Сорокина Т.С. Грамматические средства выражения когнитивно-функциональной семантики (Вестник МГЛУ, выпуск 460)

Подождите немного. Документ загружается.

М.А.Салькова 21

в) Even when Martin Brierly said exactly what Anna would expect

him to say she could never imagine what he was thinking (C.L., 43).

Темпоральным отношениям одновременности могут сопутство-

вать отношения условия (а), отношения уступки (б), отношения

цели (в), контрастивные отношения/противопоставления действий

ПВ и ГП (г):

а) Between her job at Woolworth’s, her high-school classes, and her

friendships in the building, she became quite good at speaking English.

But what good was her English when she was so alone? (Cosmopolitan,

March 1990, 185);

б) When he was home, which wasn’t often, because he was busy

conducting his battle up in Abbany, she paid little attention to him

(Cosmopolitan, November 1994, 264);

в) When Grandfather first showed me the pond world, he chose a

dry place in the shade of an old peepul tree, where we sat for an hour,

gazing steadily at the thin green scum on the water (B.R., 37);

г) She bit my hand and tried to scramble away when I pulled her

back (R.H., 30).

Отношения причинности и условия могут равноправно сосу-

ществовать в рамках одной структуры, например:

Her father and Tia Gloria were the only family she had kept. Not

even her fear of Lyle kept her from them.

At first, she had gone to see them quite openly… But Lyle had found

ways to punish her every time she went – subtle, cruel punishments that

escalated to physical abuse when (~ because, if) she dared to take David

with her (Cosmopolitan, March 1994, 230).

Отметим, что наблюдения относительно возможности прида-

точных предложений времени выражать логические отношения,

дополнительные к темпоральным, заключаются в том, что в основ-

ном эта особенность функционирования характерна для ПВ,

вводимых союзами широкой семантики, к которым относится союз

when.

Помимо сказанного выше, одним из направлений исследования

структур с ПВ (when) явилось описание некоторых особенностей

22 М.А.Салькова

их функционирования в литературных жанрах

рассказа и романа,

относимых, согласно классификации Р.Лонгакра [14], к нарратив-

ному дискурсу, точнее, к категории “narrative story”. Речь идет о

частотности употребления исследуемых синтаксических единиц в

ракурсе их распределен ия в композиции текстов рассказа и романа,

что углубляет описание нарративного дискурса, его темпорального

аспекта, в частности.

Структуры с ПВ (when) рассматривались в качестве функ-

циональной доминанты или наиболее употребительного средства.

Согласно проведенным подсчетом, относительная частотность ука-

занных структур в композиционных этапах нарратива, выделяемых

вслед за Р.Лонгакром [14. С.2, 20–21], демонстрирует следующую

картину:

Этапы нарратива (композиции)

Рассказ

(в %)

Роман

(в %)

Предисловие + Введение

(Exposition + Abstract)

93 71

Развитие сюжета + Описание

(Complicating Action + Evaluation)

97 52

Развязка + Эпилог

(Result/Resolution + Coda)

94 49

Данные таблицы указывают: 1) на абсолютное преобладание

структур с союзом when в тексте рассказа и их значительную рас-

пространенность в романе и 2) на относительно равномерную их

распределенность в тексте рассказа. Несколько меньшая употреб-

ляемость структур с союзом when в романе, по-видимому, объяс-

няется тем, что размеры произведения позволяют автору устано-

вить и эксплицировать временные от ношения в тексте с помощью

более разно о бразного набора союзов. С другой стороны, преобла-

дание обсуждаемых структур на этапе «Предисловие + Введение»

Понятие литературного жанра распространяется на определенные виды

текста, см., например [13 ]; в данном случае на художественные произве-

дения, которые характеризуются сюжетными, композиционными (и сти-

листическими) признаками, соответствующими так называемой полной

форме «нарратива» по В.Лабову и Дж.Валецки [15 ], или категории

“narrative story” по Р.Лонгакру [14 ].

М.А.Салькова 23

в жанре романа свидетельствует об их эффективности в той части

повествования, где, согл асно ее функциональной характеристике,

содержатся наиболее общие исходные сведения о времени, месте,

действующих лицах и т.д., то есть там, где отсутствие детализации

может являться намеренным. В этом случае внимание читающего

не рассеивается, и в его памяти удерживается та информация,

актуальность которой сохраняется на всем протяжении романа.

«Нераскрытостью» отношений в структурах с when объясняется и

постепенное снижение их частотности к завершению повество-

вания, когда детализация становится избыточной и использование

данных структур направлено на обеспечение связности, а не на

развитие и углубление содержания текста.

В целом, высокая частотность данных структур в текстах обоих

жанров в сочетании с их структурными особенностями и содержа-

тельными возможностями отражает универсальность этого средст-

ва. Она связана с тем, что, как показано в ходе предыдущего

описания, в них наиболее полно представлены отношения между

темпорально релевантными компонентами пропозиционального и

поверхностного уровней предложения, причем речь идет как о

собственно темпоральном аспекте, так и об аспекте логическом.

На первый взгляд структуры с ПВ, вводимые союзом when, на

поверхностном уровне отличает определенная парадоксальность, в

особенности если оба действия в структуре выражены одной и той

же видовременной формой (см. примеры выше): выбор такого

средства кодирования информации подразумевает недифференци-

руемость, нерасчлененность отношений в структуре при восприя-

тии текста или по меньшей мере необходимость дополнительных

интерпретационных усилий со стороны читателя/реципиента.

Однако вышеупомянутые характеристики обсуждаемых структур

доказывают обратное, а именно, их наибольшую адекватность

задачам повествования, представляющего собой сложную сеть

референциальных отношений.

По-видимому, объяснение этому находится вне сферы грам-

матики текста/дискурса и связано с особенностями когнитивных

процессов человека. Представляется, что к числу факторов, обеспе-

чивающих адекватную интерпретацию прочитанного, относится в

первую очередь общность языкового сознания автора и читателя.

При этом структура с ПВ (как часть текста) выступает местом

24 М.А.Салькова

пересечения сознания

автора и сознания читателя во времени

текстовой реальности. Ниже предлагается наше понимание того,

каким образом это происходит.

В психолин гвистической литературе текст рассматривается в

различных ракурсах. С позиций восприятия текст представляет

собой «объединенные или стру кту рированные формы дискурса,

зафиксированные материально и передаваемые посредством

последовательных операций прочтения». С позиции порождения

текст есть «многосмысленная конструкция» – отражение психиче-

ской жизни индивида, манифестация менталитета автора, письмен-

ная форма фиксации языкового сознания субъекта. При этом

«истинный смысл текста оказывается «доступен» реципиен-

ту/интерпретатору лишь при определенных условиях. Одним из

факторов, определяющих возможность адекватного восприятия и

понимания реципиентом смысла художественного текста, является

темпоральность, понимаемая здесь как «способность сознания

субъекта определять временную структуру воспринимаемого

объекта, в качестве которого в текстовой коммуникации выступает

текст» [17. С.9].

Как известно, реальность повседневной жизни организуется

вокруг «здесь» и «сейчас» носителя языка. Так как сознанию

субъекта присуща темпоральность, он может реально оценивать

временную структуру объектов – текстов и , следовательно, спосо-

бен совершать «переходы во времени» в ходе текстовой

коммуникации. Подобные переходы совершаются реципиентом с

помощью знакомых ему по прошлому опыту средств темпораль-

ности, которые в этом случае рассматриваются некоторыми

исследователями как темпоральные маркеры: именно они «помо-

гают» реципиенту расшифровывать значения элементов ху дожест-

венного текста, в котором эксплицированы характерные для

социума темпорально-культурные особенности [17. С.31]

. В

качестве такого маркера или ключа в языковом сознании при

Термин «языковое сознание» здесь используется в понимании,

предложенном Г.Гийомом [16. С.61], как соотнесенное с индивидуальным

знанием «наследие» и результат прошлой познавательной деятельности,

одной из форм которой является текстовая коммуникация.

Ср. [18, 19].

М.А.Салькова 25

кодировании и расшифровке текстовых символов, составляющих

темпоральное поле текста, выступает союз when, обладающий

целым спектром временных и логических значений.

Если рассматривать, вслед за Н.И.Жинкиным [20], взаимопо-

нимание как область смыслового тождества коммуникантов,

правомерно утверждать, что помимо индивидуального знания при

порождении и восприятии текста задействовано также знание

социальное (фоновое). Поскольку в психолингвистическом ракурсе

рассмотрения текст представляет собой продукт языкового/рече-

вого сознания субъекта, детерминированный потребностями обще-

ния и предполагающий определенное воздействие на чит ателя

согласно замыслу автора, интерпретация содержания книги

(текста) может быть представлена как отражение информационных

процессов соответствующего социума, общего для автора и

читателя, то есть «как взаимодействие, противопоставление и

сосуществование смыслов и представлений, реализующихся … в

читательских оценках» [21. С.100 ], добавим, запрограммирован-

ных автором.

Следовательно, возможность построения мыслительного содер-

жания, соответствующего в темпорально-смысловом отношении

авторскому варианту текста, базируется на феномене «обнаруже-

ния» в индивидуальной «картине мира» оснований для реконструк-

ции и оценки смысла воспринимаемого сообщения. Этот процесс

предполагает взаимодействие языковых и энциклопедических (фо-

новых) знаний человека, которые позволяют адекватно интер-

претировать символы, формирующие темпорально-смысловое поле

текста. В каждый момент текстовой коммуникации реципиент

устанавливает значимое сходство между тем, что пришло в его

языковое сознание, и тем, что там уже находилось как результат

прошлого опыта [17. С.31–32].

Подведем итоги сказанному.

Проанализированные в настоящей работе структуры с ПВ

(when), являясь одним из проявлений темпоральности текста,

выполняют функцию темпоральной локализации (определения

положения во времени) описываемой ими ситуации. Они

представляют собой сложные полипропозициональные синтакси-

ческие образования, обе части которого являются предикативными

единицами с собст венными содержательными и структурными

особенностями.

26 М.А.Салькова

Статистическая обработка языкового материала и анализ

полученных данных об участии структур с ПВ в некоторых

жанровых разновидностях нарратива свидетельствуют о том, что,

отличаясь по частотности употребления структур с ПВ, тексты

рассказа и романа как литературных жанров, представляющих

нарративный дискурс, не проявляют кардинальных различий в

композиционном распределении структур с ПВ. Сходства, которые

обнаруживают структуры с ПВ при функционировании в рассказе

и в романе объясняются принадлежностью к одному и тому же

дискурсу.

Наблюдаемые различия в значительной степени связаны с

экстралингвистическими факторами, к которым относятся размер

художественного произведения и его общие содержательные осо-

бенности, а также со спецификой человеческого восприятия,

являющегося источником используемых в нарративе принципов

организации, способов представления и вербализации информации

и ограничений в ее подаче.

С позиции когнитивной науки структуры с ПВ , вводимые

союзом when, могут быть охарактеризованы как компактное высо-

коинформативное языковое средс тво кодирования/декодирования

текстовой информации. Использование таких структур в тексте

делает эффективной текстовую коммуникацию и позволяет создать

целостную смысловую картину прочитанного. При этом по

отношению к рассказу акцент должен быть сделан на компакт-

ность данных синтаксических средств как средств передачи

информации, в то время как для романа более важной оказыв ается

их способность к широкому охвату информации.

Сказанное выше свидетельствует о том, что использование

структур с ПВ, вводимых союзом when, является адекватным зада-

чам повествования, поскольку эти структуры позволяют переда-

вать значительный объем информации в конц ентрированном виде.

Таким образом, их употребление в сложных информационных

образованиях, какими являются нарративные тексты-дискурсы,

направлено на активизацию интерпретационной деятельности

читателя.

М.А.Салькова 27

Ссылки на литературу

1. М.А.Салькова. Темпоральная репрезентация английского

дискурса (на материале структур с придаточным времени): Дис. …

канд. филол. наук. – М., 1999. – 265 с.

2. Z.Vendler. Linguistics in Philosophy. – Ithaca, N.Y.: Cornwell

University Press, 1967. – 300 p.

3. A.Schopf. The Past Tense in English // Essays on Tensing in

English / Ed. by A.Schopf. – Vol.1. – Tubingen: Niemeyer, 1989. –

P.177–200.

4. J.Harkness. Time Adverbials in English and Reference Time //

Essays on Tensing in English / Ed. by A.Schopf. – Vol.1. – Tubingen:

Niemeyer, 1989. – P.71–110.

5. В.А.Звегинцев. Язык и знание // Вопросы философии. – 1983.

№ 11. – С.71–80.

6. М.А.Кузнецов. Семантика лингвистическая и н елингвисти-

ческая, языковая и неязыковая (вместо введения) // Лингвисти-

ческая и экстралингвистическая семантика. – М.: Институт науч.

информ. по общ. наукам РАН, 1992. – С.5–27.

7. С.Н.Петрова. Когнитивная парадигма и семантика

понимания // Мышление. когнитивные науки. Искусственный

интеллект. – М.: Центр. совет филос. (методол.) семинаров при

Президиуме АН СССР, 1988. – С.119–130.

8. Краткий словарь когнитивных терминов /Под общ. ред.

Е.С.Кубряковой. – М.: МГУ, 1997. – 245 с.

9. Л.Г.Лузина. Распределение информации в тексте (когни-

тивный и прагмастилистический аспекты) – М.: Институт науч.

инф. по общ. наукам РАН, 1996. – 139 с.

10. В.В.Морковкин, А.В.Морковкина. Русские агнонимы (слова,

которые мы не знаем). – М.: Институт русского языка

им.А.С.Пушкина, Институт русского языка им.В.В.Виноградова

РАН, 1992, – 414 с.

11. В.В.Петров. Язык и логическая теория: в поисках новой

парадигмы // Язык и логическая теория. – М.: Центр совет филос.

(методол.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1987. – С.15–20.

12. В.И.Постовалова. Основания лингвистики в аспекте

внутринаучной рефлексии // Язык и логическая теория. – М.:

Центр совет филос. (методол.) семинаров при Президиуме АН

СССР, 1987. – С.199–203.

28 М.А.Салькова

13. Лингвистический энциклопедический словарь. – М.:

Советская энциклопедия. 1990. – 684 с.

14. R.E.Longacre. The Grammar of Discourse. – N.Y.: Plenum

Press, 1983. – 423 p.

15. W.Labov, J.Waletzky. Narrative Analysis // Essays on the verbal

and visual arts. – Seattle: University of Wachington Press, 1967. –

P. 12-74.

16. Г.Гийом. Принципы теоретической лингвистики / Под общ.

ред. послесл. и коммент. Л.М.Скрелиной. – М.: Прогресс, 1992. –

224 с.

17. С.А.Борисова. Смысловое восприятие: темпоральная

вариативность читательских проекций художественного текста. –

Ульяновск: УГУ, 1997. – 134 с.

18. V.N.Partee. Formal Semantics and Theories of Context //

Московский лингвистический журнал. – Т.2. – М.: РГГУ, 1996.

– С.303–318.

19. R.Stalnaker. Assertion // P.COLE (Ed.), Syntax and Semantics.

Pragmatics. – N.Y.: Academic Press, 1978. – P. 315–332.

20. Н.И.Жинкин. Речь как проводник информации. – М.: Наука,

1982. – 159 с.

21. Ю.А.Сорокин. Психолингвистические аспекты изучения

текста / Отв. ред. А.И.Новиков. – М.: Наука, 1985. – 168 с.

Цитируемая литература и принятые сокращения

B.R. – R.Bond // My Grandfather’s Private Zoo. – Bombay, 1986.

C.L. – L.Cody // Backhand. – Arrow Books, Berkshire, 1992.

Cosmopolitan, March 1990.

Cosmopolitan, February 1994.

Cosmopolitan, March 1994.

Cosmopolitan, November 1994.

Am Short Stories – Eleven American Short Stories. – M.:

Международные отношения, 1978.

H.L. – Lee Harper // To Kill A Mockingbird. – Kiev: Dnipro

Publishers, 1977.

P.M. – M.Powell // The Treasure Upstairs. – Cornwall: Pan Books,

1974.

R.H. – H.Robins // The Carpetbaggers. – Pocket Books: Published

by Simon & Schuster, N.Y., 1976.

Е.Е.Селиванова 29

Е.Е.Селиванова

ФУТУРУМ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ: ПОНЯТИЙНАЯ

КАТЕГОРИЯ И ЕЕ ЯЗЫКОВАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ

Проблема изучения и описания категории времени не раз

становилась центральн ым объектом лингвистических исследо-

ваний [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8]. Это связано, прежде всего, с тем, что

время является одной из базовых категорий человеческого созна-

ния, которая наряду с категорией пространства составляет «наив-

ную философию» бытия человека. В последнее время эти поня-

тийные категории все чаще рассматриваются с позиции антро-

поцентризма, «когда за точку отсчета берется не имманентное

пространство и время, а положение человека в пространстве и во

времени» [9. С.3].

Настоящая статья посвящена рассмотрению следующих вопро-

сов:

1) какова сущность онтологической категории времени и чем

отличаются реальное и перцептуальное время?

2) как отражается понятийная категория времени на уровне

языковой категоризации?

3) какова структура грамматической категории времени

(является она двух- или трехчленной) и как определяется в ней

место футурума?

4) как связана категория времени с другими грамматическими

категориями, и прежде всего с категорией модальности, и как эта

связь отражается в семантической структуре средств выражения

будущего в английском языке?

Проблема времени рассматривалась в различных аспект ах:

историческом, философском, языковом. С точки зрения онтологи-

ческой природы времени речь идет о месте этого понятия в карти-

не мира человека

. Во всякой картине мира выделяются: наивная

Под языковой картиной (моделью) мира понимается «сокращенное и

упрощенное отображение всей суммы представлений о мире внутри

данной традиции, взятых в их системном и операционном аспектах <…>.

Само понятие «мир», модель которого описывается, целесообразно пони-

мать как человека и среду в их взаимодействии, в этом смысле мир есть

результат переработки информации о среде и о самом человеке» [9. С.10].

30 Е.Е.Селиванова

геометрия, наивная физика времени и пространства, наивная этика

и психология, при этом и пространство, и время принадлежат к

определяющим категориям человеческого сознания. «Эти универ-

сальные понятия в каждой культуре связаны между собой, образуя

своего рода «модель мира» – ту сетку координат, при посредстве

которой люди воспринимают действительность и строят образы

мира» [9. С.10].

Объективное время перерабатывается нашим сознанием опреде-

ленным образом, причем, поскольку оно не воспринимается

непосредственно органами чувств (в отличие от объективного

пространства), его преломление в ч еловеческом сознании допус-

кает максимальную свободу выражения, яркую психологическую

окраску.

Суммируя имеющиеся данные, мо жно сформулировать основ-

ные отличия субъективного времени от объективного следующим

образом:

1) субъективное время характеризуется абстрактностью и

неопределенностью в отличие от физического времени, являюще-

гося объективным четвертым измерением;

2) субъективное время не линейно, оно допускает скачки,

зигзаги, меняет свой темп, изменяет свою «плотность» и направ-

ление (может быть ретроспективным и проспективным);

3) человек как мыслящее и чувствующее существо определяет

время по отношению к самому себе;

4) деление на настоящее, прошлое, будущее происходит по

субъективным законам мышления и носит относительный харак-

тер;

5) для человека существенны многие обстоятельства, сопутст-

вующие временному протеканию – кратность действия, его закон-

ченность, последовательность, длительность;

6) объективное время имеет одно измерение (в отличие от трех-

мерного пространства), а субъективное время может быть много-

мерным [6. С.71–72, 10. С.40–43].

Все это свидетельствует об отсу тствии изоморфизма между

реальным и перцептуальным временем.

Человек познает мир с помощью языка и через язык, основные

понятийные категории находят свое выражение в языковых кате-

гориях, поэтому необходимо определить, как отражается онто-

логическая категория времени в языке, и прежде всего в

грамматической категории времени.