Воробьева Т.А. Страны Азии между двумя мировыми войнами (1918-1939)

Подождите немного. Документ загружается.

Ст. 9 «Правительства обеих Договаривающихся Сторон соглашают-

ся урегулировать на вышеупомянутой конференции вопрос о Ки-

тайско-Восточной железной дороге в соответствии с принципами, ука-

занными ниже.

1. Правительства обеих Договаривающихся Сторон заявляют, что

Китайско-Восточная железная дорога является чисто коммерческим

предприятием. Правительства обеих Договаривающихся Сторон взаим-

но заявляют, что за исключением вопросов, касающихся деловых опе-

раций, которые находятся под непосредственным наблюдением Китай-

ско-Восточной железной дороги, все другие вопросы, затрагивающие

права национального и местных правительств Китайской Республики,

как-то: судебные вопросы, вопросы, касающиеся гражданского управле-

ния, военной администрации, полиции, муниципального управления,

налогообложения и земельной собственности (за исключением земель,

потребных для указанной дороги), - будут находиться в ведении китай-

ских властей.

2. Правительство Союза ССР соглашается на выкуп при посредстве

правительства Китайской Республики китайского капитала Китайско-Вос-

точной железной дороги, а также принадлежащих к ней имуществ и на

передачу Китаю всех акций и облигаций указанной дороги.

3. Правительства обеих Договаривающихся Сторон урегулируют на

конференции, указанной в ст. 2 указанного Соглашения, размер и

условия выкупа, а также порядок передачи Китайско-Восточной желез-

ной дороги.

4. Правительство Союза ССР соглашается быть ответственным за

все претензии держателей акций и облигаций и кредиторов Китайско-Вос-

точной железной дороги, возникшие до революции 9 марта 1917 г.

5. Правительства обеих Договаривающихся Сторон взаимно согла-

шаются, что будущее Китайско-Восточной железной дороги будет опре-

делено Союзом ССР и Китайской Республикой без участия какой-либо

третьей стороны или сторон.

6. Правительства обеих Договаривающихся Сторон соглашаются

подписать Соглашение о временном управлении Китайско-Восточной

железной дорогой впредь до разрешения вопросов, указанных в разде-

ле 2 настоящей статьи.

7. Впредь до того, пока различные вопросы, относящиеся к Китай-

ско-Восточной железной дороге, не будут урегулированы на конферен-

ции, указанной в ст. 2 настоящего Соглашения, права обоих прави-

тельств, вытекающие из контракта от 27 августа (8 сентября) 1896 г.

на постройку и управление Китайско-Восточной железной дороги, по-

скольку они не находятся в противоречии с настоящим Соглашением и

Соглашением о временном управлении сказанной дорогой и поскольку

они не наносят ущерба суверенным правам Китая, - сохраняются в

сипе».

Ст. 10. «Правительство Союза ССР соглашается отказаться от специ-

альных прав и привилегий, касающихся всех концессий в какой бы то

ни было части Китая, приобретенных царским правительством в силу

различных конвенций, договоров, соглашений и т. д.»

Ст. 11. «Правительство Союза ССР соглашается отказаться от рус-

ской части боксерского возмещения».

Ст. 12. «Правительство Союза ССР соглашается отказаться от прав

экстерриториальности и консульской юрисдикции».

Ст. 13. «Правительства обеих Договаривающихся Сторон соглашаются

выработать одновременно с заключением торгового договора на кон-

ференции, указанной в ст. 2 настоящего Соглашения, таможенный та-

риф для обеих Договаривающихся Сторон, в соответствии с принципа-

ми справедливости и взаимности».

Вопросы:

1. Охарактеризуйте позиции западных держав по китайскому во-

просу. Определите особенности американской позиции по китайскому

вопросу.

2. Почему китайские националисты возлагали надежды на США?

3. Почему в Париже западные державы поддержали требования

Японии по китайскому вопросу?

4. Объясните особенности политики Советской России в Китае.

5. Какие проблемы обсуждались в ходе советско-китайских перего-

воров 1922-1924 гг.? На каких условиях были восстановлены диплома-

тические отношения между двумя странами?

Решения Версальской конференции вызвали подъём патриотиче-

ского движения. В Париж начали поступать в большом количестве

негодующие телеграммы, письма. Е. И. Попова приводит такие дан-

ные: телеграммы послали 16 студенческих организаций, 32 коммер-

ческих, промышленных и рабочих союза, 67 парламентских организа-

ций, учреждений и организаций просвещения, китайских землячеств в

США, Латинской Америке и т. д.

Выступления в защиту Шаньдуня вскоре переросли в широкое анти-

империалистическое движение, а затем и в революцию. Альтернативой

проамериканскому курсу стал поворот китайских националистов к со-

трудничеству с Советской Россией.

Из обращения «Объединенного союза пекинских учащихся»

к китайскому президенту Сюй Шичану (12)

«...Китайская территория Циндао насильственно была в свое время

арендована Германией. Объявление нами войны Германии должно, каза-

лось бы, привести к ликвидации всех наших договоров с ней. Потерпев

поражение в войне, Германия обязана вернуть Циндао непосредственно

Китаю... Говорят, что Япония наследует германские права в нашей

стране в соответствии с китайско-японским договором 7 мая 1915 г. Но

•тот договор не был утверждён парламентом, так как он был распущен

Юань Шикаем. Нельзя принимать и другой договор - о Цзинаньской

дороге - прямо признающий экономические права Японии в Шаньдуне.

В момент нависшей над страной угрозы весь наш народ борется

против этих соглашений. Подписание договора о Шаньдуне и Циндао

приведет, мы уверены, к гибели государства».

Из телеграммы «Объединенного союза пекинских учащихся»

Мирной конференции (13)

«Великие державы во имя справедливости одолели насилие... Де-

кларация американского президента не только укрепляет будущий мир,

но и отменяет неравенство в международных отношениях...

Китайско-японский договор 1915 г. самый неравноправный в исто-

рии договоров... Пекинские студенты, преисполненные решимости укреп-

лять вечный мир в Восточной Азии, обращаются к Мирной конферен-

ции вынести справедливое решение по Шаньдунскому вопросу. По всем

законам Япония не имеет никакого права наследовать германские

права. Надеемся, что вы примете во внимание наши патриотические

пожелания и окажете нам свою справедливую помощь».

Телеграмма Парижской мирной конференции (14)

«Президент Вильсон в речи о будущем мире сказал, что отныне будут

аннулированы все тайные дипломатические соглашения, все неравноправные

договоры.... Согласно его декларации мы считаем, что ни один тайный

договор, заключенный между державами и касающийся Китая, не должен

утверждаться без согласия последнего. Следовательно, не должно быть

признано 21 требование 1915 г., навязанное нам силой японского оружия.

Мы отвергаем их в соответствии с нормами международного права».

Позиция китайского общества нашла отражение и в телеграммах,

адресованных правительству известными политическими деятелями (Кан

Ювэем, У Пэйфу, Тан Шаои и др.).

Из телеграммы Тан Шаои

(глава делегации северян на переговорах

между представителями Севера и Юга в Шанхае) (15)

«На протяжении многих лет все идет кувырком в нашей стране,

решение всех внутренних и внешних вопросов отдано на откуп кучке

сомнительных людей. Гнев и ненависть, накопившиеся в Поднебес-

ной, - стихия, которая неизбежно должна была прорвать плотину госу-

дарства... Очевидно всем, что правительство неспособно руководство-

ваться интересами Поднебесной, строго наказывать виновных... не в

состоянии справедливо отнестись к участникам студенческой манифес-

тации. Но из искры может возгореться пламя».

Из телеграммы У Пэйфу главнокомандующим Хунаньской

и Гуандунской армиями (16)

«Вопрос о Циндао - вопрос о жизни или смерти нашей страны.

Подписание договора равносильно самоубийству... Почему так получа-

ется, что потерявших независимость Польшу и Чехословакию возро-

дить можно, а нашу исконную территорию - Циндао - вернуть нельзя?

Разве наша страна не присоединилась к странам Антанты? Разве не

пострадали мы от японо-германской войны за Шаньдун? И почему

вознаграждения получают другие страны, примкнувшие к Антанте, наша

же терпит, наоборот, убытки?

...Наше право - подписывать или не подписывать договор, и другие

державы не имеют права давить на нас в этом вопросе».

Вопросы:

1. Охарактеризуйте основные требования участников движения

*4 мая».

2. Какие социальные группы участвовали в движении?

3. Как можно определить характер движения, основываясь на пред-

ставленных документах?

В современной китайской историографии движение «4 мая» рас-

сматривается как составная часть и начальный этап движения «за

новую культуру». К сожалению, эта тема не получила развития в

современном отечественном китаеведении. В 1971 г. доктор истори-

ческих наук Л. П. Делюсин в монографии «Спор о социализме в Ки-

тае» рассмотрел взгляды многих участников движения за новую куль-

туру. Общей чертой советских работ была оценка этого движения либо

с позиции литературного процесса, либо с позиции возникновения и

начала распространения марксизма в Китае. Поэтому, высоко оцени-

вая деятельность Ли Дачжао, резкой критике подвергали взгляды бур-

жуазных националистов и либералов (например, больше всего доста-

лось Ху Ши, получившему образование в США, поклоннику американ-

ской школы прагматиков) (17).

Современные китайские историки, как показала конференция в Пе-

кине, расширили рамки движения «4 мая» и рассматривают его как

политическое движение, целью которого было предотвратить национальную

катастрофу, используя лозунг «Наука и демократия». В результате глав-

ным в движении стала критика традиционной культуры, что подняло

модернизацию с уровня материально-технического на уровень духовной

культуры. В то же время среди китайских ученых по-прежнему нет

единого подхода к оценке этого события. Некоторые из них оценивают

движение как продолжение Синьхайской революции, полагая, что вместе

эти события положили начало процессу модернизации страны. Другие

считают, что это все же было культурно-просветительское движение, в

ходе которого резкой критике подверглась традиционная культура (18).

В движение за новую культуру включились многие известные тогда

ученые, литераторы, политические деятели, такие, как Лян Цичао, Ху

Ши, Чжан Дунею, Ли Дачжао, Чэнь Дусю и др. Главным содержанием

движения была борьба за «науку и демократию». Эти цели были

сформулированы в передовой статье журнала «Новая молодежь», на

страницах которого и развернулась полемика. «Чтобы защитить демо-

кратию, нельзя не вести борьбу против конфуцианства, против его

этикета и обрядов, против старой морали и политики. Чтобы защитить

науку, нельзя не вести борьбу против религии и старого искусства.

Борьба за демократию и науку невозможна без борьбы против старой

традиционной школы и против старой литературы».

Идеологи просветительского движения, выдвигая лозунг «Наука и

демократия», обнаруживали понимание того, что перед Китаем стоят

две проблемы: отсталая общественная система и недостаточное разви-

тие науки и техники.

После Первой мировой войны в общественной жизни Китая были

представлены различные течения: анархизм, социал-реформизм, марк-

сизм, идеи западной школы философов-прагматиков и пр. Однако в

ходе движения сформировалось три основных течения: консерватизм,

радикализм и реформизм. Иногда эти направления определяются как

традиционалисты, западники и синтезаторы.

Итак, движение за новую культуру включало, с одной стороны,

решение вопроса об отношении к традиционной культуре, с другой -

вопрос о выборе путей обновления Китая, преодоления отсталости.

Наиболее известным участником полемики был Ху Ши. Какое-то

время в КНР само имя Ху Ши было предано забвению. Сегодня призна-

ют, что он был одним из основных лидеров движения наряду с Чэнь

Дусю и Лу Синем. Особенно подчеркивается его вклад в обновление

науки: «...благодаря его взглядам и концепциям традиционная китайская

наука вышла на современный уровень развития». Однако признают, что

«его прагматизм коренным образом противостоял марксизму».

Позиция Ху Ши в период движения за новую культуру сводилась к

тому, что он был сторонником полной «вестернизации китайской культуры

и политической жизни». Ху Ши, Ян Фу и другие либералы не считали,

что империализм был источником бед Китая. В приверженности китай-

цев к традиционным ценностям они видели главную причину того, что

Китай оказался на грани национальной катастрофы. На вопрос о том,

куда идти - на Запад или на Восток, Ху Ши отвечал: «На Запад, ибо

западная культура - это культура трамвая и автомобиля, а восточ-

ная - культура рикши». Подобные взгляды в условиях роста антиим-

периалистического сознания наталкивались на стену неприятия. Пози-

цию Ху Ши не одобряли такие разные по своим воззрениям деятели,

как Лян Цичао, Сунь Ятсен, Ли Дачжао, Чэнь Дусю. Так, Лян Цичао и

Сунь Ятсен считали, что Запад обогнал Восток лишь в области матери-

альной культуры, но уступает ему в духовном отношении. Лян Цичао

выступил за возрождение национальной культуры. Будущее мировой

культуры он видел в синтезе восточной и западной культур, в основу

которого, по его мнению, должна была лечь культура китайская как

превосходящая европейскую по своему духовному и моральному раз-

витию. Он предостерегал своих соотечественников от соблазна матери-

альных благ, которые несет с собой европейская культура. Но Лян

Цичао допускал, что достижения западной науки должны использовать-

ся в стране.

В полемику с Ху Ши вступили и будущие основатели КПК - Чэнь

Дусю и Ли Дачжао. Ли Дачжао соглашался с тем, что западная культу-

ра более передовая и прогрессивная, конфуцианство тормозит нацио-

нальный прогресс. Это не мешало ему признавать определенные дос-

тоинства за восточной культурой. Ли Дачжао и Чэнь Дусю дали доволь-

но развернутый анализ различий между Западом и Востоком, но при-

шли к выводу, что между обеими культурами должна установиться

гармоничная связь, в органическом синтезе двух культур будет созда-

на общемировая культура. В отличие от либерала Ху Ши, Ли Дачжао

основную роль в этом процессе отводил Советской России.

Второй важной проблемой был вопрос о путях обновления Китая.

Ху Ши выступал за эволюционный путь преодоления отсталости («капля

по капле», «шаг за шагом»). Перемены во взглядах на жизнь, измене-

ния в обычаях и нравах, всеобщее просвещение должны предшество-

вать социальным преобразованиям. Он резко выступил против социа-

листических идей, указывая на то, что в Китае даже милитаристы

говорят о социализме.

Главным оппонентом Ху Ши в этом вопросе был Ли Дачжао. С его

именем связана постановка вопроса о классовой борьбе как наиболее

эффективном средстве переустройства мира, он был инициатором публика-

ции работ К. Маркса и В. Ленина на страницах журнала «Новая моло-

дежь». Ли Дачжао считал, что преобразование экономических отноше-

ний должно предшествовать преобразованиям в сфере духовной. В

своих выступлениях Ли Дачжао обращался к событиям в России, высо-

ко оценивая Октябрьскую революцию. По мнению современного китай-

ского автора Юань Вэйши, появление радикального течения в движе-

нии за новую культуру было связано именно с событиями в Советской

России. Однако Ли Дачжао, пропагандируя марксизм в этот период,

одновременно находился под влиянием Канта, опирался на теорию

взаимопомощи Кропоткина. Чэнь Дусю, будущий генеральный секре-

тарь КПК, считал «социальную демократию» Дьюи социализмом, пола-

гал, что прагматизм Дьюи можно совместить с учением Маркса. В

целом движение открыло путь для пропаганды идей марксизма, развер-

нувшаяся полемика вызвала большой интерес, особенно у молодежи.

Не случайно при Пекинском университете вскоре возникает первый

коммунистический кружок.

Но не только будущие руководители коммунистического движения в

Китае выступали за революционный путь развития страны. Радикаль-

ных, прежде всего военных, методов придерживался и руководитель

Гоминьдана Сунь Ятсен.

Таким образом, в движении за новую культуру был представлен

широкий спектр идей и взглядов: либеральные, прагматические (Дьюи и

Б. Рассела), социалистические (от марксизма до прудонизма), анархист-

ские и др. Но это была свободная дискуссия, и всех ее участников

объединяли патриотические чувства. Позже, в 1920-е и последующие

годы, они оказались в разных лагерях, политических партиях.

Несмотря на разные подходы и отношение к вестернизации и тради-

ции, можно выделить общие черты, присущие взглядам ведущих предста-

вителей движения. Это подчеркивание роли государства, правительства

при осуществлении перехода к той или иной модели. Мысль о целесооб-

разности вмешательства государства в экономические преобразова-

ния, о роли властей в моральном и социальном воспитании общества

были присущи традиционному, конфуцианскому менталитету. Китайские

социалисты, в том числе и те, которые обратили свои взоры к марксиз-

му, рассуждали в этом же духе.

Культурно-идеологические аспекты движения, постановка вопроса

о путях социального развития - все это превратило движение «4 мая»

в важнейший этап в развитии общественно-политической мысли, на

базе которого в последующие десятилетия развивается национально-де-

мократическая революция 1925 г., формируются две важнейшие поли-

Тические партии - Гоминьдан и КПК. Обе эти партии по-разному

осмысливали и использовали багаж движения «4 мая».

Изучение темы «движение за новую культуру» следует завершить

обсуждением следующих вопросов:

1. Какие социальные группы принимали участие в движении?

2. В чем расходились их позиции?

3. По каким вопросам совпадали взгляды всех участников движе-

ния?

4. Как ставился вопрос о соотношении традиционного и западного

в программах обновления Китая?

5. Какое значение имело движение для новейшей истории Китая?

Ответ на четвертый вопрос надо начать с анализа советской политики

в Китае. При этом можно сравнить советскую политику в Китае с

политикой в отношении Турции и Ирана.

При обсуждении первого вопроса был сделан вывод, что решения

Парижской мирной конференции привели к разочарованию в Соеди-

нённых Штатах, начался поворот в сторону Советской России. Этот

поворот в китайской политике связан с именем Сунь Ятсена. Его

деятельность в 1919-1921 гг. (хотя он не принимал активного участия

в движении «4 мая») стала фактором, определившим последующее

развитие событий в Китае.

При изучении данной проблемы мы сталкиваемся с довольно слож-

ной ситуацией, в которой развивались советско-китайские отношения.

Во-первых, советское правительство руководствовалось не только госу-

дарственными интересами, но и идеологическими (коминтерновская

линия). С начала 1918 г. советское правительство вступило в контакты

с представителями Пекина, и одновременно начинается поиск возмож-

ных союзников в национально-революционном движении в Китае: от

милитаристов-генералов У Пэйфу и Чжан Цзюньмина до лидера партии

Гоминьдан Сунь Ятсена.

В это же время происходила постепенная внешнеполитическая

переориентация Сунь Ятсена и его сторонников с западных держав на

Советскую Россию. Но эта же тенденция прослеживалась и в позиции

антигоминьдановских сил (например, У Пэйфу, Чжэн Цзюньмина, Чжан

Сылиня и др.).

В Москве имели смутное представление о китайских реалиях. Из-

вестно было, что пекинское правительство официально признано дер-

жавами, но страна по-прежнему находилась в неравноправном положе-

нии и поэтому могла быть потенциальным союзником Советской Рос-

сии. В самом Китае антиимпериалистические силы были расколоты,

шла борьба между Севером и Югом, националисты, в том числе и Сунь

Ятсен, поочередно связывали свои надежды то с Германией, то с США,

то с Советской Россией. В национально-революционном движении аб-

солютизировались военные методы.

Фактический материал по данному вопросу можно взять из моногра-

фии А. Н. Хейфеца «Советская Россия и сопредельные страны Востока».

Но, учитывая, что советская и современная отечественная историографии

расходятся в оценке проблемы сотрудничества советских коммунистов с

Гоминьданом и Сунь Ятсеном, необходимо ознакомиться с новейшими

публикациями (они указаны в списке литературы). Кроме того, среди

отечественных китаеведов по-прежнему нет совпадения взглядов на эту

тему. По-разному трактуется начальный этап становления отношений РКП(б)

и Коминтерна с Сунь Ятсеном и Гоминьданом. Предлагается сравнить

подходы таких известных специалистов, как М. В. Крюков и Н. Л. Мамаева.

В советской историографии Сунь Ятсен представлен как друг совет-

ского народа, глубоко симпатизирующий социалистической революции и

установивший связи с Москвой очень рано (19). Прямо противоположно-

го мнения придерживаются тайваньские ученые, позиция которых отра-

жена в статьях отечественного китаеведа М. В. Крюкова, работающего

в настоящее время в одном из университетов Тайваня (20). В частности,

тайваньские историки считали, что Сунь Ятсен всегда подозрительно

относился к Советской России. Его контакты с Москвой, Коминтерном

были тактическим ходом, а не стратегией. Что касается ученых КНР, то

в последнее время они тоже изменили свои оценки. Так, китайские

историки полагают, что Коминтерн и советские руководители не сразу

оценили роль Сунь Ятсена в национально-освободительном движении и

предпочли иметь дело с главой южных милитаристов Чэнь Цзюньминем

или с У Пэфу. Недавно в китайской историографии появилась еще одна

версия - сотрудничество с Сунь Ятсеном было продолжением политики

царской России, которая в годы Первой мировой войны рассматривала

вопрос о поддержке оппозиционных сил Юга для оказания давления на

центральное правительство Китая.