Режабек Е.Я., Филатова А.А. Когнитивная культурология
Подождите немного. Документ загружается.
4.1.
Соотношение
значения
и
смысла
в
компонентах
сознания
211
мыслит
мир
как
общественно-историческое
существо.
Но
значение
существует
как
факт
индивидуального
сознания.
И
здесь
-
в
инди
видуальном
сознании
-
со
значением
происходят
самые
неожидан
ные
трансформации.
Значение
переосмысляется
в
интересах
дан
ного
человека,
в
интересах
осуществления
его
собственной
линии
жизни.
При
таком
подходе
смысл
выступает
в
сознании
человека
как
то,
что
непосредственно
отражает
и
несет
в
себе
собственные
жизненные
устремления
конкретного
индивида.
Смысл
выражает
отношение
мотива
деятельности
к
непосред
ственной
цели
действия.
Необходимо
только
подчеркнуть,
что
мо
тив
нужно
понимать
не
как
переживание
самой
потребности,
но
как
то
объективное,
в
чем
эта
потребность
находит
себя
в
данных
условиях,
что
делает
её
предметной
и
поэтому
направляющей
де
ятельность
к
определенному
результату.
Мотив
-
это
потребность,
направленная
на
вполне
определенный
предмет.
А.
Н.
Леонтьев
подчеркивал,
что
смысл
отнюдь
не
содержится
потенциально
в
значении
и не
может
возникнуть
в
сознании
из
значения.
Смысл
порождается
не
значением,
а
жизнью.
Смысл
-
это всегда
смысл
чего-то.
Не
существует
«чистого»
смысла.
Поэтому
субъективно
смысл
как
бы
принадлежит
самому
переживаемому
содержанию,
кажется
входящим
в
значение.
Та-'
кая
ситуация
создавала
то
крупнейшее
недоразумение
в
психоло
гии и
психологизирующей
лингвистике,
добавляет
А.
Н.
Леонтьев,
которое
выражалось
либо
в
полном
неразличении
этих
понятий,
либо
в
том,
что
смысл
рассматривается
как
конкретизированное,
в
зависимости
от
контекста
или
ситуации,
значение.
В
действитель
ности,
хотя
смысл
и
значение
интроспективного
кажутся
слитыми
в
сознании,
они
все
же
имеют
разную
основу,
разное
происхожде
ние
и
изменяются
по
разным
законам.
Смысл
есть
отношение
мотива
и
цели.
То,
что
я
актуально
со
знаю,
определяется
конкретной
целенаправленностью
моего
дей
ствия:
то,
как
я
это
сознаю,
какой
смысл
имеет
для
меня
сознавае
мое,
определяется
мотивом
деятельности,
в
которую
включено
мое
действие.
Поэтому
вопрос
о
смысле
-
это
всегда
вопрос
о
мотиве.
Смысл
действия
меняется
вместе
с
изменением
его
мотива.
По
своему
объективному
содержанию
действие
может
остаться
почти
тем
же
самым,
но если оно
приобрело
новый
мотив,
то
психоло
гически
оно
стало
уже
иным.
По
отношению
к
познавательным
процессам
смысл
является
тем,
что
делает
эти
процессы
не
только
212
Глава
4.
Когнuтuвно-лuнгвuстuческuе
формы
культуры
направленными,
но
и
пристрастными;
что
вообще
сообщает
мыш
лению
психологически
содержательный
характер,
принципиально
отличающий
интеллектуальные
процессы,
происходящие
в
челове
ческой
голове,
от
тех,
например,
иногда
очень
сложных
процессов
вычисления,
которые
производятся
счетными
машинами.
Итак,
основное
различение
смысла
и
значения особенно
важ
но
потому,
что
их
отношение
не
остается
неизменным,
меняется
в
ходе
исторического
развития,
образуя
различные
формации
со
знания,
различные
типы
его
строения.
Сознание
как
отношение
к
миру
психологически
раскрывается
перед
нами
именно
как
система
смыслов,
а
особенности
его
строения
-
как
особенности
отношения
смыслов
и
значений.
Осознание
смыслов
-
это
продукт
развития
мотивов
деятельности,
причем
развитие
самих
мотивов
определя
ется
развитием
реальных
отношений
человека
к
миру,
обусловлен
ных
объективно-историческими
условиями
его
жизни.
В
дальнейшем
А.
Н.
Леонтьев
подчеркнул,
что
смысл
есть
«субъективно-объективная
категория».
Смысл
сам
по
себе не
мо
жет
связать
сознание
с'
внешним
миром;
«реально
эту
функцию
выполняет
деятельность,
которая
хоть
и
направляется
смыслом,
однако
осуществляется
реально
в
столкновении
с
предметом
в
его
объективных
и
устойчивых
свойствах
и
изменяется
в
соответствии
с
реальным
предметом
и
реальными
своЙствами»l.
По
А.
Н.
Леон
тьеву,
сосуществуют
инстинктивные
смыслы
и
общественные
зна
чения.
(<Значение
есть
категория
общественного
сознания
... ,
оно,
отражая
отношение
предмета
не к
индивиду,
но
к
коллективу,
отра
жает
устойчивое
в
предмете
и
устойчивое
в
потребности
субъекта>
теперь
человеческой>
т. е.
общественной
его
потребности.
Субъект
здесь
=
коллектив.
Смысл
выступает
теперь
как
смысл
для
коллектива
и
лишь
тем
самым
и
для
субъекта»2.
Размышления
о
соотношении
значения
и
смысла
мы
находим
в
записях
А.
Н.
Леонтьева,
которые
относятся
ещё
к
30-м
годам
про
шлого
века.
Уже
здесь
А. Н.
Леонтьев
считает
необходимым
четко
отличать
мир
значений
и
мир
смыслов.
А. Н.
Леонтьев
выдвигает
гипотезу>
согласно
которой
сознание
формируется
в
результате
ре
шения
двух
задач:
1
Леонтьев
А.
Н.
Философия
психологии:
из
научного
наследия. М.,
1994.
С.110.
2
Там
же.
С.
209.
4.1.
Соотношение
значения
и
смысла
в
компонентах
сознания
213
«1.
Задачи
познания
реальности
(что
сие
есть?)
2.
Задачи
на смысл,
на
открытие
смысла
(что
сие
есть
для
меня?»'
Наше
заинтересованное
отношение
к
объектам
внешнего
мира
не
содержится
в
самих
этих
объектах,
поэтому
в
образах
сознания
(в
так
называемых
когнициях)
мы
должны
различать
объективное
и
субъективное
содержание.
Вот
как
эту
конфликтную
ситуацию
обозначил
А. Н.
Леонтьев:
« ...
Драма
сознания,
драма
его
внутреннего
движения
состоит
в
том,
что
-
с
одной
стороны:
центральный
элемент
«<единица»)
каждой
клеточки
сознания
есть
значение,
усвоенное
извне,
объ
ективное,
равнодушное
к
жизни
индивида
значение.
Сознание
и
характеризуется
прежде
всего
миром
значений,
преломляющим
для
индивида
действительность
«<что
это
есть?»).
Без
этого
нет
созна
ния;
отрицание
значения
= отрицание
сознания;
сдвиг,
распад
зна
чений
=
спутанность
знания,
патология
сознания;
или
совпадение,
или
daydreams
(<<Грёзы»
-
англ.).
-
с
другой
стороны:
Сознание
-
это не
просто
знание,
это
и
отражение
личностного
отношения
к
знаемому.
Это
и
есть
та
«образующая
сознания»,
которую
я
предложил
называть
личностным
смыслом.
Источником
«драмы
сознания»
и
является
несовпадение
значе
ний
и
личностных
смыслов»2.
В
противовес
смыслу
значение
воспроизводит
действительность
независимо
от
индивидуальных
отношений
к
ней
отдельного
че
ловека.
В
языке
человек находит
уже
готовую,
исторически
сло
жившуюся
систему
значений
и
овладевает
ею
так
же, как
он
ов
ладевает
орудием,
«материальным
прообразом
значения».
Поэтому
главный
психологический
вопрос
о
значении,
это
-
вопрос
о
том,
каково
реальное
место
и
роль
значения
в
психической
жизни
чело
века,
что
оно
есть
в
его
жизни.
А.
Н.
Леонтьев
не
уставал
указывать,
что
смысл
и
значение
имеют
разные
источники.
Значения
усваиваются субъектом
в
ходе
распредмечивания
человеческой
культуры,
они
являются
дерива-
1
Леонтьев
А.
Н.
О
психологической
функции
искусства.
Из
записей
30-х
годов
[Леонтьев
А.
А.,
Леонтьев
Д.
А.
В
истине
жизни
(из
научного
архива
А.
Н.
Леонтьева)]
/ /
Художественное
творчество
и
психология.
М.,
1991.
С.
184.
2
Леонтьев
А.
Н.
Там
же.
214
Глава
4.
Когнuтuвно-лuнгвuстuческuе
формы
культуры
том
совокупной
общественной
практики,
в
то
время
как
смыслы
производны
от
реальных
жизненных
отношений
конкретного
субъ
екта,
от
индивидуального
настроя
его
жизни.
Именно
эту
сторону
рассуждений
А.
Н.
Леонтьева
продолжил
А.
А.
Леонтьев.
Предметная
отнесенность
речи
дЛЯ
А. А.
Леонтье
ва
есть
«потенциальная
возможность
отнесения
слова
к
определен
ному
предмету
или
явлению,
констатация
того
факта,
что
данный
предмет
входит
в
класс
предметов,
обозначаемых
данным
словом>).
Иначе
говоря,
в
любом
языке
отдельные
предметы
и
явления
опре
деленным
образом
осознаны
по
законам
соответствующего
языка,
вскрыты
из
массы
окружающих
предметов,
классифицированы,
ти
пизированы
и
отграничены
от
других
предметов,
получивших
иное
наименование.
В
любом
языке
обозначаемое
словесным
знаком
как-то
выделяет
«кусочек»
реальной
действительности.
Слово,
-
пишет
А.
А.
Леонтьев,
-
как
основной
номинативный
знак,
давая
наименование
предмету,
явлению,
обозначает
последнее
как
«целое
со
всеми
выявленными
и
невыявленными
свойствами,
выполняя
по
отношению
к
нему
функцию
метки>}l.
Под
«значением»
-
ука
зывает
названный
автор
-
подразумевается
свойство
знака
нести
информацию,
и
в
процессе
речевой
деятельности
это
свойство
реа
лизуется>}2.
В
другой
работе
А.
А.
Леонтьев
подчеркивал:
эволюция
лексики
и
грамматики
воплощает
в
себе
«историческое
развитие
мыслительных
способностей
человека>}3.
Итак,
интерес
к
категории
значения
растет
и
частота
использо
вания
этого
понятия
в
самых
разных
контекстах
и
в
рамках
различ
ных
теоретических
и
методологических
подходов
возрастает.
В
то
же
время
содержательно-объективной
интерпретации
зна
чения
противостоит
его
субъективистская
трактовка.
Следует
за
метить,
что
в
современной
лингвистике
под
влиянием
культуры
постмодерна
и
ее
возросшей
экспансии
получает
значительное
рас
пространение
субъективно-идеалистическое
истолкование
катего
рии
значения
и
ментального
содержания
языка
в
целом.
На
рубеже
ХХ
-XIX
веков
под
воздействием
философии
нейро
логического
конструктивизма
и
экспериенциализма
языкознание
и
на
Западе, и у
нас
стало
абсолютизировать
субъективную
сторону
I
Там
же.
2
Леонтьев
А. А.
Психологическая
структура
значения
/ /
Семантическая
структура
слова.
Психолингвистические
исследования.
М.,
1971.
С.
19.
3
Леонтьев
А. А.
Слово
в
речевой
деятельности.
Некоторые
проблемы
об
щей
теории
речевой
деятельности.
М.,
2006.
С.
18.
4.1.
Соотношение
значения
и
смысла
в
компонентах
сознания
215
коммуникации,
акцентируя
внимание
на
смысле,
а
не
на
значении
языковых
конструкций.
Коммуникации
стало
придаваться
исклю
чительно
ситуативное,
личностное,
а
не
общественно-историчес
кое
содержание.
Тем
самым
открывалась
дорога
к
игнорированию
объективного
содержания
культуры,
выработанной
всем
челове
чеством.
Солипсистская
направленность
отличает
работы:
Мату
раны
У.
Р.,
Варелы
Ф.
Х.
«Древо
познания.
Биологические
корни
человеческого
пони
мания
(М.,
2001),
«Язык
и
познание.
Методоло
гические
проблемы
и
перспективы»
(М.,
2006)
и
другие
исследова
ния
той
же
методологии.
В
полном
соотвествии
с
принципом
esse
est
percipi
авторы
пи
шут:
«нервная
система
создает
мир
(курсив
мой
-
Е.
Р.),
указы
вая
какие
паттерны
окружающей
среды
могут
считаться
возмуще
ниями
и
какие
изменения
возбуждают
их
в
организме»I.
Достаточно
четко
философскую
сторону
нейробиологической
теории
автопоэза
выписывает
С.
Имот0
2
•
Его
статья
так
и назы
ваетися
«Философское
основание теории
восприятия
Матураны».
Основные
методологические
положения
нейробиологической
ре
дукции
сознания
у
У.
Матураны
и
Ф. Варела
формулируются
сле
дующим
образом:
«1.
Реальность
как
универсум
независимых
сущностей,
о
кото
рых
мы
говорим,
есть
фикция.
Реальность
есть
продукт
чисто
описательной
(оязыковляющей)
области;
2.
Нам
следует
применять
понятие
реальности
по
отношению
к
этой
самой
области
описаний,
в
которой
мы,
оязыковляющая
сис
тема,
взаимодействуем
с
нашими
описаниями
как
снезависимыми
сущностями.
3.
Состояние
относительной
активности
между
нейронами
по
рождают
новые
описания
в
языковой
области
в
виде
мыслей
и
последующих
описаниЙ»3.
Согласно
У.
Матуране
и
Ф.
Варела,
сама
жизнь
есть
не
что
иное,
как
познание,
которое
оязыковляет
мир
и
тем
самым
создает
l
Матурана
У.,
Варела
Ф.
Древо
познания.
Биологические
корни
челове
ческого
понимания.
-
М.,
2001. -
С.
181.
2 Ymoto S. Nothing as plenum: Lao-tzu's Way and
Maturana's
Substratum
/ /
Cybernetics and
Нитап
Knowing 2005. Vel.
12.
N9
4.
3 Ymoto S. What is the external world?
А
cognitive science perspective / /
Testugaku (Annals of the Philosophical Society
of
Hokkaido University) 2004.
Vol.4.0.
216
Глава
4.
Когнuтuвно-лuнгвuстuческuе
формы
культуры
его.
«Именно
С
помощью
ОЯЗblковления
акт
познания
порождает
мир
в
той
поведенческой
координации,
которая
есть
ЯЗblК».!
После
ознакомления
с
концепцией
автопоэза
нас
не
ДОЛЖНbl
удивлять
ВblскаЗblвания
наших
ЯЗblковедов.
В
той
же
работе
«ЯЗblК
И
познание»
мь!
читаем
у
А.
В.
кол.могоровой:
«
...
окружающий
мир
не
дан
человеку
откуда-то
извне,
не
«окружает»
человека,
а
создается
им
самим»2.
Нельзя
не
заметить
совпадение
философии
МатуранЬ!
с
установками
постмодернизма.
Скажем,
дЛЯ
Ж.
Бодри
айра
реальность
-
«это
фантазм,
посредством
которого
знак
пос
тоянно
Пblтается
предохранить
самого
себя
от
преследующей
его
символической
деконструкции»3.
Сам
Матурана
отнюдь
не
СКРblвал
солипсистского
направления
своих
биологических
штудий.
В
ра
боте
1992
г.
он
писал:
«природа,
мир,
общество,
наука,
религия,
физическое
пространство,
aTOMbl,
молеКУЛbl,
деревья
и
т.
П.,
на
самом
деле
все
вещи
есть
КОГНИТИВНblе
сущности,
объясняющие
праксис
или
случающуюся
жизнь
наблюдателя
и
именно
как
эти
caMble
объяснения
они
существуют
лишь
как
[ВОЗДУШНblЙ]
ПУЗblрЬ
человеческих
действий,
ПЛblВУЩИЙ
по
поверхности
ничего
(курсив
наш
-
Е.
р.»)4.
Mutatis mutandis
эта
характеристика
относится
к
теории
авто
поэза
как
научному
продукту.
Иначе
говоря,
сам
автор
признает,
что
его
теория
-
лишь
ВОЗДУШНblЙ
ПУЗblРЬ,
ПЛblВУЩИЙ
по
повер
хности
ничего.
Так
какой
оценки
заслуживает
теория,
если она
раСПИСblвается
в
научной
несостоятельности
всех
своих
«ОЯЗblКОВ
ЛЯЮЩi1Х»
построений?
Думается,
что
приняв
конструктивистскую
доктрину,
совремеННblЙ
человек
никогда
не
сможет
отличить
науку
от
наУЧНblХ
ДОМblСЛОВ,
граничащих
с
шизофреническим
маниакаль
HblM
бредом.
Не
стоит
безоговорочно
отдаваться
на
волю
экзистен
циального
интереса.
Он
может
стать
предателем
в
какой-то
вполне
реальной
жизненной
ситуации.
ЭкзистенциаЛЬНblЙ
интерес
следует
поверять
разумом.
Какую
ценность
мь!
придаем
феноменам
реальности
-
это
за
висит
от
нас,
но
характеристики
реальности,
которая
существует
J Maturana
Н.
R. The biological foundations s elf -
consciousness
and
the
physical domain
о!
existence
/ /
Huhmann.
N.,
Maturana
Н.,
Namiki
М.,
Redder
У.,
Varela F. Beobachter: kovergenz
der
Erkentnistheorien?
2 n Ed.
Munich:+
Wilhelm Fink Verlag. 1992.
2
Матурана
У.,
Варела
Ф.
Указ.
соч.
С.
207.
3
Колмогорова
А.
В.
Языковые
значения
как
структура
знания
и
опыта
/ /
Язык
и
познание. М.,
2006.
С.
241.
4
Бодрuйар
Ж. К
критике
политической
экономии
знака.
М.,
2003.
С.
169.
4.1.
Соотношение
значения
и
смысла
в
компонентах
сознания
217
сама
по
себе,
от
нас
не
зависят.
Иначе
нам
никогда
не
приходилось
бы
натыкаться
на
сопротивление
той
жизни,
которую
мы
ведем,
нашим
желаниям.
Именно
сопротивление
природных
вещей
чело
веческому
насилию
заставляет
людей
пожалеть
о
своем
неразумии.
Остается
наивный
вопрос:
неужели
адептам
конструктивизма
ни
когда
не
приходилось
сталкиваться
с
неуспехом
в
повседневном
по
ведении,
а
возможно
и
с
катастрофами
в
личной
жизни?
Неужели
про
валы
наших
начинаний
-
в
особенности
в
общественном
масш
табе
-
ничему
нас
не
учат?
Можно
ли быть
настолько
ригоричны
ми
хоть
В
теории,
хоть
на
практике?
Если
мы
откажемся
от
научных
критериев
разграничения
ис
тины
и
заблуждения,
будем ли
мы
любое
примитивное
верование
принимать
за
Вечную
Истину?
За
бортом
объективная
реальность
оказывается
и
тогда.
когда
содержание
познавательного
акта
сводится
к
одному
только
инди
видуальному
опыту.
Так
в
работе
Л.
Линского
«Логика
И
лингвистика.
Проблемы
референции»
(М.,
1982)
сама
референция
как
предметная
соотне
сенность
познавательного
результата
с
объективным
миром
подме
няется
рассмотрением
коммуникативной
операции,
реализующей
интенции
говорящего,
иначе
говоря
на
место
значения
в
познава
тельном
акте
подставляется
его
смысл.
По
существу
в
познаватель
ном
акте
игнорируется
главное:
насколько
смысл
релевантен
или
нерелевантен
некоторому
объективному
содержанию,
поставляемо
му
информацией
о
мире,
каким
он
есть
сам
по
себе?
Так
отказ от
значения
или
принижение
его
семантической
функции
становится
средством
игнорирования
реальности.
К
чему
это
приводит
хорошо
видно
на
примере
статьи
А.
В.
Вдо
виченко
«Слово
как
элемент
смыслообразования
в
теории
прототи
пов
Дж.
Лакоффа
и
в
естественном
коммуникативном
процессе».
у
А.
В.
Вдовиченко
«естественный
коммуникативный
процесс»
предстает
как
согласование
вербального
акта
с
мыслительным
пла
ном
действия
говорящего,
осуществляющегося
«здесь»
И
«теперь».
По
существу
такой
подход
про
изводит
реанимацию
ассоцианист
ской
теории,
давно
преодоленной
в
когнитивной
психологии.
Вот
что
утверждает
А.
В.
Вдовиченко:
«Значение
вербального
материа
ла
возникает
в
nроцессе
nорождения
актуального
личного
(кур
сив
мой
-
Е.
Р.)
действия
коммуниканта,
-
действия,
которого
нет
в
изолированной
внеакциональной
(<<безличной»)
позиции
слова.
Только
актуальные
высказывания
(ставшие
реальностью
вербаль
ные
действия)
могут
быть
адекватно
интерпретированы.
218
Глава
4.
Когнитивно-лингвистические
формы
культуры
До
совершения
вербального
действия
его
элементы,
рассматри
ваемые
в
качестве
автономных
слагаемых
-
как
звуки,
так
и
сло
ва
-
не
имеют
определенного
содержания
«<значения»)
(курсив
мой
-
Е.
p.}»l.
Итак,
согласно
А.
В.
Вдовиченко
мысленные
содержания
слов
индивидуально-специфичны
и
только
специфичны.
Иначе
говоря,
словарный
состав
языка
в
общественном
сознании
пуст.
Слово
*KBaдpaT~
вне
*актуального
личного
действия~
не
имеет
опреде
ленного
ментального
содержания.
Оно
-
пустой
звук.
При
этом
А.
В.
Вдовиченко
утверждает,
что
познавательный
акт всегда
на
чинается
с
«невербальной
стадии
планирования
действия».
Иначе
говоря,
индивид
в
этой
концепции
-
подлинный
Робинзон,
впервые
открывающий
для
себя
нечто
в
окружающем
мире,
причем
откры
вающий
это
нечто
«невербальным»,
экспериенциалистским
путем.
В
такой
трактовке
значение
слова
перестает
быть
продуктом
многовековой
культуры.
Естественно
тогда
возникает
вопрос:
за
чем
нужны
образовательные
учреждения:
школа,
вуз
-
если
ко
всякому
знанию
индивид
приходит
экспериенциалистским
путем?
В
социальной
жизни
целое
довлеет
над
частью,
а
не
наоборот.
Вот
почему
культуре
принадлежит
интегративная
регулятивная
функция.
В
силу
данного
обстоятельства
значение
слова
отнюдь
не
назнач.ается
индивидом,
-
как
то
утверждает
А.
В.
Вдовиченко;
оно
не
остается
лишь
«лично
мыслимым
ситуационным».
Утверждение,
что
значение
слова
всегда
является
ситуацион
ным,
отбрасывает
лексическое
значение
от
соотнесения
с
языковым
стандартом,
от
соотнесения
с
лексической
нормой,
т.е.
вступает
в
противоречие
со
всей
историей
лингвистики,
начиная
с
античных
учений
о
языке.
О
лично
мыслимом,
ситуационном
содержании
слова
можно
говорить
лишь
применительно
к
его
индивидуально
специфическому
смыслу,
а
не
применительно
к
исторически
сло
жившемуся
значению.
Вот
личный
смысл
действительно
может
быть
ангажированными,
т.
е.
отвечающим
личным,
групповым
или
классовым
интересам
индивида.
Под
таким
углом
зрения
смысл
слова
становится
превращенной
формой
его
значения,
а
всякая
превращенная
форма
способна
исказить
или
даже
подчинить
себе
преобразованное
ею
содержание.
Превращенная
форма
редуцирует
значение
слова
к
конъюнктурному
содержанию,
к
конструирова-
1
Вдовиченко
А.
В.
Слово
как
элемент
словообразования
в
теории
прототи
пов
Дж.
Лакоффа
и
в
естественном
коммуникативном
процессе
/ /
Вопросы
когнитивной
лингвистики.
2007.
N2
3.
с.
71.
4.1.
Соотношение
значения
и
смысла
в
компонентах
сознания
219
нию
«отсебятины»,
превращает
язык
в
простую
игру
с
субъектив
ными
конструкциями.
Когда
смысл
затушевывает
значение, создается
впечатление,
что
смысл
рождается
«здесь»
И
«теперь».
Это
«здесь»
И
«теперь»
под
чиняет
и
даже
вытесняет
все
остальное
когнитивное
содержание
репрезентации,
и
тогда
содержание
слова
выступает
в
сознании
лишь
с
одной
стороны:
как
субъективное,
пристрастное
содержа
ние.
Так
адресант
выпячивает
тот
или
иной
смысл
произнесённого
в
своих
личных
или
в
идеологических
интересах.
Именно
ангажиро
ванность
выхолащивает
объективное
содержание
языка.
При
этом
самой
ангажированности
придается
status
quo,
нормативность.
Но
если
содержание
языка
становится
конъюнктурным
и
только
конъ
юнктурным,
такое
извращение
подлежит
снятию
и
разоблачению.
Лишь
в
плену
ангажированнгости
коммуникация
утрачивает функ
цию
применения
коллективного
опыта.
Смысл,
преобразующий
зна
чение
по
законам
извращенного
сознания,
следует
четко
отличать
от
исторически
сложившегося
значения
той
или
иной
когнитив
ной
формы.
Культурно-выработанное
значение
нужно
отличать
от
его
проекции
в
коммуникативном
акте,
как
последний
реализован
«здесь»
И
«теперь».
Если
ангажированность
требует
гипертрофиро
ванного
распухания
смысла,
следует
противостоять
этой
тенденции
во
имя
здравого
смысла
и
интересов
науки.
Нельзя
утрачивать
пря
мой
связи
смысла
с
референтом.
Так,
давление
философии
конструктивизма,
пренебрежение
зна
чением
и
абсолютизация
субъективной
стороны
как
сознания,
так
и
языка,
открывают
дорогу
для
игнорирования
объективной
реаль
ности,
для
выхолащивания
культуры,
и
её
превращения
в
игру
с
пустыми
символами
или
индивидуально-специфическими,
субъек
тивными
впечатлениями
отдельного
человека.
Увлечение
когнитивных
лингвистов
теорией
атопоэза
Матура
ны
показывает,
к
чему
приводит
философская
беспечность.
Вви
ду
возрастающего
числа
рецидивов
философской
неграмотности
исключительно
актуальным
становится
обращение
к
теоретиче
скому
наследию
наших
классиков:
Г. Г.
Шпета,
Л.
С.
Выготского,
А.
Н.
Леонтьева.
220
Глава
4.
Когнuтuвно-лuнгвuстuческuе
формы
культуры
§4.2.
КОГНИТИВНО-КУЛЬТУРНЫЕ
ФУНКЦИИ
МЕТАФОРЫ,
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
И СИМВОЛОВ
1.
Метафора
как
когнuтuвно-лuнгвuстuческuй
продукт
Сегодня
метафора
является
предметом
исследования
не
только
лингвистики
и
филологии,
но
и
многих
других
гуманитарных
дис
циплин,
в
частности,
психологии,
философии,
логики,
риторики
и
культурологии.
Это
обусловлено
тем,
что
«метафора пронизывает
всю
нашу
повседневную
жизнь
и
про
является
не
только
в
языке,
но
и
в
мышлении
и
деЙствии>.>.l
По
мнению
американского
лингвиста
Дж.
Лакоффа
и
его
соотечественника,
философа
М.
Джонсона,
вся
понятийная
система
человека
носит
преимущественно
метафори
ческий
характер.
Значение
метафоры
в
организации
нашего
опыта
подчеркивает
и
отечественный
лингвист
В.
В.
Петров:
«Результаты
последних
исследований
позволяют
предположить,
что
метафоры
активно
участвуют
в
формировании
личностной
модели
мира,
игра
ют
важную
роль
в
интеграции
вербальной
и
чувственно-образной
систем
человека,
а
также
являются
ключевым
элементом
категори
зации
языка,
мышления
и
восприятия.
Поэтому
изучение
метафоры
проводится
в
настоящее
время
не
только
в
рамках
лингвистики,
но
главным
образом
в
психологии,
когнитивной
науке
и
теории
искус
ственного
интеллекта»2.
В
современной
лингвистике
принято
разделять
понятия
«ко
гни
тивная
метафора»
и
«языковая
метафора».
В
частности,
А.
Ченки
называет
первую
собственно
метафорой,
а
вторую
метафорическим
выражением.
Метафора
представляет
собой
способ
думать
об
од
ной
области
через
призму
другой,
а
метафорическое
выражение
-
это
отражение
метафоры
в
языке.
Когнитивная
метафора
может
быть
выражена
не
только
чисто
лингвистическими
средствами,
но
также
последовательностью
жестов
или
ритуальных
действий.
По
мнению
Г.
И.
Берестнева,
именно
предметные
метафоры
лежат
в
основе
базового
культурного
кода
каждого
народа,
а
не
языковые,
поскольку
возникают
гораздо
раньше
последних
3
.
Механизм
создания
метафоры
предполагает
отождествление
двух
предметов
из
разных
логических
классов
на основе
общих
1
Лакофф
Дж.,
Джонсон
М.
Метафоры,
которыми
мы
живем
/ /
Теория
метафоры.
-
М.,
1990. -
С.
387.
2
Петров
В.
В.
Метафора:
от
семантических
представлений
к
когнитивно
му
анализу
/ /
Вопросы
языкознания.
- 1990, Ng
3.
-
С.
135.
3
Берестнев
Г.
И.
к
философии
слова
(лингвокультурологический
ас
пект)
/ /
Вопросы
языкознания.
- 2008,
N2
1.
-
С.
37-65.