Лоуэнталь Дэвид. Прошлое

Подождите немного. Документ загружается.

отзвук прошлого не может быть эксцентричным настолько, чтобы его нельзя было

использовать, будь это даже памятник поддельному пильтдаунскому человеку

в поместье

Бэркхэм (Barkham), Сассекс. Коль скоро «людям нравится ностальгия, и они твердо убеж-

дены», что старое — «значит обязательно хорошее», застройщики пытаются извлечь выгоду

из близости к историческим местам, «старинные дома придают дополнительное доверие и

статус новым строениям».

Намучившись в свое время с наследием XIX в., британские

железные дороги внезапно обнаружили, что паровые машины и сепий-ные старинные виды

эры железных дорог могут быть не только источником гордости, но и приносить прибыль.

Цит. по: Michael Dineen. The English village re-born//Observer. 19 sept. 1982. P. 3.

J. Mordaunt Crook. Honour and its enemies // TSL. 25 Sept. 1981. P. 1102.

There's no business like old business // Punch. 29 Nov. 1972. P. 777.

Пилыпдаунский человек — в 1912г. натуралист-любитель Чарльз Доусон объявил о находке близ Пильтдауна, Англия,

окаменевших фрагментов скелета древнего человека, оказавшихся впоследствии фальсификацией. Как выяснилось,

найденные останки включали в себя фрагменты черепа современного человека и челюсть обезьяны. — Примеч. пер.

Caroline McGhie. Noel Coward played the piano here // Sunday Times. 17 July 1983. P. 39; Robert Troop. Making the most of

moat and beam // Sunday Times. 27 March 1983. P. 27.

Другие народы также испытывают тягу к старинным вещам, особенно к вещам из Англии:

старая дубовая балка из Восточной Англии (или ее копии из стекловолокна) утешают

ностальгию в Хельсинки и Осаке, а «Сельский дневник леди времен короля Эдуарда» (Country

Diary of Edwardian Lady) и телевизионная постановка «Возращение в Брайдсхед» (Brideshead

Revisited)

— взорвали мировые рынки. Воспоминаниями о прошлых временах любят

заниматься во всех странах, причем для этого годится практически любая эпоха. Например, у

русских самая сильная ностальгия наблюдается по дореволюционным тройкам, мехам и

фамильным самоварам, но сегодня ностальгию вызывают даже самые мрачные сталинские

дни — ностальгию по воображаемому идеализму и героике самопожертвования.

Прежде ограниченная в пространстве и времени, сегодня ностальгия вбирает в себя все

пошлое целиком. Торговцы-антиквары уже отказались от соблюдавшегося прежде столетнего

барьера, коллекционеры относятся к ар-деко 30-х гг. XX в. с величайшим почтением, а кри-

тики приходят в восторг от «канонических музыкальных автоматов 50-х гг.». «Памятливые

люди» воскрешают Мэри Квант (Mary Quant), возвращают к жизни Билла Хэйли (Bill Haley),

для них Чак Берри всегда молод,

а Элвис Пресли вечно жив. Мы все больше и больше фоку-

сируемся на «прошлом, столь близко от нас отстоящем, что его, собственно, мог бы назвать

прошлым только 11-летний мальчик», отмечает Рассел Бейкер. «Студенческие антивоенные

демонстрации конца шестидесятых... уже покрылись налетом сентиментальности... как хотя и

весьма буйные, но великие события чертовски давних времен». Говорят, что город Калгари

объявил архитектурный поиск старинных зданий 60-х гг.

Устаревание сразу же придает вещи

статус предмета минувших времен — не успела пожарная машина выйти из употребления, как

стала символом уходящего прошлого. В 1980 г., отмечает Бивис Хиллиер (Bevis Hillier),

«история превращалась в ностальгию почти с такой же скоростью, с какой и совершалась». И

действительно, Хилли-

«Возращение в Брайдсхед» — роман известного английского писателя Ивлина Во. Здесь имеется в виду сериал,

снятый по роману на английском телевидении в 1981 г. с участием Джона Гилгуда. — Примеч. пер.

Caroline Moorhead. The nostalgia that didn't get away // The Times. 15 Mar. 1980; Bi-nyon, life in Russia. P. 140—142;

Shipler. Russia. P. 265, 300; Hedrick Smith. Russians. P. 249—257; Philippa Lewis. Peasant nostalgia in contemporary

Russian literature.

Квант Мэри (р. 1934) — английский модельер-дизайнер, создатель мини-юбки и других чрезвычайно

популярных в 60-е годы моделей молодежной моды.

Хэйли Билл (1925—1981) — американский эстрадный певец и композитор, считается одним из «отцов» рок-н-рола

по названию одного из его шлягеров 1955 г. Rock Around the Clock.

Берри Чак (р. 1926) — американский эстрадный певец, гитарист и композитор, оказал существенное влияние на

развитие жанров соул и рок-н-рол в 50—70-х годах. — Примеч. пер.

Baker. Shock of things past // International Herald Tribune (далее IHT). 2 May 1975. P. 14; Banham. Last boom-town.

Поклонники Элвиса Пресли заполонили курсы современной истории в Стэнфордском университете, когда там

дошли до 1960-х (The great nostalgia kick. U. S. News and World Report. 22 Mar. 1983. P. 60).

ер говорит о работе над своей предыдущей книгой на эту тему как о ностальгическом

воспоминании.

Ностальгия растет вширь и в пространстве, и во времени. Датский «индекс ностальгии»

включает в себя реликвии любого мыслимого типа.

Генрих VIII, Елизавета I, Dad's Army, The

Onedin Line, Upstairs Downstairs, The Forsyte Saga, The Pallisers, The World at War,

— все эти

произведения представляют широкий спектр прошлого Англии. «Самые сердечные грани

нашего прошлого» — от средневековых пыточных тисков до лондонского пожара*

удовлетворяют ностальгические потребности по «доброй старой Англии» и лондонским

казематам. В «Добрых старых днях», американском «журнале добрых воспоминаний»,

говорят только о портиках, ведрах для воды из кедра, попутной почте, дровяных сараях,

плавучих театрах, адмирале Дьюи,

книге «Кэйси на подаче»,

Бонни и Клайде.

Читатели

этого журнала коллекционируют книги Зейна Грея,

каталоги «Sears Roebuck»,

хрестоматии

МакГаффи

и старые партитуры.

Даже у наиболее тривиального прошлого тоже есть свои поклонники. «Верните назад кнопку

Б!

Верните нормальные киоски», — тоску-

HillierB. Style of the Century: 1900—1980, L., 1983. P. 216, 206—215; см. его же: Austerity Binge: The Decorative Arts of

the Forties and Fifties. L., 1975.P. 187—189,195.

Newcomb R. M. Nostalgia index of historical landscapes in Denmark // International Geography 1972. Toronto, 1972, P. 441—

3; см. его же: Planning the Past: Historical Landscape Resources and Recreation. 1979. P. 64, 214—215.

Перечислены популярные английские телесериалы (по выражению автора, «события почти национального масштаба»)

по мотивам известных литературных произведений, связанных с теми или иными историческими сюжетами. Upstairs

Downstairs, роман польского писателя Михала Чоромански (1904—1972), The Pallisers, серия произведений английского

писателя Энтони Троллопа 1815—1882), так называемые «парламентские новеллы», героями которых являются

государственные и политические деятели разного уровня. — Примеч. пер.

По-видимому, имеется в виду Большой пожар 1666 г., уничтоживший большую часть города. — Примеч. пер.

Дьюи Джордж (1837—1917), американский морской офицер, герой испано-американской войны, американский флот

под его командованием разгромил испанцев в сражении при Маниле. — Примеч. пер.

Речь идет о Кэйси Стенгеле (Casey Stengel) (1890—1975), американском бейсболисте и спортивном менеджере, одном

из самых ярких игроков и удачливых менеджеров высшей лиги. Он написал в 1962 г. автобиографию «Кейси на подаче»

(Casey at the Bat). — Примеч. пер.

Бонни и Клайд, настоящие имена Бонни Паркер (1910—1934) и Клайд Барроу (1909— 1934), знаменитые преступники

времен Великой депрессии в Америке. —Примеч. пер.

Грей Зейн (Grey Zane) (1875—1939), американский писатель, известный скрупулезной точностью воспроизведения

жизни американского Запада. — Примеч. пер.

Компания Sears, Roebuck & Company — одна из крупнейших сетей розничной торговли. — Примеч. пер.

МакГаффи Уильям Холмс (McGuffey) (1800—1873), американский просветитель. Более известен как составитель и

редактор ряда хрестоматий для начальной школы The Eclectic Readers (1836—1857). В этих хрестоматиях содержались

простые моральные поучения, стихи и выдержки из произведений американской и английской литературы. Хрестоматии

выдержали большое количество переизданий и пользовались большим успехом. — Примеч. пер.

' Имеется в виду кнопка телефона.

ет Поль Дженнингз (Paul Jennings). «Верните троллейбусы... Верните машины с пусковыми

рукоятками».

Музей Смитсонианского института как священную реликвию хранит вставные

зубы Вашингтона, украшения с катафалка Линкольна, жевательный табак, побывавший с

Пири на Северном полюсе, красно-бело-синюю бороду Гари Сэндбурга (Gary Sandburg),

которой тот щеголял на двухсотлетие Америки, черные зубные протезы, которые везли в

Полинезию в XIX в. для того, чтобы удовлетворить тамошним вкусам, шведскую коллекцию

реликвий Шерлока Холмса, включая бутылку «подлинного лондонского тумана,

удостоверенного неизвестным прохожим».

Наша интимная привязанность к прошлому позволяет даже успешно им торговать. Реклама

фотографий в сепийных тонах конца XIX в. Фрита

предлагает покупателям «вашу деревню,

ваш город, ваши корни... ваш собственный кусочек ностальгии». «Имперский танкард»

на-

поминает британцам об «империи, которую они, возможно, сами и не знали, но о которой не

должны забывать». И ностальгия касается тех времен, которые выходят за пределы нашего

кругозора, ничуть не в меньшей степени, чем тех, о которых мы знаем на собственном опыте.

Те, кто отстаивал длинные очереди на фильмы с Богартом,

кто слушал музыку Гленна

Миллера и устраивал лихие вечеринки в 60-х гг., теперь уже достаточно стары, чтобы начать

предаваться воспоминаниям.

Что означает весь этот пестрый рой воспоминаний? Похоже, что многих более привлекает

поклонение прошлому, чем попытка отыскать подлинное прошлое. Их больше привлекает не

работа по воссозданию давно ушедших времен, а стремление коллекционировать их реликвии

и восхвалять их достоинства. Тем не менее, перспектива «отправиться на сорок лет назад, в

блаженную пору, когда круглый год безоблачное лето и детишки объедаются мороженым,...

хорошо бы прогуляться, как мы, бывало, гуляли по воскресеньям? Ты — под шелковым

зонтиком, и чтоб длинные юбки шуршали, а потом посидеть в аптеке на стульях с железными

ножками», — звучит более чем привлекательно для любого пожилого мужчины.

«Многие из

пожилых людей вспомнят те времена, когда пиво было дешевле,... а у людей было больше

уважения. Многие из нас вспоминают отдельные кусочки своей жизни с какой-то особой

теплотой, причем даже те моменты, в которых

Sunday Telegraph. 4 Feb. 1979. P. 16.

Гари Сэндбург — актер, представлявший «Дядю Сэма» на праздновании 200-летия Америки. — Примеч. пер.

Тот Zito. Rummaging through America's attic // IHT. 11 Apr. 1980; Mavis Guinard. The case of the immortal detective // IHT,

17 Sept. 1982. P. 9.

Имеется в виду известный мастер документальной фотографии Френсис Фрит (F. Frith), совершивший в 1860 г.

творческое путешествие по Египту. — Примеч. пер.

Танкард — высокая пивная кружка, часто с крышкой. — Примеч. пер.

Богарт Хамфри (Bogart (DeForest) (1899—1957), актер американского кино, известен своими ролями гангстеров и

«крутых парней». — Примеч. пер.

Bradbery Ray. Scent of sarsaparilla' // The Day It Rained Forever. 1963. P. 193, 195. См.: Бредбери Рэй. Запах сарсапарели //

В дни вечной весны. М., 1998.

самих по себе ничего особенно хорошего и нет».

И не важно, что те дни на самом деле не

были особенно счастливыми: «Жизнь была прекрасна в начале XX в.», — уверял репортера

пожилой ирландец, выросший в деревенской нищете. Хотя, например, рекламная кампания

пива «Каридж» (Отвага) — «Вещи помнят, какими они были прежде» — вызывает

сомнительные ассоциации со знаменитыми 30-ми гг. Даже самые ужасающие воспоминания

могут вызывать ностальгию. Военное поколение лондонцев вспоминает бомбежки как

«чистое, безукоризненное счастье». Некоторым кажется, что «многие люди испытывают

подобную ностальгию и с нежностью вспоминают те ужасные времена собственного

детства».

Конечно, не всегда следует относиться к подобной ностальгии всерьез. Туристы в лондонском

экскурсионном автобусе образца 1925 г. под названием «Машина времени» могут представить

себе, что танцуют чарльстон или покупают дом за 1000 фунтов в Пиннере, они могут

помечтать о «тех днях, когда каждый день было лето». Привлекательность автобуса 1940 г.,

времени, когда Британия в одиночку сражалась против Гитлера, в том, «можно предаваться

мечтам сколько угодно, не вспоминая о жестоких реалиях того почти забытого мира».

путешествии по Раджастану в стиле махаражди каждая салонная история предстанет перед

вами в виде костюмированного действия и станет «невероятным ностальгическим событием,

которое придаст жизни вкус старого вина». Не нужно даже отправляться за границу, чтобы

ощутить экзотику: те, кто путешествует на поезде Венеция—Симплтон, проходящем через

уютный Кент,

получают «сертификат Восточного экспресса на память о ностальгическом

путешествии в прекрасное прошлое». Ностальгические путешествия непродолжительны,

лишены последовательности и имеют четко очерченные пределы. Американский вестерн

отражает «стремление убежать от современности, но так, чтобы не покидать ее насовсем; мы

хотим воскресить те захватывающие дни, но лишь потому, что абсолютно уверены: эти дни

недосягаемы».

Многим из нас известно, что прошлое на самом деле вовсе не было таким. Прошлое кажется

ярким не потому, что вещи действительно были тогда лучше, а потому, что мы сами были

тогда молоды и жили насыщенной жизнью. Мир взрослых несет в себе частичку детства. Мы

уже не способны так чувствовать, а потому оплакиваем утраченную непосредственность,

которая делала прошлое столь бесподобным. Такая ностальгия тоже может поддерживать

самооценку, напоминая нам, что

Michael Wood. Nostalgia or never. P. 343.

Mary Kenny. When the going was bad // Sunday Telegraph. 19 Aug. 1979; Richard Mil-ner. Courage cockneys trap taste

for nostalgia // Sunday Times. 25 Apr. 1982. P. 49.

Vintage Bus Service brochure. Take a ride in a time machine. C. 1980.

Венеция — жилой район в Калифорнии, расположен в округе Лос-Анджелес, рядом с г. Санта-Моника. Строился

как напоминание об итальянской Венеции. В городе сооружено 32 км каналов, имеется гондолы и палаццо в

венецианском стиле.

Кент (Kent), город на северо-востоке шт. Огайо.— Примеч. пер.

Roger Rosenblatt. Look back in sentiment // N.Y. Times. 28 July 1973. P. 23.

каким бы скромным ни был наш жребий в настоящем, когда-то нам было весело, и мы были

стоящими парнями. В таком детстве — детстве из памяти — нет родительских скандалов, а на

пикниках не приходилось выстаивать длинные очереди в грязные сортиры. «Ностальгия —

такая память, где нет места боли». Вся боль — сегодня. Мы проливаем слезы по местам,

которых, как мы понимаем, уже больше нет, по крайней мере нет такими, какими мы их

знали, какими, нам казалось, они были, или какими, мы надеемся, они должны быть.

Ностальгия чаще касается мыслей о прошлом, чем прошлого самого по себе, «грезы — это все

равно что думать, будто нам нравились книги нашей юности, тогда как на самом деле нам

нравится, перечитывая их, вспоминать самих себя в молодости».

Людей тянет к

историческим местам потому, что они стремятся дополнить семейные или коллективные

воспоминания личным опытом. Ностальгирующему человеку доставляют удовольствие вовсе

не реликты сами по себе, но его представление о них, не столько прошлое само по себе,

сколько ожидаемое вдохновение, не столько память о том, что действительно было, сколько

память о том, что представлялось возможным. Восхваляя 30-е гг., когда еще была вера в

реформы, в возможность политического сотрудничества, а чувство юмора помогало нам

переносить экономические неурядицы, один социолог говорил о ностальгии по Великой

депрессии как о том времени, когда казалось, что жизнь имеет смысл.

Ностальгия уже была задолго до нашего времени. Вергилий обессмертил героическую и

пасторальную древность, а Петрарка искал в античности убежища от собственного «жалкого»

и «никудышного» времени.

Горькие сетования по аркадийскому прошлому наполняют поэ-

зию XVI и XVII веков и полотна Клода и Пуссена. В конце XIX в. ностальгировали уже не

только по античности, но и по недавнему прошлому и предшествующим годам жизни: об

утраченном детстве скорбели наряду с утраченными детскими воспоминаниями.

Воспоминания Вордсворта о Грасмере

заставили миллионы людей с ностальгическим

чувством говорить о детстве, времени мира и целостности бытия, времени, теперь уже

безвозвратно потерянном. Хаусман писал об этом так:

...Земля утраченных удовольствий, вижу я сверкающую равнину, радостные дороги, где я бродил, но куда теперь уже не

могу вернуться.

Cross. Poetic Justice. P. 140.

Robert Nisbet. The 1930s: America's major nostalgia (1972). Цит. по: Fred Davis. Yearning for Yesterday. P. 10.

Письмо Ливию. 22 февраля 1349 г. (?). Цит. по: Petrarch's Letters to Classical Authors. P. 101—102; Peter Burke.

Renaissance Sense of the Past. P. 22.

В Грасмере (Grasmere) находился дом, где возвращения в Англию поселился вместе с сестрой Вордсворт в 1799 г. —

Примеч. пер.

Shropshire Lad (1896), XL; Clausen. Tintern Abbey to Little Gidding. P. 417. Хаусман Альфред Эдвард (Housman) (1859—

1936), английский поэт и ученый. —

Примеч. пер.

Фроуд жаждал «на одну только неделю вернуться к вере своего детства, вернуться вновь к

покою и миру, а затем умереть с надеждой в сердце».

Великие перемены пропитали ностальгией все вокруг. Революционные взрывы разделили

прошлое и настоящее. После гильотины и Наполеона весь предыдущий мир казался

невообразимо далеким — а оттого еще более дорогим. Индустриализация и резко возросшая

миграция заставляли людей переселяться в места, которые были совершенно не похожи на те,

где прошло их детство. Романтики пытались спастись от разрушающего действия перемен в

воспоминаемых или воображаемых образах былых времен. От «древних авторов», «единых в

своем архаическом рвении» в аркадийском Шорхэме Сэмуэля Палмера (Palmer)

— к

«средневековым» рыцарям, бьющимся на турнире в Эглинтоне, к противникам века железных

дорог, сожалеющим о временах дилижансов и почтовых карет, — так прогрессивные

викторианцы превратили прошлое в объект ностальгического поклонения,

а народы других

стран эту моду подхватили. Жители городов тосковали по идеализированному сельскому

прошлому. Газеты заполнили статьи типа «Воспоминаний старожила» или «Беглого взгляда

из прошлого», почти исчезнувшие старые гостиницы стали предпочитать новым

общественным зданиям. В Лондоне, в Кентиш-таун даже на «кучки деревянных лачуг,

древние „обиталища рабочей нищеты", когда их стали сносить, — как отмечает Джиллиан

Тиндэлл, — смотрели сентиментальным взором, не иначе».

А к концу века, похоже, все британцы уже заболели ностальгией. «Дайте нам снова пожить в

прошлом, — требует П. Г. Дитчфильд (Dit-chfield), — дайте окружить себя сокровищами

прошлых веков». Поэт Лаурет сумел найти «старую Англию» и «учтивость Прошлого... с его

днями стирки, домашними джемами, мешочками с высушенной лавандой, чтением вслух

„Элегии" Грэя».

Киплинг дорожил своим «сассек-ским средневековьем», он запрещал

пользоваться телефоном и гордился саксонскими воротами в своем доме в Бурваше (Burwash).

Даже Д. Г. Лоуренс не был чужд ностальгическим веяниям. «Глядя на завершенное прошлое»

в поместье Гарсингтон (Garsington) в 1915 г., он испытал искушение «отдаться мирной

красоте былых времен, жить одни-

Froude. Nemesis of Faith (1849). P. 28.

Фроуд Джеймс Энтони (Froude) (1818—1894), английский историк. — Примеч. пер.

Палмер Сэмуэль (Palmer) (1805—1881), английский художник, акварелист и гравер, ученик Уильяма Блэйка. В

своих работах изображал воображаемые ландшафты, виды полной луны и изобильные поля. Художник жил

некоторое время и интенсивно работал в г. Шорхэме, Кент. — Примеч. пер.

William Feaver. The intensity of Samuel Palmer's visions // Observer, 24 Dec. 1978. P. 18; Girouard. Return to

Camelot.

Tindall G. The Fields Beneath. L., 1980. P. 174—175.

Грэй Томас (1716—1771), английский поэт, известный прежде всего своей «Элегией, написанной во дворе

сельской церкви»; одна из наиболее влиятельный фигур в английской поэзии середины XVIII в., предвестник

романтизма. — Примеч. пер.

ми лишь воспоминаниями».

Рыцарский романтизм даже американцев подвиг на то, чтобы

«оставить настоящее, столь обремененное тягостными загадками и безрезультатной

деятельностью, и отправиться... в иные дни, когда люди без колебаний шли вперед ради

определенных и очевидных желаний».

«Благородное состояние ума» позволило Генри Адамсу

отправиться назад в XII в. и «увидеть резвящихся на берегу детей».

По обе стороны Атлантики архитекторы придали этому ностальгическому мифу вполне осязаемый

характер тем, что возродили старую английскую архитектурную традицию. Доминирующим

стилем жилищного строительства в 20-х гг. стал стиль псевдо-тюдор (Mock-Tudor), а слова

«изящный» и «старомодный» звучали как похвала. «В наше время быть современным означает

выглядеть как можно более старым». Премьер-министр Стэнли Болдуин (Baldwin) присоединяется

к придворному поэту Джону Мэйзфилду (Masefield) в его тоске по прошлому. «Наш Билл»,

чрезвычайно популярная в 30-е гг. программа ББС, восхваляла древние традиции, старые церкви,

придорожные гостиницы в английской глубинке, где каждый мог «побродить по кусочку истории,

окунуться на время в целительный покой богатого и живого прошлого».

Возрождая ностальгию

по тюдоровским временам действием, Чарльз Уэйд (Wade) в поместье Сноушилл работал

инструментами того времени, питался на стародавней кухне и спал в старинной кровати.

Отчего

же не восхищаться столь удобным прошлым? «В Англии мы можем выбирать из дюжины веков то

время, в котором предпочитаем жить, — сказал Кеннет Грэхэм (Graham), — так кто же станет

выбирать XX в.?»

Я представил ностальгию XIX и XX вв. преимущественно в англо-американском контексте.

Однако это явление в равной мере свойственно и континентальной Европе: ту же самую тоску по

утраченным временам можно найти у Гете и братьев Гримм в Германии, у широкого круга

деятелей культуры от Виктора Гюго и до Виолле-ле-Дюка во Франции, а также во многих других

частях континента.

Однако изначальные представления о ностальгии были несколько иными. Ностальгия XVII в.

включала в себя по большей части физические, а не душевные страдания. Это была болезнь с

явными симптомами и зачастую и летальными последствиями. Впервые ностальгия была

Hopkins. Rudyard Kipling's World. P. 11; Lawrence to Cynthia Asquith, 3 Dec. 1915. См. его: Letters. P. 283. См. также:

Wiener. English Culture and the Decline of the Industrial Spirit. P. 45, 57, 62, 76.

Repplier. Old wine and new' (1896). P. 696.

Adams Henry. Mont-Saint-Michel and Chartres (1912). P. 2.

Wiener. English Culture. P. 66, 64, 74, 76. См. также: Girouard. Sweetness and Light: The Queen Anne' Movement. P. 5,

25—27, 60—62.

Moles-worth H. D. A note on the collection // Snowshill Manor. London: National Trust, 1978. P. 30—31; Wade. Haphazard

Notes. Cheltenham: National Trust, 1979.

Grahame. First Whisper of The Wind in the Willows. P. 26.

диагностирована и получила свое название (от греческого nosos — возвращение в родные

земли, и algos — страдание, горе) в 1688 г. Иоганном Хофером (Hofer). Это было довольно

распространенное заболевание. Оказавшись вне родных мест, многие люди слабели, чахли, и

даже умирали. Хофер видел причины болезни в «постоянных вибрациях животных духов

сквозь фибры среднего мозга, в котором сохраняются следы идей о родине».

Невролог

Филипп Пинель позднее проследил развитие ностальгии: «Печальный, меланхолический вид,

смущенный взгляд,... безразличие ко всему;... [больной] почти не в состоянии выбраться из

постели, он упрямо хранит молчание, отказывается от еды и питья; за этим следуют

истощение, маразм и смерть». По мнению врача, легкие жертв ностальгии накрепко

приклеиваются к плевре грудной клетки, ткани легочной доли утолщены и гноятся.

Эти

несчастные в действительности умирали от менингитов, гастроэнтеритов, туберкулеза, однако

во всем винили ностальгию. Оставлять дом на длительное время было смертельно опасно. «Я

страдаю от тоски по дому, — писал Бальзак из Милана, — и если это продлится еще пару

недель, то непременно умру».

Причем, чтобы ощутить ностальгию, даже не нужно было

уезжать особенно далеко от дома. Хофер описал симптомы ностальгии у одного молодого

человека, который выехал из Берна на учебу всего лишь за 40 миль в Базель/

Первыми жертвами ностальгии в Европе были швейцарские наемники. Даже просто услыхав

знакомую пастушескую мелодию, они ощущали сильные приступы тоски по родине, по

любимым альпийским лугам.

Бесстрашный швейцарец, что чужой берег стережет, ему не придется карабкаться больше по горным обрывам, а если

доведется ему услышать мотив, что так сладостно дик, что веселил его в детские годы на этих обрывах, тоскует он по

утраченным видам, что его окружали, и тонет в мучениях раскаянья.

Ни один другой образ не напоминает так об Альпах, как альпийская мелодия. Такая музыка

бередит душу «образами прошлого, которые одновременно ярки и недостижимы».

Воспоминания «детства вновь восстают из мелодии,... оставляя нам в награду «passion de

souvenir».

Немолчный звон колокольцев на шеях у коров в разряженном воздухе альпийских

высот делает швейцарца особенно уязвимым к поражениям

Hofer. Medical dissertation on nostalgia' (1688). P. 384.

Boisseau and Pinel. Nostalgic, and Leopold Auenbrugger. Inventum novum (1716). Цит. по: Starobinski, Jean. Idea of

nostalgia, Diogenes, 54 (1966). P. 97—98. См.: Старо-бинский Ж. Поэзия и знание. В 2-х т. М., 2002.

Налоге de Balzac to Mme Hanska. 23 May 1838. Цит. по: Starobinski. Idea of nostalgia. P. 86n.

Hofer Johannes. Medical dissertation on nostalgia... (1688) // Bulletin of the History of Medicine. 2 (1934). P. 392.

Rogers. Pleasures of memory (1792). P. 26.

Starobinski. Idea of nostalgia. P. 93.

Passion de souvenir (фр.) — страсть воспоминания. — Примеч. пер.

барабанной перепонки и мозговых клеток. Для того, чтобы защититься от ностальгии,

швейцарским солдатам запрещалось играть, петь и даже насвистывать альпийские мелодии.

Лечение включало в себя использование пиявок, слабительного, рвотного и кровопусканий.

Для поздних стадий ностальгии Хофер рекомендовал «снотворные эмульсии», «бальзамы для

головы» и опиум. Один русский генерал в 1733 г. открыл целительное действие страха:

солдата, страдавшего от ностальгии, закапывали живьем в землю, и после двух-трех таких

«процедур» приступы тоски по родине отступали. Тем не менее с симуляцией этой болезни

приходилось сталкиваться достаточно редко: ведь единственным эффективным лечением

считалось возвращение на родину. Даже в осажденной французской армии в 1793 г. рекрутам,

пораженным «тоской по родине», предоставляли отпуск домой для лечения.

Ностальгия долгое время считалась органическим недомоганием. Первый заслуживающий

внимания медицинский трактат появился в 1873 г.

Как о «заразной болезни», которая

«способна распространяться со скоростью эпидемии» на армейских сборных пунктах, о

ностальгии говорится в общем списке стандартных болезней военного врача армии

Соединенных Штатов времен второй мировой войны. Не далее как в 1946 г. выдающийся

ученый-социолог говорит о возможных фатальных «психо-физиологических» последствиях

этого заболевания, а в университетских медицинских центрах ее лечили наряду с гриппом и

гепатитом.

Однако социологические коннотации ностальгии уже затмили физические

недомогания. В наши дни ностальгию понимают исключительно как тоску по родине и

рассматривают ее прежде всего как определенное состояние ума.

Будучи поначалу грозой или утешением для небольшого круга избранных, ностальгия теперь

привлекает и беспокоит практически все слои общества. «Охотники за предками» просеивают

архивы в поисках собственных корней, миллионы людей посещают исторические музеи,

антиквары овладели средним классом, а сувениры заполонили собой рынки. В прежние

времена тоску по родине, которую так часто ощущали американцы, умерял вызов новых

перспектив, но сегодня «прошлое для многих людей — это своего рода киль, за который они

пытаются уцепиться крюком, потянуть в сторону и зафиксировать на месте».

Все чаще

говорят, что для послевоенного поколения характерно настрое-

Charles A. A. Zwingmann. «Heimweh» or «Nostalgic Reactions»: A Conceptual Analyses and Interpretation of a Medico-

Psychological Phenomenon (1959). Цит. по: Fred Davis. Nostalgia, identity and the current nostalgia wave. P. 415; Starobinski.

Idea of nostalgia. P. 90. О подобных запретах сообщал Руссо и другие деятели XIX в., однако никаких документальных

свидетельств найти не удалось (Metraux, Ranz des vaches. P. 53—57).

Hofer. Medical dissertation. P. 389; Starobinski. Idea of nostalgia. P. 95—96.

August Haspel. Цит. по: Starobinski. Idea of nostalgia. P. 99—100.

Homesickness is usual but doesn't lang long // Parents Mag. 20 (Oct. 1945), 178; McCann. Nostalgia — a review of the

literature (1941); его же: Nostalgia: a descriptive and comparative study' (1943); Fodor. Varieties of nostalgia (1950).

Eric Sevareid. On times past // Preservation News. 14:10 (1974), 5.

ние «растущего недовольства против настоящего и тоски по прошлому». «Никогда прежде на

протяжении моей не столь уж короткой жизни мне не доводилось слышать, чтобы такое

большое число людей выражало желание „жить в начале [прошлого] века", когда „жизнь была

проще", и вообще „стоило жить", или просто они хотели бы пожить „в старые добрые

времена"», — отмечает персонаж одного фантастического романа. «Впервые за всю свою

историю человек хочет убежать от настоящего».

Питательной средой для ностальгии в наши дни выступает также недоверие к будущему.

Возможно, нам не так уж сильно нравится прошлое, как поколениям, жившим в XIX в., но

наши опасения по поводу грядущего еще более мрачны. «Я могу предсказать твое будущее, —

говорит хиромант, — или, поскольку многие предпочитают именно это время, я могу

предаться ностальгическим воспоминаниям о твоем прошлом».

Перспективы экономического

краха, исчерпания ресурсов, ядерного Армагеддона, — все это делает прошлое нашим

последним убежищем. Регрессия в прошлое настолько сильна, что один из современных

авторитетов высказывает опасения, что «мы вступаем в будущее, в котором люди могут

помереть от ностальгии».

За спиной подобных ностальгических настроений подчас скрывается действительно

патологическая привязанность к прошлому. Некоторые люди полностью окружают себя

только вещами, принадлежащими ушедшим временам. Другие же не в состоянии избавиться

ни от одной ненужной вещи, как, например, некая женщина, которая собирала «кусочки

веревок и ремешков, уже слишком короткие, чтобы их можно было как-либо использовать

вновь», мужчина, который накопил тысячи баночек с собственными экскрементами, или еще

один собиратель бутылочек с пылью, напоминавших ему о былых любовных увлечениях.

Причем каждая бутылочка была снабжена этикеткой, например «пыль с платья Р.», или «пыль

из постели Р.», «пыль из-под двери комнаты Р.».

Одержимость ностальгией составляет raison

d'etre

паба Ни-геля Денниса, предназначенного для «духовных рекапитуляции», в котором

собираются приверженцы средневековой каллиграфии, сводящие почтальонов с ума своими

причудливыми адресами... Некоторые из них носят маленькие круглые шляпы-котелки и

прибывают... на прогулочных автомобилях 20-х гг. Они пьют пиво из старинных кружек для

усатых. Многие из них занимаются садоводством и выращивают розы, которых никто не

видел уже несколько веков... В этом пабе представлены все времена, от Фомы Аквинского до

короля Эдуарда. Единственное, чего там нет и никогда не будет, так это золотушного

настоящего.

Finney. I'm scared (1961). P. 36—37.

Ed Fisher, cartoon // New Yorker. 15 Mar. 1976. P. 39.

Jay Anderson. Цит. по: History News. 38:12 (1983). P. 11.

Pesetsky. Hobbyist. P. 42.

Raison d'etre — (фр-) право на существование, здесь: причина существования.

Свидетели этих устаревших церемоний «рыдают от одной только мысли о том, что обречены

быть прикованными к неизменно жалкому настоящему».

«Как жаль, что мы не можем спастись от ностальгии, — взывает критик, — и более всего от

ностальгии по ностальгии».

Но поздно, пришедшая из XVII в., эта болезнь стала настоящим

наркотиком, на который мы все «подсели». До 70-х гг. ностальгические путешествия еще

были «по большей части неафишируемым и двусмысленным занятием, — как отмечает Майкл

Вуд (М. Wood), — потому что мы еще не собирались отказываться от прав на настоящее, что

бы при этом не имелось в виду под словом „современность"». С тех пор современность в

значительной мере утратила свое очарование. «Теперь, когда настоящее в такой степени

преисполнено горя,... обилие и откровенность нашей ностальгии... говорит о том, что речь

идет не просто о чувстве потери и времени, но мы полностью отрекаемся и буквально бежим

от настоящего». Фраза «так уже больше не делают» давно утратила прежний ироничный

смысл и стала настоящей горестной жалобой.

Ностальгию теперь планируют. Подобно Кьеркегору, мы оглядываемся назад посреди

наслаждений для того, чтобы удержать их в памяти и предвидим ностальгию по будущим

событиям: так, одна молодая женщина представляет себя бабушкой, вспоминающей детство

своих еще нерожденных дочерей.

«Это просто процеженная жимолость, беседа солнечным

полуднем», — последовательно вспоминает события персонаж романа Маргарет Дрэббл (М.

Drabble), сознавая при этом, что позже эти переживания станут причиной «самой горькой и

острой ностальгии. Она огорчалась заранее, хотя в то же самое время ей было все радостнее...

от сознания,... что она создала для себя прошлое».

«Помните ностальгию? Помните, как вы

вспоминали что-то в 50-х?», — спрашивает сатирик.

Помните о том, как помнили свой первый поцелуй? Помните о том, как помнили свой первый студенческий бал?

Помните о том, как помнили свое имя?... Да, то были 70-е — невинные дни... куда более простые дни, когда все,

что нужно было для того, чтобы все было хорошо — это бездельничать и знать, где можно достать выпивку, от-

хватить двойной соус (doubledip) и сделать «конский хвост»... Мы лелеем нашу память о том, как помнили все

это... Да, мы помнили все это в 70-х — золотой век ностальгии,... самые драгоценные воспоминания — это

воспоминания о воспоминаниях... А теперь здесь ваша бабушка, которая объясняет, как все нужно правильно

делать.

Критики издеваются над вульгарными китчевыми нелепостями ностальгии и сокрушаются по

поводу того, что она подрывает настоящее,

Dennis. Cards of Identity. P. 161—162, 171.

Fransis Hope. My grandfather's house // New Statesman. 1 June 1973. P. 807.

Wood. Nostalgia or never. P. 346.

Kierkegaard. Either/Or, 1:240—241 (См.: Кьеркегор С. Наслаждение и долг. Киев, 1992). Davis. Yearning for

Yesterday. P. 12.

Drabble. Jerusalem the Golden. P. 93.

George W. S. Trow. Bobby Bison's big memory offer // New Yorker. 30 Dec. 1974. P. 27.

что ей недостает веры в будущее. Ностальгию осуждают как «самый модный паллиатив для

обделенных духовно».

Еще в 1820 г. Пикок (Peacock) высмеял ностальгирующего поэта,

который «живет прошедшим днем,... у него варварские манеры, стародавние привычки и от-

жившие предрассудки».

«Панч» веселился по поводу представлений о будущем на фоне

неурядиц 1944 г.: один из персонажей в длиннющей очереди в магазине заявляет: «Мне

кажется, что лет через тридцать люди будут вспоминать об этом как о добрых старых

временах».

Для того, чтобы оградить посетителей Вильямсбурга от сводящей с ума любви к

прошлому, костюмированные гиды должны быть без зубов, и притом всегда готовы признать,

что «если бы мы и в самом деле вернулись в колониальные времена, то большинство из нас

уже умерли бы, просто потому что жизнь тогда была коротка».

Ностальгию обвиняют в том, что она ведет к отчуждению от настоящего. Когда не происходит

никаких катастроф и ничего ужасного, сегодняшний мир, по мнению критика,

«невыразительный и непривлекательный, похож на пустой бланк, это время, которое ничего

не оставляет воображению, разве что окунуться в прошлое».

Чрезмерная популярность

реконструированных «ландшафтов, которых мы никогда не знали, но относительно которых

уверены, что хотим их» означает отказ встретиться лицом к лицу с современными

проблемами.

Если ностальгия — это симптом болезни, то у нее есть и некоторые положительные стороны.

Привязанность к знакомым местам может привести к социальным потрясениям, но

привязанность к знакомым лицам необходима для установления прочных связей.

Ностальгия,

как отмечает один социолог, способствует восстановлению идентичности, подорванной

суматохой современности, когда «основополагающие, само собой разумеющиеся

представления о мужчине, женщине, привычках, манерах, законах, обществе и Боге

поставлены под сомнение, разбиты и испытывают столь сильное потрясение», какого не было

никогда прежде.

По мнению аналитика, мы стали одержимы прошедшими временами в ответ

на вывихи 60-х и 70-х гг. Он «настаивает на том, что когда-то жизнь была вполне сносной, и

если — да, да — достаточно долго и пристально всматриваться в то, как некогда все было

правильно, то все может стать правильным снова».'

Barry Humphries. Up memory creek // TSL, 9 Apr. 1976. P. 418.

Peacock. Four ages of Poetry. P. 16.

Mays cartoon // Punch, 4 Oct. 1944. P. 299.

Barry. Why I like old things. P. 50.

Wood. Nostalgia or never. P. 344.

Riley. Speculations on the new American landscapes. P. 6. См. также по поводу идеализации деревенского

прошлого: Raymond Williams. The Country and the City. P. 44—45.

Ruml. Some notes on nostalgia. P. 8.

Davis. Nostalgia, identity. P. 421.

Hasbany. Irene: considering the nostalgic sentiment. P. 819. Утрата уверенности в настоящем вызвала целую волну

ностальгических тем, художественных работ и рекламы в период 60—70-х гг. (см.: Moriarty and McGann. Nostalgia

and consumer sentiment. P. 82—85).

Восстанавливая права прошлого

Неужели не может быть так — меня всегда это удивляло, — чтобы вещи, которые мы когда-то ощущали с такой

интенсивностью, обладали бы существованием, независимым от нашего сознания? А если так, разве не может быть,

чтобы когда-нибудь, со временем кто-то изобрел такой прибор, чтобы мы могли их удержать?... Вместо того, чтобы

вспоминать, что я где-то видела или слышала, надо будет просто вставить вилку в розетку и слушать прошлое...

Сильные эмоции должны где-то оставлять свой след, и вопрос только в том, чтобы найти, каким образом мы сможем до

них добраться вновь, так чтобы можно было прожить жизнь вновь с самого начала.

Виржиния Вулф. Очерк прошлого

Стремление к прошлому — это нечто большее, чем просто ностальгическая жажда по

собственным прихотливым фантазиям или суррогатному прошлому году. Некоторые

совершенно всерьез и во всех деталях размышляют о том, как можно было бы вновь попасть в

реальное прошлое. Подобное томление является главным стержнем всей фантастической

литературы. Насколько часто такое встречается — подсчитать трудно. Обследование 528

студентов-парамедиков в Мичигане в 1974 г. показало, что среди них менее одной трети

действительно считает, что историческое прошлое стоит того, чтобы пытаться вернуть его

обратно. Но две трети мужчин и почти половина женщин отдали бы весьма значительные

суммы денег, чтобы только вернуть тот или другой год их собственной жизни, а еще большее

количество захотело бы вернуть день или даже определенный час.

Широко распространенная

вера в реинкарнацию и увлеченность прошлым предполагает также мысль о возможности

возвращения прошлого.

Безвозвратно ушедшее прошлое кажется для многих непереносимым. Мы знаем, что будущее

недосягаемо, но неужели и прошлое утрачено навсегда? Неужели нет никаких способов

вернуть его, пережить вновь, оживить? Нам отчаянно нужны какие-то свидетельства того, что

прошлое можно вернуть. Какие-то средства, механизмы, убеждения толкают нас на то, чтобы

не просто знать прошлое, но видеть и чувствовать его. Мы уверены, что когда-нибудь, где-

нибудь можно будет вновь пережить и повседневную жизнь наших дедушек и бабушек,

прошлогодние деревенские звуки, беседы Руссо, деяния отцов-основателей, творения

Микеланджело и славу Греции.

Многие согласятся с Виржинией Вулф, что «прошлое, подобно огромному коллективному

призраку, всегда здесь, и никакими силами его не

Virginia Wool/. A sketch of the past // Moments of Being. 1939. P. 74.

Cattle. Perceiving Time. Tables 8—12. P. 222—224. В качестве испытуемых выступали студенты, две трети из которых

были мужского пола, возраст от 17 до 21. Согласно исследованию 1965 г. 18% выпускников польских университетов

предпочли бы жить в прошлом, причем большинство из них — в далеком прошлом (см.: Szacka. Two kinds of past-time

orientation. P. 66).

изгнать». Оно оживляет объекты, в которых присутствует его отзвук, поджидает, готовое в

любой момент войти в наше сознание и настроить его на свою волну.

«Мы живем в...

прошлом, потому что оно само живо... Ничто никогда не умирает».

В поисках источников для

своей работы некий воображаемый биограф не может поверить в то, «что историческое

прошлое угасло, ушло; конечно же, оно должно быть где-то в другом месте, в какой-то иной,

параллельной плоскости бытия, пока еще те люди живы и с ними можно поговорить, если

только удастся как-то до них добраться».

Некоторые виды деятельности и реликвии

убеждают наблюдателей в том, что прошлое не только живо, но и вновь проявляется на

поверхности. Джозеф Смит, основатель церкви мормонов, сумел убедить тысячи людей в том,

что уже жил прежде, тысячи лет тому назад. С ранней юности он привычно описывал древних

людей и их нравы «с такой легкостью,... будто провел среди них целую жизнь».

Авторы

фильма о том, как Алькео Доссена (Alceo Dossena)

создавал свои «классические» работы,

были уверены в том, что в нем действительно воплотился дух античности. А создатель

Лоуэнталь Дэвид. Прошлое - чужая страна

Подождите немного. Документ загружается.