Сидихменов В.Я. Маньчжурские правители Китая
Подождите немного. Документ загружается.
неспособны к сознательным, организованным действиям и могут лишь
повиноваться героям. Они даже не пытались проводить какую-либо
революционную работу среди широких трудящихся масс китайского народа.
Это во многом и предопределило поражение движения за реформы».
Клика, державшая в руках государственную власть в Китае,
размежевалась на две крупные группировки: твердолобых и консерваторов
во главе с Цыси и сторонников политики самоусиления с помощью
иностранцев.
Группировка твердолобых и консерваторов представляла собой
феодальную клику, социальной базой которой были маньчжурская
аристократия, чиновничество, консервативные помещики. Она порицала тех,
кто стремился учиться у европейских стран, заявляя, что это «вредит народу
и развращает интеллигенцию».
Группировка сторонников политики самоусиления представляла собой
новую военную клику и включала китайских милитаристов, компрадоров и
чиновников «прогрессивного» направления.
Наиболее известными лидерами группировки сторонников политики
самоусиления были китайские сановники Ли Хунчжан, Цзэн Гофань, Цзо
Цзунтан, Чжан Чжидун. Существо политики этой группировки состояло в
следующем: использовать иностранную технику для создания материальной
базы великодержавного курса при одновременном сохранении системы
императорского деспотизма и конфуцианской идеологии.
«Если Китай хочет быть сильным, — писал Ли Хунчжан,— то для
этого самое лучшее — научиться изготовлению иностранного оружия». И
еще: «Для Китая — позор, что его вооружение далеко отстает от
иностранного. Каждый день я настойчиво советую старшим и младшим
офицерам забыть, что такое стыд, и заняться серьезным изучением
некоторых секретов европейцев с тем, чтобы извлечь для себя выгоды».
В 1865 г. Цзэн Гофань и Ли Хунчжан совместно учредили в Шанхае с
помощью Англии и США машиностроительные мастерские. В 1866 г. Цзо
Цзунтан с помощью Франции основал кораблестроительную верфь. В этом
городе был построен арсенал по производству пушек. В 1880 г. при
содействии Ли Хунчжана в Китае был открыт телеграф. Он обратился к
императору с просьбой разрешить строить железную дорогу.
Группировка Ли Хунчжана обосновалась в северных приморских
районах, ее сторонники обращали особое внимание на создание северного
флота, закупали множество иностранных корабельных пушек.
Придавая большое значение политике «самоусиления» с помощью
создания современного европейского оружия, «проиностранная»-
группировка одновременно решительно выступала против европейского
«образа жизни». Так, например, Чжан Чжидун в своем трактате «Сочинение
о поощрении наук» писал: «Китайская наука совершенна; в ней говорится
обо всем — о взаимоотношениях между людьми, о культуре и воспитании, о
законах управления государством. И нам не нужно заимствовать западные
одеяния. Европейские обычаи, учения, формы правления — все это,
несомненно, невежество дикарей».
ВОССТАНИЕ ИХЭТУАНЕЙ И МАНЬЧЖУРСКИЙ ДВОР
В 1898—1901 гг. маньчжурское господство в Китае было потрясено
восстанием ихэтуаней (отряды справедливости и мира). Их называли также
ихацюанями (кулак во имя справедливости и мира). В иностранной печати
выступление ихэтуаней именовали Боксерским восстанием, а его участников
— боксерами.
...Середина и конец XIX века. На протяжении более 50 лет, от
«опиумных войн» (1840—1860) до японо-китайской войны (1894—1895),
капиталистические государства «осваивали» Китай главным образом
посредством ввоза товаров. С этой целью иностранный капитал вынуждал
маньчжурское правительство открывать морские и речные порты для
торговли, силой приобретал права на судоходство по рекам Китая, брал под
контроль его таможню.
В конце XIX в., когда развитие мирового капитализма достигло
монополистической стадии и на смену свободной конкуренции пришли
монополии, важное значение приобрел вывоз капитала в Китай.
Державы начали строить в Китае промышленные и горнорудные
предприятия, железные дороги, шахты, служебные и жилые здания,
проводить телефонные и телеграфные линии, создавать в городах концессии,
где законы маньчжурской династии не имели силы.
Империализм развязывал против Китая захватнические войны. В
1884—1885 гг. происходит франко-китайская война из-за Индокитая,
находившегося формально под протекторатом Китая. Война закончилась
присоединением Индокитая к Франции.
Корея, находясь в вассальной зависимости от Китая, оказалась
объектом японо-китайской войны. Буржуазные реформаторы Кореи
пытались с помощью военной силы Японии освободиться от протектората
маньчжурской династии и превратить страну в «независимое» государство,
Япония, со своей стороны, добивалась признания маньчжурским
правительством «независимости» Кореи от Китая с тем, чтобы захватить
Корею.
Руководитель «проиностранной» группировки, видный сановник Ли
Хунчжан длительное время отвечал за все внешнеполитические акции
маньчжурского правительства, был одно время его эмиссаром в Корее. Он
оставил в Корее своего приближенного Юань Шикая в качестве «верховного
комиссара» для контроля за политическим курсом корейского правительства.
Великодержавная политика Юань Шикая, направленная на ликвидацию
самостоятельности корейского государства, грубое вмешательство во
внутренние дела этой страны вызвали резкое недовольство корейцев: они
пытались покончить с вассальной зависимостью от Китая.
Империалистическая Япония использовала корейско-китайские
противоречия для укрепления своего господства в Корее.
В 1894 г. Япония спровоцировала конфликт с Китаем из-за Кореи, Это
привело к японо-китайской войне, которая явилась одним из звеньев борьбы
империалистических государств на Дальнем Востоке за раздел мира.
Накануне этой войны Англия фактически превратила Центральный Китай в
сферу своего влияния. Франция после захвата Вьетнама распространила свое
влияние на Южный Китай. Япония и Россия стремились захватить Северо-
Восток Китая (Маньчжурию).
В войне Китая с Японией китайские войска терпели непрерывные
поражения на суше и на море. Китайский военно-морской флот проиграл
битву на Желтом море, в районе порта Вэйхайвэй.
Известный китайский историк Фань Вэньлань писал, что главным
действующим лицом маньчжурско-цинской династии во время японо-
китайской войны был Ли Хунчжан, а Цыси и император Гуансюй,
независимо от того, поддерживали его или были против него, оба играли
второстепенную роль.
В 1895 г. начались японо-китайские переговоры, которые со стороны
маньчжурского правительства вел Ли Хунчжан. Он выразил согласие на
совместную опеку Китая и Японии над Кореей. Но это не устраивало
японскую военщину: захват Кореи предполагался в ближайшие годы.
20 февраля 1895 г. Ли Хунчжан на пароходе прибыл в японский город
Симоносеки, где вел переговоры с представителями японского
правительства. 28 февраля после окончания третьего заседания на него было
совершено покушение: японский юноша, член японской шовинистической
организации «Кокурюкай» (Черный дракон), выстрелил из револьвера в
паланкин, где находился Ли Хунчжан, слегка его ранив: пуля разбила его
очки и засела в левой скуле. Рана была несерьезная, и переговоры
продолжались.
Война с Японией закончилась для Китая подписанием 17 апреля 1895 г.
унизительного Симоносекского договора, по которому: 1) Корея объявлялась
полностью независимой; 2) от Китая отторгалась южная часть Мукденской
провинции (Ляодунский полуостров); 3) Японии уступался весь остров
Тайвань; 4) уступались также острова Пэнхуледао (Пескадорские); 5) Китай
обязан выплатить 230 миллионов лянов контрибуции;
6) японские граждане могли заниматься любым видом деятельности в
торговых портах и городах Китая;
7) Шаши, Чунцин, Сучжоу, Ханчжоу объявлялись открытыми портами.
Этот кабальный Симоносекский договор, подписанный Ли Хунчжаном,
вызвал бурю возмущения во всей стране.
Выплата Японии контрибуции легла тяжелым бременем на плечи
китайского народа, прежде всего крестьянства: оно подвергалось жестокому
гнету, обязано было выплачивать многочисленные прямые и косвенные
налоги.
Японо-китайская война ускорила процесс территориального
расчленения Китая. В ноябре 1897 г. в провинции Шаньдун были убиты два
немецких миссионера. В ответ на это Германия захватила порт Циндао на
берегу Бохайского залива и принудила Пекин на 99 лет «сдать в аренду» порт
и земли вокруг порта Цзяочжоу, а также предоставить особые права на
разработку природных богатств в провинции Шаньдун и на строительство
железных дорог.
Действия Германии послужили сигналом для проникновения в Китай
других держав. Англия навязала соглашение об уступке ей в аренду порта и
бухты Вэйхайвэй. Франция утвердила сферу своего влияния в южных
провинциях Китая — Гуандун, Гуанси и Юньнань. Россия добилась у
маньчжурского правительства аренды портов Люйшунь (Порт-Артур) и
Далянь (Дальний) сроком на 25 лет.
Проникновение иностранного капитала сопровождалось разорением
местного национального промысла, надругательством над китайцами и их
древней культурой.
Неравноправные договоры, которые вынуждено было заключать
маньчжурское правительство с державами, широко открыли двери для
проникновения иностранцев в Китай. Промышленные и коммерческие
дельцы, миссионеры, врачи, инженеры и техники, служители культа,
различного рода авантюристы — военные и гражданские хлынули словно
потоп в неизведанную страну, мечтая поживиться за счет китайского народа,
который окрестил их общим именем — «иностранные дьяволы».
Для духовного порабощения китайского народа в Китай направлялись
иностранные служители культа — католические и протестантские
миссионеры, проповедовавшие христианскую религию. Почти не было
провинции, где бы они ни обосновывались, ни сооружали соборы и ни
вовлекали в христианскую веру китайцев. «Миссионеры строили церкви, —
писал китайский историк Фань Вэньлань,— и старались привлечь туда массы
верующих. Однако китайцы находились под влиянием конфуцианства,
буддизма и даосизма, верили в многочисленных духов. Заставить их
отказаться от поклонения душам усопших предков, от жертвоприношений
духам и уверовать в одного иностранного бога было делом весьма трудным».
Настоящих верующих-христиан среди китайцев было чрезвычайно
мало. Они пользовались покровительством со стороны миссионеров, а
последние находились под защитой посланников иностранных государств.
Население страны в целом отрицательно относилось к обращению в
христианство. Миссионерам удавалось обратить в свою веру либо наиболее
ненавистных народу помещиков-тиранов, либо бедняков, дошедших до
крайней степени обнищания. Принимали христианство и преступные
элементы, пытавшиеся таким путем уйти от наказания. Миссионеры
заставляли своих прихожан-китайцев отказаться от традиционных «трех
религий» — конфуцианства, даосизма и буддизма, что восстанавливало
местное население против китайцев-христиан.
Попытка Китая противостоять проникновению держав не увенчалась
успехом. Над огромной страной нависла реальная угроза потери
независимости и превращения в колонию империалистического государства.
Голод, словно неумолимый кровожадный дух, преследовал простого
китайца всю его жизнь. Миллионы людей страдали от голода со дня
рождения и умирали, ни разу не насытившись. В первой половине XIX в. во
время четырех голодных сезонов погибло 45 миллионов человек. Только в
одном 1878 году голод поглотил более 9 миллионов человеческих жизней.
Накормить такую огромную массу людей всегда было трудной проблемой. В
условиях социального неравенства эта проблема не могла быть решена. В
1899 г. широко разлилась река Хуанхэ: были затоплены обширные
сельскохозяйственные районы, где погибло около 200 тысяч человек.
Одновременно крестьянские поля в провинциях Северного Китая на
протяжении ряда лет страдали от сильной засухи, и крестьяне вынуждены
были питаться корой деревьев и кореньями растений.
В таких условиях оживилась деятельность тайных крестьянских
обществ. Среди них наиболее популярным стало общество «Ихэтуань»,
состоявшее главным образом из молодых крестьян. Обладая по молодости
лет горячими сердцами и пылким воображением, невежественные и
суеверные молодые люди стали тем человеческим материалом, который
маньчжурские и китайские феодалы пытались воспламенить в нужном для
них. направлении. Молодых крестьян призывали уничтожать всех
иностранцев в Китае и китайцев, принявших христианскую веру.
Внешне ихэтуани отличались от членов других тайных обществ
особыми признаками: они подпоясывались красными кушаками и на голове
носили красные повязки; некоторые имели желтые кушаки и желтые повязки.
Их отряды делились на «красные» и «желтые», отличавшиеся друг от друга
цветом повязок. Вооружены они были мечами и копьями. Их боевые знамена
вначале имели надписи: «Поддержим династию Цин, уничтожим
иностранцев» или «Отряды мира и справедливости осуществляют веления
неба».
Среди женщин также были созданы отряды ихэтуаней. Организация
девушек называлась «Красный фонарь», замужних женщин - «Голубой
фонарь», старых женщин — «Черный фонарь», вдов — «Синий фонарь».
Девушек в отряде «Красный фонарь» обучали чудодейственной
гимнастике, их учили созерцанию и самоусыплению. Во сне и в состоянии
транса они говорили непонятные слова, якобы имевшие пророческое
значение. От женщин, вступивших в отряды, требовали соблюдения правил:
не причесываться по воскресеньям и не бинтовать ног. Они распевали песни:
«Женщины, не причесывайте волос — отрубим головы чужеземцам.
Женщины, не бинтуйте ног - убьем чужеземцев и посмеемся».
Мистика, суеверия, вера в различные заклинания, талисманы и
амулеты, религиозные гимнастические упражнения — таков был духовный
мир восставших.
Молодые крестьяне, прежде чем стать настоящими ихэтуанями,
проходили соответствующий «курс обучения»: заучивали заклинания,
исполняли особые гимнастические упражнения, которые приводили их в
транс. Только после прохождения такого «курса обучения» человек
становился «неуязвимым» для пуль и осколков снарядов.
«Боксерское восстание, — писал русский дипломат И. Я. Коростовец,
— подобно многим народным движениям в Китае, также заключало в себе
элемент сверхъестественного. Провозгласив своим девизом защиту империи
и уничтожение иностранцев, боксерские вожди стали привлекать
последователей обещанием бессмертия и неуязвимости. Установилось
мнение, что настоящий боксер не мог умереть, а в случае смерти должен
воскреснуть. Этот элемент сверхъестественности, магической силы стал
привлекать в ряды боксеров простолюдинов не только из городской, но и из
деревенской среды, вообще более склонной к суевериям».
Перед тем как выступить с оружием в руках против иностранцев,
ихэтуани под руководством своих наставников заучивали заклинания. Таким
путем, по их убеждению, достигалось «бессмертие» и обреталась большая
сила в борьбе с врагом. О заклинаниях говорилось: «Тот, кто знает семь-
восемь слов, может противостоять 10 тысячам человек, а знающий
шестнадцать-семнадцать слов может легко разрушить дома иностранцев».
Заклинания, как правило, были написаны на малопонятном языке. Вот
образец одного из них:
Отворись дверь северной пещеры, и покажись
Будда, ведающий ружьями.
Железное божество восседает в железной кумирне
На железном лотосовом троне;
Железные люди в железных одеждах стоят за
Железными крепостями.
Подобные заклинания должны были защитить ихэтуаней от
смертоносного огня иностранных ружей и пушек.
Вожаки отрядов ихэтуаней понимали, что детская натура наиболее
доступна для внушения. Пекин и другие города наполнились детьми,
прорицавшими на улицах таинственные предсказания и волновавшими
суеверное китайское население как божьи посланцы.
Особое предпочтение отдавалось девочкам: им приписывалась большая
духовная сила. Девочки, одетые в красные одеяния с красными фонарями в
руке, ехали на осликах впереди вооруженных отрядов ихэтуаней. Они
первыми падали от пуль иностранцев, становясь жертвами народного
фанатизма.
Все несчастья, выпавшие на долю китайского народа, — неурожай,
наводнение, засуха, голод и нищета — приписывались иностранцам. По
этому поводу в 1898—1900 гг. среди ихэтуаней распространялись различные
воззвания. Приведем содержание одного из них.
«Протестантская и католическая религии разрушили и уничтожили
буддизм. Их приверженцы оскорбили наши божества и священные места, ни
во что не ставят законы будды. Они разгневали небо, поэтому не выпадает
благодатный дождь. Восемь миллионов духовных воинов будут посланы
небом, чтобы очистить нашу землю от иностранцев. И тогда пойдет
благодатный дождь. Незадолго до того времени, как начнут действовать эти
воины, произойдут бедствия среди войск и народа. Буддийская религия и
общество «Справедливого согласия» смогут защитить империю, обеспечить
мир и спокойствие народу.
Кто увидит это писание и размножит его в шести экземплярах, тот
избавит от бедствия 100 человек. Кто размножит это писание в 100
экземплярах, тот избавит от бедствия целую деревню. Кто увидит это
писание и не будет его распространять, тот совершит преступление и будет
обезглавлен. Если иностранцы не будут уничтожены, дождь не пойдет».
Вину за страшную засуху, охватившую в конце XIX в. многие районы
Северного Китая, возлагали на иностранцев и христианские церкви: «Как
только убьешь иностранного дьявола, с неба прольется обильный дождь».
Или: «Дождь не идет и земля сохнет лишь потому, что христианские церкви
заслонили небо».
Борьба ихэтуаней против иностранных агрессоров в Китае сводилась к
изгнанию и уничтожению всего иностранного — религии, книг, товаров,
специалистов, орудий производства и всевозможной техники. Китайский
историк Фань Вэньлань писал об ихэтуанях, что при виде человека или
предмета, на которых был отпечаток чего-либо иностранного, «они не могли
сдержать гнева и успокаивались, лишь уничтожив этот предмет или убив
такого человека».
Преследовалась цель — разрушить все иностранное: железные дороги,
железнодорожные составы, телеграфные линии, современные здания, а также
физически истребить иностранцев. Ихэтуани распевали песни:
Изорвем электрические провода.
Вырвем телеграфные столбы.
Разломаем паровозы,
Разрушим пароходы.
Убитые дьяволы уйдут в землю,
Убитые дьяволы отправятся на тот свет.
Железные дороги, грохочущие паровозы (буквально «огненные