Асылгужин Р.Р., Файзулин Ф.С. Этничность и этническая идентичность

Подождите немного. Документ загружается.

Указанная теория сосредотачивает свое внимание исключительно «на движущих силах

массовой мобилизации среди населения, которое уже осознало (курсив наш.) свою

национальную идентичность».

А этническое поведение, выбор этничности, самосознание

выступает больше как единство неосознаваемых психических процессов и результат

воздействия на индивида условий внешнего бытия, и потому «предстает перед нами как

явление феноменальное, богатое и яркое по содержанию, разнообразное по формам

проявления. В нем органически сочетаются общее и особенное, идеальное и

материальное…».

Признавая, таким образом, определенную, и быть может даже

существенную, роль элиты в национальном движении, в формировании национального

самосознания мы не должны упускать из виду и то, что их идеи имеют пределы

распространения, и эти пределы обуславливаются в первую очередь готовностью людей на

которых направлено воздействие воспринимать эти концепции и теории. Принимая во

внимание огромную роль элиты авторы монографии «Демократизация и образы

национализма в Российской Федерации 90-х годов», так же считают, что эти «идеи имеют

предел распространения и этот предел обуславливается не в последнюю очередь готовностью

масс воспринимать эти теории», ставят, тем самым, под сомнение получившее

распространение в российской науке мнения о том, что национальные движения», «борьба за

самоопределение» является реальностью, сотворенная «этнических предпринимателей».

целом, в конце ХХ века общественные науки, в том числе политология, встали на путь

объединения различных методологических подходов. «Ушли в прошлое, - как отмечают

Р.И.Гудин и Х.-Д.Клингеманн, - споры о том, что первично - рациональный компонент

поведения или привычки; сторонники модели рационального выбора ныне, как правило,

отдают должное тем ограничениям, в условиях которых люди совершают политические

действия, обогащая свои концептуальные модели выводами политических психологов».

Рационализм критиковали многие российские историки и философы прошлых

столетий. Неверным в психологическом плане, приводящим к чисто отрицательным

результатам, считал философ П. Астафьев, «требование, чтобы строй жизни сделался вполне

Хесли В.Л. Национализм и пути разрешения межэтнических противоречий// Полис. 1996. №6. –С.39-51.-

С.44.

Зарипов А.Я., Файзуллин Ф.С. Указ. соч.- С.75.

Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов /Л.М Дробижева, А.Р.Аклаев и

др.; под. ред. Л.М. Дробижева.- М.: Мысль. 1996. - С.86.

Гудин Р.И., Клингеманн Х.-Д. Политическая наука как дисциплина // Политическая наука: новые

направления / Под ред. Р. Гудина и Х.-Д. Клингеманна. Науч. ред. рус. издания проф. Е.Б. Шестопал. - М., 1999.

- С. 38; См. также: Паппи Ф.У. Политическое поведение: мыслящие избиратели и многопартийные системы //

Там же. - С. 262-280; Грофман Б. Теория Даунса и перспективы развития политэкономии // Там же. - С. 673-684.

рациональным», поскольку стремление чтобы жизнь не содержала бы в себе ничего, что не

было бы измышлено разумом или, по крайней мере, санкционировано им со своей точки

зрения (ничего, следовательно, чисто положительного – предание, религия, национальное

государство), естественно связано с требованием, чтобы сам живущий этой жизнью человек

стал чисто рассудочным существом. Но он и не есть чисто рассудочное существо, и никогда

не может быть им….».

Особенно сильно философа возмущает то, что в рационализме

«...доходит дело даже до протеста против национального, не сочиненного сразу языка и до

проектов создания одного, общечеловеческого языка! Но такой язык уже существует: это

цифры, банковские счеты; только едва ли этим языком можно выразить какую-либо

глубокую мысль или написать поэтические произведение! Но от всего этого нерационального

человечество никогда не может отказаться, без него оно не может жить!».

Другой русский

мыслитель - П.А.Сорокин считает теории прогресса или регресса, также «ценностными

суждениями» и именно из-за этого факта они «обречены быть субъективными и,

соответственно их логической природе, никогда не могут быть научными констанциями».

Рационалистическая концепция проходит красной нитью и через работы

основоположников диалектического материализма. Более того, в них нетрудно заметить

наличие европоцентристских идей, в частности, унаследованные Ф.Энгельсом от Гегеля

представления, что народы делятся на “исторические” (напр.: англичане, немцы, французы) и

“неисторические” (как правило, не имеющие перспективы стать нациями малочисленные

народы, а также народы не имевшие в прошлом своей государственности, что делает

невозможным способность ими создать свое государство в будущем).

Эволюционистские

идеи Ч.Дарвина были использованы, теоретиками диалектико-исторического материализма,

для обоснования развитии человеческого общества от примитивного первобытнообщинного

строя до неизбежного торжества коммунистического строя. Согласно эволюционной теории

Ч.Дарвина, преподаваемой в средних и в высших учебных заведениях, жизнь, ее

происхождения и развитие определяется как постепенное развивающееся и

совершенствующееся приспособление внутренних отношений организмов к внешней среде.

Выдвигается единственное объяснение порядка во вселенной, развития живой и неживой

природы – случайность. Израильский политолог, профессор Ш. Авинери называет это не

Астафьев П.Е. Философия нации и единство мировоззрения. М.: 2000. - С. 126.

Астафьев П.Е. Указ. соч.-С.129.

Сорокин П.А. Обзор циклических концепций социально-исторического процесса//Социс.1998. №12.- С. 3-14.-

С.11.

См.:The National Question in Marxist-Leninist Theory and Strategy. Princeton,1984; Гегель. Политические

произведения. Т. II, М.,1957; он же. Лекции по истории философии. М.: 1993. Кн.1.

иначе как, «дополнительным примером культурного империализма Великих Наций»,

особенно за возведение ими универсализма «в абсолют и рассматривающих свой

собственный ассимиляционный торжествующий прогресс как естественный результат

смысла истории".

Также как и для Ш.Авинери, для П.Астафьева «единый и

общечеловеческий…. идеал теории прогресса есть, далее, непременно и чисто

рационалистический идеал», поскольку «в теории прогресса началом единства в истории,

сводящем в одно осмысленное целое все бесконечное многообразие ее событий и стремлений

является, прежде всего, идеальный, законченный и вполне определенный результат

исторической работы, а не процесс ее. Этот идеальный результат ее, конечно, не может быть

мыслим иначе, как единый, общий для человечества, без различия национальностей и

политических разделений».

В связи с отмеченным, не случайно в русском славянофильстве,

ряде восточноевропейских и других концепциях имелось, «настороженное отношение к

французскому способу преобразования общества, прежде всего к рационализму,

материализму, революциям…».

Отношение представителей дореволюционной российский социально-философской

мысли и историков к рационализму и прогрессу, в частности Н.Я.Данилевского,

Н.Н.Страхова, К.С.Аксакова, И.В.Киреевского можно вкратце свести к следующему: «беды

нашего времени, - следствие прогресса» (выражение К.П.Победоносцева),

в западно-

европейском его понимании. Европа, пишет Н.Н.Страхов, поставила цель достижения

«вселенского прогресса», однако в результате пришла к «окончательному воцарению

буржуазии», падению нравов, установлению прусского порядка.

Н.Я.Данилевский, выдвигая

в своих работах концепцию национально-самобытных путей развития, связывая прогресс с

конкретным культурно-историческим типом и считал неприемлемым французский

рационализм XVIII в. и его грозные последствия.

Эти последствия, в частности,

выразившиеся в концепции и политике интеграции малых этносов, включая и

насильственную ассимиляцию, при помощи аппарата власти (чему в немалой степени

способствовали и особенности социально-экономического развития западных стран); в

системе жесткой централизации государства во Франции.

Именно, Франции, по мнению

Авинери Ш. Амбивалентность национализма. // Век ХХ и мир, 1994, № 7-8.- С.116.

Астафьева. П.Е. Указ. соч.- С. 108.

См.: Фрейдзон В.И. Указ. соч. - С.45.

Цит. по: Малявин С.Н. История русской социально-философской мысли. – М.: Дрофа. 2003. -С.195.

Цит. по указ. соч., там же.

Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к

германо-романскому. – М.: Известия, 2003.

Martelli R. La Nation. Paris, 1979. - P.25.

В.П.Макаренко «предложила модель революционной демократии и диктатуры в единстве с

верой в разум и добрую природу человека…», однако которую «социальные обстоятельства

мешают воплотить в жизнь и которую «поддерживает Ватикан и рационализм эпохи

Просвещения.

Теория прогресса получила широкое распространение и литературную разработку в

XIX в. Крайнее свое выражения теория прогресса находит в учении о космополитическом

едином человечестве, представляющее собой как полное отрицание национального начала в

истории, политике, праве и т.д., особенно яркие примеры которого представляют нам так

называемые атомистические политические учения XVIII века (Ж.Ж. Руссо, энциклопедисты,

И. Кант), в последствии переработанные и использованные теоретиками коммунизма и

социализма. Идеалы этих учений: «естественный человек», «гражданин вселенной»,

«средний человек», «советский человек» и т.п. Коммунистическая идеология предполагает,

что индивид, в процессе исторического развития, неизбежно превратится в универсального

человека или родовое существо, свободного от национально-этнической принадлежности. Не

только этносы и нации, но и вообще государство, основоположниками марксистской

доктрины, рассматривались как преходящие явления, которые необходимо использовать для

борьбы с капиталистическим строем, и которые, в свою очередь, отомрут после победы

пролетариата и ликвидации классов. Это должно осуществляется с помощью такого

интернационального, наднационального феномена как пролетариат. Маркс считал нацию

неким промежуточным образованием препятствующим превращению “местно-исторических

индивидов” в индивидов “всемирно-исторических”, “эмпирически-универсальных”. В период

существования Союза ССР, этнические традиции и обычаи, в том числе, зиждущиеся на

религиозной основе, постепенно вытеснялись советскими, что приводило к этнической

“нигилизации” и маргинализации индивидов. Однако этносы, как показало историческое

развитие не слились в единое человечество с единым языком и единой культурой - в единое

коммунистическое общество. Более того, распад и Югославии и Союза ССР был

детерминирован не столько экономическими причинами а, в первую очередь, национальным

и религиозным возрождением этнических меньшинств данных государств. Затушевывание

этнического и конфессионального многообразия и постепенная замена их универсальным

интернационалом, а также неравноправное положение народов в этих государствах:

стратификация этносов, ранжирование их на союзные и автономные республики,

Макаренко. В.П. Кавказ. Концептологический анализ // Социс.-2001.- №12.-С.33.

национальные округа и предопределили, в известной мере, развал стран коммунистического

блока.

Следует отметить, что стремление к унификации, ассимиляции инородцев были

стержнем национальной политики и в царский России. Так, после аннексии Польши в начале

XIX века, были постепенно отменены некоторые автономные институты. В частности,

отменена конституционная форма правления с двухпалатным сеймом, первоначально

дарованные Царству Польскому, с одновременным расширением прав Московского

наместника, вплоть до разделения Польши в 1863 г. на десять губерний, во главу которых

были поставлены присланные из Петербурга губернаторы. Кроме того происходило

насаждение русского языка (признание обязательным в деловом общении) на фоне

ограничения возможностей обучения на польском языке (ограничивалось только начальными

классами). Более жесткие меры применялись во внутренних областях империи: в Поволжье,

на Урале, в первую очередь относительно мусульманского населения.

Современность также демонстрирует существование указанных идей. В связи с

революционными изменениями в общественной жизни людей, интеграционными

процессами, прогрессом во многих областях науки и технике появляется все больше теорий

предполагающих, что цивилизация неизбежно входит в некое общечеловеческое единство,

которое рано или поздно устранит межкультурные, в том числе этнические различия.

Реальность, тем не менее, указывает на утопичность подобной перспективы в обозримом

будущем. Это можно видеть на примере желания создать или приобрести каким либо одним

из существующих ныне языков – всеобщности и универсальности, при которой бы все люди

общались на одном, понятном для всех языке. Этого никогда и не один язык в мире еще не

достиг. Некоторое время считалось что этим языком, в обозримом будущем может стать

английский. Однако, реальностью, как отмечает исследователь проблем глобализации А.И.

Уткина, - «является уменьшение во второй половине XX века числа говорящих по-английски

с 9,8% земного населения до 7,6%. Английский язык не становится средством мирового

общения в большей степени, чем одно поколение назад.

Призрачна и возможность решающего перевеса той или иной мировой религии. Как

отмечают и С.Хантингтон в своей ставшей знаменитой «Столкновение цивилизаций» и

упомянутый Уткин А.И., а также статистические данные, показывают, что несмотря на

относительное и многовековое численное доминирование христианства имеются тенденции

См.: Уткин А.И. Векторы глобальных перемен: анализ и оценка основных факторов мирового политического

развития// Полис.- 2000.-№1.- С.50.

некоторого сокращения количества западных христиан относительно остального населения

планеты.

По мнению Л.Н.Гумилева ненужность и невозможность образования единой

общечеловеческой общности людей, единого этноса с общей религией обусловлена

разнообразием природно-климатической зональности, цикличности движения атмосферы,

особенностей рельефа земной поверхности: горы, прибрежные территории, долины, разница

между степью и лесом и т.д. И вообще наивно представлять интернационализм без

национального, без практического учета существующей пестроты этнического состава.

Создавать искусственную общность людей, тем более с помощью унификации, как считает

Л.Н.Гумилев, «чаще всего означает поддержание этнической химеры, … которую неизбежно

ожидает крах», поскольку уравниловка вовсе не стимулирует объединение, а лишь

провоцирует деградацию.

Опыт большинства полиэтнических стран мира показывает, что, как правило,

отношение этнических меньшинств к государству в большинстве случаев либо достаточно

лояльно, либо по крайней мере нейтрально. Демократические государства, в лице их

центральных органов предоставляют этнокультурным меньшинствам и регионам

определенные автономные права, проводят иные охранительные мероприятия по отношению

к ним. Этнический сепаратизм и иные виды конфликтов, вызванные этничностью, возникают

при стечении целого ряда исторических, культурных, политических и иных факторов. В чем

же причина того, что этот комплекс факторов превращают процессы этнического

возрождения, тлеющие этнические противоречия, в ряде случаев, в крайние, конфликтные

формы? Указанное обстоятельство, вероятно, вызвано тем, что этническая

самоидентификация, этничность есть «аскриптивный тип социальной идентификации, что

существенно повышает эмоциональную насыщенность этнического конфликта»,

поэтому не

случайно во время конфликта, окрашенного в национальные тона люди часто действуют

вопреки здравому смыслу и рассудку, расчету. Это обстоятельство во многом и объясняет

очень подвижную границу между патриотизмом и национализмом.

Отсюда, причиной выхода этнонационализма, как иррационального способа освоения

мира, за рамки национально-культурной деятельности, во многом лежит в стремление, в

первую очередь, устранить определенные исторические, социально-экономические,

политико-правовые и прочие ущемления, притеснения. Важной причиной является так же и

См.: Гумилев Л.Н. Черная легенда: Друзья и недруги Великой степи. – М.: Айрис-пресс, 2003. - С.191,230.

Авксентьев В.А. Этнические конфликты; история и типология// Социс. 1996. №12. -С.43-49 -С.44.

стремление к сохранению своеобразия, стремления не подвергнутся ассимиляции со стороны

более крупной этнической общности. Необходимо также учесть и то, что в результате бурно

протекающих сложных политических и социально-экономических трансформаций

этничность приобретает важнейшую функцию - становится зачастую чуть ли не

единственным способом идентификации личности, ее связи с соответствующей референтной

группой. Люди бессознательно ищут "группу поддержки" и находят ее прежде всего в

этнически, духовно близких себе социальных образованьях. Консервативная и

иррациональная с технократической точки зрения, такая реакция вполне логична и разумна,

если рассматривать ее как ответ на макдональдизацию, гибридизацию, стандартизацию

массовой культуры, образа жизни, социальных норм, ценностей и политических институтов.

Для многих людей программа "почвенников" и этнонационалистов привлекательна именно

тем, что она нацелена не против перемен и модернизации, а скорее на сохранение

отличительных особенностей своей культуры и "домашнего очага" в современном мире.

Поэтому не случайно, конфликтом этнического и глобального называет культуролог и

философ Г.С.Померанц, происходящие в современном в мире процессы и убеждает нас в том,

что «наступление рациональной, пошлой космополитической культуры вызывает яростное

сопротивление этносов, конфессий и национальных культур».

Принадлежность к той или иной нации как гражданской нации или, иными словами,

государственная принадлежность, понятна: есть государственно-правовая система, система

принуждения, культурные и социальные институты, то есть то, что располагается в

рациональной, хоть и в трансиндивидуальной плоскости. Однако этничность, как феномен

социокультурный, не допускает подобного четкого рационального и полностью осознанного

объяснения всех ее особенностей. Рассматриваемый феномен предполагает несколько иной

принцип: группы людей, объединенные на этнической основе, инстинктивно пытаются

сохранить и развивать свою самобытность, традиционную культуру, язык и менталитет,

реализуя, таким образом, стремление к утверждению своей идентичности, демонстрируя в

рационально организованных сообществах особую живучесть. Развернувшиеся процессы

этнического и религиозного возрождения есть защитная реакция этносов на тенденции

глобализации и технизации человеческой цивилизации, попытка избежать унификации,

стремление к сохранению своей самобытности.

Цит. по Ямбург Е.А. Духовный кризис российского общества на рубеже веков // Религия, образование,

культура: необходимость диалога. Форум интеллигенции. - М.: Независимое издательство «Пик», 2001. - С.19-

26. - С.21.

Таким образом, можно сделать следующие выводы. Во-первых, несмотря на

универсализирующий, интегрирующий характер мировых религий (ислам христианство), в

доктрине которых нет места группам людей объединенных на этнической основе, тем не

менее, исторические реалии доказывают, что они могут выступать важнейшими

компонентами и национального возрождения, и идеологии национализма. Для целого ряда

народов, их зарождение и последующее развитие во многом обусловлено наличием

религиозного фактора, будь то мировых религий (ислам для боснийцев, татар, турок), их

ответвлений (шиизм для иранцев, соответствующе ответвления христианства для армян,

грузин, шотландцев), а в первую очередь для народов у которых имеется «своя религия»

(японцы, евреи). Во вторых, мировые религии, выполняют и интегративные функции, являясь

основой для консолидации разнородного населения огромных территорий в ту или иную

цивилизационную общность. Связано это с тем, что, возникновение и существование

христианской, мусульманской и других цивилизаций, обусловлены Священными писаниями

(Библия, Коран), ценностными ориентирами и институтами соответствующих мировых

религий. В третьих, существование этносов, характер этнической идентичности, стремление

членов групп индивидов по поддержанию подобной общности имеет в своей основе не до

конца осознанный, а скорее даже иррациональный характер, не поддающийся однозначному

и привычному объяснению в пределах теорий рационального поведения.

И, наконец, революционные изменения в общественной жизни людей, расширение

интеграционных процессов, прогресс во многих областях науки и техники тому подобные

явления, создают иллюзию о том, что цивилизация неизбежно входит в некое

общечеловеческое единство, которое рано или поздно устранит межкультурные, в первую

очередь, этнические и религиозные различия. Однако реальность, устойчивая

приверженность людей той или иной конфессии или этносу, указывают на нереальность

подобной перспективы в обозримом будущем.

ГЛАВА III

ОСНОВНЫЕ ФОРМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ И ИХ

РЕАЛИЗАЦИИ

3.1 Разнообразие форм проявления этнической идентичности

Между субъектом и объектом, между частью и целым неизбежно существуют

противоречия или отношения напряжения. Все взаимоотношения человека с природой,

космосом, другими людьми и целым обществом - все насыщено противоречиями,

несовпадениями интересов и напряжением. Нарушение равновесия приводит к превосходству

одной стороны над другой, что порождает кризисные ситуации, которые, в случае

невозможности их разрешения или лишь частичного разрешения, вызывают новую череду

кризисов. Безусловно, попытка сохранить равновесие не означает возможность

бесконфликтного существования. Тем не менее, стремление к поддержанию равновесия

является одним из важнейших условий существования всего мира.

Современный этап развития человеческого сообщества сопровождается приоритетом

западной идеи индивидуализма с его стремлением к сверхприбыли, обеспечению для себя

максимума благ. Гипербализация индивидуальных потребностей и пристрастий, не могла не

привести к социальному эгоизму, притуплению чувства ответственности перед

окружающими. В результате этого мы наблюдаем девальвацию и потерю смысла многих

духовных ценностей, нравственные и социальные деформации. Эти тенденции затронули и

этнические духовные ценности, а без их сохранения невозможно здоровое развитие народов.

Именно этнические духовные ценности, традиции и обычаи, народное творчество,

этническая история являются источником жизненной силы для индивидов, мощным

потенциалом, который способствует постоянству этноса, поддерживает его в критические

моменты этнического развития.

Язык, культура, менталитет - важные составляющие

этничности, поддерживающие существование человека в окружающем мире. Во многом,

названная духовная потребность явилась важнейшим фактором, способствующим подъему

этничности в мире. В последние три столетия рост этничности или этническое возрождение

превратилось в феномен, серьезно влияющий на общемировые процессы. Этническое

возрождение само по себе не является этническим конфликтом. Однако грань, отделяющая

Зарипов А.Я. Духовные истоки этнополитических движений. – Уфа: РИО РУНМЦ Госкомнауки РБ, 2000. С.5

этническое возрождение, патриотизм от национализма, от диалога до конфликта весьма

размыта.

Проблема этнического национализма, среди проявлений этнической идентичности,

занимает особое место и имеет две стороны. Первая, как позитивная историческая сила и

явление тесно связанное с демократическими идеями и ценностями. Для Г.Нодии демократия

никогда не существовала без национализма, так же как национализм невозможен, даже

теоретически, без идеи демократии. По его мнению, именно национальная консолидация

породила демократические идеи Великой Французской революции и движение за

независимость США. "... Национализм есть та историческая сила, которая позволила

объединить политические организмы в демократические модели правления", - считает

Г.Нодия.

Схожие идеи развивал и Г.Де Руджеро, по мнению которого свобода вдохновляла

борьбу за национальное самоопределение народов, а либерализм и национализм (по Г.Де

Руджеро - национальные чувства) развивались и ширились бок о бок, поскольку «нации в не

меньшей степени, чем индивиды, являются порождением свободы»,

а «национальность есть

позитивная и объединяющая сила, весьма сродни той силе, которая превращает

разнообразные психические составляющие и многогранный жизненный опыт в личность

отдельно взятого индивида».

Опираясь именно на эти идеалы, многие народы Африки, Азии

и Южной Америки, поднимались на борьбу с колониальным правлением

империалистических держав и получили, в последствии, политическую независимость,

контроль над своими природными богатствами. Как известно к концу XIX века активная

колониальная политика привела к полному разделу мира между развитыми, в большинстве

случаев, европейскими государствами. Политика, основанная на неэквивалентном обмене,

хищническом расхищение природных богатств и прочих военно-конфискационных методах,

была экономически неэффективной и антигуманной. Выполняя, якобы, цивилизаторскую

роль «белого человека», «европеизацию земного шара», модернизацию и т.д., колониальная

политика нередко сопровождалась истреблением коренного населения, насаждением

христианства, иных идеологий и ценностей. Не случайно в ст. 11 Исламской декларации прав

человека, принятой в Каире в сентябре 1990 г. подчеркивается, что «Колониализм в любой

форме является наихудшим видом порабощения и в силу этого категорически запрещен;

страдающие от него народы имеют полное право на освобождение от него и на

Нодия Г. Демократия и национализм. // Век ХХ и мир, 1994, № 7-8. - С.84-88.

Руджеро.Г. Что такое либерализм // О Свободе. Антология мировой либеральной мысли (I половина XX

века). – М.: Прогресс-Традиция, 2000.- С. 168.

Там же.