Проблемы российской истории. Вып. 10

Подождите немного. Документ загружается.

171

может обойтись без своей собственной производственно-технической

интеллигенции»

. В том же 1931 году в докладе облсовнархоза ЦЧО обл-

исполкому о подготовке кадров промышленности, было отмечено, что «Для

выполнения задач пятилетки промышленность предъявляет большой спрос

на рабочую силу, наибольшая потребность со стороны металлопромыш-

ленности. Необходимо отметить, что только квалифицированной рабо-

чей силы на 1931 год требуется 51 % или 3 933 человека…»

Заботясь о подготовке собственных, «большевистских» кадров, в 1931 году ЦК

ВКП(б) решает создать в 11 крупных городах страны промышленные академии. Подготовка

новых кадров позволила в дальнейшем «выкосить» остатки прежней интеллигенции, подоз-

реваемой в нелояльности. Именно поэтому репрессии добивали не только «ленинскую

гвардию», но и всех, кто был своей профессией связан с русскими традициями жизни. Учи-

тывая данные обстоятельства облСНХ разработал и подал на рассмотрение ВСНХ план но-

вого строительства школ ФЗУ на 14 объектов стоимостью 4745000 руб. Так намечалось в

Воронеже построить учебный комбинат для металлической промышленности, в Щиграх

открыть школу при фосфоритном заводе, в Липецке закончить строительство металлурги-

ческой школы и т.д.»

Практически до конца 1980-х годов основным принципом оставалось все-таки все-

мерное увеличение числа студентов, и, хотя диспропорция между реальной потребностью в

специалистах и рабочих давно уже была очевидной, рост приема в вузы и техникумы про-

должался до самого конца существования СССР. Практически для всех социально-

профессиональных групп образованного слоя была характерна такая степень количествен-

ного роста, которая лишала их профессию прежнего ореола избранности и делала излиш-

ним опасения по поводу возможности замены при необходимости сколь угодно значитель-

ной их части.

Итак, как мы уже говорили, создание советской интеллигенции происходило под

знаком борьбы за «социальную однородность общества», коммунистический режим целе-

направленно формировал совершенно определенный социальный состав его, придавая это-

му огромное, часто самодовлеющее значение. Но более реальной была задача, по крайней

мере, не допустить, чтобы процент выходцев из интеллигенции в новом поколении образо-

ванного слоя превышал долю этого слоя в населении страны.

Прямое регулирование социального состава учащихся с предоставлением льгот «ра-

боче-крестьянскому молодняку» и ограничением права на образование выходцам из интел-

лигенции было основой социальной политики советской власти и проводилось с первых

месяцев ее существования. Уже 2.08.1918 г. был принят «Декрет о правилах приема в выс-

шие учебные заведения», предоставлявший права поступления в вузы лицам любого уровня

образования или даже вовсе без образования, и под лозунгом «завоевания высшей школы»

началось массовое зачисление туда «рабочих от станка».

Такая практика продолжалась все 20-30-е годы. Что бы ни представляли собой в

смысле качества подобные «специалисты», большевиков они вполне устраивали хотя бы

потому, что создавали им социальную опору среди интеллигенции, а вся созидательная дея-

тельность все равно лежала на плечах настоящих - старых специалистов, подвергавшихся

при этом всем возможным унижениям.

Тогда же был установлен «классовый принцип» приема в вузы с целью резкого огра-

ничения доли детей интеллигенции среди студентов. Наиболее последовательно в масштабе

всей страны «классовые приемы» проводились с 1922 г. На студенчество была распростране-

на практика «чисток». Так называемая «академическая чистка» 1924 г. носила ярко выражен-

ный классовый характер и, как писали советские авторы, «острие ее было направлено против

менее ценной в классовом отношении категории учащихся». В конце 1923/24 учебного года в

172

ходе проверки вузов было исключено около 18 тыс. студентов из «социально-политически-

чуждых элементов» и неуспевающих, при этом на рабочих и их детей приходился минималь-

ный процент отчисленных. Так, в Воронежском государственном университете со второй по-

ловины двадцатых годов в университете началась борьба за идейную и политическую чистоту

педагогических кадров, приведшая к свирепым гонениям на вузовскую интеллигенцию, осо-

бенно на профессуру старой дореволюционной закалки, отличавшуюся своими независимыми

взглядами на науку и общественно-политическую жизнь страны.

В практику вошел общественный смотр деятельности того или другого профессора,

кафедры. В 1929 г. начались унизительные отчеты профессорско-преподавательского со-

става Воронежского госуниверситета перед пролетарским студенчеством и общественными

организациями. Данные действия считались необходимой мерой, одним из средств борьбы

за марксизм в науке, в преподавании. В Воронеже к тому времени была создана Централь-

но-Черноземная рабоче-крестьянская инспекция, которая в числе прочих «шедевров» своей

деятельности оставила потомкам «Список лиц ВГУ, подлежащих чистке»

. Так, 4 июня

1929 г. происходило открытое заседание, на котором публичному отчету была подвергнута

деятельность профессора М.Н. Крашенинникова, заведующего кафедрой общего языкозна-

ния, читавшего по поручению деканата педфака еще и лекции по истории западно-

европейской литературы. Известный филолог откровенно сказал, что он не марксист, и по-

яснил, что не может быть и речи о марксистском преподавании общего языкознания уже

потому, что до сих пор не имеется марксистской обработки этой науки. Михаил Никитич

жестко, но достойно и убедительно ответил своим оппонентам, которые не имели даже ма-

лейшего представления об общем языкознании и западно-европейской литературе, но обви-

няли его в проведении «лженаучных течений»: «Профессор литературы Крашенинников

заявлял: «Марксизм, как философия, не должен входить в историю литературы». На заседа-

нии Совета педфака он заявил, что «наука независима, не связана ни с какими классами»

Как он сам позднее вспоминал:

«Вообще я не оставил без соответственных возражений и опро-

вержений ни одного даже мелкого замечания моих оппонентов, и публике в

тот вечер пришлось немало посмеяться, когда я выставлял на вид стран-

ность выступлений этих оппонентов»

После такого «смотра» М.Н. Крашенинников посчитал для себя невозможным про-

должать дальнейшую работу в ВГУ в таких неблагоприятных условиях и с 1 сентября 1929

г. по собственному желанию покинул стены университета, став академическим пенсионе-

ром. Однако спокойно скоротать свой век пожилому филологу так и не дали. Уже 5 ноября

1930 г. шестидесятипятилетний профессор был арестован местными органами ОГПУ по

ложному обвинению в участии в деятельности воронежской контрреволюционной монар-

хической организации «Краеведы». М.Н.Крашенинников обвинялся еще и в том, что, состо-

ял в контрреволюционной группе правой профессуры Воронежского госуниверситета, он

проводил в ней контрреволюционную работу. 5 июня 1931 г. судебная коллегия ОГПУ при-

говорила больного атеросклерозом профессора к пятилетней высылке в Северный Казах-

стан, где он и умер 21 января 1932 г. (в Семипалатинске)

Например, Журавлева, студента Тамбовского пединститута, объявили «троцкистским

последышем» за неосторожно брошенную фразу о том, что «колхозы ничего крестьянству не

дали, без них было бы лучше крестьянству»

. В Мичуринском медицинском техникуме сту-

дент Битюцкий, выступая на собрании, заявил, что «настоящее руководство малограмотно,

неспособно вести борьбу и поддается всяким обманам контрреволюционеров и оппозиционе-

ров». Это высказывание стало основанием для его отнесения к проискам троцкистов.

Особенно усилился «классовый подход» в конце 20-х годов, одновременно с извест-

ными политическими процессами над интеллигенцией - именно тогда, когда численность

173

студентов возросла особенно резко. Июльский пленум ЦК 1928 г. потребовал проведения

дополнительных мероприятий, чтобы рабочие составляли не менее 65% всего приема во

втузы. Такая ситуация заставляла многих представителей интеллектуального слоя, а тем

более их детей (множество таких детей к тому же осталось без родителей в годы граждан-

ской войны и террора) поневоле становиться рабочими или скрывать свое происхождение,

чтобы получить возможность заниматься умственным трудом.

Формально «классовый принцип» был отменен только в середине 30-х годов, когда

выросло число потенциальных абитуриентов «из интеллигенции» за счет детей тех, кто сам

в первые послереволюционные годы поступал в вуз по разряду «пролетариев» и «выдви-

женцев». Такие лица составляли уже новую группу, отношение режима к которой было бо-

лее терпимым: считалось, что «потомственная советская интеллигенция» - дети тех, кто

получил образование и вошел в состав интеллектуального слоя благодаря установленному

революцией режиму, - более лояльна, и нет необходимости столь жестко ее ограничивать в

правах. Однако для рабочих и крестьян по-прежнему сохранялось предпочтение.

Однако с точки зрения идеологии режима положение, при котором степень самовос-

производства интеллигенции поднималась хотя бы и за счет советской интеллигенции, бы-

ло нетерпимо в принципе. И в 50-х годах, когда такая тенденция начала было проявляться,

была сделана попытка вернуться к практике 20-х годов. В 1958 г. было принято положение

о преимущественном зачислении в вузы так называемых «производственников» или «стаж-

ников» - лиц, проработавших на производстве не менее 2-х лет, действовавшее весь период

хрущевского правления. Это, однако, вызвало столь катастрофическое падение уровня под-

готовки специалистов, что власти были вынуждены отказаться от столь быстрого прорыва к

«стиранию граней между физическим и умственным трудом», и в 1965 г. этот принцип был

отменен. Государство, проявляя заботу об источниках формирования интеллигенции из

всех социальных групп населения, ведет работу по совершенствованию правил приема в

вузы и при этом исходит из необходимости проведения в жизнь социального принципа от-

бора в вузы»

. По вузам РСФСР доля представителей образованного слоя выглядела в рам-

ках тенденции к снижению:

Таблица 1

Доля представителей образованного слоя в вузах страны

Специализация вуза 1959 1968 1977

Всего 54,1 49,6 49,0

Промышленность 49,1 51,5 41,9

Строительство - 47,0 46,2

Сельское хозяйство 28,4 27,1 28,6

Просвещение 47,7 45,9 36,8

Здравоохранение 52,5 59,9 51,8

Экономика 60,4 57,8 42,4

Культура и искусство 65,7 61,5 57,1

Университеты 57,8 53,3 44,0

Право 47,4 45,6 39,8

Транспорт 35,7 49,2 39,1

Связь 64,3 70,0 45,4

Торговля 52,2 53,1 40,4

Данные таблицы наглядно свидетельствуют о том, что даже в учебных учреждениях

с искусствоведческой специализацией доля представителей интеллигенции составляла все-

174

го лишь более 60-50 %, а это именно те факультеты, на которые обычно поступают дети

творческой интеллигенции.

Результаты формирования новой советской интеллигенции отразились в первую оче-

редь на темпах индустриальной модернизации. В Центральном Черноземье прежде не су-

ществовало развитой индустрии, а кадры рабочего класса формировались из крестьян,

впервые пришедших в город и не обладавших необходимым минимумом квалификацион-

ных навыков. По расчетам академика С.Г. Струмилина, общая грамотность, полученная

рабочим за год обучения, обеспечивала рост производительности его труда в среднем на

30 %, в то время как рост производительности труда неграмотного рабочего, обладавшего

лишь практическими навыками, полученными на производстве, составлял от 12 до 16 %, то

есть год школьного образования давал примерно в 2,6 раза большую прибавку квалифика-

ции, чем год обычного заводского стажа. При этом эффективность от повышения произво-

дительности труда грамотных рабочих в 26,7 раза перекрывала государственные затраты на

их школьное обучение

. Главным объектом внимания партийных, советских, органов была

работа, связанная с подготовкой и переподготовкой кадров «низового» звена деревенских

культурно-просветительных работников - избачей, руководителей различных кружков,

сельских библиотекарей и др. Профессионализм и квалификация этой категории просве-

щенцев, как показывала практика, наиболее сильно сказывались на общем уровне культур-

но-просветительной работы.

Аналогичная тенденция в области подготовки кадров характерна и для Центрального

Черноземья. В Центральном Черноземье в годы 1-й пятилетки 100 тыс. культармейцев обу-

чили грамоте более 1 млн. человек

. По оценке Наркомпроса РСФСР, эти цифры были ре-

кордными для Советской России. По решению XVI съезда ВКБ (б), обязавшему в процессе

организации всей культурной работы применять методы соцсоревнования, был подписан

договор о соревновании по ликвидации неграмотности между Центрально-Черноземной

областью и Средне-Волжским регионом. В условия соревнования входили: полный учет

неграмотных и малограмотных, охват сетью ликбеза всех неграмотных, сроки достижения

сплошной грамотности, посещаемость точек ликбеза, постановка политпросветработы в

школах и кружках ликбеза, меры по укреплению культурного фонда регионов. К середине

1-й пятилетки Курский округ, а затем и другие округа ЦЧО в числе первых по РСФСР пе-

решли на непрерывный учебный год в сети ликбеза (согласно Постановлению ВЧК по лик-

видации безграмотности при Наркомпросе РСФСР и Центрального штаба ликбезпохода от

30 марта 1930 г. «О непрерывном учебном годе»). Все эти мероприятия положительно ска-

зались на росте грамотности населения ЦЧО

Таким образом, за годы пятилетки процент грамотных по ЦЧО среди населения ука-

занных возрастов по сравнению с дореволюционным уровнем увеличился на 68,3 %. С 1928

по 1933 гг. в ЦЧО, по неполным данным, было обучено грамоте 1,4 млн. взрослого населения.

Но, несмотря на успехи, проблема ликбеза населения Центрального Черноземья оставалась

чрезвычайно острой, если учесть, что в годы II пятилетки ряды рабочего класса непрерывно

пополнялись за счет неграмотного крестьянства. Директивы III партконференции ЦЧО о за-

вершении ликбеза в 1933 г. не были выполнены. В 1932 - 1933 уч. году полностью программу

школ ликбеза прошли только 160 тыс. человек из 351 тыс. обучающихся

. Хозяйственные

задачи, стоявшие перед Черноземьем в 1934-1938 гг., требовали значительно большей общей

культуры и технической грамотности рабочих, чем те, что они получали в пунктах ликбеза.

После XVII съезда ВКБ (б) от школ грамоты требовали не просто научить слушате-

лей читать и писать, но дать определенную сумму знаний, необходимую для квалифициро-

ванной производительной работы; таким образом, школы грамоты должны были превра-

титься в школы подготовки кадров начальной квалификации для производства, они должны

были перейти на работу по твердой предметной системе, по конкретным учебно-произво-

175

дительным планам. В связи с этим при облисполкоме ЦЧО был сформирован областной

совет культурного строительства, председателем президиума облсовета был утвержден

Е.И. Рябинин. Облсовет культурного строительства координировал работу по ликбезу в

регионе. Результаты были существенны: сравнительный анализ различных статистических

и архивных материалов позволяет утверждать, что за годы II пятилетки в Воронежской,

Орловской, Курской и Тамбовской областях было обучено примерно 900 тыс. взрослых.

Годы III пятилетки (1938 - 1940 гг.) стали временем завершения ликвидации неграмотности

всего трудоспособного населения Центрального Черноземья

. К началу - середине 30-х

годов стремление к систематической учебе стало характерной чертой рабочих региона. В

годы предвоенных пятилеток оборудование заводов ЦЧО было обновлено на 85-90 %, что

установило прямую зависимость ускорения технического прогресса и роста производитель-

ности труда от уровня общекультурной и технической подготовки рабочих и технического

персонала предприятий.

Техническая безграмотность рабочих вела к преждевременному износу и поломкам

оборудования. В 1931 г. Щигровский фосфорный завод зарегистрировал 42% простоя ста-

ночного парка, Воронежский дизельный завод только за январь 1932 г. потерял 937 часов

из-за технических неполадок

. В январе 1930 г. в Воронеже прошла областная конферен-

ция инженерно-технических работников промышленности, обязавшая всех техработников

Черноземья включиться в работу по техническому обучению рабочего класса. Под лозун-

гом «Технику - в массы» было принято решение подготовить для заводов ЦЧО 80 тыс. тех-

нически грамотных специалистов-рабочих. С этой целью на всех заводах региона были соз-

даны кружки общества продвижения технических знаний в массы - «Техмасс». К лету

1931 г. бюро и секретариат обкома ВКБ (б) ЦЧО в связи с начавшимся выполнением I пяти-

летнего плана утвердили контрольную цифру подготовки квалифицированных рабочих по

региону – 58 633 чел. Для их обучения в крупных городах Черноземья создавались школы

ФЗУ 3-х типов: школы массовых профессий; фабзавучи по подготовке рабочих - универса-

лов средней квалификации и школы ФЗУ повышенного типа, готовившие высококвалифи-

цированных рабочих (бригадиров, наладчиков и др.), кроме того, существовали рабоче-

технические школы (РТШ), профессиональные школы, специальные учебные мастерские,

разветвленная сеть курсов по дополнительному обучению промышленных рабочих (ДОР),

курсы «Установка», а также разнообразные технические кружки. Так, к 1932 г. в ЦЧО рабо-

тало более 720 технических кружков, где занимались 27 тыс. рабочих

. К проведению заня-

тий в кружках широко был привлечен комсомол. В их задачу входило «мобилизовать всех

на борьбу за всеобщее техническое обучение с целью выполнения количественных и каче-

ственных показателей 3 пятилетки»

Таким образом, осуществление индустриальной модернизации и сопутствующий ей

общий подъем общеобразовательного и культурно-технического уровня рабочего класса

имели глубокие социально-экономические последствия. В регионе были созданы кадры

квалифицированных рабочих, что способствовало совершенствованию промышленного

производства, росту производительности труда в отсталом прежде в индустриальном и

культурном отношении крае. И во многом это было сделано благодаря представителям ин-

теллигенции, которые активно были вовлечены в культурное строительство нового социа-

листического государства.

Вообще, базой для подготовки кадров интеллигенции в ЦЧО являлась сеть учебных,

культурных, научных заведений. Например, в Курской области в 1935 году работало три

вуза (Педагогический, Учительский и Медицинский институты) и 32 техникума и «прочих

средних учебных заведений, приравненных к ним» (17 Педагогических, 1 Политпросвети-

тельный, 1 Музыкальный, 1 Землеустроительный, 1 Механизации сельского хозяйства, 3

«прочих» средних учебных заведений, 1 Совторговли и другие). Во всех специальных учеб-

176

ных заведениях обучалось около 10 тысяч учащихся и студентов. К концу 1930 –х годов

открылось еще 12 техникумов: 1Физкультпедагогический, 1 Библиотечный, 1 Сельскохо-

зяйственный и 9 Медицинских. Вместе с тем количество обучавшихся в вузах и техникумах

также возросло и стало составлять 15 589 человек

. В Воронеже функционировало 8 выс-

ших учебных учреждений: в медицинском, технологическом, сельскохозяйственном, лесо-

техническом, политехническом, инженерно-строительном и педагогическом институтах

училось свыше 31 тыс. студентов. Обучение студентов велось по 146 специальностям

Вообще, в Воронежской области число студентов вузов увеличилось на каждую тысячу че-

ловек с 6,5 человек в 1939 году до 13 человек в 1959 году

, и 22 человек в 1965 году.

Формирование творческой интеллигенции ЦЧО имело устойчивые традиции, по-

скольку многие учреждения, направленные на подготовку музыкантов, художников, были

сформированы и успешно функционировали до 1917 г.. Например, 26 февраля (9 марта)

1882 г. в Тамбове были открыты музыкальные классы Тамбовского Отделения Император-

ского Русского Музыкального Общества. С 14 (27) января 1900 г. музыкальные классы по-

лучили статус среднего профессионального учебного заведения с 5-6-летним сроком обуче-

ния и наименование Тамбовское музыкальное училище. 25 октября 1918 г. училище было

преобразовано в Народную консерваторию, которая, в свою очередь, была трансформиро-

вана в Государственную. С 15 сентября 1919 г. в Тамбове действовал музыкальный ВУЗ с

задачами руководства учебной, кадровой, методической, концертной, просветительской

деятельностью Тамбовского музыкального округа (в округ входили Тамбовская, Воронеж-

ская, Курская, Орловская, Брянская губернии). Заведующим округом был назначен дирек-

тор консерватории С.М.Стариков. В 1922 году с ликвидацией музыкальных округов Там-

бовская Государственная консерватория преобразована в музыкальный техникум с музы-

кальной школой при нем. В 1936 году Постановлением Всесоюзного комитета по делам

искусств при СНК СССР от 1 сентября музыкальному техникуму возвращено наименование

Музыкальное училище. В 1959 году Решением Совета Министров РСФСР музыкальному

училищу присвоено имя С.В.Рахманинова. В 1982 году за заслуги в подготовке музыкаль-

ных кадров и в связи со 100-летием со дня основания музыкальное училище им. С.В. Рах-

манинова награждено орденом «Знак Почета».

Подписанный В.И. Лениным декрет «О переходе Петроградской и Московской кон-

серваторий в ведение народного комиссариата просвещения» явился фундаментом совер-

шенно новой для России государственной системы музыкального образования. С 1918 по

1922 годы Воронежское музыкальной училище стало называться народной консерваторией.

Доступность получения музыкального образования для широких народных масс вызвала

приток талантливой молодежи. В 1919 году число студентов училища достигло 346 чело-

век. Жизнь в стенах учебного заведения кипела, как и во всей стране. Студенты вместе с

преподавателями смело брались за постановки оперных спектаклей (ставились «Евгений

Онегин», «Севильский цирюльник», «Травиата», «Русалка»,»Бал-маскарад»), исполнялась

музыка выдающихся русских и зарубежных композиторов. Слушателями концертных ме-

роприятий становятся помимо представителей интеллигенции, рабочие, крестьяне, красно-

армейцы. Открываются новые специальности: народных инструментов, арфы, а также тео-

ретико-композиторский отдел. Разворачивается работа оркестрового и хорового классов. В

предвоенный период в музыкальном техникуме (так называлось училище с 1922 по 1936

год) вместе с музыкальной школой при нем обучалось 640 человек и работало свыше 60

преподавателей, причем 26 из них были выпускниками родного учебного заведения.

Среди выпускников предвоенных лет многие, после окончания консерваторий, стали

известными деятелями: Белоцерковский – заместитель начальника Управления по делам

искусств при Совете Министров РСФСР, К. Массалитинов – художественный руководитель

Воронежского народного хора, Я. Мильштейн – кандидат искусствоведения, профессор

177

Московской консерватории, И. Петров – заслуженный деятель искусств РСФСР, начальник

военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР, главный дирижер Советской

Армии, Т.Докукина – ассистент кафедры пения Ленинградской консерватории, С. Попов –

преподаватель Московской консерватории и руководитель хора Советской оперы,

Г. Рогинская – директор Воронежского русского народного хора, Е. Артемова - директор

Воронежского музыкального училища и многие другие.В большей части за счет подготов-

ленных училищем специалистов начала работать областная филармония. В эти годы в числе

артистов симфонического оркестра были М. Крячко, И. Медведева, О. Тараканова,

Ф. Авдеев и другие.

В Курске творческая интеллигенция также формировалась в стенах музыкального

колледжа. В годы Первой мировой войны в Курск переехали преподаватели Рижского му-

зыкального имперского училища, одаренные музыканты-исполнители, выпускники Мос-

ковской, Петербургской и ряда других консерваторий, принявшие эстафету музыкального

образования. После революции стараниями И.А. Егудкина, выпускника Киевской консерва-

тории, талантливого музыканта была открыта музыкальная студия, которая в октябре 1922

г. преобразована в музыкальный техникум. Он располагался на улице Московской, 30 (ныне

Ленина), в полуразрушенном доме женской гимназии Каменевой. Выполняя заказ молодого

советского правительства по созданию разветвленной сети профессионального музыкаль-

ного образования в России, И.А. Егудкин через два г. после открытия первых четырех отде-

лений (фортепианного, оркестрового, вокального и обще-музыкального) вносит в выше-

стоящие организации предложение о создании еще одного - инструкторско-педагогического

отделения. Под руководством И.А. Егудкина коллектив техникума развивает активную про-

светительскую деятельность. Педагогические кадры были отличными - это пианисты:

М.А. Крутянский (у него учился Г.В. Свиридов), С.И. Шеховцова, обучавшаяся в Вене у

Ганса фон Бюлова, скрипачи М.Г. Файн, О.А Лорен, Б.И. Петерль, В.М. Попов (выпускники

Пражской и Московской консерваторий), вокалисты: Е.А. Данилевич-Славянская,

М.И. Шевляков, хормейстер В.А.Подольский. В 1936 г. Курский музыкальный техникум

был переименован в музыкальное училище. Открываются два новых отделения: народных

инструментов и музыкально-педагогическое, которое в 1946 г. преобразовано в дирижер-

ско-хоровое отделение.

Тамбовский колледж искусств также активно участвовал в подготовке кадров твор-

ческой интеллигенции. В ноябре 1918 г. были созданы курсы общего музыкального образо-

вания при Тамбовском музыкальном училище. У истоков их становления стояли корифеи

музыкального образования – М.Н. Реентович, А.Ф Устинович, Л.Н. Елагина. В разные годы

менялось название созданного ими учебного заведения: единая трудовая школа при консер-

ватории (1919 г.), трехгодичная школа при музыкальном техникуме (1922 г.), курсы общего

музыкального образования (1926 - 1931 гг.), музыкальные рабочие курсы (1931-1957 гг.),

вечерняя музыкальная школа (с 1957 г.). С 1968 г. школа стала самостоятельный заведени-

ем. В 1972 году, с момента открытия дневного отделения, стала именоваться Детской музы-

кальной школой № 4. В разные годы в нашем учебном заведении преподавали выдающиеся

русские музыканты: С.М.Стариков, А.В.Мещеряков, С.М.Глаголев, Г.А.Сметанин.

А.Ф.Лавдовская и многие другие. Аналогичные колледжи культуры в разное время были

созданы в Курске (1973), в Орле (1968) и других городах Центрального Черноземья.

Несмотря на значительный рост образовательных учреждений и на высокие темпы

формирования новой интеллигенции, архивные документы 1920-х годов свидетельствуют о

слабой культурно-просветительской работе среди формирующейся интеллигенции, и ЦК

ВКП(б) постановил

«предложить Курскому обкому усилить повседневное, систематическое

руководство делом партийной пропаганды, ликвидировать самотек в поста-

178

новке индивидуального политического самообразования, организовав изучение

истории и теории большевистской партии всеми партийными и советскими

кадрами, а также другими слоями советской интеллигенции»

Еще на Двенадцатом съезде РКП(б) были определены критерии подбора работников

культуры:

«Необходимо подбирать работников так, чтобы на постах стояли люди,

умеющие осуществлять директивы, могущие понять директивы, могущие при-

нять эти директивы как свои родные и умеющие проводить их в жизнь»

Особенно четко и ясно был поставлен вопрос о руководстве кадрами представителей

творческой интеллигенции во время «культурной революции». Открыто звучал вопрос сты-

ковки культуры и управления в социалистическом обществе, один из аспектов которого

связан с задачей управления людьми, их поведением, делами и поступками, направления

деятельности интеллигенции соответственно принципам, нормам и законам социализма,

требованиям и целям общества.

На регулярных совещаниях отдела пропаганды и агитации Обкома ВКП(б) с 1934 по

1936 годы отмечалась нерешенность проблемы подготовки кадров как для городских учре-

ждений культуры, так и для районных

. Многочисленные докладные записки о состоянии

политпросветработы (точнее, о ее отсутствии) «заведующему культпропотделом Обкома

ВКП(б) Рысину» и нерешенность кадровых проблем в низовых организациях партии оста-

вались без внимания со стороны руководящих органов

. Из докладной записки районов

ВКП(б) о состоянии культурно-массовой работы на селе:

«Волоконовский район: кадрами не занимаются», «Долгоруковский район:

нет квалифицированных работников», «Золотухинский район: имеющиеся

кадры бездействуют», «Медвенский район: организация культмассовой ра-

боты со стороны РОНО как главного проводника культуры очень слаба»

Видя сложившуюся ситуацию, «секретарь Обкома ВКП(б) Путнин» провел в конце

1936 г. собрание инспекторов политпросветработы, заведующих домами соцкультуры, чи-

тальнями и представителями института повышения квалификации. На данном собрании, в

очередной раз заслушав отчеты о работе с кадрами культпросветучреждений, «заведующий

областным отделом народного образования Завыленков» сделал вывод о том, что «кадры

практически не подготовлены для работы в культурном просвещении деревни»

Причины неподготовленности кадров указывали сами районные инспекторы агит-

пропотдела. Они заключались в следующем: более-менее квалифицированных работников

ставили председателями колхозов; высокая текучесть кадров; более подготовленные работ-

ники культуры реализовывали себя в партийных структурах; низкая зарплата, ее частая за-

держка или работа за трудодни; отсутствие специализированных курсов для переподготов-

ки политпросветработников и работников культуры; отсутствие контроля со стороны вы-

шестоящих партийных органов, а также «неправильное комплектование, беспрерывная ре-

организация, недисциплинированность слушателей, массовый срыв занятий, отсутствие

системной работы с пропагандистами, низкое качество учебы, бессистемность занятий»

Секретарь Обкома ВКП(б) Путнин предложил «Облоно принять решительные меры

и дать конкретные указания районным организациям, чтобы подбор кадров политпросвет-

работников сделать качественным и полным». Но изменений в подготовке культпросветра-

ботников не последовало, и снова начался поток докладных записок о плохом, «крайне низ-

ком» уровне кульпросветработы в отдельных районах Курской области в 1936-1937 г.х. Все

это привело к тому, что из Москвы прибыл «зам.зав.отделом культпросветработы ЦК

ВКП(б) Жезлов», который организовал проверку отдельных районов Курской области в

плане постановки культпросветработы на местах и подбору кадров политпросветработни-

ков. Им был сделан вывод о том, что

179

«Курская область выделяется как наиболее отсталая. Невнимание руко-

водящих работников привело к тому, что состав политпросветработников

был засорен классово-чуждыми людьми. Все это свидетельствует о том, что

Курский Обком, вынося хорошие резолюции о культурно-просветительской

работе, на деле мало заботился о настоящем практическом развертывании

этой работы»

После такого решения в отделе агитации и пропаганды Курского Обкома ВКП(б)

произошли кадровые перестановки. После ряда активных проверок состояния культпро-

светработы и проведение кадровой политики на местах отличился инструктор Обкома

ВКП(б) Ф.Д. Алексеев, и его назначили начальником управления по делам искусств. Им

был составлен план по подготовке и переподготовке не только политпросветработников но

и кадров советской творческой интеллигенции. Были созданы специальные курсы: от крат-

косрочных (7-10 дневных) до полуторамесячных по изучению истории ВКП(б), основ лени-

низма, истмата-диамата, политэкономии, экономической политики, текущей политики.

Таким образом, всех работников культуры начала охватывать политическая учеба в

самых различных формах. Партийное руководство рекомендовало проводить индивидуаль-

ные беседы секретарей райкомов и партийных бюро, собирать совещания по обмену опы-

том товарищей, самостоятельно изучающих основы марксизма-ленинизма, обсуждать на

партийных собраниях, как идет политическое самообразование членов и кандидатов пар-

тии, а также простых граждан.

Но все это не отвечало духовным потребностям работников культуры, поскольку вся

данная политическая учеба имела обязательный характер, а также использовались назида-

тельные формы обучения, занятия проводились в виде пассивного прослушивания. Хотя

еще в 1923 г. на Двенадцатом съезде РКП(б) было признано, что «старый тип агитации име-

ет тенденцию к отмиранию по мере того, как советский аппарат постепенно становится на

ноги». Для того чтобы ликвидировать формализм при работе с кадрами творческой интел-

лигенции, ЦК ВКП(б) рекомендовал создать кружки по изучению отдельных произведений

классиков марксизма-ленинизма, разъяснять неясные вопросы, организовать при комитетах

актив пропагандистов и агитаторов.

В помощь государственным партийным органам при подготовке кадров творческой

интеллигенции привлекались профсоюзные органы, которые в своей «культработе приме-

няли методы культпохода, соцсоревнования и ударничества». Для того чтобы повысить не

только уровень политической грамотности интеллигенции, но и профессиональную компе-

тентность были в 1938 г. созданы областные полуторамесячные курсы режиссеров теат-

ральных кружков художественной самодеятельности (35 человек), полуторамесячные курсы

руководителей хоровых и музыкальных кружков (20 человек), семинары от 7 до 10 дней по

хоровой работе, по изоработе.

Помимо проверок низовых культпросветорганизаций, начальником управления по

делам искусств Ф.Д.Алексеевым были проведены проверки компетентности кадров творче-

ской интеллигенции городских учреждений культуры. Из докладной записки о результатах

проверки состояния работы Курского треста кинофикации: «В самом аппарате находятся

враги народа, троцкистско-бухаринские агенты (Ярошь, Белкин, Еськов, Зурабов) и разло-

жившиеся лица (Сотников, Сапенко, Остапенко). Управляющим трестом был Золотухин,

враг народа, исключенный из рядов ВКП(б)…»

Из докладной записки о злоупотреблениях в Курском областном драмтеатре дирек-

тора Л.И. Мирласа:

«Артисты и администрация, благодаря подбору кадров директором те-

атра, были засорены чуждыми людьми, чьи действия граничат с антигосу-

дарственными и антисоветскими тенденциями (это зам. директора Грут-

180

ман, зам.директора по массовой работе Мельцер, зав.столовой Самсонов, ди-

ректор Мирлас и другие)».

Ф.Д.Алексеев впервые затронул своей проверкой кадровый аппарат областного

управления по делам искусств в августе 1937 г.. Основной вывод по результатам проверки

сводился к следующему:

«Аппарат управления по делам искусств состоит из 18 человек, подбор

некоторых людей проходил без проверки деловой и политической квалифика-

ции, в результате чего здесь собрались люди чуждые, низкоквалифицирован-

ные и случайные. На должности зам.ст. инспектора по театрам находится

Тростянский (бывший офицер белой армии), специального образования по ис-

кусству не имеет, в театральных вопросах не разбирается. Главбух Медер

(был на службе японской белой гвардии) – с работой не справляется. Инспек-

тор по кадрам Управления по делам искусств Князев – исключен из рядов

ВКП(б) за бытовое разложение. Начальник Облреперткома Беляков (имеет

музыкальное образование, стаж работы – 30 лет) – участвует в коллектив-

ных попойках, приходит на работу в нетрезвом виде. Начальник Концертно-

Эстрадного Бюро, директор сада им. 1 мая Беккер – пьяница, взяточник, под-

халим. Инспектор ИЗО, секретарь Союза художников Письменный – созна-

тельно искажал до неузнаваемости портреты вождей»

Естественно, что после такой проверки произошли кадровые перестановки в област-

ном управлении по делам искусств.

Широкое развертывание политической и идеологической работы в плане организации

многочисленных курсов по изучению истории ВКП(б), истмата-диамата, политэкономии, а

также предоставление возможности профессионального творческого роста для культпросвет-

работников было необходимо

. В результате проведенной курскими парткомами работы

произошли положительные изменения по подготовке кадров советской интеллигенции, что

было отмечено в Постановлении ЦК ВКП(б) «О постановке пропаганды марксизма-

ленинизма в Белорусской ССР, Орловской и Курской областях» от 16 августа 1939 г.

На деле процесс управления культурой и формирования кадров творческой интелли-

генции нашли отражение в командных методах руководства (запретительстве и пр.). Ориен-

тация не на зрителя, а на начальство, директивы и постановления центра было основной

чертой в культурном строительстве в 1930-е годы. Проведению данной политики помогала

сама командно-административная система. Она формировала тип доносчика, человека, по-

дозревающего всех и вся в сопротивлении и неприемлемости догматических идей, форми-

ровала личность, в сознании которой укреплялась мысль, если хочешь сам остаться жить –

выдай другого, представь его «врагом народа». Если это не сделает один, то другой может

его опередить и передать органам ОГПУ - НКВД.

Например, начальник управления по делам искусств Ф.Д. Алексеев, вскрыв, в результате

своих проверок, слой чуждых классовых элементов в аппарате управления искусством, сам

принялся за активную работу по подготовке кадров советской интеллигенции. Но теперь каж-

дый его шаг стал контролироваться со стороны «и.о. зав.культпросветотделом Обкома ВКП(б)

Прохоренко, который заявил о преступных действиях в работе Ф.Д. Алексеева, при всем этом

«преступность» заключалась в том, что Алексеев предложил отдать помещение кинотеатра им.

Щепкина под ТЮЗ. Руководитель Валуйского драмтеатра Тарасов заявлял, что «начатое дело

по формированию театральной труппы Алексеев до конца не довел»

28 января 1939 г. было созвано открытое общественное партсобрание при Управлении

по делам искусств под председательством Краукликса, который выступил с докладом «О

борьбе со злоупотреблениями т. Алексеева», а в конце доклада он заявил, что сам т.Алексеев

«не выполняет решения правительства и у него есть опоздания, о чем нужно довести до све-