Абрамович М. Иисус, еврей из Галилеи

Подождите немного. Документ загружается.

ном, «по прошествии восьми дней» родители со-

вершили обряд обрезания сына и нарекли ему имя

Иисус, а затем «по закону Моисееву, принесли Его

в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как

предписано в законе Господнем, чтобы всякий

младенец мужеского пола, разверзающий ложесна,

был посвящен Господу».

В храме Иисуса встретил благочестивый Си-

меон-«богоприимец», на котором, естественно, то-

же был Дух Святой. К удивлению родителей Си-

меон произнёс благословение над младенцем, в

котором предрёк его мессианскую роль.

Почему родители удивились, непонятно —

ведь Иосиф и Мария уже были уведомлены об этом

неоднократно и ангелами, и пастухами, и даже род-

ственницей Елисаветой...

При этом присутствовала никому, кроме Лу-

ки, неизвестная пророчица Анна, «дочь Фануилова,

от колена Асирова, достигшая глубокой старости,

проживши с мужем от девства своего семь лет.

Вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отхо-

дила от храма, постом и молитвою служа Богу день

и ночь».

Естественно, и эта пророчествующая вдова

не только восславила Господа, но и, в свою оче-

редь, предрекла младенцу великое будущее.

После всего этого семья возвратилась в свой

родной город Назарет. В отличие от Иоанна Кре-

стителя, Иисус возрастал не в пустынях, а в Наза-

рете и «преуспевал в премудрости и в возрасте и в

любви у Бога и человеков».

Причём преуспевал в премудрости настоль-

ко, что уже в детстве удивлял всех своими намёка-

ми на предстоящую ему великую миссию, однако к

самостоятельной проповеднической деятельности

не приступал.

А его двоюродный брат (старше его всего на

три месяца) к тому времени уже активно пропове-

довал и «крестил» приходящий к нему народ. Лука

даёт довольно точные ориентиры для определения

этого времени.

Это было «в пятнадцатый год правления Ти-

верия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в

Иудее, Ирод был четвертовластником в Итурее и

Трахтонитской области, а Лисаний четвертовласт-

ником в Авилинее».

Вот в это самое время, «при первосвященни-

ках Анне и Каиафе», другими словами — никогда,

потому что не было такого периода в Израиле, что-

бы функционировали одновременно два первосвя-

щенника, начал свою деятельность Иоанн, сын За-

харии в «стране Иорданской».

Он призывал народ покаяться в грехах и кре-

ститься в ожидании скорого прихода того, «у Ко-

торого я недостоин развязать ремень обуви».

Богатым он советовал отдать всё бедным,

мытарям — не брать сверх положенного им, вои-

нам — не обижать, не клеветать и довольствовать-

ся жалованием. Многие полагали, что Иоанн и есть

Христос.

Но он отвечал, что нет, и пояснял: «я крещу

вас водою, но идет Сильнейший меня... он будет

крестить вас Духом Святым и огнем».

Вообще Иоанн предрекал скорую очисти-

тельную войну, которая всё расставит по местам, и

после этого наступят блаженные времена. Он гово-

рил о спасителе так: «уже и секира при корне дерев

лежит: всякое дерево, не приносящее доброго пло-

да» будет срублено и брошено в огонь.

Уже «лопата Его в руке Его, и Он очистит

гумно Своё и соберёт пшеницу в житницу Свою, и

солому сожжёт огнём неугасимым».

В этом месте последовательность событий в

Евангелии от Луки несколько нарушается, вначале

говорится об аресте Иоанна Крестителя по приказу

Ирода, недовольного обличениями последнего по

поводу Иродиады «жены брата своего», и только

после этого идёт рассказ о крещении Иисуса.

«Когда же крестился весь народ» (оказывает-

ся, был такой период в истории Израиля, когда

весь честной народ был крещёным!), принял кре-

щение и Иисус.

И вот, когда он, приняв крещение, молился,

«отверзлось небо, и Дух Святый нисшел на Него в

телесном виде, как голубь, и был глас с небес, гла-

голящий: Ты Сын Мой возлюбленный; в Тебе Моё

благоволение!»

Вот после этого-то «гласа» Иисус и начинает

свою собственную деятельность.

Именно в этом месте своего повествования

Лука приводит родословие Иисуса, резко отли-

чающееся от того, которое даёт Матфей. У Луки

оно восходит не только к Аврааму, но к самому

Адаму, и даже к Господу.

Отличается у Луки и список учеников Иису-

са: помимо Иуды Искариота, Лука упоминает ещё

и Иуду Иаковлева, которого нет у Матфея, но зато

полностью упускает Левия, прозванного Фаддеем,

фигурирующего в списке Матфея.

Как и Матфей, следующий раздел Евангелия

Лука посвящает рассказу о том, как Иисус постил-

ся в пустыне, и насколько безуспешными оказа-

лись уловки «диавола» искусить спасителя. Есть,

однако, одна существенная деталь, которая отлича-

ет рассказ Луки от рассказа Матфея.

По Матфею, Иисус изгоняет нечистого, Лука

же утверждает, что завершив все свои искушения,

диавол отошёл от него сам. «До времени», много-

значительно подчёркивает евангелист.

Есть и ещё одно отличие: у Луки ничего не

говорится о том, что после ухода «диавола» Иису-

су служили ангелы. Он просто возвратился «в силе

духа» в Галилею и начал проповедовать.

Нет у Луки также ни слова о толпах народа,

сопровождающих Иисуса в его странствиях из го-

рода в город, он только говорит о том, что Иисус

учил народ «в синагогах их» и «разнеслась молва о

Нём по всей окрестной стране».

В числе прочих мест посетил он и Назарет,

«где был воспитан» и «пошёл, по обыкновению

Своему, в день субботний в синагогу, и встал чи-

тать». Евангелие от Луки написано более совер-

шенным греческим языком, но, видимо, автор был

меньше других знаком с еврейством и иудейской

религией.

По Луке, получается, что Иисус пришёл в

синагогу «по обыкновению Своему», по той при-

чине, что привык учить евреев «в синагогах их».

Нет, не по этой причине пришёл он в синагогу, а

потому, что это было по «обыкновению» всех ве-

рующих иудеев. Далее, как и у Матфея, следует

описание чудес, совершённых Иисусом.

Однако Лука расширяет их список.

Однажды, «когда народ теснился к Нему,

чтобы слышать слово Божие, а Он стоял у озера

Генисаретского»

он заметил две лодки, стоящие у

берега, а рыболовы, окончившие лов, уже отмыва-

ли свои сети.

Он попросил Симона отплыть от берега, что-

бы быть видимым собравшимися, «и сев учил на-

род из лодки».

После этого он указал безуспешно трудив-

шимся всю ночь рыбакам место, где следует забро-

сить сети, и они поймали такое множество рыбы,

что даже «сеть у них прорывалась». Пришедшие на

помощь товарищи Симона — Иаков и Иоанн —

«сыновья Заведеевы», наполнили рыбой две лодки

доверху, так, что те стали тонуть.

Это настолько испугало рыбаков, что Симон,

припав к коленям Иисуса, взмолился: «выйди от

меня Господи! потому что я человек грешный».

Но учитель успокоил ужаснувшихся рыбаков

и сказал, что отныне они будут «ловить челове-

ков». В ответ на это рыбаки вытащили на берег

свои лодки и «последовали за Ним».

Сравните это место с «Евангелием от Мат-

фея» — у него всё происходило гораздо проще,

чуда не потребовалось, Иисус просто позвал их с

собой, и они, оставив всё, пошли за ним.

Случай, когда ученики Иисуса, проходя по-

лями, «взалкали» и начали растирать колосья ру-

ками и есть зёрна, по Луке, происходил не просто в

субботу, а «в субботу, первую по втором дне Пас-

хи». Это очень значительное уточнение, ибо свя-

тость Субботы, приходящейся на праздник Песах

возрастает многократно.

Неудивительно возмущение фарисеев, ска-

завших его ученикам: «зачем вы делаете то, что не

положено делать в Субботы?» Ответ Иисуса, со

ссылкой на царя Давида, который де «взял хлебы

предложения, которых не должно было есть нико-

му, кроме одних священников, и ел, и дал бывшим

с ним».

Слукавил, слукавил Иисус — не брал Давид

этих хлебов, не так об этом написано в Первой

Книге царств, на которую ссылается евангелист.

Первосвященник дал ему эти хлебы при условии,

что и сам Давид, и его спутники, в предшествую-

щие дни не прикасались к женщинам.

Как эту подтасовку не заметили знатоки Пи-

сания — фарисеи? И вот на основе этих сомни-

тельных доказательств Иисус делает заключение,

отвергающее заповедь самого Господа, «Сын Че-

Озеро Генисаретское — это всё то же озеро

Кинерет.

ловеческий есть господин и субботы».

Чтобы ещё сильнее подчеркнуть противо-

стояние фарисеев и Иисуса, Лука приводит анало-

гичный случай. На сей раз речь идёт о чудесном

излечении больного. Дело было опять же в суббо-

ту...

«Случилось же и в другую субботу войти

Ему синагогу и учить. Там был человек, у которого

правая рука была сухая». Естественно, и книжни-

ки, и фарисеи тут как тут. Следят, не излечит ли он

больного в субботу, «чтобы найти обвинение про-

тив Него». Но Иисус, «зная помышления их», по-

ступил на сей раз по-иному.

Он предложил больному выйти на средину

синагоги и обратился к своим оппонентам с вопро-

сом: «что должно делать в субботу? добро, или

зло? спасти душу или погубить?».

Не понятно, за кого принимал книжников и

фарисеев Лука, если написал, что в ответ на этот

элементарный вопрос «они молчали», тогда, как

прокомментировать и разъяснить это положение

Торы может ученик начальных классов любой ре-

лигиозной школы!

Видя беспомощность фарисеев и книжников,

Иисус сказал тому человеку: «протяни руку твою.

Он так и сделал: и стала рука его здорова, как дру-

гая».

От этого книжники и фарисеи «пришли в

бешенство и говорили между собою, что бы им

сделать с Иисусом». А делать, собственно, ничего

и не следовало и в бешенство приходить было не

от чего, так как этим поступком ни одно субботнее

ограничение нарушено не было.

Следующая глава посвящена «Нагорной про-

поведи». Слова взяты в кавычки потому, что, по

Луке, Иисус произносил эту проповедь не на горе,

а на равнине.

После того, как Иисус избрал из своих уче-

ников двенадцать, «которых и наименовал апосто-

лами», он спустился с горы и «стал на ровном мес-

те».

Как мы уже знаем, имена апостолов у Луки,

несколько отличаются от имён, приведенных Мат-

феем. Так вот, спустившись с горы, «и возвед очи

Свои на учеников Своих», он начал свою пропо-

ведь словами — «блаженны нищие духом, ибо ва-

ше есть Царствие Божие».

Так говорится и у Матфея, однако есть здесь

одна существенная деталь, на которую хотелось бы

обратить внимание.

В русских изданиях Библии, по Евангелию

от Луки, Иисус говорит: «блаженны нищие ду-

хом», но если обратиться к подлиннику — а он на-

писан на древнегреческом — мы находим совсем

другие слова. Там сказано просто: блаженны ни-

щие! Согласитесь, что это высказывание несёт со-

всем иную смысловую нагрузку.

Таким образом, стремясь к синоптичности

Евангелий, православные переводчики исказили

текст! Между тем, разница между «блаженны ни-

щие» и «блаженны нищие духом» — огромна! В

первом случае речь идёт об определённом соци-

альном слое людей, о бедняках, во втором — о лю-

дях не очень умных, о простаках и юродивых.

По Луке, именно низшие социальные слои

общества являются «солью земли», и именно им

принадлежит «Царство Божие». Развивая эту

мысль, Лука в своём Евангелии приводит знамени-

тую притчу о богаче и Лазаре.

Жил «некоторый человек», и был этот чело-

век очень богат, «одевался в порфиру и виссон и

каждый день пиршествовал блистательно». А вот

«некоторый нищий, именем Лазарь» обретался у

ворот этого богатого и питался «крошками, па-

дающими со стола богача; и псы приходя лизали

струпья его».

Картинка сама по себе непривлекательная и

маловероятная, как-то с трудом верится, что на

«блиста— тельные» пиршества этого богача, под

богато накрытый стол могли допустить покрытого

струпьями и, надо думать, дурно пахнущего Лаза-

ря.

Очевидно этот приём использован лишь для

того, чтобы выразить определённую мораль: богат-

ство это великий грех, и обладание им обрекает

человека на вечные муки.

Вот как об этом говорит Лука: когда оба

умерли, то нищего отнесли ангелы в рай «на лоно

Авраамово», а вот богач оказался в аду.

Странное место выбрали ангелы для Лазаря!

Во всех библейских текстах слово «лоно» означает

наружную поверхность живота. Так вот, мучаясь в

аду, неудачник увидел Авраама и «Лазаря на лоне

его».

Взмолился богач: «отче Аврааме! умилосер-

дись надо мною», облегчи мои страдания! Но

мольбы оказались напрасными, Авраам ответил

ему: «Чадо! вспомни, что ты получил доброе твое в

жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь уте-

шается, а ты страдаешь».

Другими словами, если ты был богат в той

жизни, то в этой на моём лоне тебе не место. Лука

многократно приводит в своём Евангелии выска-

зывания Иисуса на тему порицания людей, «соби-

рающих сокровища» в этом мире, и осуждая за это

«людей мира сего».

Примером может служить поучительная ис-

тория посещения Иисусом сестёр Марфы и Марии

принявших Его в дом свой». Мария села у ног учи-

теля «и слушала слово Его», Марфа же в это время

хлопотала по хозяйству, «заботилась о большом

угощении» для всех собравшихся.

Подойдя к Иисуса она сказала: «Господи!

или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня ос-

тавила служить? скажи ей, чтобы помогла мне».

Мол, духовная деятельность моей сестры

Марии вещь нужная, но кто-то же должен забо-

титься и о хлебе насущном? На это Иисус возразил

ей — «Марфа! ты заботишься и суетишься о мно-

гом. А одно только нужно. Мария же избрала бла-

гую часть, которая не отнимется от нее».

Яснее не скажешь.

Забота о земном благополучии дело суетное

и никакой ценности не имеет. Главное — это забо-

та о спасении своей души. Отказывайтесь от дос-

тояния своего, «продавайте имения ваши и давайте

милостыню. Приготовляйте себе влагалища не-

ветшающие, сокровище неоскудевающее на небе-

сах... Ибо, где сокровище ваше, там и сердце ваше

будет».

Был и ещё один, который сказал: «я пойду за

Тобою, Господи! но прежде позволь мне простить-

ся с домашними моими». Даже этой малости учи-

тель ему не позволил, сказав: «никто, возложив-

ший руку свою на плуг и озирающийся назад, не

благонадёжен для Царствия Божия».

Казалось бы, всё ясно, но как тогда понимать

историю с Закхеем? Вошёл Иисус в Иерихон и

«проходил через него». Из-за большого скопления

народа, Закхей, забежав вперёд, взобрался на дере-

во, чтобы увидеть Иисуса.

Увидев его на дереве, Иисус сказал: « За-

кхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть

у тебя в доме». Собравшиеся возроптали, ибо че-

ловек этот слыл большим грешником, но Иисус,

несмотря на это остался у него.

И вот Закхей «став сказал Господу: Господи,

половину имения моего я отдам нищим и, если ко-

го чем обидел, воздам вчетверо».

Услышав такое, «Иисус сказал ему: ныне

пришло спасение дому сему, потому что и он сын

Авраама: ибо Сын Человеческий пришёл взыскать

и спасти погибшее».

Почему, в данном случае, достаточно было

отдать только половину достояния чтобы спастись

и обрести царствие небесное, так и осталось тай-

ной.

А вот «некто из начальствующих» такой ми-

лости не уподобился.

На его вопрос: «Учитель благий! что мне де-

лать, чтобы наследовать жизнь вечную?», он отве-

тил: во-первых, никто не благ, «как только один

Бог», а во вторых, соблюдай заповеди: не прелю-

бодействуй; не убивай;» и так далее, все десять за-

поведей.

На это «некто начальствующий» возразил:

«все это сохранил я от юности моей».

Ну, если так, сказал учитель, тогда «еще од-

ного не достает тебе: все, что имеешь, продай и

раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небе-

сах; и приходи и следуй за Мною». Услышав это,

«некто начальствующий» отошёл опечаленным,

потому что был очень богат.

Почти во всех деталях этот рассказ подобен

рассказу Матфея, только у последнего это был не

начальствующий человек, ищущий царства небес-

ного, а юноша, стремящийся к совершенству.

Попытаемся проанализировать моральные

установки Иисуса так, как они изложены евангели-

стом Лукой.

Получается довольно противоречивая карти-

на: с одной стороны, Иисус проповедует любовь к

ближнему и всепрощение, доходящее до согласия

подставить вторую щеку, если тебя бьют по одной,

но с другой...

Вот о другой стороне его проповедей мы и

поговорим.

В интерпретации Луки, проповедник Иисус

выглядит несколько иначе, чем в версии Матфея.

Иисус, по Луке, ни минуты не сомневается в вели-

чии своей миссии, в его высказываниях о себе, нет

и намёка на самоуничижение.

Он характеризует себя так: «Как Иона был

знамением для ниневитян, так будет и Сын Чело-

веческий для рода сего». Особенно интересно зву-

чит это заявление на фоне его же высказываний:

«Ибо всякий возвышающий сам себя унижен бу-

дет, а унижающий себя возвысится».

Высказав такие слова о скромности и само-

уничижении, он без всякого перехода тут же про-

возглашает: «сказываю вам: всякого, кто исповеда-

ет Меня пред человеками, и Сын Человеческий ис-

поведает перед Ангелами Божиими; а кто отверг-

нется Меня пред человеками, то отвержен будет

пред Ангелами Божиими».

Как-то, спускаясь с горы Елеонской, ученики

Иисуса стали славить его «говоря: благословен

Царь, грядущий во имя Господне! мир на небесах и

слава в вышних!» Присутствующие при этом фа-

рисеи заметили Иисусу: « учитель! запрети учени-

кам Твоим», мол недостойно так славословить че-

ловека, «но Он сказал им в ответ: сказываю вам,

что, если они умолкнут, то камни возопиют».

После такой самооценки вполне нормально

высказывание: «кто не со Мною, тот против Меня»

И ещё, самое страшное по своему смыслу: «если

кто приходит ко Мне и не возненавидит отца сво-

его и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а

притом и самой жизни своей, тот не может быть

Моим учеником».

Вот так.

Не стоит удивляться после этого, что пропо-

ведник кротости и всепрощения пришёл не мир

дать земле, а разделение: «отец будет против сына,

и сын против отца; мать против дочери и дочь про-

тив матери; свекровь против невестки своей и не-

вестка против свекрови своей», и сожаления, что

«огонь пришёл Я низвергнуть на землю, и как же-

лал бы, чтобы он уже возгорелся!».

Ещё страшнее, чем у Матфея, звучат у Луки

слова угроз, высказанные Иисусом в адрес горо-

дов, не принявших его апостолов. Им предначер-

тана судьба худшая, чем та, которая постигла Со-

дом и Гоморру.

Своим последователям и ученикам новый

учитель внушает жёсткую и воинственную такти-

ку, дух вражды к инакомыслию и нетерпимость, то

есть всё то, что привычно приписывается последо-

вателями его учения так называемому «Ветхому

завету».

Правда, в Евангелии от Луки можно найти и

совершенно противоположные мысли — «кто не

против вас, тот за вас», но всё же в его Евангелии

дух воинственности и жестокости проглядывает

более явственно, чем в Евангелии от Матфея.

Временами создаётся впечатление, что под

прикрытием речей о милосердии и всепрощении,

идёт серьёзная подготовка организованной и спло-

чённой группы людей, отказавшихся от всех зем-

ных благ во имя достижения великой религиозной,

а скорее всего, политической цели!

Евангелие от Луки интересно ещё и тем, что

даёт разъяснение понятия «ближний», как его тол-

ковал сам Иисус.

Один «законник», принимавший наставника

и слушавший его толкования, спросил у него: «а

кто мой ближний»? Учитель на это ответил прит-

чей: «Некоторый человек шёл из Иерусалима в Ие-

рихон и попался разбойникам».

Как водится, разбойники его раздели и оста-

вили израненного на дороге. Прошли мимо него

равнодушно и священник, и левит, не оказав ему

никакой помощи, и только «некто самарянин» по-

дошёл и перевязал ему раны.

Более того, посадив пострадавшего на своего

осла, отвёз его в гостиницу и не только заплатил за

его содержание вместе с собой, но и оставил два

денария хозяину, и сказал ему: «позаботься о нём,

и если издержишь что более, я, когда возвращусь,

отдам тебе».

Рассказав эту притчу, Иисус спросил «закон-

ника»: «Кто из этих троих, думаешь ты, был ближ-

ний попавшемуся разбойникам?».

Ответ был затруднителен хотя бы потому,

что самаритян евреи считали почти иноверцами.

Однако законника не смутил вопрос, и он без коле-

баний ответил: оказавший мне милость. Стало

быть, ближний — это не обязательно твой едино-

верец или человек, принадлежащий к твоему наро-

ду, а тот, кто делает тебе добро.

Это настолько сужает понятие «ближний»,

данное в Торе, что трудно уяснить, как можно ус-

мотреть в этом толковании нечто новое и широкое,

по сравнению с «Ветхим заветом».

Но в Евангелии есть и другие установки.

В «заповедях блаженства», Иисус наставляет

«любить врагов, благотворить ненавидящим вас и

молиться за обижающих».

Многие в этом видят то новое, что внесло

христианство в общечеловеческую мораль. Но всё

это уже содержится в заповедях Торы.

Есть ещё одна тема, которой в Евангелии от

Луки посвящено гораздо больше места, да и про-

рисована она более выпукло, чем в Евангелии от

Матфея, — это отношение к раскаявшемуся греш-

нику.

Все Евангелия говорят о том, что Иисус счи-

тал раскаявшегося грешника более достойным цар-

ствия Божия, чем никогда не грешившего правед-

ника.

Пришедшую к нему грешницу Иисус принял

настолько радушно, что вездесущие фарисеи нача-

ли было сомневаться в его пророческих способно-

стях, полагая, что не сумел он распознать, кто по-

дошёл к нему.

Но, чувствуя всё ехидство их, Иисус преду-

предил упреки фарисеев и объяснил причину тако-

го поведения.

Тот кому больше прощается, тот и ценит это

больше, и наоборот — «кому мало прощается, тот

мало любит».

Эта же идея Иисуса доминирует в притче о

блудном сыне: «у некоторого человека было два

сына, и сказал младший из них отцу: отче! дай мне

следующую мне часть имения. И отец разделил им

имение».

Как водится, младший всё прожил и начал

терпеть нужду. Он дошёл до того, что стал свино-

пасом у «одного из жителей страны той» на его

полях, и «рад был наполнить чрево своё рожками,

которые ели свиньи, но никто не давал ему».

Найти в Израиле «в полях» достаточное ко-

личество рожковых деревьев для прокорма свиней,

это уже сам по себе великий подвиг, но, уж коль

скоро вы их нашли, то никто не обязан вам «да-

вать» с них рожки — рви и ешь.

По Писанию, это была постоянная пища про-

рока Илии, когда он жил в пещере. Но не об этом

речь.

Такая жизнь отрезвила неразумного отрока, и

решил он вернуться к отцу и, покаявшись, наняться

к нему хотя бы в наёмные работники, так как они

«избыточествуют хлебом», а он умирает с голода.

Короче говоря, он вернулся, и отец на радо-

стях дал ему и одежду, и перстень на руку, да ещё

заколол откормленного телёнка и устроил пир.

Вернувшийся с полей старший сын, узнав у

слуги о причине праздника, стал упрекать отца: я,

мол, тебе служу верой и правдой, «но ты никогда

не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с

друзьями моими».

На эту горькую тираду последовал ответ от-

ца, в котором и заключена мораль притчи: «ты все-

гда со мною, и все мое — твое, а о том надобно

было радоваться и веселиться, что брат твой сей

был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

В отличие от Матфея, по Луке, Иисус нис-

колько не сомневается, за кого принимают его в

народе. Перед входом в Иерусалим он полностью

убеждён в своей миссии спасителя.

Он посылает двух своих учеников «в проти-

волежащее селение» и поручает им обзавестись

средством передвижения. Но у Луки это не ослица

и ослёнок, а осёл, «на которого никто не садился».

Лука при этом не ссылается на пророка Заха-

рию, а вкладывает в уста Иисуса довольно реши-

тельную реплику: «отвязавши его, приведите; а

если кто спросит вас: «зачем отвязываете?» скажи-

те ему так: «он надобен Господу».

По Луке, Иисус уже перед входом в Иеруса-

лим возомнил себя не только Мессией (Христом),

но самим Господом Богом.

Именно поэтому он не запретил славословия

своих учеников, певших ему гимн: «благословен

Царь грядущий...» Лука ни словом не обмолвился о

том, как встречали Иисуса жители Иерусалима, он

просто и деловито переходит к тому, что новояв-

ленный «Бог» принялся наводить порядок в Храме,

начав «выгонять продающих в нём и покупающих,

говоря им: написано: «дом Мой есть дом молит-

вы»; а вы сделали его вертепом разбойников».

Лука при этом ссылается на книгу «Исход»,

пророка Иеремии и «Книгу царств», говоря, что

там это написано. Плоховато знал Писание Иисус

(а может Лука?), ибо там написано не так.

Знаменитая история с денариями кесаря пе-

редана Лукой иначе.

Пришли к нему не «ученики фарисеев с иро-

дианами», как написано у Матфея, а «люди лука-

вые, притворившись благочестивыми» с целью

«уловить» его, и спросили: «позволительно ли нам

давать подать кесарю или нет?».

Лука приводит аналогичный Евангелию от

Матфея ответ Иисуса, блистательный по форме, но

по сути являющийся холостым выстрелом. Всё

должно было быть гораздо проще, и портрет кеса-

ря на денарии был в данном случае деталью второ-

степенной.

Если бы Иисус дал отрицательный ответ, то

это было бы прямым призывом к бунту, но он мог

и просто ответить «да, позволительно».

Лука вводит некоторые новые нюансы в мо-

тивы предательства Иуды: «вошел же сатана в Иу-

ду, прозванного Искариотом

, одного из двенадца-

ти». Простите, почему «прозванного Искариотом»?

Лука этого не объясняет, прозвали человека так, и

всё тут.

И в наши дни «знатоки» Нового завета не

могут расшифровать тайну этого имени, поскольку

не знают реалий места и времени, в которых про-

исходили описываемые ими события.

А ларчик открывается просто: на севере стра-

ны, в Галилее и Самарии, крайотами (во мн. числе)

называли (и сейчас называют) пригородные посе-

ления. И в наши дни можно услышать «Я из край-

от».

Но это созвучие чисто внешнее.

Во времена Иисуса образование слова про-

исходило по другой схеме: иш ми крайот — чело-

век из крайота, иш крайот — человек предместий,

и, наконец, греческая транскрипция этих слов —

искариот.

Это определение, если хотите кличку, еван-

гелисты и превратили в имя собственное. Так вот,

одержимый сатаной Иуда «пошёл и говорил с пер-

восвященниками и начальниками, как Его предать

им».

Лука не называет суммы, обещанной за пре-

дательство, он просто говорит, что первосвящен-

ники «обрадовались и согласились дать ему де-

нег».

Но если Матфей не поясняет, в чём состоял

смысл «предательства» Иуды, то у Луки эта цель

раскрывается. Он говорит, что Иуда должен был

показать место, где можно было бы схватить Иису-

Иуда Искариот — Евангелия от Луки и от Ио-

анна приводят достаточные доказательства того, что

Иуда — племянник Иисуса. Лука, говоря о назначении

апостолов говорит, что в их числе был и Иуда Искариот.

Иоанн уточняет: « Это говорил он об Иуде Симонове

Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из

двенадцати» (Иоанн, 6:71). Но, как мы видели, Симон

(Шимон) — сын Иуды Галилеянина — Брат Иисуса!

Таким образом, можно считать доказанным: Иуда Иска-

риот — пплемянник Иисуса.

са, он «искал удобного времени, чтобы предать Его

им не при народе».

И вот «настал же день опресноков, в который

надлежало заколать пасхального агнца».

Лука, как и все остальные евангелисты, упор-

но называет первый пасхальный вечер «днём оп-

ресноков». Именно в этот день, по Луке, надлежа-

ло есть пасху. Так и написано: «и послал Иисус

Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам

есть пасху».

Это выражение — верный признак того, что

Евангелие писалось после того, как христианство

отделилось от иудаизма.

У евреев не «едят пасху» — нет такого блю-

да. Евреи отмечают праздник освобождения из

египетского плена, и праздник этот называется

«Песах», а застолье — «Сэдер», буквально — по-

рядок, распорядок. Во время застолья ели мясо

агнца, принесенного в жертву.

Матфей в этом отношении ближе к истокам.

Он пишет, что Иисус велел сказать тому че-

ловеку, которого он назвал ученикам: «скажите

ему: «Учитель говорит: время Мое близко, у тебя

совершу пасху с учениками моими».

По Матфею, пасху отнюдь не едят, а совер-

шают! По Матфею, Иисус указывает ученикам

конкретного человека, у которого он будет встре-

чать праздник.

По Луке, это место находят чудесным обра-

зом.

Иисус говорит своим посланцам: «при входе

вашем в город, встретится с вами человек, несущий

кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который

войдёт он, и скажите хозяину дома: «Учитель го-

ворит тебе: где комната, в которой бы Мне есть

пасху с учениками Моими?».

Правда, вполне возможно, что об этом была

уже предварительная договорённость с хозяином

дома, и кувшин с водой был своеобразным паро-

лем? Тогда таинственность была вполне оправдан-

на если, Иисус предвидел предательство Иуды.

Описание «тайной вечери» у Матфея и Луки

в основном совпадают, за исключением нескольких

деталей.

Например, Матфей говорит, что Иисус подал

своим ученикам чашу с вином «нового завета» в

начале пасхального ужина «когда они ели», в то

время как Лука говорит о том, что это было два

раза, и что чаша «нового завета» была подана уче-

никам «после вечери».

Вообще в описании Луки, ученики ведут се-

бя за столом несколько странно.

Узнав, что один из них предаст учителя и,

поспорив немного о том «кто бы из них был, кото-

рый это сделает», они тут же, без всякого перехода

затеяли спор о том, «кто из них должен почитаться

большим», видно, этот вопрос был для них гораздо

важнее.

Именно здесь, за столом, а совсем не на горе

Елеонской, Иисус говорит о том, что Пётр трижды

отречётся от него, нежели пропоёт петух в Иеруса-

лиме. Затем произошёл знаменательный разговор,

о котором не упоминает больше ни один еванге-

лист.

Спросив своих учеников, имели ли они в

чём-либо нужду, когда он посылал их по делам

«без мешка и без сумы и без обуви», и, получив

отрицательный ответ, Иисус говорит им: «но те-

перь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и су-

му; а у кого нет, продай вооружаться, апостолы

сказали ему: «Господи! вот здесь два меча».

Иисуса это почему-то удовлетворило, и он

сказал им, что этого довольно. Затем собравшиеся

покинули Иерусалим, и отправились, «по обыкно-

вению», на гору Елеонскую. Здесь события опять

начали развиваться не так, как описывал это Мат-

фей.

Повелев ученикам молиться, «чтобы не

впасть в искушение», Иисус отошёл от них «на

вержение камня и, преклонив колена, молился». По

словам Луки, «явился же Ему Ангел с небес и ук-

реплял Его».

Как стало известно об этом Луке — непонят-

но, ведь ученики спали и ничего не видели, а у Ии-

суса уже не было времени рассказать об этом кому-

либо, так как «появился народ, а впереди его шёл

один из двенадцати, называемый Иуда, и он подо-

шёл к Иисусу, чтобы поцеловать Его».

Это, видимо, было оговорено между ним и

первосвященниками заранее, как условный знак

опознания Иисуса. Когда Иуда отделился от уче-

ников по дороге на гору Елеонскую и как это оста-

лось незамеченным остальными, Лука не поясняет.

Не говоря ни слова, Иуда направился прями-

ком к Иисусу, «чтобы поцеловать Его». В такой

напряжённый момент Иисус не потерял самообла-

дания и он насмешливо спросил: «Иуда! целовани-

ем ли предаешь Сына Человеческого?». Видимо,

этот вопрос повис в воздухе, и Иуда поцеловал Ии-

суса...

Видя, «к чему идёт дело» спутники Иисуса

сказали: «Господи! не ударить ли нам мечем?», и

один-таки ударил и отсёк рабу первосвященника

ухо, но Иисус тут же исцелил бедолагу.

По версии Луки, компания, явившаяся аре-

стовывать учителя, была гораздо представитель-

нее, чем у Матфея.

Это была не толпа, а сами первосвященники,

начальники храма и старейшины, они и вышли на

Иисуса с кольями, видимо, у этих высоких санов-

ников другого оружия не нашлось.

Этому даже Иисус удивился — «как будто на

разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы

взять Меня!» Итак, отвели его в дом первосвящен-

ника, имени которого Лука не называет, и развели

во дворе костёр.

К этому-то костру и подсел апостол Пётр,

единственный, кто последовал за Иисусом, ибо

остальные ученики разбежались.

До самого утра Иисус провел во дворе пер-

восвященника, где собравшиеся били и издевались

над ним. Как и предсказывал учитель, Пётр триж-

ды отрёкся от Иисуса, «и тотчас, когда ещё гово-

рил он, пропел петух.

Тогда Господь, обратившись, взглянул на

Петра, и Пётр вспомнил слово Господа», и «вышед

вон, горько заплакал».

Эта версия отличается от версии Матфея, ко-

торый утверждает, что всё это происходило в доме

первосвященника, и именно собравшийся Синед-

рион издевался над Иисусом.

Настало утро первого дня Пасхи, и «собра-

лись старейшины народа, первосвященники и

книжники, и ввели Его в свой синедрион». Всё ос-

тальное тоже проходило не так, как описано у Мат-

фея.

Никто не искал «лжесвидетелей» и не доп-

рашивал их, Синедриону, видимо, это было ни к

чему. Ограничились только одним вопросом: «Ты

ли Христос? скажи нам». Но он не ответил и толь-

ко сказал — «отныне Сын Человеческий воссядет

одесную силы Божией».

Из этого все собравшиеся сделали довольно

странное заключение: «и сказали все: итак Ты Сын

Божий? Он отвечал им: вы говорите, что Я». Ника-

кого другого свидетельства Синедриону не пона-

добилось — «И поднялось все множество их, и по-

вели Его к Пилату».

И у Пилата происходило всё не так, как опи-

сано у Матфея.

Виня Иисуса в том, что тот де подбивает на-

род не платить подать императору «называя Себя

Христом Царём», собравшиеся потребовали пре-

дать его смерти. Пилат без лишних церемоний, по-

солдатски прямо спросил Иисуса: «Ты Царь Иу-

дейский?».

Получив уклончивый ответ Иисуса: «ты го-

воришь», — правитель объявил собравшимся, что

никакой вины не нашёл «в Этом Человеке». Но со-

бравшиеся «книжники и старшины народные» на-

стаивали на своём, он де и народ возмущает, да и

учит не тому, чему надо бы, «начиная от Галилеи

до сего места».

Узнав, что Иисус из Галилеи, «из области

Иродовой, послал Его к Ироду, который в эти дни

был также в Иерусалиме». Ирод так давно хотел

видеть нового чудотворца, что очень обрадовался

этой встрече «и надеялся увидеть от Него какое-

нибудь чудо».

Но Иисус, вопреки ожиданиям, чудес Ироду

показывать почему-то не стал и на многие вопросы

его не ответил, а вот «первосвященники же и

книжники стояли и усильно обвиняли Его».

Не дождавшись от Иисуса ни чудес, ни от-

кровений, Ирод, сначала вдоволь «насмеявшись

над Ним», одарил его «светлыми одеждами» и от-

правил его обратно к Пилату. Это так понравилось

правителю, что Пилат и Ирод, невзирая на преж-

нюю вражду, стали друзьями.

Далее начинается полная несуразица.

«Пилат же, созвав первосвященников и на-

чальников и народ, сказал им: вы привели ко мне

Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я

при вас исследовал и не нашел Человека Сего ви-

новным ни в чём том, в чём вы обвиняете Его; и

Ирод также: ибо я посылал Его к нему, и ничего не

найдено в Нём достойного смерти; итак, наказав

Его отпущу».

По каким-то причинам, Пилату «нужно было

для праздника отпустить им одного узника», и он

хотел, чтобы освобождён был именно Иисус. Но

«весь народ» настойчиво требовал смерти Иисуса и

освобождения некоего Вараввы, посаженного в

темницу за «произведенное в городе возмущение и

убийство».

Трижды Пилат «возвышал голос», желая от-

пустить Иисуса, «Какое же зло сделал Он?» — во-

прошал правитель собравшихся, но те « продолжа-

ли с великим криком требовать, чтобы Он был рас-

пят; и превозмог крик их и первосвященников».

Пилат сдался.

Наместник римского императора, прокуратор

Иудеи, распорядитель жизни и смерти всех людей,

населяющих обширные земли Иудеи, уступил. Он

отпустил убийцу Варраву, а ни в чём не повинного

Иисуса «передал в их волю».

Лука здесь, в противовес другим Евангелиям,

утверждает, что с этого момента Иисус был пере-

дан в руки «первосвященников, книжников и

старшин народных», и дальнейшую судьбу его

вершили уже они.

Лука утверждает, что по пути на Голгофу

Иисус обратился с пламенной речью к сопровож-

дающему его на казнь народу, причём не ко всему,

а только к женщинам, «которые плакали и рыдали

о нём», и произнёс знаменитое пророчество, начи-

нающееся словами: «дщери Иерусалимские! не

плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ва-

ших».

Об этом эпизоде не говорится больше ни в

одном Евангелии, это и неудивительно, ведь толь-

ко двумя строчками выше, весь народ, «все множе-

ство их», настойчиво требовало его смерти. Доби-

лись своего и вдруг разрыдались? Довольно стран-

ная реакция.

Придя на место, «называемое Лобное, там

распяли Его и злодеев, одного по правую, а друго-

го по левую сторону». Народ, сопровождавший его

на казнь и весь этот путь рыдавший о нём, не толь-

ко прекратил рыдать и плакать, а тут же начал на-

смехаться над ним и злословить: «других спасал,

пусть спасёт Себя Самого, если Он Христос, из-

бранный Божий».

Надпись на кресте, даётся у Луки в другом

варианте, причём говорится, что она была сделана

на трёх языках: греческом, латинском и еврейском.

По Луке, не оба разбойника «злословили

его», один осудил своего товарища за недостойное

поведение и обратился к Иисусу с просьбой: «по-

мяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие

Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе,

ныне же будешь со Мною в раю».

Лука ни словом не обмолвился о землетрясе-

нии, о всеобщем воскресении праведников и мас-

совом выходе их из гробов, зато последние слова

Иисуса были совершенно иные.

Иисус, говорит Лука, «возгласил громким

голосом: Отче! в руки Твои предаю дух Мой», по-

сле чего и умер.

После этого некто (Лука ничего не говорит о

его общественном положении, и о том, что он был

учеником Иисуса), именем Иосиф, «член совета,

человек добрый и правдивый, не участвовавший в

совете и в деле их, из Аримафеи, города Иудейско-

го, ожидавший также Царствия Божия», выпросил

у Пилата «Тела Иисусова, и сняв Его, обвил пла-

щаницею и положил Его в гробе, высеченном в

скале, где ещё никто не был положен», о том, что

этот гроб принадлежал лично Иосифу, Лука не го-

ворит ничего.

«День тот был Пятница, наступала Суббота».

Суббота прошла спокойно.

Лука ничего не говорит о страже, выставлен-

ной у могилы Иисуса, видимо, никто из предавших

его смерти, не опасался, что ученики его выкрадут

тело из гробницы. По Луке, всё было обыденно:

рано утром, в первый день недели пришли к гроб-

нице женщины, «неся приготовленные ароматы»,

чтобы, согласно обычаю, обмыть и обрядить по-

койника.

Но камень гробницы был отвален, и тела там

не оказалось...

Никакого «великого землетрясения», оказы-

вается, не было, да и «ангела с неба» тоже. Но вот

когда недоумевающие женщины вышли из пеще-

ры, «вдруг предстали перед ними два мужа в одеж-

дах блистающих».

Лука не уточняет, что это были за мужи, но

судя по тому, что женщины испугались, это всё же

были ангелы. Они и сказали, что не стоит искать

«живого между мертвыми», что Иисус воскрес.

Пётр, услышав это, побежал к гробнице убе-

диться лично, что тела там нет. Так оно и было,

«наклонившись» он «увидел только пелены лежа-

щие, и пошёл назад, дивясь сам себе происшедше-

му».

Самое удивительное заключается в том, что

он вообще удивился.

Как будто и не говорил Иисус апостолам, что

«Сын Человеческий», то есть он, будет распят и

через три дня воскреснет. Апостолы никак почему-

то не хотели поверить, и воскресшему Иисусу при-

шлось являться им целых два раза, чтобы они, на-

конец, в этом убедились.

По Луке, это происходило так: вначале Ии-

сус явился не апостолам, а неким двоим, из кото-

рых один был неизвестно откуда взявшийся Клео-

па.

Иисус прошёл вместе с ними целых шестьде-

сят стадий, от Иерусалима до деревни Емманус.

На их сомнения о миссии Иисуса, последний

прочёл им целую лекцию «начав от Моисея, из

всех пророков изъяснял им сказанное о Нём во

всем Писании», и всё это для того, чтобы доказать

этим двум «как надлежало пострадать Христу и

войти в славу Свою».

Какая жалость, что эти разъяснения Иисуса

не сохранились для потомков, это намного упро-

стило бы работу всех защитников христианства,

ибо все Евангелия полностью противоречат тому,

что говорили пророки о приходе Мессии! Затем

Клеопа со своим спутником возвращается в Иеру-

салим и находит всех апостолов вместе, а также и

«бывших с ними».

Во время их рассказа о случившемся с ними

в пути появляется сам Иисус. Смутившимся апо-

столам Иисус говорит: «посмотрите на руки Мои и

на ноги мои; это — Я сам; осяжите Меня и рас-

смотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как

видите у меня. И сказав это, показал им руки и но-

ги».

Этого апостолам оказалось недостаточным,

они всё ещё продолжали сомневаться. Тогда он

спросил: «есть ли у вас здесь какая пища?». Пища

нашлась, это были остатки печёной рыбы и сото-

вый мёд, «и взяв ел перед ними».

В заключение, он сказал им: «вот то, о чём Я

говорил, ещё быв с вами, что надлежит исполнить-

ся всему, написанному о Мне в законе Моисеевом

и в пророках и псалмах».

После этого, он «вывел их из города до Ви-

фании и, подняв руки Свои, благословил их». «И

когда благословлял их, стал отдаляться от них и

возноситься на небо».

Проводив Иисуса, апостолы «возвратились в

Иерусалим с великой радостью, и пребывали в хра-

ме, прославляя Бога».

Евангелие от Марка

Евангелие от Марка интересно тем, что опи-

санные Матфеем и Лукой эпизоды освещаются по-

новому, а порой раскрываются совершенно с иной

стороны.

Описаны также случаи, не содержащиеся в

других Евангелиях (к примеру, исцеление дочери

начальника синагоги

Марк рассказывает о случаях чудесного ис-

целения больных, о приёмах «целительства» Иису-

са. Так, чтобы вернуть зрение слепому, он плюёт

ему в глаза, а возвращая слух глухому, суёт ему

пальцы в ухо.

В то же время о событиях, которые обстоя-

тельно изложены в предыдущих Евангелиях, упо-

минает скороговоркой. Есть моменты, которые

требуют более пристального внимания.

В самом начале повествования описывается

случай исцеления «одержимого духом» в городе

Капернауме.

«Вскоре в субботу вошел Он в синагогу и

учил». Все, естественно, «дивились» его учению,

«ибо Он учил их как власть имеющий, а не как

книжники». Как и в наше время, под учением под-

разумевалось толкование положений Торы.

При таком толковании принято было ссы-

латься на предыдущих толкователей — в духе ка-

Синагога (от греч. Synagoge — место собраний)

— (ивр. бейт кнесет — дом собраний. Дом, где собира-

ются евреи одной общины для совместной молитвы и

решения общественных вопросов. Помещение не имеет

статуса храма как церковь или костёл.

кого признанного мудреца ты разъясняешь то или

иное положение Торы. Иисус так не поступал, он

толковал Тору от своего имени, поэтому и «диви-

лись» собравшиеся.

Увидев одержимого и услышав, что дух не-

чистый «вскричал» в больном, Иисус «запретил

ему» и приказал выйти вон из больного, «тогда дух

нечистый, сотрясши его и вскричав громким голо-

сом, вышел из него». Все присутствующие ужас-

нулись, и спрашивали друг друга «что это за новое

учение, что Он и духам нечистым повелевает со

властью, и они повинуются Ему?».

Таким образом, устами собравшихся в сина-

гоге людей Марк первым из евангелистов объявля-

ет, что учение Иисуса является новым. И тут же

опровергает сам себя. Когда Иисус излечивает

прокажённого, он говорит ему: «пойди покажись

священнику и принеси за очищение твоё, что пове-

лел Моисей, во свидетельство им».

Поступки Иисуса, в данном случае, полно-

стью соответствуют Писанию.

Но Марк подчёркивает и другое отношение

Иисуса к своей деятельности. Исцелив очередного

больного, Иисус говорит ему: «иди домой к своим

и расскажи им, что сотворил с тобою Господь и как

помиловал тебя».

Говоря эти слова, Иисус откровенно и во все-

услышание отождествляет себя с Господом. Мы

ещё не раз столкнёмся в этом Евангелии с тем, что

Иисус более открыто провозглашает своё мессиан-

ское достоинство и божественное происхождение.

После назначения двенадцати апостолов,

среди которых мы находим Иакова Зеведеева и

Иоанна брата Иакова, названных Воанергесами,

т.е. «сынами громовыми», Иисус приходит в дом, к

которому сходится столько народа, «так, что им

невозможно было и хлеба есть».

И вот тут возникает ситуация, которая не

описана ни в одном другом Евангелии, и которое

проливает новый свет на причину сомнений фари-

сеев и книжников в том, какой всё-таки силой из-

гоняет Иисус из больных нечистую силу.

Иисус в очередной раз вышел из себя — это

произошло с ним не впервые — и его близкие при-

вычно пришли забрать его домой: «и услышавши,

ближние Его вошли взять Его, ибо говорили, что

Он вышел из себя».

Знавшие об этом его недомогании «книжни-

ки, пришедшие из Иерусалима, говорили, что Он

имеет в Себе вельзевула и что изгоняет бесов си-

лою бесовскою». Очевидно, по этой причине Ии-

сус рассказал притчу о «царстве, разделившемся в

самом себе».

Призвав к себе книжников, Иисус говорил

им: « как может сатана изгонять сатану? Если цар-

ство разделится само в себе, не может устоять цар-

ство то; и если сатана восстал на самого себя и

разделился, не может устоять, но пришел конец

его».

Малоубедительное доказательство.

Может быть, именно поэтому он смог из-

гнать беса? Чувствуя слабость собственных логи-

ческих построений, Иисус вынужден закончить

притчу угрозами: «истинно говорю вам: будут

прощены сынам человеческим все грехи и хуления,

какими бы не хулили; но кто будет хулить Духа

Святого, тому не будет прощения вовек, но подле-

жит он вечному осуждению».

Затем идут слова самого евангелиста: «сие

сказал Он, потому что говорили: в Нём нечистый

дух».

Известный случай чудесного исцеления бес-

новатого, жившего «в гробах», и вселение легиона

бесов в стадо свиней, «Евангелие от Марка» осве-

щает с большими подробностями.

Марк даже называет количество свиней в

этом стаде: «а их было около двух тысяч; и пото-

нули в море». Правда, страна, в которой это всё

произошло, у Марка почему-то названа Гадарин-

ской

И вот исцелённый «бесновавшийся» попро-

сил Иисуса взять его с собой (этой подробности

нет в других Евангелиях), но получив отказ, «по-

шел и начал проповедовать в Десятиградии

, что

сотворил с ним Иисус. И все дивились».

Марк иначе освещает случай, который про-

изошёл с Иисусом, когда он «пришёл в Свое отече-

ство» и не совершил там ни одного чуда. Если

Матфей говорит, что он не творил никаких чудес

ввиду скептицизма соотечественников, то Марк

утверждает, что он и не мог там творить чудеса.

Началось всё с того, что слышавшие в сина-

гоге его комментарии к Торе, не просто изумля-

лись его учёности, а ещё и говорили: «откуда у Не-

го это? что за премудрость дана Ему, и как такие

чудеса совершаются руками его? Не плотник ли

Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Си-

мона? не здесь ли между нами Его сестры? И со-

блазнились о нём».

В чём же был «соблазн» их? Всё очень про-

сто: вырос он на глазах земляков, как и вся его

многочисленная семья, и ничем за эти годы не про-

явил себя — ни учёностью, ни чудесами. И вдруг

такие метаморфозы. Так что их недоверие вполне

понятно.

Видя такое к себе отношение, Иисус сказал:

«не бывает пророк без чести, разве только в отече-

стве своем и у сродников и в доме своем».

После этих слов Лука уже от себя добавляет:

«и не мог совершить там никакого чуда». Не не

хотел, а не мог.

Так же, как и остальные евангелисты, Марк

часть Евангелия отводит Иоанну-Крестителю.

Марк довольно подробно описывает причину и

процедуру казни проповедника царём Иродом. А

после казни услышал царь Ирод об Иисусе, —

Страна Гадаринская — город Гадара, о котором

говорит евангелист, в описываемые времена распола-

гался в 40 — 50 км. к югу от озера Кинерет. Один из

образцов незнания евангелистами географии Израиля.

Десятиградие (Декаполис) — десять городов на

территории теперешней Иордании, которые образовали

союз со Скитополем в Самарии, находившейся в прямой

зависимости от Рима.

«ибо имя Его стало гласно, — говорил: это Иоанн

Креститель воскрес из мёртвых, и потому чудеса

делаются им».

Приближённые сомневались и говорили, что,

вероятнее всего, это Илья-пророк, но Ирод настаи-

вал на своём, что это всё-таки «Иоанн, которого я

обезглавил; он воскрес из мёртвых». Видимо, царя

Ирода мучила совесть за казнь ни в чём не повин-

ного праведника, совершенную по наущению до-

чери Иродиады.

А было так: на царском пиру танцевала де-

вица, да так хорошо, что царь пообещал дать ей

всё, что ни пожелает. Девица же «вышла и спроси-

ла у матери своей: чего просить? Та отвечала: го-

ловы Иоанна Крестителя».

Не могла простить Иродиада

обличений

проповедника в неправедной женитьбе. Милая де-

вочка так и поступила — вернулась в пиршествен-

ный зал и сказала: «хочу, чтобы ты дал мне теперь

же на блюде голову Иоанна Крестителя».

Царь опечалился, но делать нечего, и послал

он оруженосца в темницу, и тёмное дело сверши-

лось. Прослышав про это, ученики забрали тело

учителя и «погребли во гробе». Вот такая грустная

история...

Есть ещё эпизод, подробно описанный Мар-

ком.

Пришли как-то к Иисусу «фарисеи и некото-

рые из книжников, пришедшие из Иерусалима» и,

увидев, что ученики Иисуса едят хлеб «нечистыми,

то есть, неумытыми руками, укоряли». Нехорошо,

мол, это, «зачем ученики Твои не поступают по

преданию старцев, но неумытыми руками едят

хлеб?».

И добавляет от себя Марк такие слова: «ибо

фарисеи и все Иудеи, держась предания старцев, не

едят, не умывши тщательно рук, и пришедши с

торга, не едят не омывшись».

Укоры возмутили Иисуса и он парирует: «хо-

рошо пророчествовал о вас лицемерах Исаия, как

написано: «люди сии чтут Меня устами, сердце же

их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня,

уча учениям человеческим».

Ссылаясь на пророка, Иисус упрекает фари-

сеев в том, что они «отвергают заповедь Божию,

чтобы соблюсти свое предание»... «ибо Моисей

сказал: «почитай отца своего и мать свою» и: «зло-

словящий отца или мать смертию да умрёт».

А вы говорите: кто скажет отцу или матери:

«корван, то есть, дар Богу то, чем бы ты от меня

пользовался», — тому вы уже попускаете ничего

не делать для отца своего или матери своей».

В завершение Иисус провозглашает: «ничто,

входящее в человека извне, не может осквернить

его; но что исходит из него, то оскверняет челове-

ка».

И ещё один пример дискуссий Иисуса с фа-

рисеями...

Подошли как-то фарисеи к учителю и спро-

Иродиада — дочь Аристобула и Береники, оче-

редная жена царя Ирода.

сили, «искушая Его: позволительно ли разводиться

мужу с женою?». Искушение было, видимо, в том,

что фарисеи заранее знали ответ Иисуса, отрица-

тельно относившегося к разводам, хотя по еврей-

ским законам развод разрешён.

Иисус спросил: «что заповедал вам Моисей?

Они сказали: Моисей позволил писать разводное

письмо и разводиться».

Приведя в ответ цитату из Библии о сотворе-

нии мужчины и женщины, Иисус им ответил: «что

Бог сочетал, того человек да не разлучает», и доба-

вил: «кто разведётся с женою своею и женится на

другой, тот прелюбодействует от неё; и если жена

разведётся с мужем своим и выйдет за другого,

прелюбодействует».

Есть ещё одно существенное отличие Еван-

гелия от Марка.

По Марку, Иисус не только открыто говорит

о своём мессианском предназначении, но и называ-

ет себя сыном Божиим.

Первосвященник во время допроса напря-

мую спросил его: «Ты ли Христос, Сын Благосло-

венного? Иисус сказал: Я; и вы узрите Сына Чело-

веческого, сидящего одесную силы и грядущего на

облаках небесных».

Только после этих слов, первосвященник ра-

зорвал на себе одежды свои, и все признали, что

Иисус повинен смерти.

Первый пасхальный день после бурно прове-

денной ночи «старейшины», «книжники» и «пер-

восвященники» со всем Синедрионом провели не

менее активно. Первым делом они, как говорит

Марк, «составили совещание и, связавши Иисуса,

отвели и предали Пилату».

Следствие у Пилата Марк излагает очень

кратко.

Пилат не стал отправлять узника к Ироду, не

советовался по его делу с женой, не умывал рук, в

знак своей непричастности к казни ни в чём не по-

винного праведника, он просто спросил его напря-

мую: «Ты Царь Иудейский?».

Получив уклончивое подтверждение этому

— «ты говоришь», Пилат подивился немногослов-

ности узника и, не найдя за ним никакой вины, ре-

шил его отпустить.

Была и ещё одна причина такого поведения

правителя: «на всякий же праздник отпускал он им

одного узника, о котором просили». Да и народ,

собравшийся по этому случаю около резиденции

правителя, «начал кричать и просить Пилата о том,

что он всегда делал для них».

Исполненный праздничного благодушия,

правитель спросил собравшихся: «хотите ли, от-

пущу вам Царя Иудейского?».

Но не тут-то было, «первосвященники возбу-

дили народ просить, чтобы отпустил им лучше

Варраву», и тот самый, до крайности возбуждён-

ный народ, мгновенно забывший, как он толпами

ходил за Иисусом и ловил каждое его слово, в от-

вет на предложение освободить Иисуса, опять на-

чал кричать: «распни Его!» Делать нечего, «Пилат,

желая сделать угодное народу, отпустил им Варра-