Желоховцев А.Н. Культурная революция с близкого расстояния (Записки очевидца)
Подождите немного. Документ загружается.
А.
ЖЕЛОХОВЦЕВ
«НУ
ЛЬ
ТУРНАЯ
РЕВОЛIOЦИЯ~
С
6ЛИЗНОГО
РАССТОЯНИЯ
(Записки
очевидца)
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ПОЛИТИЧЕСКОЯ
ЛИТЕРАТУРЫ
Москва.
t97J
3211
,1\51
I
НАКАНУНЕ
КАТАСТРОФЫ
Китаистами
называют
тех,
кто
занимается
китай
ским
ЯЗЫКОl\1
и
его
иероглифической
письменностью,
а
также
культурой,
историей,
экономикой
и
вообще
жизнью
этой
огромной
страны.
Все
кита
исты
стремят
ся
побывать
в
Китае.
В
конце
1965
года
и
я
готовился
к
такой
поездке.
Впервые
я
побывал
в
КНР
на
стажировке
в
1957-
1958
годах,
и
вот
через
семь
лет
представилась
воз
можность
вновь
посетить
эту
страну.
Я
ДОЛЖ,ен
был
ехать
по
программе
обмена
между
министерствами
высшего
образования
СССР
и
КНР;
к
тому
времени
в
нашей
стране
находилось
значительное число
китай
ских
студентов,
прибывшнх
именно
по
Этой
программе.
Обыкновенная
взаимность
в
отноше~IИЯХ
между
госу
дарствами,
казалось,
обеспечивала
мою
командировку,
но
время
шло,
а
согласия
все
не
было.
Мой
загранич
ный
паспорт
был
готов
еще
в
сентябре
1965
года,
но
ответа
китайской
стороны
приrpлось
ждать
до
февраля
1966
года,
то
есть
пять
месяцев.
Да,
в
Китай
в
этот
пе
риод
было
поехать
не
просто.
Еще
в
июле
1960
года
Советское
правительство
было
поставлено
перед
необходимостью
отозвать
из
Китая
советских
специалистов.
С
тех
пор
в
советско
китайских
отношениях
улучшения
не
наблюдалось.
Китайская
сторона
настойчиво
проводила
политику
со
кращения
связей
и
контактов
между
китайскими
граж
данами
и
советскими
людьми.
С
1963
года
в
китайской
печати
велась
открытая
антисоветская
кампания,
не
затухавшая
ни
на
один
день.
Борьбу
против
КПСС
в
Китае
называли
«борь
бой
между
пролетариатом
и
буржуазией»,
«классовой
борьбой».
Эту
борьбу,
как
утверждала
«Жэньминь
3
жибао»
23
марта
1965
года,
«нельзя
прекращать
НIf
на
день,
ни
на
месяц,
IIИ
на
год
в
течение
ста,
тысячи
11
даже
деСЯТII
тысяч
лет».
В
ноябре
1965
года,
в
то
время
как
моя
поездка
в
Китай
оставалась
под
вопросом,
в
редакционной
статье
«Жэньминь
жибао»
(от
11
,ноября)
говорилось,
что
У
КПК
и
КПСС
«существует
то,
что
разъединяет,
и
нет
того,
что
объединяет,
существует
то,
что
противопо
ставляет,
и
нет
того,
что
было
бы
общим».
Это
прннци
пиальное
заявление
о
расколе
было
дословно
повто
рено
в
официальном
письме
ЦК
КПК,
направленном
ЦК
КПСС
7
января
1966
года.
В
условиях
непрерывно
нарастающей
волны
анти
советизма
было
трудно
рассчитывать
на
теплый
прием
для
советского
специалиста.
Должен
сказать,
что,
ре
гулярно
читая
китайские
газеты,
наполненные
антисо
ветскими
заявлениями
чуть
ли
не
по
любому
поводу
от
клеветы
на
советские
кинофильмы
до
лживых
обви
нений
в
«сговоре
С
империализмом»,
я
даже
сомневал
ся,
что
смогу
поехать
в
Китай.
Когда
же
разрешение
на
въезд
в
КНР
было
все
же
получено,
на
сборы
оставалось
лишь
четыре
дня
после
долгих
лет
ожидания,
длинных
месяuев
оформ
ления
выехать
пришлось
в
спешке.
Наконец
2
февраля
1966
года
я
вошел
в
междуна
родный
экспресс
«Москва
-
Пекин».
Поезд
мягко
тронулся,
оставляя
за
собой
на
плат
форме
окоченевшие
фигуры
родных
в
толстых
шубах.
В
вагонах
заиграла
музыка.
Инструменты
были
те
же,
что
и
у
нас,
но
мелодия
совсем
иного
склада.
Когда
в
морозной
дымке
промелькнули
цветные
купола
Загорска
с
золотом
крестов,
в
купе
вошел
про
водник-китаец.
Этот
состав
обслуживала
китайская
бригада.
Форм
а
проводника
по
своему
покрою
ннчеtll
не
отличал
ась
от
китайской
партийной
одежды:
тот
же
френч
с
двумя
нагрудными
накладными
кармана~IИ,
наглухо
застегнутый
высокий
воротничок.
Только
цвет
ее
был
темнее
обычного
синего,
отливал
чернотой.
-
Куда
вы
едете?
Давайте
билеты,-
раздельно
вы
гОворил
проводник
по-русски.
-
Здравствуйте!
Мы
едем
в
Пекин
учиться,-
по
китайски
ответил
я
за
себя
и
своих
спутников.
-
Добро
пожаловаты
-
воскликнул
он на
рОДНО!'1
4
языке
и
от
удовольствия
расплылся
в
улыбке.-
Вы
едете
учиться
китайскому
языку?
Надолго
ли?
-
На
десять
месяцев.
_
Вы
очень
хорошо
говорите
по-китаЙски.
Я
все
понимаю,
каждое
слово,-
сказал
он,
следуя
традицп
онной
вежливоСТИ
и
приветливости
китайского
народа.
_
Я
учился
полгода
в
ПеКlIне
в
1958
году,-
объ
яснил
я
беглость
своей
речи,-
но
уже
шесть
лет
я
поч
ти
без
практики
и
говорю
плохо.
А
до
этого
учился
в
СССР.
Сказать
так
было
необходимо,
чтобы
хоть
как-то
оправдать
режущий
ухо
немузыкальный
акцент,
с
ко
ТОрЫ:\I
я
говорю
по-китайски
и
не
могу
расстаться,
как
с
собственной
тенью.
-
Что
вы!
Что
вы!
Вы
теперь
едете
во
второй
раз,
и
говорить
будете
еще
лучше,-
отвечал
ПРОВОДНIIК
с
покоряющим
доброжелательством.-
Учиться
будете
в
самом
Пекине
?
Я
кивнул.
011
вдруг
посерьезнел
и
сказал
без
Прll
вычной для
китайца
улыбки,
требуемой
национальным
этикетом.
-
Сейчас
к
нам
ездят
мало
...
-
Да,
поехать
было
нелегко.
Я
ждал
такой
воз-
можности
семь
лет.
Я
должен
был
выехать
еще
в
прош
лом
году,
к
началу
учебного
года,
а
еду
только
сейчас,
в
феврале.
Он
внимательно
выслушал
и
утешил:
-
ВремеНII
у вас
еще
много,
много
...
Мы
заговорили
о
пекинской
погоде,
о
ТОl\l,
не
СЛIIШ
КО1\1
ли
жарко
будет
летом,
что
l\Iеня
беспокоило,
так
как
в
прошлый
приезд
я
в
Пекине
летом
не
жил.
Тогда
в
вагоне
я
еще
не
знал,
что
это
будет
один
из
немногих
разговоров
с
l<Итайцем
за
долгие
месяцы
ЖIlЗНИ
в
Китае
Покончив
с
билетаl\fIl,
ПРОDОДНИК
спросил,
какой
чай
l\IbI
предпочитаем,
н
на
дружный
возглас:
китай
ский!
-
пр"нес
в
пакетнках
зеленый
цветочный
чай
«Мопнхуа».
Цветы
жас:\-шна,
ПО-Кlпайски
«моли»,
до
бавляются
в
чай
для
арО:,>1
ата.
Такой
чай
.'1юбят
пить
в
Северном
Китае.
На
CTO:Ie
IIOЯВIIЛИСЬ
чайные
кружки
113
толстого
фарфора,
с
крышками,
украшенные
пейзаж
НЫ:'>1If
картинкаМII
TOНI<OГO
рисунка.
Их
переносят
на
фарфор
меТОДО:\-1
переводных
картинок.
Всем
розда.тш
5
китайские
кожаные
шлепанцы,
без
задников,
очень
удобные
в
пути.
Когда
чай
был
готов
и
мы
взялись
за
кружки,
появились
иллюстрированные
журналы
«Ки
тай»
за
последние
полгода
...
Началась
спокойная
вагонная
жизнь.
Проверка
документов
и
таможенный
досмотр
на
нашей
пограничной
станции
прошли
быстро.
-
Много
ли
работы?
-
спросил
я
у
пограничника.
-
Не
очень,
в
Китай
теперь
ездят
мало,-
отвечал
тот,
возвращая
наши
паспорта.
Нельзя
сказать,
что
меня,
да
и
всех
остальных,
не
беспокоила
эта
сакраментально
повторяющаяся
фраза.
Конечно,
я
внушал
себе,
что
Китай
теперь
уже
не
тот,
что
раньше,
и
отношение
ко
мне
будет
иное.
Я
пригото
вился
ничему
не
удивляться
и
все
принимать
спокойно.
-
Теперь
в
Китае,-
рассказывал
один
из
моих
знакомых,
побывавший
недавно
там,-
никто
не
оста
навливает
тебя на
улице,
чтобы
выразить
свои
друже
ские
чувства,
не
кидается
обниматься
...
-
А
здороваются
ли?
-
поинтересовался
я.
-
Мало
и
неохотно.
Если
поблизости
никого
нет-
тогда
другое
делоl
Но
редко,
очень
редко.
И
совершен
но
не
разговаривают.
А
что,
разве
это
опасно?
-
Для
них
-
да.
На
границе
КНР
молодой
китайский
пограничник
внимательно
рассматривал
наши
паспорта.
Он
стоял
в
дверях
купе,
а
из-за
его
плеча
выглядывали
еще
двое.
ПограНIIЧНИI{
читал
паспорта
медленно,
настолько
медленно,
что
яневольно
усмеХНУ"'IСЯ.
-'
Вас
только
четверо?
Почему
не
пять?
-
вдруг
спросил
он.
Нас,
молодых
кита
истов,
едущих
в
Пекин
на
ста
жировку,
действительно
должно
было
быть
пять
чело
век,
но
у
одной
из
наших
коллег
тяже:ю
заболел
муж,
и
она
не
решилась
оставить
его.
Ее
отсутствие
и
уди
вило
Пограничника,
поджидавшего
нас
во
всеоружии
осведомленности.
б
После
таможенного
досмотра
нам
предложили
пройти
в
зал
ожидания.
Пока
мы
брели
по
путям
к
станции,
любезный
та-
моженник
успел
мне
рассказать,
что
он
выпускник
Пекинского
института
иностранных
языков,
что
эмбле
ма
изображенная
на
станционном
здании,
составлена
из
'стилизованных
иероглифов
слова
«рабочий»
и
сим
волизирует
рабочий
класс,
что
в
Китае
сейчас
«все
переменилось»
после
1958
года,
когда
я
там
ЖIIЛ
не
сколько
месяцев,
и,
по
его
словам,
стало
гораздо
лучше.
-
Вы
увидите
в
Пекине
новые
здания
на
площади
Тяньаньмэнь
-
Дворец
собрания
народных
представи
телей
If
Исторический
музей.
Замечательные
здания,
вы
их
еще
не
видели.
В
Пекине
многое
изменилось.
Я
отвечал
ему,
что
безусловно
с
большим
интере
сом
посмотрю
новую
площадь,
новые
здания
и
прочее.
Да
и
то,
насколько
«все
изменилось»
и
каково
жить
при
этих
изменениях,
мне
тоже
было
любопытно.
Как
только
мы
приблизились
к
станции,
таможен
ННК
умолк.
Я,
правда,
не
придал
этому
значения.
Усевшись
в
углу зала
ожидания,
напоминающего
фойе
заурядного
кинотеатра,
мы
стали
разглядывать
его.
В
убранство
зала
ВХОДИJl
и
гипсовый
бюст
Мао
Цзэ-дуна
на
красном
фоне
обтянутой
бархатом
стены.
Нам
принесли
'~аЙ.
Это
было
очень
кстати,
так как
вок
зал
Отапливался
совершенно
недостаточно,
а
может,
его
11
вообще
не
отапливали.
(Должен
прпзнаться,
что
после
теплых
московских
квартир
я
в
Китае
в
зимнюю
пору
изрядно
мерз
в
нетопленных
или
плохо
отапли
ваемых
помещениях.)
В
центре
зала
на
длинном
па
радном
столе
лежали
журналы
и
брошюры.
-
Наверное,
аНтисоветчина,-
сказал
мой
попут
ЧИК
Виктор.
Полистав
их,
я
убедился,
что
он
прав.
Мы
просидели
так
несколько
часов,
пока
нам
не
на
помнили,
что
пора
вернуться
в
вагон.
~же
стемнело,
когда
наш
поезд
побежал
по
китай
скои
земле.
Я
лег
пораньше,
чтобы
с
рассветом
гля
деть
на
Китай
из
окна
вагона.
Пейзаж
при
пробуждении
ничем
не
напоминал
мон
гольский.
Плоских,
слегка
волнистых
степей
больше
не
7
было.
дорога
шла
по
реЧНОIUI
долине,
с
одной
стороны
поезд
прижимался
вплотную
к
обрывам.
Это
бы.'lО
лёс
со
вое
плато
Северного
Китая,
о
КОТОРОI\l
столько
на
писано
и
прочитано.
Желтого
цве,та
земля,
как
лр~с
сованная
пыль,
глубокие
обрывистые
овраги
-
кань
оны.
Жилища
в
пещерах
по
склонам
оврагов,
похожие
на
пчелиные
соты,
с
трубами
на
ровной
поверхности
земли.
Видны
были
последствия
жестокой
засухи
чахлые
деревья,
голая,
без
травы,
почва,
пересохшие
реки,
через
которые
могла
бы
перебрести
курица.
На
непривычно
узких
дорогах
редко
попадались
двухко
лесные,
наклонно
посаженные
телеги,
запряженные
ло
шадьми,
мулами
и
ишаками.
В
этот
мертвый
сезон
поля
были
пустыми,
безлюдными
и
производил
и
впе
чатление
унылое.
Только
дымки
из
укрывшихся
от
ветра
в
каньонах
глинобитных
домиков
или
из
пещер
ных
жилищ
-
яодунов
говорили
О
человеческой
ЖИЗНII.
МЫ
прошли
В
китайский
вагон-ресторан,
и
ребята
познакомились
С
палочками
и
китайской
кухней.
Мы
выходили
гулять
на
каждой
станции,
утомлен
ные
продолжительностью
трансазиатского
путешест
вия.
Международный
поезд
останавливался
у
безлюд
ных
платформ,
к
нему
не
подпускали
никого
из
посто
ронних.
На
подходе
к
Пекину
поезд
затерялся
среди
голых,
сухих,
буро-желтых
гор.
Короткие
туннели
сменялись
тупиками,
головные
вагоны
становились
хвостовыми
11
наоборот.
Наконец
мы
вырвались
из
теснин
на
paBHII-
ну
-
впереди
Пекин.
Радио
заиграло
с
особой торже
ственностью.
Мы
промчались
через
пригороды
и
l\Iед
ленно
подползли
к
платформам
пекинского
вокзала,
новое
здание
которого
-
просторное
и
импозантное,
с
первым
в
городе
эскалатором
на
второй
этаж
-
пост
роено
было
недавно.
Пекинский
вокзал
тоже
гордость,
как
и
все
роскош
ные
постройкн,
возведенные
в
трудные,
голодные
годы.
На
платформе,
как
и
на
промежуточных
станциях,
было
малолюдно.
Нас
встретили
уже
занимающиеся
в
Пекине
коллеги,
СОТРУДНIIКИ
консульства
и
посольства,
некоторые
нз
них
были
знакомы
нам
еще
J10
Москве
11
студенческим
годам,
и
это
придавало
встрече
ощуще-
8
нне
радости
и
теплоты.
Были
здесь
и
представители
юпайских
университетов,
принимающих
нас.
Подняв
голову,
я
тут
же
обнаружил
за
огромными
стеклами
второГО
этажа
вокзала,
где
находился
за~
ожидания,
десятки
пар
черных,
внимательно-люБопы1-
IlЫХ
глаз.
Китайские
пассажиры
~азглядывали
нас.:
останавливаясь
даже
в
застекленнои
галерее,
ведущеIl
к
дальним
платформам.
Невольно
охватило
чувство,
будто
ты
находишьсЯ
на
витрине
выставки.
_
Где
же
им
еще
посмотреть
на
иностранцев?-
заметив
мое
смущение,
сказа."
СОТРУДНИК
нашего
по
СО.lьства.
Мы
зашли
на
контрольно-пропускной
пункт
для
иностранцев.
Формальности
заняли
не
более
пяти
ми
нут,
и
мы
двинулись
к
выходу
на
площадь.
Там
пред
ставители
университетов
«рассортировали»
нас по
ма
шинам.
Крохотный,
европейской
модели,
бог
его
знает
какой
фирмы
и
какого
года
выпуска
автомобильчик
был
набит
до
отказа.
Кроме
шофера
в
нем
еха."и
Лида
-
моя
попутчица
и
коллега-китаистка,
двое
встречающих
и
я.
В
ногах
пришлось
примостить
еще
два чемодана,
так
что
повернуться
было
негде.
Рядом
со
мной
сидел
молодой
китаец
с
гру{)()ватыми
чертами
лица.
Мы
представились
друг
другу.
Он
сообщи.IJ,
что
его
зовут
Ма,
что
родом
он
с
юга,
из
чжэцзянского
го
рода
Цзиньхуа
и
что
он
-
мой
фудао.
Слово
это
с
трудом
поддается
переводу,
а
означает
оно
то,
что
он
должен
будет
меня
'консультировать,
служить
посред
нИком
в
общении
с
людьми
и
учреждениями,
жить
в
одной
I<oMHaTe,
разговаривать
о
чем
угодно,
заботить
ся
об
условиях
моего
быта
и
учебы
-.
короче,
всегда
и
всюду быть
рядом.
Так
уж
заведено'
теперь
в
Китае.
Меня
его
сообщение
обрадовало;
это
1ке
ОТ.'!ИЧНО,
что
я
буду
жить
вместе
с
китайцем:
наконец-то
можно
бу
дет
у.IJУЧШИТЬ
свою
разговорную
речь!
Жаль,
конечно,
что
он
чжэцзянец
-
их
диа.lект
просто
несравннм
с
нормативным
пекинским.
Правда,
прожив
более
десяти
лет
вПекине,
Ма
говори.1J
очень
хорошо.
Смеясь,
он
рассказа.'!
мне,
что
прошлой.
осенью
еЗДИ.l
на
родину
ПОВидать
родных
и
нахвата.1СЯ
там
диалекта.
-
Наша
вторая
спутница
была
фудао
Лиды.
Ее
звали
Линь.
Черты
ее
лица
были
куда
мягче,
чем
у
чжэцзян
ца
Ма.
Линь
была
МИ.IJовидна
и
выгляде.'!а
очень
9