Золоева Л., Порьяз А. Мировая культура: Древняя Греция. Древний Рим

Подождите немного. Документ загружается.

главных божеств этрусков, отождествленных с римскими Юпитером,

Юноной и Минервой.

[Илл. – Статуя Юноны. Стр. 341]

Так началось совместное существование богов с ярко

очерченным обликом и характером и бесчисленных божеств,

нарождавшихся и исчезавших в сознании верующих, точно листья в

лесу. Кстати, культ бога “Молвящего-Говорящего” был установлен

спустя столетье после воцарения на Капитолии этрусской троицы, а

Бога “Возвращающегося” еще через три века. Однако Юпитер

“всеблагий и всевышний” отныне имел гораздо больший вес, чем сотни

богов “Молвящих-Говорящих”.

Но, с другой стороны, даже вид исполина-громовержца и

некоторые индивидуальные черты не застраховали верховного бога

неба от дальнейшего дробления. Римляне, верные старым обычаям,

стали обоготворять различные действия и качества Юпитера. Так

появились Юпитер-Отвратитель, Юпитер-Остановитель, Юпитер-

Громовержец. Причем качества эти легко отделялись от божества и

римский патеон пополнили богини Надежды, Согласия, Целомудрия,

Благочестия, Благополучия.

[Илл. – Голова Юпитера на золотом денарии. Стр. 341]

Следующий удар по исконным религиозным представлениям

римлян нанесли Сивиллины книги. Легенда гласит, что когда-то к царю

Тарквинию Гордому пришла старуха странница с девятью свитками, в

которых, по ее словам, заключались божественные прорицания. Старуха

предложила Тарквинию купить их, а когда царь лишь громко

рассмеялся над ценой назначенной ею, женщина бросила в огонь три из

девяти свертков и спросила, не хочет ли царь купить оставшиеся шесть

за ту же цену. Тарквиния, решившего, что старуха выжила из ума, это

предложение рассмешило еще больше. Тогда женщина сожгла еще три

свитка, а оставшиеся три вновь предложила царю по цене прежних

девяти. После этого Тарквиний решил, что ее самоуверенность и

настойчивость что-нибудь да значат. Не торгуясь более, он купил

оставшиеся три свитка, которые были отданы на хранение в священное

место и названы “Сивиллиными книгами”. Считалось, что в них

записана вся судьба римского народа. В тревожные дни к ним

обращались с вопросом о том, как умилостивить явный гнев

небожителей. Сивиллины книги предлагали обычно два способа: таким-

то образом почитать таких-то богов или учредить новый культ таким-то,

неизвестным в Риме ранее богам. Благодаря этим предписаниям

Сивиллы появились храмы, жрецы и культы на этот раз не этрусских, а

греческих богов.

Римляне охотно связали “бледный сонм” своих божеств с яркими

обитателями греческого Олимпа. Юпитер был отождествлен с Зевсом,

Юнона с Герой, Венера с Афродитой и т.д. А раз римские боги

получили греческие имена, то на них перенесли и все сказания о

прославленных Олимпийцах. Так греческая мифология целиком влилась

в римскую религию.

[Илл. – Венера-“Победительница”. Стр. 676]

Упорядочение культов новых и старых богов легенда

приписывает первому после Ромула царю, Нуме Помпилию. Список

жреческих должностей, установленных Нумой, весьма внушителен. Это,

во-первых, пятнадцать “фламинов” - хранителей культа главных

общеримских богов. Затем коллегия из пяти “понтификов”. Само

название (от латинского pons - мост) указывает на одну несколько

странную обязанность этих жрецов - наблюдение за сохранностью

моста через Тибр, за его разборкой в случае угрозы нападения с севера,

и за восстановлением. Повседневной обязанностью понтификов было

наблюдение за строгостью соблюдения гражданами обрядов.

Начиная с III в. до н.э., понтифики вели хронологию римской

истории и заведовали государственным архивом. “Великий понтифик” -

глава коллегии - следил за лунным календарем, объявлял счастливые и

несчастливые дни.

[Илл. – Римские культовые предметы. Слева направо: жезл

авгура; нож; патера (плоская чаша); сосуд для жертвоприношений; ковш

для возлияний; кропило. Стр. 13]

Третья жреческая коллегия – “фециалы” – состояла из двадцати

жрецов и выполняла дипломатические функции. Они ведали ритуалами

объявления войны и заключения мира.

Особую роль в Риме играла коллегия весталок – хранительниц

священного огня в храме богини Весты. Дежурили весталки у очага

Весты круглосуточно по двое. Девочки, отобранные из патрицианских

семей, служили весталками в течение тридцати лет. На все это время

они давали обет девственности и аскетизма. Весталки пользовались

большим почетом и уважением в Риме; если весталка случайно

встречалась с процессией, ведущей преступника на казнь, ему

сохраняли жизнь.

[Илл. – Весталка. Статуя из Дома весталок на Римском Форуме.

Мрамор. II в. н.э. Стр. 215]

Со времени самого Ромула, то есть в самые первые годы римской

истории возникла особая жреческая коллегия из 12 человек,

называвшихся “авральскими братьями” (avralis - полевой). Это были

представители самых знатных родов, и в их обязанности входило

поддерживать культы особо чтимых местных землевладельческих

богов. Символом жреческого сана “авральских братьев” был венок из

колосьев, перевитых белой лентой.

Жрецы бога войны Марса, составлявшие коллегию из 12 человек,

назывались салиями. Первого марта, месяца, посвященного их богу-

покровителю, салии устраивали торжественные шествия, распевая

песни, которые вместе с песнями “авральских братьев” положили

начало римской литературе. Движение процессии сопровождалось

культовой пляской салиев, требовавшей немало силы и выносливости,

ибо она исполнялась в полном военном обмундировании, в шлеме, с

мечом, копьем и щитом.

Еще одной жреческой коллегией были авгуры - вопрошатели о

будущем, гадатели, толковавшие различные знамения. Главным

знамением считалось направление полета птиц: появление птиц справа

было благоприятным предзнаменованием, слева - дурным. Выяснить

настроение богов можно было также, наблюдая за аппетитом

священных кур. Менее категоричным считалось гадание по виду

внутренностей жертвенного животного. Если внутренности, и главным

образом, печень одного животного оказывались плохими, нездоровыми

на вид, можно было повторить гадание. Обычно авгуры спрашивали

богов не сами, а консультировали при этих запросах (ауспициях) царей

или полководцев.

Даже после появления храмов римляне молились и приносили

жертвы перед храмом, у жертвенного алтаря. Человек, обращавшийся к

богу, покрывал голову, поворачивался на восток, касался рукой алтаря и

громко, чтобы избежать ошибки, повторял за жрецом установленные

формулы молитвы. Окончив молитву, человек простирался ниц, или

левой рукой посылал богу воздушный поцелуй. Часто римляне в

молитвах давали обет построить храм, устроить игры для народа или

пожертвовать что-либо богу в знак благодарности за исполнение

просьбы. В этом случае подробно оговаривались обещания и сроки их

выполнения, то есть молящийся как бы заключал договор с богом.

Жертвоприношения совершались лишь в особых случаях - по

большим праздникам, в честь победы или перед выступлением в

военный поход. Отобранное для жертвы животное украшали лентами,

на голову ему клали пирог, испеченный весталками. Приносящий

жертву совершал омовение и одевался во все белое. По знаку жреца

специальный служитель забивал жертву одним ударом топора. Все

присутствующие закрывали в этот момент голову краем тоги. Затем

тушу разрубали, и авгуры исследовали печень. Если принесенное в

жертву животное было здоровым, все внутренности сжигались на

алтаре, а мясо делилось поровну между участниками церемонии. Если

же во внутренностях обнаруживали какой-нибудь дефект, это означало,

что жертва богам неугодна, и следует отказаться от задуманного

предприятия или принести новую жертву.

Гадали в Риме по непроизвольным движениям человека, по его

отдельным словам, по тому, как он чихает, и даже по звону в ушах.

Очень популярным было гадание по священным курам. Птицам кидали

зерна и если они отказывались его клевать, это считалось дурным

знаком.

[Илл. – Богиня Рома, покровительница Рима. Стр. 558]

По поводу и без повода

Бывали случаи, когда даже суеверные римляне не считались с

предзнаменованиями. В Первую Пуническую войну, в 249 г. до н.э.,

консул Публий Клавдий Пульхр перед решающей морской битвой с

карфагенянами решил прибегнуть к гаданию. Помощник авгура

сообщил, что священные куры вообще не выходят из клетки.

Рассвирепевший Пульхр приказал бросить их в море: “Не хотят есть -

так пусть попьют!”

В этом сражении римский флот потерпел поражение: авгурам

везло иногда больше, чем полководцам.

Изначально римская религия не содержала никаких этических

норм поведения. Римляне, окруженные таинственными, безликими,

могущественными силами, испытывали священный страх и ужас перед

ними. Они заботились только о том, чтобы жить с этими силами в мире.

Проявление послушания богам сводилось для римлян к строгому

соблюдению формальностей в обрядах и молитвах.

Достаточно было малейшего упущения в молитве, какого-то

непредписанного движения, внезапной заминки в религиозном танце,

порчи музыкального инструмента во время жертвоприношения, чтобы

один и тот же обряд повторяли заново.

Итак, римская религия предписывала гражданину исполнение

внешних обрядов, а взамен этого обещала ему “мир богов”. Причем

многие римляне понимали это в самом материальном смысле внешнего

благополучия, которое боги ниспосылают им за точное исполнение

предписанных церемоний. А так как от богов людям, как правило, что-

то требовалось, то и поклонялись они в основном тем богам, которые

были за исполнение этих просьб ответственны. Их было много для

многих, но была и одна на всех – Фортуна. Из покровительницы

плодородия нив и женщин она быстро превратилась в богиню счастья.

Причем в этом новом обличии она стала так популярна, что грозила

растворить в себе всех прочих богов: почитали Фортуну разных

моментов жизни, Фортуну частных лиц, Фортуну городов, Фортуну

римского народа, Фортуну ремесел и других видов деятельности.

[Илл. – Фортуна с рогом изобилия. Серебряная статуэтка. Стр.

677 верхн.]

Но вскоре коллективное божество последних лет республики

было совершенно затемнено новой силой – гением императора.

Согласно первоначальным религиозным воззрениям римлян, такой

гений существовалл у каждого человека. Это была живущая в человеке

и проявляющаяся в его личной воле частица божества. Как любой

другой, этот бог требовал себе поклонения от тех, на кого

распространялась воля данного человека. Так, в римской семье гению

хозяина поклонялись все домочадцы, особенно рабы.

Понятно, что когда на смену Республике пришла Империя, гений

римского императора стал предметом почитания для всех подданных.

Это не было обоготворением человека на восточный манер, потому что

римляне поклонялись не императору, а его гению. Культ гения Августа

(а после Октавиана любой римский император носил титул Августа –

«Божественного») стал объединяющим центром для раздробленных

элементов римской религии. Обоготворенные добродетели

сконцентрировались теперь на императоре и появились алтари и храмы,

посвященные Доблести Августа, Благочестию Августа, Миролюбию

Августа и т.д. Не избегла этой участи и богиня счастья; так появилась

Фортуна Августа.

Кроме того, эпитет «Август» замечательно уживался с именами

старых богов, а потому стали ставить жертвенники и посвящать часовни

Меркурию Августу и Юноне Августе. Так римляне удачно соединили

традиционное чувство привязанности к отцовским богам со все более

крепнущим чувством благоговения к новому центральному божеству –

гению императора. После того как обособившиеся качества богов

перешли на императора, богам только оставалось последовать за ними.

Но культ гения императора был не единственным в

императорскую эпоху. Вторым, пусть и менее важным, был культ

обоготворенных умерших императоров. Возник обычай их

“консакрации” (“обожествления”): новый правитель, который был

одновременно и верховным понтификом, вносил в сенат предложение

признать своего предшественника божественным. Сенат принимал

соответствующее решение, и новопризнанный бог получал культ и

жрецов.

[Илл. – Статуя императора Клавдия в образе Юпитера. Стр. 366]

Кроме исконно римских религиозных представлений,

смешанных с греческими, в императорскую эпоху все сильнее

ощущается влияние восточных богов и культов. Малая Азия подарила

Риму Великую Матерь богов, Египет - Изиду. Каппадокийская богиня

Ма известна в Риме под именем Беллоны. Неудобопроизносимое имя

сирийской Атаргатиды заменяется просто “Сирийской богиней”, а

персидский бог Солнца сохраняет и в Риме свое имя Непобедимого

Митры, спустя всего несколько веков склонив свою побежденную

голову перед Христом.

[Илл. – Нерон в образе Аполлона. Стр. 189]

Начиная с III в. н.э., Римская империя неуклонно двигалась к

закату. Вся ее территория была охвачена разгулом военной анархии.

Трон становился легкой добычей «солдатских императоров». Плебс

бунтовал, требовал хлеба и смены власти. Человеческая жизнь потеряла

всякую цену, а хваленая “римская свобода” – всякие гарантии.

Процветали восточные культы. Популярнейшими фигурами стали маги,

прорицатели, астрологи. Все жаждали чуда. Римляне, следуя примеру

своих богов, отвернувшихся от них, сами обратили взоры к новой

религии, пришедшей из Иудеи – к христианству. Люди перестали

верить в покровительство римских богов. Римский миф и сама

императорская власть теряют всякий авторитет. Протест людей против

порядков в империи принимает религиозную форму. Люди ищут богов,

не имеющих официального культа. У первых христиан не было еще ни

разработанной теологии, ни определенной этики. Но страстная вера в

возможность вечного спасения вне того времени и мира, в котором они

жили, объединяла вокруг них людей. Первые христианские общества,

появившиеся в Риме, назывались так же, как некогда народные

собрания в Греции - “экклесии”. Христиане как бы противопоставляли

свою экклесию (собрание верующих) экклесии земной, Град Божий –

Граду земному.

И тайными эти собрания были не потому, что христиане

скрывали какие-то страшные темные обряды. Они просто отделяли себя

от окружающего мира: они существовали в нем, но внутренне были вне

этого мира. Отсюда противопоставление себя язычникам и ощущение

своей избранности, как единственной защиты небольшой горстки людей

среди враждебного окружения. Отсюда “не давайте святыни псам и не

бросайте жемчуга вашего перед свиньями”. Христиане укрывались в

своих катакомбах еще и потому, что их объединения не были

разрешены и преследовались властями.

Константин Великий, правящий Римом с 306 по 337 гг. н.э. издал

в 313 г. Миланский эдикт, ставивший христиан в равное положение с

другими религиями. Со времени Константина христианство начинает

превращаться в государственную и мировую религию.

* * *