Петров Д.В. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления

Подождите немного. Документ загружается.

союзов»

163

советским профсоюзам передавалось всё государственное имущество, в том

числе дома отдыха и санатории, находившиеся до этого в ведении Наркомтруда. Нередко

государство передавало профсоюзным организациям и отдельные здания для использования

под санатории и дома отдыха, примеры чего описаны выше.

Следует отметить, что переданное государством кооперативным и общественным

организациям имущество в период действия ГК РСФСР 1922 года не может считаться

выбывшим из государственной собственности. Оно поступало указанным юридическим

лицам во владение, не сопряженное с правом собственности. Кооперативные и

общественные организации приобретали государственное имущество в рамках тех же

нормативно установленных порядков, по которым осуществлялась передача

государственного имущества между государственными юридическими лицами

164

. Признание

ввиду этого факта возникновения у профсоюзов и других общественных ( кооперативных)

организаций права собственности на полученное от государства имущество неминуемо

должно было бы влечь неверный вывод о том, что государственные предприятия и

учреждения также якобы являлись собственниками переданного имущества.

Наименование прав организаций обобществленного сектора на подобное имущество

появилось значительно позднее, нежели состоялись по указанным основаниям массовые

передачи государственной собственности. Помимо же описанного соотношения понятий

передачи имущества в собственность и передачи имущества « на баланс», « в ведение»

серьёзным аргументом, обосновывающим принципиальную невозможность отчуждения

основных государственных имуществ в частную ( позднее – личную) собственность и в

собственность общественных и кооперативных организаций на протяжении значительного

периода советской власти в России, является ряд законодательных запретов на подобные

передачи. Данные запреты ( явившиеся по своей сути первыми ограничениями на

приватизацию государственного имущества) снимают всякую неопределенность

относительно толкования гражданско-правового значения многочисленных ( в том числе

описанных выше) передач имущества государственного собственника ( в первую очередь

имущества недвижимого) общественным, кооперативным и иным организациям вне

зависимости от использовавшихся при передаче формулировок: ст. 22 ГК РСФСР 1922

года

165

, ст.ст. 52, 54, 57 ГК РСФСР 1922 года

166

; ст. 1 Постановления ЦИК и СНК СССР «Об

163

Известия, №225 от 11.09.33.

164

Рассмотренные выше постановление ЦИК и СНК Союза ССР от 21.12.27; постановление ЦИК и СНК СССР

от 29.04.1935 № 6/801; постановление СНК СССР от 15.02.1936 № 254.

165

Запретившая отчуждение в собственность общественных организаций и частных лиц

«национализированных и муниципализированных», а в редакции 1926 года ( Декрет ВЦИК и СНК « Об

изменении статьи 22 и примечания к статье 22 Гражданского кодекса РСФСР и о дополнении Гражданского

кодекса РСФСР статьей 22-а» (СУ Рабоче-крестьянского правительства, 1926, №68, ст. 531)) - вообще любых

отчуждении государственного имущества» от 11 июня 1926 года

167

, по сути, дублирующая

ст. 22 ГК РСФСР

168

Ø Причины массовых передач государственного имущества общественным и кооперативным

организациям

Необходимо отметить причины, по которым государственное имущество в советские годы

массово передавалось организациям, формально причисляемым к общественным, то есть

якобы независимым от государства и не связанным с ним никаким образом. Так, профсоюзы,

номинально являясь самостоятельной общественной организацией, объединявшей

трудящихся, одновременно были частью государственного аппарата и выполняли ряд

государственных функций. Среди последних особо стоит выделить социальное страхование,

за которое отвечали в СССР именно профсоюзы. Указанный статус система советских

профсоюзов приобрела в связи с совместным Постановлением ЦИК, СНК и ВЦСПС от 23

июня 1933 года

169

, на основании которого Народный комиссариат труда был « слит» с

ВЦСПС ( то есть с отраслевым министерством!) Подобный факт слияния государственного

органа с общественной организацией отчетливо доказывает, что профсоюзы в России до

последнего десятилетия прошлого века являлись, частью управленческого аппарата

советского государства, государственным органом, наделённым, в том числе, достаточно

большим количеством государственного имущества.

Полугосударственный характер такой « общественной» организации как КПСС

подтвержден Постановлением Конституционного Суда РФ от 30.11.92 № 9- п.

170

Исследование, проведенное Конституционным Судом, ценно тем, что в разделе 2 указанного

судебного акта содержится правовой анализ прав КПСС на имущество, ей принадлежавшее.

Выводы Конституционного суда подтверждают тезис о том, что в советские годы были

распространены случаи управления общественными организациями чужим, в первую

государственных предприятий, оборудования предприятий, железных дорог, подвижного состава железных

дорог, отдельных строений и пр.

166

Допускавшие владение частными лицами и общественными организациями на праве собственности только

немуниципализированными предприятиями и строениями.

167

Запретившая « отчуждение в собственность частных физических и юридических лиц и общественных и

кооперативных организаций» среди прочего предприятий, « промышленных заведений», « оборудования

промышленных заведений», «подвижного состава железных дорог», «сооружений коммунальных», «строений»

(СУ РСФСР, 1926, №42 от 05.07.26).

168

Так же следует указать, что возможные сомнения, относительно того, не отменили ли акты о порядке

передачи государственных имуществ 1935-36 годов приведенные запреты 1920- ых годов на отчуждение

указанных имуществ из государственной собственности, следует решительно отвергнуть. Это подтверждается,

в том числе тем, что еще в 1943 году запрет отчуждения имущества из государственной собственности,

установленный постановлением ЦИК и СНК СССР от 11.06.26, новым законодательством рассматривался как

действующий ( см. п.2 Постановления СНК СССР « Об утверждении Положения о порядке учета и

использования национализированного, конфискованного, вымороченного и бесхозяйного имущества» от

17.04.43 №404. //СЗ СССР, 1943, №6, ст. 98).

169

Постановление « Об объединении Народного комиссариата труда Союза ССР с Всесоюзным центральным

советом профессиональных союзов».// Известия, №158, от 24.06.33.

170

Ведомости СНД и ВС РФ, N 11, 18.03.93.

очередь, государственным имуществом: «…имущество КПСС и КП РСФСР, числившееся на

их балансах, содержало в своем составе объекты, могущие принадлежать различным

собственникам, в том числе государству»; « точное определение субъекта права

собственности на тот или иной имущественный объект, находившийся в управлении органов

и учреждений КПСС, затруднено вследствие огосударствления основной массы

национального богатства»; « нередко органы и должностные лица КПСС давали иным

субъектам права собственности обязательные для них указания по распоряжению

имуществом без того, чтобы принять его на свой баланс»; « неопределенность субъектов

права собственности на имущество, находившееся в управлении КПСС и КП РСФСР, не

позволяет однозначно признать их его собственниками. Имущество легко

трансформировалось из одной формы социалистической собственности в другую по воле

органов КПСС, управлявших имуществом, но не формального собственника»

171

В связи с необходимостью квалификации при помощи современных правовых средств прав

преемников общественных организаций, получивших те или иные государственные

имущества от Советского государства, следует отметить, что советская правовая наука

четкой основы для этого не дала. Редкие попытки проанализировать подобные передачи

имущества через призму гражданско-правовых институтов не приводили к убедительному

ответу

172

Ключом к ответу на поставленный вопрос (как минимум в части профсоюзных организаций)

может стать статья 24 Федерального закона « О профессиональных союзах, их правах и

гарантиях деятельности».

173

В соответствии с п.1 указанной статьи « профсоюзы, их

объединения ( ассоциации), первичные профсоюзные организации владеют, пользуются и

распоряжаются принадлежащим им на праве собственности имуществом, в том числе

денежными средствами, необходимыми для выполнения своих уставных целей и задач,

владеют и пользуются переданным им в установленном порядке в их хозяйственное ведение

иным имуществом». О каком же хозяйственном ведении идет речь? Первой напрашивается

мысль о том, что законодатель решил (несмотря на указания Гражданского кодекса России о

том, что право хозяйственного ведения – вещное право исключительно унитарных

171

На то, что « сочетание в лице одной организации отправления как государственных, так и общественных

функций повсеместно имело и имеет место», правомерно обращает внимание и Ю.К. Толстой, в качестве

примеров рассматривая, в том числе, КПСС и профсоюзы (Из пережитого. СПб., 1999. С. 249).

172

Так, в одном из комментариев о передаче большинства советских санаториев и домов отдыха в ведение

профсоюзам в 1960 году говорилось следующее: « Нельзя не видеть в этом одну из конкретных форм

перерастания государственной, колхозно-кооперативной и профсоюзно-общественной собственности в единую

коммунистическую собственность» ( Комментарий к ГК РСФСР под редакцией профессоров Е.А. Флейшиц и

О.С. Иоффе. М., 1970. С. 139). Более убедительным представляется квалификация передачи советских

санаториев и домов отдыха в 1960 году Б.Б. Черепахиным, который видел за ней лишь передачу «некоторых

функций государственных органов общественным организациям» ( Б.Б. Черепахин. Правопреемство по

советскому гражданскому праву// Труды по гражданскому праву. М., 2001. С. 387).

173

СЗ РФ, 1996, №3, ст. 148.

предприятий

174

) допустить появление субъектов указанного права, основанных не только на

государственной и муниципальной собственности. К данному выводу склоняется и ряд

ученых

175

. Однако, данный тезис носит достаточно дискуссионный характер. Во-первых, ст.

3 ГК не допускает противоречия между Гражданским кодексом России и нормами

гражданского права, содержащимися в других федеральных законах. Таким образом, даже

если бы законодатель в ст. 24 профсоюзного закона имел в виду хозяйственное ведение,

регулируемое главой 19 ГК, то на основании п.2 ст.3 ГК в этой части профсоюзный закон не

должен был бы применяться. Во-вторых, есть веские основания утверждать, что термином

«хозяйственное ведение» в ст. 24 закона о профсоюзах названы права профсоюзных

организаций именно на то имущество, которым в советский период в большом количестве

наделяло их государство

176

. Иными словами, « ведение» советских времен

трансформировалось в «хозяйственное ведение». Причем термин профсоюзного закона 1996

года, таким образом, не соответствует нормам о хозяйственном ведении Гражданского

кодекса России 1994 года.

В пользу последнего тезиса говорит и тот факт, что ст. 24 ФЗ « О профсоюзах…»

наделяет субъектов « профсоюзного» права хозяйственного ведения только правомочиями

владения и пользования имуществом, в то время как ст.ст. 294, 295 ГК прямо указывают на

то, что субъект права хозяйственного ведения имеет и правомочие распоряжения своим

имуществом. К тому же, субъект права хозяйственного ведения, регулируемого ГК,

осуществляет свое право не только в отношении имущества, полученного от собственника,

но и в отношении любого имущества, приобретенного на законных основаниях (ст. 299 ГК).

Закон о профсоюзах в противовес Гражданскому кодексу говорит о том, что права

хозяйственного ведения профсоюзы осуществляют только в отношении имущества,

«переданного им в установленном порядке». Изложенное свидетельствует о необходимости

различать хозяйственное ведение как вещное право унитарных предприятий и

(хозяйственное) ведение профсоюзов как право управлять ранее переданным

государственным имуществом.

Во всяком случае, следует признать, что права профсоюзов на вверенное им в

прежние годы государственное имущество носят гражданско-правовой характер. Это

174

А именно так толкует статью 294 ГК РФ, к примеру, Высший Арбитражный Суд России ( п.13

Постановления Пленума ВАС РФ от 25.02.98 №8)

175

Гражданское право. В 3-х томах. Под ред. Ю.К. Толстого и А.П. Сергеева. Часть 1. СПб., 1999. С.401.

Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб, 2001. Сноска № 72 на странице

54.

176

То, что организации, полагающие себя правопреемниками советских профсоюзов, владеют имуществом не

только на праве собственности, но и « управляют находящимися в их ведении» объектами, подтверждается и

учредительными документами современных профсоюзов: см., к примеру, часть 5 ст. 29 Устава Федерации

независимых профсоюзов России ( утв. Постановлением 2- го ( внеочередного) съезда ФНПР 28.10.93// Архив

Регистрационной палаты Санкт-Петербурга: №788/97 от 18.02.97)

следует, как из формулировок ст. 24 ФЗ « О профсоюзах…», так и из того, что вероятная

причина, по которой российский законодатель дополнил термин «ведение», применявшийся

его советским предшественником, определением « хозяйственное», заключается в желании

избежать возможное и неверное отождествление « ведения» профсоюзов с управлением в

административно-правовом смысле. Именно в качестве синонима публично-правовой

управленческой деятельности слово « ведение» ( без всяких дополнений) используется

сегодня в большинстве случаев на практике

177

И, по всей видимости, необходимо ставить вопрос об обязательственно-правовой

природе « профсоюзного права хозяйственного» ведения, а также о применении к нему в

порядке аналогии закона (п.1 ст. 6 ГК) норм о безвозмездном пользовании. К этому выводу

склоняет следующее. Ни один акт не содержит указания на данное право или на право с

подобным содержанием именно как на вещное. К тому же по своему содержанию право

хозяйственного ведения, указанное в Законе о профсоюзах, в полном объеме соответствует

полномочиям ссудополучателя, имеющего право владеть и пользоваться предоставленным

ему имуществом и не наделенного, по общему правилу, правом распоряжения предметом

ссуды.

Приведенное же обобщение правоприменительной и законодательной практики говорит о

том, что в Советской России передача имущества « в ведение» могла иметь тройственный

характер:

1. Иногда под « ведением» понималось управление как административная функция –

«исполнительно-распорядительная деятельность органов государственного

управления»

178

. В этой ситуации соответствующее имущество ( как правило, целые

предприятия, иные имущественные комплексы государственных организаций) поступало

в управление тем или иным государственным органам, действовавшим при этом в рамках

своей компетенции.

2. В других случаях те же объекты государственной собственности ( имущественные

комплексы юридических лиц) поступали в управление с формулировкой « в ведение»

другим собственникам - коммунистической партии, профсоюзам, потребительской

кооперации и пр. Последние отношения причислить к административно-правовым не

представляется возможным, так как между государством и другими собственниками

формально не было отношений власти-подчинения. Иными словами, и профсоюзы, и

177

См., к примеру, п.1 распоряжения Правительства РФ от 03.04.96 №548-р (Российская газета N 78, 24.04.96);

Постановление Правительства РФ от 29.03.99 №343 «О передаче ряда образовательных учреждений МВД РФ в

ведение Министерства юстиции России» ( Собрание законодательства Российской Федерации, N 14, 05.04.99);

п.2 распоряжения губернатора Санкт-Петербурга от 02.07.98 №619-р ( Вестник администрации Санкт-

Петербурга, N 8, от 20.08.98); п.1 распоряжения губернатора Санкт-Петербурга от 07.07.99 №668-р ( Вестник

Администрации Санкт-Петербурга, N 8, 27.08.99)

178

Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М-Л., 1948. С. 329.

потребительская кооперация, принимая соответствующее государственное имущество в

ведение, обязательно давали на это свое формальное согласие

179

. Как уже отмечалось,

подобные отношения являются гражданско-правовыми отношениями, возникающими на

основании административного акта. По своему гражданско-правовому содержанию

указанные отношения в тот период были ближе всего из вещно-правовых институтов к

праву оперативного управления, из институтов обязательственного права к

безвозмездному пользованию.

3. Иногда под «ведением» понимались как раз те права социалистической организации на

вверенное ей обобществленное имущество, которые А.В. Венедиктов назвал

оперативным управлением, – права организации по хозяйственному использованию

объектов социалистической собственности. Такие правовые последствия возникали, как

правило, при передаче не столько имущественных комплексов, сколько отдельных

объектов ( зданий, сооружений, оборудования). При этом принимающей стороной ( с

целью признания правового последствия передачи как возникновение права

оперативного управления) могло быть только лицо, способное являться носителем

указанного права – юридическое лицо, созданное собственником закрепляемого за ним

имущества.

Также обязательно следует оговориться о том, что мы полагаем возможным применять

термин « оперативное управление» и к ситуациям владения, пользования, распоряжения

советскими организациями обобществленным имуществом до Основ гражданского

законодательства 1961 года, то есть до легального введения в оборот данного понятия и даже

до того, как его сформулировал академик А.В. Венедиктов. По сути, речь идет о

возможности придания обратной силы понятию « оперативное управление». Возможность

подобного подхода предопределена тем, что сами отношения, названные этим термином,

существовали при советской власти изначально: государство вскоре после революции 1917

года стало рассматриваться как единый и единственный собственник государственного

имущества; предприятия же и иные юридические лица, основанные на государственном

имуществе, собственниками нигде кроме как в отдельных теоретических разработках, не

признавались. Отношения по оперативному управлению обобществленным имуществом

существовали в советской России всегда. Академик А.В. Венедиктов исследовал их и дал им

наименование.

179

См., к примеру, пункт 1 Постановления Совмина СССР « О передаче профсоюзам санаториев и домов

отдыха» от 10.03.60 №335, упоминавшегося ранее.

Ø Некоторые выводы параграфа:

(I) До 1961 года ни законодательство, ни правоприменительная практика Советской

России не содержали единой терминологии для обозначения прав организаций

обобществленного сектора на переданное им собственником имущество.

(II) С появлением сначала в теории, а затем и в законодательстве права оперативного

управления данный термин не нашел широкого применения при осуществлении передач

имущества. Одной из причин этого факта является то, что оперативное управление часто

рассматривалось как комплексный и межотраслевой, но не как гражданско-правовой

институт. Это приводит к значительным затруднениям и спорам в правоприменительной

практике сегодняшнего дня.

(III) Часто употреблявшимся термином при передаче государственного ( и иного

обобществленного) имущества было словосочетание « передача на баланс». Истоки

подобной терминологии содержатся в актах, регулировавших порядок передачи

государственного имущества в период, когда понятие оперативного управления еще не

было сформулировано.

(IV) Другим распространенным термином для обозначения передачи имущества

организации, не становящейся собственником приобретаемого имущества, является

«передача в ведение». За подобной формулировкой могут стоять передача тех или иных

объектов для осуществления административно-правовой деятельности по управлению

(руководству), осуществляемой, как правило, государственными органами, а также для

осуществления полномочий государственного собственника рядом общественных и

кооперативных организаций. В остальных случаях данным термином также обозначалась

передача имущества в оперативное управление.

(V) Сегодня возможно использование термина « оперативное управление» и

применительно к периоду до его официального внедрения в советскую правовую систему

(1961 год). Придание обратной силы этому термину возможно, так как отношения, им

названные, существовали в Советской России изначально (с эпохи проведения массовой

национализации 1918-1921 годов).

(VI) Уяснение смысла разнообразной терминологии при передачах имущества в советский

период российской истории и на начальных этапах реформ 1990- х должно в каждом

конкретном случае носить индивидуальный характер. В процессе этой работы

необходимо уяснить, могло ли получающее имущество лицо быть субъектом

предполагаемого права. Также необходимо исследовать цели передачи имущества ( на

постоянной основе, либо для временных нужд).

ГЛАВА 2. ПРАВОВАЯ СУЩНОСТЬ ИНСТИТУТОВ ХОЗЯЙСТВЕННОГО ВЕДЕНИЯ И

ОПЕРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ

§1. Хозяйственное ведение и оперативное управление как вещно-правовая форма

организации управления имуществом собственника

Неотъемлемой частью отношений собственности является несение собственником

бремени содержания собственного имущества. Сегодня это правило закреплено в ст. 210 ГК.

С давних пор люди изобретают способы, чтобы снизить тяжесть указанного бремени, либо

же полностью избавиться от него. Ряд правовых институтов служат этой цели, устанавливая

механизмы управления имуществом, не принадлежащим на праве собственности

управляющему им лицу. К таковым следует отнести и право хозяйственного ведения наряду

с правом оперативного управления

180

. Таким образом, движущей силой, способствовавшей

появлению исследуемых институтов, явилась начавшая приобретать популярность в первой

половине ХХ века «доктрина права собственности с отделившимся управлением»

181

. Ввиду

этого, несомненно, стоит согласиться с А.В.Коноваловым, что « смысл закрепления

собственником определенного имущественного комплекса за субъектом ограниченного

вещного права заключается в желании собственника переложить все хлопоты по введению

имущества в экономический оборот на другого субъекта»

182

. При создании российскими

цивилистами конструкции оперативного управления, прямо или подспудно присутствуя,

данная концепция явилась средством избавления государства, бывшего собственником

основных имуществ в стране, от необходимости непосредственно, от собственного имени

осуществлять права собственника. Последнее повлекло бы как серьёзные правовые

проблемы (невозможен гражданский оборот при наличии одного субъекта права, тем более,

если этот субъект такой громоздкий, как государство), так и чрезвычайное увеличение

издержек по управлению, и другие неблагоприятные экономические последствия.

Именно изложенная выше доктрина стала отправной точкой, чтобы рассматривать

180

Автор исходит из необходимости причисления права хозяйственного ведения и права оперативного

управления именно к разряду институтов гражданского права как структурного подразделения последнего. При

этом под институтом понимается « группа норм, объединяемых специфическим способом применения

общеотраслевого метода к регулируемому ими виду общественных отношений» ( Иоффе О.С. Структурные

подразделения системы права ( на материалах гражданского права).//Ученые записки Всесоюзного НИИ

советского законодательства. Выпуск 14. М., 1968. С. 54). Исследуемые институты, как и институты иных

вещных прав являются подразделениями вещного права, которое следует относить к подотрасли права

гражданского ( Гражданское право. Учебник. Том 1. Под ред. А. Сергеева и Ю. Толстого. М., 1999. С. 29;

Гражданское право. Том 1. Под ред. Е. Суханова. М., 1998. М. С.11.) Отметим, что В.А. Дозорцев также

причисляет право хозяйственного ведения именно к институту гражданского права ( Принципиальные черты

права собственности в ГК// Гражданский кодекс: проблемы, теория, практика. М., 1998. С. 254).

181

Жанайдаров И.У. Осуществление права государственной собственности юридическим лицом. // Автореф.

докт. дисс. Алматы, 1994. С. 7.

182

Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2001. С. 58.

право оперативного управления, а позднее и право (полного) хозяйственного ведения одним

из основных ( если не единственным) способов осуществления права государственной

собственности

183

. Считалось, что публичный собственник именно через данные институты

должен организовывать управление вверенными ему народом богатствами. Выступление в

гражданском обороте государства как такового, как казны носило исключительный

характер

184

. Реформы рубежа 1980-90- х дали возможность использовать эти правовые

институты для управления не только публичным имуществом, но и имуществом частных

собственников, в том числе граждан. Стали появляться предприятия общественных

организаций, индивидуальные частные предприятия. Каждый получил возможность создать

собственное учреждение. В тот же период в гражданском обороте наравне с другими его

участниками активно стала выступать казна публичных образований, то есть само

государство как таковое. Таким образом, следует признать, что с начала 1990-х годов центр

тяжести в значении и сущности как права ( полного) хозяйственного ведения, так и права

оперативного управления переместился с реализации ( осуществления) прав собственности

конкретного ( а именно государственного) собственника на, в значительной степени,

универсальный механизм управления чужим имуществом, кому бы оно не принадлежало.

Ø Специальная правоспособность как средство реализации государственных и

общественных интересов

Однако, всегда специфической особенностью управления имуществом публичного

собственника, в том числе через институты хозяйственного ведения и оперативного

управления, являлось то, что государственная и муниципальная собственность

предназначены для обеспечения определенных общественных интересов, для исполнения

государственных функций: « объем и содержание этих форм собственности определяются

задачами по ведению общих дел, и ими предопределяется целевое назначение объектов

государственной и муниципальной собственности»

185

. Отсюда следует первая важная

особенность институтов хозяйственного ведения и оперативного управления как правовых

механизмов управления имуществом - наделение субъекта указанных прав исключительно

специальной правоспособностью, то есть способностью « иметь гражданские права,

183

Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. Л-М., 1948. С. 349-353. Той же точки

зрения сегодня придерживается В.А. Дозорцев: Принципиальные черты права собственности в Гражданском

кодексе. // Гражданский кодекс России: проблемы, теория, практика. М., 1998. С.243.

184

См. об этом: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 93-95, 238-243.

185

Гаджиев Г.А. Основные экономические права ( сравнительное исследование конституционно-правовых

институтов России и зарубежных государств). // Автореф. докт. дисс. М., 1996. С. 31.

соответствующие целям деятельности, предусмотренным в его учредительных документах»

(п.1 ст. 49 ГК)

186

Цель любого государственного предприятия и учреждения всегда производна от известных

функций публичного собственника (обеспечение обороны страны, безопасности государства,

многочисленных прав и свобод граждан). Точнее, цели конкретного субъекта права

хозяйственного ведения и оперативного управления - это всегда конкретная цель самого

государства. Последнее, в силу своей сущности и предназначения, не может и не должно

иметь возможность осуществлять любые виды деятельности. Его правоспособность «целевая

– она вытекает из той функции носителя публичной власти, которую в интересах всего

общества выполняет государство»

187

. Осуществление любых не запрещенных законом видов

деятельности – неотъемлемое свойство коммерческих организаций, то есть организаций,

преследующих цель извлечения прибыли (п. 1 ст. 50 ГК). Специальная же правоспособность

по своей сути противоречит возможности получения максимальных прибылей ( цели

обычного предпринимателя). Предприниматель должен иметь возможность без труда

изменять направления вкладывания своих средств и сил, так как положение дел на рынке

всегда подвижно и стремительно изменяется: сегодня выгодно заниматься одной

деятельностью, завтра – эта деятельность начинает приносить убыток.

Иной подход применен законодателем при конструировании права хозяйственного

ведения и права оперативного управления. Целевая правоспособность государства влечет

необходимость использования его имущества в рамках строгого перечня целей, в том числе

тогда, когда оно передано в хозяйственное ведение или оперативное управление. При этом

получение прибыли для государства не может стоять во главе угла. Цель извлечения

прибыли может преследоваться публично-правовыми образованиями исключительно как

средство для достижения других целей, а именно целей, основополагающих для государства.

Иначе говоря, «перед госпредприятиями помимо коммерческих ставятся многие социально-

экономические задачи, связанные с решением ключевых общенациональных проблем»

188

Именно поэтому «в отличие от частных предпринимателей государственные организации в

ряде случаев намеренно используют цены, не покрывающие издержек»

189

. В связи с этим

встает проблема правомерности причисления законодателем унитарных предприятий –

субъектов права хозяйственного ведения и права оперативного управления – к организациям

коммерческим (п.2 ст. 50, ст. 113 ГК).

186

Характерно, что в англо-говорящих странах государственные организации также «не вправе действовать вне

пределов полномочий, данных им уставом» (Dine J. Company law. Macmillan. 1998. С. 43). При этом причины

этого подхода – те же, что и в России.

187

Гражданское право. Учебник. Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Часть 1. М., 1997. С. 172-173.

188

Савченко В.Е. Государственное предпринимательство в рыночной экономике. М., 2000. С. 81.

189

Якобсон Л.И. Государственный сектор экономики. Экономическая теория и политика. М., 2000. С. 23.