Зеньковский В. История русской философии

Подождите немного. Документ загружается.

ЧАСТЬ IV

Благодаря закону «универсальной относительности» снимают-

ся трудности

проблеме пространства

времени: «время

простран-

ство есть чувственная форма внутренней соотносительности вещей»,

и это связано с организацией универсальной чувственности. Космо-

логия Трубецкого им самим характеризуется, как «метафизический

социализм», что означает единство природного многообразия: Тру-

бецкому чужда монадология, чужд метафизический плюрализм, от

которого он отделяется своим законом «универсальной соотноси-

тельности». Мы уже знаем, что у Трубецкого есть учение о субъекте

«универсальной чувственности» — это Мировая Душа («космичес-

кое Существо»). Но нотки трансцендентализма постоянно дают себя

знать у Трубецкого — и это от его близости к Вл. Соловьеву, а через

него к Шеллингу (что мы увидим и у брата его Е. Трубецкого). Для

него бесспорна, но

чисто рациональном порядке, реальность Абсо-

люта — обосновывающего все бытие — это «абсолютный Дух, за-

ключающий в себе основание своего Другого»

. Однако странным

образом у Трубецкого в его анализах нигде нет идеи творения, —

мало этого: «в существенном бытии для другого заключается внут-

реннее положительное основание безусловности Абсолюта», по

мысли Трубецкого

. Ни богословски, ни философски такое понятие

Абсолюта не может быть защищаемо, — для Трубецкого же Абсо-

лютное есть предельное понятие, и в этом лишь смысле — перворе-

альность. Слишком важна ему «трансцендентальная соотноситель-

ность сущего с нашим духом»

, вся диалектика его мысли связана с

«трансценденциями» нашего духа

Еще два слова об этических воззрениях Трубецкого. Он го-

раздо больше выявлял эти воззрения в своей публицистике, чем в

философских статьях, но поскольку дело идет о философской эти-

ке,

о принципах морали, то в работах Трубецкого лишь мельком

выступают эти принципы. В них Трубецкой, как уже было нами

отмечено, находится под влиянием Вл. Соловьева, — с тем отли-

чием, однако, что «естественной» основой моральной жизни яв-

ляется, по Трубецкому, соборность нашего сознания

, а конеч-

ная этическая задача снова приближает его к Соловьеву (к его

«Философским началам цельного знания»): потенциальная собор-

ность сознания должна быть реализована во «всеобщем, собор-

ном сознании»

Соч., т. II, стр. 320.

1Ыс1., стр. 277. Ср. еще: «Абсолютное утверждает себя, лишь утверждая потенцию своего

другого и раскрываясь в его действительности» (1Ы<1., стр. 280). Роковые последствия метафизики

всеединства, о которых еще будет речь в гл. V и VI, сказываются здесь с полной силой.

1Ыо\, стр.

316—7.

1Ыа., стр. 414.

1Ыо\, стр. 107.

Ша., стр. 104.

756

ВЕК

Подводя итоги всему сказанному, должны мы подчеркнуть,

прежде всего, философскую стройность системы Трубецкого. Он

не смог до конца вырваться из узких концепций трансцендентализ-

ма,

не смог переработать влияния Вл. Соловьева, но его «метафи-

зический социализм», все учение

«соборной природе сознания»

заключает в себе плодотворное семя, имеющее прорости

дальней-

шей работе философской мысли. Если отбросить «шелуху» транс-

цендентализма, все еще очень сильно заметную

С. Трубецкого,

то

его антропологии и космологии есть много оригинального

творческого. Впрочем, вкус

стройности, бесспорно, очень осла-

бил извнутри мысль С. Трубецкого — достаточно сильную и сме-

лую,

чтобы прокладывать новые пути философских изысканий.

Перейдем

изучению философских построений

кн.

Е. Трубецкого.

4. Кн. Евгений Николаевич Трубецкой

(1863—1920),

брат только

что изученного нами С. Трубецкого, сам очень хорошо рассказал в

своих «Воспоминаниях»

* о своей юности. По окончании гимназии

кн.

Е.

Трубецкой поступил

Московский университет на юриди-

ческий факультет, по окончании которого вскоре стал приват-до-

центом Юридического лицея в Ярославле. После защиты двух дис-

сертаций (магистерской и докторской) кн.

Е.

Трубецкой получил

место профессора в Киевском университете,

оттуда через неко-

торое время перешел

Московский университет. После револю-

ции в октябре

1917

года кн. Е. Трубецкой покинул Москву, был свя-

зан

с т.

наз. Добровольческой Армией, разгром которой делал

невозможным пребывание его

России. Страстная мечта кн. Е. Тру-

бецкого не умереть на чужой земле исполнилась: он умер незадол-

го до полной эвакуации Кавказа (где он тогда был).

Духовное созревание

Е.

Трубецкого очень ярко и картинно

описано им самим в его «Воспоминаниях». Оба брата, вступая на

путь самостоятельной умственной жизни, начали

увлечения по-

зитивизмом («спенсеровского типа», — говорит Е. Трубецкой)

—

и разумеется, перешли

атеизму («переход к безверию, — свиде-

тельствует

Е.

Трубецкой, — совершился внезапно

и,

в ту минуту

казалось, — необыкновенно легко»). Как С. Трубецкого, так и его

брата от позитивистического примитивизма освободило изучение

истории новой философии (Куно Фишер). Однако изучение исто-

рии философии, освободив от догматизма позитивистов, первона-

чально посеяло лишь общий скептицизм

. Но еще

последнем клас-

се гимназии Е. Трубецкой прочитал «Мир, как воля

представление

Шопенгауэра, и в результате увлечения Шопенгауэром явился по-

ворот

религиозной теме. «Этот мир, — как говорит Е. Трубецкой в

Кн. Е.Н. Трубецкой. «Воспоминания». София. 1921. См. также Кн. Е.Н. Трубецкой.

Из прошлого (Вена).

«Воспоминания», стр. 45, слл.

1Ыа., стр. 60.

757

ЧАСТЬ

позднем воспоминании об этом переломе

, — томящийся в суете,

предполагает полноту, которая составляет цель его стремления, как

что-то другое, над ним»... Если это не есть поздняя самостилизация,

то в сущности уже в этот период у Е. Трубецкого определилась его

основная концепция мира — которую мы найдем в его позднейших

построениях. К этой эпохе надо отнести, согласно свидетельству

самого Е. Трубецкого, начало влияния на него Вл. Соловьева. Менее

самостоятельный, чем его брат, Е. Трубецкой находился так долго

под сильным влиянием

Вл.

Соловьева, что, когда, после смерти

Вл.

Со-

ловьева, его просили дать статью для сборника в честь Соловьева, он

отказался дать статью.

«В

то время, — пишет

он в

предисловии

своей

двухтомной книге о Соловьеве

, — я не мог ни противопоставить

ему мою собственную точку зрения, ни излагать его миросозерца-

ние,

как мое собственное». Лишь позже, как тут же пишет Е. Тру-

бецкой, он «почувствовал возможность отойти на расстояние от

Соловьева», что и определило план его книги о Соловьеве.

Е. Трубецкой все время много занимался философией и в уни-

верситете постоянно читал курсы по энциклопедии права и по исто-

рии философии права. Обе его диссертации (первая посвящена блаж.

Августину, вторая — «Религиозно-общественному идеалу западно-

го христианства в XI в.») были посвящены изучению западной рели-

гиозной мысли, но главные интересы Е. Трубецкого все же лежали в

области философии. Надо прочитать последнюю главу

замечатель-

ных «Воспоминаниях» Е. Трубецкого, чтобы почувствовать всю зна-

чительность

философскую насыщенность той жизни, которую вели

тогда братья Трубецкие среди других ярких русских людей.

У Е. Трубецкого с ранних лет ясно проявилась одна черта, ко-

торая очень повлияла на писательский дар его — я имею в виду его

художественные интересы. Чтобы судить о том, как глубоко и пло-

дотворно впитывал в себя Е. Трубецкой музыку, надо прочитать

его «Воспоминания», где много места уделено именно музыке. Об

отношении к живописи надо прочитать его замечательные этюды

«Два мира в древнерусской иконописи» и «Умозрение в красках».

Писательский дар у Е. Трубецкого был вообще очень высокого ка-

чества, — он писал всегда ясно, образно, увлекательно. Возможно,

что некая часть творческой силы уходила сюда и ослабляла чисто

философское дарование его... Но философии Е. Трубецкой посвя-

тил все же несколько превосходных книг, — они не блещут ориги-

нальностью, для этого Е. Трубецкой был слишком под влиянием

Вл.

Соловьева, но он достиг в своих книгах такой четкости в фор-

мулировках, такой стройности в развитии своих взглядов, что это

сообщает его книгам бесспорную ценность.

«Воспоминания», стр. 65.

«Миросозерцание Вл. Соловьева», т. I, стр. VI.

758

ВЕК

После этих общих замечаний перейдем к изучению построе-

ний Е. Трубецкого.

5. Наиболее значительным философским трудом Е. Трубецко-

го является его книга «Смысл жизни». В предисловии к книге он

пишет, что «этот труд есть выражение всего миросозерцания ав-

тора» , — и это тем более верно, что эта книга была последним

трудом Е. Трубецкого (изданным уже после его смерти). Я думаю,

что и самая тема о смысле жизни была для Е. Трубецкого основной

и центральной, что его философские анализы развились в диалек-

тической зависимости от их значения для раскрытия смысла жиз-

ни.

Но для Е. Трубецкого очень рано — под бесспорным влиянием

Вл.

Соловьева — эта тема о смысле жизни ставилась не просто как

потребность найти гармонию в субъективном мире, вообще не как

тема моральная, а как тема онтологии. «Смысл по существу (дол-

жен быть) неизменен и вечен», — утверждает Е. Трубецкой

, и эта

платоновская установка чрезвычайно типична для него —

в ней

ключ

к пониманию его философских исканий и построений.

Если найти смысл жизни значит, что наше сознание не «гада-

ет» о нем, а «обладает» им

, то вместе с тем «неизменность и веч-

ность» смысла предполагает, что он не открыт лишь моему созна-

нию,

с его колебаниями и границами, что он независим от «моего»

сознания — и это ведет нас к «предположению

некоего «безус-

ловного сознания». Это предположение безусловного сознания, —

думает Е. Трубецкой

, — есть необходимая предпосылка всякого

акта нашего сознания». В отличие от Вл. Соловьева, для которого

принцип «всеединого сущего» был основным, Е. Трубецкой возвра-

щается к знакомой уже нам позиции Ф.А. Голубинского (см. т. I,

ч.

II, гл. V) об ийначальности для нас идеи Безусловного. «Истина

есть всеединое сознание, а не в с е едино е сущее, — пишет Тру-

бецкой в заключении другой своей книги

: ибо сознание объемлет

в себе и бытие и небытие — и ночь, которая есть теперь, и день,

которого уже нет. Только при таком понимании становится воз-

можной истина о возникновении и уничтожении, т. е. о переходе

от бытия к небытию и обратно». В этих словах выражена основная

для Е. Трубецкого предпосылка подлинного «смысла жизни». Но

как удостовериться, что это «предположение всеединого сознания»

реально? Однако, прежде чем мы обратимся к этому, остановимся

еще на том, как «обладает» мое сознание «истиной». «Искание ис-

«Смысл жизни», стр. 7.

Ша., стр. 13.

Ша., стр. 16.

1Ыа., стр. 20.

Ша., стр. 21.

«Метафизические предположения познания», стр. 321. В этом же Е. Трубецкой видит ос-

новное свое отличие от позиции СЛ. Франка (см. о нем дальше). 1Ыа., стр. 29. Примеч.

759

ЧАСТЬ

тины, — пишет Трубецкой

, — есть попытка найти безусловное

сознание в

моем

сознании». Это значит, прежде всего, что наши

мысли имеют форму безусловности («всякое познавательное суж-

дение утверждает некое определенное содержание сознания, как

истинное, т. е. как безусловное»

. И так как о преходящем бытии

нельзя как таковом иметь «безусловное» знание (здесь Е. Трубец-

кой снова повторяет Платона), а знание о преходящем бытии пре-

тендует на безусловность, то надо признать, что «всякий времен-

ный факт воистину увековечен в безусловном сознании... Или есть

подлинно безусловное сознание, которое вечно созерцает прошед-

шее и будущее, или все временное есть ложь»

(т. е. о нем ничего

нельзя «безусловно» утверждать). Это уже ответ на вопрос о ре-

альности «безусловного сознания», но пока еще мы не исчерпали

вопрос, как мое сознание может «обладать» истиной.

«Материал, из коего слагается наше познание, — пишет В. Тру-

бецкой

, — весь во времени,

но

сама истина о нем —

вечности... Наше

познание, таким образом, возможно именно как нераздельное и не-

слиянное единство мысли человеческой и абсолютной». Но отдель-

ные акты познания остаются отдельными, а торжество всеединого

смысла над бессмыслицей может обнаружиться лишь при полном

упразднении

грани

между потусторонним

посюсторонним »

. Самый

факт искания смысла «доказывает, что в нашей мысли

в нашей жиз-

ни

нет смысла, которого

мы

ищем»

, но тот же факт искания

включа-

ет в себя и предположение, что этот смысл есть — но где? Ясно: в

Безусловном Сознании. Если «всеединство (= смысл) в одно и то же

время есть и его нет»

, то это противоречие касается лишь нашего

сознания, которое то «обладает» смыслом, то теряет его.

Мы уже видели, что «предположение» Безусловного Сознания

одно в состоянии охватить все эти факты в нашем познавательном

замысле

. Трубецкой готов признать и другую формулу: истина го-

ворит не только о том, что есть в нашем сознании, но и о том, что

есть и за пределами всякого отдельного сознания, т. е. она «есть су-

щее и действенное» — это есть «всеединый Ум»

, который «обла-

дает смыслом всего действительного и мыслимого... Деятельность

всеединого Ума есть непосредственное всеведение и всевидение... а

мы через него видим и вместе с ним сознаем»

. Надо только иметь в

«Смысл жизни», стр. 23.

«Метаф. предпол. познания», стр. 23.

1Ыа., стр. 33.

Ша., стр. 316.

«Смысл жизни», стр. 76.

Ша., стр. 85.

Ша., стр. 164.

Ша., стр. 20.

В этом учении о Субъекте «безусловного сознания» Е. Трубецкой сознательно отклоняется

от Платона. 1Ыа., стр. 24.

Ша., стр. 29.

760

ВЕК

виду, говорит Трубецкой (в ответе Лопатину, критиковавшему его

замечания о Вл. Соловьеве в книге, посвященной последнему), что в

«безусловном сознании надо искать не объяснение происхождения

нашего познания, а обоснование

его

достоверности*

. Это очень важ-

но,

чтобы правильно понять философскую позицию Е. Трубецкого.

Безусловное Сознание, Всеединый Ум, т. е. Абсолютное, Бог

не

только «заключает в себе сущий смысл того, что есть, но

Божий за-

мысел о том, что должно быть»

. Но если Бог является началом

кон-

цом мировой эволюции, ее вездесущим центром и смыслом, но не ее

субъектом»*

, то этим устраняется пантеизм, то есть утверждается

коренное различие Бога и мира. В самом мире надо различать «явле-

ние» и «его (явления) сущность», но эта мировая сущность есть «су-

щее становящееся»

. Абсолютное же закрыто от нас миром: вместо

Абсолюта «мы всюду находим "другое", которое его не только засло-

няет, но и активно ему противодействует»

^. Трубецкой, принимая

проблему «Софии», отвергает, однако, софиологию Вл. Соловьева и

о. Сергия Булгакова

за пантеистическое смешение Абсолюта й сущ-

ности мира. Еще в более ранней своей работе о «Миросозерцании

Вл.

Соловьева» Трубецкой всюду настойчиво изобличает смешение у

Соловьева двух рядов бытия — «надо всегда ясно сознавать, — пи-

шет он

, — черту, разделяющую Божественное от внебожественно-

го»,

порядок «естественный» от «абсолютного».

Это преодоление пантеизма очень четко и последовательно

проводится всюду Е. Трубецким — и прежде всего в гносеологии.

«В опыте, — пишет он

, — нам открыто не само абсолютно Сущее,

а лишь абсолютное сознание о "другом"... становящемся, несовер-

шенном... ибо весь процесс нашего познавания совершается не иначе,

как через откровение абсолютного сознания в нашем сознании».

«Абсолютное сознание активно в человеческом сознании», — чи-

таем тут же. Как это напоминает идеи Чаадаева, Пирогова о «ми-

ровом разуме», отчасти архиеп. Никанора об «абсолютном разу-

ме»!

«Интуиция сверхвременной связи мыслей в вечной истине»

необходима для вечного процесса мышления: «она и есть то, что

делает рассуждение логическим»

. Это утверждение, закрепляю-

«Метафиз. предпол. познания», стр. 41. Замечания Лопатина в Вопр.

фил.

псих.

№ 119,

120.

См. ограничительные замечания Трубецкого о термине «Абсолют» в книге «Смысл жизни»,

стр.

28.

1Ыо\, стр. 126.

1Ыо\, стр. 101.

«Метаф. предпол. познания», стр. 140.

«Смысл жизни», стр. 105.

Софиологию о. С. Булгакова Е. Трубецкой знал лишь в ее ранней редакции.

Миросозерцание Вл. Соловьева, т. II, стр. 140, т. I, стр.

293—294.

«Смысл жизни», стр. 211.

1Ыа., стр. 220.

761

ЧАСТЬ IV

щее права логики и охраняющее рациональные начала знания, рез-

ко отделяет Е. Трубецкого от школы «мистического алогизма», как

он характеризует направление Флоренского, Булгакова, Бердяева.

«Логическое единство есть форма Истины», — пишет Трубецкой

защищая всепроницаемость Логоса: само откровение неотделимо

от Логоса, подлежит оценке Логоса

. Но эта «неотделимость»

формы абсолютного, Логоса от непосредственных интуиции не

выводит нас за пределы мира: абсолютность в форме познания не

означает вовсе, что мы приобщаем в познании мир к Абсолюту

(«в естественном познании безусловное дано не как сущность всего

познаваемого, а как универсальная мысль и сознание обо всем»)

Но если наше познание «оплодотворяется» абсолютным созна-

нием, то разве для этого абсолютного сознания возможно проник-

новение в мир изменчивого бытия, в мир, связанный с «временем»

(что и есть наш мир)? На этот вопрос Трубецкой отвечает опреде-

ленным, очень ясно изложенным учением о том, что время, так ска-

зать, «проницаемо» для абсолютного сознания; «всеединое созна-

ние,

для которого временные ряды от века закончены, видит в них

полноту бытия без всяких ограничений»

6. В космологии Е. Трубецкой, вслед за братом, примыкает к

учению Вл. Соловьева (в его первой редакции в «Чтениях о Бого-

человечестве»). «Для нас мир есть хаос, — читаем у Е. Трубецко-

го

100

— но в вечной истине он — космос, собранный во Христе мир

Божий». «Мир, становящийся во времени, несовершенен, — но в

божественном сознании все временные ряды видны в свете тех пер-

вообразов, тех божественных предначертаний, которые положе-

ны в их основу»

101

, — то есть «в свете Софии». «София, — пишет

Трубецкой против Булгакова, — вовсе не посредница между Бо-

гом и Творением; она — неотделимая от Бога Сила Божия, и мир,

становящийся во времени, есть нечто другое по отношению к Со-

фии»

«Идея каждого сотворенного существа, — развивает Тру-

бецкой эти взгляды (в соответствии с церковной традицией), — не

есть его природа, а иная, отличная от него действительность...

Идея — это образ грядущей, новой твари, который должен быть

осуществлен в свободе»

103

. «Мир, не будучи тождественным с Со-

фией, имеет, однако, в ней свое начало... он действенно связан с

«Смысл жизни», стр. 242.

Ша., стр. 243.

Миросозерцание Вл. Соловьева, т. I, стр. 262.

«Смысл жизни», стр. 147. Очень существенно все, что находим в главе II, § 2 («Всеединство

и временное бытие»).

100

Ша., стр. 99.

101

Ша., стр. 127.

102

Ша., стр. 130.

103

Ша., стр. 133.

762

ВЕК

Софией, некоторым образом причастен ее бытию»... Сама «София

действенна в мире»

104

Учение о зле, опыт теодицеи, изображение движения мира

чело-

века к преображению — все это обрисовано Е. Трубецким

чрезвычай-

но

ясных

четких линиях. Нам незачем входить

изучение этой сторо-

ны его построений, блещущих не своей оригинальностью, сколько

выдержанностью основных идей, ясностью общей концепции. В общем,

Е. Трубецкой все же лишь «завершает»

«выправляет» идеи Вл. Соло-

вьева

105

, но и отклоняется от него в категорическом устранении всех

элементов пантеизма, вообще неправильного сближения «естественно-

го» и божественного миров. Уже в книге, посвященной Вл. Соловьеву,

вся критика Е. Трубецкого направлена именно на этот пункт. Равным

образом в обеих философских книгах, а также и в статьях Трубецко-

го

106

отразились различные споры его с другими представителями

религиозно-философской мысли. Особенно в этом отношении приме-

чательны соображения Трубецкого по вопросам софиологии — его по-

лемика с идеями Булгакова

(в

их ранней

редакции),

Флоренского, Эрна.

Философское творчество Е. Трубецкого выросло из построе-

ний Соловьева — оно вносит большую последовательность и внут-

реннее единство в некоторые концепции Соловьева. В области гно-

сеологии построения Е. Трубецкого обнаруживают не только

точность и ясность его мысли, но и несомненную философскую са-

мостоятельность. Но не будучи оригинальным в других областях,

Е. Трубецкой занимает свое отдельное место в сложной диалекти-

ке новейшей русской философской мысли. Ценны и ярки были его

удивительные экскурсы

область искусства (иконописи, музыки) —

но и здесь он больше отличается изяществом слога, ясностью

чет-

костью мысли, чем глубиной философского анализа. Быть может,

внутренним тормозом в философском творчестве Е. Трубецкого

была зависимость его от Вл. Соловьева, концепции которого слов-

но ослепляли его. Трубецкой постепенно освобождался от этих чар,

и чем свободнее был он от них, тем сильнее выступала его фило-

софская одаренность. Но ему не было суждено до конца сбросить

чары Соловьева, — философское творчество Е. Трубецкого явно

носит на себе печать незаконченности, недоговоренности...

104

«Смысл жизни», стр.

138—141.

Эти страницы— едва ли не самое четкое и ясное, что

сказано в русской философии о понятии Софии (Божественной). Заметим, однако, что в метафизике

мира, исключительно ярко набросанной Е. Трубецким (гл. III и IV), нет места учению Церкви об

«энергиях» в Боге.

105

Трубецкой пишет в одном месте: мысли мои «находятся в прямой преемственной связи с

"Теоретической философией" Вл. Соловьева и стремятся к точному выполнению программы, выска-

занной Соловьевым» («Метаф. предпол. познания», стр. 306).

106

См. особенно очень ценную статью «Панметодизм в этике», посвященную разбору идей

Когена (Вопр. фил. и псих. № 67).

Глава IV

Метафизика на основе трансцендентализма.

Спир. Вышеславцев. Струве. Новгородцев.

Философские искания И.А. Ильина.

Гуссерлианцы (Шпет, Лосев)

1. Мыслители, к изучению которых мы переходим, не находи-

лись под прямым влиянием Вл. Соловьева, но косвенное влияние его

Сказалось, по крайней мере у некоторых, — очень сильно. Все мыс-

лители, о которых идет речь в настоящей главе, исходили из транс-

цендентализма, но не удовлетворялись им и ступали (за исключе-

нием одного Шпета) на путь метафизического творчества. Это

обращение

метафизике не было, однако, простым «дополнением»

к трансцендентализму (как у Александра Введенского), ни второ-

степенным (как у других представителей критицизма): в настоящей

главе речь идет о философах, которые решительно и прямо, не по-

кидая трансцендентализма, а лишь преобразуя его, обращаются к

метафизике. У одного Шпета гуссерлинское преобразование транс-

цендентализма соединяется с отвержением начал христианства, —

все же остальные мыслители, к которым мы подошли, вдохновля-

ются религиозными переживаниями, что и ведет их к построению

метафизических концепций.

Мы соединили в одну группу чистых метафизиков и последо-

вателей Гуссерля, хотя из русских гуссерлианцев один Лосев оп-

ределенно стоял за метафизику, а у Шпета мы находим и отверже-

ние метафизики, как «псевдофилософии», и тем более отвержение

«истлевающей христианской культуры». Но влияние Гуссерля в

русской мысли выходит далеко за пределы чистого гуссерлиан-

ства, — особенно ярко сказывается оно у Вышеславцева, отчасти у

Ильина. В силу этого нам казалось уместным в одной главе соеди-

нить чистых метафизиков и последователей Гуссерля.

2. Первым по времени метафизиком на почве трансцендентализ-

ма был Спир

(5р1г),

к изучению идей которого мы теперь и обратимся.

764

ВЕК

Африкан

Ив.

Спир

(Зр^)

(1837—1890)

родился

семье рус-

ского врача

в г.

Елисаветграде.

ранней юности

он

был очень

ре-

лигиозен

даже хотел посвятить себя богословию,

но

когда про-

читал «Критику чистого разума»,

то

решил заниматься только

философией. 25-ти

лет

Спир выехал

за

границу

и,

после несколь-

ких

лет

путешествий, основался

(с 1867

г.)

Германии.

В 1873 г.

появилась (по-немецки)

его

главная работа «Бепкеп ипс! \^1гк-

НсЬкек»*

1876

г. —

«Етрше ипс! РЬПозорЫе»**

1883

—

«Бесе-

ды

религии».

Мы уже упоминали (см.

томе главу

Толстом), что Спиром

очень увлекался Толстой

— его

пленяли ясность

четкость фено-

менализма (критического)

Спира. Спир действительно был стро-

гим последователем Канта, исходной основой философии считал

«непосредственные данные сознания».

Но

разделяя всецело прин-

ципы трансцендентализма, Спир

не

боится принимать реальность

«вещей

себе»

(как

«скрытой основы эмпирических явлений»). Они

непознаваемы

но, как

чистый трансценденталист, Спир утверж-

дает «родственность» «действующего, формирующего принципа

природы

нашим существом»

. Этот действующий принцип

«не

может быть предметом опыта, он остается скрытым от нас»

и он

есть подлинная «вещь в себе», обладающая «нормальным способом

бытия

Это

неожиданное применение морального принципа

к ха-

рактеристике «подлинного» бытия очень типично для Спира. Спир

считает, что мир, как система явлений (ОезсЬеЬеп), имеет «аЬпогте

Ал с!ез Ех1$11егеп»***

—

именно в силу того, что здесь все изменчи-

во.

Но

отсюда следует,

что

никак нельзя выводить сферу явлений

из «подлинного бытия». «Безусловное есть норма,

не основание

бытия (явлений)»,— утверждает Спир

. Употребляя религиозные

термины, Спир говорит, что Бога нельзя мыслить ни как Творца, ни

как Владыку,

лишь как идеал

, Спир решительно различает между

понятием Бога

(как

«Безусловной сферы», которая совсем не есть

«причина мира»

лишь идеал)

«действующим принципом при-

Биография Спира, написанная

его

дочерью, напечатана

предисловии

1-му

тому немецкого

издания

его

сочинений. Полное собрание сочинений вышло по-немецки

(в 2-х

томах). Главная работа

(«Мысль

действительность») вышла по-французски (Лилль,

1896),

позже вышли по-французски

другие

его

работы. По-русски, если

не

ошибаюсь, вышло краткое изложение философских воззре-

ний Спира. Наиболее полная библиография работ Спира

книг

статей

нем

дана

специальной

книге

его

дочери.

См.

также ПеЬег^ед.

В. IV, 5. 617, 721.

С-езсЬ.

пеиегеп РЬПозорЫе.

12.

АиЙ.

(ВегНп,

1923).

Это

иногда давало повод причислять Спира

представителям агностицизма,

но это

справед-

ливо лишь

очень ограниченном смысле слова.

ЗатШсЬе №егке.

В. I. $.

446.

1Ыа.,

5. 441.

Ша.,

5. 216.

Ша.,

302.

В. II. 8. 117.

В. I. 5.

292.

765