Золоева Л., Порьяз А. Мировая культура: Древняя Греция. Древний Рим
Подождите немного. Документ загружается.
В последний день соревнований победителям вручались венки из
священной маслины. С “маслины прекрасных венков”, росшей перед
западным фасадом храма Зевса в Олимпии, элидский мальчик золотым
ножом срезал ветви. Из этих ветвей плели венки и раскладывали их на
столе из золота и слоновой кости, который выставлялся перед храмом
Зевса. Победители один за другим подходили к главному судье, и он
торжественно возлагал им на голову венок. Глашатай объявлял имя
победителя и его родной город. После вручения призов - обычно это
были треножники - начиналась торжественная процессия в честь
победителей в сопровождении жрецов и представителей должностных
лиц Элиды. Завершалось шествие торжественным жертвоприношением
в честь победителей у шести алтарей, посвященных двенадцати
олимпийским богам. Затем олимпионики - так называли победителей на
Олимпийских играх - отправлялись на заседание высших должностных
лиц Элиды, где устраивался пир в их честь, а в гимнасии Олимпии
выставлялись списки победителей, увековеченные на мраморных
плитах.
[Илл. – Бегуны на длинные дистанции. Изображение на
панафинейской амфоре. VI в. до н.э. Стр. 465]
Возвращение олимпиоников в родной город можно сравнить
разве что с самыми великими триумфами, которые много позже, в эпоху
расцвета Рима, устраивались римскими императорами. Облаченный в
пурпурные одежды, в сопровождении целой свиты земляков,
победитель въезжал на квадриге в город. Его встречали с
необыкновенной торжественностью. В некоторых городах срывали
часть городской стены, чтобы торжественно пропустить процессию
победителя в город через брешь. Победитель получал право воздвигнуть
монумент в честь своей победы. Согласно античным историкам,
первыми греческими статуями с чертами портретного сходства были
именно изображения олимпиоников. Лучшие поэты слагали в честь
победителя оду - эпиникий, которую пел хор юношей и девушек во
время торжественных жертвоприношений Зевсу.
Победа на Олимпийских играх считалась успехом всего города -
родины победителя. Греческие города ради поднятия своего престижа
иногда даже подкупали победителя, чтобы он объявил себя
гражданином не родного города, а подкупившего его.
Олимпионики пользовались многими преимуществами и
привилегиями. Среди прочего, у них было преимущественное право на
занятие почетной должности, а также особая честь - проедрия, право
сидеть в первом ряду во время различных соревнований.
[Илл. – Вазописец Евфроний. Атлет. Деталь росписи килика. VI в.
до н.э. Стр. 155]
Слава, связанная с победой на Олимпийских играх считалась
самым большим земным счастьем, на какое только мог надеяться
человек. Согласно греческому преданию, олимпийскому победителю
Диагору, бывшему среди зрителей в Олимпии, когда одержали победу
его сыновья и внуки, один спартанец сказал: “Умри, ибо на Олимп ты не
взойдешь!”, имея в виду, что Диагор “достиг предела возможного”.
Восхищение достижениями атлетов доходило до того, что им
иногда приписывали сверхъестественные возможности и
чудодейственную силу, например, способность исцелять больных.
Многие греческие писатели рассказывают, что один из самых
знаменитых атлетов Эллады, Феаген с острова Фасоса, по окончании
своей спортивной карьеры занимался у себя на родине
государственными делами. Когда он умер, кто-то из его политических
врагов побил бичом его статую, воздвигнутую в честь победы на
Олимпийских играх. Статуя упала и раздавила обидчика. Статую
осудили и выбросили в море. Через некоторое время на острове начался
страшный неурожай. Тогда Дельфийский оракул, велел, дабы бедствие
прекратилось, водворить статую на прежнее место и для надежности
приковать ее цепями.
Многие атлеты были признаны даже равными богам, а некоторые
и почитались как боги.
[Илл. – Вазописец Дурис. Юноша-гимнаст. Роспись килика. V в.
до н.э. Стр. 155.]
Кроме Олимпийских, было еще несколько общегреческих игр.
Пифийские, устраивавшиеся недалеко от Дельф у подножья Парнаса,
поначалу включали только мусические агоны - состязания кифаредов. В
590 г. до н.э. к ним присоединились певцы, флейтисты и, наконец,
атлеты и наездники. Учредителем игр считался Аполлон, одержавший в
этом месте победу над Пифоном. Главной наградой на Пифийских
играх был лавровый венок из священного лавра, росшего в Темпейской
долине. Так же как священную маслину в Олимпии, лавр в Дельфах
срезал золотым ножом мальчик из благополучной семьи, у которого
были живы оба родителя.
Пифон — в греческой мифологии дракон, порожденный
богиней Геей и охранявший ее святилище в Дельфах.
На Коринфском перешейке устраивались раз в два года
Истмийские игры. Они были посвящены Посейдону, и в его честь
проводились конные ристания. Началом Истмийских игр считался 583
г. до н.э. Голову победителя на Истмийских играх венчал венок из
сосновых ветвей и свежего сельдерея.
Также раз в два года проводились Немейские игры, причем в
первый год Олимпиады Немейские игры устраивали зимой, а в третий -
летом. В первый раз Немейские игры были проведены в 573 г. до н.э., а
учредил их, согласно легенде, Геракл в честь победы над Немейским
львом. Состязания здесь поначалу включали в себя бег, борьбу и скачки.
В более позднее время к атлетам присоединились музыканты. Венок
победителя в Немейских играх был из сухого сельдерея.
Время
Отношения древних греков со временем современному человеку
могут показаться сложными и запутанными. В первую очередь, строго
говоря, у них не было представления о текучести времени, о его
линейной протяженности. Современному человеку кажется вполне
обычным понятие о прошлом как о том, что осталось у него за спиной;
будущее - это то, что впереди, а настоящее - краткий миг между тем, что
было, и тем, что будет. Однако отнюдь не всегда такое представление о
времени было столь очевидным и как бы само собой разумеющимся.
Древние греки вообще не мыслили себе время в виде какой-то
прямой. Считается, что в сознании европейского человека такое
«линейное время» возникло только после рождения Христа, когда
появилась некая точка отсчета. Древними время воспринималось как раз
как отсутствие времени, которое именно этим своим отсутствием,
неявленностью, пребыванием вне изменения, движения, развития и
характеризовало особое, «неподвижное и ценностное состояние
действительности». Схематически они, очевидно, видели время как
круг, какую-нибудь замкнутую окружность вообще или как
раскручивающуюся спираль.
Кроме того, древним грекам было чуждо представление о
прогрессе. Красноречивое подтверждение тому - известный миф о
золотом веке и четырех поколениях, каждое из которых было
значительно хуже предыдущего.
Одним словом, время в целом мыслилось как неподвижное или
обратимое, и несмотря на то, что жизненный опыт любого человека
наглядно демонстрировал текучесть времени, до конца античности
сохранялось некое противостояние идеального, неподвижного времени
и реально развивающегося.
И с этим «реально развивающимся» временем, надо сказать, греки
обращались весьма фривольно. Во-первых, никогда не существовало
общеэллинского календаря. Мало того, в каждом полисе был не только
свой собственный календарь, но и свой способ согласования лунного и
солнечного года, своя точка отсчета времени и свои особые названия
месяцев, в честь какого-то местного божества или праздничного обряда.
В Афинах год делился на 12 месяцев по 30 дней в каждом, то есть
всего в году было 360 дней. Недостающие пять дней восполняли за счет
тринадцатого месяца, вставлявшегося через три года на четвертый.
Летоисчисление в Афинах велось по имени одного из десяти
архонтов, избиравшихся на один год; эта должность так и называлась -
архонт-эпоним. В Спарте года считали по эфорам-эпонимам. Так что
события, произошедшие в тот или иной год, обозначались так: «когда
архонтом (эфором) был такой-то» или «в архонтство такого-то».
Начиналась эта греческая эра с Троянской войны, которая, как тогда
считали, произошла между 2270 и 1183 гг. до н.э. (в современной науке
годом начала Троянской войны считается 1183 или 1184 г. до н.э.).
С III в. до н.э. вводится летоисчисление по Олимпиадам. Теперь
дата любого события определяется по его месту в четырехлетнем цикле
Олимпийских игр; этот период и называется Олимпиадой. За исходную
точку был принят 776г. до н.э. - год проведения первых Олимпийских
игр. Таким образом первая Олимпиада - это время с 776 по 773 год,
вторая Олимпиада началась в 772 году, третья - в 768 и т.д. Отныне года
считаются как второй год третьей Олимпиады, или третий год второй
Олимпиады, то есть, соответственно, 767 и 770 годы до н.э.
Надо сказать, что счет по Олимпиадам придумали греческие
историки, чтобы удержать нить развивающихся в определенное время
событий. Сами греки не считали года по Олимпиадам, они вообще не
считали года следующие один за другим, как точки, обозначенные на
длинной прямой. Годы в представлении греков были рассыпаны
причудливой мозаикой, подобно звездам, совершающим свой круг
одинаково и неизменно. Никакого прогресса не было, была вечная,
устойчивая и неизменная жизнь.
В большинстве греческих полисов, в том числе и в Афинах, год
начинался летом, примерно в середине июля, если считать по
современному календарю. Вообще первоначально греки знали только
два времени года: зиму и лето. Позднее в календарях появилась весна,
причем в разных областях Греции она начиналась в разное время, в
отличие от осени - еще более позднего и, быть может, поэтому для всех
одновременно наступавшего времени года. Во всей Элладе приход
осени знаменовался завершением сбора урожая и появлением на небе
созведия Арктур.
В каждом месяце выделяли три декады. Значительно позже, в
эпоху христианства под культурным влиянием Иудеи греки стали
делить месяц на семидневки: после каждых шести рабочих дней
устраивали выходной. В 312 г. н.э. император Константин Великий
закрепил это новшество специальным эдиктом. Обычай называть дни
недели порядковыми числительными заимствован также у иудеев.
Днем считалась часть суток от восхода до заката солнца. Граница
между днем и ночью то и дело смещалась: в разные эпохи заря была то
началом дня, то концом ночи. Весь день делился на пять основных
частей: «рано», время до полудня, или «когда агора полна народу»,
полдень, пополуденное время и вечер.
Час дня определяли по солнечным часам - гномону, устройство
которых было заимствовано у халдеев. Первые солнечные часы
установил в Спарте во второй половине VI в. до н.э. философ
Анаксимен. Со временем изготовление и установка солнечных часов
развились в целую науку - гномику.
Выглядели тогдашние солнечные часы так же, как современные:
тень от вертикальной стрелки - гномона - проходила через двенадцать
делений, обозначенных на каменной плите. При всем удобстве
солнечных часов у них был один существенный недостаток. Дело в том,
что продолжительность светового дня в зависимости от времени года
значительно менялась, поэтому точно установить, «который теперь
час», было весьма затруднительно.
Более совершенным часовым механизмом была клепсидра -
устройство, представляющее собой сосуд в форме усеченного конуса;
название этого устройства на русский язык можно перевести как
«водокрад». В клепсидру наливалась вода, которая тонкой струйкой
вытекала через отверстие у дна сосуда так, точно ее оттуда крали.
Уровень воды понижался, деления на боковой поверхности сосуда
позволяли судить, насколько опустилась вода и, следовательно, который
теперь час.
=================================================
По поводу и без повода
Образности мышления и языка древних греков современные
языки обязаны очень многим, причем мы зачастую даже не отдаем себе
отчета в том, что произносимые нами фразы и метафоры некогда имели
буквальный смысл, а не переносный, каким пользуемся мы. Именно в
Древней Греции появилось, например, такое знакомое нам выражение
“сколько воды утекло”, под которым, как видно, подразумевается
отнюдь не широкая река времени, уносяшая куда-то в море прошлого
миллионы кубометров воды, а всего лишь механизм водяных часов.
=================================================
И гномоны, и клепсидры были в Древней Греции общественными
сооружениями, о чем свидетельствует сохранившаяся до нашего
времени «башня ветров» в Афинах. Это не совсем обычное для
древнегреческой архитектуры сооружение представляет собой
восьмигранник высотой 13 метров. Восемь стен башни украшают
аллегорические изображения ветров, а наверху помещен флюгер в виде
Тритона.
Медицина в Греции
Изобретение врачебного искусства греки приписывали богам:
Аполлону и Асклепию. В некоторых святилищах Аполлона в Греции
лечили больных, прибегая к помощи музыки. Асклепий считался сыном
Аполлона. И сам он, и вся его семья помогала страждущим, облегчала
их телесные муки. Женой Асклепия была Эпионе -
“болеутолительница”, дочерьми - Гигиея, богиня здоровья, и Панацея -
“всецелительница”. Сыновьями Асклепия были Махаон и Подалирий -
легендарные лекари, трудившиеся в стане ахейцев во время осады Трои.
Асклепий — греческий бог врачевания.
Аполлон, согласно мифам, не только сам раскрыл сыну тайны
врачевания, но и отдал его в обучение к мудрому кентавру Хирону,
знавшему, как лечить людей травами и другими зельями. Асклепий,
получив такое “образование”, смог лечить и воскрешать людей.
Последний дар Асклепия и стал причиной его смерти. Боясь, что
врачебное искусство Аполлонова сына изменит весь порядок жизни на
земле, Зевс забрал Асклепия на небо, обратив в созвездие Змееносца.
Змея как символ постоянно возрождающейся жизненной силы
почиталась в Греции священным животным врачевателей.
Сыновья Асклепия, Махаон и Падамерий, демонстрируют в
“Илиаде” Гомера блестящие знания анатомии, оказывая раненым
воинам первую медицинскую помощь, останавливая кровь и делая
перевязки. В гомеровскую эпоху еще не было ни медицинских школ, ни
систематических знаний о строении человека и его болезнях. Всеми
своими знаниями “врачи” того времени обязаны случаю и
многовековому опыту народной медицины.
Начиная с VI в. до н.э. по всей Греции появляются святилища-
больницы, посвященные Асклепию, так называемые асклепионы, в
которых жрецы-лекари поддерживали культ великого бога-целителя.
Самый знаменитый асклепион находился в Эпидавре. Каждые пять лет
там устраивались религиозные празднества в честь Асклепия. В
асклепионах применяли метод лечения, называвшийся “энкоймесис” -
жрецы укладывали больного спать, считали, что во время сна придет
выздоровление. Иногда исцеление не наступало, но зато больные
видели вещие сны; пересказав их жрецам, “знавшим волю Асклепия и
исполнявшим ее”, больные получали соответствующие медицинские
рекомендации.