Аргунова В.Н. Социальная справедливость: ценностно-институциональный анализ

Подождите немного. Документ загружается.

Глава I

периоду институты будут облачать ценности в соответствующую

мировоззренческую форму и выделять доминирующие. В ходе

истории различные общества все больше интегрируются в обще-

мировой процесс, что приводит к сближению их ценностных сис-

тем.

Второй уровень объединяет общества на основании их циви-

лизационного сходства. Цивилизационная специфика социальных

систем дает своеобразное преломление ценностей первого уров-

ня.

Третий уровень — конкретная социально-экономическая и

политическая обстановка того или иного общества — определяет

актуальный ценностный дискурс. Следствием сложной взаимо-

связи и переплетения всех трех уровней выступает ценностная

система общества, которая всегда и везде будет уникальной и

неповторимой. Она не приемлет прямых способов управления, но

и не является окончательно предопределенной и автоматически

заданной объективными факторами. Ее стабильность и прочность

обусловливаются наличием институциональных оснований.

§ 3. Социальная справедливость

как мера равенства и свободы

Социальная справедливость представляет собой ценность,

приводящую в исполнение распределительно-регулирующие

функции в обществе. Выяснение ее сущностного содержания

затруднено рядом обстоятельств. Во-первых, сущность социаль-

ной справедливости ускользает из-за чрезвычайно широкого

спектра использования данной ценности. Она функционирует как

на социентальном, так и на индивидуальном уровнях обществен-

ной жизни, применяется для характеристики как различных сфер

общественной жизни — экономической, политической, социаль-

ной,

так и событий и фактов индивидуальной жизнедеятельности.

В каждом из данных случаев делается акцент на какую-то из сто-

рон справедливости, сужающий ее суть.

Во-вторых, любые трактовки справедливости имеют куль-

турно-исторические ограничения. Историческая эпоха и социо-

культурная среда, в которой находится исследователь, представ-

Социальная справедливость

как

ценность

ляют собой своеобразную призму, через которую видится про-

шлое и настоящее. Новое поколение каждый раз заново осмыс-

ляет и переписьгеает историю, создает образы современности,

занимаясь самопознанием. М. Блок не без иронии отмечал, что

«привилегия самопонимания, которую приписывают настояще-

му, зиждется на ряде довольно странных постулатов. Прежде

всего,

предполагается, что условия человеческой жизни претер-

пели за одно-два поколения изменение не только очень быстрое,

но и тотальное, так что ни одно мало-мальски старое учреждение,

ни один традиционный аспект поведения не избежали влияния

революций в науке или технике. При этом, однако, забывают о

силе инерции, присущей множеству социальных явлений. <...>

Если бы общество полностью детерминировалось лишь предше-

ствующим периодом, оно, даже обладая самой гибкой структу-

рой,

при таком резком изменении лишилось бы своего костяка;

при этом надо еще допустить, что общение между поколениями

происходит, я бы сказал, как в шествии гуськом, т. е. что дети

вступают в контакт со своими предками только через посредство

родителей»

112

. В силу этого, в особенности в социальном позна-

нии,

наблюдается противоречивый процесс. С одной стороны,

каждое поколение стремится к созданию новых теорий и концеп-

ций,

а с другой — и это можно считать третьим затруднением —

мы находимся в плену наших проницательных предков, предло-

живших в свое время полные и целостные трактовки социальной

справедливости. Над нами тяготеет в данном случае, по выраже-

нию Ф. Бэкона, идол театра.

И четвертое затруднение — это идеологическая нагрузка

социальной справедливости. Осознавая общественную притяга-

тельность данной ценности, ее включали в свой лексикон пред-

ставители самых различных политических ориентации — от со-

циалистических до либеральных. У них социальная справедли-

вость имеет узкоклассовую трактовку.

Вопрос о сущностной основе социальной справедливости не

сводится, по-нашему мнению, к нахождению формулы абстракт-

Блок

М Указ. соч. С. 25—26.

Глава I

ной справедливости. Как бы привлекательно и заманчиво ни вы-

глядела эта задача — осчастливить человечество универсальным

социальным знанием — следует признать ее невыполнимость.

Исторический опыт учит нас, что подобного знания не существу-

ет в науке, постоянно обновляющей свои парадигмы. От преды-

дущих эпох мы берем «сухой остаток» некогда авторитетных

теорий в виде основных категорий, в которых обсуждалась проб-

лема, и не просто дополняем его знанием о своей эпохе и стране,

а применяем новые исследовательские стратегии, адекватные

времени и предмету своей науки.

Одна из самых последних и авторитетных теорий справед-

ливости, претендующая на универсализм, — концепция Дж. Рол-

за.

Автор выделяет два принципа справедливости: честность и

благо, поскольку человек имеет две моральные способности —

способность к чувству справедливости и способность к концеп-

ции блага. Справедливость как честность означает, что исходные

принципы организации базисной структуры общества являются

объектами исходного соглашения рациональных и свободных

индивидов. Эти принципы должны регулировать все остальные

соглашения, они определяют все остальные виды кооперации и

формы правления. Заключая это соглашение, люди находятся в

состоянии равенства, т. е. стороны не знают своей концепции

блага или своих психологических склонностей. Принципы спра-

ведливости выбираются за занавесом неведения. Это гарантиру-

ет,

что никто не выиграет и не проиграет при выборе принципов в

результате различных обстоятельств. Будут выбраны два весьма

различных принципа. Первый требует равенства в приписывании

важнейших прав и обязанностей. Второй констатирует, что со-

циальное неравенство в богатстве и власти справедливо. Общая

концепция справедливости формулируется следующим образом:

«Все социальные ценности — свобода и благоприятные возмож-

ности, доходы и богатство, социальные основы самоуважения —

все это должно быть равно распределено, кроме тех случаев, ког-

да неравное распределение дает преимущество каждому»

113

РолзДж.

Теория справедливости. Новосибирск, 1995. С. 67.

Социальная справедливость

как

ценность

Дж. Ролз исходит из предположения, что у каждой лично-

сти,

обладающей интеллектуальными способностями, к опреде-

ленному возрасту при нормальных социальных условиях раз-

вивается чувство справедливости. Люди овладевают искусством

суждения о вещах справедливых и несправедливых, умением

рационально обосновывать свои суждения. Люди также имеют

желание действовать в соответствии с этими убеждениями и ожи-

дают от других того же. Таким образом, справедливость и истина

выступают первыми добродетелями человеческой деятельности.

В отношении социальных институтов справедливость является

главной добродетелью. Законы и институты, как бы ни были они

эффективны и успешно устроены, должны быть реформированы

или ликвидированы, если они несправедливы. Автор полагает,

что его концепцию можно применить

любому обществу с учетом

конкретных особенностей каждой страны

114

Однако проницательные критики отмечают, что теория

Дж. Ролза, базирующаяся на принципе рационального выбора, не

соответствует духу нынешнего времени. А. Макинтайр в книге

«После добродетели», названной среди лучших современных ра-

бот по этике, отмечает, что концепция добродетели Ролза осно-

вана на старых, аристотелевских представлениях о добродетели

как общественном благе. Современное общество с его индиви-

дуалистической моралью не может надеяться на достижение мо-

рального консенсуса. «Дело не просто в том, что мы живем со-

гласно разнообразным и многочисленным фрагментированным

концепциям; дело в том, что они используются в одно и то же

время для выражения конкурирующих и несовместимых соци-

альных идей и политик и наполняют нас плюралистической по-

литической риторикой, функция которой состоит в сокрытии

глубины наших конфликтов»

115

Попытался сформулировать оптимальный нормативный

критерий справедливости немецкий исследователь О. Хёффе. Он

114

Там

же. С. 8—28.

115

Макинтайр

А.

После добродетели: Исследования теории морали.

М.; Екатеринбург, 2000. С. 341—342.

Глава I

полагает, что в вопросах распределения справедливость любого

принятого решения всегда спорна. Бесспорным предстает прин-

цип обмена, опирающийся на равноценность даваемого и полу-

чаемого. Основанием для характеристики поведения как спра-

ведливого или несправедливого выступает беспристрастность.

Принцип равноценности он истолковывает как частный случай

беспристрастности, о нем можно говорить как о всеобъемлющем

принципе

116

Предложенные данными исследователями теоретические

конструкции для анализа социальной справедливости при всей их

значимости нельзя считать универсальными. Они строятся на

предположении о незыблемости рыночного общества и демокра-

тии западного типа. Наиболее отчетливо эта идея проступает во

взглядах О. Хёффе. Выдвинутый им в качестве основы социаль-

ной справедливости принцип обмена составляет сущность рыноч-

ного общества, в котором законы организации экономики рас-

пространяются на всю общественную систему. Тотальность ры-

ночных отношений была подмечена К. Поланьи: «...подчинение

экономической системы рынку влечет за собой колоссальные

последствия для социальной организации: ни более ни менее как

превращение общества в придаток рынка. Теперь уже не эконо-

мика "встраивается" в систему социальных связей, а социальные

связи — в экономическую систему. Первостепенная важность

экономического фактора для самого существования общества

исключает любой иной результат. Ибо, коль скоро экономическая

система организована в виде самостоятельных институтов, осно-

ванных на специфических мотивах и предоставляющих особый

статус участникам экономической деятельности, общество долж-

но быть устроено таким образом, чтобы обеспечивать функцио-

нирование этой системы согласно ее собственным законам. Таков

смысл общеизвестного положения о том, что рыночная экономи-

ка может функционировать только в рыночном обществе»

117

Хёффе

О. Политика, право, справедливость. М., 1994. С. 21—22.

117

Поланьи

К.

Великая трансформация: политические и экономиче-

ские истоки нашего времени. СПб., 2002. С. 70.

Социальная справедливость

как

ценность

Не менее откровенен в своих высказываниях Дж. Ролз.

Перечисляя основные элементы базисной структуры общества,

являющиеся главным субъектом социальной справедливости, он

называет конституцию, защиту законом свободы мысли, совести,

свободный рынок, частную собственность и

пр.

118

Отдавая должное теоретической и логической проработке

названных концепций, еще раз отметим их достаточно прозрач-

ную социокультурную направленность, а значит, невозможность

использования в качестве своеобразной кальки ко всем эпохам и

культурам.

Что же мы имеем в «сухом остатке» при теоретическом

подходе к конструированию принципов социальной справедли-

вости? Истоки социальной справедливости, как и большинства

других ценностей, заключаются в дуализме социальности, вби-

рающем в себя коллективное и индивидуальное начала. Челове-

чество «обречено» на коллективное существование, поскольку

лишь в данной форме возможно воспроизводство социума. Кол-

лективность выступает единственным способом существования

общества как целостности. В то же время ее реализация невоз-

можна без развития индивидуального начала, и чем дальше и

дольше движется человечество в ходе своей истории, тем все

более актуальным становится это условие.

Онтологическая сущность коллективности в социальной

мысли не случайно трактовалась в категориях «равенство» —

«неравенство», поскольку социальная структура всегда и везде

есть иерархия неравенств. В этом смысле история предстает как

снятие одних форм неравенства и возникновение новых. Одно-

временно действует и противоположная тенденция — расшире-

ние поля действия равенства. Противоречие между данными тен-

денциями разрешается не автоматически, а с помощью третьей

силы — социальной справедливости.

В онтологической первооснове индивидуального человече-

ского бытия мыслителями разных эпох тоже вычленяются две

противоположные ипостаси: стремление к порядку и стремление

РолзДж. Указ. соч. С. 22.

Глава I

к свободе. Игнорирование одной из них губительно не только для

отдельного человека, но и для общества в целом. Провести грань

между двумя тенденциями человеческого существования также

позволяет социальная справедливость.

Итак, социальная справедливость предстает как своеобраз-

ный буфер между коллективными и индивидуальными устремле-

ниями и может быть понята только через определенное соотно-

шение равенства и свободы. Она выступает как историческая и

социокультурная

мера

равенства

свободы индивидов

в системе

общественных

отношений.

Социальная справедливость не является постоянной вели-

чиной, а колеблется между двумя полюсами: коллективностью

и индивидуальностью. Выбор соотношения коллективности и

индивидуальности — объективный, институционально обуслов-

ленный процесс, он зависит от характера базовых институтов

в том или ином обществе. В доиндустриальном обществе соци-

альная справедливость имеет крен в сторону коллективности, в

индустриальном и постиндустриальном обществах — в сторону

индивидуальности. Это, впрочем, не означает, что формирование

принципа справедливости реализуется автоматически. Осознанно

или неосознанно общество держит данный процесс под контро-

лем и корректирует его в зависимости от возникающих акту-

альных проблем. Корректировка может исходить от основных

институтов политической системы, в частности от государства,

и иметь реформаторскую природу. В тех случаях, когда госу-

дарство утрачивает интуицию справедливости, реализуется ре-

волюционный вариант изменения содержания социальной спра-

ведливости. Возникает ситуация, охарактеризованная Ш. Эйзен-

штадтом как напряженность между организационными механиз-

мами общественного разделения труда и общественным призна-

нием существующего общественного порядка. Потенциал напря-

женности вызывает к жизни движения протеста, восстания, кон-

фликты

119

. В значительной степени под их влиянием трансфор-

мируются как сами организационные основы общества, так и

Эйзенгитадт

Ш.

Указ. соч. С. 60.

Социальная справедливость

как

ценность

способы их легитимации, одним из которых является социальная

справедливость.

Социальная справедливость, так же как равенство и свобо-

да,

имеет свой антипод — несправедливость. Что же в характере

общественных отношений порождает эти альтернативные оцен-

ки? В поисках ответа обратимся к проблеме происхождения ра-

венства/неравенства и свободы/несвободы, поскольку социальная

справедливость находится с ними в тесной связке. Эти вопросы

давно инггересуют ученых, но удовлетворительного ответа до сих

пор нет, и вряд ли он вообще может быть, поскольку в каждую

эпоху данные проблемы приобретают свое звучание. Так, вопрос

о сущности и происхождении социального неравенства становит-

ся актуальным в социальном познании в XVIII веке: тогда об-

суждались истоки социального неравенства в рамках концепции

общественного договора. В XIX веке он трансформируется в проб-

лему формирования классов. В настоящее время осмысление

сущности равенства/неравенства происходит в рамках теории

социальной стратификации.

По мнению Р. Дарендорфа, главной причиной неравенства

является наличие господства в обществе. Господство, власть и

нормирование представляют универсалии, своеобразные колыш-

ки,

к которым можно привязать все исторически изменчивые

элементы

120

. Он отмечает, что в литературе всерьез говорилось об

отсутствии господства в два исторических момента: в ранних

обществах и в современном развитом западном обществе. Однако

в обоих случаях перед нами лишь видимость отсутствия господ-

ства, поскольку установление норм отступает на задний план пе-

ред их проведением в жизнь и принуждением к такому проведе-

нию.

Здесь существует «сегментарное» или «аморфное» множе-

ство конкурирующих центров господства, которые сами по себе

обладают в высшей степени отчетливыми контурами, но не спла-

чиваются в общую структуру. Речь идет не об отсутствии господ-

ства, а об особых формах структур господства. Автор неодно-

кратно подчеркивает, что общество есть нормирование, а для

Дарендорф

Р.

Тропы из утопии. М., 2002. С. 431.

78 Глава I

установления норм и принуждения к их выполнению требуется

господство

121

Эта же мысль присутствует при исследовании сущности

свободы. Страстный проповедник свободы И. Берлин различает

два модуса свободы: негативную и позитивную. Негативная сво-

бода, т. е. независимость от внешних социально обусловленных

обстоятельств, всегда находится в определенных границах. Пози-

тивная свобода — внутренняя свобода человека, проистекающая

из желания быть хозяином самому себе. На пути реализации сво-

боды возникают препятствия в виде действий законов природы,

случайностей, людей, институтов

122

М. А. Шабанова рассматривает свободу как процесс взаи-

модействия индивида или социальной группы с внешней средой,

сущность которого состоит в динамике «освобождения» — «за-

крепощения», т. е. обретения или утраты возможностей для вы-

бора и реализации жизненно важных целей. Границы возможно-

стей задаются ограничителями свободы. На практике речь может

идти о переходе от одной степени социальной несвободы к дру-

гой (количественный аспект) и/или от одного смыслового образа

несвободы к другому (качественный аспект)

123

Таким образом, совместная жизнь людей, а только в такой

форме и возможна человеческая история, представлена двумя

противоположными тенденциями. Одна из них состоит в необхо-

димости постоянного нормирования и упорядочивания социаль-

ного поведения, которые осуществляются с помощью различных

социальных институтов. Пройдя процесс социализации, человек

воспринимает социальное давление как данность и неизбежность,

принимая факты иерархического социального устройства и соци-

ального неравенства. В то же время любое человеческое сообще-

ство на деле двойственно. Оно, по выражению Н. Элиаса, чрез-

вычайно прочно и одновременно эластично. Внутри него отдель-

1/1

Там же. С. 445—446.

122

БерлииИ.

Философия свободы: Европа. М,

2001.

С. 131—137, 141.

1 3

Шабанова

М А. Социология свободы: трансформирующееся об-

щество. М., 2000. С. 122—125.

Социальная справедливость

как

ценность

ным людям постоянно открываются все новые пространства для

индивидуального решения, перекрестки, на которых они должны

выбирать. Иными словами, история представляет собой историю

индивидов

124

. Это означает, что человек, социальная группа и

общество в целом никогда не воспринимают любое институцио-

нальное устройство как само собой разумеющееся, они подвер-

гают его моральной оценке, в качестве которой выступает соци-

альная справедливость. Она выполняет по отношению к социаль-

ному устройству функцию критической легитимации. Как верно

подметил О. Хёффе, о справедливости не просят, ее требуют. Она

социальная обязательность, которую люди должны исполнять, а

общественный порядок должен ей следовать

125

Однако, так же как и в случае с понятиями равенства и сво-

боды,

когда легче поддаются определению неравенство и несво-

бода, люди быстрее найдут согласие по вопросу о несправедли-

вости, нежели о справедливости. Это объясняется в первую оче-

редь структурным содержанием ценностей вообще. Любая цен-

ность, как мы уже отмечали, имеет несколько аспектов: когни-

тивный, оценочный, нормативный и идеальный, неся представле-

ние не только о сущем, но и должном. Социальная справедли-

вость, фиксируя некий сложившийся общественный порядок,

включает в себя тем самым знание о его устройстве. Она являет

собой норму, регламентирующую поведение социальных субъек-

тов.

Вместе с тем эта социальная информация подвергается кри-

тической оценке со стороны как общества в целом, так и отдель-

ных групп и индивидов. Критическая направленность справедли-

вости имеет и позитивный, и негативный характер. Позитивная

сторона социальной справедливости как оценки заключается в

том,

что социальный субъект, во-первых, ищет наиболее опти-

мальные способы взаимоотношений с существующим порядком,

во-вторых, определяет пути и направления его совершенствова-

ния,

т. е. создает идеальный вариант общественных отношений.

Негативная сторона справедливости как оценки порождает пред-

Элиас

Н.

Общество индивидов. М., 2001. С. 79, 74.

Хёффе О. Указ. соч. С. 29—30.