Петров В.А. Введение в германскую филологию. Готский язык

Подождите немного. Документ загружается.

1.1.4. Категория наклонения

Категория наклонения представлена в германских языках трехчленной

оппозицией «индикатив – императив – оптатив». Данная оппозиция является

ассиметричной, так как 1) императив не знал временной дифференциации,

2) личные показатели императива лишь частично отличались от показателей

индикатива и оптатива

и 3) в определенных контекстах смысловое

противопоставление императива оптативу регулярно нейтрализовалось за

счет использования последнего в функции императива, ср.: готск. <…> laistei

afar mis <…> [М. VIII, 22] (следуй (императив) за мной), <…> Þar

saljaiÞ <…> [Мrc. VI, 10] (там оставайтесь (оптатив)).

Структура оппозиции «индикатив-оптатив» является симметричной:

она охватывает все временные и залоговые формы. Различительными

признаками плана выражения являются 1) личные показатели и

2) оформление основы, ср.: готск. nim-a-nd ((они) берут) – nim-a-i-na (чтобы

они взяли, пусть они возьмут)

. Смысловая структура оппозиции «индикатив-

оптатив» является довольно сложной и основывается на противопоставлении

процессов возможных, обусловленных, предполагаемых, желательных

процессам, реально совершающимся или совершившимся, ср.:

готск. <…> saiƕ ei mann ni qiÞais <…> [M. VIII, 4] (смотри, никому не

говори), jah qiÞa du Þamma <…> [M. VIII, 9] (и говорю этому).

Во всех германских языках прослеживается тенденция к употреблению

оптатива в различных типах придаточных предложений, при этом для

большинства древнегерманских языков характерна нейтрализация оппозиции

«индикатив-оптатив» в придаточных (то есть в значительном числе случаев

наряду с оптативом употреблялся индикатив): в готском оптатив является

Формально маркированными в императиве были только 2 л. ед.ч., представленное чистой презентной

основой, и 3 л. ед. и мн.ч. в готском, ср.: готск. bind (связывай) – bind-i-s (ты связываешь) – bind-ai-s

(чтобы ты связывал, если бы ты связывал); готск. atsteig-a-dau (пусть он сойдет), liug-a-ndau (пусть они

женятся).

Основообразующий суффикс оптатива *-i- выделяется только в готских парадигмах. В других германских

языках показатель оптатива и тематический гласный сливаются в одну морфему, причем в дальнейшем

происходит процесс переразложения и переход к двучленной структуре слова, ср.: др.-исл. ber-a ((они)

несут) – ber-i (пусть они несут). Таким образом, различительными признаками наклонений становятся

личные окончания.

обязательным наклонением в придаточных цели, в придаточных условия и

придаточных дополнительных оптатив может употребляться наряду с

индикативом; в древнеанглийском данное наклонение употребляется в

условных, уступительных, временных придаточных и в придаточных

дополнительных (в косвенной речи), при этом в указанных типах

предложений может также использоваться индикатив. Следует иметь в виду,

что употребление форм того или иного наклонения в главном и придаточном

предложении являлось вторичным явлением в отдельных германских языках

и не может быть возведено к общегерманскому состоянию.

1.1.5. Категория залога

Категория залога была представлена в древнегерманских языках

двучленной оппозицией «актив – медиопассив»

. Залоговая оппозиция

является ассиметричной: актив представлен двумя временными парадигмами

(презенс и претерит), медиопассив имеет только парадигму презенса.

Различительными признаками плана выражения являются оформление

основы и личные окончания, ср.: готск. nim-i-Þ ((он) берет) – nim-a-da ((он)

берется, его берут). В качестве основного различительного признака плана

содержания выступает противопоставление центробежного процесса

процессу нецентробежному. При этом в зависимости от контекста и

лексического характера глагола медиопассивные формы могли обозначать

1) пассивность, аффицированность субъекта, ср. готск. <…> uswairpanda in

riqis Þata hindumistō <…> [M. VIII, 12] (брошены будут во тьму самую

дальнюю) и 2) инактивность субъекта, состояние, аффект, непереходность,

ср. готск. aÞÞan jaÞÞe Þreihanda in izwaraizōs qaÞlaihtais [к. I, 6] (но если

скорбим (терпим), то ради вашего утешения). Наличие у германского

медиопассива значения непереходности, аффекта, по всей видимости,

объясняется его генетическим тождеством с индоевропейским медиумом

Как система словоизменительных форм медиопассив засвидетельствован только в готском, однако

единичные медиопассивные формы глагола «называться» в рунических надписях и в древнеанглийском

позволяют рассматривать указанную оппозицию как общегерманскую.

(средним залогом)

. Медиопассив совмещал в себе, подобно

индоевропейскому медиуму, обозначение пассивности с другими оттенками

медиальности (аффект, состояние, непереходность).

Неполнота германской медиопассивной парадигмы и ассиметричность

залоговой оппозиции приводили к включению в систему залоговых

противопоставлений лексических (слабые глаголы IV класса) и

синтаксических (сочетания причастия II с глаголами «быть» и «становиться»)

средств, ср.: готск. <…> jah gahailniÞ sa Þiumagus meins [M. VIII, 8]

(и поправится слуга мой), <…> swaswē Þata skip gahuliÞ wairÞan fram wēgim

<…> [M. VIII, 24] (так что лодка покрылась (покрытой стала) волнами);

др.-англ. Þæt se cyninӡ ofslæӡen wæs [CC., 24] (его убили (он был убит)),

hē ofslæӡen wurde [AI., 59] (его убили (он стал убитым)). Использование

глаголов IV класса, обозначавших становление процесса независимо от

субъекта, является готской инновацией. Синтаксические сочетания

причастия II со служебными глаголами засвидетельствованы во всех

германских языках. При этом сочетание причастия II с глаголом «быть»

является более древним. По всей видимости, подобные сочетания

использовались для выражения залоговых противопоставлений уже в

общегерманскую эпоху, а широкий ареал их распространения позволяет

предположить, что они являлись генетической индоевропейской изоглоссой.

Сочетания с глаголом «становиться» представляют собой специфическую

германскую инновацию. Их появление, связанное с дифференциацией

статального и процессуального пассива, наблюдается во всех

древнегерманских языках. Дальнейшая судьба обоих сочетаний в отдельных

германских языках определялась выбором того или иного служебного

глагола в качестве компонента будущих аналитических форм. В английском

языке аналитические формы сформировались на основе сочетаний с глаголом

«быть».

Генетическое тождество германского медиопассива с индоевропейским медиумом признается

большинством исследователей (А. Мейе, Г. Хирт, Э. Прокош, В. Краузе, М. М. Гухман).

1.2.Грамматические категории неличных форм

Система неличных форм древнегерманского глагола была

представлена одним инфинитивом и двумя причастиями.

1.2.1. Инфинитив

Формы инфинитива в индоевропейских языках представляют собой

застывшие падежные формы отглагольных имен (генетически не

тождественные в различных языках), которые были включены в глагольную

парадигму.

Общегерманская форма инфинитива (*nem-a-na-n) генетически

представляет собой отглагольное имя с огласовкой презентной основы и

суффиксом и.-е. *-nо- > общегерм. *-na-. Именная природа инфинитива

особенно ярко проявляется в западногерманских языках, где существуют

склоняемые формы типа др.-англ. род. пад. berennes, дат. пад. tō berenne от

глагола beran (нести).

Германский инфинитив нейтрален в залоговом и временном

отношении. В ранних текстах единственная форма инфинитива

употребляется с активным и пассивным значением, ср. готск. <…> jah

garunnun hiuhmans managai hausjōn jah leikinōn fram imma [L. V, 15]

(и стекалось много толп слушать (его) и быть излеченными через него).

В дальнейшем в связи с постепенным формированием аналитических форм

во всех германских языках, кроме общей формы инфинитива на -na-,

развиваются описательные формы. В готском имелись единичные сочетания

причастия II с глаголами wisan и wairÞan в функции пассивного инфинитива

(при этом гораздо более продуктивными были формы инфинитива слабых

глаголов IV класса). В западногерманских языках подобные синтаксические

сочетания засвидетельствованы уже в ранних памятниках. Впоследствии в

большинстве германских языков происходит временная дифференциация

активного инфинитива посредством образования аналитических форм по

моделям личных форм перфекта и плюсквамперфекта.

1.2.2. Система причастий

Система причастий в древнегерманских языках представлена

оппозицией причастия I и причастия II.

Форма германского причастия I генетически тождественна активному

причастию многих индоевропейских языков с показателем *-nt- >

общегерм.*-nd-. Причастие I имеет единую структуру у всех

морфологических типов глаголов с огласовкой презентной основы и

показателем -nd-, ср.: готск. qiÞa-nd-s (говорящий) (причастие I от сильного

глагола V класса), готск. fullja-nd-s (наполняющий) (причастие I от слабого

глагола I класса).

Показатели германского причастия II генетически тождественны

показателям неличных форм глагола в других индоевропейских языках –

суффиксам *-to- и *-no-. Огласовка корня и суффиксальный показатель

причастия II зависели от морфологического класса глагола. Причастие II

сильных глаголов имело нулевую огласовку, а показателем был суффикс

-nа- < и.-е. *-no- (как и в инфинитиве), ср. готск. numa-n-s (взятый)

(причастие II от сильного глагола IV класса). Основа причастия II слабых и

претерито-презентных глаголов была тождественна основе претерита

единственного числа, а показателем был форматив -Þ- / -d- / -t-, ср.:

готск. salb-ō-Þs (помазанный), готск. kun-Þ-s (известный).

В системе причастий значимыми являлись видовые и залоговые

противопоставления. Временная отнесенность была относительной: оба

причастия могли обозначать как действие, одновременное действию глагола-

сказуемого, так и действие, предшествующее ему. Смысловая структура

причастий была различной у переходных и непереходных глаголов.

Для причастия I и причастия II непереходных глаголов характерны

только видо-временные различия, ср.: готск. qimands (приходящий) – qumans

(пришедший). Количество подобных пар было невелико – активное

причастие II в большинстве германских языков имелось лишь у небольшой

группы непереходных предельных глаголов; у непереходных непредельных

глаголов типа готск. sitan (сидеть), ligan (лежать) форма причастия II

первоначально отсутствовала. Вследствие непродуктивности причастия II у

непереходных глаголов, причастие I обычно являлось у данной группы

глаголов единственным активным причастием. При этом единая форма

причастия I могла выражать значение одновременного или

предшествующего действия в зависимости от лексического характера глагола

(предельности/ непредельности), ср.: готск. gaggands (идущий) и

готск. gasaiƕands (увидевший).

У переходных глаголов основным различительным признаком плана

содержания являлось залоговое противопоставление, видовые различия

привносили дополнительные смысловые оттенки. В залоговом отношении

причастие II было пассивным, в видовом отношении чаще всего

результативным; причастие I было в залоговом отношении активным, в

видовом – дуративным, ср.: готск. qiÞands (говорящий) – qiÞanō (сказанное).

Таким образом, характерной особенностью древнегерманских языков

являлась ассиметричность системы причастий, обусловленная отсутствием

пассивного причастия настоящего времени у переходных глаголов, а также

отсутствием активного причастия прошедшего времени у переходных и

большинства непереходных глаголов.

2. Принципы построения глагольной парадигматики. Морфологические

типы глаголов

2.1. Формообразовательные средства в системе глагола

Основными формообразовательными средствами в системе

германского глагола являлись аблаут глагольного корня, личные окончания и

формативы основы. Доминирующая роль в глагольном основообразовании

принадлежит аблауту (число глаголов в германских языках, у которых аблаут

является средством образования основных форм, достигает 475).

Значительно меньшую роль в древних германских языках играла

редупликация – данный прием является продуктивным только в готском

языке, где он использовался в довольно значительной группе глаголов

(31 глагол VII класса). Супплетивизм как средство дифференциации форм в

глагольной системе представлен лишь спряжением общего для всех

индоевропейских языков глагола *es- (быть). Впоследствии в систему

глагольного формообразования включаются комбинаторные чередования,

развивавшиеся в отдельных германских языках, ср.: др.-англ. fær(e)ð < *farið

(едет) – farað (едут).

2.2. Строение парадигматических рядов

Парадигматический ряд в древнегерманских языках включал

4 глагольные формы: основа презенса, основа претерита единственного

числа, основа претерита множественного числа и основа причастия II. Первая

основа является базой образования всех форм презенса индикатива и

оптатива активного и медиопассивного залога, от нее образуются императив,

причастие I и инфинитив. Вторая основа выступает в формах единственного

числа претерита индикатива, третья основа служит базой для форм

множественного числа претерита индикатива и форм единственного и

множественного числа претерита оптатива; четвертая основа представлена в

формах причастия II. Четыре производящие основы выделяются во всех

морфологических классах глаголов только в готском языке, так как различие

основ единственного и множественного числа претерита характеризовало в

данном языке не только сильные, но и слабые и претерито-презентные

глаголы, ср.: готск. salbō-dēs ((ты) мазал) – salbō-dēd-uÞ ((вы) мазали). В

других германских языках четкая оппозиция четырех производящих основ

характеризует только сильные глаголы, в остальных классах основы

единственного и множественного числа претерита обычно совпадают, ср.:

др.-англ. nerе-d-e ((он) спас) – nere-d-on ((они) спасли).

Доминирующим в системе германского глагола было

противопоставление презенса претериту. Презентная основа была слабо

маркирована как формально, так и в смысловом отношении. Количество

глаголов, имевших презентные суффиксы, в германских языках было

невелико. Общегерманский форматив презентной основы -j- сохранился

лишь в небольшой группе глаголов (так называемых j-Präsentia),

ср., например, готск. hafjan (поднимать). В большинстве случаев презентные

суффиксы преобразовались еще в общегерманскую эпоху в компонент

нового корня, ср.: готск. skeinan (cиять) – skain (сиял).

Претерит был сильно маркированным членом как в формальном, так и

в смысловом отношении. При этом объединение претерита единственного и

множественного числа и его противопоставление презенсу последовательно

осуществляется только в VI и VII классах сильных глаголов, ср.: готск. far-an

(ехать) – *fōr, *fōr-un; готск. slēp-an (спать) – saislēp, saislēp-un. В остальных

классах дихотомический принцип противопоставления «презенс-претерит»

нарушался: основы презенса и единственного числа претерита

характеризовались полной ступенью (е/о), основа претерита множественного

числа и причастия II – нулевой ступенью; основы презенса и единственного

числа претерита при наличии чередований по закону Вернера объединялись

глухим согласным, так как для них был характерен корневой тип ударения;

претерит множественного числа и причастие II объединялись звонким

согласным, так как в данных основах преобладал суффиксальный тип

ударения, ср.: др.-англ. ceos-an (выбирать) – ceas – cur-on – cor-en.

2.3. Сильные глаголы

Лексический состав сильных непроизводных глаголов был в

значительной степени тождественным в древнегерманских языках.

Расхождения заключались в том, что 1) конкретный глагол мог отсутствовать

в том или ином языке и 2) в разных языках один и тот же глагол относился к

разным морфологическим классам.

Распределение глагольных основ по классам сильных глаголов

определяется характером огласовки презенса и исходом корня

I e + i + шумный а + i + шумный i + шумный i + шумный

II е + u + шумный а + u + шумный u + шумный u + шумный

III е + r, l, m, n + cогл. а + r, l, m, n + cогл. u + r, l, m, n + согл. u + r, l, m, n + согл

IV е + r, l, m, n а + r, l, m, n ǣ + r, l, m, n u + r, l, m,n

V e + шумный а + шумный ǣ + шумный е + шумный

VI а + согласный ō + согласный ō + согласный а + согласный

Согласно подсчетам В. М. Жирмунского из 475 сильных глаголов 347 единиц относятся к первым трем

классам.

Построение VII класса нетождественно по отдельным германским

языкам.

2.3.1. Глаголы I – III классов

Первые три класса сильных глаголов представляют наиболее древнюю

модель построения парадигматического ряда. Для всех трех классов

характерны тяжелые корни типа TERT. Основообразование рассматриваемых

глаголов базируется на аблауте e – a – нуль. Различительным признаком

класса является качество сонанта: в первом классе i, во втором – u, в

третьем – r, l, m, n. Отличие парадигматического ряда III класса от рядов

первых двух классов связано с потерей сонантами r, l, m, n

cлогообразующего варианта r, l, m, n и преобразованием нулевой ступени

III класса r, l, m, n > ur, ul, um, un, ср.:

I beid-an baÞ bid-un bid-an-s

II biud-an bauÞ bud-un bud-an-s

III bind-an band bund-um bund-an-s

В построении парадигматических рядов I – III классов наблюдается

ряд аномалий, что связано с разновременностью и сложностью процесса

оформления парадигматики у разных групп глаголов.

Во втором классе выделяется группа презентных основ на ū, ср.:

готск. -lūkan, др.-англ. lūcan (закрывать), др.-англ. būӡan (гнуться), brūcan

(пользоваться). Не вызывает сомнения, что основы на ū в данной группе

глаголов представляют собой вариант нулевой ступени. При этом вопрос о

происхождении данной структуры презентной основы является

дискуссионным. Наличие продленного вокализма в нулевой ступени аблаута

e + u – a + u является нормальным в германских языках и не ограничивается

формами сильных глаголов. Однако в III классе отсутствует обычное для

подобных случаев тождество презентной основы и основы причастия II.

Можно предположить, что в эпоху, предшествовавшую стабилизации

парадигматики сильных глаголов, глагольные основы с ū были включены в

парадигматический ряд в качестве презентной основы. Возможно, что в

дальнейшем стабилизации этой модели способствовало влияние долгого

гласного в презентной основе I класса.

В особую группу в пределах III класса выделяются основы со

структурой TRET+T. Положение сонанта в этих корнях иное, чем в

большинстве корней III класса, ср. готск. Þriskan (молотить)

2.3.2. Глаголы IV и V классов

IV и V классы включают гетерогенные по структуре корни: 1) легкие

корни с двумя вариантами: TER и TR-E(T), ср.: готск. niman (брать),

готск. brikan (ломать) и 2) корни с гласным в анлауте (в германских языках

имелся только один такой корень: общегерм. *eta-, готск. itan, др.-англ. etan

(есть)).

Модель построения парадигматического ряда глаголов IV и V классов

в значительной степени повторяет модель первых трех классов. Отличие

заключается в оформлении претерита в IV и V классах и причастия II в

V классе:

IV класс: готск. niman < *neman (брать) – nam – nēmun <*nǣmun – numans

V класс: готск. giban < *geban (давать) – gaf – gēbun <*gǣbun – gibans

Для основы причастия II V класса характерна огласовка е, при не

вызывает сомнения, что исходной для данной формы является нулевая

ступень гласного, характерная для оформления причастия II сильных

глаголов в древнегерманских языках. По мнению ряда исследователей

(Г. Хирт, Г. Гюнтерт), огласовка данной формы является результатом

развития редуцированного гласного ǝ2 (так называемого шва секундум),

который перед шумными согласными развивался в е в германских языках.

Вероятнее всего, в данном случае имело место более позднее восстановление

полного вокализма в форме, первоначально характеризовавшейся нулевой

ступенью гласного.

Чередование е – а, лежащее в основе противопоставления основы

презенса основе претерита единственного числа IV и V классов, примыкает к

К третьему классу относились глаголы, имевшие корни данной структуры с исходом на два согласных;

глаголы с исходом на один согласный распределялись между IV и V классами.