Воробьева Т.А. Страны Азии между двумя мировыми войнами (1918-1939)

Подождите немного. Документ загружается.

В начале 20-х гг. в Китае просматривалось две модели революци-

онного развития: одну олицетворял Сунь Ятсен и руководимая им

партия Гоминьдан, другая формировалась под влиянием Коминтерна и

КПК. Особенность заключалась в том, что обе партии взаимодейство-

вали с Советской Россией и РКП(б).

Отечественная публикация архивных документов «ВКП(б), Коминтерн

и национально-революционное движение в Китае» содержит большой раз-

дел о Сунь Ятсене и Гоминьдане, что позволяет отказаться от односторон-

ней оценки непростого процесса становления и развития отношений Со-

ветской России и Коминтерна с революционными силами Китая.

Письмо И. В. Сталина П. М. Карахану

16 июня 1924 г. (21)

«Как дела с Сунем, с Гоминьданом? Есть ли в Китае действитель-

ное движение и насколько оно глубоко? ...Можно ли считать, что удель-

ный вес Суня - Гоминьдана соответствует удельному весу, скажем,

Кемаля и его партии?»

Письмо

J1.

М. Карахана И. В. Сталину

13 июля 1924 г. (22)

«Действительного движения в Китае пока нет, но оно создаётся.

Суня нельзя сравнивать по удельному весу с Кемалем. Кемаль пред-

ставлял и вёл за собой всю национальную Турцию, Сунь даже у себя в

Кантоне не ведёт за собой всю «нацию». Тут легко сделать ошибку,

ибо разные количества, массы. Китай - это 400 с лишним миллионов

населения... Чтобы охватить такую страну, нужна продолжительная работа.

Сунь до сих пор её не вёл. Сейчас он обучается. Но его нужно всё

время толкать, потому что он в самом сволочном окружении правых,

американизированных интеллигентов.

Сейчас я направляю его внимание на борьбу против империализ-

ма, грабежа Китая державами. Это самое популярное и понятное дело

для всего Китая».

Другой известный советский дипломат, работавший в 20-е гг. в

Китае А. А. Иоффе, в одном из писем руководству РКП(б) и Комин-

терну предлагал «перейти к действительной революционной политике и

признать законным правительством Китайское революционное прави-

тельство Сунь Ятсена и с ним только иметь дело». Китай - «величай-

ший козырь в нашей мировой игре», - писал А. Иоффе В. Ленину (23).

Во время обсуждения следует обратить внимание на вопросы:

1. С каких позиций советское руководство подходило к оценке

китайской действительности в 1918-1923 гг.

2. Как сочетались государственные и идеологические интересы

советского руководства в восточной политике?

3. Какие факты и документы свидетельствуют о том, что прави-

тельство большевиков стремилось защитить государственные интересы

Советской республики?

4. Почему была проявлена сдержанность в отношении к Сунь Ят-

сену на начальном этапе установления контактов?

5. Какие факты свидетельствуют о том, что переориентация Сунь

Ятсена на союз с Советской Россией была вызвана сложившейся

ситуацией в Китае, а не идеологической близостью его к большевикам?

Примечания

1. The Minister in China (Reinsch) to the Secretary State // FRUS. The

Paris peace conference, 1919. Vol. 2. P. 491-493.

2. Текст письма Г. Джордона. Documents on British Foreign Policy

1919-1939. 1 series. Vol. 6. 1919. London, 1956. P. 566-583.

3. Попова E. И. Китайский вопрос на Версальской конференции //

Движение «4 мая»: сб. статей. М„ 1971. С. 147.

4. Документы внешней политики СССР. М., 1958. Т. 2. С. 222-

223.

5. Лукин А. В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в

России в XVII-XXI веках. М„ 2007. С. 164.

6. Цит. по: Линь Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е го-

ды. По документам архива МИД России // Новая и новейшая история.

1997. № 3. С. 48.

7. Подробнее о переговорах см.: Галенович Ю. М. Россия - Ки-

тай: шесть договоров. М., 2003. С. 30-74.

8. Документы внешней политики СССР. М., 1962. Т. 6. С.524-528.

9. Советско-китайские отношения. Документы и материалы. М., 1959.

С. 82-85.

10. На специальной конференции предполагалось решить судьбу

двусторонних российско-китайских соглашений, заключённых до рево-

люции.

11. Выступая весной 1925 г. на сессии ВЦИК, Г. Чичерин заявил:

«Мы признаём МНР частью Китайской Республики, но признаём и её

автономию, настолько широкую, что Монголия не только не допускает

Никакого вмешательства со стороны Китая, но и ведёт независимо

Овою внешнюю политику».

12. Движение 4 мая 1919 г. В Китае. Документы и материалы. М.,

1969. Док. 7. С. 309.

13. Там же. Док. 9. С. 313.

14. Там же. Док. 11. С. 314.

15. Там же. Док. 12. С. 315.

16. Там же. Док. 20. С. 328.

17. См.: Афанасьев А. Г. Ли Дачжао и «движение 4 мая» // Дви-

жение 4 мая. С. 100-128.

18. Обзор материалов конференции см.: РЖ. Китаеведение. М.,

ИНИОН. 2000. № 2. С. 118-126.

19. См. подробно: «Сунь Ятсен 1866-1986. К 125-летию со дня

рождения»: сб. ст., воспоминаний, документов и материалов. М., 1987.

20. ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в

Китае. М„ 1994. Т. 1. Док. 11. С. 163-164; Док. 12. С. 64.

21. Из переписки И. В. Сталина и Г. В. Чичерина с полпредом в

Китае Л. М. Караханом // Проблемы Дальнего Востока. 2005. № 3.

С. 150.

22. Там же. С. 152.

23. ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в

Китае. Документы. Т. 1. С. 174; Письмо Иоффе Ленину. Цит. по: Линь

Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е годы. По документам

архива МИД России // Новая и новейшая история. 1997. № 3. С. 48.

Литература

1. ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в

Китае. Документы. Т. 1. М., 1994.

2. Васильев Л. С. История Востока. М., 1993. Т. 2.

3. Галенович Ю. М. Россия - Китай: шесть договоров. М., 2003.

4. Глунин В. И. Первая миссия Гоминьдана в Китай // Проблемы

Дальнего Востока. 1999. N

5. С. 98-115.

5. Движение «4 мая» 1919 г. в Китае: Документы и материалы.

М., 1969.

6. Делюсин П. П. Спор о социализме в Китае. М., 1980.

7. Из перелиски И. В. Сталина и Г. В. Чичерина с полпредом в

Китае Л. М. Караханом // Проблемы Дальнего Востока. 2005. № 3.

С. 150.

8. История Китая: учебник / под ред. А. В. Меликсетова. М., 1998.

Гл. 12-13.

9. Крюков М. С. Была ли миссия Чжан Сылиня в Москву «стран-

ным эпизодом» в советско-китайских отношениях начала 20-х годов? /

/ Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 6. С. 95-109.

10. Крюков М. С. Извилистый путь к альянсу: Советская Россия и

Сунь Ятсен (1918-1923) // Проблемы Дальнего Востока. 1999. № 2-3.

С. 108-117.

11. Крюков М. С. Вокруг «первой декларации» Карахана по китай-

скому вопросу // Новая и новейшая история. 2000. № 5.

12. Крюков М. С. Еще раз о «Северо-Западном плане» Сунь Ятсе-

на // Проблемы Дальнего Востока. 2000. № 5. С. 130-144.

13. Линь Цзюнь. Советская дипломатия и Китай в 20-е годы. По

документам архива МИД России // Новая и новейшая история. 1997.

№ 3.

14. Лукин А. В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в

России в XVII-XXI веках. М„ 2007.

15. Мамаева Н. Л. Гоминьдан как носитель идеи национального

спасения (Программа и политика военного периода «строительства

государства». 20-е гг.) // Восток. 2004. № 5.

16. Панцов А. В. Тайная история советско-китайских отношений.

Большевики и китайская революция. М., 2001.

17. Пескова Г. Н. Становление дипломатических отношений между

Советской Россией и Китаем. 1917-1924 // Новая и новейшая история.

1997. № 4.

18. Сунь Ятсен. Избранные произведения. М., 1964.

19. Хейфец А. Н. Советская Россия и сопредельные страны Вос-

тока в годы гражданской войны. М„ 1964.

ТЕМА 4. БУРЖУАЗНЫЕ РЕФОРМЫ В ТУРЦИИ

Мустафа Кемаль Ататюрк

План изучения темы

1. Создание новой государственной системы.

2. Концепция экономического развития. Этатизм.

3. Основные реформы. Итоги.

При изучении темы прежде всего следует вспомнить, в каких специ-

фических условиях шло становление нового общества в Турции. Уже во

время войны против интервентов (1919-1923 гг.) стала разрабатывать-

ся программа создания идеологических и организационных основ но-

вой государственности. Она формировалась не на пустом месте. Боль-

шое влияние оказали идеи турецкого национализма, получившие рас-

пространение в довоенный период. Идеологи турецкого национализма,

в том числе и младотурки, выступали за национальную консолидацию и

модернизацию. Так, видный турецкий философ Зия Гекальп писал: «Мы

должны принять три идеологических течения (тюркизироваться, исла-

мизироваться и модернизироваться), определив сферу действия каждо-

го из них. Мы, тюрки, должны создать тюркско-исламскую культуру,

вооруженную научно-техническими достижениями современной циви-

лизации». По Гекальпу, нацию (миллет) объединяли не только этничес-

кие признаки, географические условия проживания, политические фак-

торы, но и культурная общность (язык, искусство, религия, мораль

и др.). В 1923 г. он опубликовал книгу «Основы тюркизма», в которой

отказался от «тюркско-исламского синтеза»: «Тюркизм (национализм)

никоим образом не совместим с клерикализмом, теократией». Зия

Гекальп полагал, что необходимо изменение законов, проведение ряда

реформ в целях придания турецкой культуре общенационального харак-

тера, создания национального государства. Учитывая позиции западни-

ков, он считал необходимым отделение религии от государства, а про-

цесс принятия и исполнения законов - от шариата. Следовало также

придать всей системе образования светский характер. Хотя Зия Ге-

кальп высказался за светское государство, вместе с тем, как и часть

сторонников реформ, всё же признавал важную роль ислама в турец-

кой истории и в повседневной жизни.

Однако в отличие от тюркистов М. Кемаль не рассматривал ислам

как базовый компонент национализма. Уже тогда он был последова-

тельным сторонником вестернизации и относился к мусульманскому

духовенству чуть ли не как главному препятствию для достижения

Турцией уровня развития ведущих западных государств. Младотурец-

кую революцию он считал половинчатой. Кемаль сыграл главную роль

в оформлении концепции суверенных прав турецкого народа и приори-

тета нации как источника праведной мысли и высшего духовного авто-

ритета. В результате национализм занял крайне важное место в идео-

логическом обеспечении национально-освободительного движения ту-

рецкого народа 1918-1923 гг. Возглавившая это движение военно-граж-

данская интеллигенция отвела турецкому национализму и лаицизму

(светский характер государства) почетное место в разработанной ею

системе принципов, которые получили название «кемализм».

Становление новой государственно-политической системы фактиче-

ски началось с создания в апреле 1920 г. в Анкаре нового парламен-

та - Великого Национального Собрания Турции (ВНСТ). Главным в

этом событии было то, что ВНСТ объявило о создании независимого от

султана правительства, В решении ВНСТ от 7 июня 1920 г. говори-

лось: «Все указы и фетвы, исходящие из занятого Константинополя

(т. е. от султана), не могут иметь никакой законной и религиозной

силы; все обязательства, принятые так называемым константинопольс-

ким правительством, считаются незаконными». Отмечалось, что воп-

рос о султанате и халифате будет решен после окончания войны за

независимость. В то же время кемалисты действовали осторожно,

учитывали религиозные чувства мусульман. В принятой ВНСТ деклара-

ции говорилось: «Мы, наши депутаты, клянемся именем великого Алла-

ха и его Пророка, что утверждения, будто мы восстали против султана

и халифата, сущая выдумка. Пусть проклятия Аллаха падут на головы

тех изменников, которые помогут врагу, а милость Аллаха да не оста-

вит тех, кто старается спасти нашего халифа и султана». Конечно,

кемалистов можно упрекнуть за их непоследовательность, но дальней-

шие события показали, что это был тактический шаг, который позволил

вовлечь мусульманское население в освободительную войну.

Новым этапом на пути создания независимого государства было

принятие Закона «Об основах организации государства» в январе 1921 г.

Основные положения этого закона сводились к следующему: вводилось

понятие «Государство Турция», парламент (ВНСТ) признавался единст-

венным представителем нации и высшим органом законодательной и

исполнительной власти, о самостоятельной судебной власти не упоми-

налось, председатель парламента являлся одновременно и главой пра-

вительства. Но самым важным был тезис о том, что суверенитет

принадлежит нации, а власть - народу. Для восточной политической

культуры это было совершенно новое понимание сущности государст-

венной власти. Таким образом, уже на этапе национально-освободи-

тельной революции кемалисты приступили к модернизации политичес-

кой системы. Однако знакомство с основным содержанием Закона

свидетельствует, что эта система была еще далека от западной.

В ноябре 1922 г. была упразднена монархия, а султан выслан из

страны. Эта мера была проведена перед открытием конференции в

Лозанне с целью сорвать планы Антанты пригласить на переговоры

представителей султанского правительства. Политика Кемаля встрети-

ла оппозицию со стороны и правых, и левых. Кемаль не пошел по пути

создания авторитарного или даже диктаторского режима, он стал за-

кладывать основы плюралистического общества. В парламенте была

создана фракция радикалов-реформаторов в противовес фракции кон-

серваторов. Затем Кемаль приступил к созданию политической партии.

В апреле 1923 г. он обнародовал программу, в которой предусматри-

валось проведение реформ в сельском хозяйстве, промышленности,

финансах, образовании, судопроизводстве, армии. Сторонники Кемаля

одержали победу на очередных выборах в парламент. Была создана

Народная партия, которая в качестве главной задачи решила «напра-

вить все силы нации на создание модернизированного правового госу-

дарства».

В октябре 1923 г. была провозглашена республика, вводился пост

президента, избираемого пока что парламентом, формировался Совет

министров - правительство, независимое от парламента. Теперь оста-

валось ликвидировать последний атрибут государственного строя Ос-

манской империи - халифат. Историческая обстановка в Турции в

период национально-освободительной борьбы 1918-1923 гг. сложилась

так, что верхушка мусульманского духовенства во главе с халифом

оказалась на стороне Антанты и, таким образом, потеряла возмож-

ность прямо влиять на политическую организацию вновь созданной

республики, анатолийское же духовенство в значительной части вли-

лось в ряды национал-патриотов. Вся борьба кемалистов против влия-

ния духовенства отнюдь не являлась борьбой против самой религии.

Кемалисты сами старательно подчеркивали это отличие. В объясни-

тельной записке к законопроекту 1928 г. об изменениях статей консти-

туции было специально указано, что «принципу отделения церкви от

Государства не нужно придавать смысла безбожия».

При изучении этого вопроса следует обратить внимание на те силы,

которые защищали институт халифата. Под лозунгом «защиты халифата»

сгруппировались все реакционные силы: компрадоры, феодальная аристо-

кратия, большая часть духовенства, панисламисты. К союзу реакционных

сил примкнули и правые кемалисты, которые в парламенте заявляли о

том, что с ликвидацией халифата Турция якобы потеряет значение веду-

щей мусульманской державы. В ответ на это Кемаль в своем выступле-

нии в меджлисе призвал верующих мусульман «очистить веру, святые

чувства и ценности верующих от политических интересов и страстей и

тем самым возвеличить ислам». Вопрос был решен парламентским пу-

тем. 3 марта 1924 г. ВНСТ постановило ликвидировать халифат и вы-

слать последнего халифа и всех членов османской династии за границу.

Таким образом, три важнейших политических акта - ликвидация султа-

ната, провозглашение республики и упразднение халифата - заложили

основы нового государственного строя Турции, превращения в буржуаз-

но-национальное государство. Все эти изменения были закреплены в

Конституции 1924 г. В ноябре 1924 г. была принята новая Конституция,

провозгласившая национализм одним из основополагающих принципов

республики. Ст. 88-я гласила, что все граждане Турции без различия

религиозной и расовой принадлежности считаются турками. В Конститу-

ции закреплялся светский характер власти, однако в ст. 2 сохранилась

формула: государственная религия Турции - ислам. Ст. 26 обязывала

правительство и парламент учитывать нормы шариата и других му-

сульманских обычаев при регулировании правовых вопросов.

Проблема соотношения лаицизма и ислама привлекла внимание

многих ученых. Так, отдельные турецкие авторы отмечают, что полити-

ка лаицизма была непоследовательной и сопровождалась нарушением

свободы совести и вероисповедания. Лаицизм в политической обста-

новке 1920-х гг. стал трактоваться как атеизм. Оправданная в тех

условиях борьба против исламской клерикальной реакции переросла в

борьбу против самого ислама. Высказывались опасения по поводу

негативного влияния такой политики на духовное наследие нации. Что

касается отечественной историографии данной проблемы, то здесь все-

гда акцентировалось внимание на позитивном характере политики ла-

ицизма. Лаицизм был тесно связан с национализмом.

Как сами кемалисты трактовали свой принцип национализма? Ту-

рецкие авторы исходят из того, что он не носил расистского характера,

не был ирредентным, т. е. не направлялся против какого-либо этноса.

Напротив, имел объединяющий характер, указывал на единство и неде-

лимость нации и страны, направлял усилия турок на достижение об-

щенациональных целей. К. Ататюрк полагал, что жизнь турок как нации

означает переход в состояние современного общества.

Конституция базировалась на трех принципах: республиканская форма

правления, национальная идея, единство властей. ВНСТ предостав-

лялись неограниченные возможности в определении способов осуществ-

ления национальной воли. Поэтому некоторые авторы (В. Данилов,

А. Миллер и др.) считают, что речь шла не о плюралистической демокра-

тии, а о «демократии большинства». «Общая воля безошибочна. Она

никогда не расходится с интересами всего общества».

Концепция «непогрешимости большинства» делала как бы ненуж-

ным Конституционный суд, не упоминалось о политических партиях.

В основе политической доктрины М. Кемаля лежали две идеи -

сильная власть и единый народ. В связи с этим интерес представляет

решение национального вопроса, и прежде всего курдского. В пределах

Турции проживали многочисленные национальные меньшинства: армя-

не, евреи, лезгины, черкесы и другие. На начальной стадии турецкой

революции кемалисты заявляли о необходимости создания органов

местного самоуправления. Но уже с 1924 г. они фактически перестали

говорить о многонациональном характере страны, и на первый план

выдвинулось понятие «единый турецкий народ», а не «народы Турции».

Во внутренней политике стали проявляться элементы дискриминации

по этническому признаку. Так, в Восточной Фракии разрешено было

жить только чистокровным туркам. В соответствии с Законом 1935 г.

о фамилиях стамбульские евреи, греки, армяне должны были отказать-

ся от своих традиционных фамилий и принять турецкие. Национальные

меньшинства должны были говорить только на турецком языке.

Теперь, по мнению Кемаля, основу турецкой нации составлял не

ислам, а политическая общность, общий' язык, территория, история,

общность морали. Турки провозглашались создателями великих цивили-

заций Центральной Азии. Была проведена реформа языка, арабский

алфавит заменялся латинским. Реформа проводилась жестко - в качестве

наказания за неисполнение предполагалось увольнение с работы и