Мещеряков В.П. (ред.) Основы литературоведения
Подождите немного. Документ загружается.
*)+
Еврипид — поэт эпохи кризиса греческого общества, когда
религия, мораль, общественные устои приходили в упадок по
мере ослабления государства. Черты кризиса несет на себе и
творчество драматурга: старая трагедия утратила свое ведущее
положение, уступая место жанру, среднему между трагедией и
комедией — собственно драме. У Еврипида она все более приоб
ретала черты социальнопсихологической драмы. В его произ
ведениях человек показан таким, каков он есть на самом деле.
Он был первым драматургом, который показал острые психо
логические переживания, болезненные состояния, душевный
надлом и т. п., за что Аристотель называл Еврипида «самым
трагичным из поэтов». Меняется и тематика его произведений:
это уже не грандиозные конфликты (человек и его судьба), а бо
лее камерные, семейные конфликты (например, жена, брошен
ная мужем).
Необычайно богаты драматургические приемы Еврипида:
введение диалога рабов на фоне мерно повторяющегося вопля
героини в «Медее», реплики в сторону зрительного зала, введе
ние музыкальных партий (арий). Язык его произведений
прост и гибок, он максимально приближен к народной речи.
Трагедия «Медея» по праву считается сокровищницей миро
вого театра. Художественным открытием в ней было создание
двойного конфликта, внешнего, между героиней и ее мужем, и
внутреннего, в самой Медее. Причем главным конфликтом был
именно внутренний. Отличительные особенности произведения
Еврипида не исключают его тесной связи с традициями прежней
«высокой» трагедии. Образ Медеи — цельный, титанический, но
это титанизм не физический, а нравственный. Подобный герой
мог возникнуть только в эпоху развития точных наук, филосо
фии, когда человек окончательно освободился от пут родового
строя, осознал свое «я» и свою независимость от воли богов.
В последней четверти V — и в первые десятилетия IV века
до н. э. в Афинах достигает своего расцвета древнегреческая
комедия в лице младшего современника Еврипида — Аристо
фана, чьи произведения — единственные дошедшие до нас па
мятники этого жанра. Ее расцвет приходится на время кризи
са афинской демократии и конец всего классического периода
в истории Древней Греции.
Главными чертами, отличающими древнюю комедию от
комедии в последующие периоды ее развития, были ее полити
ческий характер, остро сатирическая направленность и нали
чие фантастических элементов. Зародышем ее были обрядовые
песни и действа в дни весенних празднеств плодородия, когда
*)*
сквернословие и всякого рода «срамления» были в широком
обиходе как средства, способствовавшие плодоносным силам
природы. Отсюда весьма характерная черта древней комедии —
«посрамления» пороков афинских граждан.
Из фольклорных сценок с их традиционными героями «на
родного балагана» комедия заимствовала тип «простака»,
«хвастуна», «обжоры». Процесс слияния двух стихий — сак
ральной и литературной — в одно художественное целое до
стигает своего завершения в творчестве Аристофана.
Драматург считал существующий строй несовершенным,
что и определило политический характер его комедий, выпады
против порядков в Афинах и их всесильных правителей. Са
мым ярким примером такого рода сатиры является его коме
дия «Всадники». В остро гротескной форме автор ставит во
прос о самой природе политической власти и причинах, по
рождающих наивную доверчивость народа своим демагогам.
В комедиях Аристофана немалую роль играют фантастиче
ские элементы, которые драматург использует для усиления
сатирического или комического эффекта, разрешения конф
ликта и т. д. С другой стороны, в его произведениях мы нахо
дим множество зарисовок и деталей повседневной жизни
афинских граждан и селян, богачей и бедняков, людей разного
звания и профессий — собранные все вместе, эти зарисовки со
здают картину афинского быта.
Комедия Аристофана не является комедией интриги (тако
вой она станет позднее), драматурга интересуют не челове
ческие характеры или поступки, а отвлеченные идеи, рассмот
рением которых он и занимается в своих произведениях (со
фистика, сутяжничество, военщина и др.). Тем не менее в
творчестве Аристофана можно отметить тенденцию к индиви
дуализации образов, в особенности рабов, которые оказывают
ся умнее, находчивее и решительнее своих господ. Аристофан
создал первый абрис образа слуги, ставший позднее традици
онным для римской комедии, а в новое время — для комедий
Мольера, Бомарше и других авторов.
Могучим оружием Аристофана был смех, которым он поль
зовался с безграничной свободой и изобретательностью. Его
комедия несет в себе яркие дионисийские черты, поэтому она
нередко принимает характер «неимоверно раздутого шаржа,
размалеванного, визгливого шутовства и клоунады»
1
.
1
Лосев А.
Аристофан // Античная литература / Под ред.
А. ТахоГоди. М., 1986. С. 159.
*),
В истории европейской культуры форма древнегреческой
комедии осталась неповторимым явлением, хотя многие ко
медийные приемы многократно будут использованы в новое
время, начиная от Эразма Роттердамского и до М. Фриша
и Ф. Дюрренматта.
Новый период греческой комедии будет связан с именем од
ного из наиболее известных ее представителей, Менандром,
жившим в период эллинизма, когда Греция утратила свою не
зависимость и вошла в состав империи Александра Македон
ского. Утрата политических интересов и преобладание личных
мотивов создадут основу для появления «новой» семейнобы
товой комедии с тремя ее основными направлениями — нра
вов, интриги и характеров.
Древняя Греция породила и прозу. В VI веке до н. э. появ
ляется басня — сатирический жанр, существование которого
античная традиция неизменно связывает с именем полулеген
дарного Эзопа, поэтому сборники басен, выходившие уже в но
вое время, назывались «Эзоповы басни».
Древнегреческая проза представлена также историческими
исследованиями: «История» Геродота, «История Пелопоннес
ской войны» Фукидида, «История Греции» Ксенофонта; кста
ти, с именем последнего связывают появление первого аван
тюрноприключенческого романа «Анабасис»; ораторским ис
кусством: «Речи» Демосфена; философскими трудами Платона
и Аристотеля; трактатами Лукиана. Греческая литературная
традиция дала начало жанру биографии: «Сравнительные жиз
неописания Плутарха», пасторальному роману Лонга «Дафнис
и Хлоя», Лонга, которым будут восторгаться многие великие
умы Европы.
Труды Аристотеля, и в частности его «Поэтика», логически
и достойно завершают блестящий путь, проделанный древне
греческой литературой с момента ее зарождения. Теория ис
кусств, созданная им, стала грандиозным обобщением худо
жественного опыта, накопленного многими поколениями
греческих мастеров слова, их открытий и достижений в лите
ратурном творчестве.
Греческая литература развивалась на протяжении почти
полутора тысяч лет, начав «с чистого листа». Греческие поэты
были в полном смысле первопроходцами, создавшими роды и
жанры литературы, ее стиль и приемы художественной речи.
Поразительно, что проблемы, волновавшие Гомера или Софок
ла, не остались вместе с их создателями в прошлом: «глубокая
жизненная правда этих произведений выходит за пределы од
*)
ного ограниченного периода истории одного народа»
1
. Эти про
блемы волнуют и сейчас, ибо стали «вечными».
Греческая культура стала базисом римской литературы, их
синтез дал импульс всей европейской культуре нового време
ни. Все последующие этапы ее существования следует рассмат
ривать как развитие и совершенствование уже достигнутого
эллинами. Новое открытие греческого искусства произошло в
эпоху Возрождения, оно питало творчество европейских гума
нистов. Возникает сплав христианских и античных мифов, на
материале которого происходит осмысление действительности
и в последующие периоды истории Европы.
Классицисты завершили «процесс канонизации античной
мифологии как универсальной системы художественных обра
зов». Литература Просвещения использовала мифологические
образы главным образом для иллюстрации своих политиче
ских или философских идей.
Романтики перестают использовать античную мифологию
как основной источник сюжетов, однако охотно обращаются к
образам низшей (хтонической) мифологии: духам земли, леса,
воздуха и т. д., возрождают дионисийскую мифологическую
традицию. Широкое распространение в романтизме получает
и наметившаяся в античности богоборческая традиция (Бай
рон, Лермонтов и др.).
Реалистическое искусство XIX века, напротив, ориентиро
валось на демифологизацию культуры и видело свою задачу в
освобождении ее от власти иррационального. В конце столетия
интерес к мифу, в том числе и античному, возрождается вновь
в творчестве символистов. Элементы «неомифологизма» при
сутствуют в философии (Ф. Ницше, Вл. Соловьев), психологии
(З. Фрейд, К. Юнг).
В литературе XX века мифология в силу своей исконной
символичности становится универсальным средством для раз
решения вечных социальных и психологических проблем.
Резко возрастает использование мифологических сюжетов и
образов, создаются многочисленные стилизации и вариации
на темы, задаваемые мифами, возникают «романымифы»
(«Улисс» Джойса), «драмымифы» («Антигона» Ануя) и т. д.
В такого рода произведениях миф сложно взаимодействует
с современными проблемами, выступая как средство создания
«глобальной» модели бытия.
1
Радциг С.
История древнегреческой литературы. М., 1977.
С. 529.
*)
Таким образом, европейская литература во все периоды
своего существования так или иначе соотносится с наследием
древности, опираясь на его достижения или отталкиваясь от
него. Об этой неразрывной связи нового искусства с античным
хорошо сказал Ф. Шиллер: «И солнце Гомера, смотри, улыба
ется также и нам!»
! ".#
F.2 /"3
Развитие литературы средних веков связано с распадом элли
нистическиримской культуры, проходившим в обстановке
масштабного переселения многочисленных варварских народов,
среди которых в разное время были германцы, славяне, гунны,
тюрки (с IV по XIV в.). Эти народы и стали создателями средне
вековых государств, возникших на развалинах Древнего Рима.
Идеологической основой средневековой литературы было
христианство, из постулатов которого проистекает и художе
ственное своеобразие культуры этих времен. Окружающий че
ловека реальный мир христианская религия объявляла вре
менным и бледным отражением мира вечного, невидимого и
нетленного. Развернутую концепцию двух реальностей обо
сновал ранний христианский философ Августин в своем трак
тате «О граде Божием» (410), оказавшем определяющее влия
ние на средневековое мировоззрение.
Начала вечного и временного с точки зрения христианства
заключены и в самом человеке — в его бессмертной душе, стре
мящейся вернуться в свою небесную отчизну, и в бренном теле,
приковывающем человека к грешной земле.
Это представление о двойственности человеческой натуры,
а также восприятие реального мира как отражения мира идеаль
ного обусловливало ведущие принципы художественного мето
да средневековой литературы — абстрагирование и символизм.
Абстрагирование было связано с попытками увидеть во всем
временном и «тленном» — в явлениях природы, человеческой
жизни, в исторических событиях — символы и знаки вечного,
вневременного, «духовного», божественного (Д. Лихачев).
Символическое толкование служило средством раскрытия
смысла конкретного явления, обретения в нем истины. Напри
мер, космические явления (затмения, появления комет и т. д.)
*)%
воспринимались как знаки божественного гнева, как предуп
реждение от греха, и человеку важно было правильно растол
ковать эти знаки, дабы вернуться на стезю добродетели. Ана
логично в событиях Ветхого Завета стали видеть не только ис
торию еврейского народа, но и откровение божественной
премудрости. Аллегорическое истолкование давалось антич
ным мифам и сочинениям античных авторов, постепенно до
пускаемых в круг чтения средневекового читателя: четвертую
эклогу Вергилия считали предсказанием пришествия Христа,
в мифе о Психее и Амуре видели историю души и т. п.
Историзм средневековой литературы неразрывно связан с
провиденциализмом
1
. Все события, происходящие в жизни че
ловека и общества, есть проявление божественной воли. История
являет собой арену борьбы добра и зла. Бог есть источник добра,
благих помыслов и поступков людей, на зло же их толкает дья
вол. Но это не снимает ответственности с человека: в его воле вы
брать тернистый путь добродетели или торную дорогу греха.
В средневековом обществе личность не выделяет себя из со
словия. Сословнокорпоративное начало определяет и особен
ности поэтики: поведение, поступки героев в литературном про
изведении обусловливаются их общественным положением. Ин
дивидуальные черты игнорировались, так как характеристика
персонажа в сильнейшей степени следовала тем идеалам, кото
рые выработались в господствующей верхушке феодального об
щества. Как отмечает Лихачев, «это не идеализация человека,
это идеализация его общественного положения — той ступени в
иерархии феодального общества, на которой он стоит. Человек
хорош по преимуществу тогда, когда он соответствует своему со
циальному положению или когда ему приписывается это соот
ветствие (последнее — чаще)»
2
.
Если это правитель (князь или император), то он, согласно
своему положению, к подданным справедлив и ласков, грозен
и суров с врагами, неумолим и неустрашим в бою. Он всегда
изображается патриотом, всегда блюдет интересы своей стра
ны и христиан. Персонаж духовного звания или будущий свя
той с детства прилежен в посту и молитве, чуждается игр со
сверстниками, кроток и молчалив. Став взрослым, он поража
ет всех аскетизмом, щедро раздает милостыню, печется о си
1
Провиденциализм
(от
лат.
providentia —
провидение) — истол
кование исторического процесса как осуществления замысла Бога.
2
Лихачев Д. С.
Человек в литературе Древней Руси // Лиха
чев Д. С. Избранные работы: В 3 т. Л., 1987. Т. 3. С. 28.
*)&
рых и убогих. Как и полагается святому, он успешно преодоле
вает многочисленные козни бесов, творит чудеса и заранее
предсказывает день своей кончины.
Человеческая жизнь в средневековом обществе была строго
регламентирована «порядком» — системой правил, ритуалом,
традицией. Ритуал зависел от того места в социальной иерар
хии, которое занимал человек, и сопровождал его с момента по
явления на свет до самой смерти. Строгое соблюдение ритма,
заведенного предками порядка составляет жизненную основу
церемониальности, «этикетности» (термин Д. Лихачева) сред
невековой литературы, объясняет наличие в ней, как и в фольк
лоре, «общих мест», «формульного стиля» языка — набора лек
сических, синтаксических, риторических клише. В этикетных
выражениях описываются князья и рыцари, выступающие в во
енный поход, начинающие битву, побеждающие врага или гиб
нущие на поле брани. Их речи на съездах, переговорах, перед
войском всегда лаконичны, значительны и церемониальны.
Средневековая литература утверждала и демонстрировала
незыблемый и упорядоченный мир, временной порядок которо
го обусловлен природной и бытовой цикличностью, повторяю
щимися моментами природной и человеческой жизни. В этом
мире, где быт и нравы людей казались неизменными, раз и на
всегда установленными, для каждого человека существовал
свой определенный эталон поведения, а потому, создавая про
изведение, автор участвовал в определенном ритуале. Он вос
хвалял или порицал то, что принято было восхвалять или пори
цать, обряжая в соответствующие церемониальные формы хва
лу или хулу. Литературный этикет, таким образом, определял
строгую регламентацию жанров, принципы построения сюже
тов и, наконец, сами изобразительные средства. Вместе с тем
почти в каждом произведении средневековой литературы мож
но обнаружить многочисленные отступления. В них автор вы
ражал свое непосредственное, человеческое отношение к тому,
о чем писал, ведь в противном случае литература была бы обре
чена на бесконечное повторение одних и тех же штампов.
Архаическая поэзия континентальной Европы до нашего
времени почти не дошла. Сохранилась она по преимуществу
в Исландии и в Ирландии в виде раннего героического эпоса
(Уладский цикл о Конхобаре и Кухулине и цикл сказаний
о Финне, сложившиеся в Ирландии; песни «Эдды», поэзия
скальдов и прозаические саги древней Исландии). Черты ар
хаической поэзии обнаруживаются и в англосаксонской геро
ической «Поэме о Беовульфе», созданной в начале Х века.
*)'
Разложение родоплеменных отношений и возникновение
феодальных государств в разных областях Европы проходило
разными темпами, что в конечном счете обусловливало неравно
мерность развития литературы в этих культурных регионах. От
сутствию единства в литературном процессе этого времени спо
собствовала также крайняя разобщенность культурных цент
ров. В этих условиях значительна и многообразна была роль
латинской литературы и латинского языка. Им суждено было
стать объединяющей силой западноевропейской культуры,
обусловившей как литературные связи народов, подвергшихся
христианизации и соответственно принявших латинский язык
в качестве государственного и церковного, так и преемствен
ность складывающихся литератур античным традициям (для
славянских народов эпохи феодализма языком межнациональ
ного культурного общения стал старославянский язык, в основе
которого лежал один из диалектов древнеболгарского языка).
Средневековая латинская поэзия совмещала христианские
и античноязыческие элементы посредством соединения хрис
тианских идей с античной образностью и стилистикой. Творче
ство латинских поэтов, почти лишенное национальных черт,
носило по преимуществу международный характер. Оно отра
жало вкусы и эстетические пристрастия образованных людей,
принадлежавших к привилегированным сословиям. Латин
ская поэзия V—X веков представляла собой стихотворные пе
ресказы церковных легенд и библейских сказаний, описания
церковных праздников, изображала и прославляла жизнь и
деяния государей, полководцев и епископов.
В X—XI веках в большинстве стран Западной Европы окон
чательно оформился феодальный способ производства и уже оп
ределились два основных класса феодального общества — ду
ховные и светские феодалы и крепостные крестьяне. В рамках
литературы Высокого средневековья (XI—XIV вв.) продолжала
развиваться самая ранняя письменная литература в Европе —
клерикальная (от лат. clericalis — церковный), или церков
ная, — до XII века школьное образование было привилегией ду
ховенства, и грамотностью обладали в основном лишь клирики
и немногие светские лица. С конца XI века оформляется рыцар
ская литература, отражающая интересы и воззрения привиле
гированного сословия — рыцарства (военной знати).
Расцвет с XII века городов и усилие их значения как цент
ров цехового ремесла и торговли в жизни средневекового госу
дарства привели к созданию городской, или «бюргерской»
(нем. burger — горожанин), литературы, близкой к народному
*)(
творчеству и вместе с тем уже связанной с книжным образова
нием. Городская литература, по своей ведущей тенденции оп
позиционная верхам и демократическая, развивалась не изо
лированно от рыцарской и клерикальной литератур. Мотивы и
формы рыцарской поэзии усваивались поэзией городской, и, в
свою очередь, народная поэзия питала письменную литерату
ру, поставляя ей сюжеты, образы, стилистические приемы, ко
торые в переработанном виде использовались рыцарской ли
рикой и рыцарским романом, сатирической и дидактической
городской повестью.
Черты стадиальной общности с западноевропейской средне
вековой литературой наблюдаются и в древнерусской литерату
ре, становление и расцвет которой происходили (в отличие от за
падноевропейских средневековых литератур) очень быстро — ее
генезис напрямую связан с принятием на Руси христианства
в 988 году, а уже в XI — начале XII века древнерусская литера
тура представлена сложной и разветвленной системой жанров.
Это уже литература зрелая, «взрослая», философски глубокая,
учитывающая многовековой опыт византийской литературы.
Лихачев связывает этот феномен с трансплантацией византий
ской культуры на русскую почву, где не только отдельные про
изведения, но и целые культурные пласты начинали новый цикл
развития в условиях новой исторической действительности.
Доминирующие в литературе клерикальные жанры были
связаны с ритуалом христианского культа и монастырского
обихода. Значимость и авторитетность церковной литературы
строились на определенном иерархическом принципе. Верх
нюю ступень занимали книги Священного Писания. Далее
шла литургическая поэзия, или гимнография, — гимны, ук
рашавшие литургическую службу (порой даже весь текст ли
тургии перекладывался на стихи), гимны, посвященные цер
ковному празднику, гимныпанегирики святым.
Гимнографическая поэзия — одна из самых богатых и яр
ких страниц латинского средневековья. Среди жанров древне
русской церковной литературы почетное место занимали «сло
ва» и поучения, связанные с толкованиями Писания, разъяс
нениями смысла праздников. Поначалу это были «слова»
византийских авторов, но уже с XI века появляются ориги
нальные произведения древнерусских писателей: «Слово о За
коне и Благодати» митрополита Илариона, поучения игумена
КиевоПечерского монастыря Феодосия. В XII веке древнерус
ская литература обогатилась такими шедеврами церковного
красноречия, как «Слова» Кирилла Туровского.
*))
Черты литургических и дидактических жанров совмещала
житийная, или агиографическая, литература (греч. hgios —
святой и grph — пишу). Житие являло собой рассказ о жизни,
страданиях и подвигах благочестия людей, канонизированных
церковью, т. е. официально признанных святыми. Жития свя
тых были, с одной стороны, панегириками (др.греч. lgos
pan gyriks — праздничная, торжественная речь), их цель —
прославить, возвеличить святого. Фрагменты панегириков чи
тались на службах соответствующих праздников. С другой сто
роны, панегирики входили в круг назидательного чтения, при
званного вразумить верующих образцами праведной жизни.
Среди житий преобладали те, которые прославляли муче
нический религиозный подвиг. Так, например, в «Житии свя
того Алексея», входившего в круг чтения и западноевропей
ского, и древнерусского читателя, рассказывается о благочес
тивом и добродетельном юноше, добровольно отрекшемся от
богатства и женской любви. Он покинул дом отца — богатого
римского вельможи, красавицужену и раздал деньги нищим.
Семнадцать лет Алексей прожил подаянием в добровольном
изгнании, истязая свою плоть. Потом вернулся в родной город,
где никем не узнанный еще семнадцать лет прожил в доме от
ца, кормясь одним столом с нищими и терпеливо снося издева
тельство и побои отцовских слуг. Только после смерти Алексея
выяснилось его настоящее имя. О смерти великого святого воз
вещают ангелы, Алексея хоронят с почетом, и на его могиле
совершаются чудеса.
Вместе с тем в житиях нередко можно встретить сложные и
занимательные сюжеты, включающие элементы светского и
даже приключенческого характера. Это объясняется тем, что
агиографы охотно использовали фабулы и сюжетные приемы
древнегреческих приключенческих романов (византийские
«Житие ЕвстафияПлакиды», «Житие Георгия Победонос
ца»). Подобные жития являются в известной мере предшест
венниками рыцарского романа.
С середины XII века в связи с развитием культа Богоматери
широкое распространение получают рассказы о чудесах, или
легенды, — разнообразные поучительные и благочестивые по
вествования религиозного характера (биографии подвижни
ков и раскаявшихся грешников, притчи о животных и расте
ниях, предметах христианского культа и т. д.). Они легко вби
рали в себя фольклорный материал. Скоро эти рассказы о
чудесах, как и жития, стали подвергаться циклизации, обра
зовывать своды — сборники легенд, объединенные тематиче
o
e