Мещеряков В.П. (ред.) Основы литературоведения
Подождите немного. Документ загружается.
*(+
Композиция каждой из поэм обусловлена ее содержанием:
в «Илиаде» она более строгая, логически выстроенная, со
ответствующая героическому содержанию произведения.
В «Одиссее» композиционное построение более прихотливое,
усложненное инверсией: повествование начинается с развития
действия, а завязка появляется лишь в рассказе героя — все это
согласуется с авантюрноприключенческим сюжетом поэмы.
Обе поэмы представляют целую галерею индивидуально об
рисованных типических «героев своего времени». «Каждый из
действующих лиц «Илиады» выражает собою какуюнибудь
сторону национального греческого духа»
1
. Художественные
образы Гомера столь же реальны и убедительны, как и мир во
круг них. Это цельные и сильные натуры, не знающие разор
ванности сознания человека «нового времени». Это люди не
обузданных страстей, не терпящие никаких ограничений или
посягательств на свою свободу. Распущенность нравов у них
уживается с героизмом и глубокой любовью к семье и родине.
Они выросли и закалились в боях и опасностях и высшим судь
ей считают свой меч. Самый большой порок для них — тру
сость, и горе тому, кто уклонится от поединка.
Характеры гомеровских героев статичны и в большинстве
случаев лишены глубокой психологической прорисовки. В их
ряду выделяется образ Ахилла, строящийся по принципу ан
титезы, образ изначально трагический, живое воплощение
гнева и мести, мужества и печали. Чувства древних были силь
ны и просты. Недаром в древнегреческом театре актеры игра
ли в масках, выражение которых обозначало крайние прояв
ления чувств, без какихлибо оттенков.
«Одиссея» создавалась позднее «Илиады», и это наложило
отпечаток на психологию главного героя. Одиссей еще во мно
гом принадлежит к эпохе варварства, но в то же время он пред
ставитель нового времени — зарождения рабовладельческого
строя, когда человек становился более независимым и иници
ативным. Успех и богатство Одиссея во многом зависят от его
практической сметки и предприимчивости, хитрости и дипло
матичности.
Поэмам Гомера свойствен особый эпический стиль, одна из
характерных черт которого — прием через перечисление, со
здание картины при помощи поочередного раскрытия отдель
ных деталей. Гомер не рассказывает о событиях, он показыва
ет их. Он доподлинно рисует, лепит словами, так что созданное
1
Белинский В. Г.
Полн. собр. соч. Т. 5. С. 39.
*(*
им зримо и осязаемо. Автор невозмутим и спокоен, казалось,
страсти и волнения неведомы творцу поэм, но не от равноду
шия, а потому, что Гомер приемлет свой мир, живет с ним в со
гласии. По его поэмам можно изучать быт и традиции совре
менников поэта. Гомер отразил не только военную жизнь, но и
мирную, он с любовью описывает труд пахаря, кузнеца, вино
дела. Жизнь тогдашних греков была простой и суровой: цари
собственноручно перекапывали свой виноградник, а царевны
вместе с рабынями стирали белье.
Гомеровские поэмы стали лоном зарождения будущих лите
ратурных стилей и жанров. Близка к мифу и неотделима от него
сказка, элементы сказочного жанра в изобилии представлены
в «Одиссее». В обеих поэмах присутствуют элементы будущего
романа, авантюрноприключенческого, семейного. Здесь можно
обнаружить элементы лирических жанров: любовной лирики,
пейзажной, героической и др. В поэмах немало трагедийных сю
жетов и образов, комических эпизодов, проникнутых глубоким
юмором, силен в них сатирический элемент.
Язык поэм — древнейший образец поэтической речи грече
ского народа, он отличается богатством словарного состава и
яркой изобразительностью. Гомер не жалеет красок, изобра
жая доброе, старое время, нас и ныне поражает обилие мета
фор, эпитетов, сравнений и других художественных средств.
Общему возвышенногероическому строю речи в поэмах соот
ветствует и метрика гекзаметра, размера торжественного и
медлительного, — единственного размера эпоса, ставшего в
дальнейшем обязательным для всей эпической поэзии вообще.
Эпические поэмы читались нараспев, речитативом, с музы
кальным сопровождением.
Древнегреческая эпическая поэзия представлена произве
дениями еще одного автора — Гесиода, известного своим ди
дактическим эпосом «Труды и дни». Творчество его приходит
ся на период становления классового общества в Греции (VIII—
VII вв. до н. э.) и потому отразило новые тенденции в жизни
греческого общества, когда героические идеалы иссякли и им
на смену пришло моральное поучение.
В VII веке до н. э. эпос постепенно начинает уступать веду
щую роль лирике. Это явилось результатом серьезных измене
ний, происшедших в жизни греческого общества. Родовая соб
ственность все более вытеснялась индивидуальной, что откры
вало простор частной инициативе и выделению из родового
коллектива отдельной личности, возможности существовать
независимо от него. Впервые в истории человек осознает себя
*(,
как личность и пытается выразить себя, свои душевные пере
живания таким образом, что эти лирические излияния стано
вятся интересными не только самому автору, но и его слушате
лям. Не случайно лирика возникает позднее, чем эпос; эпос
объективен, присутствие в нем личностного начала скрыто,
лирика же изначально и глубоко субъективна.
«Греческая литература тем и отличается от всех поздней
ших, что в ней все — впервые… человек… в первый раз осмелил
ся заговорить, или, вернее, запеть о своем и от своего имени»
1
.
Значение слова «лирика» исторически менялось. Сам тер
мин происходит от струнного инструмента — лиры и предпо
лагает исполнение песни под аккомпанемент лиры или авлоса
(духового инструмента типа гобоя). Однако название «лирика»
утвердилось лишь в III веке до н. э., когда ученыефилологи
в Александрии занялись систематизацией всей греческой ли
тературы. Более традиционным названием этого жанра было
слово «мелика» (от греч. melos — напев). Древний поэт был и
автором стихов и музыки, и хормейстером, ибо мелика могла
быть сольной («монодийной») и хоровой. Все это — песни в
прямом смысле слова. Со временем понятие лирики расширя
лось, вбирая в себя и другие жанры — ямб и элегию. Ямб поль
зовался исключительно двусложными размерами (ямбом в
современном смысле слова и хореем) и служил для выражения
насмешки, издевки или шутки. Элегия, хоть и родилась из
фольклорных «заплачек», была не обязательно грустного со
держания. Она представляла собой двустишие, написанное
шестистопным или пятистопным дактилическим стихом. На
конец, в понятие лирики вошел и самый краткий и разнооб
разный по тематике жанр античной лирики — эпиграмма.
В лирике, в отличие от эпоса, личностное начало выдвину
то на первый план, причем древние поэты рассматривали свой
дар как данный богами. Когда Архилох говорит о «сладостном
даре Муз», то слово «дар» следует понимать буквально. Музы
дарят певцу особую чуткость к красоте, как говорил Пиндар,
способность понимать язык природы и — чарующую песню.
В греческой лирике происходит дальнейшее, по сравнению
с эпосом, переосмысление мифологии. В эпосе боги, как и ге
рои, были совершенно индивидуальны и конкретны. В стихах
в образах богов проступает второй, метафорический план.
В знаменитом «Гимне Афродите» Сапфо богиня выступает как
1
Ошеров С.
Первая ступень // Парнас. Антология античной ли
рики. М., 1980. С. 4.
*(
обобщенный символический образ, человеческая личность,
напротив, приобретает индивидуальную неповторимость.
Поэзия одного из древнейших греческих поэтов, Архилоха,
и сейчас восхищает искренностью чувств, поэт одинаково безы
скусен в выражении радости или гнева. Он делает чрезвычай
ный шаг вперед в описании психического состояния, внутрен
него мира влюбленного человека: «Эта вот любовная страсть,
свернувшись под сердцем, заволокла глаза густым мраком,
уничтожив в груди нежные чувства». В его поэзии присутству
ет философская тема: «Сердце, сердце! Грозным строем встали
беды пред тобой./Ободрись и встреть их грудью, и ударим на
врагов…» Это стихотворение заканчивается мудрой сентенци
ей: «Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт».
В греческом языке слово «ритм» происходит от глагола
«течь». Таким образом, сама изменчивость («текучесть») ока
зывается единым законом, которому подчинен мир, и «кто
постигнет этот закон, тому не страшны «вставшие грозным
строем беды». Мировой закон есть в то же время основной
нравственный закон для человека»
1
.
Своего расцвета мелическая поэзия в Древней Греции до
стигает в творчестве Алкея и Сапфо. Богатству и разнообразию
мелодий песенной поэзии соответствовало у них и богатство
стихотворного оформления. От простых форм элегической и
ямбической поэзии эолийская мелика отличалась усложнен
ной комбинацией стоп, изобретением так называемой «алкей
ской» и «сапфической» строф.
Певцом любовной страсти и неги вошла в мировую поэзию
Сапфо. Свои стихи она посвящала в основном подругам, чья
красота рождала то дружеские послания, то восторженное лю
бование, которые определяют ее поэзию. ЛюбовьКиприда по
стоянно пребывает с Сапфо и ее подругами, она не дает любви
остаться без ответа, она устанавливает лад на пиру, наливая
нектар, она вместе с ними отдыхает в тени благоухающих рощ.
Любовь и поэзия в произведениях Сапфо приобщают отдельно
го человека к вечности мирового целого.
Сапфо делает важный шаг вперед в раскрытии мира чело
века, она воспринимает любовное чувство как стихийную си
лу, с которой невозможно бороться: «Снова терзает меня рас
слабляющая члены любовь,/Сладостногорькое чудовище, от
которого нет защиты». В ее поэзии выражен эллинский идеал
1
Ошеров С.
Указ. соч. С. 8.
*(
гармонической личности, сочетавшей нравственное совершен
ство с физической красотой.
Не менее знаменитым «певцом любви» Древней Греции и
в последующее время был и остается Анакреонт. Любовь, ви
но, женщины, наслаждения всеми этими благами, которые да
рует жизнь, — вот круг тем его произведений. Это радостное
эпикурейское приятие жизни поэт сохраняет до самой старос
ти. В противоположность глубокой в своих чувствах и страст
ной Сапфо он войдет в мировую поэзию как певец любовной иг
ры, любовной забавы.
В творчестве Анакреонта поэзия перестает быть испове
дальной: «поэт настолько ясно осознает свое «я», что может
уже по желанию изменить его в стихах, нарисовать свой наро
читый образ. И произошло небывалое: образ этот зажил неза
висимо от поэта»
1
.
Творчество последнего великого греческого поэта — Пин
дара — закономерно и блистательно завершает путь развития
греческой лирики. И лишь один жанр, остававшийся долгое
время гдето на окраине лирической поэзии, выдвигается в
центр и проявляет удивительную жизнеспособность. Этот
жанр — эпиграмма.
Эпиграмма (от греч. epigramma — надпись) поначалу была
стихотворной надписью на погребальных камнях, вазах и т. п.
Широкое распространение литературная эпиграмма получает
в эпоху эллинизма и позднее, во времена римского владычест
ва. Она была жанром менее изысканным, нежели «высокая»
поэзия, а потому более понятным простому народу. Свой клас
сический облик, сохранившийся и поныне, эпиграмма приоб
ретает со знаменитых язвительных и хлестких стихотворений
римского поэта Катулла.
Античная лирика классического периода еще не отражала
полной победы человеческой личности над родовым коллекти
вом, ибо личность хоть и стала самостоятельной, но еще не воз
высила себя над родом. Для того, чтобы это произошло, антич
ное сознание должно было испытать на себе могущественное
влияние культа бога Диониса, характерного для периода ста
новления греческих городовгосударств (полисов), который
как раз и давал ощущение полной раскованности и свободы.
Пройдя через оргиастическую религию Диониса, человеческая
личность, противопоставившая себя роду, начинает господст
1
Ошеров С.
Указ. соч. С. 14.
*(%
вовать над ним. Отныне поэт созерцает миф не извне, не со сто
роны, а переживает его внутренне и драматически.
Поэтому, будучи вначале противопоставлена эпосу, лири
ка, развиваясь, поглощает миф; объективное в эпосе сливается
с субъективным в лирике, из этого синтеза рождается драма.
Вот почему драма могла возникнуть и возникла после того, как
состоялся эпос и достигла своего расцвета лирика.
Драма как самостоятельное художественное произведение
зародилась в Греции не ранее VI века до н. э. и воплотилась в
форме трагедии и комедии. Она предполагает не только неза
висимость человеческой личности, но и столкновение личнос
тей между собой, с природой или с обществом. Подобное могло
возникнуть только в период развития рабовладельческой де
мократии, исповедовавшей культ Диониса. Этот культ пора
жал воображение тогдашних греков. Участники культа сами
представляли себя Дионисом, который имел еще другое имя —
Вакха, и потому называли себя вакханами и вакханками.
А так как Дионис был не чем иным, как обобщением творчески
производительных процессов природы и общества, то он мыс
лился в каждой живой индивидуальности, т. е. представлялся
растерзанным и потом воскрешающим. Культ бога Диониса
принадлежит к культу «страдающего бога», бога умирающего и
воскрешающего. Именно в нем возникло представление о борьбе
одной индивидуальности с другой, т. е. драматическое понима
ние жизни.
В дни «Великих Дионисий», когда греки пробовали моло
дое вино, дионисийский восторг и оргиазм по самой своей при
роде разрушали всякие перегородки между людьми. Родовая
знать оказывалась на одном уровне с низшими слоями, на ко
роткое время все были абсолютно равны и абсолютно свободны
в проявлении своих чувств. В дионисизме происходит также и
воссоединение человека с человеком и природой. Однако Ди
онис не мог существовать без другого бога, Аполлона. В самых
древних истоках мифов об Аполлоне и Дионисе оба бога пред
ставляли собой единую сущность. «Оргийное безумие, плодо
носное для всякой образности, порождает из себя аполлоний
ское оформление, превращая трагедию именно в высокую тра
гедию героя»
1
. Аполлонизм вносит в дионисийский разгул
чувство меры, гармонию и мудрое самоограничение. Наивыс
ший синтез дионисизма и аполлонизма содержится в аттиче
1
Лосев Л.
Античная мифология. С. 94.
*(&
ской трагедии. Вакхические действа, розыгрыши в честь лю
бимого божества станут прообразами драмы.
Само слово «трагедия» в переводе с греческого означает
«песнь козлов». Козел, как и бык (жертвенное животное),
имел близкое отношение к культу Диониса, нередко и самого
бога представляли в виде козла, и спутниками его были козло
ногие сатиры и силены.
Название «комедия» происходит от слов «комос» — шест
вие бражников и «оде» — песнь. В целом это песня шумной и
веселой толпы гуляк, которые с шутками ходили по улицам,
задевая насмешками прохожих и вступая с ними в перебранку.
В драме мифология становится предметом непосредствен
ной литературной обработки. «Для этой эпохи разложения ге
роической мифологии характерны мифы о родовом проклятии,
которые приводят к гибели несколько поколений подряд»
1
.
Фиванский царь Лай украл ребенка и был за это проклят отцом
этого ребенка. Проклятие лежало на всем роде Лая: сам он по
гиб от руки собственного сына Эдипа. Покончила с собой
Иокаста — жена сначала Лая, а потом Эдипа, узнав, что Эдип
ее сын. Начав братоубийственную распрю, погибают оба сына
Эдипа, а вслед за ними умирает и одна из дочерей, Антигона.
Начало становления греческой трагедии приходится на ко
нец VI — начало V века до н. э., когда в жизни Древней Греции
происходят решающие события. Завершились грекоперсид
ские войны, и победа греков была торжеством молодой рабовла
дельческой демократии над восточной деспотией. Начинается
стремительный взлет Афин и других греческих городовгосу
дарств (полисов), первенствующее место во всех областях исто
рического развития Средиземноморья принадлежит эллинам.
Окончательная победа демократии в Афинах породила и
иное отношение к человеку. Возрастает значение отдельной
личности свободного человека. В мифологические сюжеты все
чаще проникает изображение обыденной жизни: реальный че
ловек и его дела вытесняют мифологических героев. Литерату
ра периода становления греческого государства была насыще
на героическим гражданским содержанием.
«Отцом» греческой трагедии по праву считается Эсхил, ибо
ни одна трагедия до него нам неизвестна. Эсхилу приписыва
лось введение второго актера, вследствие чего уменьшалось
значение хора в действии трагедии, а также применение рос
кошных костюмов для актеров, масок, котурнов (особой обуви
1
Мифы народов мира. М., 1987. Т. 1. С. 331.
*('
на высокой подошве), усложненной сценической постановоч
ной техники. Эпоха, в которую жил Эсхил, была полна проти
воречий, свойственных всякому переходному периоду: не пре
кращалась внутренняя борьба между родовой аристократией и
утверждавшейся рабовладельческой демократией. Отсюда из
вестная противоречивость и двойственность мировоззрения са
мого драматурга и его произведений.
С самого начала Эсхил встал на сторону новой афинской го
сударственности, отвергая мрачные обычаи родового строя,
однако полностью избавиться от груза старых представлений
он еще не смог. К тому же и новые отношения выдвигали свои
не менее трудные проблемы.
С возникновением государства в Афинах начинает склады
ваться новая идеология — классового общества. Наиболее ост
рым вопросом времени встал вопрос об общественном положе
нии человека как свободного и равноправного члена государст
ва (речь, разумеется, могла идти только о свободных греческих
гражданах). Порвав с родовым коллективом, человек оказался
перед новой проблемой: как отныне должны строиться взаимо
отношения отдельной личности и государства в целом? Полно
стью ли независим человек от общества (или от высших сил —
как понимали греки), или же, оставаясь свободным, человек
одновременно подчинялся этим силам, общественному поряд
ку, закону? Насколько свободен человек, живущий в коллек
тиве себе подобных, и вообще что есть человеческая свобода?
Проблема взаимоотношения личности и общества опреде
ляет характер конфликта большинства произведений велико
го трагика. В трагедии «Просительницы» герой, царь Пеласг,
говорит: «Решенья не приму, хоть я царь, не выслушав наро
да». Напротив, в трагедии «Персы» Эсхил объясняет причину
поражения персов в войне с греками тем, что Ксеркс, «смерт
ным будучи, в безумьи одолеть задумал… всех богов»: принял
единоличное решение пойти войной на греков.
Однако Эсхил допускал возможность непокорства личнос
ти произволу власти или неправедного закона, ярким вопло
щением этой темы стала его трагедия «Прикованный Проме
тей». Драматург целиком на стороне своего мятежного героя,
нарушившего высший закон, установленный Зевсом, восстав
шего против его тирании и вопреки его воле давшего огонь лю
дям, научившего их ремеслам и грамоте. Прометей стоял пе
ред выбором и сознательно пошел на жестокие страдания во
имя людей, считая закон, установленный свыше, несправед
ливым.
*((
Таким образом, проблема «человек и общество», начиная с
Эсхила, определила самую суть художественной литературы,
и поныне она находится в центре внимания писателей.
Трагедия Эсхила — это трагедия титанических характе
ров, она отличается величавостью и патетичностью, эти каче
ства ей сообщают патриотическая направленность сюжета и
цельность героев. Связь произведений Эсхила с эпической тра
дицией усматривается и в том, что герои его еще лишены глу
бокой психологической мотивированности. Язык трагедии от
личается особой, «высокой» лексикой, со множеством мало
употребительных, редких слов, что способствует созданию
архаической монументальности произведений.
Своего взлета «высокая» трагедия достигает в творчестве
следующего драматурга — Софокла, чья жизнь и творчество
приходятся на период блестящего расцвета афинского рабовла
дельческого государства, на «век Перикла» (сер. V в. до н. э.).
Софокл делает значительный шаг вперед в развитии драмати
ческого искусства. Его привлекали в человеке не внешняя геро
ичность и патетика, а внутренние движения души, мир пере
живаний и чувств.
Он ввел в действие третьего актера, благодаря чему сокра
тилась роль хора, и центр внимания был перенесен на героев,
на развитие драматического действия. Трагедия стала полной
жизни и движения, боги и титаны в ней уступили место более
человечным персонажам.
Аристотель считал трагедию Софокла «Царь Эдип» венцом
трагического искусства. В судьбе ее героя происходит самый
страшный, самый неожиданный переворот, какой только воз
можно представить в жизни человека. Предмет всеобщего вос
хищения и почитания, Эдип становится объектом жалости и
ужаса; еще недавно счастливый и преуспевающий, он познает
всю глубину позора и несчастья, оставаясь при этом невинов
ным. Эдипу известно пророчество богов, проклятие, павшее на
его отца и его самого, он предпринимает титанические усилия,
чтобы избежать его, однако уйти от своей судьбы ему не дано.
В основу сюжета произведения положена тема рока, но она
отодвинута драматургом на второй план; главное в трагедии —
волевые усилия Эдипа, пытающегося направить свою жизнь
по собственному желанию, иначе говоря, мотивы нравственно
го порядка. Софокл подчеркивает, что судьба человека зависит
от него самого, от его поступков: если бы Эдип не был столь
поюношески невоздержан и груб, он бы не убил в ссоре стари
ка, не подозревая, что это его отец.
*()
Образ Эдипа дан в развитии, и каждая новая сцена дополняет
облик этого благородного героя. Подобно персонажам Эсхила,
Эдип тоже стоит перед выбором, и драматургу важно показать,
как будет вести себя его герой: прекратит розыски убийцы Лая,
о чем умоляют его домочадцы, или продолжит расследование,
грозящее ему страшным разоблачением. Обычный человек, «ка
ков он есть», вероятно, послушался бы добрых советов и уцелел.
Трагический герой Софокла — образец того, «каким должен
быть человек», поэтому он идет до конца, до последнего предела.
Эта особая «идеальность» героя Софокла, сочетание в нем
истинного благородства и подлинного трагизма, обеспечила
Эдипу и особое место в ряду трагических героев, а самой траге
дии звание «высокой».
Время жизни и творчества третьего представителя грече
ской трагедии, Еврипида, приходится на период заката афин
ского рабовладельческого государства (нач. — сер. IV в. до
н. э.), долгой и мучительной Пелопоннесской войны со Спар
той, когда вера в незыблемость старых традиций и верований,
и прежде всего в мифологических богов, была окончательно
поколеблена. В творчестве трагика Еврипида и его современ
ника комедиографа Аристофана «боги сами свидетельствуют о
своей пустоте и ничтожестве; явно, что мифология и в жизни,
и в греческой драме приходит к самоотрицанию»
1
. Еврипид в
корне изменяет старые мифы, оставляя от них порой лишь од
ни имена героев. Он модернизирует их, приспосабливая к сов
ременности, и в этом его коренное отличие от Эсхила, который
не отваживался на переосмысление мифов.
Во времена Еврипида театр в Афинах был превращен в свое
го рода политический клуб, «живую газету». Если Софокл свя
то чтил традиции театрахрама, где речь шла о высших зако
нах, о человеческой судьбе, то Еврипид, а вслед за ним и Арис
тофан развертывали на сцене дискуссии и споры на злобу дня.
Трагедия Еврипида среди всех остальных произведений гре
ческого театра была максимально приближена к драме в ее со
временном виде. Роль хора у него стала незначительной, настро
ение создавалось самим действием. Боги, если они и появлялись,
выступали как простые смертные. Герои Еврипида, в отличие от
Софокловых, страдают и умирают тоже как обыкновенные люди.
В свои произведения Еврипид вводит бытовые сценки: перебран
ки, ссоры, картины пьяного разгула, комические элементы —
все то, что для «высокой» трагедии было невозможно.
1
Лосев А.
Античная мифология. С. 80.