Режабек Е.Я., Филатова А.А. Когнитивная культурология
Подождите немного. Документ загружается.
5.1.
Основное
направление
когнитивной
эволюции
культуры
271
лено
особенностями
воспитания
и
обучения,
то есть
чисто
культур
ными
факторами.
Различие
культур
по
доминантному
типу
мышления
можно
об
наружить
и
в
синхроническом
срезе.
О
неизжитости
правополу
шарного
доминирования
в
когнитивном
поведении
свидетельствуют
данные
этнопсихологии.
Когнитивные
особенности
людей,
живущих
в
условиях
элементарной
социально-экономической
практики
и к
тому
же
неграмотных,
были
зафиксированы
в
работах
А.
Р.
Лу
рии,
М.
Коула,
С.
Скрибнер,
В. В.
Аршавского
и
др.
В
частности,
В.
В.
Аршавский
отмечает,
что
психологические
исследования,
проведенные
на
аборигенах
Австралии
и
Африки, выявили
у
них
преобладание
образного,
правополушарного
мышления.
По
данным
А.
Козульи
среди
коренного
населения
ЮАР
насчитывается
50%
левшей,
что
в
неврологическом
плане
свидетельствует
о
правопо
лушарном
доминировании.
В
современной
европейской
культуре,
в
основе
которой
лежит
ценностная
ориентация
на
анализ
жестких
причинно-следственных
связей
и
устремленность
на
активное
из
менение
мира,
доминирует
логико-вербальное
мышление.
Р.
Орнстейн
в
своей
книге
«Психология
сознания»
писал,
что
мужчины
и
женщины
западных
цивилизаций
используют
только
половину
своего
мозга
и,
следовательно,
половину
своего
умствен
ного
потенциала.
Он
отметил,
что
упор
на
языковое
и
логическое
мышление
в
обществах
Запада
обеспечивает
развитие
способно
стей
левого
полушария.
Орнстейн
утверждал,
что
функции
пра
вого
полушария
составляют
игнорируемую
часть
способностей
и
интеллекта
людей
западной
цивилизации
и
что эти
функции
лучше
развиваются
в
культурах,
мистицизме
и
религиях
Востока.
Иначе
говоря,
автор
отождествлял
функции
левого
полушария
с
мышле
нием
рационалистического,
технологического
Запада,
а
функции
правого
полушария
-
с
мышлением
интуитивного,
мистического
Востока!.
По
доминирующему
способу
работы
с
информацией
культуры
можно
разделить
на
правополушарные
или
«интуитивные»,
в
кото
рых
преобладают
изобразительные
образные
паттерны,
и
левополу
шарные
или
«дискурсивные,>
культуры.
Некоторые
восточные
культуры,
ориентированные
скорее
на
приспособление
человека
к
миру
как
неизменной
данности,
чем
приспособление
мира
к
человеку,
и
преодолевающие
внутреннюю
противоречивость
мира
благодаря
«слитности»
с
природой,
исполь-
I
СМ.:
Ornstein
R.
The psychology
01
Consciousness. San-Francisco, 1972.
272
Глава
5.
Когнитивная
эволюция
культуры
...
зуют
В
основном
возможности
образного
мышления
и
способствуют
его
развитию.
Этим
культурам
присущи
интуитивное
схватывание
богатства
многозначного
контекста,
недоверие
к
мертвящему
пре
парированию
мира,
к
разложению
всякого
гештальта
на
элементы.
Эти
культуры,
как
правило,
отличает
яркая
самобытность
в
поэзии
и
других
видах
искусства.
Безусловно,
следует
различать
доминирующие
когнитивные
типы
мышления:
пространственно-образное,
изобразительное
мыш
ление,
характерное
для
традиционного
Востока,
и
дискурсивное
мышление,
начиная
с
эпохи
античности,
характерное
для
культуры
Запада.
Однако
не
следует
забывать
о
том,
что
сдвиги
в
типах
ра
циональности
происходят
и
там,
и
здесь:
определенное
сближение
когнитивных
культур
Востока
и
Запада
перестает
быть
лишь
дис
куссионной
проблемоЙ.
Очевидно,
в
нервно-физиологическом
по
тенциале
человечества
содержатся
еще
большие
скрытые
резервы
дальнейшего
развития
когнитивности.
§5.2.
СООТНОШЕНИЕ
КОГНИТИВНОГО
И
ЯЗЫКОВОГО
СТРОЯ
КУЛЬТУРЫ
1.
Языковое
сознание
в
рамках
тотемной
культуры:
инкорпорированные
конструкции
Для
современного
языкознания
нормой
является
выделение
в
языке
таких
частей
речи,
которые
можно
четко
отграничить
друг
от
друга.
Их
лексико-грамматическое
содержание
связывают
с
отра
жением
определенных
реалий
в
материальном
мире.
«Различению
частей
речи
соответствует
различная
природа
наших
представле
ний.
Все
наши
представления
...
распадаются
на
представления
о
субстанциях
(лицах
или
предметах),
представления
о
качествах,
свойствах,
представления
о
действиях-состояниях
и
представления
об
отношениях»!.
Однако
лексические
и
грамматические
нормы
современного
языка
не
являются
универсальными.
В
развитии
языкового
созна
ния
присутствует
определенная
стадиальность.
Имеет
место
изо
морфизм
между
типом
культуры
и
характером
языкового
сознания.
Поэтому,
исследуя
лингвистические
феномены,
следует
признать,
1
Шахматов
А.
А.
Из
трудов
А. А.
Шахматова
по
современному
русскому
языку:
Учение
о
частях
речи.
-
М.,
1952. -
С.
36.
5.2.
Соотношение
когнитивного
и
языкового
строя
культуры
273
что
«единственная
классификация,
имеющая
ценность
и
практичес
ки
пригодная,
есть
классификация
генеалогическая,
основанная
на
истории
языков»!.
Под
когнитивным
строем
культуры
следует
понимать
менталь
ную
(и
сознательную,
и
бессознательную)
переработку
информации,
приходящей
по
сенсорным
каналам,
которые
связывают
человека
с
окружающим
миром.
В
разные
исторические
эпохи
когнитивный
строй
одной
И
той
же
Этнической
культуры
имеет
различное
когни
тивное
содержание.
Первой
формацией
в
сознании
человека,
начинающего
себя
от
граничивать
от
животного
мира,
было
тотемное
сознание,
в
ко
тором
доминировало
представление
о
родстве
человека
со
своим
тотемом.
Сам
тотем
представал
как
Первопредок,
охватывающий
все
и
вся.
Тотему
приписывалась
пространственная
ирреальная
бы
тийственность,
пропитывающая
собою
весь
мир
родовой
группы.
К
этой
ирреальной
бытийственности
принадлежал
и
человек,
и
его
род.
В
тотемном мире
господствовали
анонимные
силы,
от
действия
которых
никто
не
мог
уклониться
или
укрыться.
Индивид,
прина
длежащий
к
той
или
иной
этнической
группе,
ощущал
себя
испол
нителем
действия,
совершаемого
помимо
его
воли
в
силу
группо
вой
солидарности.
Согласно
такому
представлению,
безликие
силы
господствовали над
человеком
внутри
и
вне
общины.
Анонимная
бытийственность
императива
(нормы,
обычая)
была
представлена
сознанию
как
вневременное
начало,
которое
всегда
остается
одним
и
тем
же.
Архетипом
первобытной
культуры
было
крайне
смутное
пред
ставление,
что
все
активно.
По
первобытным
представлениям,
в
природе
все
происходит
само
собой, без
участия
человека.
По
срав
нению
с
явлениями
самой
природы,
человеку
принадлежит
лишь
пассивная
роль:
действуют
именно
предметы,
а
не человек:
в
каж
дой
вещи
«сидит»
скрытая
энергия
-
потенция
к
действию.
Согла
сно
такому
взгляду,
всеохватная
безбрежная
активность
разлита
во
всем
мире.
Первобытному
человеку
ещё
нужно
было
додуматься,
что не
все
предметы
активны,
что
активность
присуща
предметам
в
разной
степени.
Одни
предметы
ближе
к
неизменному
состоянию,
другие
только
к
текучему.
Для
первобытного
(мифического)
созна
ния
отождествление
физического
с
психическим
было
культурной
установкой.
Поэтому
для
метонимического
употребления
звуко-
1 Meillet
А.
Les !angues
du
Monde. Paris. 1924. -
Р.
1.
274
Глава
5.
Когнитивная
эволюция
культуры
...
вых
комплексов
не
оставалось
места.
Переносный,
аллегорический
смысл
слова
еще
предстояло
открыть,
изобрести.
В
тотемном
сознании
грамматика
и
лексика
сформировались
под
знаком
всесмешения
и
панактивности.
В
этом
сознании
имя
действия
ещё
не
отделил
ось
от
имени
вещи
и
не
превратилось
в
глагол.
Если
считать
действие
изменчивым
признаком
вещи,
то
все
признаки
осознавались
как
изменчивые
и,
значит,
не
было
осно
вания
для
отграничения
глагола
от
прилагательного
и
глагола
от
существительного.
Это
для
cOBpeMefIHoro
сознании
предмет
-
не
что
выделенное
из
пространства,
нечто отдельное
и
целостное,
но
действию
приписывалось
столь
же
целостное,
самостоятельное,
т. е.
субстантивное
существование,
как
и
вещи.
Получалось,
что
действие
столь
же
предметно,
как
и
вещь.
Если
вещь
-
это
вместилище
признаков,
то
в
примитивном
созна
нии
все
признаки
были
недифференцированными,
и
эта
размытость
распространялась
и
на
координаты
пространства
и
на
временную
последовательность
событий.
Соответственно
в
языке
действие
не
имело
грамматической
формы
времени.
Именные
формы
выступали
как
протосуществительные,
протоглаголы,
протоприлагательные.
Тип
дискурса
был
досубстантивный,
доадъективный,
доглагольныЙ.
Размытость
мысли
накладывала
свой
отпечаток
на
размытость
лек
сических
значений.
Если
все
предметы
активны,
то
нет
основа
ния
для
разграничения
субъекта
и
объекта
действия:
все
предметы
выделились
и
осознавались
как
акторы.
Там,
где
нет
переходных
глаголов,
нет
и
субъектно-объектной
конструкции
предложения.
Вплоть
до
появления
грамматики
как
науки
расчленение
частей
речи
(существительное
-
прилагательное
-
глагол)
происходило
спонтанно
и
дорефлексивно.
В
повседневной
речи
лексико-грам
матической
нормой
выступал
так
называемый
инкорпорированный
комплекс.
В
инкорпорированном
комплексе
все
члены
были
насыщены
пре
дикативностью
и
потому
имена
действия
отождествлялись
с
имена
ми
вещей.
Лексические
значения
всех
членов
инкорпорированного
комплекса
перетекали
друг
в
друга.
Для
инкорпорирующего
созна
ния
расползающаяся
во
все
стороны
аморфность была
когнитивной
нормой,
а
потому
грамматический
синкретизм
тоже был
аморфным.
Так
возникали
языковые
фреймы,
получающие
корявое,
нестрогое
лексикограмматическое
оформление.
В
инкорпорированнорй
конструкции
можно
обнаружить
все
чле
ны
распространенного
предложения:
подлежащее,
сказуемое,
до
полнение,
обстоятельственные
слова
в
зародышевом
виде.
Члены
5.2.
Соотношение
когнитивного
и
языкового
строя
культуры
275
предложения
соединены
друг
с
другом
правилами
размещения
во
всем
инкорпорированном
целом
без
каких-либо
морфологических
показателей
со
специфирующими
признаками.
В
гиляцкой
фразе
tаvilаgап
veurd
('эта
большесобака
бегохороша')
налицо
два
разде
лительных
комплекса:
tavilagan -
'эта
большесобака'
и
veurd -
'бе
гохороша'.
А
в
предложении
pila-tux-pakzd -
'большетопор
пропал',
слово
tux
-
'топор'
выступает
в
роли
грамматического
подлежаще
го.
Во
фразе
тундреннего
диалекта
одульского
языка
kцdе-d-ilеп
geail
('человеко-олене-принесение')
разница
между
именем
и
гла
голом
неуловима.
Аналогична
по
строю
фраза
чукотского
языка
ты-валя-мна-ркын
('я-ноже-точение-делание').
Инкорпорированный
комплекс
можно
рассматривать
как
са
мостоятельную
языковую
единицу,
занимающую
промежуточное
положение
между
словом
и
словосочетанием
(предложением).
От
словосочетания
инкорпорированный
комплекс
отличается
своей
морфологической
цельностью.
В
таком
словокомплексе
закодиро
вано
нерасчлененно-размытое
восприятие
мира.
Он
репрезентирует
состояние мысли,
существенно
расплывчато-смазанное.
Вот
поче
му
словокомплекс
не
в
состоянии
отличить
и
обозначить
действие
вещи
отдельно
от
самой
вещи.
Анализ
языка
австралийского
племени
аранта,
осуществленный
в
ХХ
веке
Соммерфельдом,
показал,
что
в
раннем
состоянии
это
го
языка
ещё
не
выделены
подлинные
грамматические
формы
и
значения,
вместо
последних
функционируют
знаменательные
сло
ва
в
различных
комбинациях.
Здесь
грамматические
значения
еще
не
отдифференцировались
от
лексических.
В
силу
неразработан
ности
технической
стороны
языка
(его
грамматики)
язык
аранта
без
сопровождения
жестов
и
вне
конкретной
ситуации
разговора
практически
непонятен.
А.
п.
Рифтин
соответствующую
тотемную
когнитивность
репрезентирует
следующим
образом:
Аранта
«всюду
встречает
вещи,
явления,
людей,
с
которыми
он
тождественен.
Но
отсюда
следует,
что
у
аранта
есть
только
«субъект»,
а
«объекта»
нет.
Охотясь
на
кенгуру,
он
охотится
за
тем,
что
есть
он
сам,
так
как
кенгуру
-
его
тотем,
и
он
сам
кенгуру.
С
другой
стороны,
он
встречается
с
вещами,
явлениями,
людьми,
с
которыми
он
не
тож
дественен,
но
они
тоже
тотемы,
тоже
«субъекты»,
но
только
иные»'.
Из
знаменательных
слов
образуются
инкорпорированные
комплек
сы.
Так,
слово
tji-ha
'друг,
товарищ'
образуется
из
знаменательных
1
Рифтин
А.
П.
Категории
видимого
и
невидимого
мира
в
языке
/ /
Уче
ные
записки
ЛГУ.
Серия
филологических
наук.
Вып.
10.
-
Л.,
1946. -
С.
142-
143.
276
Глава
5.
Когнитивная
эволюция
культуры
...
элементов
'принадлежать
+
сидеть'.
Слово
para-tja
означает
сахар
на
листьях
дерева
рага
(где
tja -
'принадлеж.ать
к')
и
так
далее.
В
когнитивности
инкорпорирующего
СОЗнания
внимание
рас
средоточено
между
разными
элементами
мысли,
но
нет
главенс
твующего
элемента,
к
которому
стягивалось
бы
всё
ментальное
содержание.
В
членах
инкорпорированного
комплекса
нет
доми
нирующего
начала:
у
одной
части
комплекса
нет
грамматического
преимущества
перед
соседней
частью.
Здесь
внимание
в
недиск
ретном
режиме
просто
перемещается
с
Одного
элемента
мысли
на
другой
элемент:
как
они
предстают
в
простом
восприятии.
2.
Дискретное
расчленение
ЯЗЫКО8ЫХ
категорий
На
более
развитой
ступени
когнитивности
происходит
переме
щение
внимания
с
одного
элемента
мысли
на
другой
с
задержкой
внимания
на
их
отличиях
друг
от
друга.
Акцентуализация
внимания
на
референтных
различиях
прнводит
к
дифференциации
как
строя
мысли,
так
и
строя
языка.
Язык
вступает
в
ту
зону
культуры,
в
ко
торой
набирает
силу
императив
дифференциации.
Одновременно
с
акцентуализацией
мысли
на
различных
референтных
содержаниях
появляются
первые
генерализации
в
форме
ассоциаций
по
сходс
тву
и
смежности.
Дифференциация
элементов
мысли
потребовала
выработки
грамматических
форм
для
разграничения
референтных
содержаний.
В
соответствии
с
настоятельностью
этого
требования
происходит
расщепление
синкретов
(нераЗ.lIепившихся
образова
ний)
и
когнитивного,
и
языкового
типа.
На
место
референтной
аморфности
и
когнитивному
всесмешению
приходит
концентрация
мысли
на
своеобразии
её
элементов.
Так,
в
эскимосском
языке
любое
имя,
выступая
в
функции
ска
зуемого,
присоединяет
глаголообразующий
суффикс
и
получает
со
ответствующее
глагольное
оформление.
Например,
юк
-
'человек';
юг-у-к'
-
'он
есть
человек'.
В
гиляцком
языке
сказуемое
наделяется
особым
предикативным
показателем
d,
которым
снабжается
всякое
слово,
оказывающееся
в
позиции
предиката:
pila-def -
'большой
дом';
te-defpild -
'этот
дом
велик'
и
т.
д.
Самостоятельность
глагола
лишь
проглядывает
из
тумана
всепоглощающей
диффузности.
Акцентуализация
мысли
на
различных
референтных
содержани
ях
обнаруживает
себя
прежде
всего
через
полисемию
в
лексике
со
ответствующего
языка.
Тезаурус
языка
аранта
переполнен
омони
мами
со
значениями,
связанными
с
полем
зрения.
Сопоставление
5.2.
Соотношение
когнитивного
и
языкового
строя
культуры
277
признаков
вещей
по
их
принадлежности
к
полю
зрения,
по
разме
щению
вещей
на
наиболее
близком
расстоянии
приводит
к
совер
шенно
произвольной
агглютинации
перцептивных
содержаний.
Так,
ta1tja
означает
'серый,
зеленый',
но
также
'мягкий,
упру
гий',
и
ещё
'незрелый,
несъедобный'
("серые
глаза"
буквально
бу
дет
звучать
'несъедобные
глаза').
Jlbala
значит
не
только
'перо
пти
цы',
но
и
'крыло',
'плавник
рыбы',
'овальный
лист
дерева',
'кусты
чайного
дерева,
растущие
на
побережье
рек',
iltja
значит
'пальцы'
и
'кисть
руки
в
целом',
'сноп
лучей
восходящего
солнца',
'густой,
медленно
стекающий
жир',
тЬага
значит
'колено',
'кривая
кость',
'извилистая
река'
и
'мясные
черви',
ilba -
'ухо',
'чрево',
'пуповина'
и
'песчаный
холм'.
Pantja
-
'длинные
свисающие
волосы',
'черная
ночь',
и
'пучина
морская',
aratja -
'прямые
волосы
торчком',
'пря
мая
дорога'.
Границы
омонимичности
были
крайне
размыты.
В
ряду
таких
когниций
трудно
выделить «прототипический
образ»:
все
члены
омонимической
категоризации
равно
прототипичны.
Подобным
образом
в
языке
аранта
любая
лексема
становится
пучком
ас
социаций.
Но
в
этом
пучке
ассоциаций
уже
проглядывает
схема
предметности,
схема
действия,
схема
качества,
но
в
каждой
схеме
присутствует
ассоциативно-свободное
членение.
Номинация
выво
дила
из
тьмы
неразличимости
все
новые
и
новые
вещи,
явления,
состояния.
Это
был
несдерживаемый
лавинообразный
процесс,
у
которого
не
было
внешних
ограничений.
Ограничением
внутренне
го
порядка
была
акцентуализация
сознанием
объектов,
попавших
в
поле
зрения.
Грамматика
языка
индейцев
нутка
(о.
Ванкувер)
требует,
чтобы
в
случае,
если
говорят
о
ком-либо,
в
речи
говорящего
непременно
заключались
сведения
о
том,
является
ли
лицо,
о
котором
идет
речь,
левшой,
лысым,
невысоким,
обладает
ли
он
астигматическим
зрением,
хорошим
аппетитом,
или
нет.
В
силу
особенностей
грам
матики
языка
эти
данные
неизбежно
должны
передаваться
в
речи,
независимо
от
того,
какую
коммуникативную
функцию
они
выпол
няют
в
высказывании.
Вместе
с
тем
возникают
вербально
нефикси
руемые
фреймы
в
виде
«узла»
ассоциаций,
за
которыми
стоит
ин
вариант
разнородных
перцепциЙ.
Так,
за
образами
«кривой
кости»,
«колена»,
«извилистой
реки»
проглядывает
схема
кривизны,
хотя
сама
лексема
кривизны
отсутствует
(также
обстоит
дело
с
пер
цепциями
«снега»,
«таяния»,
«тьмы»
И
проч.).
Лишь
на
следующем
этапе
когнитивного
развития
выработается
инвариант
визуальных
278
Глава
5.
Когнитивная
эволюция
культуры
...
образов
-
представление
о
«кривизне»
И
соответствующая
лексема
станет
культурным
(когнитивным)
маркером.
Довербальную
когнитивную
потенцию
ещё
предстоит
перевести
в
общеупотребительную
лексему.
В
ментальности
и
в
языке
гос
подствует
россыпь
видовых
номинаций
при
отсутствии
родового
обобщающего
слова.
Происходит
непрерывное
усложнение
спосо
бов,
которыми
сознание
расчленяет
чувственные
элементы
мысли,
относящиеся
к
одному
и
тому
же
референту.
Множатся
и
услож
няются
формы
«представливания·»
вещей,
явлений,
состояний.
Из
быточная
морфологическая
дробность
обнаруживается
и
в
грамма
тике
глаголов
и
в
грамматике
существительных.
Так,
в
юкагирском
языке
существуют
особые
разряды
качест
венных,
количественных
и
предметных
глаголов.
В
ненецком,
энец
ком
и
нганасанском
языках
имеется
19
падежных,
81
лично-пред
назначительный,
189
лично-притяжательных
суффиксов,
каждый
из
которых
употребляется
только
в
одном
значении.
Как
писал
Т.
В.
Симашко,
становление
«языкового
сознания
осуществля
ется
посредством
процессов
дискретизации
и
концептуализации.
Процесс
дискретизации
состоит
в
выделении
отдельных
объектов
безграничного
целого,
каким
предстает
окружающий
мир,
и
в
фор
мировании
денотатов.
Каждый
из
них
предстает
как
целостная
иде
альная
сущность,
разные
стороны
которой
могут
быть
зафиксиро
ваны
во
множестве
языковых
единиц
... » 1.
Поэтапность
расщепления
и
дифференциации
грамматической
неаРТilкулированности
наиболее
ярко
выступает
в
отграничении
от
существительных
глаголов
и
прилагательных.
Для
начала
заметим,
что
акцентуализация
референтного
внимания
может
сделать
когни
тивным
ядром
словокомплекса
и
вырастающего
из
него
предложе
ния
не
существительное
со
значением
предметности,
а
глагол
со
значением
процессуальности
(изменчивости).
Так
обстоит
дело
в
языках
хоп
и
и
ацугеви.
В
индоевропейских
и
аналогичных
языках
за
глаголами
стоят
моторные
программы
их
осуществления
и
соответственно
глаголу
(в
отличие
от
существительного
и
прилагательного)
приписыва
ется
решающий
вклад
в
действие.
Референтная
акцентуализация
сознания
на
моторной
программе
приводит
к
выработке
прототипи
ческого
концепта.
Так
русские
слова
"действие",
"дело",
"деяние"
!
Сuмашко
Т.
В.
К
вопросу
фрагментации
языковой
картины
мира
/ /
Проблемы
концептуализации
действительности
и
моделирование
языковой
кар
тины
мира.
Архангельск,
2002. -
С.
53.
5.2.
Соотношение
когнитивного
и
языкового
строя
культуры
279
генетически соотносятся
с
глаголом
"деть"
(ср.
индоевропейский
корень
*dhё
-
'ставить,
класть'.
В
др.-инд.
d<idhiimi
-
'кладу',
тохар
ское
atii -
'класть',
греч.
tithёmi
-
'кладу'.)
Иначе
говоря,
прототи
пическим
образцом
для
всех
сложных
видов
действий
и
процессов
оказывается
простое
перемещение
тела,
когда
изменение
есть
из
менение
в
соотносительном
положении
некоторых
объектов.
Разграничение
имени
и
глагола
на
ранних
стадиях
развития
языков
было
нечетким,
и
только
в
течение
продолжительного
раз
вития
имя
и глагол
приобретают
все
более
определенные
индиви
дуальные
признаки.
Особую
глоттогеническую
проблему
образует
разграничение
прилагательных
и
существительных.
В
большинстве
языков
можно
проследить
общность
происхождения,
а
также
общность
исходно
го
когнитивного
содержания
как
для
существительных,
так
и
для
прилагательных.
На
первоначальную
неразличимость
когнитивного
содержания
как
в
существительных,
так
и
в
прилагательных
ука
зывает
(1)
общность
корневых
основ
и
словообразовательных
эле
ментов,
(2)
конверсивность
и
(3)
амбивалентность
синтаксического
употребления.
Словообразование
существительных
в
большинстве
языков
на
чалось
с
выделения
классных
основ.
В
силу
неразвитости
раци
онального
мышления
выделение
классных
основ
происходило
по
ценностно-смысловому
основанию.
Такая
множественность
может
простираться
на
все
новые
и
новые
единицы.
Мир
в
таком
созна
нии
представляется
все
более
и
более
дробным,
дискретным,
и
эта
дискретность
закрепляется
в
языке'.
Предметное
значение
имени
существительного
фиксируется
в
грамматических
категориях
рода,
числа
и
падежа,
но
все
это
довольно
поздние
образования.
Общеевропейским
признаком
при
лагательного
как
грамматически
оформленной
категории
является
только
согласование
с
существительным
и
изменение
по
родам.
Особые
формы
склонения
прилагательных (местоименные)
представляют
новообразования,
специфичные
для
германских,
бал
тийских
и
славянских
языков;
связанные
с
формированием
прила
гательных
как
особой
грамматической
категории,
они
в
каждой
из
этих
групп
образовались
самостоятельно.
Согласование
прилагательных,
так
же
как
развитие
у
них
мес
тоименного
склонения,
теснейшим
образом
связано
с
их
атрибу-
I
Подробнее
см.
Режабек
Е.
Становление
надсенситивной
именной
класси
фикации
в
восточнокавказских
языках
/ /
Когнитивное
моделирвоание
в
лин
гвистике.
Труды
IX
Международной
конференции.
София
2007.
С.
264-274
280
Глава
5.
Когнитивная
эволюция
культуры
...
тивным
употреблением.
Итак,
«согласование»
и
«управление»
диф
ференцирует
прилагательное
и
существительное
как
особые
части
речи,
выделившиеся
в
самостоятельные
грамматические
катего
рии.
е
нашей
точки
зрения,
противопоставление
пассивного
клас
са
имён
активному
-
наиболее
позднее
историческое
образование.
В
рамках
господства
архетипа
панактивизма
оно
было
просто
не
возможно.
Наследием
и
пережитком
панактивистского
архетипа
являлась
концептуализация
качества
или
признака предмета
как
чего-то
«перебегающего»
с
предмета
на
предмет,
как
чего-то
«зара
жающего»
соседствующие
предметы.
В
архаическом
сознании
вещи
благодаря
тайной
симпатии
воз
действуют
друг
на
друга
на
расстоянии,
и
импульс
передаётся
от
одной
к
другой
посредством
чего-то
похожего
на
невидимый
эфир.
Отсюда
попытки
нанести
вред
врагу
или
погубить
его
путём
нане
сения
увечий
его
изображению.
К
примеру,
оджибей
изготовляет
деревянное
изображение
своего
врага
и
вгоняет
в
его
голову
(сер
дце)
иглу
(стрелу).
Так
формируется примитивная
каузальность,
ничего
не
имеющая
общего
с
естественнонаучной
каузальностью.
Действенность
ритуала
полностью
определяется
тёмными
особыми
сакральными
силами,
которые
вводятся
в
действие
самим
ритуа
лом.
А. А.
Потебня
считал,
что
на
определённой
ступени древней
ког
нитивности
свойство
вещи
представлялось
подобием
самой
вещи.
Но
если
признак
вещи
способен свободно
перемещаться
с
предме
та
на
предмет,
если
такое
перемещение
носит
пространственный
характер,
то
подобие
свойства
вещи
как
такой
становится
почти
полным.
И
с
установками
такого
сознания
мы
сталкиваемся
очень
долго
-
вплоть
до
поздней
античности.
В
гомеопатической
магии
предметы
одного
цвета,
одной
фор
мы
считаются
родственниками
по
причине
их
цвета,
формы,
пола.
В
этой
ментальности
наличие
одинакового
цвета
объясняет
пред
полагаемую
родственную
связь
между
головой
ящерицы,
свинцом,
пеной
реки
и
вредоносными
колдовскими
субстанциями.
Архаиче
скому
сознанию
нужно
было
научиться
выделять
инактивные
пред
меты
и
выработать
соответствующие
таким
референтам
пассивные
имена.
Только
выделение
сознанием
класса
инактивных
предме
тов
позволило
отказаться
от
идеи
магической
каузации
всего
и
вся.
Оказалось,
что
инактивные предметы
могут
быть
приведены
в
движение
лищь
естественными
причинами
(трудом,
к
примеру).