила четверть своей книги «О

Германии» восхвалению Моравских братьев; а славянофил Киреевский

впоследствии называл их движение истинным зарождением христианско-

го единства

336

2. Контрпросвещение

Пиетизм способствовал образованию, и его считали союзником Про-

свещения в Восточной Европе; но после Французской революции он кру-

то повернул к мистицизму и традиционализму. Пиетисты чувствовали се-

бя все ближе по духу к мистикам масонства высоких степеней, которые

давно уже провозглашали общеевропейское охранительное единение «ис-

тинных христиан». И те, и другие отзывались о революции в апокалип-

тических тонах и винили в ней рационализм Просвещения. В Централь-

ной и Восточной Европе появилась склонность возлагать вину за все на

«заговор против алтарей и тронов», который якобы образовала неболь-

шая группа масонствующих рационалистов, «баварских иллюминатов»

Лафатер, который был равно влиятелен в масонских и пиетистских кру-

гах, полагал, что единственным ответом на вселенскую революцию яв-

ляется создание сокровенной вселенской церкви, которая обучала бы

«вселенскому языку, вселенской монархии, вселенской религии, вселен-

ской'Медицине»

. Лафатер почти наверняка сыграл решающую роль в

приобщении к консерватизму Карамзина, который называл его «истин-

ным христианином» и навестил его в Цюрихе в 1789 r.

. И Лафатер, и

Сен-Мартен заклинали своих прирейнских последователей создать но-

вое христианство, которое победит апокалиптического зверя Революции.

Их призывы вызвали удивительнейшие отклики. Немецкое «Сообщест-

во Христово» провозгласило вселенское библейское христианство, осво-

божденное от догматики. Другие требовали связать масонство высоких

степеней со всеми христианскими вероисповеданиями. А один влиятель-

ный розенкрейцер включил в обязательную жизненную программу ут-

реннее присутствие на католической мессе, дневное — на лютеранском

богослужении; «вечером же надлежит посетить молельню Моравских бра-

тьев, масонскую ложу или синагогу»

Наиболее популярными провидцами мистического, контрреволю-

ционного толка были Юнг-Штиллинг и Карл Экартсгаузен. В своей зна-

менитейшей «Победной истории христианской религии» (1799) Юнг ут-

верждал, что человечество либо сгинет от нескончаемых революций,

либо подчинится высшей форме христианства. Сочинение Юнга спо-

собствовало восприятию концепции де Местра, видевшего в католиче-

стве противоядие от революции; правда, Юнг возвещал пришествие но-

вой церкви с Востока. Ядром ее надлежало стать Моравскому братству,

членом которого Юнг был многие годы; предполагалось введение но-

вых псевдовосточных обрядов посвящения в масонском роде. Юнг при-

нял новое имя, как это было в обычае у масонов высоких степеней, и

выбор его был свидетельством веры в пиетистский идеал душевного по-

коя (Stille).

Плодовитый Экартсгаузен не менее, если не более, Юнга содейство-

вал распространению понятия о новой мистической церковности в сво-

337

IV. Век дворянской культуры

их сочинениях 1780 — 1790-х гг., таких, как «История рыцарства», «Бог

есть любовь чистейшая», «Религиозные писания о свете и тьме» и «Ключ

к оккультному знанию и мистической ночи». В своей последней и самой

влиятельной книге «Облако над святилищем» (1802) он старательно до-

казывал, что новая церковь превзойдет все существующие. Она явит ми-

ру ту исконную религию (Urreligion), которая лежит в основе всех веро-

исповеданий: «новый мир», очевидный для «неведомых святых всех

религий», где «христианин, иудей и варвар идут рука об руку»

Вероятно, сочинения Экартсгаузена сыграли наиболее важную роль

в популяризации представления о новом контрреволюционном христи-

анском содружестве в пределах России. Некогда возглавлявший прави-

тельственную комиссию, призванную расследовать и искоренить злоде-

яния баварских рационалистов-«иллюминатов» еще до Французской

революции, он считался опытным и всеведущим ветераном контррево-

люционного лагеря. В царствование Александра I почти все его сочине-

ния были опубликованы в России — большинство из них в нескольких

изданиях и разных переводах

. Александр читал «Облако над святили-

щем», когда обдумывал проект Священного союза. Слава Экартсгаузена

побудила российские власти обратиться к другим проповедникам экуме-

низма из числа баварских мистиков в последние годы царствования Алек-

сандра.

Своей российской популярностью этот малопримечательный (и за

пределами России почти неизвестный) немец обязан второму по значе-

нию застрельщику российского контрпросвещения, Ивану Лопухину. В

деятельности Лопухина сектантский пиетизм вошел в сплав с масонст-

вом высоких степеней и приобрел отчетливую контрреволюционную на-

правленность.

Лопухин, как и де Местр, был практикующим масоном, который по-

степенно ополчился сначала против революции, а затем против рацио-

нализма как такового. Первый кризис в его жизни случился в начале

1780-х гг., когда ему было поручено (в порядке исполнения масонских

обязанностей) перевести «Систему природы» Гольбаха. Осознав в пол-

ной мере, что материалистическая философия Гольбаха враждебна хри-

стианскому вероучению, он сжег свой перевод и предался оккультным

занятиям розенкрейцеров. В 1789 г. произошел второй кризис. Сразу по-

сле чудесного исцеления от мучившей его всю жизнь болезни и едва про-

слышав о том, что во Франции разразилась революция, он имел некое

мистическое откровение во время прогулки по саду графа Разумовского.

Ему оказалась предназначена участь — цитируя заглавие трактата, напи-

санного им в 1791 г., — «Духовного рыцаря или ищущего премудрости».

Он взялся за основополагающее сочинение во искупление своего време-

ни, которое и опубликовал после почти десятилетних трудов в 1798 г..

366

2. Контрпросвещение

назвав его «Некоторыя черты о внутренней церкви, о едином пути Исти-

ны и о различных путях заблуждения и гибели»

. Эта книга вызвала по-

трясение в высших масонских кругах, которое отдалось эхом по всей Ев-

ропе. В 1799 г. в России был издан ее французский перевод; в 1801-м

вышли новое французское издание в Париже и второе русское издание;

вскоре после этого два немецких и еще несколько российских. Преста-

релый Экартсгаузен в особенности восторгался этим трактатом, завязал

тесные отношения с Лопухиным и озаботился переводом на русский язык

собственных творений, а также сочинений других немецких привержен-

цев «внутренней церкви».

Между тем новый царь Александр послал Лопухина на юг России,

чтобы уяснить положение дел в местных религиозных сектах. Тот открыл

для себя духоборов, пожил среди них и объявил их неведомыми святы-

ми новой церкви в своем рассуждении «Глас искренности». Врагами ми-

стической церкви объявлялись светская ученость и потворство своим

прихотям: то и другое мешает человеку следовать Христу и обрести «ис-

тинную премудрость». В трактате 1794 г. «Изображение мечты равенства

и буйной свободы с пагубными их плодами» он изобличает властвующую

французскими революционерами похоть стяжательства как первопричи-

ну всех бедствий Европы; а обращаясь к приверженцам своего учения,

выражает негодование на столь же низменное противодействие церквей

революции. Он предлагает отлучать от внутренней церкви тех, кто верит

«в царство собственности, носящей на себе образ Антихристов»

. В 1809 г.

он стал вдохновителем издания журнала «Друг юношества» и опублико-

вал на его страницах такие свои трактаты против рационализма, как

«Плоды сердца, возлюбившего истину» и «Пути молитвенного сердца».

К нему присоединился другой сподвижник Шварца, Лабзин, чей мисти-

ческий журнал «Сионский вестник» начал выходить 1 января 1806 г. Лаб-

зин «обратился» в новое, мистическое христианство, преодолев первона-

чальное увлечение энциклопедистами, которых он теперь обличал в

стихотворении «Французская лавка».

Реакционеры-пиетисты ненадолго впали в немилость после заключе-

ния союза с Наполеоном в 1807 г. Журнал Лабзина был закрыт; Лопухи-

на вынудили уехать из Москвы в его деревенское имение; секту графа

Грабянки «Новый Иерусалим», где поощрялся провидческий экстаз хлы-

стовского толка, запретили. Но в то же самое время контрреволюцион-

ная «внутренняя церковь» приобрела первостепенного приверженца в

ближайшем окружении царя. Князь Александр Голицын, бывший почи-

татель энциклопедистов и отпрыск одного из самых преданных образо-

ванию и Франции российских знатных родов, также пережил своеобраз-

ное обращение в христианство. В качестве назначенного Александром

гражданского прокурора Святейшего Синода Голицын решил прочесть

339

/К Век дворянской культуры

(впервые в жизни) Новый Завет. Он обнаружил в жизнеописании и ве-

роучении Христа кладезь вдохновения, какого ему никогда не давало от-

правление православных обрядов. Окинув взором религиозную жизнь

империи, он почувствовал, что христианские сектанты — и в особенно-

сти протестантские пиетисты — гораздо вернее следуют евангельским за-

поведям, чем православная паства. Особое почтение он питал к общине

Моравских братьев в Сарепте, куда то и дело наведывался лечиться на

водах

. Наконец в 1810 г. он отказался от должности прокурора Святей-

шего Синода, и ему был препоручен надзор за иностранными вероиспо-

веданиями в России. Это очевидное понижение в чине он, как новооб-

ращенный приверженец межконфессионального христианства, счел

открытием новых перспектив своей деятельности.

В том же 1810 г. Голицын пригласил в Санкт-Петербург Игнациуса

Феслера, бывшего монаха-трапписта, который стал историографом гер-

манского масонства и председателем берлинского «Общества друзей че-

ловечества», на место преподавателя философии в Санкт-Петербургской

духовной академии

. Номинально будучи протестантом, этот силезский

памфлетист был заинтересован главным образом в российском укорене-

нии нового межконфессионального «Общества братской любви» (Фила-

дельфия). Встреченный в штыки де Местром, Феслер заручился полной

поддержкой Голицына, который устроил ему длительную командировку

в Сарепту, а затем назначил суперинтендантом особой консистории, со-

зданной для церковного управления семьюдесятью тремя колониями на

юге России.

И что важнее всего, Голицын убедил самого царя прочесть Библию

(тоже впервые) и сделать ее основным подспорьем «духовного ополче-

ния» России против Наполеона. Голицын одолжил Александру собствен-

ную Библию, и тот прочел ее летом 1812 г., совершая поездку по завое-

ванной Финляндии. Более всего потрясенный книгами ветхозаветных

пророков и новозаветным Апокалипсисом, Александр посещал финские

протестантские церкви и заявлял, что перед ним открылся новый мир

Впечатлительный царь пустился истолковывать текущие события на биб-

лейский манер, стал посещать молитвенные собрания и чтения Библии

в голицынской межконфессиональной часовне. Он принял близко jc

сердцу идеал нового внутреннего христианства, межконфессионального

братства «библейских» христиан, призванных залечить раны, нанесенные

христианскими раздорами и революционной смутой.

Центром этого «духовного ополчения» было Библейское общество,

созданное по финскому образцу, воспроизводившему, в свою очередь,

пиетизм в его английском варианте Методистской церкви. Любопытно,

что этой церкви, сыгравшей столь существенную роль в отвлечении ан-

глийского общественного сознания от революционных помыслов

, суж-

340

2. Контрпросвещение

дена была подобная роль и в России. Александр отложил свой отъезд из

Санкт-Петербурга в Москву в конце 1812 г., когда он должен был воз-

главить преследование отступающего Наполеона, чтобы встретиться с

главою английских методистов, прибывшим из финского города Турку с

целью помочь в создании российского филиала. Царь и его два брата ста-

ли покровителями Библейского общества, а Голицын его председателем.

На учредительном собрании общества в январе 1813 г. присутствовали

представители различных отечественных и иностранных протестантских

церквей, и главенствовали среди них Моравские братья. По указанию Го-

лицына первичный план печатания Библий лишь на иностранных языках

претерпел изменения: в последующие два года решено было издать Новый

Завет и книги Ветхого Завета также и на русском. К руководству общест-

вом, сперва доверенному лишь протестантским священнослужителям,

приобщили православное и даже католическое священство; и по всей Рос-

сии создавались его филиалы в целях распространения и обсуждения Свя-

щенного Писания

Когда Александр наконец не спеша отправился в Европу следом за

наступающей русской армией, его поведение временами напоминало

скорее паломничество адепта межконфессиональной религии, чем дей-

ствия военачальника. Он ежедневно читал Библию и находил в ней ис-

толкование всех происходящих событий. Как он объяснял лютеранско-

му епископу из Пруссии, «Пожар Москвы осветил мою душу, и суд Божий

на ледяных полях наполнил мое сердце теплотою веры, какой я до тех

пор не ощущал. Тогда я познал Бога, как его описывает Священное Пи-

сание. Искуплению Европы от погибели обязан я собственным искупле-

нием»

Прежде чем окончательно разобраться с Наполеоном, он ознакомил-

ся с бытом процветающих общин Моравских братьев в Ливонии и ново-

образованной общины гернгутеров в Саксонии. Побывал он на собрани-

ях квакеров в Лондоне и отстоял Пасхальную литургию вместе со всем

своим офицерским корпусом на том самом месте площади Согласия в

Париже, где был обезглавлен христианнейший король Людовик XVI

Один из свидетелей этой сцены восторженно писал, что «на месте

казни курится фимиам благодарности, и дым, возлетающий к небесам,

примиряя наконец небо с землею, показует знак совершенного избав-

ления и свободы света. Религия и свобода восторжествовали»

. Русских

офицеров побуждали брататься с французскими масонами; европейские

Романтики от радетельницы свободы мадам де Сталь до сторонника ре-

ставрации Шатобриана восславляли искупительное благочестие рос-

сийского монарха; а Лопухин в своем балтийском поместье устроил

символические полуночные похороны Наполеона при свете пятисот

пылающих крестов

341

IV. Век дворянской культуры

Между первым вступлением Александра в Париж в 1814 г. и оконча-

тельным разгромом Наполеона под Ватерлоо год спустя звучал несмол-

каемый хор голосов, предвещавших Александру великую будущность.

Престарелый Юнг-Штиллинг заявил, будто ему оккультным путем от-

крылось, что конец света наступит или в 1819 г., или в 1836-м; тысяче-

летняя благодать воссияет с Востока и Александр является избранным

орудием Господним. Александр посетил его в 1814 г. и послушал его про-

поведи, после чего не оставлял его щедрыми даяниями и поддерживал с

ним близкие отношения до его смерти в 1817 г.

. В то же самое время

баронесса Крюднер, тесно связанная с гернгутерами и Юнг-Штиллин-

гом, пригласила царя на молитвенные пиетистские радения и уверила его

в том, что.на него свыше возложена миссия спасителя христианства

Другими главнейшими его наперсниками этого периода были француз-

ский последователь Месмера Никола Бергас и баварский мистик Франц

фон Баадер, который в начале 1814 г. отправил меморандум правителям

России, Австрии и Пруссии под названием «О созданной Французской

революцией необходимости нового и более тесного единения религии и

политики»

. На следующее лето он этот меморандум переработал, пред-

назначая его теперь для одного лишь русского царя и посвятив его Го-

лицыну. И образование, и политическое управление должно было, со-

гласно Баадеру, целиком подчинить христианскому вероучению;

христианству же надлежало перенять жизненно важные свойства других

религий и мифологий.

Кому бы ни принадлежал изначально замысел Священного союза —

баронессе Крюднер, Баадеру или самому Александру, — но провозгла-

шен он был в сентябре 1815г., возвещен российскому народу в день Рож-

дества и представлял собой венец усилий по изысканию «христианского

ответа на Французскую революцию». Протестантский, католический и

православный государи «перед лицем вселенныя» поклялись полностью

подчинять свое правление «высоким истинам, внушаемым законом Бо-

га Спасителя». Название Союза было взято из провидческих речей Кни-

ги пророка Даниила; создан он был «во имя Пресвятой и Нераздельной

Троицы», и государей связала круговая порука — совсем как членов ма-

сонской ложи высоких степеней. Они именовались «тремя ветвями од-

ной семьи» и обязывались помогать друг другу в открытии «сокровищ

любви, науки и беспредельной мудрости»

Разумеется, религиозные задачи Союза принимались всерьез главным

образом в России. В первые два года его существования делались необы-

чайные усилия ради преобразования российского общества в духе уста-

ва Союза. Голицын получил новую должность, более чем странную для

Европы XIX столетия: «министра духовных дел и народного просвеще-

ния». Он поддерживал контакт с Баадером, который навербовал ему из-

366

2. Контрпросвещение

рядное количество чуждых школярству и враждебных папству католиче-

ских мистиков из Баварии, дабы «обеспечить все культы достойными свя-

щеннослужителями». Александр заказал Баадеру практическое пособие

для российского священства, а Голицын в конце 1817г. назначил его сво-

им «литературным корреспондентом». Баадер и другие баварские мисти-

ки надеялись объединить всех христиан с помощью эзотерического и нео-

платонического богословия, которое будет не в пример привлекательнее

как «протестантского рационализма», так и «римского диктата». Знаме-

нитый проповедник и глава Баварского Библейского общества Игнаци-

ус Линдль приехал в Россию в 1819 г.; Иоганн Госнер явился из Баварии

через Швейцарию и Силезию годом позже. Всем им были отведены вид-

ные роли в деятельном созидании под крылом Голицына такой системы

образования, в которой «люди простые, неученые» будут «просвещены

Духом Святым»

Духовного возрождения надлежало достигнуть не только при посред-

стве Библейского общества и новой системы духовного наставничества,

но и с помощью таких благих начинаний, как общероссийское «Челове-

колюбивое общество», основанное Александром с целью «исполнения

оных Божественных Заповедей, коим нас учит Библейское общество рас-

пространения слова Божия»

. Наиболее же существенным был пышный

расцвет масонства высоких степеней, которому Александр способство-

вал, бывая в ложах как прусских, так и российских. День его рождения

стал одним из двух собственных праздников российского масонства, и

местные ложи учреждались в провинциях наряду с местными филиала-

ми Библейского общества и Императорского человеколюбивого общест-

ва. В 1815 г. все масонские ложи высоких степеней были подчинены Ве-

ликой ложе Астреи, названной так в честь богини правосудия, которая,

как известно, последней покинула землю в конце золотого века. В но-

вых масонских песнопениях, вдохновленных Священным союзом, гово-

рилось о возвращении того золотого времени, «когда любовь блистала

всем в своей красе и в братстве жили человеки». Лютеранские и католи-

ческие священнослужители присоединялись к общему хору, и молитвен-

ные воззвания обращались к Богу, Одину, Зевсу, Иегове, Тору «или, как

скифы, к Белебогу»'

,()

. Пиетисты были особенно деятельны во множест-

ве возникавших провинциальных лож, и немецкий язык главенствовал в

этих ложах

Квиринуса Кульмана почитали как провозвестника новой религии.

Лопухин поместил статую Кульмана в своей аллее героев, своеобразном

садовом пантеоне внутренней церкви. Лабзин в предисловии к опубли-

кованному в 1815 г. новому изданию «Пути ко Христу» «иже во святых

°тца нашего Иакова Бемена» предположил, что к учению Кульмана пре-

клонял слух «некто из приближенных царских бояр»

. Подобного рода

343

IV. Век дворянской культуры

благосклонного внимания безусловно удостоились мистические писания

самого Лабзина. Он опубликовал девять книг о Бёме, а в 1816 г. царь на-

градил его орденом и попросил возобновить издание «Сионского вест-

ника». Он стал своего рода главным координатором печатной пропаган-

ды новой межконфессиональной церкви. В дополнение к «Вестнику» в

1816 г. были опубликованы двадцать четыре выпуска нового молитвосло-

ва под заглавием «Духовный год в жизни христианина». Другие «духов-

ные журналы», такие, как «Христианское чтение» и «Друг юношества» (к

названию которого вскоре было прибавлено: «...и всех возрастов»), про-

цветали в составе общего устремления «вернуть мыслящих людей в лоно

веры»

. Были опубликованы ранее запрещенные провидческие сочине-

ния Юнга-Штиллинга. Среди подписчиков его знаменитой «Тоски по от-

чизне», которая выходила в 1817— 1818 гг. отдельными выпусками в из-

дательстве Московского университета, одних жителей Иркутска было

двадцать четыре человека

. Тароватыми подписчиками «Сионского ве-

стника» были царь, великий князь Константин и богословские академии

всей империи.

В 1817 г. «Вестник» обогатился новым разделом под названием «Ра-

дуга», целью которого было обнаружение новых знамений и прорицаний

о единении церквей и всего человечества. Радуги служили главнейшими

символами в масонстве высоких степеней, ибо они, преломляя солнеч-

ный свет (свет прошлого) сквозь водяные брызги (грехи настоящего), да-

вали людям понятие о грядущем преображении мира

. Радужный спектр

цветов уподоблялся различным церквям и национальностям — прелом-

лениям Единого Истинного Света.

Для романтического, исполненного оптимизма воображения

Единое нетленно остается,

Различности меняются, их нет;

Над шаткой тенью луч от века льется;

Жизнь, чьи цвета столь многи в смене лет,

Свет Вечности пятнает, белый свет...

В качестве надзирателя за геральдической символикой Голицын ста-

рался внедрить в официальную, государственную иконографию напы-

щенные символы оккультисте ко го масонства. Мотивы античной мифо-

логии, а также эзотерические, псевдовосточные мотивы определяют

образные построения, отражающиеся на монетах и в архитектурной от-

делке зданий того периода.

Медаль, отчеканенная в честь победы над Наполеоном, носила над-

пись «Не нам, не нам, но имени Твоему даждь славу»

. Александр уча-

ствовал в молитвенных собраниях квакеров и методистов; Моравские

братья обретали последователей среди калмыков на востоке и латышей

366

2. Контрпросвещение

на западе. Их приверженцем стал куратор Тартуского (Дерптского) уни-

верситета, а число их в прибалтийских провинциях выросло при Алек-

сандре с трех тысяч до сорока

К концу царствования Александра пиетистская идея вселенской церк-

ви и внутреннего духовного возрождения стала представляться явствен-

ной угрозой устойчивости существующего порядка. Священство сетова-

ло на то, что «Сионский вестник» Лабзина подменяет в семинариях

сочинения отцов церкви, а сектанты-проповедники занимают место свя-

щеннослужителей. Скопческого провидца Селиванова Голицын благоус-

троил в Санкт-Петербурге, и тот беспрепятственно вербовал новых скоп-

цов до 1820 г. В этом году вездесущий Феслер возвратился из

инспекционной поездки по южнороссийским заповедникам сектантства

и читал провидческие проповеди в московском соборе святого Михаила,

а Госнер явился из Баварии и начал выступать с проповедями в Санкт-

Петербурге. Госпожа Крюднер прибыла в Санкт-Петербург в 1821 г.; но

к тому времени другая немецкая аристократка затмила «даму Священно-

го союза», введя в обиход еще более ярко выраженную форму межкон-

фессионального евангелизма. Немка по происхождению и вдова россий-

ского полковника госпожа Татаринова организовывала религиозные

радения, апогеем которых были ее собственные вдохновенные пророче-

ства, изрекавшиеся в экстатическом состоянии хлыстовского типа. Она

часто встречалась с царем и, подобно природным российским сектантам,

претендовала на таинственное и сомнительное родство с царской фами-

лией по боковой линии.

Прилив чувствительного, пиетистского благочестия схлынул в сере-

дине двадцатых годов столь же внезапно, как ослабел напор католициз-

ма десятью годами раньше. Впадение Голицына в немилость и выветри-

вание пиетистской эйфории в 1824 г. произошло после того, как

православное священство осознало, что новое синкретическое вероуче-

ние, по сути дела, становится официальной церковью империи. Баадер

сообщал в своих донесениях Голицыну, что на российской земле возни-

кает «невидимая церковь», и выдвигал идею основания в Санкт-Петер-

бурге христианской академии нового типа

. Госнер жил в Сарепте и

опубликовал в Санкт-Петербурге наставление в новой вере — «Дух жиз-

ни и учения Христа». В том же Санкт-Петербурге Феслер обнародовал

пособие по новой литургии, дополнив его «Христианскими проповедя-

ми» в 1822 г. и «Литургическим руководством» в 1823 г.

Борьба за вытеснение немецких мистиков разыгралась в основном из-

за двух других публикаций начала 1820-х гг. Первой из них был заказан-

ный правительством перевод раннего пиетистского трактата мадам Гюй-

он «Призыв к народу о следовании Христу внутренним путем», который,

как замечали его обличители, фактически целиком упраздняет православ-

345

IV. Век дворянской культуры

ную церковь за ненадобностью. Еще большее возмущение вызвало гос-

неровское толкование Евангелия от Матфея. Противопоставление у Гос-

нера духовного владычества Христа материальному господству Ирода бы-

ло воспринято как нападки на царскую власть. Его рассуждения о церкви

без иерархии встревожили как его бывших собратьев католиков, так и

православное духовенство. Книги его были конфискованы и сожжены

вместе с сочинением мадам Гюйон. Началась охота за дерзостными про-

поведниками, и худо пришлось как Голицыну, так и всему Библейскому

обществу. Феслер стал именоваться «известным иезуитом-якобинцем»

злодеем «хуже Пугачева»

, а все методисты (то есть заправилы Библей-

ского общества) — «лживыми интриганами»

Когда Голицын попытался выписать в Санкт-Петербург самого Фран-

ца Баадера, того задержали в Риге и осенью 1823 г. вынудили отправить-

ся обратно в'Баварию. Он пал жертвой всеобщего ополчения против ино-

странных влияний и страха официальных кругов перед пришествием на

российскую землю новой религии. Напрасно Баадер жаловался в декаб-

ре 1822 г. самому царю, заявляя, что он не имеет контактов с «некой пи-

етистской сектой» и вообще «по существу не связан ни с пиетизмом в

целом, ни с сепаратизмом, ни с раскольничеством (raskolnicisme)»

Между тем именно эти обвинения все чаще выдвигались против Голи-

цына и его приспешников. Военному губернатору Риги крайне досаждал

особенно резкий рост влияния Моравских братьев в подвластном ему

крае. Эмигрант и друг де Местра, он, должно быть, не без удовольствия

воспрепятствовал попыткам Баадера проследовать дальше Латвии. Фак-

тически де Местр воздавал своего рода запоздалое отмщение пиетистам,

заместившим его в окружении императора. По-видимому, российский

двор наконец согласился с его приговором, гласившим, что «по сущест-

ву мартинизм и пиетизм столь тесно переплетены, что было бы весьма

трудно найти приверженца одной системы, который не примыкал бы к

другой»

Мистическое учение масонства высоких степеней действительно ис-

подволь проникало в массовые религиозно-сектантские движения. Наи-

более драматической иллюстрацией такого проникновения была новая

секта «духоносцев», внезапно образовавшаяся в среде вечно мятежных

донских казаков. Глава секты казак Евлампий Котельников глубоко вос-

принял лопухинскую идею новой «внутренней церкви» «духовных рыца-

рей»

. Котельников признавал трактат Лопухина «Начертания внутрен-

ней церкви» вдохновенным словом Божиим; а его последователи считали

это сочинение не менее весомым, чем сама Библия. В соответствии с уче-

нием Лопухина духоносцы объявляли себя подлинной духовной церко-

вью, о которой пророчествовал Юнг-Штиллинг. Они утверждали, что

царствование Антихриста уже началось стараниями официальной цер-

366

2. Контрпросвещение

ковной иерархии, зато Александр I является перевоплощением Христа,

и ему суждено истребить многоглавого змия и основать на российской

земле всевластие духа.

Духоносцы вызвали особую настороженность не только из-за своего

учения, но более всего благодаря той очевидной поддержке, которую им

оказывали в придворных кругах. Их вдохновенные пророчества были во

многом созвучны оккультистскому масонству и настроению кружка гос-

пожи Татариновой. Длинная серия допросов Котельникова в 1823 —

1824 гг. явственно свидетельствует о нерешительности относительно об-

хождения с этим лояльным смутьяном.

Другую иллюстрацию связей между дворянским мистицизмом и мас-

совым сектантством можно усмотреть в деятельности видного проповед-

ника Феодосия Левицкого, который объявился в Санкт-Петербурге в

1823 г. и стал возвещать близкий конец света

. Он был активным еван-

гелистом в среде белорусских старообрядцев, и провидческие сочинения

Юнга-Штиллинга показались ему бесценным подспорьем. Его деятель-

ность произвела впечатление на Голицына, так как он намеревался во-

влечь евреев в новую внутреннюю церковь. Левицкий проповедовал сре-

ди евреев в Белоруссии и не упускал случая напомнить христианам, что

евреи, как предречено, вернутся в лоно церкви перед самым «Вторым

пришествием». Баадер придавал особую важность тому, что Мартинес де

Паскальи, основатель масонства высоких степеней, объявлял себя «од-

новременно иудеем и христианином» и возродил в науку человечеству

«древний союз не только по форме, но и во всей его магической силе»

«Избранные служители» Мартинеса и другие высшие чины масонства ча-

сто использовали древнееврейские слова и символы, а иной раз даже

иудейскую Каббалу в своих духовных видах — тем более в Белоруссии,

где обитало множество евреев, причем некоторые из них участвовали в

масонской деятельности

Идея новой церкви, объединяющей христиан и евреев, получила ши-

рокую низовую поддержку в орловских и воронежских краях после воз-

никновения секты субботников. Распространенное неприятие православ-

ного богослужения дополнилось у них отрицанием учения о Троице,

празднованием шабеса по субботам и введением ритуального обрезания.

Секта впервые появилась во второй половине царствования Александра.

По оценке Синода, численность ее в 1819 г. составляла полторы тысячи;

годом позже Совет министров определил эту численность в двадцать ты-

сяч, и хотя цифра наверняка была завышена в пику Голицыну, секта дей-

ствительно быстро возрастала в числе. Новая тайная перепись подтвер-

дила ее значимость: по-видимому, в нее входили не только правоверные

евреи, но также и караимы. Секта учила, что все могут стать раввинами

347

IV. Век дворянской культуры

и что грядущий мессия будет оккультным философом, который раскро-

ет тайны Вселенной

Когда в последние годы жизни Александра стало очевидно, что все-

ленская церковь на российской земле не возникнет, упования ее стой-

ких приверженцев приобрели мрачный, апокалиптический оттенок. В

Санкт-Петербурге Левицкий убеждал всех покаяться в знаменитой про-

поведи «Сокрушительный потоп»; Котельников ежедневно причащал

своих последователей по примеру первохристианских апостолов и в ожи-

дании конца света. В двух своих умозрениях об апокалипсисе под назва-

нием «Жестокий серп» он обратился к царю и царице, уподобляя Санкт-

Петербург Содому и заклиная их присоединиться к братии духоносцев,

которые одни лишь смогут оправдаться на грядущем суде.

К 1824 г. многие из главных советников царя пришли к выводу,

что за всем этим брожением умов скрывается коварный заговор про-

тив существующего порядка и что провидческие сочинения Юнга-

Штиллинга содержат «сокрытый план революции»

. Уже в 1824 г. Ле-

вицкого сослали в монастырь на Ладожском озере; Котельникова

сперва заточили в Шлиссельбургскую крепость, затем увезли в дале-

кий Соловецк; Госнера и Феслера изгнали из России; Голицын был

лишен всех своих руководящих должностей по церковной части; и бы-

ли приняты жестокие меры для подавления субботников. Библейское

общество ослабело, а вскоре его и вообще запретили, «дабы не порож-

дать раскола в церкви»

Идея «вселенской церкви» как противостояния революции, рациона-

лизму и всем формам внешнего принуждения безнадежно обесценилась.

Единственной областью ее применения осталась «внутренняя жизнь»

адептов, и уповать приходилось лишь на «Александра благословенного»,

которого все «духовные рыцари» считали своим покровителем, если не

мессией.

Всех ересиархов новой вселенской церкви объединяло главным обра-

зом представление, что миром правят таинственные духовные силы. Сен-

Мартен указал умствующим путь к спиритуализму в своих двух послед-

них основательных сочинениях: «О духе вещей» и «Владычество

Человеко-духа», заглавия которых полемически отсылали к двум скри-

жалям Просвещения — «Духу законов» Монтескье и «Человеку-машине»

Ламетри. Вослед Сен-Мартену и Лопухин написал свои книги о «духов-

ном рыцарстве» и «внутреннем храме духа». Они стали связующими зве-

ньями с традициями русского сектантства и германского пиетизма, со-

гласно которым мир духа признавался высшей реальностью. Духоносцы,

почитавшие сочинения Лопухина как священное писание, были прямы-

ми наследниками сектантской традиции, идущей от духоборов и «духов-

ных христиан».

348

2. Контрпросвещепие

В последние годы царствования Александра распространившаяся ве-

ра в бесплотных духов пришла в упадок. В кружке Татариновой все све-

лось к радениям; лабзинские типографии выпускали дешевые карман-

ные пособия для желающих приобщиться к миру духов. Левицкий все

свои жизненные проявления называл «духовным деланием»; и в особом

почете был трактат Юнга-Штиллинга о составе духовного мира: «Наука

о духах». Материя представлялась несовершенной формой действитель-

ности, а материальное существование Христа — иллюзией. Собственно,

и сам Христос стал бесплотным духом, «явлением мудрости мыслящего

Бога»

Все это было нелепостью для рационалистической мысли Просвеще-

ния, но столь же отвратительно и для православной церкви, которая ви-

дела во всем этом романтическом оккультизме возвращение к дуалисти-

ческим ересям, то и дело донимавшим восточное христианство.

Духовенство резонно жаловалось, что Голицын подменяет верой в дух ве-

ру в душу, а Феслер — не кто иной, как «новый манихеец»

. Они чуть

не со слезами призывали правительство восстановить православное хри-

стианство на российской земле. Таким образом, православное духовен-

ство сыграло заключительную и решающую роль в «реакционном опол-

чении» на Просвещение. Православие сбросило с подмостков пиетизм;

но бегство от рационализма продолжалось своим чередом точно так же,

как десятью годами раньше, когда католическое влияние при дворе сме-

нилось пиетистским.

Православные

С точки зрения чисто количественной распространение системы об-

разования под началом православной церкви представляет собой одно из

замечательнейших достижений конца XVIII столетия. В 1764 г. имелось

лишь двадцать шесть «духовных училищ»; к 1808-му их стало сто пять-

десят

. Училища эти находились в ведении подконтрольного государст-

ву Святейшего Синода; в них закладывались основы религиозного и па-

триотического воспитания большинства государственных чиновников и

других профессионалов, от которых зависело благоденствие Российской

империи. Учителя и ученики обеспечивали низовую поддержку реакци-

онного контрнаступления на секуляризм и рационализм космополити-

ческих по духу университетов и лицеев, а также наиболее просвещенных

церковников, таких, как Платон Левшин, стараниями которого заметно

Улучшилось качество преподавания в церковно-приходских школах за то

Долгое время, что он пробыл московским митрополитом (с 1775-го по

349

IV. Век дворянской культуры

1812 г.); боролся он в частности и за то, чтобы обучение по-прежнему

велось на латыни, а не на русском языке.

Поколению православных иерархов, выдвинувшихся после смерти

Платона, был не по душе избыток чужеземцев в церковной системе

школьного образования; они не остались в стороне от национального

подъема, охватившего Россию во времена наполеоновского нашествия.

Их глубоко уязвляла жестокая критика де Местра, который считал пра-

вославную церковь «достойной жалости» и неспособной не только к за-

щите, но даже и к пониманию христианства. «Сбросьте со счетов, — пи-

сал он, — католичествующих и протестантствующих: иллюминатов, то

бишь салонных раскольников, и раскольников, то бишь народных иллю-

минатов, — и что останется от православия?»

Становилось все очевиднее, что православной традиции нужны бо-

лее активные заступ-ники, чтобы выжить в эпоху идеологического раз-

брода и шатания. Первый внушительный план православного проти-

водействия безбожию, ереси и революции предложил Александр

Стурдза, даровитый молдавский боярин, который заинтересовался ок-

культными орденами, когда ему было высочайше поручено написать

историю отношений России с Мальтийским рыцарским орденом. Его

«Рассуждение об учении и духе православной церкви», написанное в

1816 г. в русле деятельности Императорского человеколюбивого обще-

ства, по сути дела, было рекомендацией возложить на православную

церковь своего рода духовный надзор за Священным союзом. Через два

года он написал вызвавшую широкий отклик «Памятную записку о со-

временном состоянии Германии», где речь шла главным образом о про-

блемах образования

По мнению Стурдзы, германские волнения были прямым следстви-

ем студенческой распущенности. Западная церковь совершила ошибку,

даровав университетам независимость и освободив их от жесткого цер-

ковного контроля. Германии следует отменить средневековые универси-

тетские вольности. Православной России не следует подобных вольнос-

тей допускать в своих новообразованных университетах; надо также

сократить число германских профессоров, наводнивших российские уни-

верситеты и семинарии, и строго присматривать за их учебными про-

граммами.

Стурдза лишь забил тревогу, но для того, чтобы занять боевые пози-

ции и разработать детальные планы наступления православного христи-

анства на полчища безбожного рационализма, понадобилась достопри-

мечательная персона Михаила Магницкого. Он являет собой новый

гибрид бюрократического оппортунизма и философского обскурантиз-

ма, характерный для придворных кругов во все последнее столетие су-

ществования царской России. В ранний период правления Александра

366 350

2. Контрпросвещение

Магницкий вел себя, как подобало незнатному дворянину, желающему

выдвинуться. Он служил в Преображенском полку и в российских по-

сольствах в Париже и Вене. Он сочинял чувствительные стишки и уча-

ствовал в масонских и благотворительных сообществах. Мало того, он

слыл либералом и приверженцем реформаторских идей Сперанского, так

что в 1812 г. разделил его участь.

В вологодском изгнании таланты Магницкого вскоре нашли приме-

нение (как и таланты Сперанского) в административной деятельности.

Он был назначен воронежским вице-губернатором, затем — симбирским

губернатором. Город Симбирск мог бы претендовать на особые револю-

ционные заслуги: он был центром пугачевского восстания, а впоследст-

вии стал местом рождения Ленина. И именно в Симбирске Магницкий

затеял в 1818 г. свою необычайную войну со всей системой образования

в Российской империи. В неподписанном письме в симбирское отделе-

ние Библейского общества он предложил учредить Российскую инкви-

зицию, дабы искоренять ересь во всех печатных сочинениях. Затем он

предпринял публичные нападки на новообразованную в Симбирске вли-

ятельную масонскую ложу «Ключ к добродетели»: Магницкий считал ее

средоточием крамолы

. В начале 1819 г. его уполномочили обследовать

Казанский университет, где идеи Лопухина имели чрезвычайный успех

и благодаря своему устрашающему докладу Магницкий во мгновение ока

стал знаменитостью.

Двадцать из двадцати пяти профессоров — «безнадежны», — сообщал

Магницкий, подводя итоги своей инспекционной поездки. В учебных

программах еретическая германская философия вытеснила православное

богословие, но, по счастью, «руководствующиеся духом не весьма полез-

ным» профессора «излагают предмет свой столь дурно, что никто его не

понимает»

. Как возмущенный налогоплательщик, Магницкий ритори-

чески вопрошает, чего ради два миллиона рублей были потрачены на со-

держание этого логова ереси и крамолы, где лекции большей частью чи-

таются на языках, непонятных россиянам.

В тогдашней обстановке довольно благодушной и безразличной тер-

пимости его рекомендации вызвали настоящее потрясение. Он предла-

гал Голицыну не реформировать университет, а закрыть его, устроить над

ним судилище и стереть с лица земли. Вместо него должно учредить бла-

гопослушную гимназию, медицинский институт и школу для преподава-

ния татарам начал православной веры и подготовки миссионеров для от-

правки на Восток

. Всего этого сделано не было, однако в июне он был

назначен ректором университета и принялся его преобразовывать едва

ли менее радикально.

Отныне все университетское преподавание основывалось на изуче-

нии Библии и внедрении «благочестия, согласно с актом Священного

Репин и русский реализм

Илья Репин, самый знаменитый и влиятельный из

всех русских художников-реалистов, отличался от

них и тем, что прожил сравнительно долгую жизнь

(1844 — 1930), и тем, что был признан как в офици-

альных, так и в радикальных кругах. Первый успех

пришел к нему, когда в 1860-х гг. его работы были удо-

стоены премий Императорской академии художеств

и воспоследовали правительственные заказы 1870-х;

будучи на вершине признания, в краткий период либе-

рально-демократического безвластия он нарисовал

портреты ведущих политиков того времени; и остал-

ся жить в СССР (правда, последние годы провел за

границей, в легальной эмиграции), где был превознесен

в качестве основателя монументального, жизнеут-

верждающего реализма советского искусства.

Репин ориентировался на тот особый интерес к ис-

торической тематике, который одушевлял русскую

культуру со времен первых иллюстрированных летопи-

сей. Иа знаменитой картине, изображающей Ивана

Грозного с убиенным сыном (1885; Илл.ХШ), художник

новыми реалистическими средствами своего искусства

напряженно живописует тот ужас и то притяжение,

какие россияне всегда испытывали, представляя себе

это роковое событие, пресекшее священную преемст-

венность династии Рюриковичей. Натурщиком цареви-

ча на картине Репина послужил писатель провидчес-

кого толка Всеволод Гаршин, покончивший с собой три

года спустя, 33 лет от роду, в возрасте Христа, с ко-

торым сравнивали его друзья.

Многие из портретов Репина (например, изобра-

жение босоногого Толстого в крестьянском платье)

стали каноническими, определяющими память о той

или иной знаменитой личности. Российские коллеги-

живописцы особенно высоко ставили репинский порт-

рет Мусоргского (Илл. XIV), написанный за четыре

дня в психиатрической лечебнице, где композитор

скончался несколькими днями позже, в марте 1881г.

То, как Репин изобразил страдающего друга, позволи-

ло многим деятелям народнической эпохи утверж-

дать, будто Мусоргский — почти буквально — «пере-

жил» смерть благодаря самоутверждению Репина в

естественном «народном» искусстве.

«Иван Грозный и сын его Иван». И.Репин, 1895 г.

Государственная Третьяковская галерея, Москва.

«Портрет М.П.Мусоргского». И.Репин, 1881 г.

Репин и русский реализм

Тот же Репин внес в многовековую традицию жа-

нровой живописи новое народническое пристрастие к

самоотождествлению со страждущим простонародь-

ем. Его полотно «Бурлаки на Волге» (1870— 1873;

илл.XV) стало монументальной иконой революционе-

ров-народников (невзирая на то, что было заказано ве-

ликим князем Владимиром) и в одночасье сделало Ре-

пина символическим вожатым в деле поиска нового

реалистического «народного искусства», пришествие

которого «передвижники» провозгласили десятилети-

ем раньше. Отчасти вдохновленная памятной песней

волжских бурлаков, картина, в свою очередь, вдохно-

вила Мусоргского на поиски новой искупительной му-

зыки, рожденной привольным многозвучием его родно-

го Поволжья. Революционеры усматривали вызов и

мольбу о помощи в горделивой осанке и ищущем взоре

распрямившегося мальчика. В барке виделся намек на

иные, далекие восточные края, куда уводила река; быть

может, даже на романтическое избавление от труда

и тягот земледельческого существования, которое

принесет некий грядущий Стенька Разин.

Немалое время, которое понадобилось Репину на

продумывание композиции картины и поиск натурщи-

ков, говорит о его верности свойственной русским ху-

дожникам традиции упорной и целеустремленной ра-

боты над созданием единого искупительного шедевра —

традиции, начатой «Явлением Христа» Иванова и про-

долженной в наши дни таким полотном, как «Уходя-

щая Русь. Успенский Собор» П.Д.Корина — главного со-

здателя монументальных исторических фресок в

Московском метрополитене, над которыми художник

трудился более двадцати пяти лет. Репин отдал боль-

ше всего труда (с 1778-го по 1791 г.) картине «Запо-

рожцы пишут письмо турецкому султану», где исто-

рическая тема успешно разрешается в стиле жанровой

живописи. Революционеров воодушевляло бесхитрост-

ное прославление казацкой вольности, а консерваторы-

панслависты не уставали радоваться антитурецкому

пафосу картины.

«Бурлаки на Волге». И.Репин, 1870— 1873 гг.

Государственный Русский музей, С.-Петербург