Одесский М.П. Четвертое измерение литературы: Статьи о поэтике

Подождите немного. Документ загружается.

Графиня

С.

Ферзей

- князю Л.Б.

Куракину

(1776-1777)

от Вас. Боже! с каким нетерпением я жду их! Может, они еще бо-

лее увеличат страх доставить Вам неудовольствие, который я ис-

пытываю со вчерашнего дня, но, может, Ваше слово умиротворит

меня,

Ваше слово, выражающее довольство тем, что Вы сделали

меня

счастливой; я хорошо знаю, что довольство не может быть

полным,

но если Вы справедливы ко мне, Вы должны признать,

что сделать его полным не в моей власти. Я жду Вашего письма,

которое докажет или великую несправедливость по отношению

ко

мне, или Вашу любовь, и Вы или разорвете мне сердце первым,

или

успокоите ту бурю, что вчера вызвали.

20. «Это жестокое расставание

будет

стоить мне жизни...»

Вторник, 11 часов, 24 декабря

Я была погружена в печаль, а Вы перенесли меня в живей-

шую радость. Все в Вашем письме гласит, что я ошибалась и что

была причиной не недовольства, но глубокого удовлетворения.

Какое

наслаждение получить эти Ваши уверения, выраженные в

самых нежных словах! но Вы добавляете ко всем этим выраже-

ниям

нежности и признательности чувство страха, которое я и

так

давно испытываю: Ваш отъезд, великий Боже! Вы навсегда

лишаете меня всего, что дорого мне в жизни; великий князь и

Ваш дядюшка желают видеть Вас, это естественно; они уже давно

лишены

этого удовольствия. Но они не ведают, в какую печаль

ввергают меня своим настоятельным желанием вернуть Вас! Это

жестокое расставание

будет

стоить мне жизни; я не могу вынести

даже мысли об этом. Почему я не свободна! Я бы пожертвовала

всем, чтобы быть с Вами. Но какую надежду могу я испытывать

подобной ситуации! Разве могу я обманываться и верить, что

судьба

отдаст меня Вам? Нет, Ваш дядюшка, Вы сами, все были

бы против. Но не

будем

обсуждать эту невероятную возможность.

Осознавая,

что возможность столь мала, я становлюсь лишь более

несчастной.

Вы просите позволения писать мне во время Вашего пребы-

вания

в Грипсхольме; нет, я не могу согласиться. Заклинаю нашей

любовью, дружбой, наконец, всем, что дорого Вам, не делать этого;

Эпистолярная

поэтика

любви

жестока

даже

настолько, что запрещаю совершенно. Если Вы не

подчинитесь, это для меня

будет

безошибочным знаком отсутс-

твия Вашей привязанности. Любое Ваше письмо

будет

именно та-

ким

знаком, и уверяю Вас, что не

отвечу

ни на одно. Я осознаю, что

поступаю несправедливо, запрещая Вам показывать знаки Вашей

памяти,

я упрекаю себя за это, но это совершенно необходимо.

Все замечают, что Ваш посланец приходит к нам домой

слишком

часто. Я боюсь, что кто-нибудь научит мать, и она сама

увидит его. Она видела, что этот посланец прислуживает за Вашим

столом; подозрения, которые она и без того питает, позволят ей

открыть нашу тайну. Не отправляйте его по утрам, равным обра-

зом - днем, только вечерние сумерки

могут

нам помочь, потому

что

тогда

будет

трудно опознать его. Поверьте: я так робею, что

краснею,

стоит мне увидеть его! Да, этот человек смущает меня,

боюсь его, я имею все основания, особенно после вчерашнего

дня,

краснеть в его присутствии. Я представляю, что его неблаго-

видные мысли обо мне подтверждаются; кстати, Вы уверены в его

скромности? Прикажите ему хранить тайну о том, что до сих пор

происходило; но вот он опять...

Я собиралась упрекнуть Вас за то, что Вы забыли о локоне,

который

обещали; однако я все получила с уверениями в призна-

тельности за вчерашний день. Нет, Вы ничего не должны мне, я

не

сделаю Вас счастливым, ибо должна предупредить, что всегда

буду

такой, какою Вы видели меня вчера. Я полагаю, что Вы бла-

городны и не

хотите

нарушить слово; но можете ли Вы не

хотеть

нарушить

его?

Напрасно Вы пытаетесь

убедить

меня в том, что

Ваш опыт предписывает максимальную сдержанность и хранит

меня

от той опасности, которую я стремлюсь избежать; вчера Вы

были столь пламенны, что я сомневаюсь, сможете ли Вы в даль-

нейшем

умерить свой пыл. Отныне я не соглашусь видеть Вас,

если Вы не пообещаете, мой дорогой

друг,

что не

будете

настаи-

вать сами знаете на чем и что подчинитесь моей воле с большей

готовностью, чем вчера. Я боготворю Вас, клянусь со всей искрен-

ностью; я должна заверить, что вчерашний отказ стоил мне очень

дорого. Я не следовала сердечной склонности, я чувствовала, что

причиняю

Вам боль, рядом с Вами я всегда ощущаю невыносимую

тяжесть условностей, которые должна соблюдать; но я до сих пор

выдерживала это с твердостью и с твердостью выдержу в течение

100

Графиня

С.

Ферзей

- князю А.Б.

Куракину

(1776-1777)

всего того времени, которое осталось нам; я не могу изменить свое

поведение. Как

будет

жесток тот последний миг, который мы про-

ведем вместе. Если бы я могла не знать срок! но нет, обещайте, что

известите меня заранее: я целиком отдамся горю утраты.

Не

думайте, что я когда-нибудь

забуду

Вас, мое удаление,

как

я уже говорила, каждый миг представляет повод размышлять о

Вас. Чем жестокий муж усерднее, тем чаще я вспоминаю Вашу не-

жность, иногда я воображаю, что это не он, а Вы, но к чему тешить

себя иллюзиями? Ах! но почему дядя не может оставить Вас здесь

еще на несколько месяцев? Ах! как я несчастлива тем, что должна

торопить Ваш отъезд! Зачем я узнала Вас? И зачем Вы внушили

мне

чувство, подобным которому я никогда более не опьянюсь?

Ваш отъезд разрушит мою жизнь. Да, я не могу существовать без

Вас; вчера снова Ваше посещение ясно уверило меня в этом. Когда

Вы вернетесь к себе, дядя, может быть, захочет женить Вас; Вы

не

сможете противиться, Вы разделите жизнь с той, кто достойна

любви, кто, может быть, любима. Что станет с Софией? Ах! доро-

гой возлюбленный, эта картина так живо рисуется воображению,

что кажется сбывшейся реальностью. Может, в тот момент, когда

~ я пишу, Вы уже что-нибудь знаете об этом, Вы скрытничаете; по-

жалуйста, поделитесь со мной Вашими подозрениями.

Я не могу принять, чтобы в будущем мы поддерживали пе-

реписку. Вы думаете, что ревнивец позволит свободно общаться с

тем, в любви к кому меня и так подозревают? Нет, Вы ошибаетесь,

получу новости о Вас без ваших сообщений; это не Нолькен, у

меня

другие источники. Сообщите, жестокий, когда Вы уезжаете?

когда - со временем - вернетесь? Как Вы утешите меня в моей

утрате?

Ибо я сомневаюсь, что снова увижу Вас. Я часто

хожу

Лундбергу любоваться на Ваш портрет; почему его нет у меня! я

бы перенесла его в свое изгнание.

Не

забудьте, что должны присылать Вашего посланца только

вечером, всегда ровно в 5, и не пишите, пока Вы в Грипсхольме,

если не хотите причинить мне неудобства. Думайте обо мне, пом-

ните,

что я каждый миг занята мыслями о Вас. Если бы это зависело

от меня, я бы увиделась с Вами сегодня вечером; я бы сделала все

ради этого, но, Боже, в каких я стесненных обстоятельствах! Может

случиться, что мать выйдет из дома, но не подозревайте меня ни в

чем. Вы должны поверить, что я наслаждаюсь нашими свиданиями

101

Эпистолярная

поэтика

любви

по

крайней мере так же, как Вы. Оставайтесь в Грипсхольме как

можно дольше - по соображениям осторожности.

Пипер

очень болен, опасаются за его жизнь. Ах! если бы мои

моления

исполнились! Прощайте, прощайте - как ужасно, что я

должна сказать это.

Вы прислали мне браслеты? Мы поднимались из-за стола,

когда матушке доставили шкатулку, а мне - пакет. Я показала ей

содержимое, ведь мать при том присутствовала; мы принялись

гадать, но безуспешно, клянусь, я

никак

не ожидала, что пода-

рок

- от Вас. Мать сказала, что это - от мадам Спарре, и приказала

отослать браслеты обратно. Очень благодарна Вам. Боже! какую

награду я получила! Не говорите никому, что браслеты прислали

Вы, и запретите продавцу, у которого Вы покупали, сообщать,

кому он продал их, ибо точно

будет

произведено расследование.

У меня больше нет времени; оставшееся время я бы хотела ис-

пользовать на то, чтобы увидеться с Вами.

21.

«...Браслеты получены от

Вас...»

Понедельник,

30 декабря

Я только что получила письмо, которое сестра передала от

Вас, и, соответственно, уведомлена о Вашем возвращении в город.

Не

могу не засвидетельствовать, что испытала при этом наслаж-

дение.

Я вначале поднялась к себе под тем предлогом, что должна

прочитать письмо, а на самом деле чтобы пообщаться с Вами. Я об-

надежила себя тем, что завтра утром, может быть, получу новости

Вас и что смогу - при той же оказии - передать Вам это письмо.

Вы думаете обо мне в Грипсхольме? Нет, наверное не так часто,

как

я о Вас. Боже! как часто я желала Вас и сожалела, что Вы дале-

ко!

Много времени должно пройти, чтобы я полностью осознала

всю горесть своего положения. С вечера субботы я не переставала

глядеть в

окно,

откуда я могла видеть окна Вашего кабинета, меч-

тая,

что, когда Вы вернетесь, я увижу там свет; напрасно! сегодня

с сожалением удалилась, убедившись, что всюду темно.

Я все время упрекаю себя за то, что Ваше промедление -

результат моих постоянных просьб задержаться в Грипсхольме.

Когда суббота прошла, я, однако, решила, что послушание - не

102

Графиня

С.

Ферзен

князю

А.Б.

Куракину

(1776-1777)

единственная причина Вашего продолжительного отсутствия, я

обвиняла

Короля и весь Двор за то, что они

никак

не отважутся

лишить себя Вашего любезного общества. Я жду и страдаю.

Матушка, как и все, полагает, что браслеты получены от

Вас; Мернеры открыли тайну при помощи камергера Де Геера.

Они

говорят, что Вы купили браслеты вместе с сувениром, ко-

торый оставили для графини Де Геер. Печать, которой Вы вос-

пользовались, содержала

букву

«R», что позволяет заподозрить

русского. Мать сказала, что завтра пошлет к Pauli, и к Souter, и в

другие

места узнать, у них ли куплены браслеты и кем куплены,

ибо она не успокоится, не установив имя покупателя. А до тех

пор

она запретила мне носить их и приказала пользоваться теми,

что подарил

Пипер,

в довершение же всего она велела, чтобы,

когда Вы вернетесь и придете к нам, я встретила Вас без мите-

нок,

чтобы показать, насколько мне безразлично, Вы подарили

браслеты или нет. Она сама еще не уверена на этот счет, а мне

Ваши браслеты, хотя я не ношу их, все равно дороги. Я очень

высоко ценю этот знак Вашей

дружбы

и, когда я одна, никто не

может помешать носить их. Не заговаривайте со мной о наших

браслетах, помните, мать постоянно наблюдает за тем, что мы

говорим и делаем.

Прощайте,

я не рискую отсутствовать дольше, общество со-

бирается, 7 часов. С невыразимой радостью я мечтаю о завтрашнем

дне,

когда смогу насладиться свиданием с Вами. Ах! почему я не

могу вкусить эту радость до вечерней встречи! Я переполнена вели-

ким

счастьем,

следует,

однако, сдерживаться, чтобы не накликать

беду.

Спокойной ночи, дорогой

друг;

как я жду завтрашнего дня.

22. «Вы уезжаете через десять дней»

Вторник, 31 декабря

Ваше вчерашнее письмо породило во мне смешанное чувс-

тво наслаждения и боли. Я была за столом, когда его принесли;

счастью, письмо предусмотрительно передали мне после

окон-

чания

ужина. Я не имела времени прочесть его, потому посылаю

Вам свое, которое написала,

будучи

извещена о Вашем прибытии.

Вы, дорогой

друг,

посреди блестящих придворных развлечений

103

Эпистолярная

поэтика

любви

все-таки мечтаете о Вашей Софии; Вы желаете меня, Вы заняты

только мной, я - несмотря на старания наших дам (как передают)

понравиться Вам - остаюсь предметом Ваших помышлений. Ах!

почему я не могу показать Вам свою признательность! Какой бы

она

ни была сильной, она не сравнится с Вашей нежностью, Вы

дали мне верные знаки, я не могу усомниться в ней.

Но,

великий Боже! какую же новость узнала я из Вашего

письма! Вы

уезжаете

через десять дней. Какое зло Вы приготови-

ли!

Зачем Ваш дядя так торопит

отъезд?

Какая жестокость! Но

могу ли я

осуждать

его?

Его нетерпеливое желание увидеть Вас

кажется мне таким естественным! Почему я не наделена его влас-

тью?

Этот жестокий отъезд сокрушает мое сердце; напрасно Вы

пытаетесь обмануть меня надеждой на скорое возвращение, я не

обманываюсь, я боюсь, что Королю откажут: Ваш дядюшка и ве-

ликий

князь,

которые привязаны к Вам, никогда не согласятся; в

тот момент, когда я пишу, Вы, может быть, сами убедились в этом.

Вы придумали этот проект, только чтобы поддержать мою

слабую

надежду.

Наконец, зачем мне знать, что Вы здесь, если меня здесь

не

будет!

Ужасное положение - положение замужней женщины -

не

позволяет мне жить в столице; значит, я отказываюсь. Наконец,

дала слово одному человеку, который

отсутствует,

у меня нет

времени детально объяснить Вам это, я... а вот Ваш

слуга

принес

письмо.

Я еще не виделась с матерью, потому не могу ничего сказать

сегодняшнем вечере. Я знаю, что она ужинает дома, и, может

быть, Вас пригласят. Если она не пригласит Вас, можете прийти в

6 часов; но, разумеется, на секунду.

Утром мать никуда не отправляется, обязанность совершать

визиты возложена на меня с тетушкой; это займет целый вечер.

Днем мать не принимает; и я, следовательно, также не

увижу

Вас

послезавтра. Но если Вы

хотите

что-либо сообщить, пришлите

слугу

в первой половине дня. Если Вас устраивает мой план на

вечер и если Вы не

будете

приглашены к нам на ужин,

тогда

обме-

няемся

хоть

одним словечком; сегодня поднимайтесь по лестнице

прямо

к моей комнате. Не беспокойтесь, никто не увидит Вас, но

не

приходите раньше шести часов.

104

Графиня

С.

Ферзей

князю

А.Б.

Куракину

(1776-1777)

23.

«...Вы

беседовали со мной

о...

франкмасонских

ложах...»

Среда, 1 января

[1777]

За

удовольствием, которое я испытала вчера, проведя с Вами

время,

последовали многие печали. Когда все удалились, мать на-

чала допрашивать меня о нашем разговоре в дверях; я сказала, что

Вы беседовали со мной о Грипсхольме, о франкмасонских ложах,

по

крайней мере, здесь ей было не за что брюзжать на меня. Она

сказала, что очень удивлена Вашей фамильярностью в отношени-

ях со мной и что она многажды слышала, как Вы, обращаясь ко

мне,

называете меня «дорогая графиня»; она находит это слишком

вольным. Я делала все возможное, доказывая, что Вы называете

так

всех

женщин, а не только меня; это не помогло, она подчер-

кнуто выразила удивление и сказала, что надеется, я впредь не

допущу подобной свободы в обращении с собой. Я уверила ее, как

Вы можете догадаться, что не

допущу;

одновременно я спросила,

что, по ее мнению, должно сделать, дабы Вы больше не именовали

меня

так, а кроме того сказала, что мне кажется,

будет

благора-

зумно не говорить Вам ничего и не замечать ничего. Однако я

просила бы Вас, мой дорогой

друг,

бдительно использовать это

имя;

избегайте вообще обращаться ко мне, ибо если Вы назовете

меня

другим именем, она предположит, что я просила Вас о том, а

ведь уверила ее, что не

следует

этого делать.

Сколько

я вчера пролила слез, когда вернулась к себе в

одиночестве! Я ненавидела свою любовь, я проклинала себя со-

тню раз за то, что не могу противиться ей. Также Вы вчера после

ужина ни на один миг не оставляли меня, не

думаете

ли Вы, что

мать не обратила внимание на это? Ах! она только и делает, что

наблюдает за нами, и хотя не говорит ничего определенного, я

полагаю, что это - главная претензия ко мне. Вы сделаете меня

самой несчастной на земле, если не

будете

в каждый миг нашего

общения

сохранять бдительность: Ваши обращения, Ваши выра-

жения,

Ваши жесты, Ваши взгляды - все значимо для тех, кто ок-

ружает

меня. И, естественно,

будет

дурно истолковано. Не можете

ли

Вы быть сдержаннее? Разве это высокая цена, чтобы оградить

мой

покой? Рассмотрите Ваше поведение, сравните с моим, и Вы

увидите различие; вместе с тем я люблю так же сильно, как Вы,

105

Эпистолярная

поэтика

любви

но

более деликатно. Вам - только бы наслаждаться, для меня же

наслаждение - чувствовать, как во мне день ото дня растет чувс-

тво к Вам, вот что такое любовь, Вы же не знаете этого счастья;

для Вас оно заключено в том, в чем я должна отказать. Повторяю

то,

что сказала вчера касательно Вашего письма. Вы не дорожите

мигами,

которые мы можем провести вместе; что я должна думать

подобном ответе? Ах, в Вашем письме я открыла манеру мыс-

лить, отличную от той, которую могла бы похвалить. Я возвращаю

Вам это письмо, которое слишком мучительно для меня, чтобы

сохранять его, я не обещаю Вам нового свидания. Сегодня это не-

возможно,

но даже если бы возможность представилась, мне было

бы больно; в моей

душе

еще царит

хлад,

порожденный чтением

Вашего несчастного письма; стоит мне взглянуть на него, как оно

сокрушает сердце. Я плохо начала год, потому что не вижу Вас.

Завтра, когда Вы придете,

будьте

благоразумны; во имя Господа,

постарайтесь; представьте, что после Вашего

ухода

я стану ми-

шенью для попреков тех, кто окружает меня, кто догадывается о

наших отношениях.

Я опасаюсь недуга, который преследует меня несколько

дней.

Вчера ужасно болела голова, сегодня я

чувствую

себя на-

столько плохо, что едва рискую выходить. Я приняла лекарства по

собственному предписанию, надеюсь, это исцелит меня. Клянусь,

только этого не хватало для довершения наших бед; но я не

хочу

думать ни о чем и надеюсь, что все обойдется. Если завтра Вы

захотите отправить послание, сделайте это в 11 часов, не позже.

Я не знаю почему, но сегодня все, что я говорю, не нравится мне,

чего-то недостает; я

чувствую

пустоту в сердце, которое прежде

было целиком полно Вами. Я говорю себе тысячу раз, что Вы -

все мое блаженство, и однако этого недовольно. То ли осадок от

вчерашнего, от Вашего письма, то ли я нездорова. Я заканчиваю,

это

общение не очень чарует меня, сегодня в глубине души мне

больно,

и чем дальше я продлеваю общение, тем сильнее возраста-

ет боль. Какой знак! но я снова

вхожу

в материю, которая далеко

уведет

меня. Я опять в постели и не поднимусь раньше полудня,

надеюсь, завтра я

буду

чувствовать себя лучше, надежда видеть

Вас - существенная составляющая этого.

106

Графиня

С.

Ферзей

князю

А.Б.

Куракину

(1776-1777)

24. «...Свидание в 11 часов

невозможно

для меня»

Среда, 1 января

[1777]

Мой

отказ вызвал Ваши тягчайшие обвинения, но я не могу

поступить иначе. Я никогда не соглашусь посвятить горничную в

нашу тайну. Настояния бесполезны, не предпринимайте никаких

попыток

с этой стороны, если не желаете порвать со мной. Вы

совсем несправедливо объясняете мой отказ недостатком страсти,

конце концов, пишите все, что сердце диктует Вам в этой связи;

свидание в 11 часов невозможно для меня. Мгновение, которое Вы

могли бы провести со мной, не удовлетворит Вас, теперь это

ясно.

Сегодня не посылайте более Вашего

слугу,

потому что горничная

ушла и Ваше письмо получить некому. Вы вправе отказаться от

меня,

если хотите, подчините (как Вы говорите) мысль сердцу, но

сегодня свидания не

будет.

25.

«Приходите в этот

час...»

Среда, 1 января

Итак!

вопреки моему желанию отказать Вам в свидании,

сдаюсь; но не после ужина, я не могу согласиться на это. Меня

не

устраивает, чтобы при свидании присутствовал третий; мне

не

нравится идея посвятить горничную в тайну, и я никогда не

соглашусь на это, какова бы ни была сила моей любви, Ваш план

не

устраивает меня.

Я не знаю, в который час закончатся мои визиты, но пред-

полагаю, что в 6. Приходите в этот час, если хотите, ко мне, никто

не

будет

задавать вопросы, поднимитесь по лестнице прямо к

моей комнате; однако если увидите во дворе чью-либо карету,

значит, мать еще не ушла, и Вы поднимайтесь по той лестнице,

по

которой я провела вас в прошлый раз; если я еще не вернулась,

горничная

откроет дверь, - я сказала ей, что ожидаю гостя, не на-

зывая Вашего имени, - войдите, ничего не говоря, и ждите меня

там. Но Вы можете оставаться только до 7 часов и считайте, я не

помню,

как низко Вы цените такие краткие встречи; прежде всего,

не

разговаривайте с горничной, коль не

хотите

причинить мне

107

Эпистолярная

поэтика

любви

неприятности.

Впрочем, если карет во дворе не

будет,

все равно

лучше подняться по малой лестнице; Вы

будете

идти один, ибо

или горничная

будем

ожидать Вас в дверях моей комнаты. Вот

все, что я могу сделать для Вас; решайте, довольно этого Вам или

нет, но не присылайте мне ответ.

Я сразу написала это письмо, опасаясь, что Вы еще раз

пришлете ко мне. Должна поблагодарить Вас за сувенир, он очень

нравится

мне, я

буду

хранить его всю жизнь, и не для того, чтобы

вспоминать о Вас, - я не нуждаюсь во вспомогательных средствах,

чтобы мечтать о Вас, сердце говорит мне, что Вы всегда

будете

до-

роги ему, - рука, давшая этот сувенир, удваивает его цену. Все, что

написано

выше, запечатлено внутри моего сердца. У меня нет ни

времени,

ни возможности выразить Вам свою признательность;

она

слишком сильна, чтобы ее выразить.

Долг обязывает меня проводить каждое

утро

у матушки,

это

- час; от Вас, мой дорогой

друг,

зависит, принять или нет мое

предложение, сформулированное в начале письма. Я не собира-

юсь тысячу раз искать способы передать ответ Вашему

слуге,

вок-

руг слишком много свидетелей. Болезнь прошла, я

чувствую

себя

лучше; не забывайте, если придете, пунктуально следовать моим

указаниям;

можете прийти полшестого, поднимитесь по малой

лестнице и я или горничная

будем

ждать Вас у дверей. Но если Вы

не

испытываете желания прийти в тот час, который я указала, если

это

кажется Вам принуждением или не доставляет удовольствия,

Вы, не боясь обидеть меня, можете чувствовать себя свободным от

обязательств.

26. «Я не

хочу

посылать Вам локон...»

Четверг, 2 января

Вчерашний вечер был самым приятным из тех, что я прове-

ла с Вами. После Вашего

ухода,

дорогой

друг,

радость, которую я

испытала, видя Вас, развеялась, осталось сожаление от того, что я

не

могу быть с Вами, однако целый час я наслаждалась Вашей бе-

седой. Карл Спарре и я создали длинную диссертацию, во-первых,

чувстве, во-вторых, о рассудке; он, как и я, желал говорить о Вас,

но

по

другой

причине, он - чтобы дразнить меня, я - чтобы сле-

108